Назад с целью: навеки вечные (гет)

Гарри моргнул. Он уставился на покрытый костями грязный пол. Когда он попытался пошевелить рукой, та с хлюпающим звуком погрузилась в вонючую жижу. Что за… Мысль не успела оформиться, как на него обрушилось всепоглощающее и сдавливающее череп неумолимой тяжестью головокружение. Он едва успел отвернуться, чтобы не исторгнуть содержимое желудка прямо на руки. Судорожные спазмы сотрясали его тело.

— Гарри? — раздался голос Рона.

— Локхарт... Рон! У него кровь! — дрожащим голосом произнес Невилл. — Что ты с ним сделал?

— Просто оглушил, — равнодушно ответил Рон. — Заклинание могло усилиться из-за двух палочек.

Гарри снова склонился над лужей. Голоса звучали так, будто доносились из-под воды. Что происходит? Почему они с Роном и Невиллом находятся в этом зловонном тоннеле, усыпанном костями животных? Он оперся на руки, и его снова стошнило.

— Гарри, — настойчиво позвал Рон. — Вставай, давай.

— Рон, — голос Невилла дрожал, — Локхарту нужна помощь...

— Локхарту, — прошипел Рон, — ещё повезло, что я его не прикончил. Он только что стёр память Гарри!

— Где мы? — хрипло спросил Гарри.

Рон выругался.

— В Тайной комнате — вернее, у входа в неё.

— Что? — Гарри тупо уставился на него.

— В Тайной комнате! — в отчаянии крикнул Рон. — Ты не помнишь... Ты, чёрт возьми, ничего не помнишь!

Он подошёл и со всей силы пнул лежащего Локхарта. Невилл взвизгнул.

— Я... я не… я не могу, — Гарри ненавидел, как тонко и слабо звучал его голос. Накрыла новая волна тошноты, и он сжал веки, пытаясь как-то её побороть.

— Очнись! Очнись! — Рон орал ему в ухо, шлёпая по щекам.

— Рон? — Гарри моргнул. Каким-то образом он оказался лежащим на земле... но ведь он только закрыл глаза, разве нет? Просто чтобы сдержать новый приступ тошноты? — Хватит меня бить. Я просто моргнул.

— Ты не просто моргнул, — сквозь зубы проговорил Рон. — Ты был без сознания, Мерлин знает сколько...

— Около получаса, — услужливо подсказал Невилл.

— Слушай, — Рон схватил Гарри за плечи. — Возьми себя в руки. Моей сестре нужна твоя помощь!

— Джинни здесь? — Гарри попытался подняться, но ноги предательски подкашивались. Вместо этого он вцепился в мантию Рона и с его помощью приподнялся. — Как она сюда попала? Почему? Что мы делаем?

— Чёрт возьми, Гарри! — рявкнул Рон. Он поднял Гарри за воротник, поставил на ноги и принялся трясти, как тряпичную куклу. — Локхарт стёр тебе память!

Так вот почему в голове, будто кто-то колотил молотком? Он должен был быть здесь, просто забыл? Гарри сделал несколько глубоких вдохов. Теперь, когда он был не так близко к полу, дышать стало легче. Локхарт — их преподаватель Защиты, совершенно бесполезный, но слишком... ну, тупой, чтобы быть угрозой, и стёр ему память?

— Рон, — тихо сказал Гарри, бросая взгляд на Невилла, который склонился над неподвижным телом профессора Локхарта. — Джинни там?

— Ты помнишь Джинни? — осторожно спросил Рон.

— Я вечно буду помнить Джинни, — тихо ответил Гарри. Он знал, что Рон поймёт.

Рон простонал от облегчения.

— Слава Мерлину, — прошептал он. — Я не знал, сколько он стёр... Я уже сходил с ума.

Он прислонился к стене тоннеля, будто ноги едва его держали. Гарри знал это чувство.

— Что там внутри? — спросил Гарри.

— Василиск, — ответил Рон. — Гигантская змея. Видишь сброшенную кожу? Вот откуда она. Не смотри на него — это убьёт тебя. И его клыки ядовиты.

Гарри уставился на него.

— И Джинни там с этим?

Почему они не попытались предотвратить это? Какую ужасную ошибку допустили?

— Гарри... — голос Рона звучал отчаянно. — Ты должен идти.

— Разве... — Гарри облизал пересохшие губы. — Разве ты не пойдёшь со мной?

— Я не могу! Я не говорю на парселтанге, — ответил Рон.

— Какой ещё парселтанг? — Гарри задрожал: то ли от страха, то ли от растерянности.

