Ледяной дождь (гет)

Деревня была небольшой, но ее жители, по всей видимости, не бедствовали. Юл не мог не отметить крепкие, словно грибы после дождя, дома и довольно прилично одетых жителей, которые с опаской поглядывали на чужаков.

— Ты думаешь, это хорошая идея — рассказать о нашей миссии в первой же деревне? — шепнула Куренай своему напарнику, не спуская, впрочем, взгляда с показывавшего им дорогу мальчишки.

На протяжении всего пути от домика Саи-сан он не проронил ни звука, но женщина и без того видела, как сильно он устал.

— С чего ты это взяла? — удивился Юл, немного замедлив шаг. — Я не собирался говорить ему ничего из того, что выходило бы за рамки нашей легенды. Мы — муж и жена, которые собирают сирот для переправки в страну Огня. У нас иногда можно встретить такие пары, около которых оттирается около десятка детей, а то и больше.

— Хорошо, если так, — откликнулась женщина, после чего обратилась к младшему мальчику. — Скажи, далеко еще идти?

- Да, нет, — ответил мальчуган. — Вон тот дом, с красной крышей.

До указанного юным проводником дома и в правду оставалось не более ста метров, которые путешественники преодолели с некоторыми трудностями. Куренай, не переставая, костерила себя самыми последними словами. Она могла понять и принять усталость Юла, но не свою. Все-таки после тяжелой беременности и родов она себя явно запустила. И не стоило утешать себя тем, что куноичи, после того, как становятся матерями, теряют былые навыки. На эту глупость любой коноховец мог бы привести ряд матерей-шиноби, которые даже имея целый выводок детей вполне могли сражаться на передовой, ни в чем не уступая мужчинам. Хотя бы Инузука Цуме или Узумаки Мито были ярким примером такого рода куноичи. Однако, спроси ее кто-нибудь, на кого из них двоих она, Куренай, хотела бы быть похожей, он без всякого сомнения назвала бы Мито-доно, красавицу жену Первого.

Юл, видя, что его напарница пребывает в сильной задумчивости, слегка потряс ее за плечо, призывая к вниманию. Очнувшись от размышлений, Куренай увидела перед собой дом старосты. Для Куренай, всю жизнь прожившей в одной из пяти великих деревень, да еще и располагающейся в самой богатой и благополучной стране, этот дом не выделялся из сотен тысяч виденных ранее, но, судя по заинтересованному взгляду, которым окинул здание ее напарник, женщина поняла, что дом был очень и очень приличным. Эдакий особняк в разрухе.

Староста, предупрежденный старшим мальчиком, лично встречал их у калитки. Это был невысокий мужчина лет шестидесяти с лишним. Белоснежные волосы старосты были распущены и аккуратно спадали по плечам, ярко выделяясь на фоне траурных одежд. Однако статная подтянутая фигура его говорила о том, что мужчина, скорее всего, имел военное прошлое. Путники переглянулись, после чего Юл сделал шаг вперед и поклонился старосте.

— Здравствуйте, староста-доно! Мое имя Юл. Я и моя жена пришли к Вам по делу.

Староста оценивающе посмотрел на пришельцев и, кивнув, ответил на приветствие.

— Приветствую Вас, Юл-доно и вашу жену в нашей деревне. Меня зовут Акайо-сан. Прошу, проходите в дом.

С этими словами мужчина направился в сторону своего жилища, и его гостям не оставалось ничего, кроме как последовать за ним. Дом Акайо-сана оказался по-военному строгим, как и сам хозяин, об уюте здесь говорить не приходилось. Хозяин привел их в гостиную и дождавшись, когда Юл и Куренай усядутся, приготовился слушать.

— Вы говорили, что у Вас ко мне есть дело, Юл-доно?

— Да, это так. Мы с женой и дочерью собираемся переселиться в Страну Огня. Я слышал, что там нужны плотники, а моя жена хорошо шьет.

— Страна Огня — относительно спокойное место, — согласился Акайо-сан. — И я рад, что ваша дочь сможет жить в мирной стране, однако я не понимаю, зачем Вы рассказываете об этом мне.

