Потерянная — незнакомая себе (гет)

Примечания:

Если хотите продолжение — дайте знать и ставьте лайки!

Она сидела в лазарете, укрытая мягким пледом, и всё ещё дрожала. Голоса друзей становились фоном — она почти не слышала, что говорит Гермиона, как Рон снова и снова пересказывает момент, когда тролль рухнул, и как Ева упала — как подкошенная.

Но внутри всё было не здесь. Не в Хогвартсе, не в лазарете.

Внутри — всё было там. В той комнате. В той жизни.

Алина…

Ева закрыла глаза. И перед ней вспыхнули лица.

Папа — тёплый, родной, обнимающий её в темноте. Его пальцы гладят волосы. Его шёпот: «Спи, принцесса. Всё будет хорошо…»

Мама — строгая, упрямая, с болью в глазах. Не понятая. Но всё равно любящая. Как могла.

А потом — Андрей. Ад. Крик. Страх. Лёд.

Ева всхлипнула. Медленно подняла руку и прижала её к груди.

— Прости… — прошептала она. — Прости, Алина. Прости, что не смогла… не справилась… не спасла нас…

Слёзы побежали по щекам. Их нельзя было остановить. Она позволила себе плакать — как ребёнок. Как девочка, которой так долго не разрешали быть слабой.

— Я помню тебя, — сказала она тише. — Помню всё, что мы пережили. Твою боль. Твою любовь к папе. Твоё одиночество… Но теперь… теперь я должна идти дальше. Я должна жить. По-настоящему.

Она будто почувствовала — где-то глубоко внутри — лёгкое прикосновение к плечу. Тёплая ладонь.

«Спасибо», — донеслось еле слышно. — «Теперь ты — свободна».

Ева открыла глаза.

И в ту же секунду — новая вспышка. Яркая. Обжигающая.

…Белый зал.

Женщина. Мама? Мама Евы. Настоящая. В чёрном, сжимающая руки в кулаки, стоящая перед кем-то… не человеком. Перед Силой. Существом.

— Верни мне её, — произносит мама. — Верни мою девочку.

— Ты сама заключила с нами сделку, — отвечает Существо. — Она выжила. Но жила в другом мире, как ты и просила. Без магии. Без памяти. Чтобы просто осталась жива. Таковы были твои условия. Мы исполнили их. Ты наблюдала за ней оттуда, из своего мира.

— Но она страдает! — выкрикивает мама. — Что это за мир, что за люди? Почему вы выбрали ей такую судьбу? Она несчастна!

— Душа сама притягивается к телу, которому подходит, — спокойно отвечает Существо. — Мы не выбираем. Мы исполняем. Пока она жива в том мире — контракт действует.

И всё гаснет.

Ева содрогается — и новая вспышка вырывает её из темноты.

…Белый зал.

Та же женщина. Теперь Ева чувствует: это точно её мама. Её. Не Алины — её.

Мама снова в чёрном. Стоит перед тем же Существом. В глазах слёзы. Дыхание сбито.

— Сейчас… — выдавливает она. — Её убивают. Помоги. Верни мою девочку.

— Ты уверена? — звучит в ответ. — Всё будет стёрто. Всё, что было после её смерти. Время повернётся назад. Ты готова пожертвовать всем этим ради неё? Её возвращение… не будет прежним. Мы не можем сказать, что будет дальше. Нужна жертва.

Мама дрожит. Но говорит твёрдо:

— Я заключу договор. Забери меня. Я — жертва.

И вдруг добавляет:

— …Но у меня есть условие!