— Ты умеешь разговаривать со змеями, — пояснил Невилл, когда молчание Рона затянулось. — Так мы и спустились сюда. Ты что-то прошипел... Рон сказал, что это было «откройся». Но, — он твёрдо посмотрел на Гарри, — тебе не обязательно идти одному. Я пойду с тобой.

Кулак Рона со всей силы ударил по стене.

— Нет. Нет, ты остаёшься здесь со мной. Мне нужно присматривать за Локхартом.

— Н-но я м-мог бы пойти с Гарри, — Невилл казался совершенно бледным в мерцающем свете двух палочек, которые Рон сжимал в руках. — Ты справишься с ним, если он очнётся.

— Именно поэтому ты нужен мне здесь, — сквозь зубы проговорил Рон. — Ты остановишь меня, если я решу его прикончить.

— Я должен идти один?

В голосе Гарри прозвучала нотка мольбы, которую он сам возненавидел. Он не имел ни малейшего понятия, где находится и что делать. Как вообще побеждают василисков? Он посмотрел на свою палочку. Может, Локхарт заставил его забыть нужное заклинание?

— Да, — сказал Рон. — Ты говоришь на парселтанге, — неуверенно добавил он.

Гарри долго смотрел на лучшего друга, чьи голубые глаза были широко распахнуты. Он был в ярости, понял Гарри. Очевидно, Рон не шутил, когда говорил Невиллу, что тот должен будет удержать его от убийства Локхарта.

— Слушай, — Рон оттащил Гарри вперед по тоннелю подальше от Невилла, который смотрел на них. — Там есть дневник, — прошептал он. — Он как медальон, как чаша. Ты понимаешь?

Значит, Джинни там не только с василиском, но и с крестражем?

— Ладно, — кивнул Гарри. Это помогло немного прояснить мысли, но в голове по-прежнему ощущалась пустота. — Я иду. Ещё какие-нибудь советы?

— Э-э... — Рон замялся. — Пожалуйста, побыстрее?

Гарри сразу же двинулся вперёд по тоннелю. Невилл что-то крикнул ему вслед, но Гарри не ответил. Он даже не оглянулся. Джинни была где-то там дальше, один на один с василиском и крестражем. Когда голоса Рона и Невилла окончательно затихли, он остановился, потому что его снова стошнило. На мгновение он прислонился головой к мокрому камню. Затем, дрожа всем телом, то ли от нервов, то ли от ярости, продолжил путь.

Гарри шёл вперёд, пока не упёрся в круглую дверь, покрытую извивающимися каменными змеями. Их глаза сверкали в полумраке, будто следили за каждым движением.

— Откройся, — прошипел он и сам удивился, как естественно получилось.

Дверь бесшумно отъехала в сторону, открывая огромный зал. С палочкой наготове Гарри переступил порог.

Перед ним расстилался бесконечный коридор. Колонны уходили ввысь, теряясь в непроглядной тьме. Впереди зал расширялся, и там возвышалась гигантская статуя, а у её подножия лежала неподвижная фигура с огненно-рыжими волосами.

— Джинни!

Его шаги гулко разносились эхом, будто за ним шла целая армия. Но он был совершенно один.

Гарри опустился на колени, осторожно перевернув её.

— Только не мёртвая, пожалуйста, не мёртвая... — шептал он, как заклинание.

Она дышала. Грудь равномерно поднималась, щёки сохраняли лёгкий румянец, казалось, она просто крепко спала.

Он потряс ее за плечо.

— Джинни! — отчаянно крикнул он. — Проснись! Проснись!

Что-то заставило его обернуться. Ему показалось, что он услышал звук, будто кто-то еще был здесь. Все, что он увидел, — это тень, которая казалась зловещей. Казалось, она дышала...

Он направил на Джинни палочку.

— Энервейт! — громко произнес он.

Но она по-прежнему оставалась без сознания. Он не мог понять, почему решил, что она спит, ведь ее неестественная неподвижность была так же пугающа, как и эта тень. Рядом с ней лежала небольшая черная книга. Тот самый дневник, о котором говорил Рон... крестраж. Он поднял его и уставился с отвращением. Именно он делал это с Джинни, он знал это.

Он лихорадочно перебирал воспоминания, пытаясь вспомнить, видел ли он когда-нибудь, чтобы крестраж действовал подобным образом. Он изменил Рона; подпитывал его негатив и в итоге заставил оставить Гарри и Гермиону одних. Но он не знал, что крестраж способен на такое... да и даже если бы знал, его память была стерта.

Он нервно шагал взад-вперед, а время текло мучительно медленно. Он проверял свои воспоминания и злился все сильнее, натыкаясь на провалы. Он помнил все крестражи, кроме этого дневника, но не мог вспомнить, как некоторые из них были уничтожены. Он знал, что Адское пламя может это сделать. Но когда он попытался вспомнить, как была уничтожена чаша Хаффлпафф, в его памяти была лишь пустота. То же самое с кольцом в первой временной линии: Дамблдор сделал это, но как?

