Сказки (джен)

Бывает так в жизни, когда всего одна фраза, оброненная кем-то случайно, или сказанная в запале, может кардинально её изменить.

Так случилось и с Гарри Поттером, в один из тех вечеров, которые он совершенно искренне ненавидел. Потому что, в этот вечер, у него было занятие по окклюменции. И не с кем-нибудь, а с профессором Снэйпом.

Вообще-то, одно из так называемых занятий, с так называемым профессором. Ну, а как ещё их можно было назвать, если преподаватель из Снэйпа был... в общем, не умел Снэйп быть учителем, да и не любил. Поэтому практически в открытую, да ещё и при при полном попустительстве Дамблдора, гнобил учеников, тем самым выражая эту свою нелюбовь. И, кстати, не только на своих уроках.

А если ещё учесть, что к самому Поттеру Снэйп, испытывал глубокую и очень сильную личную неприязнь, то тут сразу понятным становилось, что они, эти уроки, из себя представляли. Моральную пытку и изнасилование разума, вот что. Так что, сильная головная боль, после них, Гарри была обеспечена. И возвращался он в такие вечера, в башню Гриффиндора, ментально измученным, физически вымотанным и морально подавленным.

Но, сегодняшнее «занятие» превзошло все предыдущие. Причём, в худшую сторону. Что там такое случилось у Снэйпа именно сегодня Гарри не знал, кто ж ему скажет-то, но вот то, что что-то случилось, было несомненно. Потому что сегодняшнее... рандеву... превратилось из пытки «обыкновенной», в пытку изощрённую. Ну, если так выразиться можно.

В общем, выходя в этот вечер от Снэйпа, Гарри видел всё как сквозь густейший туман, но не белый, а чёрный и идти мог только держась за посторонние предметы. Настолько сильно его «размазало по стенке» сегодняшнее «занятие». И если бы кто-нибудь увидел его в это время, то совершенно справедливо мог бы предположить, что Гарри пьян. И не просто пьян, а что называется: в драбадан, в дымину, в дрезину, в пополам, в стельку... В общем, назвать можно было как угодно и не ошибиться, при этом.

Как в тот вечер Гарри добрался до гостиной своего факультета он и сам не понял. Не понял он, также, как вошёл внутрь, и как оказался в кресле у камина. Единственное, что он в тот вечер запомнил, так это то, что на него вдруг «окрысилась» его лучшая подруга, Гермиона Грэйнджер.

И глядя на неё своими красными, из-за полопавшихся капилляров глазами, и слушая, как сквозь вату, её речь, он совсем не понимал чего она от него хочет. Единственное о чём он догадался, судя по тону, которым она ему выговаривала, так это то, что она чем-то очень сильно недовольна. И ещё ему почему-то запомнилась одна её фраза. «Стараться надо лучше», — вот что она ему сказала.

В результате, до своей кровати он сегодня так и не добрался. Под недовольное бурчание Гермионы он просто «отключился» прямо там, в кресле, и забылся тревожным сном. Во время которого периодически стонал, разговаривал, дёргал руками и ногами. И как он не слетел с кресла на пол было совершенно непонятно. Единственным плюсом, когда он проснулся, было то, что голова болеть престала. Сильно. Нет, так-то она продолжала побаливать, но вполне привычно, как это частенько случалось, особенно в последнее время, и поэтому терпимо.

Гари поднялся из кресла, добрался, с горем пополам, до душевой и принял освежающий, почти холодный душ. После чего, почувствовал себя несколько получше и, уже не особо напрягаясь, переоделся в чистое. Потому как одежда, после «сеансов» со Снэйпом, неизменно оказывалась пропитанной насквозь по́том и настоятельно нуждалась в стирке. Затем он спустился в гостиную, усевшись всё в то же кресло. Находился он, кстати, в гостиной, в полном одиночестве. Было ещё слишком рано даже для Гермионы, которая всегда вставала одной из первых. Так что у Гарри было время подумать.

И попытаться охарактеризовать те чувства, которые он сейчас испытывает. А когда подумал, то понял, что ничего, кроме отчаяния и беспросветности он не ощущает.