— Дело в том, что мы с женой оба — дети войны и хорошо знаем, как тяжело жить сиротам в разоренной стране. Посоветовавшись, мы решили взять с собой в мирную жизнь хотя бы несколько сирот. Ваша деревня оказалась на нашем пути. Вот мы и решили заглянуть к Вам, спросить, если в вашей деревне сироты, которые никому не нужны?

Куренай смотрела на Юла и не узнавала его. Куда же подевался тот надменный взгляд и выправка шиноби? Сейчас рядом с ней сидел не воин, а простой крестьянин, не слишком молодой, небогатый, твердость взгляда уступила место вселенской усталости, а рука, оказавшаяся на ее плече, когда Юл заговорил о жене, и вовсе удивила ее. Однако, женщина ничем не выдала своих чувств, продолжая укачивать Мари, не забывая, впрочем, приглядывать за хозяином.

— Сироты, говорите, — откликнулся тем временем хозяин. — Есть у нас бесхозные дети. Хотя бы те двое, что сопроводили вас ко мне. Это братья Акено и Акира. Их мать умерла этой весной. С тех пор я приглядываю за ними по мере сил. Ребята хорошие, послушные, помогают мне с хозяйством.

— Двое, значит, — протянул Юл. — Что ж, хорошо. В таком случае, я пойду и поговорю с мальчиками, согласятся ли они пойти с нами.

Договориться с ребятами шиноби не составило особого труда. Как только мальчишки узнали, что путешественники хотят их забрать из родной деревни, в замен предлагая семью, еду и даже крышу над головой, они тут же согласились. Акайо-сан даже немного расстроился такой прыти с их стороны.

— Ну, хотя бы они не будут бродяжничать, — произнес староста, передавая корзинку с провизией, которую наскоро собрал для нежданных гостей. — А знаете, я рад, что у Акено и Акира наконец появится семья. Это правильно.

Акайо-сан решил проводить путешественников до конца деревни, желая чуть подольше побыть с мальчиками, к которым успел привязаться. Когда настало время прощаться он приобнял сирот, после чего пожал руку Юлу и кивнул Куренай. Мужчина еще какое-то время смотрел вслед удаляющимся странникам, пока его не окликнули — курица старухи Каэдэ вновь убежала к более удачливым соседям. «Что ж, так будет лучше» — подумал про себя Акайо-сан и, тяжело вздохнув, отправился восстанавливать справедливость.

* * *

На следующем привале Юл достал из своей котомки карту и принялся ее изучать. По всему выходило, что следующий пункт назначения, деревушка близ реки Лю будет лишь через два дня пути. Нет, конечно, будь он один или, на крайний случай, вместе с Куренай, которая зарекомендовала себя как надежный и выносливый спутник, они бы уже успели вернуться в Деревню, а так … Оторвавшись от карты, мужчина посмотрел на свою напарницу. Куренай, женщина-шиноби с младенцем наперевес. Она так и осталась для него загадкой. Юл никак не мог взять в толк, что же именно сподвигло ее отправиться на миссию в далекую, — да и что греха таить? — нищую страну? И как получилось, что отец ребенка позволил ей отправиться в столь далекое путешествие? Хотя, Юл не исключал, что тот просто хотел избавиться от ненужной обузы? Юл неоднократно размышлял на эту тему, сопоставляя в уме разрозненные кусочки информации, которые изредка роняла его спутница. О себе женщина не рассказывала, и, что больше всего удивляло Юла — не расспрашивала его. Это было странным — он никогда еще не встречал столь не болтливых женщин как Куренай. Ее поведение было более характерным для мужчины, нежели для женщины, однако при всем своем мужском характере она была необыкновенно женственной. Возможно это и делало конохскую куноичи столь притягательной для Юла.

Куренай, не догадываясь чем заняты мысли ее спутника, колдовала на ведром с похлебкой. После ревизии мешка с продуктами, женщину мучил вопрос о том, как им быть дальше, если еды, по самым скромным подсчетам оставалось не более чем на дня два? Мальчикам, тем временем, было поручено присматривать за малышкой Мари и, судя по ее довольному курлыканью, Акено и Акира справлялись со своей задачей неплохо.

Оторвавшийся на миг от карты Юлу они все казались одной большой дружной семьей, не кланом, а именно семьей, такой, какая было когда-то и у него. В памяти возник образ Шизуки, его прекрасной жены, и малышки Аи, долгожданной и любимой дочери. Семью, которую ему не суждено больше увидеть, семью, которую отняла у него война.

