Проверено на грамотность 
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
В коридорах с бледно-бежевыми стенами нелюдно и тихо — разговоры ведутся вполголоса, медперсонал ходит в мягкой обуви и без необходимости не суетится, чтобы не нарушать покой пациентов. Отделка, мебель, детали интерьера выглядят лаконично, но дорого — сразу видно, простые смертные в этой клинике не лежат.
Негромко звонит телефон на посту, медсестра отвечает приятным, вежливым голосом. Мимо проходит коренастый мужчина. Белоснежный халат, такой же, как у других врачей, ему совсем не по размеру, на груди нет бейджа, хирургический колпак нахлобучен по самые брови, лицо закрыто маской, а цепкие черные глаза выдают незнакомство с обстановкой — выглядит подозрительно, но никто не обращает внимания. Мужчина маскируется не для людей — что люди? — обмануть их мягкие, пластичные умы не так уж сложно. А вот светить лицом на камеры не стоит.
Иногда он останавливается перед палатами — у одних задерживается на несколько секунд, у других остается на минуту или две. Богатые, бедные — страдают все одинаково. Одинаково боятся за свои жизни и жизни родных. Он насыщается болью, подбирая каждую крупицу негативной энергии, до которой может дотянуться, — так проходит этаж за этажом, пока не попадает в нейрохирургическое отделение.
Здесь.
В этот раз он не тратит время — идет прямиком к зовущей его палате. Полуопущенные шторы, недавно поставленная капельница, отключенный за ненадобностью ИВЛ, мерное попискивание кардиомонитора, отчетливый «запах» недавних рыданий, и среди всего этого — неподвижное тело коматозника. Мужчина пробегает глазами записи, прикрепленные к изножью кровати. Апоплектиформная кома(1) второй степени, причина: инфаркт миокарда — развился вследствие воздушной эмболии(2).
«Эмболия, значит? — Мужчина хмыкает, кривя под маской рот. — Не похоже, что на это указывает хоть что-нибудь, кроме сделанной накануне прививки(3)… Не смогли выявить причину инфаркта у здорового пацана, вот и приплели. А бедолагу, сделавшего инъекцию, теперь по судам затаскают. — Отложив планшет, он подходит ближе, одну руку кладет пациенту на лоб, вторую на грудь, изучая молодое, поросшее жидкой щетиной лицо без сочувствия, но с живым интересом. — Но я-то знаю, с чего у тебя на самом деле сердечко прихватило. Чем, интересно, ты так его разозлил? И какая мне от этого польза?»
* * *
Проснувшись после той самой ночи по третьему будильнику, я едва не опаздываю на работу и, следуя совету Зегала, прозрачно намекнувшего, что по ночам я в ближайшее время спать не буду, прошу Саманту перевести меня на новый график со следующего же дня; слегка удивившись моему рвению, она договаривается обо всем с администратором.
За привычными делами меня нет-нет да и посещают мысли о неизвестном демоне, ведущем за нами слежку, но всякий раз, как становится страшно и хочется невзначай оглянуться — проверить, не смотрит ли кто за мной через окна, — внутри меня растекается энергия, неизвестная, теплая и шипучая. Ощущая ее, я становлюсь гораздо уверенней: в завтрашнем дне, в своей безопасности и попросту в себе. Никто не причинит мне вред, пока я под защитой Зегала! Я чувствую это. Словно он постоянно стоит за спиной, смеряя недоброжелателей угрожающим взглядом и подбадривая меня невесомыми прикосновениями.
После работы я возвращаюсь в нашу с Мэг квартиру, где меня с порога встречает сюрприз: не успевший выветриться запах перегара и многоголосый женский смех. Застыв в проходе, я опускаю глаза и насчитываю три пары незнакомой обуви. «Еще чего не хватало…» — морщусь я, почти готовая скользнуть обратно в подъезд, но из кухни мне навстречу выпархивает Мэг.
— А вот и Агнес! Заходи, родная, — у нас тусич!
