Through Passion, I Gain Strength (гет)

Предупреждение: В середине главы довольно откровенная эротическая сцена. На работе лучше не читать, наверное. Я чуть не умерла от стыда, пока её писала, поэтому решила, что будет справедливо, если теперь кто-то прочитает и чуть не умрёт от кринжа. Простите меня :D

???, на следующий день

Перед ним простиралось болото, в тёмной воде которого отражалось зелёное небо. Гнев лежала неподвижно среди искривлённых корней мёртвых деревьев, её бледная кожа резко выделялась на фоне чёрной грязи, губы посинели, глаза были закрыты. Он попытался подойти к ней, но с каждым шагом она погружалась всё глубже в мутную воду. На берегу, в двух шагах от Гнева, стоял знакомый силуэт, безучастно наблюдая за ней. Когда лицо Гнева почти скрылось под водой, она протянула к тому руку, словно пытаясь ухватиться за него. Император c холодным смехом растворился в тумане.

Дарт Марр открыл глаза, стены каюты на борту его корабля постепенно обрели чёткие очертания. Видения Силы были в лучшем случае ненадёжными, и редко стоило понимать их буквально: они показывали лишь возможности, а не неизбежное развитие событий. Он знал это, и всё же эти видения его беспокоили. Марр медленно поднялся на ноги. Что ты делаешь, Гнев? — подумал он, словно его мысли могли каким-то образом её достичь.

Днём война полностью занимала его разум. Стратегическое планирование, координация с Советом — всегда находилось что-то, требующее немедленного внимания. Но теперь, в тишине личных покоев, её отсутствие ощущалось особенно остро.

В её компании, думал Марр, опускаясь на кровать, он всегда ощущал то, что редко знал раньше — чувство безопасности. Они оба были более чем способны постоять за себя по отдельности, но вместе они представляли силу, которой мало кто осмелился бы бросить прямой вызов. Конечно, это было лишь иллюзией. Никто не был по-настоящему неуязвим, как бы силён он ни был — даже Император, в чём они убедились сами. Тем не менее, Марр никогда не спал спокойнее, чем в те ночи, когда Гнев Империи была рядом.

* * *

Гнев смотрела в потолок своей каюты, прокручивая в голове события дня. Возможно, Барас был прав, когда предупреждал, что обращение джедаев — деликатная работа, которую лучше оставить профессионалам.

С Джейсой она потерпела неудачу — отрицать это было бессмысленно. Та слишком быстро погрузилась в тёмную сторону, полностью поддавшись своим импульсам вместо того, чтобы использовать ненависть как оружие, точно и с целью. Но, возможно, это была просто природа джедаев. Они так долго подавляли чувства, существующие в каждом, что когда им приходилось столкнуться с собственной способностью к ненависти, они оказывались поглощены ею.

Впрочем, неохотно признала Гнев, собственного опыта у неё было недостаточно, чтобы утверждать это наверняка. Её мысли обратились ко второй попытке — к человеку, который подавал большие надежды, прежде чем обстоятельства их не разбили.

* * *

Люциан хмурился, сосредоточенно отрабатывая движения, гул его синего клинка рассекал воздух тренировочного зала. Он был падаваном — вернее, бывшим падаваном — лет двадцати трёх, покинувшим Орден после того, как Арканн практически сравнял с землёй его родную планету.

— Твоя техника стала лучше, — заметила Гнев, сидя на полу, скрестив ноги.

Люциан остановился в полудвижении и повернулся к ней с улыбкой.

— Спасибо, Командор. Хотя должен признать, я всё ещё удивлён, что ты попросила меня научить тебя медитации.

Гнев улыбнулась ему в ответ с выражением, которое, как она надеялась, сходило за скромное любопытство.

— Война слишком многого нам стоит. В последнее время я замечаю, что всё чаще ищу внутреннего покоя.

Кажется, сработало. Лицо Люциана просветлело с ревностным энтузиазмом джедая, верящего, что спасает заблудшую душу.

— Я рад это слышать, — сказал он, выключая световой меч. — Путь к свету начинается с признания своей внутренней тьмы, а затем — с выбора подняться над ней.

