Не та цель. Том 2 (джен)

Аккуратно спрятав письма, я встал из-за стола и ощущая очередной прилив безумной усталости, без раздумий отправился в направлении своей комнаты.

«Уже завтра Сибран отправит меня на новые приключения, и что-то мне подсказывает, что простыми эти приключения точно не будут, а значит было бы неплохо перед этим делом хорошенько выспаться…» — подумал я, падая в объятия кровати…

Как только я рухнул на прохладные простыни — моё сознание сразу отключилось, ещё до того, как голова коснулась подушки, и в следующий миг я осознал себя внутри старой доброй тренировочной комнаты.

Светлые заклинания по какой-то причине давались мне намного лучше, и поэтому их отработка не заняла много времени. Чтобы как-то занять себя — я решил призвать учебники по защите от тёмных искусств за прошедшие годы, и попробовать изучить ещё несколько обязательных заклинаний, которые обязан знать студент четвёртого курса.

Первым в этом списке был конечно же всем прекрасно известный «Экспелиармус». На этом великолепном заклинании строилась вся боевая тактика «мальчика который выжил», и кто я такой, чтобы проходить мимо против такой убер плюшки…

Должен отметить, что после всех изученных заклинаний — обезоруживающее у меня получилось чуть ли не с первой попытки, что на несколько мгновений даже заставило меня гордо улыбнуться… И тут же приступить к изучению следующего заклинания…

По итогу к концу ночи я освоил такие заклинания, как:

Конфринго — взрывное заклинание, имеющее невероятно широкий спектр применения на поле боя;

Импедимента — замедляющее заклинание, при чём оно замедляло всё… Вообще всё.

Петрификус Тоталус — то самое заклинание, от которого пострадал канонный Невилл на первом курсе… Все эти заклинания были настолько просты в своём исполнении, что на несколько мгновений я даже задался вопросом — а так ли мне нужно учиться в Хогвартсе, если там преподают такой элементарный уровень?

Но эта мысль ушла так же быстро, как и появилась, когда я осознал, что Хогвартс нужен не только для изучения заклинаний, но ещё и для установления своего круга общения, который будет тебя сопровождать всю оставшуюся жизнь…

Остатки ночи промелькнули в повторении всех изученных заклинаний, и по итогу я так увлёкся этим делом, что чуть не проворонил момент своего подъёма.

Когда я открыл глаза, то моих ушей тут же коснулся резкий, но негромкий стук в дверь спальни.

— Молодой господин? — голос Симми прозвучал почтительно, но с ноткой неумолимости. — Простите, что Симми тревожит, но… господин Сибран ожидает вас в кабинете, и просил передать слова, что рассвет давно наступил.

«Вот ведь… Пунктуальный засранец.» — с раздражением подумал я, после чего откинул одеяло, и кинув быстрый взгляд на домовика, произнёс:

— Спасибо, Симми. Я уже встал. Сделаешь быстрый завтрак?

Когда я спустился вниз — в зале меня уже ждал крепчайший черный чай, подогретый пай с мясом и травами и горсть орехов. Я поглощал это механически, чувствуя, как чай прогоняет остатки сна, а мыслями был в предстоящем визите…

Кабинет главы рода встретил меня всё тем же гнетущим полумраком и запахом старинного пергамента. Сибран сидел на том же самом кресле, и молчаливо взирал на меня на протяжении всего моего пути до портрета.

— Ты опоздал на сорок семь минут, — произнес он ровным голосом, не меняя позы, когда я предстал перед ним.

— Слишком уж сильно я устал за последние сутки, сэр, и не смог заставить себя встать вовремя, — ответил я, после чего сразу перевёл тему:

— Я готов к новой задаче.

После этих слов Сибран внимательно осмотрел меня с ног до головы оценивающим взглядом, после чего кивнул в сторону стола, и сказал:

— Хорошо. Домовик по моему указанию подготовил документы для Огмы МакКливерта, и символ рода. Не потеряй их, потому что отсутствие хотя бы одного их элементов будет расценено нашими союзниками как смертельное оскорбление.