Я одариваю ее красноречиво-страдальческим взглядом, но ответить не успеваю — следом за ней в тесной прихожей появляются анорексично худая Лэйн, красиво пышная Кортни и маленькая черноглазая Айша. Первые две были нашими однокашницами, последняя же училась в параллельном классе — потому, наверное, раздражает меня куда меньше.
— Всем привет. — Я выдавливаю из себя улыбку.
— Привет, — отвечают в унисон гостьи, бегло оглядывая меня с ног до головы.
— Как жизнь? Как работа? — спрашивает Лэйн с самым дружелюбным видом, который меня нисколько не дурит. Я знаю, что она торжествует — считает, что, устроившись официанткой, я раз и навсегда нашла свое место в жизни. Ведь Лэйн — бывшая девушка Колина, убежденная, что он бросил ее ради меня, хоть это и случилось задолго до злосчастного поцелуя. И пусть она утверждает, что ей давно нет до него дела, обида на меня у нее явно осталась.
— Все хорошо, спасибо, — отвечаю я, стараясь не выдать того, что скрытая издевка попала точно в цель, и сажусь на корточки, чтобы расшнуроваться. — В честь чего девичник?
«И какого дьявола именно здесь?!»
— Да просто так! — смеется Мэг. — Захотели повидаться, поехали в клуб, всю ночь танцевали, как в последний раз, потом спать завалились.
Я только теперь обращаю внимание, что все девчонки одеты в вещи Мэг и волосы у них влажные после мытья. Сразу представляю, как они вчетвером ютились на двух узких кроватях, а потом встали мятые, с похмельем и размазанным макияжем. При мысли о Кортни и Лэйн, пускающих пьяные слюни на мою подушку, хочется сменить — а то и вовсе сжечь! — постельное белье, но я вспоминаю о переезде и поджимаю губы.
— Ты вовремя, — продолжает Мэг, — мы решили устроить вечер игр, как в добрые времена школьных ночевок, — давай с нами!
До приезда Зегала не меньше четырех часов. Четыре часа в компании, где меня любит только один человек. Смесь тоски с раздражением — по ощущению болотная жижа, кипяченная в ведьмином котле, — расплескивается в груди. Неужели Мэг не понимает? Не видит, как ко мне относятся? Наверное, она не теряет надежды всех нас передружить — верит, что с окончанием школы старые обиды останутся в прошлом… Что ж, неделикатное вторжение в чужое пространство с чистосердечно благими намерениями всегда было ее фишкой.
В любом случае, деваться мне некуда: Зегал обещал нивелировать вероятную обиду Мэг на мой переезд, и я должна его дождаться. Правда, я хотела подготовить ее к этой новости — рассказать, что у меня появился парень и вечером он зайдет в гости, но в нынешних обстоятельствах заводить личные разговоры как-то не с руки.
Согласившись принять участие в посиделках, я закрываюсь в ванной, чтобы освежиться, переодеться и отправить сообщение:
«Для З.
Мэг пригласила школьных подруг — это нам не помешает? Могу дать знать, когда они разъедутся».
Пока я привожу себя в порядок, приходит пропитанный сарказмом ответ:
«Больше двух за раз у него еще не было, но думаю справится».
Резко выдохнув, я снова открываю кран и умываюсь холодной водой. Прижимаю к лицу полотенце.
Предостережения Лео о Зегале в основном имели осторожно-рекомендательный характер — он старался не давить, но теперь явно злится, что я к нему не прислушалась. Что он испытывает ко мне после этой ночи? Ревность? Презрение? Чувство, что его используют? Быть может, страх, что я не смогу отпустить демона и ему придется дольше его терпеть? Любое из этих чувств можно понять и простить, но при всем сострадании к несчастному парню я не желаю терпеть его упреки; раз уж нам жить под одной крышей, то это надо прояснить.