— Разумеется, — легко согласилась Гнев. Она определённо была хорошо знакома с внутренней тьмой. — Ты не мог бы показать ещё раз? Я не уверена, что делаю всё правильно.

Люциан встал позади неё, его ладони зависли в воздухе над её спиной.

— Можно?

Она кивнула, и он положил руки ей на плечи.

— Иногда физическое воздействие помогает сосредоточить разум. Закрой глаза, — мягко проинструктировал он. — Позволь спокойствию разлиться по всему телу. Почувствуй, как Сила течёт вокруг нас, сквозь нас. Нет эмоций, есть покой...

Гнев послушно закрыла глаза и попыталась выглядеть умиротворённо. Покой — это ложь, есть только страсть. Через страсть я обретаю силу. Через силу — могущество. Через могущество — победу. Через победу... Она открыла глаза и обнаружила, что Люциан наблюдает за ней с безграничным терпением, которым, казалось, обладали в изобилии только джедаи.

— Чувствуешь? — спросил он. — Как ненависть и страх просто... исчезают, когда ты перестаёшь держаться за них?

— Ты очень терпелив со мной, — сказала Гнев, взглянув на него с благодарностью, — хотя я, наверное, худшая ученица, что у тебя когда-либо была.

— Я... каждый может научиться находить покой. — Люциан, казалось, слегка покраснел. Она почувствовала, как он наклонился ближе, чтобы поправить её позу. — Даже тот, кто знал столько конфликтов, сколько ты.

Краем глаза она заметила знакомую фигуру, наблюдавшую за ними из дверного проёма. Дарт Марр задержался на несколько мгновений, прежде чем молча продолжить путь. Гнев едва подавила улыбку. Кажется, ей предстоял интересный разговор.

— Я что-то сделал не так? — спросил Люциан, заметив её выражение.

— Вовсе нет, — весело ответила Гнев. — Я просто подумала, как сильно жду продолжения этих уроков.

* * *

— Как прошла твоя тренировка? — спросил Марр, когда дверь его покоев закрылась за ней. Его голос был обманчиво спокойным.

— Мы практиковали формы светового меча, — невинно улыбнулась Гнев, чрезвычайно довольная собой. — Люциан оказался таким... восприимчивым к моим инструкциям. Он очень хорошо умеет находить правильные позы.

— Не сомневаюсь в этом, — голос Марра стал шёлковым. — Скажи, Гнев, насколько близко нужно стоять, чтобы продемонстрировать техники медитации?

— О, очень близко. Конечно, ты понимаешь важность практического обучения? — Гнев наклонила голову, изображая недоумение.

Марр взглянул на неё так, словно она только что серьёзно оскорбила его интеллект.

— Тебе понравилось его внимание? — спросил он, сокращая расстояние между ними.

— А что, если да? — Гнев посмотрела на Марра с озорной улыбкой. — Что, если меня привлекает его стремление к покою и гармонии после стольких лет во тьме?

В глазах Марра мелькнуло что-то опасное. Стремительным движением он оказался у неё за спиной, его руки легли ей на талию, притягивая её ближе.

— Ты ревнуешь, Марр? Возможно, ты тоже мог бы попросить падавана научить тебя техникам медитации, чтобы избавиться от своей ревности и злости. — Гнев закрыла глаза и с наслаждением улыбнулась. — У него такие нежные руки.

Рука Марра скользнула к её горлу и замерла там.

— Такая преданность своему учению, — продолжила Гнев мечтательным тоном. — Я достигла настолько глубокого покоя и расслабления, что почти забыла Кодекс.

— Что ты действительно забыла, — так это кому ты принадлежишь, — его голос прозвучал прямо у её уха. — И что я не делюсь своим.

— Возможно, мне нужно напоминание, — предложила она, плотнее прижимаясь к Марру. Гнев почувствовала, как её сердце забилось чаще. Марр всегда был сдержанным, и видеть его таким было неожиданно возбуждающе.