— Да уж, Поттер, — прокрутилось у него в голове, — жалкая и ничтожная ты личность. И прав был дядюшка Вернон, когда утверждал, что я, урод ненормальный, лишний в этом мире. Что я никому не нужен там, и никогда не стану своим здесь. Вот и получается, что на самом деле, никому-то ты не нужен, Гарри.

Видимо последнюю мысленную фразу он произнёс вслух, потому что неожиданно прямо пред ним материализовался Добби. Его знакомый домовой эльф. И сразу же начал «бомбардировать» Гарри вопросами.

— Да что такое, Гарри Поттер, сэр, говорит? — причитая пищал эльф. — Как это он никому не нужен? Разве он не нужен его друзьям? Разве...

— Тихо, тихо, Добби, — перебил Гарри домовика. — Не части. Лучше скажи, ты сам-то откуда здесь взялся?

— Ну, Добби убирался в башне и случайно услышал Гарри Поттера, сэра.

— А я что, вслух разговаривал? — удивился Гарри.

— Нет, нет. Добби услышал только одну фразу, — тут же заверил его домовик.

— Да? Ну и хорошо, — подумавши, вынес Поттер свой вердикт. — Знаешь, не хотелось бы чтобы меня кто-нибудь подслушал. Ещё подумают что я жалуюсь. И возмущаться начнут.

— А возмущаться-то почему? — Не понял Добби.

— А потому, что я для них то ли герой, то ли сумасшедший, а ни тем, ни другим жаловаться не положено. Герои должны только подвиги совершать и спасать всех. Но, никак не жаловаться. А сумасшедшим место в психушке. Вот и получается, что сам по себе, я никому не нужен. И даже, как мне мыслится, моим друзьям.

Гарри замолчал, потому что домовик вдруг о чём-то задумался. Он даже покрутил слегка свои уши, видимо, для стимуляции мыслительного процесса.

— Ну... э-э-э... — начал пытаться что-то сказать домовик. Чувствовалось что высказаться ему, как говорится, и хочется, и колется.

— Давай, Добби, — подбодрил его Поттер. — Говори, не стесняйся. Ты же понимаешь, что я про домовиков многого не знаю. Точнее, вообще почти ничего.

— Хм-м... ну Добби мог бы стать домовиком Гарри Поттера, сэра. Потому что, Гарри Поттер, сэр, нужен Добби.

— Что? — Гарри ухватился за волосы на макушке. При этом подумав, что в этом они с Добби похожи. Только тот уши себе крутит, а Гарри за волосы себя тягает. — Я нужен тебе? Ну-ка, давай поподробнее.

И Добби рассказал подробно. Про то, кто такие домовики вообще и почему им непременно нужна связь либо с источником магии, либо с самим магом. И от том, какие плюсы и минусы будет иметь маг от такой связи. Впрочем, последних почти не было. Единственным минусом было, когда домовик мог начать подпитываться от хозяина, а у того в это время магическое истощение было. Это, если уж домовик совсем дурной. Тогда возникала опасность, что маг может в сквиба превратиться. Но Добби клятвенно заверил, что он такого допускать не намерен. Он-то, домовик, как раз умный.

Так что, подумал Гарри, подумал, да и согласился стать для Добби хозяином. А на вопрос Гарри о желании домовика быть свободным, тот пояснил. Подняв вверх указательный палец, снабжённый, кстати, внушительным коготком.

— Да, Добби хотел стать свободным эльфом, — пояснил он с важностью, — но, свободным от старого злого хозяина. Чтобы иметь возможность самому выбирать кому служить.

В общем, оказалось, что связь между магом и домовиком, или в данном случае между Гарри и Добби, устанавливалась быстро. Так что, Поттер и глазом моргнуть не успел, как превратился в... эльфовладельца... ну, или как там это называется. А после этого Гарри задумался, а что же ему делать прямо сейчас. Не хотелось ему никого в данный момент видеть. Да и вообще, он ощутил себя, когда почувствовал безысходность ситуации, в которой оказался, как будто в каменном мешке. Из которого нет выхода. И он совершенно не представлял, что ему сейчас делать. И куда отправиться. Ну, чтобы от всех подальше, и чтобы его никто не нашёл. Хотя бы в ближайшее время.

