Бремя ответственности (джен)

* * *

— У неё начинаются схватки, — сказала миссис Хендерсон, вытирая платочком пот со лба роженицы, — Девочки, идите к доктору Оувену, здесь небезопасно.

— Но… — начала было Анна.

— Никаких но, — отрезала старшая медсестра, — Бандиты уже пробрались в больницу, вам нужно спрятаться, но оставлять бедняжку сейчас нельзя, так как она сейчас будет рожать, поэтому я останусь.

Посмотрев на миссис Хендерсон и беременную девушку, словно прощаясь навсегда, Анна и Люси скрылись в коридоре.

— Ну что, девочка моя, — сказала акушерка, подставив под кровать тазик с водой и занимая место, — Нужно начинать. Тужься!

Больница разразилась страшным криком роженицы…

Небо над городской больницей Св. Бернадетт как-то внезапно затянулось тяжёлыми свинцовыми облаками.

* * *

Услышав крик роженицы, бородач испуганно посмотрел на небо и прошептал себе:

— О, нет! Началось…

Затем он посмотрел на своих подопечных и полным стальной решимости голосом закричал:

— За мной, братья! Эта чёртова сучка должна умереть!

Вскинув ружьё он отважно бросился в проём двери. Воодушевившись бравадой главаря, трое громил закричали, подбадривая себя, и последовали за ним. На пороге бородач на секунду остановился, внимательно изучая приёмное отделение больницы, цепким взглядом выискивая поджидающую непрошенных гостей опасность. Он мельком взглянул на распластавшихся на полу первых лазутчиков, лежащих в луже источающей резкий запах жидкости и нахмурился, размышляя, что же сразило его подопечных и как не попасться в ту же ловушку, но тут вновь раздался истошный вопль беременной девушки. Презрев осторожность, он ловко перескочил через тела и с отчаянным криком бросился к коридору, из которого и раздавались стоны. Стуча железными набойками по напольному кафелю, остальные старались не отстать от начальника. Внезапно у арки перед коридором возникла фигура в белом халате. Бандиты остановились и нацелили на Чейза свои стволы, но пальбу открывать не спешили, косясь на своего главаря, ведь докторишка оказался не так прост, как им казалось до начала штурма и они боялись стать жертвами его ловушек, как их погибшие товарищи.

Чейз поправил упавший на глаза локон и сухим голосом произнёс:

— Конечная станция, господа. Дальше вы не пройдёте.

— Парень сейчас не время играть в благородного рыцаря… Даже после того, что ты сделал, я готов оставить тебе жизнь — только отступись… — срывающимся от нарастающего волнения голосом начал бородач, но Роберт неожиданно бросился вперёд. Раздались выстрелы, в грохоте которых утонул и полный страдания крик Берты и рокот приближающейся грозы. Сотни маленьких свинцовых зёрен вылетели из стволов ружей и стремительно полетели в направлении Роберта, но за какое-то мгновение до того, как нападающие нажали на спусковые крючки, Чейз плюхнулся на пол, покрытый блестящей мазью, и стал скользить, стремительно приближаясь к бандитам, отчего смертоносные дробинки пролетели над ним, впившись в стены. Выставив вперёд ноги, Чейз со всего размаху ударил в живот главаря, отчего последний откинулся назад и повалился на стоящего за ним амбала. Продолжая скользить вперёд, Роберт расправил руки в стороны и вонзил иглы крепко сжимаемых в ладонях шприцов в икроножные мышцы стоящих по обе стороны громил. Те коротко вскрикнули и отскочили в стороны, тревожно оглядывая себя. Убедившись, что ничего страшного не произошло, они, ухмыльнувшись, развернулись к начинающему вставать Чейзу, недвусмысленно направив на него своё оружие и уже собирались, наконец, оросить наглеца свинцовым дождём, но тут сначала один, потом второй, словно подкошенные рухнули на колени.

— Я не чувствую ног! — в ужасе закричал один.

— Сдохни, сволочь! — завопил второй, но пальцы отказывались нажать курок, а, через мгновение, он и вовсе выронил оружие из рук, после чего, шумно выдохнув, грохнулся на пол. Та же участь постигла и его товарища. Ударная доза парализатора сделала своё дело.

Раздался грохот ружья. Повинуясь инстинкту самосохранения, Чейз отскочил в сторону к одному из сражённых бандитов, схватил его оружие и, не целясь, выстрелил в ответ. Прозвучал короткий вскрик, после чего Роберт услышал грузный звук падающего тела. Подняв голову, Чейз увидел, что на ногах стоит только бородач, а рядом с ним лежал, истекая кровью, последний из его подопечных. Главарь уничтоженной банды остался в одиночестве. Потрясённо глядя на разрушенный холл больницы, превращённый в арену кровавой резни, он взревел от гнева и жажды мести.