Он не представлял, сколько времени прошло. Слишком много, подозревал он. Взглянув на Джинни, почувствовал, как сердце подступило к горлу: её щёки побледнели, дыхание стало едва заметным.

«Я всё испорчу, — подумал он, сжимая палочку. — И Джинни умрёт».

Пальцы его дрожали, когда он провёл рукой по её волосам. Так хотелось призвать Адское пламя, сжечь проклятый дневник... но у него не было единого шанса контролировать этот огонь.

— Гарри Поттер.

Из тьмы вышел шестнадцатилетний юноша. Нет. Гарри моргнул. Он не вышел. Он и был той самой тенью, что следила за ним. Тёмные клубы всё ещё вились вокруг него, будто перед Гарри стояло привидение, а не человек.

— Кто ты? — голос Гарри звучал хрипло.

— Том Реддл, — ответил юноша, и его губы растянулись в улыбке, от которой по спине побежали мурашки.

Волдеморт. Гарри невольно отступил на шаг.

— Что, — он сглотнул, — что ты здесь делаешь?

— Интересный вопрос, — Реддл медленно обошёл статую, его пальцы скользили по каменным складкам одежды. — Но теперь твоя очередь отвечать. На вопросы, которые возникли у меня, когда эта глупая девочка начала писать в моем дневнике.

— Прости, — Гарри резко поднял палочку, наставив её прямо на призрака, который становился всё более материальным, — я не в настроении для бесед.

Его взгляд скользнул к Джинни: она стала ещё бледнее, губы посинели, крестраж, напротив, обретал чёткие очертания. Он крадёт её жизнь!

Волдеморт рассмеялся высоким, ледяным смехом, который преследовал Гарри в кошмарах двадцать лет. Так же он смеялся, убивая его родителей.

— Ты не сможешь убить меня своей палочкой, Поттер, — сказал он. — И если хочешь ускорить собственную смерть, пожалуйста, я могу позвать василиска, и ты наконец умрёшь.

«Так вот почему я говорю на парселтанге, — мелькнуло у Гарри в голове. — Волдеморт может говорить со змеями, а раз я — крестраж, то и я могу».

— Ладно, — сквозь зубы проговорил Гарри.

— Она многое рассказала мне о тебе, — продолжал Волдеморт. — Как величайший волшебник всех времён был побеждён младенцем. Тобой. Объясни мне как.

— Моя мать умерла за меня, — ответил Гарри, сжимая палочку и мысленно перебирая заклинания против василиска. Но как целиться, если нельзя смотреть на чудовище? — И ты не величайший волшебник, Волдеморт. Альбус Дамблдор — вот кто действительно силён.

Реддл приоткрыл рот, возможно, чтобы спросить, откуда Гарри знает его имя, когда в Тайной комнате раздался прекраснейший звук, который он когда-либо слышал. Пение феникса. Впервые с тех пор, как он оставил Рона и Невилла, Гарри почувствовал проблеск надежды. Фоукс здесь...

Феникс сбросил к его ногам что-то бесформенное. Гарри сразу узнал Распределяющую шляпу.

— Э-э, спасибо, Фоукс, — пробормотал он.

Феникс звонко щёлкнул клювом, расправил великолепные крылья и исчез в темноте.

Гарри наблюдал, как Волдеморт смеётся. Честно говоря, он не понимал, зачем Фоукс принёс ему шляпу: какая от неё польза в этой ситуации? Но... возможно, Дамблдор что-то спрятал внутри. Записку о том, как убить василиска. Или как управлять Адским пламенем...

Пока Волдеморт смеялся, Гарри осмотрел шляпу. В ней ничего не было.

— Что ж, — сказал Волдеморт. — Если это всё, на что способен старик... Пора умирать, Поттер.

Гарри взглянул на Джинни. Он не знал, как ему это сделать, но не мог подвести её. Навеки вечные. Он оторвал взгляд от неё, когда Волдеморт позвал василиска и прошипел:

— Убей его.

И тогда Гарри побежал. Он бежал, чтобы отвлечь василиска от Джинни, чтобы увеличить расстояние между чудовищем и беззащитной девушкой. За спиной он слышал скользящий звук, это василиск выползал из водоёма у подножия статуи. Его тело казалось бесконечным.

Если бы ему удалось заскочить за колонну... У него был один шанс. Сектумсемпра — отрубить голову, прежде чем смертоносный взгляд убьёт его. Или клыки...