* * *

В дождливую майскую ночь зал рожениц клана Накамура огласил громогласным рёвом долгожданный наследник. Мальчика нарекли Юлом. Юный наследник рос не по дням, а по часам. Умный и здоровый мальчик стал радостью матери и гордостью отца. Когда ребенок подрос, в резиденцию клана приглашались лучшие учителя, а когда возрасте восьми лет у Юла обнаружились способности шиноби, что было большой редкостью для клана Накамура, отец решил заниматься с ним лично. Мальчик был на удивление силен и ловок даже по меркам оборотней, а уж когда овладел стихией, то стал поистине опасным противником.

Помимо боевых искусств, в которых Юл проявлял особое рвение, юного наследника обучали географии, экономике, истории, математике, биологии и в частности анатомии, а также основам стихосложения и этикету. Кроме того ученые мужи клана вводили его в курс научных разработок, которыми занимались. Однако Юлу было гораздо интереснее проводить время на клановом полигоне, нежели заучивать названия растений произрастающих на территории Страны Земли или высчитывать какую прибыль получил купец А на какой-то захолустной ярмарке. Единственным учителем, которого он мог слушать часами преподавал юноше историю. Ах, как нравилось Юлу слушать рассказы Минамото-сенсея о Первой мировой войне шиноби, участником которой тот был сам! Подумать только, он сам видел Роши и даже разговаривал с ним! Были у Юла и нелюбимые уроки, такие, например, как стихосложение. В один из таких уроков, когда солнце пекло головушку и от жары было трудно дышать Юл не вытерпел и, вскочив со своего места, ринулся к окну, покинув кабинет под возмущенный вопль своего учителя, безуспешно пытавшегося вложить в юное дарование основы стихосложения.

Ловко приземлившись прямо перед оторопевшим садовником, Накамура припустился в сторону леса. В последние дни внутренний зверь, жививший в каждом из членов клана, стал особенно сильно рваться наружу и только лесная прохлада и свежий воздух помогали пережить страшную боль, разрывающую тело оборотня. Юл тяжело вздохнул и приготовился к новому приступу боли, который в очередной раз скрутил его тело. До его совершеннолетия оставалась всего неделя, всего лишь семь дней и тогда боль утихнет — день совершеннолетия каждый Накамура получал право оборачиваться. Юлу было очень интересно узнать, что за зверь таится в его теле, чей облик он будет принимать? Считалось, что зверь, которым ты оборачиваешься и является твоей сутью. Отец Юла был медведем, мать принимала облик лани, дядя был тигром, а его жена — белкой. Кем же суждено стать ему? Этот вопрос мучил юного Накамуру уже не первый год. За этими размышлениями парень не заметил, как оказался около огромного дуба. раскинувшего свои могучие ветви над небольшим, но довольно глубоким озером. Даже хорошо знавших это место Юл не решался окунуться в нем в одиночку, как бы жарко ему не было. Ловко забравшись на одну из ветвей, парень стал любоваться окружающей его красотой. Лес был великолепен! В своем богатом зеленом наряде, он выглядел торжественным, будто готовящимся к какому-то событию. Казалось, руки-ветви что-то шептали Юлу на ухо, будто своему давнему знакомому. Еще чуть-чуть и он услышит о чем именно толкует ему лес. Парень даже не заметил как сон смежил ему веки. Ах, как давно ему не удавалось так хорошо поспать!

Внезапно в его сладкий сон ворвался страшный крик. От неожиданности наследник клана Накамура едва не свалился на землю, удержавшись в последний момент за ближайшую ветку.

— Тан! Тан! — голосила бегающая вдоль озера девушка в бледно-розовом кимоно. - О! Ками-сама! Помоги!