Но, куда ему было пойти? Добби предложил в Комнату Так-и-Сяк. Только предупредил, что Дамблдор, скорее всего, о ней знает. Директор же, всё-таки. Тогда Гарри вспомнил про Тайную комнату. И они с Добби отправились туда. Гарри накинул на себя свою мантию-невидимку, а Добби и так умел становиться невидимым. Ну, что бы им никто не помешал.

Вход в эту комнату располагался в туалете Плаксы Миртл, которой к счастью не оказалось на месте. Но, войти в Тайную комнату оказалось не так просто. Для начала, Добби попросил дать ему немного времени. Он обследовал вход и перекинул куда-то обнаруженные им сигналки. Наверное, на вход в какой-нибудь совершенно неиспользуемый класс. После чего Гарри использовал парселтанг и открыл вход. Но и тут, сходу, сигануть туда с лихим воплем у него не получилось. Добби притормозил.

— Э-э-э... Гарри Поттер, сэр, а как туда спускался Слизерин? Тоже прыгал что ли? — спросил он подростка.

— Хм-м... — задумался, услышав это Гарри, — а действительно? Как? Ну-ка, давай-ка попробуем вот что. Лестница, — прошипел он по-змеиному.

Лестница действительно появилась, и Гарри с Добби, оказавшись на ней, отправились прямо в недра школы, запечатав предварительно проход. Туда, где собственно комната и располагалась. А когда они оказались в самой комнате, то у Гарри наконец появилась возможность сесть и подумать о своей жизни. Взвесить и оценить, так сказать, свои поступки и взаимоотношения с окружающими. И решить что же ему делать дальше. И решить чем именно ему нужно будет заняться в первую очередь.

Размышления привели Гарри к выводу, что, для начала, сражаться ему нужно научиться. Ведь Волдеморт-то воскрес? Воскрес. Следовательно, их встреча с Гарри состоится. Рано или поздно. И что же сам Гарри сможет ему противопоставить? Да... ни хрена он не сможет. А там, на кладбище, где прошёл ритуал возрождения Змеемордого, ему скорее всего повезло. Особенно после трёх Круцио. И, что если он останется здесь, в школе, то его шансы погибнуть существенно возрастут. Нет, они и сейчас-то не низкие, но вот дальше, особенно если он ничего не будет делать и оставит всё как есть, вырастут ещё больше.

И пусть миссис Уизли сколько угодно говорит что дети не должны заниматься взрослыми делами. Вот только, Гарри чувствовал, что никто из взрослых, ради него, и мизинцем даже не пошевелит, почему-то. Ну, чтобы что-нибудь сделать или как-нибудь помочь. А будут они только наблюдать со стороны как он барахтается, пытаясь из того болота в которое угодил, выбраться. И это только те кто ему поверил. А таких очень и очень мало. Значит, опять, как впрочем и всегда, придётся действовать самому. Н-да.

Вот Гарри и думал, сидя в уютном кресле. Впрочем, делать ему больше ничего и не оставалось. Потому что об остальном позаботился Добби. Для начала он обеспечил Гарри мебелью, затем произвёл в помещение уборку, удалив пыль и грязь. Наколдовал вокруг Гарри что-то вроде купола с климат-контролем, потому что тут было довольно прохладно. И, наконец, с разрешения Гарри, занялся василиском. Ну, тем что он него осталось. Осталось же, что удивительно, практически всё.

В общем, Добби «смотался» в Гринготтс и договорился с гоблинами о продаже трупа змеюки. И через некоторое время мёртвый василиск из Тайной комнаты исчез, а в кармане у Гарри оказался ключик от банковского сейфа. Отдельного от его, ну, того чей номер был шестьсот восемьдесят семь. В котором, отныне, хранились деньги вырученные от продажи за змеюку. И сумма была весьма немалая. С четырьмя нолями.

А Гарри, всё это время продолжал думать. Думал он, думал, и наконец придумал. Что если никто не может, ну, или точнее сказать, не хочет ему помочь в мире магическом, то значит нужно обратиться к магглам. А то, что у магов и магглов имеется связь, на правительственном уровне, становилось понятным после показа фото Сириуса Блэка по телевидению. Ну, когда он из Азкабана сбежал. Ведь показали же его, несмотря на Статут о секретности. Значит есть там, у магглов, соответствующие структуры. Вот туда-то Гарри и нужно попасть. Тем или иным образом. Чем он в ближайшее время и займётся.

