Всё в твоих руках (гет)

Глава 12

За окном вовсю расцветала весна с ее ласково пригревающим солнышком, ярким лазурным небом и галдящими во все горло птицами. Я сидела на истории магии и сонно клевала носом, попутно обдумывая ситуацию. Прошло пол месяца с того момента, когда Мальсибер попал в больницу и по слухам, долетавшим из больницы, его с трудом, но расколдовали, потратив на это почти неделю. Как и ожидалось, Генри ничего не помнил. Глупо было оставлять ему память после такого сильного проклятия. Все это время староста Риддл не сидел сложа руки. Не удовлетворившись официальным разбирательством, которое ничего не нашло, он затеял свое. Основное расследование происходили силами компании Тома Риддла, но тем не менее, остальным тоже нашлось дело. Так женскую половину младшекурсников озадачили сбором сплетен, слухов, странных фактов и случайностей. Чем мы и занялись, переговорив практически с каждым своим знакомым, приятелем и родственником.

Картина при этом складывалась самая что ни на есть странная. Генри нашли в пустующем и малопосещаемом коридоре в дальней части Хогвартса случайно забредшие туда с исследовательским интересом первокурсники. Самое странное в этой истории то, что ни один портрет, приведение или студент не может утверждать, что видели Мальсибера по пути туда. Точно удалось установить только то, что после завтрака он собирался в Хогсмит. Был ли он там или нет — неведомо. Ни один продавец не подтвердил того, что он покупал что-либо в их лавке или пользовался общественным камином.

По утверждению декана, школьные чары, оповещающие о запрещённых чарах и проклятиях, тоже молчали. В общем говоря, каждая последующая выясненная деталь все больше запутывала дело.

На мое счастье наконец-то прозвенел звонок и поскольку у меня сейчас было «окно», я решила немного проветрится и прогуляться до озера. Погода стояла отличная. Наконец-то закончилась череда весенних промозглых сквозняков и установилась солнечная безветренная погода. Я присела на корягу, вытянула ноги и подставила лицо солнцу. Настроение подскочило до отметки отлично. Даже дышится весной легче.

Думать и учится совсем не хочется. Скорее нарвать цветов и сплести легкомысленный венок. Тем более на поляне во всю цветут и благоухают незабудки, колокольчики, первоцветы и даже пуйя.

Пуйя! Я пружиной вскочила с бревна и рухнула на колени, вцепившись в цветок одной рукой и судорожно выкапывая его второй. Глазам своим не верю. Да, если мне удастся её откопать, профессор Бири мне всё простит. Это мой счастливый билет! Пуйя отлично маскируется под другие растения, перемещается на большие расстояния, сбегая из лучших теплиц и садов, скидывает с себя практически любые бирки. И только во время цветения, на один день, принимает свой настоящий внешний вид. Единственный экземпляр сбежал из школьных теплиц лет восемь назад по вине криворукого шестикурсника, о чем профессор Бири вспоминает по сих пор.

С трудом я выкопала его, прихватив вместе с ним небольшой ком земли. Цветок шевелил корнями, силясь отпихнуть мои руки. В суете я понеслась в сторону школы, не решаясь не то что отряхнуться, глаз от него отвести.

В теплицу я ворвалась в разгар занятия. Профессор прервал пояснение, а четверокурсники замерли, удивленные и моим видом, и внезапным появлением.

— Профессор Бири, срочно нужен зачарованный горшок! — я подняла руки, показывая свою добычу.

Что-что, а ориентироваться мгновенно и реагировать быстро профессор умел профессионально. Едва увидев мою находку, он махнул на урок и понесся за инвентарем. Я следовала за ним по пятам.

В сторону полетели грабли, рыхлилки, миски, пока на свет не появился зачарованный горшок. Четверокурсники споро помогли нагрести земли и я тихонечко опустила растение в ямку. Под руку сунулся парень и примотал под самый корень зачарованную бирку. Хотя, честно говоря, в ее возможности я не особо верила. Оторвав руки от цветка, уставилась на растение вместе со всеми. Сначала ничего не происходило, потом горшок дернулся так, что едва не опрокинулся, подскочил на месте и заходил ходуном. Наконец пуйя замерла, сбросила цветок и превратилась в дрожащую трясучку. Мы слаженно выдохнули. Горшок выдержал первый натиск, и стоит надеяться, что растение все-таки не сбежит.

Я повернулась к профессору Бири, сияя не меньше люмоса.

— Здорово, профессор. У нас теперь будет своя пуйя!

— Мисс Эбрут, я на такое и не надеялся! Двадцать баллов Слизерину! — Бири не сводил влюбленного взгляда с цветка. — А на горшок я наложу дополнительные чары. Все-таки такая удача — редкость!

Я глянула на часы и споро попрощалась с четверокурсниками и профессором. Перед следующим уроком стоит привести себя в порядок.

Провозившись с пятнами на юбке, чуть не опоздала на руны. Заскочив в последнее мгновение в класс, рухнула на соседний стул к Лидии Гамп. Только с ней у нас сложились отношения, похожие на приятельские. Остальных пуффендуйцев я оставила в покое, забросив идею с ними подружиться.

Мистера Тейлора еще не было и можно было немного поболтать.

— Привет, что у вас интересного? Ты видела на обеде профессора Мюррей? Может, кто-нибудь уже просветит её? — сказала я, обмахивая конспектом.

— У нас уже ставки делают, когда она узнает правду, — улыбнулась Лидия.

— Ого! Кто же у вас такой храбрый?