Свесившись со своего места, Юл сразу же понял в чем дело. В озере был ребенок и этот ребенок тонул. Судя по тому, как вяло он барахтался, силы у паренька были на исходе. В мгновение ока Накамура спрыгнул в озеро. Доплыть до ребёнка было несложно, больше всего Юла беспокоило, смогут ли они выбраться на сушу без приключений и не схватит ли его судорога, как это произошло с мальчиком. По всей видимости боги хранили парня и заплыв будущего главы клана прошел без происшествий. Сдав перепуганного мальчишку с рук на руки сестре, Юл упал на землю — нужно было перевести дух и подготовиться к воспитательной беседе с мальцом. Открыв глаза, Юл обнаружил над собой два лица — девичье и мальчуковое. Несмотря на большую разницу в возрасте брат и сестра были очень похожи между собой: оба черноволосые, бледные, с большими серыми глазами. Девушка выглядела испуганной, но старалась держать свой страх под контролем.

-Господин! — окликнула его девушка, а затем, не дождавшись от него какой-либо реакции, потрясла за плечо. — Как Вы? Вам не плохо?

— Со мной все в порядке, — ответил Юл, принимая сидячее положение. — А ты как, парень?

Мальчик, к которому были обращены эти слова, вдруг как-то сжался и спрятался за спиной своей сестры. А девушка, приобняв одной рукой брата другой протянула ему сухое полотенце. Второе такое же укрывало щуплые плечи ее братца. Юл принял полотенце и скинув с себя мокрую рубаху, принялся вытираться. Несмотря на царящую на улице жару, купание в ледяной озерной воде вполне могло иметь неприятные последствия даже для молодого и тренированного организма. Девушка подняла с земли его одежду и повесила ее на ближайшую ветку. Рядом с рубахой Юла сушились и вещи мальчика -темно-синий костюм с искусно пришитой заплаткой над левым коленом.

— Вы его извините, — взяла ситуацию в свои руки девушка. — Мы долго шли по солнцепеку и сильно устали. Пока я обустраивала нам привал, Тан решил искупаться. Мне это озеро показалось небольшим и я разрешила брату немного поплескаться в воде. Спасибо Вам огромное, господин…

- Юл, — подсказал ей парень. — Меня зовут Юл. А как Ваше имя?

— Я — Шизука, а моего брата зовут Тан, — представилась девушка.

— Приятно познакомиться, — решив вспомнить о манерах, Накамура слегка поклонился своим новым знакомым. — Куда вы держите путь?

Девушка переглянулась с братом и, получив от того утвердительный кивок, негромко начала свой рассказ.

— Наша мама родилась в Стране Дождя в городе Толмиран. Однажды через город, в котором она жила проходил торговый караван. Наш отец был купцом, торговал костяными гребнями, которые же сам и делал. Мама ему очень приглянулась, да и он ей пришелся по душе, да только вот отец ее выбрал для дочери другого жениха, познатнее да побогаче. И наши родители решили сбежать на родину отца, в Страну Земли. Поначалу дела шли хорошо. Родилась я. Отец больше не ездил с караванами, а продавал свои изделия купцам, опасаясь ездить с товарами сам: любой торговый путь пролегал через Толмиран, а это было чревато встречай с «любимыми» родственниками. Первый раз беда заглянула к нам, когда мне стукнуло девять лет. Друг отца, который возил его изделия на ярмарки, пропал без вести, забрав с собой все наши сбережения. Отец был убит горем, а мама будучи беременной Таном, слегла, да так и не встала. Она умерла вскоре после рождения моего брата. Целитель, которого отец вызвал на последние гроши, сказал, что маму сгубил страх. Они и раньше обладала слабым здоровьем, а уж после такой новости… Оставшись с двумя детьми на руках отец старался делать все от него зависящее, чтобы мы не нуждались — вырезал игрушки на продажу, ловил рыбу, чинил сети. Я и сама с двенадцати лет начала работать, пыталась хоть как-то помочь. Но, видимо, без мамы жизнь для отца была не мила и спустя три года он сам умер, простыв во время очередной рыбалки. Так мы остались с бабушкой отца, которая должна была присматривать за нами, хотя по большей части именно мы за ней и дохаживали. Три недели назад умерла и она. Перед смертью бабушка рассказала, что у нашей мамы есть сестра и она уже отправила ей письмо, в котором сообщила о нас и попросила ее приютить меня и брата в случае ее, бабушки, смерти. И вот сейчас мы направляемся в страну Дождя к нашей тете.