А наверху, всё это время длились поиски Гарри. Начались же они потому, что у Гиффиндора сегодня первым занятием было ЗОТИ. И, разумеется, Амбридж не могла не обратить внимание на его отсутствие. Но, не получив в классе вразумительных ответов о том где он может быть, она, прихватив Уизли и Грэйнджер, отправилась прямиком к Дамблдору.

— В чём дело, Альбус? — Начала она требовать ответы прямо с порога в его кабинет. — Что такое творится в вашей школе? Почему ученики так злостно позволяют себе нарушать дисциплину?

— Ну, если вы успокоитесь, профессор Амбридж, и объясните мне в чём дело, то тогда я смогу ответить на ваши вопросы, — снисходительно глядя на неё проговорил Дамблдор.

— Меня интересует где Поттер? Почему его нет на моём уроке? — продолжала возмущенно спрашивать Амбридж.

— А что скажите вы, мисс Грэйнджер, и вы, мистер Уизли? — уточнил Альбус у учеников.

— Э-э-э.. ну... мы... — начала было Гермиона, мучительно пытаясь придумать чтобы такого правдоподобного сказать, ведь наверняка же Гарри где-то отсыпается после вчерашних возлияний. Это ж сколько он сразу правил нарушил-то? И спиртное где-то раздобыл, и напился до состояния... э-э-э... нестояния. А в том что Гарри именно напился Гермиона не сомневалась. Очень уж характерные у него были признаки. Не то чтобы она сталкивалась с такими любителями усугубить постоянно, но видела пару раз в своё время. Вот и не сдержалась она вчера. И высказала, что не напиваться нужно, а стараться лучше на занятиях у профессора Снэйпа.

Впрочем, ничего сказать она не успела, потому что тут влез Рон, со своей инициативой.

— Так мы понятия не имеем, профессор, — ответил рыжий, — мы его вообще со вчерашнего вечера не видели. С тех пор как он на дополнительные занятия ушёл.

— Вообще-то, я видела его после этого, — поправила его Гермиона. — Как раз в тот момент, когда он вернулся.

— И почему тогда он меня на завтрак не разбудил? — возмутился Рон. — И... — Он видимо хотел добавить что-то ещё.

— Так, стоп! — прервал его разглагольствования Дамблдор. А затем Гермиона на какой-то краткий миг почувствовала, что её мозг слегка пощекотали. Чем-то мягким. — Вот оно значит как. Хм-м... Ну, я думаю, что Гарри нужно будет разыскать. Так что, профессор Амбридж, возвращайтесь-ка на занятия. Обязанностей преподавателя с вас никто не снимал. А я займусь организацией поисков. Мисс Грэйнджер, мистер Уизли, вы тоже можете идти.

Разумеется, поиски результатов не принесли. Гарри как в воду канул. Впрочем, не совсем бесследно, как потом выяснилось. Вечером Гермиона получила от него послание. Прямо перед тем как укладываться спать. Оно появилось как будто из воздуха, на её кровати. Самое интересное, при этом было то, что когда она уходила в ванную, чтобы подготовиться ко сну и выполнить всякие нужные процедуры, его там не было. А когда вернулась, то оно уже было.

— Дорогая, Гермиона. — Гласило письмо. — Прежде всего я попрошу тебя отрешиться от чувств и спокойно прочитать моё послание. Скорее всего последнее. И ещё, я очень надеюсь, что для начала ты прочтёшь его сама, а не побежишь с ним к Дамблдору.

— Какого чёрта,- Гермиона прервала чтение, — что ты опять задумал, Гарри?

Разумеется, она разозлилась. Ненадолго. Но, потом всё же успокоилась и продолжила чтение. Раз уж Гарри попросил её не нервничать.

— Ты, конечно, задашься вопросом, почему, мол, последнее? Да потому, что своё дальнейшее пребывание в этой школе я более не считаю целесообразным и ухожу. Куда? Я пока и сам не знаю. Знаю только, что подальше отсюда. Окончательно же сподвигла меня принять это решение твоя вчерашняя фраза. Про то, что стараться нужно лучше. Ну, я подумал и решил, что ты права. Стараться, действительно, нужно лучше. Но только не для кого-то, как я делал это до сих пор, а для себя.

Теперь давай перейдём к причинам.

