Не проверялось на грамотность 
Следующие несколько дней принесли неожиданные последствия нашей возросшей известности. Вход в Белый дом теперь постоянно окружали группы фанатов с плакатами "#NatMatt", а курьеры ежедневно приносили коробки с подарками — от традиционных шоколадных конфет до странных связанных вручную свитеров с нашивками "Team Мэтт".
Однажды утром я обнаружила, что мой обычный путь от входа до кабинета превратился в нечто среднее между красной дорожкой и полосой препятствий. Молодые стажёры с надеждой в глазах просили автографы, а технический персонал внезапно стал необычайно услужливым.
«Наташа, позвольте помочь с документами!» — наперебой предлагали они, когда я появлялась в коридорах.
Даже обычно невозмутимые охранники теперь встречали меня лёгкими улыбками и кивками. Один из них, обычно суровый мужчина лет пятидесяти, как-то пробормотал: «Мой внук просил ваш автограф. Он большой поклонник.»
Но самые значительные изменения произошли в моём отделе. Марк и Сара смотрели на меня с новым, почти благоговейным уважением, а мистер Дженкинс начал проявлять неожиданную отеческую заботу.
«Мисс Наташа, вы не забыли пообедать?» — беспокоился он, заглядывая в мой кабинет. «В вашем положении нужно соблюдать режим.»
«В каком положении?» — удивлялась я.
«Ну, знаете... — он смущённо откашлялся. — Публичном.»
Ситуация достигла пика, когда однажды ко мне в кабинет заглянула Босс с коробкой fan-артов.
«Смотри, что люди рисуют! — восторженно воскликнула она, высыпая на мой стол десятки распечаток. — Вот вы с Мэттом как ангелочки! А здесь — как суперагенты! Мне вот этот особенно нравится — вы в виде фигуристов!»
Я с изумлением разглядывала рисунки. Кто-то изобразил нас в виде персонажей аниме, кто-то — в стиле ренессансных портретов, а на одном особенно старательном рисунке мы были... единорогами.
«Босс, это же... не профессионально,» — попыталась я возразить.
«Профессионализм — это скучно! — отмахнулась она. — Люди нас полюбили! Это лучше любой рекламы!»
В этот момент в кабинет вошёл Мэтт. Увидев разбросанные по столу рисунки, он замер на пороге.
«Я... извините, я позже,» — он попытался ретироваться, но Босс схватила его за рукав.
«Никуда ты не денешься! Смотри, какой милый арт! Вы с Наташей в виде котят!»
Мэтт покраснел так, что его уши стали цвета спелого перца. «Босс, я думаю, у нас есть более важные вопросы...»
«О! Говоря о важных вопросах! — её глаза загорелись. — Мне пришла гениальная идея! Давайте устроим благотворительный стрим! Вы с Наташей будете играть в видеоигры, а все донаты пойдут в детские дома!»
Я и Мэтт переглянулись в едином порыве отчаяния.
«Босс, я не думаю, что это хорошая...» — начал я.
«Идея! — закончила она за меня. — Я знаю! Уже договорилась с техническим отделом! В субботу, в 8 вечера!»
После её ухода мы с Мэттом несколько минут молча стояли среди разбросанных fan-артов.
«Кажется, мы потеряли контроль над ситуацией,» — наконец сказал он.
«Ты имеешь в виду — над нашей репутацией?» — уточнила я.
«Над всем,» — он вздохнул и поднял один из рисунков. На нём мы были изображены в виде астронавтов, держащихся за руки на фоне звёзд.
Неожиданно он улыбнулся. «Знаешь, некоторые из них... довольно талантливы.»
Вечером того дня меня ждал ещё один сюрприз. Возвращаясь к себе, я обнаружила, что дверь моего кабинета украшена гирляндой из бумажных сердечек. На самом большом было написано: «Мы верим в любовь!»
Когда я попыталась незаметно снять украшения, появился Пирс с видеокамерой.
«Не снимай! — взмолился он. — Я веду документацию для архива! Это же история!»
«Пирс, это нарушение приватности,» — попыталась я возразить.
«Но Наташа! — его глаза наполнились слезами. — Это же так романтично!»
В конце концов мне пришлось оставить украшения на месте — под обещание Пирса не снимать меня на камеру без предупреждения.
Самым же неожиданным последствием стало изменение в поведении Бена Кинга. На следующем совещании он был необычно сдержан и почти не смотрел в мою сторону. Когда же заседание закончилось, он задержался, чтобы поговорить со мной наедине.
«Наташа, я должен предупредить тебя, — сказал он тихо. — Такая популярность... привлекает не только поклонников, но и врагов. Будь осторожнее.»
«Вы думаете, нам стоит прекратить эти... публичные выступления?» — спросила я.
Он покачал головой. «Нет. Но помни — за каждой улыбкой может скрываться угроза.»
Когда я делилась этими опасениями с Мэттом позже, он отнёсся к ним с неожиданной серьёзностью.
«Бен прав, — сказал он, изучая данные на своём планшете. — Количество попыток взлома наших систем увеличилось на 30% после последнего выступления. Но... — он посмотрел на меня, — я не думаю, что не стоит прекращать быть... собой.»
В его словах была такая тёплая поддержка, что я на мгновение потеряла дар речи.
«Знаешь, — тихо сказала я, — иногда я забываю, что всё это началось с простых документов и чаепитий.»
Он улыбнулся своей редкой, настоящей улыбкой. «А я нет. И знаешь что? Я не жалею ни о чём.»
Когда он ушёл, я осталась сидеть в своём украшенном кабинете, разглядывая fan-арты на столе. И поняла, что несмотря на все неудобства и риски, в этой странной ситуации было что-то... прекрасное.
Потому что иногда самые неожиданные последствия приводят к самым прекрасным изменениям. И кто знает — возможно, единороги на том рисунке были не так уж далеки от истины. В конце концов, в мире, где возможны фиолетовые омлеты Босс и детекторы покраснения Пирса, всё возможно.
Популярное
VKontakte
WhatsApp
Telegram
Отключить рекламу