Оставив сообщение без ответа, я выхожу к девчонкам, которые устроились в комнате с кучей вкусняшек. За играми вроде «шляпы», «крокодила» и «кто я?» мне, как ни странно, удается неплохо провести время: поглощенные сочинением и решением загадок, мы не говорим о личном, не вспоминаем прошлое и просто дурачимся вместе. К тому же приятно лишний раз убедиться в нашем с Мэг единодушии, ведь только истинно близкие люди могут с одной попытки объяснить друг другу слово «чечевица» фразой «это типа нут, но вообще не нут».
Часа через полтора я даже начинаю чувствовать себя частью компании, но ровно до того момента, как Мэг просит заварить чаю, а Кортни шутит, что оплатит мне сверхурочные. Ухмылка, скользнувшая по губам Лейн, возвращает меня в реальность. Пользуясь минутой одиночества, пока закипает вода, я утыкаюсь лбом в холодильник и глубоко дышу.
Как я устала от подобных подколов… Сколько можно? Почему все относятся ко мне, как к Кенни из «Южного парка»? По меркам нашей школы семья Кортни тоже не бог весть какая богатая, но даже она считает своим долгом исподтишка меня лягнуть! Будто скромный достаток и неполная семья характеризуют меня как безнадежное быдло…
Заглушая боль, во мне снова клокочет энергия Зегала.
«Выше нос, моя прелесть, — шелестит он в моей голове. — Ты лучше их. Ты выше их. Их стремления мелочны, а жизни тривиальны — в твоей же происходят настоящие чудеса!»
Мне становится жарко, а губы сами собой растягиваются в улыбку.
— Спасибо…
Не знаю, в самом ли деле Зегал связался со мной или то была проекция моего сознания, но в комнату я возвращаюсь с высоко поднятой головой. Однако вечер еще не закончен, и после чаепития Мэг, сверкая глазами, предлагает свою самую любимую игру.
Подложив подушки, мы садимся на полу в круг, перед каждой — рюмка с голубой, чуть вязкой жидкостью, а в центре — блюдо с закусками: нанизанными на зубочистки оливками, виноградинами и кусочками сыра.
— Только, чур, без лишней скромности, свои же люди! Итак… — Мэг облизывает губы в предвкушении чужих секретов. — Я никогда не целовалась взасос с девушкой.
Заметно смутившись, Айша выпивает.
— Вот так так… — косится на нее Кортни.
— Ничего такого! — спешит она объясниться, доливая себе самбуки и хмуря темные, будто по линейке подведенные брови. — Мы парням из класса проспорили из-за какой-то глупости. Года три назад, что ли, было…
— А с кем целовалась? — щурится Лэйн.
— С Бэкки Уильямс, — тихо, но честно отвечает Айша и съедает оливку.
— Хо-хо, а из вас вышла бы красивая пара! — хлопает в ладоши Мэг.
Следующая признается Лэйн:
— Я никогда не ломала костей.
Мэг цокает языком, поднося к губам рюмку:
— Ты всегда выдумываешь самый скучные «никогда».
Кортни задумывается, накручивая на палец розовато-пепельную прядь:
— Я… никогда не пробовала курить.
Лэйн тут же выпивает. Мы с Мэг переглядываемся, заговорщически улыбаясь, и тоже беремся за рюмки. Сладкая анисовая жидкость пьется легко, будто сироп от кашля, хотя градус у нее как у водки, так что закуской я не пренебрегаю.
Далее очередь Айши:
— Я никогда не попадала под арест.
Никто не двигается, и она выпивает. Подходит мой черед, и я не удерживаюсь от соблазна кольнуть занозу Лэйн:
— Я никогда не уговаривала парня дать мне еще один шанс.
«Еще и публично».
Она выпивает, как только находит в себе силы разжать челюсти, и язвительно замечает:
— Это потому что у тебя никогда не было парня.
Я сажусь прямее и безразлично пожимаю плечами.
Игра идет на второй круг. Мэг пританцовывает под звучащую у нее в голове музыку.