Над головой Гарри пронесся поток света. Фоукс. Феникс издал новый крик — на этот раз гневный, а не успокаивающий. Василиск взревел. Звук пробрал Гарри до костей. Он не знал, что змеи способны на такое, и надеялся больше никогда этого не слышать.

Он уже почти достиг укрытия, когда споткнулся и упал на каменный пол. От удара челюстью о камень в глазах помутнело. С ужасом он увидел, как его палочка выскользнула из пальцев и покатилась прочь.

Что бы ни сделал Фоукс василиску, этого хватило ненадолго. Гарри слышал, как огромное тело скользит по полу.

— Убей его, тупая тварь! — кричал Волдеморт. — Используй клыки!

Гарри надеялся, что это значит, что Фоукс выклевал глаза чудовищу. Он попытался разглядеть, куда улетела палочка, но с этого ракурса её не было видно. А судя по громкому шелесту, времени на поиски не оставалось.

У него был один последний шанс.

Он нахлобучил Распределяющую шляпу на голову и изо всех сил подумал: «Помоги!» Может, Дамблдор услышит... Спасёт Джинни, если у него не получится.

Что-то тяжёлое выпало из шляпы, ударив по голове с такой силой, что в глазах потемнело. Гарри сорвал шляпу, схватил предмет и перекатился на спину. Он быстро взглянул на то, что дала ему шляпа. Это был меч. Надежда вспыхнула в груди, когда он увидел лезвие. А когда тень василиска накрыла его, надежда превратилась в яростную решимость.

Гарри успел встать лишь на одно колено, на большее времени не было. Схватив меч обеими руками, он поднял его. Огромная пасть василиска разверзлась перед ним, мелькнули блестящие клыки, и он изо всех сил вонзил меч вверх. Лезвие встретило сопротивление, но Гарри продолжал давить, руки дрожали от напряжения.

Он рискнул взглянуть вверх и увидел, что кончик меча торчал из головы чудовища между двумя кровоточащими глазницами. Резко дёрнув, Гарри попытался откатиться.

Почти получилось.

Один клык вонзился ему в руку, и волна боли пронзила тело. Умирающий василиск дёрнулся в конвульсиях, вгоняя ядовитый клык ещё глубже. Собрав всю волю, Гарри вырвал его из раны.

— Нет! — завопил Волдеморт.

Пошатываясь, Гарри поднялся, не выпуская из рук меча. Он сосредоточился на рыжих волосах Джинни, делая шаг за шагом. Когда ноги отказали, пополз. Волдеморт смеялся.

Потом силы окончательно оставили его. Веки сомкнулись, по щекам потекли слёзы. Что-то тяжёлое придавило его спину, но не было сил сбросить. Сознание затуманилось, в ушах зазвенело, и этот звук был похож на свист паровоза...

И вдруг сквозь жгучую боль от укуса он почувствовал прохладу. Боль отступила. Свист, который только становился громче, внезапно затих, и Гарри смог открыть глаза.

— Убирайся от него, птица!

Груз с его спины исчез. Гарри встал, ноги вновь обрели силу. До Джинни оставалось всего полтора метра. Увидев дневник, он понял, что делать. Последний шанс... если меч не уничтожит крестраж, то всё кончено.

— Стой!

Но Гарри проигнорировал Волдеморта. За три шага до цели он занёс меч и с силой опустил, рассекая дневник пополам. Раздался ужасающий крик. Гарри отвернулся, наблюдая, как исчезает вышедший из дневника Реддл.

Гарри опустился на колени и осторожно притянул Джинни к себе.

— Проснись, пожалуйста, — шептал он, сжимая её холодные пальцы, — прошу, очнись...

Слёзы катились по его лицу, а время тянулось мучительно медленно.

Наконец она пошевелилась.

— Гарри... — её голос был слабым, как шёпот, но для него он прозвучал громче любого заклинания.

— Я думал, ты мертва, — его руки дрожали, обнимая её.

Джинни села, выглядя совершенно здоровой, хотя минуту назад была на грани смерти.

— Ты... плачешь? — она удивлённо моргнула. — Кажется, это моя роль.

— Я не был уверен, что смогу тебя спасти... — голос Гарри сорвался.

Он прижался губами к её лбу, щекам, векам — везде, куда мог дотянуться. Джинни пискнула, когда он случайно поцеловал её открытый глаз.

— Гарри, ты же знал, что со мной всё будет в порядке, — она взяла его за руки. — Ты дрожишь! — Ее голос звучал так, словно она не могла в это поверить. — В прошлый раз ты и близко не был таким…

— Я не помню «прошлый раз», — прошептал он, уставившись на нее широко распахнутыми глазами. — Локхарт стёр мне память. Рон так сказал. Я вошёл сюда и увидел тебя... умирающей. И не имел ни малейшего понятия, что делать.