Я подошёл к столу и осторожно взял тяжёлый пергамент, на который были наложены защитные чары, и оказавшийся на удивление лёгким мешочек, после чего сразу же убрал всё это во внутренний карман мантии.

Как только я это сделал, то Сибран тут же посуровел, и сказал:

— Теперь слушай внимательно, Невилл Лонгботтом… Род МакКливертов из Горной долины намного опаснее, чем болотные духи, с которыми ты столкнулся вчера. Они по своему духу больше похожи не на людей, а на горных волков — такие же жесткие, гордые, и воинственные. Их магия — это магия камня, ветра и стали. Они не любят плести тонкие интриги, и очень ценят силу, решительность и… честность… Или то, что они считают честностью.

— Сила их клана — в их единстве и в их Рунных мастерах. Они умеют вязать руны в камне так, что те творят воистину невероятные вещи. Их слабость… — Сибран замер и посмотрел прямо на меня, — …их слабость — в их гордыне и подозрительности.

После истории с контрабандой рунных кристаллов, их старейшина, Огма МакКливерт, считает весь мир желающим украсть их секреты и умалить их славу. Дом Лонгботтом, в его глазах, ослаб после… недавних событий, и теперь он скорее всего сомневается в нашей способности выполнять союзнические обязательства, а именно — защищать их восточные подступы от рейдов горных троллей и прочего сброда в обмен на поставки обработанных рунных камней.

Сибран встал со своего кресла, и проникновенно заглянув в мои глаза сказал:

— Твоя задача: вручить документ, подтверждающий неизменность наших намерений. Предъявить артефакт в мешке, который подтвердит твою принадлежность роду Лонгботтомов, и… убедить Огму, что Лонгботтомы — не догорающий очаг, а пламя, которое может сжечь любого врага.

Скорее всего твои слова не убедят его, и он захочет сам убедиться в их правдивости, поэтому будь готов ко всему и не опускай глаз. Любой признак слабости может поставить крест на переговорах, а значит и на наших союзнических отношениях. Понятно?

— Понятно, сэр, — ответил я, чувствуя, что эта возможная проверка мне очень не понравится, но выбора у меня не было. Если я действительно хотел занять причитающееся мне место, то для этого нужно было не просто постараться, а буквально превзойти себя.

Сибран тем временем удовлетворённо кивнул, и вернувшись обратно на своё кресло, тихо буркнул:

— Место встречи — Камень присяги в урочище трех вершин. Симми доставит тебя. Иди, и возвращайся с победой, наследник!

Симми уже ждал меня за дверью кабинета, дрожа от нетерпения и страха. Как только я вышел — он тут же схватил меня за рукав, и воскликнул своим писклявым голосом:

— Молодой господин, держитесь крепче! Горная долина далеко-далеко! И там… там пахнет грозой и злыми камнями! Симми сделает все быстро-быстро!

В следующий миг мир вокруг меня сжался, завертелся, и знакомое чувство вывернутого наизнанку желудка охватило меня. В этот раз аппарация была резче и гораздо неприятнее, чем обычно, но закончилась так же быстро, и вот раздался знакомый хлопок воздуха, и мы оказались посреди абсолютно пустого высокогорного плато.

Кругом, куда ни глянь — выжженная солнцем и ветром трава, серые скалы, торчащие как гнилые зубы, и вдалеке — три остроконечные вершины, укутанные в снеговые шапки. Холодный, разреженный воздух моментально обжег мои лёгкие, заставив зябко поёжиться.

— Симми? — я огляделся, пытаясь соотнести пейзаж с картой земель, и уточнил: — Ты уверен, что это…?