— Я никогда не была в секс-шопе.
Кортни хихикает и выпивает, а Лэйн, не давая ей объясниться, спешит поставить мне ответную шпильку:
— Я никогда не попадала на скрытую съемку.
— Как ты можешь быть в этом уверена? — оскаливаюсь я, но послушно опрокидываю стопку. Мои фотографии из раздевалки в спортзале однажды действительно оказались в сети. Слава богу, ничего интимного на них видно не было, но мои трусы с ананасами класс обсуждал еще долго. Некоторые остряки пытались закрепить за мной кличку Пина Колада, но она не прижилась из-за благозвучности, которой я, по мнению других, не была достойна.
— Я никогда не изменяла парню, — продолжает Кортни, и Мэг, секунду поколебавшись, выпивает.
— Да ну! Когда это? — удивляется Айша.
Мэг вздыхает:
— Год назад Риччи уезжал на все лето. Я очень по нему скучала, но вокруг меня начал виться один старый знакомый — не из школы, вы его не знаете. В общем, гормоны взыграли, и в голове помутилось. Мы не спали, если что, только сосались и лапались, но, по-моему, это все равно измена… — Я помню, как она тогда переживала, и легонько пожимаю ее предплечье, не без гордости заметив, что единственная из присутствующих знаю эту историю. Она грустно улыбается и тянется за виноградиной. — Все равно мы разошлись, какая теперь разница? Айша?
— Ну, я никогда… не подвергалась сексуальному насилию.
Все мои мышцы вмиг напрягаются, будто сведенные судорогой, а сердце резко меняет ритм. «Не подвергалась… Он не успел… Я не подвергалась!..» — лихорадочно думаю я, сидя с каменным лицом. Айше приходится выпить самой. Несмотря на неприязнь к половине присутствующих, меня это по-человечески радует.
Снова настает моя очередь.
— Я никогда не писала порно-рассказов.
«Только легкую эротику», — уточняю про себя, вспоминая безвкусные тексты трехлетней давности, найденные на одной из флешек и не напрасно забытые.
Кортни с улыбкой выпивает.
— Почитать дашь? — жадно спрашивает Мэг.
— Они дурацкие.
— Ничего, Агнес у нас отличница по английскому и литературе — она отредактирует, будет конфетка! — Мы обе скептично косимся на нее. — Что, нет? Скучные вы! Ладно… Я никогда не…
Проходит еще несколько кругов, бутылка пустеет на две трети, а всех нас понемного развозит. Скромные высказывания окончательно пропадают из игры — всех интересуют пикантные фантазии и любовный опыт. Наконец звучит простое, но крайне важное признание:
— Говоря по правде, — шепчет раскрасневшаяся Айша, — я еще никогда не занималась сексом.
Глубоко вдохнув, я дожидаюсь, пока остальные опустят рюмки, и медленно поднимаю свою, наблюдая, как у Мэг вытягивается лицо.
— Агнес… когда?! — выпаливает она после паузы со смесью замешательства и возмущения.
— Прошлой ночью, — отвечаю с извинительной улыбкой. — Я хотела рассказать, но не думала, что дома будет столько людей.
— Стоп-стоп-стоп… — недоуменно трясет она кудрями. — Ты ведь ни с кем не в встречаешься…
— Встречаюсь. Уже пару недель как.
Пуча глаза, Мэг вытаскивает из-под попы подушку и лупит ею меня по голове.
— Ах ты, засранка! В лицо мне врала! Да ты… Да я тебя… — Я со смехом отбираю у нее «оружие» и примирительно поднимаю руку. — Так! — Она поправляет упавшие на лицо волосы и трясет передо мной напряженным пальцем. — Ты щас же все расскажешь — с самого начала и в мельчайших деталях!