— Возможно, да, — согласился Марр задумчивым тоном, от которого по её телу пробежала дрожь, — раз тебе, кажется, так нравятся практические уроки.

Он отпустил её, развернул лицом к себе и сделал шаг назад.

— Раздевайся, — приказал он.

Её улыбка стала шире. Именно этого она и добивалась. Неторопливо, не отрывая взгляда, она начала снимать одежду. Марр неподвижно наблюдал за ней, дыша медленно и глубоко.

— Теперь, на колени.

Гнев плавно опустилась на пол, положив руки на колени и глядя на Марра с предвкушением.

— Лучше, — сказал он, начиная снимать свою одежду. — Хотя у меня складывается впечатление, что ты слишком наслаждаешься этим.

Когда он стоял перед ней полностью обнажённый, Гнев немедленно подалась вперёд, положив руки ему на бёдра, и взяла в рот его член. Она довольно зажмурилась, услышав резкий вдох и почувствовав, как Марр напрягся. Он запустил пальцы в её волосы, когда она начала работать языком. Гнев улыбнулась бы, если бы могла — кажется, её наказанию не суждено было состояться. Её торжество, однако, продлилось недолго.

— Нет, — сказал он внезапно, и несильно потянул её назад за волосы, тяжело дыша. — Так дело не пойдёт.

— Разве не этого ты хотел? — спросила она, глядя на него с невинным выражением лица.

— Встань, — скомандовал он, игнорируя её вопрос.

Гнев медленно поднялась на ноги.

— На спину, — он подтолкнул её к кровати. — Руки за головой.

Она легла на кровать, положив руки за голову, как он приказал. Марр устроился рядом с ней, намеренно медленно проводя пальцами по её груди.

— Ну что, будем отрабатывать формы светового меча, Гнев? — прошептал он ей на ухо, наклонившись ближе. — Или ты предпочитаешь более прямые приложения страсти?

Он поцеловал её ключицу, затем опустился ниже, пока наконец не оказался между её ног.

— Я не припомню, чтобы давал тебе разрешение двигаться, — сказал он, когда она попыталась выгнуться при первом прикосновении его языка.

Его движения были то мягкими, то более требовательными, но никогда не давали ей именно того, чего она жаждала.

— Кому ты принадлежишь, Гнев? — Марр немного отстранился, чтобы говорить чётко, игнорируя её разочарованный стон. Он ввёл в неё два пальца.

— Тебе, — выдохнула она.

— Скажи это как положено. — Его пальцы замерли.

— Я принадлежу тебе, мой лорд.

— Не уверен, что я тебе верю. — Он поцеловал внутреннюю сторону её бедра, после чего начал ласкать её языком снова, медленно и дразняще.

— Пожалуйста, Марр. — Она попыталась пошевелиться, но он остановил её. — Я только твоя.

Марр не отреагировал.

— Я была неправа. Неправа, что позволила ему меня трогать. Неправа... что заставила тебя сомневаться... Пожалуйста, я скажу всё, что ты хочешь. — Произносить слова стало сложнее, когда он ускорил темп, словно награждая её за эти признания.

Когда она наконец достигла оргазма, Марр поднялся и лёг рядом, крепко её обнимая, пока Гнев приходила в себя. Она чувствовала, насколько он сам был возбуждён — это осознание доставляло ей почти столько же удовольствия, как и то, что только что произошло.

— Теперь ты лучше понимаешь своё место? — спросил Марр.

— Мм, я не совсем уверена. — Она с вызовом улыбнулась и прижалась ближе к нему. — Возможно, тебе нужно быть убедительнее.

С резким вздохом он перевернул её на спину и жадно поцеловал, когда она обхватила его ногами. Это уже не было частью её наказания, подумала Гнев с удовлетворением.

— Хорошо. — Марр сжал её крепче. — Потому что я ещё не закончил напоминать тебе.

Позже, лёжа в его объятиях, она слегка подняла голову, чтобы посмотреть на него.

— Ты — мой, — заявила она. — Скажи это.

— Твой, — покорно согласился Марр с лёгким весельем во взгляде.