— Локхарт? — ошеломленно переспросила Джинни.

— Подробности спросишь у Рона и Невилла, — Гарри провёл рукой по лицу. — В моей памяти огромные пробелы... Зачем мы позволили этому случиться, Джинни?

Она посмотрела на меч, валявшийся рядом с уничтоженным дневником.

— Нам был нужен меч, Гарри. Настолько сильно, что мы готовы были пройти через это снова. Теперь он может уничтожать крестражи. Когда мы только планировали вернуться, Дамблдор сказал: нельзя полагаться на Адское пламя. Особенно когда придётся убивать змею и уничтожать чашу.

Гарри тяжело вздохнул, внезапно ощутив всю накопившуюся усталость. Он поцеловал её в макушку.

— Отныне мы сражаемся плечом к плечу, — твёрдо сказал он.

Джинни улыбнулась:

— Когда получится. Но одно скажу точно: я больше никогда не позволю подобному повториться.

— Разумеется, — он крепче обнял её.

Она прижалась головой к его плечу. Они сидели так, пока Гарри не почувствовал, как у него затекают ноги.

— Нам нужно идти, — прошептал он. — Рон, наверное, уже сходит с ума... Я даже не представляю, сколько времени прошло. Часа два, наверное.

— Чем ты всё это время занимался? — спросила Джинни, поднимаясь.

— Как видишь, ждал, пока феникс принесёт мне старую шляпу, — сухо ответил он, позволяя ей помочь себе встать. — Он поднял остатки крестража и меч, скептически разглядывая последний: — Мы что, не могли просто купить меч в магазине?

Джинни рассмеялась:

— Это же меч Годрика Гриффиндора, Гарри. Его не купишь. Нужно доказать, что ты достаточно храбр и полон отваги.

— Я не припомню, чтобы когда-либо чувствовал себя менее храбрым, чем сегодня, — пробормотал он.

— Наверное, поэтому ты его и получил.

Фоукс бесшумно парил над ними, освещая путь и избавляя от необходимости зажигать палочку, пока они пробирались обратно через Тайную комнату. Джинни держала в руках дневник, а Гарри — меч. Обратная дорога казалась гораздо длиннее.

Ещё до того, как они увидели Рона, до них донеслись его крики. Либо Рон орал невероятно громко, либо акустика в тоннеле была потрясающей. Гарри подозревал, что верно и то, и другое.

— Мы здесь! — крикнул он.

В ответ раздались бешеные шаги и мелькание света. Рон мчался навстречу, осыпая их градом вопросов, прежде чем схватить сначала Джинни, а затем Гарри в такие объятия, что затрещали кости.

— Я думал, вы мертвы!

— Были на волоске, — хрипло рассмеялся Гарри.

— Вы пропадали почти три часа!

— А где Локхарт? — спросила Джинни.

— Там, с Невиллом, — ответил Рон.

Внезапно Гарри охватила такая ярость, что даже ему самому стало страшно. Не глядя на остальных, он зашагал вперёд, сжимая палочку и меч. Локхарт украл его воспоминания, вторгся в его разум и едва не разрушил всё.

— Гарри? — испуганно ахнул Невилл, когда тот поднял меч.

Гарри очень хотел убить Локхарта. Он смотрел на его неподвижную фигуру почти минуту.

— Он мёртв?

— Н-нет, — запинаясь, ответил Невилл. — Он даже просыпался... но снова отключается. Я... пытался… ну знаете, помочь ему.

Гарри не понравилась мысль, что, не будь здесь Невилла, он, вероятно, убил бы Локхарта. Он опустил палочку и меч. Невилл никак не мог понять, потому что не знал о путешествии во времени, не знал, что Локхарт мог всё разрушить. Лишь по счастливой случайности Гарри сохранил большую часть воспоминаний. Он очень ясно помнил, что Локхарт намеревался (в первый раз) уничтожить разум Рона и Гарри. Но Невилл никак не мог этого знать, и Гарри стало стыдно, когда Невилл посмотрел на него с чем-то вроде страха.

— Прости, Невилл, — пробормотал он. — Он... сильно потрепал мне нервы.

Невилл так явно обрадовался, что Гарри стало ещё более стыдно.

— Всё в порядке, Гарри.

Фоукс вылетел из-за угла туннеля, и Невилл удивлённо уставился на него

— Это... феникс?

— Ага, — Гарри слабо усмехнулся. — Он спас мне жизнь.

Из-за поворота появились Джинни и Рон. Невилл вздохнул с облегчением:

— М-мы думали, вы погибли. Оба. Вы так долго...

— Всё в порядке, — голос Джинни дрожал. Гарри присмотрелся, в её глазах стояли слёзы. — Только я не з-знаю, как м-мы отсюда в-выберемся.