Трезвая она не стала бы требовать с меня прилюдных откровений — вытрясла бы подробности уже после ухода гостей, но я не виню ее и не прячу глаза: такая же пьяненькая, как остальные, я уже не стесняюсь говорить о личном. Прибавляя мне уверенности, на лежащем передо мной телефоне высвечивается сообщение:
«Добрый вечер, прелестница! Не переживай, посторонние не помешают. В течение часа буду. Не терпится сжать тебя в объятьях!»
— В деталях, значит… — Безотчетно улыбаясь, я обнимаю отнятую у Мэг подушку. — Ладно, слушайте.
Разумеется, я не могу рассказать им всего, но возможность сбросить с души хотя бы часть груза сильно меня воодушевляет, и я впервые рассказываю о знакомстве с Лео: о подножке и чуть не пролитом кофе, о концерте на дне рождения Гарри и подаренной розе, о домогательстве Колина (без лишних подробностей) и драке за мою честь, о двух милейших свиданиях и стремительно разгоревшихся чувствах.
На протяжение рассказа лицо Айши выражает по большей части любопытство, Кортни — любопытство с щепоткой скепсиса, а Лэйн — раздражение, плохо под скепсис замаскированное. Но, как бы ей ни хотелось делать вид, что она не верит в мою чересчур романтичную историю, она знает, что я не врунишка, и это не может ее не бесить — тем более что среди действующих лиц, будто нарочно дразня ее, оказался Колин.
Что до Мэг — та слушает как завороженная.
— Офигеть!.. — восклицает она, стискивая меня в объятиях. — Я так за тебя рада! Будущую рок-звезду отхватила! А я говорила, что он запал на тебя — у меня глаз-алмаз на такие вещи! — Она вдруг отстраняется, держа меня за плечи на вытянутых руках. — Но почему ты соврала, когда я домой прилетела?
За целый день я не придумала внятного ответа на этот вопрос, но в последнюю секунду мой захмелевший мозг выдает подходящее объяснение:
— Мы немного поругались: Лео просил меня к нему переехать, а я сказала, что это нечестно по отношению к тебе. Наверное, повод кажется мелким, но знаешь, как бывает: слово за слово… Однако мы оба остыли и поняли, что друг без друга не можем.
— То есть… — глаза Мэг начинают бегать, — ты все же хочешь к нему перебраться?
— Не обижайся, пожалуйста... Если б у тебя была возможность съехаться с парнем, который очень сильно нравится, ты бы это сделала.
— Да, наверное... Но не так же быстро! Через пару месяцев хотя б. — Она кривит губы, глядя на меня с почти родительским беспокойством.
— Дошло наконец, что ее потолок — стать чьей-нибудь содержанкой, вот и примеряет роль, раздвигая ноги перед первым встречным, — наклонившись к Кортни, бормочет Лэйн слегка заплетающимся языком и явно громче, чем хотела.
От услышанного я впадаю в ступор — не потому что оскорбилась, а от желчной абсурдности обвинения, превосходящей все, что я когда-либо слышала в свой адрес. Однако Мэг, в отличие от меня, дар речи терять не привыкла:
— Слышь, подруга, ты берега-то не путай! — супится она с воинственным видом. — Если Агнес на кого запала, то это серьезно. Неча гадости о ней говорить, еще и при мне — еще и незаслуженно!
— А ты не кричи на меня! — Лэйн морщится и уязвленно дует губы. — Никогда не понимала, чего ты с ней носишься… Приятно убогим помогать? Типа благотворительность такая?
— Сама ты убогая, дурында! С ней, в отличие от тебя, можно поговорить хоть о чем-то, кроме туфель и сумочек!
— Ну, все-все… — Неловко посмеиваясь, я обнимаю подругу и поглаживаю ее по спине. — Ты моя доблестная рыцарша… Не ругайся, пожалуйста.
Пока я успокаиваю Мэг, всем сердцем благодарная за ее заступничество, Лэйн встает на нетвердые ноги и покидает комнату, каждым шагом выражая обиду. Раздается грохот захлопнутой двери.
— В ванной закрылась, — тихо констатирует Айша.
Плечи Мэг начинают подрагивать.