— Будь ты проклят, ублюдок!!! Я выпотрошу тебя, как свинью!

Откинув в сторону ружьё, он достал из-за пояса здоровенный разделочный нож, который блеснул смертельной искрой в руках в свете осветивших на мгновение холл больницы молний, и с безумной улыбкой на лице двинулся на Чейза…

* * *

Никогда ещё за долгие годы работы миссис Хендерсон не приходилось видеть такие тяжёлые роды. Она не переставала удивляться тому, как бедняжка Берта ещё не впала в беспамятство. Её выносливости хватило бы на десяток рожениц.

— Передохни, дочка. — сказала она, вытерев салфеткой пот со лба девушки, — Только не покидай меня, слышишь? Не смей терять сознание — убьёшь ребёнка!

Акушерка с тревогой глядела в сторону двери, подпёртой стулом, ожидая, что с минуту на минуту сюда ворвутся бандиты. Она с жалостью подумала о бедном докторе Чейзе. Миссис Хендерсон была восхищена его мужеством и самоотверженностью, но прекрасно понимала, что в одиночку ему не сдержать оборону.

Раздавшиеся выстрелы заставили её вздрогнуть. Берта тут же закричала с надрывом, и миссис Хендерсон повернулась к ней.

— Так, дочка, давай, милая моя… Тужься… Вот так… Тужься, дочка… Ещё чуть чуть… Я вижу головку…

* * *

Грузные облака медленно вращались над больницей по спирали, извергая стрелы молний…

* * *

Чейз пятился назад, с ужасом глядя на острое лезвие в руках бородача.

— Чёртов мальчишка! — зло шипел сквозь зубы главарь разбитой банды, сверля Роберта налитыми кровью глазами, — Ты даже не представляешь во что ввязался, щенок! Я предлагал тебе отступиться, уйти по-хорошему, но в тебе взыграло благородство, мать твою, и теперь придётся вспороть тебя, как шакала.

Громко вскрикнув, бородач сделал резкий выпад вперёд. Чейз едва отскочил в сторону — холодное лезвие просвистело совсем рядом. Времени на раздумья не было: Чейз опрокинул шкаф с книгами, преграждая путь жаждущему его смерти душегубу, схватил попавшийся под руку штатив под капельницу, отступил назад и принял боевую стойку. Взревев от негодования, бородач взялся за край занимающего проход шкафа и без особых усилий отшвырнул его в сторону.

Не дожидаясь, когда противник сблизится с ним вплотную, Чейз размахнулся хромированной подставкой и, что есть силы, обрушил её на бородача, но тот, каким-то образом сумел перехватить её в полёте своей огромной лапищей. Чейз попытался вырвать своё оружие из рук врага, но тут бородач, держащий другой конец штатива, резко дёрнул его на себя, так, что Роберт полетел прямо на врага. Искажённое ужасом лицо Чейза встало прямо напротив лица бородача. Роберт издал хрипящий звук, из уголка его губ просочилась тонкая струйка крови. Бородач криво усмехнулся, посмотрел сначала на настенные часы, потом в глаза быстро бледнеющего Чейза и, вытаскивая из живота молодого доктора окровавленный нож, сказал:

— Время смерти — 10.30…

* * *

— Тужься, дочка, давай! Тужься!

Малыш вот-вот уже должен был появиться на свет и Миссис Хендерсон очень боялась, что бедняжке не хватит сил. Без жалости на неё было невозможно смотреть: Берта была бледна, как мел, лоб покрывали крупные бисеринки пота, а влажные волосы прилипали к щекам и шее. Старая акушерка крепко взяла её за ладонь и с болью в голосе произнесла:

— Ну же, дочка, не смей отступать! Постарайся, милая, уже немного осталось…

Роженица глубоко и часто задышала, после чего собрала остаток сил и напряглась до предела, отчего на висках тут же взбухли вены.

— Давай… Ну… Сейчас… Вот-вот… Молодец, родная!! У тебя получилось!!

Миссис Хендерсон, сияя от счастья, подняла в руках крошечного младенца.