Во-первых, это — Дамблдор. Его отношение вызывает у меня огромную кучу вопросов. Но, самый главный из них, почему он ничего не делает? Почему в этом году он закрылся в своём кабинете и отдал школу на откуп Амбридж, Снэйпу и Малфою? Почему он совершенно игнорирует меня, как будто бы я разом, в один момент, превратился в самое омерзительнейшее существо в мире? Думается, что он мог бы хотя бы объяснить.

Во-вторых, Уизли. Знаешь, я ведь раньше был буквально влюблён в эту семью. Но, поведение миссис Уизли прошедшим летом, зачеркнуло всё то хорошее, что я про них думал. И я больше не могу относиться к ним как же как и раньше. А значит, мне с ними больше не по пути. А их наличие в школе этому не поспособствует.

Ну, и наконец, в-третьих. Это ты, Гермиона. Скажу откровенно. Тот человек которого я перед собой вижу мне совершенно не нравится. Я как-то совершенно перестал тебя понимать. Да и вообще, у меня сложилось впечатление, что на каникулы уезжала всё ещё ты, а в доме у... ну, там где мы каникулы провели, оказалась твоя сестра-близнец. С более ограниченным кругозором, и, что самое прискорбное, гораздо менее умная.

Почему так произошло? Я не знаю. Вполне возможно что тебя стали подпаивать какими-нибудь зельями. Помнишь, что сказал Снэйп на нашем первом занятии? Про то, как зелья могут незаметно пробираясь по венам, порабощать наш разум и влиять на чувства. Так что, ты проверься у мадам Помфри. Проверься.

А может быть всё совсем по другому. Например, Дамблдор мог что-то тебе про меня сказать, вот ты и решила сделать ставку на Уизли, связать себя с Роном, и для этого уподобиться остальным рыжим. Тоже вполне возможный вариант. Но, для этого тебе нужно будет перестать быть такой умной и начать интересоваться тем, что прежде тебя не занимало. Квиддичем, домашним хозяйством и прочим. Обуизлиться, иными словами. Только, знаешь, пока я этим летом сидел у родственников, попалась мне в руки одна занимательная брошюрка. В которой я вычитал слово «Абьюзер». В общем, не вдаваясь в подробности, скажу что это наш Рон. И если ты выйдешь за него замуж, то это будет... полный абъюз.

— А ведь точно, — подумалось Гермионе. — Это про нашего Рона.

Знала она такое слово. Недаром её родители врачами были. И продолжила чтение.

— Мне, например, обидно,- писал дальше Гарри. — Причём не за себя, а за тебя. Я думаю, что ты заслуживаешь гораздо лучшего.

И, в-четвёртых. Змеемордый-то наш, таки, возродился. И твёрдо нацелен на меня. А что делают наши умудрённые жизненным опытом взрослые? Да ничего. Но, ведь делать-то что-то надо. Ну, не знаю, научить меня парочке каких-нибудь убойных заклинаний, чтобы шансы подровнять при очередной встрече с Безносым. А меня только, выражаясь фигурально, похлопывают по плечу и говорят: «Не боись, Гарри. Всё будет... зашибенски». Знаешь, если посмотреть на ситуацию со стороны, то получится, что меня, скорее всего, растят на убой. Как...э-э-э... жертвенное животное. А зачем чему-то животное учить, если оно и так на заклание предназначено?

И, последнее. Знаешь, чертовски не хочется тебя покидать. Я даже чувствую себя немного предателем по отношению к тебе. Но, и поддерживать дальнейшие отношения с тем человеком, в которого ты превращаешься, я больше не смогу. Если только ты не начнёшь вновь критически оценивать людей и события и использовать по прямому назначению свой замечательный интеллект. Только тогда у нас с тобой появится шанс сохранить нашу дружбу. Кстати, самое лучшее что было в моей жизни.

Немного поясню свою последнюю мысль. Например, вчера на очередном «занятии» Снэйп превзошёл самого себя. Я вообще удивляюсь как я до нашей гостиной добрался, а не свалился по дороге с какой-нибудь лестницы и шею себе не свернул. И всё что мне было нужно, так это капелька понимания и помощь. Ну, чтобы я до кровати мог добраться.

В общем, ты подумай. И, надеюсь, что всё-таки до свидания, а не прощай.

Гарри.