— …Чо мы, девки, все такие дуры? — всхлипывает она мне в шею.
— Мы просто выпивши. Она сейчас успокоится, и все будет хорошо. — Я давно знаю Мэг и понимаю, что единственный способ утешить ее, — ласковым голосом говорить бессодержательные приятности.
Кортни тоже поднимается и, извинившись, выходит. Смущенная чужой ссорой Айша молча изучает этикетку распитой нами бутылки. Какое-то время тишину нарушает только невнятные голоса переговаривающихся через дверь девушек. Наконец Мэг мягко освобождается от объятий и с силой растирает руками лицо.
— Съезжайся со своим Топпиненом(4), если в нем уверена, — я не обижусь, — шмыгнув носом, говорит она серьезно. — Главное, в гости приходи. И не позволяй ему тебя обижать!
Понимая, что должна подать ей еще одну новость, я улыбаюсь облегченно, но нервно:
— Спасибо тебе. Он как раз скоро заедет, чтобы забрать мои вещи…
Медленно обращенный ко мне взгляд выражает скорее усталое принятие, чем удивление.
— Издеваешься? — Я качаю головой, и Мэг протяжно выдыхает: — Пфу-у-ух. Умыться надо, а то я как эта... — Она встает и выходит, громко причитая: — Лэ-э-эйн! Малышка, прости меня, пожалуйста! Отопри дверку…
Размяв спину после долгого сидения на полу, я собираю подушки и рюмки, поднимаю на стол блюдо, достаю из-под кровати небольшой чемодан и открываю плотно набитый шкаф.
Голоса из ванной вскоре перемещаются в кухню и звучат вполне весело — эмоционально подвижные благодаря алкоголю, девчонки, кажется, успели помириться.
Пересевшая в кресло Айша наблюдает за моими сборами.
— Агнес?
— М?
— А ты правда не отбивала Колина у Лэйн?
Стоя на коленях перед чемоданом, я бросаю на нее сердитый взгляд через плечо, но отвечаю сдержанно:
— Насколько помню, они расстались в конце десятого класса, а ко мне он прилип после дня рождения Аманды Прайс — уже в октябре. И взаимностью я ему никогда не отвечала.
— А почему? Мне казалось, он прикольный.
Лающий смешок сам собою выходит из горла.
— Ты хотела сказать: «мстительный, эгоцентричный и нищий духом позер»?
— Лэйн говорит, он внимательный, веселый, умеет и любит делать сюрпризы. Если честно, то, что ты про него рассказала, не укладывается у меня в голове.
Я фыркаю.
— Если во всем ему угождать, то, может, он и душка — не знаю. Но в противном случае он совершенно невыносим! Если нужно больше подтверждений, спроси Мэг — она тоже открыто его ненавидит.
— По-моему, она взъелась на него из женской солидарности, как раз за то, что он Лэйн бросил. А Мэг — она такая: не может любить или не любить что-то вполсилы.
— Уверяю, за то время, что мы дружим, у нее появились и другие причины.
— А если… — Затуманенный взгляд черных глаз начинает плавать из стороны в сторону, будто в сомнении. — …если б ты узнала, что с ним случилось что-то плохое, ты бы его пожалела?
Я задумываюсь, озадаченная вопросом.
— Насколько плохое? Если б он в навоз упал, как Биф из «Назад в будущее», то я бы поржала. Если б его в подворотне изнасиловали, я бы сказала, что это карма. А если б он помер вдруг… ну, веселья это у меня бы не вызвало.
Ответить Айше не дает звонок из прихожей. Подскочив как на пружинах, я выбегаю из комнаты, отворяю дверь и, увидев Зегала, которого с нетерпением ждала весь вечер, вдруг окидываю его несвойственным мне оценивающим взглядом... Пускай это мелочно, пускай я всегда презирала такие понты, но после издевок времен старшей школы я всем сердцем хочу, чтобы девки ахнули при виде моего парня! Заключив, что его образ: прямые черные брюки, черная же рубашка и приталенный серый жилет — смотрится стильно и более чем представительно, я с улыбкой пропускаю его внутрь и, встав на цыпочки, обнимаю за шею.