— У тебя мальчик, дочка…

Старшая медсестра, разглядывая малыша, подошла к краю кровати и уже собиралась было отдать ребёнка матери, но тут что-то в младенце её насторожило. Стараясь разглядеть то, что привлекло её внимание, она сощурилась и тихо произнесла:

— О, Господи, а это ещё что такое…

Спустя мгновение миссис Хендерсон рухнула на пол замертво …

* * *

— Нет… Нет… умоляю…

Переполненные диким ужасом глаза девушки, прижимающей к груди новорожденного младенца, глядели на острое лезвие в руках появившегося в проёме бородача.

Мрачное лицо безымянного главаря нападавших не выражало никаких эмоций, только лишь глаза, горевшие безумием, недвусмысленно раскрывали его намерения. Даже не глянув на лежащую на полу женщину, он перешагнул через неподвижное тело, неторопливо достал из-за пазухи небольшую потрёпанную книжицу в кожаном переплёте, раскрыл её и, скользя взглядом по строчкам, исписанным мелким шрифтом на каком-то непонятном языке, стал медленно приближаться к Берте, вычерчивая в воздухе ножом замысловатые фигуры и вещая низким грудным голосом:

— Ике-нна… Морису мьянту… Покористу Венна курлиус… Сишима корто локко…

Охваченная сумраком комната озарилась светом молний и в то же самое мгновение раздался оглушительный грохот. Берта закричала и заметалась в кровати, словно какая-то невиданная сила вдруг сковала её в своих объятьях.

Бородач неумолимо приближался всё громче выкрикивая странные слова. Подойдя к кровати, он громогласно закричал:

— ККРИНАТУ АТ МОГУРРА!!!

Крик слился со свистом ворвавшегося в комнату холодного ветра, отчаянным воплем жертвы и странным нарастающим гулом, что вдруг раздался в комнате. Отбросив книгу в сторону, бородач схватился за рукоятку обеими руками и поднял лезвие ножа над головой.

— ККРИНАТУ АТ МОГУРРА!!!

Повторил он и только собирался вонзить нож в беспомощную девушку, как вдруг оружие выскочило у него из рук и отлетело назад. Сзади тут же раздался электрический треск и звук медленно угасающего гула. Недоумённо оглянувшись, бородач увидел стоящего в проёме двери Чейза, опирающегося за косяк двери измазанной в крови рукой. Роберт тяжело дышал, лицо его было бледным, а из живота, сквозь наспех наложенную повязку сочилась кровь. Другой рукой он опирался на тележку, на которой располагалось странное устройство, в центре которого, пробив стенку корпуса, торчал его нож.

— Медленно отойди от девушки, ублюдок…

— Ах ты щенок, — завопил бородач, глаза которого налились безумной ненавистью, — Почему ты не сдох…

— Не так то просто убить реаниматолога… костлявая старается обходить меня стороной…

— Тогда я задушу тебя голыми руками, сопляк, — взревел главарь и стремительно ринулся на Чейза, но через пару шагов остановился, как вкопанный, глядя на направленное на него дуло ружья.

Стараясь держать бородача на прицеле, Чейз отошёл от сломанного ПМРТ и зашёл в комнату.

— Руки…

Бородач перемещал взгляд с Чейза на ствол, со ствола на Берту. Лицо у него было растерянным и испуганным и по всему было видно, что боится он отнюдь не смерти, а того, что не успеет совершить свою страшную миссию.

— Парень… Не глупи… Опусти ствол… Ты ничего не понимаешь…

— Убей его! — крикнула Берта, — Чего ты ждёшь? Ну?

— Стой парень… Я тебе всё объясню, погоди…

— Стреляй! Не стой, как истукан!!!

— Не слушай её, парень, она …

— Убей!...

Чейз чувствовал, что силы покидают его. По счастливой случайности, нож пропорол ему бок, едва не задев желудок, но он потерял достаточно крови и теперь в сознании его держало желание во что бы то ни было защитить бедную девушку. Подобранное у одного из убитых ружьё, казалось, весило тонну. Умоляющее лицо Берты, трясущийся от возбуждения бородач, Стреляй!... Стой!!... Убей… Погоди… Звуки и образы перемешались в голове: теперь перед глазами стояло лицо бородача, требующего убить, которое оттесняло испуганное лицо роженицы, молящей о пощаде… Он встал в нерешительности, не зная, как поступить и тут бородач неожиданно бросился на Чейза и через секунду прозвучал грохот выстрела.

Бородач опрокинул его на землю. Тяжёлое тело амбала лежало на нём без движения. Перед тем, как окунуться в океан безмятежного спокойствия, Чейз встретился взглядом с Бертой, которая прижимала к груди малыша и с благодарностью смотрела на Роберта, и подумал, что всё таки ему удалось: он смог вынести бремя ответственности…