Гнев улыбнулась и снова уткнулась лицом ему в плечо.

— Я на самом деле не флиртовала с джедаем, — призналась она. — Я пыталась его обратить.

К её удивлению, Марр начал смеяться.

— Ты думаешь, я не понял? — спросил он. — Я никогда не сомневался ни в твоей верности, ни в разумности твоих суждений.

— Ты знал?

— Да. — Он обнял её чуть крепче. — Но я не мог упустить такой шанс напомнить тебе, что ты моя. Кроме того, — голос Марра стал более серьёзным, — это не означает, что мне нравится смотреть, как другие мужчины тебя трогают. Как оказалось, я не выше таких мелочных эмоций.

Гнев больше никогда не пыталась флиртовать с Люцианом, отказавшись от подобных методов в пользу философских дебатов и апелляций к его желанию справедливости.

Узнать, завершился ли бы её план успехом, ей не довелось. Люциан оставался упорно убеждённым в глубоко скрытой в ней доброте вплоть до дня, когда он погиб, защищая базу от Вейлин. Возможно, подумала Гнев с грустью, в итоге победа осталась за джедаем.

* * *

Воспоминание поблекло, но сон не приходил. Гнев перевернулась на бок. Для кого-то, созданного для войны, Марра было удивительно приятно обнимать. Обычно они были нежны друг с другом, почти осторожны — возможно, потому что они оба знали, что другой мог бы легко его убить, если бы ему что-то не понравилось. Гнев тяжело вздохнула. Она скучала по нему.

Она поднялась с кровати, натянула ботинки и направилась наружу, где её ждал спидер. Пожалуй, пришло время нанести визит месту из её — нет, его — воспоминаний, который она откладывала, испытывая необъяснимый страх.

— Мне жаль Джейсу, — произнесла она вслух, направляя спидер через лес. — Она была верна мне. Хотя, по сути, её привлекала лишь сила. Но разве существует какая-то иная форма верности?

Никто не ответил. Фары спидера разрезали тьму впереди; рассвет был ещё далеко.

— Путь ситха — одинокий путь, — продолжила она, обращаясь к тишине, словно та могла ответить. — Квинн может думать, что привязан ко мне, но это тоже только из-за моей силы, даже если он сам верит в обратное.

Мёртвая ветка дерева треснула и упала на землю, задетая спидером. Маленький грызун замер в свете фар, затем быстро исчез во тьме.

— Сиена, пожалуй, питает ко мне какую-то симпатию, но у неё своя игра. Марр не полностью неправ насчёт неё, хотя я и не верю, что она хочет причинить мне вред. Марр...

Гнев замедлила спидер, приближаясь к самой неприятной правде из всех. Её пальцы крепче сжали руль.

— Что бы Марр ни испытывал ко мне, его чувства существуют только пока я оправдываю его ожидания. Стоит мне проявить слабость, он не просто покинет меня — он может убить меня сам из жалости.

Тяжесть в её груди, поняла Гнев, была вызвана не только этими мыслями. Кажется, она почти добралась до своей цели. Она остановила спидер у подножья большого скалистого холма и слезла с него.

— Интересно, — сказала она, глядя на тёмную скалу, — поймёт ли Марр мои поступки. Ждёт ли он меня вообще или уже забыл? Не хочешь сделать ставку? — спросила она с грустной улыбкой. — Хотя полагаю, у тебя больше не осталось ничего, что ты мог бы поставить.

— Ты задаёшь не те вопросы.

Гнев медленно обернулась. Рядом со спидером стояла призрачная фигура Валкориона.

— Ты мёртв, — констатировала она, не чувствуя удивления от его появления.

— Верно, — согласился Валкорион с холодной улыбкой. — Но если это так, почему ты говоришь со мной? Не потому ли, что чувствуешь, что я единственный, кто способен тебя понять?

— В каком-то смысле, — призналась Гнев. — Ты пошёл бы абсолютно на что угодно, если это помогло бы тебе выжить.