— Привет.
Усмешка демона подсказывает мне, что он понял и этот взгляд, и его причины. Одной рукой обняв в ответ, второй он зарывается мне в волосы.
— Привет, ненаглядная.
Каждая клеточка моего тела так и тянется к нему! Когда наши губы встречаются, в голове возникают соблазнительные картины, которые хочется немедленно воплотить.
Отстранившись от меня, Зегал слегка облизывается и игриво замечает:
— Целовать любимую в кураже(5) — двойное удовольствие.
Я смеюсь, неспособная держать в узде свою радость.
— Не провоцируй меня, не то сопьюсь с тобой!
Отпустив его, я оборачиваюсь и вижу, что через два дверных проема за нами наблюдают четыре пары любопытных глаз. Готовые вскоре разъехаться по домам, Лэйн и Кортни уже переоделись в короткие платья, до того висевшие на трубе в ванной. Я невольно расправляю плечи.
— Девоньки, знакомьтесь — Лео.
Я всех представляю — каждой он кивает с очаровательной улыбкой. И, говоря «очаровательной», я имею в виду, что он явно пускает в ход чары: сам воздух будто дрожит от его присутствия, чего остальные, конечно, не замечают.
— И что же, все вы из одной школы? — очень натурально удивляется Зегал. — Такое впечатление, что туда принимают не только по уму, но и по красе.
— Ай-ай-ай, как толсто! — Я легонько толкаю его локтем, но девушки не против очевидной лести.
Поведение каждой из них заметно изменилось: взгляды, улыбки, язык тела — во всем читается вежливо прикрытое стремление понравится. Даже Мэг принимает кокетливый вид: стоит, выпятив бедро, и томно глядит из-под густых ресниц. Происходящее могло бы меня уязвить, но к этому моменту я, хочется думать, научилась более-менее понимать Зегала: он внушает девчонкам влечение не для того, чтобы поссорить нас, соблазнить кого-то из них или потешить свое дьявольское эго, — все из-за взгляда, которым я его встретила, и желания вызвать зависть, что поднялось с глубин моей души этим вечером. Он демон — он поощряет такие эмоции.
— Прежде всего, позволь с благодарностью пожать тебе руку! — выступает вперед Мэг, протягивая крошечную на фоне ручищи Лео ладошку.
— С благодарностью за что? — Зегал отвечает на рукопожатие, слегка наклонив голову вбок.
— Что защитил мою роднулечку и вмазал этому гондону Пирсу, конечно! — Губы Лэйн от этих слов на секунду съежились.
Он со смехом наклоняется и, едва касаясь, целует Мэг руку. Цвет ее лица вмиг становится теплее.
— Значит, Агнес решилась обо всем рассказать?
— Расскажет она, как же! Поить пришлось да клещами тянуть из нее. Я до сих пор в шоке, что она от меня целого мужика скрыла!
— Не суди ее строго. — Зегал мягко привлекает меня к себе за талию, и я чувствую новую волну исходящей от него силы. — Она знает себе цену — хотела убедиться, что все по-настоящему. Что нас действительно что-то связывает. — Его пальцы легонько сжимаются на моем боку. — Я разве что на коленях перед ней не ползал, уговаривая скорее ко мне переехать! Как по мне, работа оставляет слишком мало свободного времени, чтобы лишний час проводить в разлуке.
Выдавая неискренность, улыбки Кортни и Лэйн карикатурно растягиваются. Мэг приоткрывает рот, чтобы что-то сказать — возможно, заметить, что мы слишком торопимся, — но взгляд ее подергивается пеленой, и она передумывает.
— Вы… сразу уходите? — спрашивает чуть растеряно. — Может, посидим еще немного все вместе?