— Тссс, маленький господин! — домовик подскочил к моему уху, и тихо прошептал: — Фиделиус! Очень сильный, очень старый! Симми подал сигнал! Они знают! Сейчас придут! Только… — он вдруг сморщился, — …они не любят чужих. И Симми тоже. Лучше Симми спрячется! — И прежде чем я успел что-то сказать, он щелкнул пальцами и исчез, оставив меня одного посреди пустынного плато под пронзительно-синим небом.

Прошло несколько десятков секунд, и моё одиночество оказалось нарушено тремя разумными, которые словно появились прямо из скалы. Впереди двигался мужчина, чей возраст на глаз определить было практически невозможно. Лицо, изборожденное глубокими морщинами, и седая, заплетенная в сложные косы борода. Но глаза… глаза были ярко-синими, как ледник, и острыми, как скальный осколок.

Одет он был в грубую шерстяную тунику и плащ из толстой ткани, подбитой мехом непонятного животного, на ногах — тяжелые сапоги. За ним следовали два мужчины помоложе, но вид их был не менее суровым, и внушал даже какой-то лёгкий трепет. В руках у каждого из гостей были длинные, похожие на трости посохи, которые судя по всему являлись своеобразным аналогом волшебной палочки.

Они остановились в десяти шагах, и я так и не дождался от них ни поклона, ни приветствия… Вместо этого только оценивающие, холодные взгляды, скользящие по моей дорожной мантии, и по лицу, словно размышляющие о способах моего убийства.

— Лонгботтом, — произнес старший низким голосом, — Ты немного припозднился. Это очень нехороший знак для посланника слабеющего Дома.

Я обломал ожидания этого старика и не стал оправдываться, потому что сейчас любое объяснение с моей стороны было бы воспринято как слабость. Вместо этого я кивнул, ровно настолько, насколько позволяла вежливость, и не опуская глаз, сказал:

— Огма МакКливерт, посланник дома Лонгботтом прибыл с целью возобновить узы нарушенного договора. — Вслед за этими словами я вынул из кармана полученные от Сибрана вещи, и добавил:

— Документы и символ дома.

Один из молодых МакКливертов, коренастый, с лицом, покрытым боевыми шрамами, сделал шаг вперед, но Огма едва заметно махнул рукой, останавливая его. Его ледяные глаза прищурились, изучая камень в моих руках, после чего он снова посмотрел на меня и презрительно фыркнул:

— Бумаги… Бумаги ветер унесет, а камень… камень может быть украден или отнят силой… — Он сделал паузу, и с потяжелевшим взглядом продолжил:

— Сила дома Лонгботтом… где она? Ходят слухи, что их последний достойный представитель пал, а наследники… — он кивнул в мою сторону, и в этом кивке была целая пропасть пренебрежения, — …прячутся по углам или ломаются при первом испытании. Почему мы должны верить, что вы способны держать восточный рубеж?

Его слова, сказанные с убийственной прямотой, упали на подготовленную почву. Ярость, которую я сдерживал с момента пробуждения, с момента вчерашнего унижения перед Сибраном, с момента осознания всей этой кабалы родовых обязательств, вспыхнула белым пламенем.

Рука как будто сама по себе выхватила из кармана волшебную палочку, и буквально прорычал, пристально глядя в его глаза:

— Ты сомневаешься в силе моей крови, МакКливерт? Ты считаешь Лонгботтомов слабыми? Хорошо, давай проверим! Здесь и сейчас! — Я поднял палочку, указывая на пустое пространство между нами, и воскликнул:

— Вызываю тебя, Огма МакКливерт, или любого, кого ты сочтешь достойным, на поединок до первой крови! Пусть магия решит, достоин ли дом Лонгботтом быть вашим щитом! Ты же не боишься проверить свои слова делом, старейшина?