Юл хорошо помнил свою реакцию на этот рассказ, о том как обнял расстроенную Шизуку и ее брата и пообещал, что заберет их с собой. Он, еще совсем не знавший жизни за пределами клана, запросто привел двух путников к себе домой, свято веря, что родители примут его первых друзей с распростертыми объятьями. И уж никак не ожидал, что мама, его добрая и чуткая мама накинется на Шизуку и Тана как разъяренная тигрица, что вызовет охрану и потребует выкинуть «попрошаек» за территорию клана. И отец, его справедливый и мудрый отец поддержит жену, а не сына.

-Действительно, Юл, я думаю, что твоим гостям, — Накамура-сан сначала взглянул на съежившихся брата и сестру, затем на жену и продолжил. — Я думаю, что им уже пора. Передайте казначею, что я велел выделить им десять золотых на дорогу.

— Но отец! Вы даже не выслушали…

Однако глава клана оборотней был неумолим.

— Хорошо же,- как-то недобро протянул парень. — В таком случае, мне тоже пора.

И пока родители не успели опомниться, Юл, подхватив под руки своих новых друзей, направился к выходу. Попытавшемуся остановить их трио начальнику охраны не повезло: огромная когтистая и, несомненно, кошачья лапа отшвырнула его точно игрушку. Клокочущая в груди молодого Накамуры ярость нашла себе выход в виде частичной трансформации — особого умения, неподвластного и многим взрослым перевертышам, что уж говорить о юнце, не совершившем свой первый оборот. Больше никто не посмел преградить им дорогу.

Оказавшись за границей территории клана, молодой оборотень смог наконец, посмотреть в глаза своим спутникам. Больше всего он боялся увидеть ужас или отвращение, но этого не было. В глазах Тана и Шизуки он казался хоть и сумасбродным, но все-таки героем. Мальчик так и повис на Юле, заглядывая ему в глаза. Парень потрепал по растрепавшимся вихрам Тана и насколько мог ободряюще улыбнулся его сестре. К полной его неожиданности девушка покраснела и сумбурно поблагодарила за то, что не бросил. И вдруг ни с того ни с сего спросила:

— А ты в курсе, что у тебя желтые глаза?

Парень кивнул и тяжело вздохнув, принялся рассказывать о себе и своей семье.

— Ух ты! — выслушав его рассказ откликнулся Тан. — А нам отец говорил, что оборотни — это сказки! Вот так так…

— Не такие уж и сказки, — усмехнулся Юл. — Просто мы не афишируем свое существование. И вообще это секрет, так что, будь добр, не рассказывай всем вокруг.

— Не волнуйся, — ответила за Тана сестра. — Он не расскажет. Да и я тоже.

— Что б я лопнул! — подтвердил мальчишка и улыбнулся во весь рот.

Никто не мог и предположить, что эту шутливую клятву юному Тану придется исполнить всего через пару лет.

* * *

— Юл-сан! Юл! — как сквозь вату услышал мужчина до боли знакомый голос своей спутницы.

Открыв глаза, шиноби обнаружил сидящую рядом Куренай. Женщина обеспокоено всматривалась в его лицо.

— Ты проспал весь день, — напряженно проговорила она.- Я волновалась. Как ты себя чувствуешь?

Мужчина потянулся до хруста в костях, сладко зевнул и только после этого ответил:

— Отлично, — Юл осмоторелся и бнаружил, что паре метров от дерева под которым он расположился горит костер, близ которого поверх лапника лежат спальные мешки. — Дети уже спят?

- Да, — откликнулась Куренай. — Я бы и тебя будить не стала, если бы не стало прохладнее. Боялась, чтобы ты не замерз под деревом.

— Спасибо, — Юл с благодарностью улыбнулся ей и прикоснулся к руке. — Ты иди спать, а я, раз уж выспался, покараулю.

— Хорошо, — откликнулась женщина. — Только, пожалуйста, иди к костру.

Убедившись, что все легли спать, Юл, как и просила его Куренай, сел поближе к костру и принялся наблюдать за танцем огня. Всматриваться вдаль в ожидании незваных гостей для него не имело смысла — звериный слух никогда не давал осечки, но его «семье» об этом знать необязательно. «И все-таки приятно, что она обо мне волнуется» — пронеслась в голове шальная мысль. Юл улыбнулся.