«Пожалуйста, не надо!..» — мысленно прошу я Зегала.
— Простите, девушки, я только с репетиции и был бы рад вернуться домой. Да и Агнес, вижу, скоро носом заклюет. Ты собралась уже? — гладит он меня по плечу.
— Угу, сейчас вынесу.
— Что ты! Я сам.
Широким шагом он проходит в комнату. Мэг у него за спиной показывает мне два больших пальца и произносит одними губами:
— О-фи-ген-ный!
На прощание мы с ней крепко обнимаемся и обещаем созвониться на днях. Остальные девчонки кидают мне вслед по вялому «пока».
Когда Зегал закрывает за мной дверь машины, я выдыхаю с большим облегчением. Откинувшись на спинку, закрываю глаза. Затишье после вечера в женской компании кажется непривычным, а звуки в нем — до странного четкими. Открывается и хлопает дверца багажника. Каблуки мужских туфель стучат по асфальту. Открывается и хлопает водительская дверь. Щелкает ключ, пиликают приборы, вибрация проходит по сидению, тихонько урчит заведенный мотор. Верно поняв мое состояние, Зегал молчит и не включает музыку. Весь путь проходит в приятной, бездумной тишине — только шины шелестят по дороге.
Когда машина паркуется на стоянке у многоэтажек, я просыпаюсь от накатившей дремы. Ненавязчиво красуясь, Зегал с видимой легкостью несет мой чемодан до самой квартиры, несмотря на наличие у того колесиков. Мы по-прежнему молчим. Наконец заходим в темную прихожую. Грохочет стальная дверь, дважды щелкает замок. Я устало оборачиваюсь — хочу попросить об отдыхе на сегодня, — но меня будто сметает ураганом! Выбив из моих легких вскрик неожиданности, демон налетает на меня, подхватывает под бедра и резко притискивает к стене... Несколько секунд я испуганно гляжу в мерцающие глаза, прежде чем слиться с ним в остервенелом, влажном поцелуе. Мой живот моментально наливается тяжестью, сердце бьется быстрее, вялость как рукой снимает! Я охватываю его талию ногами и с силой сжимаю волосы у него на затылке — он возбужденно рычит, в отместку кусая меня за губу, отшагивает от стены, несет меня в комнату и роняет на заправленную постель.
Предмет за предметом, моя одежда разлетается в стороны — и вот я снова обнажена перед ним. Менее скованная, чем прошлой ночью, я привстаю на локтях и раздвигаю согнутые ноги, снизу вверх наблюдая, как Зегал, такой неистовый полминуты назад, очень медленно, пуговица за пуговицей, расстегивает на себе рубашку. Не желая томиться нетерпением в одиночку, я тяну к нему ногу и осторожно поглаживаю твердую выпуклость на уровне ширинки. Его дыхание прерывается. Поймав мою ступню, он щекотливо проводит языком от пятки до кончика большого пальца, прикусывает его, затем отпускает и нависает надо мной, так до конца и не раздевшись.
Решив, что он снова меня провоцирует, я цокаю языком и нарушаю молчание с деланным недовольством:
— Ты не вампир, чтобы каждый раз ждать приглашения на вход, — возьми меня уже, и будем оба счастливы.
От довольного низкого смеха по коже у меня пробегают мурашки.
— Не раньше, чем облобызаю каждый дюйм этого безупречного тела…
Одной рукой играя с моей грудью, второй он запрокидывает мне голову и приступает к выполнению не то обещания, не то угрозы.
1) Апоплектиформная кома обусловленная вторичными нарушениями мозгового кровообращения.
2) Воздушная эмболия — попадание пузырьков воздуха в вену, которые затем с током крови попадают в легочные сосуды.
3) Одна из возможных причин воздушной эмболии — неправильно сделанная инъекция.
4) Эйкка Топпинен — лидер виолончельной рок-группы «Apocalyptica».
5) В подпитии
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Популярное
VKontakte
WhatsApp
Telegram
Отключить рекламу