Тишина, воцарившаяся после моего вызова, была громче любого крика. Двое молодых воинов остолбенели от удивления, а Огма… Огма даже не двинулся с места, но его ледяные глаза вспыхнули чистым, неудержимым, хищным интересом. Уголки его рта, спрятанные в седой бороде, дрогнули в подобии улыбки волка, почуявшего достойную добычу, после чего он произнёс:

— Вызов от потомка Лонгботтомов? Вот это… неожиданно. И… любопытно. Очень любопытно. — Он медленно снял с плеча тяжелый плащ и бросил его на землю за своей спиной. Его рука потянулась к массивному, покрытому руническими насечками посоху у пояса, и он почти прошептал:

— Я принимаю твой вызов, Невилл Лонгботтом. Пусть камни и ветра станут свидетелями нашего боя. Покажи мне силу своего Дома!

Дуэль началась без сигнала и предупреждения. Один взгляд Огмы — и каменная плита под моими ногами вздыбилась, пытаясь сбросить меня, как норовистый мустанг. Я отпрыгнул в сторону, не ожидая такого резкого начала, а на том месте, где я только что был, летали осколки камня и взметнувшаяся пыль. Первую проверку на реакцию я прошел, но это было только начало.

Тем временем МакКливерт не стоял на месте, а двигался с потрясающей для его возраста скоростью. Его посох был не просто опорой, а самым настоящим продолжением руки.

Быстрое, резкое движение — и с грохотом из земли передо мной вырастает стена грубых, зубчатых камней, отрезая путь к отступлению… Следующий взмах — и с неба, с пронзительно-синей вышины, обрушивается град острых, как бритва, осколков льда, размером с кулак.

Прекрасно понимая, что времени увернуться от этой атаки у меня нет — я применил первое заклинание. Моя палочка описала сложную дугу, после чего я воскликнул:

Протего Максима!

В следующий миг огненно-золотистый купол вспыхнул надо мной как раз за несколько секунд до того, когда ледяной дождь достиг своей цели. Шипение, пар, треск ломающегося льда о магическую преграду…

Было тяжело, но я всё-таки удержал щит, слушая как разлетаются на осколки магические снаряды. Сквозь завесу щита я увидел легкое удивление в ледяных глазах Огмы, и это придало мне сил на продолжение наших танцев.

Не смотря на удивление — Огма и не думал давать мне передышку. Он воткнул свой посох в землю, а в следующее мгновение земля содрогнулась волной, идущей прямо на меня, как цунами из камня и грязи.

«Уйти с траектории удара мне не успеть, а протего тут вряд ли поможет… Слава богу, что как раз для таких случаев у меня есть в загашнике кое-что интересное…» — подумал я, и прошептал:

— Flagellum Umbrae!

Сразу после этого на пути следования вражеского заклинания из земли взметнулось здоровенное теневое щупальце, достигнув которого земляная лавина разбилась на два потока, с грохотом хлынувших мимо меня.

В этот момент я кристально ясно понял его тактику. Мой противник не просто атаковал, а совмещал атаки с одновременным формированием удобного для него поля боя. Каждая его атака меняла ландшафт, создавая ловушки, и ограничивая пространство для маневра. Он был не дуэлянтом, а стратегом, использующим саму землю как оружие.

Тут я вспомнил слова Сибрана, что МакКливерты — мастера геомантии и рунических связок. Их сила — в подготовке и контроле территории, а значит мне нужно было каким-то образом выбить его из колеи и навязать свой бой.

Если Огму и удивили мои познания в тёмной магии — виду он не подал. Вместо этого он уже во всю готовил следующий удар. Его посох чертил сложную руну прямо на воздухе, и я не стал ждать завершения этого процесса.

Экспеллиармус!

Да… Я решил воспользоваться только что изученным заклинанием, выбрав своей целью посох противника. Мой противник пренебрёг щитами, предполагая, что задавит меня голой силой, и поэтому мой луч достиг своей цели.