— Тэрри с шестого курса. Он вечно устраивает споры. Вроде как зарабатывает на этом, — фыркнула Гамп.

— Неожиданно, — я пожала плечами. — Хотя и рискованно.

— Да чем им ещё заниматься? Декан после истории с Мальсибером озверел. Вздохнуть лишний раз не дает, — Лидия выглядела искренне огорченной.

— Да так и не ясно, кто это сделал. Одни вопросы от этой истории, — я бросила конспект на парту. — Прям мистика какая-то! Обычно от лишних глаз в школе не особо скроешься.

— Уж не порталом его в коридор доставили? — видимо, на Пуффендуе тоже строили свои предположения. Я фыркнула. — Скажешь тоже, портал дорогой и в Хогвартсе не действует. Или действует?

Я уставилась на Гамп, будто она знает ответы на все вопросы.

Хлопнула дверь и неторопливо вошел профессор, окинувший присутствующих внимательным взглядом. Наш диалог увял сам собой. На рунах вообще чревато отвлекаться, чуть прослушал — и всё! Группа уже перескочила с толкования секельского рунического письма на сравнительный анализ движения палочки с начертанием древнекитайского иероглифа.

Что-то в словах Гамп меня зацепило и я периодически возвращалась к нашему диалогу, обмозговывая его так и сяк. Вечером я сдалась и отправилась на поиски Тома Риддла или кого-нибудь из его приятелей. Переложу с больной головы на здоровую и успокоюсь.

На мою удачу мне попался Эйвери. И если быть до конца честной, то я просто сбила его, вырулив в задумчивости из-за угла.

-Мистер Эйвери, простите великодушно, но именно вы мне нужны, — я помогла ему подняться.

— Удивительно, Эбрут. Что тебе от меня надо? Если ты ищешь Элеонору, то сегодня у нее встреча в клубе Риторики, — проговорил Эйвери, отряхиваясь.

— Нет, просто я говорила с приятельницей и она подкинула интересную идею. Возможно, вы сами уже до нее додумались. Мальсибера ведь за пределами школы заколдовали?

— Да. По крайней мере, так считают профессоры. Но как он попал в Северное крыло мимо людей, призраков и портретов, по сих пор загадка. Проверили все, даже потайные ходы.

-Просто… — я тряхнула головой. — У меня появилась мысль по поводу проклятия Мальсибера.

Эйвери считанные секунды изучал меня. — Идем, расскажешь старосте сама.

Мы немного повиляли по коридорам, пока не остановились перед двухстворчатой дверью с ручками, украшенными головами птиц. После короткого стука дверь распахнулась, впуская нас. На мгновение дыхнуло декабрьским морозом и пылью. Всё те же люди, всё те же лица. Придется войти, хотя желание поговорить уплыло в неведомые дали.

— У Эбрут, как она утверждает, появилась интересная идея относительно Генри, — выдвинул меня вперед Эйвери. Под взглядами старшекурсников я чувствовала себя флоббер-червем на разделочной доске.

— Добрый вечер! Сегодня в разговоре я услышала интересную идею, — я немного замялась не желая говорить о Лидии. — В общем… Можно ли для переноса в Хогвартс использовать портал?

— Порталы — вещь редкая. Его создание не каждому под силу. Не считая того, что нужно знать точное место переноса, — речь Риддла лилась спокойно и тихо. — И да, в Хогвартс можно перенестись порталом. Но эту идею уже проверяли и ничего не нашли.

Покривившись, я решила выложить ещё одну идею, хотя внутри всё этому сопротивлялось. — А не мог ли попасть Мальсибер в школу через окно? Например, его подняли в две-три палочки и запихнули в комнату, а потом просто зашли через главный вход. Или он сам забрался через окно, но сил хватило дойти только до коридора.

В воздухе разлилось напряжение.

— Откуда появилась такая идея? — от внимательного и сосредоточенного взгляда старосты по позвоночнику пробежали мурашки.

— Потому что я сама этим путем покидала школу, — не хотелось сознаваться, но сказав «а», говори «б».

— Поясни, — казалось, Риддл готов вцепится в меня и потрясти, пока я всё не расскажу.

— Мне нужно было разжиться большим куском дуба для заказа Вальбурги Блэк. Самое простое решение — спилить его самостоятельно. Днем провернуть такое невозможно. Пришлось заняться этим ночью. Двери в Хогвартсе, как известно, на ночь закрыты. С потайными ходами я не особо знакома. В итоге с помощью лестницы я вышла в окно на первом этаже школы со стороны запретного леса и вернулась назад тем же способом.

— Покажи это место, — Том не раздумывал ни секунды.

В молчании мы добрались до места минут за десять.

— Как видите, до нужного коридора рукой подать. И портретов тут нет. Так, пара натюрмортов и то не уверена, что их могут посещать другие портреты.

В кабинете Том открыл окно и спланировал вниз. Я проводила его завистливым взглядом. Отличные чары. Мне бы пригодились.

Осмотревшись, он отправил пару человек по соседним кабинетам. Вскоре этим же путем Том вернулся обратно. Уселся на подоконник и, казалось, забыл обо мне. Я замерла, не решаясь потревожить старосту. Наконец он вскинул голову. — Постарайся здесь пока не появляться, Эбрут. И о своих умозаключениях никому не болтай.

Попрощавшись, я убралась подальше. Меньше знаешь — крепче спишь.

После этого тема проклятия затихла. Даже сплетни и домыслы сошли на нет. В середине апреля выпустили из больницы Мальсибера и в честь этого старшекурсники закатили небольшую пирушку.

А на следующий день реальность постучалась в мои двери с передовиц газет.