— Что должно тебя интересовать, — продолжил Валкорион, словно она ничего не ответила, — так это как сделать так, чтобы ничто из этого не имело значения. Их любовь, их ожидания — всё становится неважным, когда ты обладаешь достаточной силой. Правда, кому-то настолько жалкому, как ты, она недоступна.

— Ну вот, а я думала, что я особенная, — саркастически ответила Гнев, шагая вдоль основания утёса. — Разве не это ты внушал мне всё время?

— Если ты когда-либо в это верила, ты ещё глупее, чем я думал. — Валкорион рассмеялся. — Ты была полезна, не более того. Удобный сосуд с достаточной силой, чтобы его можно было использовать.

Гнев остановилась, наклонив голову, словно прислушиваясь к чему-то, что слышала только она.

— Там? — спросила она, глядя на участок скалы.

— За теми камнями, да, — ответил призрак Императора.

Она подняла руку и нанесла концентрированный удар Силой. Камень треснул и раскрошился, обнажая металл под ним. Ещё один удар, затем ещё один, и постепенно перед ней открылось то, что находилось внутри холма.

— Недалеко отсюда была дверь, — Валкорион посмотрел на неё со странным выражением. — Но полагаю, твой способ тоже работает.

Гнев ничего не сказала и прошла сквозь дыру, которую пробила в камне. Перед ней простирался научный комплекс — металлические коридоры, тускло освещённые аварийными лампами. Тёмная сторона была здесь сильнее, но было и что-то ещё — что-то, что вызывало в ней иррациональный страх. Что-то было не так.

Она двинулась вглубь сооружения. Её сердце билось всё быстрее, пот выступил на лбу, несмотря на прохладный воздух. В том, что когда-то было лабораториями, она увидела столы с фиксаторами, разбитые капсулы и разбросанные кости, которые когда-то принадлежали людям. Скелеты лежали на столах и сбились в углах бывших камер, некоторые всё ещё носили истлевшие остатки одежды.

— Какие эксперименты ты здесь проводил? — спросила Гнев, её голос эхом разнёсся по пустым залам.

— Я изучал разум, — ответил Валкорион, осматриваясь. — Множество способов воздействовать на него, сломать его, перекроить полностью. Любое знание имеет свою цену, как ты, я уверен, уже заметила.

Гнев осмотрела разрушенное оборудование, ища что-нибудь ценное, но большая часть была уничтожена давным-давно. Она чувствовала себя всё хуже с каждой минутой пребывания здесь. Холодная дрожь пробежала по её спине. Неудивительно, думала она, что планета оставалась изменённой тёмной стороной даже спустя столетия.

Сбоку на стене шевельнулась тень, и Гнев почувствовала внезапный, всепоглощающий ужас. Она повернулась, и тень обрела очертания знакомой фигуры в чёрно-красной броне с шипами.

Не произнося ни слова, Марр поднял световой меч и бросился на неё. Гнев мгновенно вскинула свой меч, чтобы блокировать удар, но её клинок прошёл сквозь его, не встретив сопротивления. Лезвие пронзило её грудь, и тело захлестнула боль. Гнев посмотрела вниз, ожидая увидеть смертельную рану, но не увидела никаких повреждений.

Второй удар, от которого она попыталась уклониться, рассёк её плечо.

Сосредоточься, приказала она себе. Ничего из этого не существует. Гнев призвала Силу, концентрируясь на реальности, которую знала — что Марр был далеко, что это было не более чем иллюзией, созданной этим местом. Видение замерцало и исчезло.

Внезапно ей стало трудно дышать. Гнев поспешила назад, следуя чужим воспоминаниям и красному аварийному освещению к тому, что, как она надеялась, было выходом. Она больше нигде не задерживалась, пока не оказалась снаружи.

Гнев остановилась в нескольких шагах от входа, глубоко дыша, пока её сердцебиение не начало замедляться. На горизонте появилась зелёная полоса — приближался рассвет.

Обернувшись, чтобы взглянуть на вход ещё раз, она заметила то, чего не заметила ранее в спешке. Тяжелая металлическая дверь лаборатории лежала на земле, аккуратно срезанная с петель световым мечом.