Она злобно посмотрела на Локхарта, и Гарри понял, слёзы были скорее от ярости, чем от страха.

— Фениксы ведь очень сильные, — робко предположил Невилл. — Может, этот нам поможет. Хотя как он справится с Локхартом, я даже не знаю…

— А нельзя просто оставить его здесь? — спросил Рон и сам же рассмеялся. Видимо, он уже справился со своей яростью. Конечно, помогло и то, что Гарри и Джинни были в безопасности.

Потребовались совместные усилия Рона, Гарри и Невилла, чтобы дотащить Локхарта до трубы, ведущей обратно в Хогвартс. Рон с проклятьем опустил ноги. Они выстроились позади Гарри и феникса. Джинни схватила Гарри за руку; Рон схватил сестру за плечо и с крайней неохотой снова поднял ногу Локхарта. Невилл поддерживал незадачливого профессора под мышку.

Без лишних слов Гарри схватил Фоукса за роскошные перья на хвосте. Он почувствовал невероятную лёгкость, и вот они уже летели вверх по трубе. Через мгновение они оказались в знакомом туалете.

— Разве Дамблдор не сказал, что будет в своём кабинете? — спросил Гарри больше для Невилла.

— Да, — ответил Рон. — Думаю, мы должны следовать за фениксом.

Гарри неохотно отпустил руку Джинни, и они пошли за Фоуксом по тускло освещённому коридору.

— Гарри, — позвал Рон. — Помоги нам с этим идиотом.

Гарри вздохнул и вернулся, чтобы взять Локхарта за свободную руку.

Казалось, это длилось вечность. К тому времени, как они добрались до горгульи, спина Гарри горела от боли. Он несколько раз думал о том, чтобы просто бросить Локхарта и оставить его.

С каждым шагом росла обида за вторжение в его разум. Он понимал, что Обливиэйт может быть полезным заклинанием, но когда его используют из жадности — это почти так же ужасно, как Империус.

Как только они ступили на винтовую лестницу, ведущую в кабинет Дамблдора, Гарри с облегчением бросил Локхарта. Но облегчение быстро прошло, когда он услышал громкие голоса. Они приглушённо доносились из-за тяжёлой дубовой двери, но он явно различал голоса миссис и мистера Уизли, а также низкий, спокойный голос, несомненно, Дамблдора.

— Мне плевать на вашего феникса!

— Это мама, — прошептал Рон, широко раскрыв глаза.

— Он забрал нашу дочь и нашего сына! — кричала миссис Уизли, её голос дрожал от ярости. — И я не буду стоять здесь ни секунды дольше!

Гарри с ужасом осознал, что она говорит не о Томе Реддле. Сделав глубокий вдох, он уже собирался толкнуть дверь, когда та внезапно распахнулась сама и на пороге появилась миссис Уизли.

Он застыл, уставившись на неё. Молли выглядела растерянной, глаза метнулись к его лбу, и, увидев шрам, сузились от гнева и страха. Гарри заметил, как её рука тянется к палочке, и по выражению лица и движению плеч, он сразу понял, что она готова проклясть его. Но в тот самый миг, когда заклинание уже почти сорвалось с губ, её взгляд упал на детей, стоявших позади него. Они молчали, потрясённо глядя на неё, и всё, что нужно было понять, читалось на их лицах.

— Джинни... Рон... — её голос сорвался на шёпот. — Что…

За спиной Гарри Джинни разрыдалась, он не видел её лица, но сомневался, что слёзы были настоящими. Обойдя миссис Уизли, он шагнул в кабинет.

— Локхарт ранен, — сказал Гарри.

Мистер Уизли и профессор МакГонагалл застыли с открытыми ртами. Он мог представить себе, какое производит впечатление: он был весь в грязи и крови, его мантия была порвана, и он нес меч в одной руке, а палочку в другой. С усилием Гарри отвернулся от мистера Уизли, чей крайне гневный взгляд растворился в недоумении, когда Рон, Джинни и Невилл вошли следом. Дамблдор же сиял, глядя на Гарри, и смотрел с гордостью, облегчением и беспокойством.

Джинни все еще плакала, спрятав лицо в мантии матери.

— Я думаю, — слабым голосом произнесла профессор МакГонагалл, прижав руку к груди, — нам нужны объяснения.

Гарри перевёл взгляд на Рона. Со своими пробелами в памяти он не мог ничего толком рассказать.