К моему сожалению — то ли я сделал что-то не так, то ли Огма знал какой-то секрет… После попадания обезоруживающего заклинания посох не вылетел из его руки, как в фильме, но весьма ощутимо вздрогнул.

Не смотря на этот маленький провал — своей цели я достиг, ведь из-за незапланированного движения посохом руна в воздухе дрогнула, исказилась и рассыпалась в искрах синего света, вызвав на лице моего противника выражение настоящего раздражения.

В следующий миг Огма мановением руки запустил в меня целое облако камней, но в них уже не было прежней сокрушительной мощи. Большинство из них пролетали мимо, а особо крупные я просто разбивал Конфринго.

В конце концов мне надоело быть мальчиком для битья, и дождавшись очередного залпа, я воскликнул:

Импедимента!

Летящие камни замедлились, давая мне немного времени, которое я не стал упускать, и просто убрался с пути следования каменного облака.

Огме это не понравилось, и скрестив руки на груди, он что-то прошептал, после чего земля вокруг меня… ожила. Камни, щебень, даже пыль — все пришло в движение, сжимаясь, пытаясь захватить меня в каменный плен и заживо похоронить.

Петрификус Тоталус!

Я выкрикнул заклинание окаменения, но целью выбрал не врага, а кольцо сжимающейся вокруг земли! На миг движение породы замедлилось, после чего я прокричал:

Конфринго!

Взрывное заклинание разорвало облако земли вокруг меня, выбрасывая настоящий фонтан грязи и щебня в лицо Огме, из-за чего он отпрянул, заслоняясь рукой.

Это был его первый настоящий промах, и я не упустил дарованный шанс. Отбросив всякую осторожность, я рванулся вперед, сквозь завесу пыли, а моя палочка уже проводила отрывистую линию, после чего пространство разорвал мой крик:

Фульмен акумен!

Яркая золотистая молния чистой силы ударила из кончика моей палочки в сторону противника, и Огма даже успел вскинуть руку, после чего вокруг него вспыхнул матово-серый щит из сжатого воздуха и пыли…

Светлое заклинание ударило в него, и раздался резкий, болезненный для ушей хруст. Щит Огмы треснул, как яичная скорлупа, и рассыпался на мелкие осколки, один из которых чиркнул по его щеке, оставляя тонкий кровавый след…

Сразу после этого я замер, не торопясь продолжать атаку, спокойно наблюдая как Огма остановился, и не веряще провел тыльной стороной ладони по пострадавшей щеке.

На его лице не было боли, но зато было чистое, необузданное изумление. И… уважение?

После этого боя моя грудная клетка горела, а ноги дрожали от напряжения и нехватки воздуха на высоте, но я стоял прямо, глядя Огме в глаза.

— Достаточно, старейшина? — мой голос звучал хрипло, но твердо. — Или ты все еще считаешь дом Лонгботтом «не достойным»?

Огма выпрямился, потирая щеку и не сводя с меня своих ледяных глаз, но теперь в них горел не хищный интерес, а что-то более глубокое. Оценка. Он медленно поднял свою свободную руку в жесте остановки, и глухим голосом, без малейших признаков гнева произнёс:

— Достаточно. Должен признать, что ты умеешь держать, молодой Лонгботтом. — Он глубоко вздохнул, оглядев разрушенное поле боя, и продолжил:

— Сила… она в тебе есть, и сила эта удивительна. Ты свободно используешь как тёмную так и светлую магию, и ты совершенно точно не похож на тех слабаков, о которых ходят слухи.

Услышав про упоминание тёмной магии я вскинулся, но Огма успокаивающе поднял руку, и сказал:

— Не переживай, наследник Лонгботтом. Никто и никогда не узнает от нас о твоих способностях без твоего согласия, и в этом я даю тебе слово главы рода.

После этого он едва уловимо покачал головой, и требовательно произнёс:

— Давай сюда документы и символ… Пришло время заняться тем, ради чего ты сюда прибыл…