И тогда Рон начал рассказывать выдуманную историю, которую они репетировали снова и снова. Он рассказал, как Гарри слышал голоса в стенах, но они списывали это на последствия травмы. Затем объяснил, что заподозрили неладное, когда открылась Тайная комната и появилось первое послание на стене. После того, как двое учеников окаменели, а Гарри снова услышал тот голос, Рон догадался о василиске. Это была змея, и раз Гарри единственный в школе змееуст, только он мог её слышать. Они не рассказали друзьям, потому что не были уверены, но в тот день Гарри снова услышал голос. Они солгали про отработку у Снейпа, а на самом деле шли на зов, доносящийся из стен.

Гарри не сводил глаз с Дамблдора, готовый в любой момент перебить Рона, если тот скажет что-то явно неправдоподобное. Но директор лишь изредка кивал, его глаза блестели сдержанным пониманием. Он прекрасно видел ложь, но история звучала достаточно правдоподобно.

— Потом, — твёрдо продолжал Рон, — мы услышали, как профессор МакГонагалл сказала, что Джинни зашла в туалет, и догадались, что Тайная комната там. Мы побежали, встретили Невилла и Локхарта... Гарри заговорил со змеёй на раковине, и открылся проход...

— Всё это очень хорошо, мистер Уизли, — МакГонагалл, оправившись от шока, недовольно поджала губы. — Но с вашей стороны было верхом безответственности не предупредить преподавателей.

Рон многозначительно посмотрел на Локхарта:

— Он же преподаватель Защиты от Тёмных Искусств.

Невилл вздрогнул, но промолчал. МакГонагалл сузила глаза, с трудом сдерживаясь, чтобы не высказать все, что об этом думает, и вместо этого спросила:

— Мистер Поттер, и почему же вы сегодня столь молчаливы?

— Потому что Локхарт стёр мне память, — тихо ответил Гарри.

— Да, мы были уже в тоннеле, — подхватил Рон, — когда он сбил Невилла с ног, украл его палочку и стёр Гарри воспоминания. Потом Гарри стало очень плохо...

Дамблдор пристально посмотрел на Гарри, в его взгляде читался немой вопрос. Гарри едва заметно покачал головой. Директор откинулся в кресле.

— Я так понимаю, с этого момента ты помнишь всё, что было дальше? — уточнил Дамблдор.

— Да, — кивнул Гарри.

Теперь настала его очередь говорить. Он рассказал всё, опустив лишь знание о крестражах, которое у него было из будущего, и о своей реакции на пробуждение Джинни. Все сидели в ошеломленном молчании, даже Рон и Невилл.

— ...и тогда я сделал единственное, чего еще не пробовал… Она держала его в руках, — Гарри показал на дневник. — И я разрубил его мечом. Тень Волдеморта исчезла, и Джинни очнулась.

— Я не з-знала! — Джинни разрыдалась, уткнувшись лицом в ладони. — Я н-не знала!

— Всё в порядке, мисс Уизли, — тихо сказал Дамблдор. — Даже взрослые, опытные волшебники поддавались влиянию Волдеморта. Никакого серьёзного вреда не случилось... Я полагаю, мадам Помфри уже приготовила отвар из мандрагор... Наказания не будет. Думаю, ночь в больничном крыле и чашка горячего шоколада будут достаточной мерой.

Джинни кивнула:

— Спасибо.

Уизли ушли. Все, кроме Рона, который продолжал сверлить взглядом Локхарта. Гарри видел, как его пальцы сжимаются в кулаки, он явно мечтал хорошенько пнуть профессора. Гарри даже начал волноваться за него: не убил ли его Рон двойным оглушающим заклинанием?

— Профессор МакГонагалл, — обратился Дамблдор, — полагаю, Гилдерою тоже требуется помощь мадам Помфри. Не могли бы вы...

Она резко кивнула и левитировала Локхарта:

— Оставлю вас разбираться с Поттером, Уизли и Лонгботтомом.

— Мистер Лонгботтом, — сказал Дамблдор, — я полагаю, вы оказались здесь случайно. Можете идти в гриффиндорскую гостиную и рассказать остальным о сегодняшних событиях.

Невилл кивнул:

— Спасибо, профессор.

— И еще кое-что мистер Лонгботтом, — добавил Дамблдор. — За храбрость и готовность помочь другу — сто очков Гриффиндору.

Они подождали, пока Невилл выйдет, просто чтобы убедиться, что вокруг не останется лишних ушей, и только тогда Рон наконец взорвался:

— Этот идиот стёр память Гарри! — он кричал так, что лицо стало одного цвета с волосами. — Я думал... я думал, что он превратил его в овощ, как самого себя в прошлый раз! Гарри тошнило, потом он отключился на полчаса! Он не понимал, где находится, что происходит...

— И ты помнишь всё? — уточнил Дамблдор. — Всё, кроме событий в Тайной комнате?

— Да, — ответил Гарри. — Но в памяти есть пробелы... Джинни сказала, что мы использовали меч для уничтожения крестражей? И именно по этой причине мы это всё затеяли?

— Слава Мерлину, — Рон схватился за голову. — Я чуть с ума не сошел. Кажется, мне нужно извиниться перед Невиллом.

— Я уже сказал об этом Джинни, — твёрдо произнёс Гарри, — и это касается и тебя, Рон. Я сказал ей, что, может, и есть вещи, которые мне придется делать самому, но в остальное время я хочу, чтобы ты был рядом. Больше не будем использовать друг друга в качестве приманки.

— Соглашусь, — тихо поддержал Дамблдор.

— Когда я в сражаюсь, ты сражаешься со мной рядом, — сказал Рон. — И когда ты сражаешься, я с тобой. Ну, почти всегда.

— Навеки вечные, — подтвердил Гарри.

* * *

Дни после этих событий пролетели быстро. Гарри ощущал необычайное спокойствие, нарушаемое лишь вспышками ярости при воспоминаниях о Локхарте, которые он выплёскивал в компании Джинни и Рона, те злились ещё сильнее. Его приподнятое настроение заметили многие.

С новым рвением он продолжил тренировки с Невиллом, Гермионой, Луной, Роном и Джинни в Выручай-комнате. Прогресс превзошёл все ожидания.

Гермиона, обнявшая его и Рона на пиру после убийства василиска, была возмущена «необоснованными обвинениями» в его адрес. Оказалось, она успела поговорить с Уизли, Дамблдором и МакГонагалл, пока Гарри был в Тайной комнате. Осознание, что взрослые, которым она доверяла, готовы поверить в худшее о Гарри, подстегнуло её к новым высотам в изучении заклинаний.

Невилл тоже занимался с небывалым энтузиазмом. Хотя иногда он смотрел на Гарри и Рона с недоумением, вероятно, это были последствия той сцены с Локхартом. Луна же тренировалась с характерной для неё рассеянной сосредоточенностью.

Но самое приятное произошло на матче по квиддичу: Люциус Малфой снова посетил игру и привёл Добби. Гарри незаметно передал носок, Малфой в ярости швырнул его... и домовик поймал подарок свободы. Угрозы Малфоя теперь не имели над ним власти.

Однако по мере приближения мая одна мысль всё сильнее тревожила Гарри: Сириус Блэк так и не попытался с ним связаться.

Гарри знал, что Сириус на свободе. Дамблдор подтвердил это. Кингсли Шеклболт, старый друг Сириуса и, возможно, будущий друг Гарри, лично доставил документы об освобождении в Азкабан. Он встретился с Сириусом, дал ему всю необходимую информацию для возвращения в общество, сопроводил в Гринготтс для восстановления счёта, поселил в «Дырявом Котле» и обещал навестить на следующий день.

Но когда Кингсли вернулся, Сириус уже исчез.

— Вы нашли Сириуса? — в середине мая Гарри снова спросил об этом Дамблдора, когда они собрались в Выручай-комнате. Он задавал этот вопрос при каждой встрече.

— Пока нет, — Дамблдор покачал головой.

— Это не похоже на Сириуса, — пробормотала Джинни. — Я думала, он будет ломиться в двери Хогвартса на следующий же день после освобождения.

— Может, в этот раз он слегка тронулся, — предположил Рон.

— Может, мне попробовать его найти? — язвительно предложил Снейп.

— Нет! — хором крикнули четверо.

— Я делаю всё возможное, — сказал Дамблдор. — Установил чары вокруг дома на площади Гриммо, так что они предупредят, если он появится там. Мои... контакты следят за ним, в основном Мундунгус Флетчер.

— Ремус что-нибудь сказал, когда вы брали его на работу? — отчаянно спросил Гарри. Уже в третий раз. Он знал ответ.

— Нет, Гарри, — терпеливо ответил Дамблдор. — Ремус был весьма... не расположен обсуждать Сириуса.

Он тактично не стал напоминать, что уже говорил это ранее.

— Черт возьми!

Гарри громко выругался, сжимая кулаки. Ему отчаянно хотелось что-нибудь пнуть. Взгляд упал на неприметную вазу на столе, он даже не заметил, как Выручай-комната её материализовала. Не раздумывая, он схватил её и швырнул в стену. Удовлетворяющий звон разбитого фарфора эхом разнёсся по комнате, Гарри даже подумал, не усилила ли комната звук специально...

— Гарри, уверяю тебя, он не сможет скрываться долго, — спокойно сказал Дамблдор.

— От Министерства он скрывался почти два года, — напомнила Джинни. — Пока не пришёл на Гриммо.

— Но от меня он не скрывался.

— Просто... найдите его, — голос Гарри прозвучал умоляюще. — Он нам нужен.