Пламя Жизни (джен)

Глава 11.

Да... Трансгрессия — сложная штука. Вроде, все время стоял на месте, а в итоге устал так, будто долго преследовал уходящий поезд. Ага, с двумя тяжеленными чемоданами. Все-таки это маленькое тело еще не готово к такому частому использованию сложных чар. Ментальная магия больше зависит от души, поэтому дается легче, но все остальное...

Я прибыл обратно к Гойлам еще через полчаса. Точнее, я попал в лес недалеко от их дома, где ранее заметил скопление интересных валунов. Древнее место поклонения каким-то богам? Может быть, но сейчас меня интересовала лишь возможность этих валунов скрыть мои чемоданы. Я просто поднял два чарами левитации и подложил под них свою ношу. Опущенные камни даже не накренились, для них такая мелочь оказалась незаметной. Ну и хорошо, вроде, работа проделана чисто...

Мда, это если не вспоминать о концовке моих приключений в гильдии. Если бы я спокойно уходил, дверь, снимающая ложную сущность, мне бы нисколько не помешала. Ну, постоял бы, дизориентированный на месте несколько секунд, и все. А в итоге я получил букет заклятий в спину как раз в момент, когда не мог защититься. Кого тут благодарить за мое невероятное везение, а? Священные мерлиновыподштанники? Готов их даже постирать в знак благодарности!

Грегори находился в том же месте, где я его и оставил. Видимо, мать не обратила внимания, что сигналы от сына не приходят. Толика легилименции, и Гойлуверен, что мы долго бродили по лесу и обсуждали всякие глупости. Да, вкладывать ложные воспоминания сложновато, со взрослым магом я, наверное, пока не справлюсь... Значит, надо избегать таких ситуаций.

— Знаешь, Драко! У нас с тобой получился такой интересный разговор, что я даже ни капельки не устал после прогулки! — хе-хе, «мужики, надо чаще встречаться!»

— Да и я не очень! У нас до приема еще есть пара часов — пошли над гномами издеваться! — когда я узнал у Драко, что вплоть до школы это было их любимым занятием, то просто обалдел. А потом пожалел бедных аристократиков... Как же тут развлекаются?! Я это понял, когда решил качественно подражать Драко. Убого тут развлекаются, у-бо-го!!!

Пока запрет на магию для нас не действует — мы ведь официально еще не стали школьниками. В теории, мы и заклинаний-то еще не знаем. И это верно для большинства моих сверстников, прямо-таки абсолютного. Поэтому, пока я развлекался, наряжая бородатых мужичков с пропитыми лицами в красивые платьица пастельных тонов, мой друг тужился прижечь искрами хоть одного. На его самопальные фейерверки из своих маленьких домиков-норок прибежали детишки и со смехом и радостными воплями провожали разноцветные искры в небо. Да, Гойл не стал направлять магию на детей! Хотя садовые гномы в магическом обществе не считались разумными существами, ему, похоже, претила мысль издеваться над крохотными созданиями. Единственные, кого он в жизни мучил — это взрослые бородатые гномики. Да и то, в основном, аристократики неожиданно подкладывали им хлопушки ко входам и подстраивали безобидные ловушки... Мда, а Уизли выбрасывали их за ноги.

Детишкам я трансфигурировал платьица и штанишки с рубахами в более опрятные и красочные. У гномов наблюдалась удивительная разница между поколениями. Молодые особи могли скорее служить украшением волшебного местечка, они создавали атмосферу праздника, веселья. А взрослые мужские особи (вдруг, откуда ни возьмись) были склонны к пьянству, разгильдяйству и хамству. Одному сквернословящему мужичку, который со злостью срывал с девочки «это ужасное дурацкое платье, наколдованное мерзким человечишкой», я приделал стрекозиные крылья, дал в руки палочку, на манер волшебной, и отвесил самого обычного пинка. Как же красиво он воспарил! А уж когда крылышки раскрылись и затрепетали... Просто ожившая сказка, если б не грязные штаны, хе-хе. Даже Гойл засмотрелся и прокричал: «Здорово!!!» А я скромно добавил от себя: «Радуйся, что палочку сунул в руку, а не куда-нибудь еще!» — и с подозрением посмотрел на других мужичков. Они пришипились и больше не мешали детскому веселью. Надо ли говорить, что все это время у меня на лице цвела искренняя улыбка (а уж почему некоторые гномики видели в ней оскал — вопрос совершенно не ко мне!)

Наигравшись таким образом, мы все-таки дошли до дома Грегори. Его мама напоила нас интересным травяным сбором (без всяких побочных интересностей, если кто-то об этом подумал!). Просто его заготовила сама хозяйка. В аристократическом обществе, если у тебя было положение, подобное считалось милой забавой, пусть и странноватой. Для менее значимых людей это уже — плебейское поведение. Мне на все это было наплевать, я просто наслаждался душистым чаем.

В итоге я решил через камин вернуться к себе домой, чтобы прибыть на прием вместе с семьей. Особого ажиотажа по возвращении домой заметно не было. Люциус где-то там улучшал положение семьи (ага, у него работа такая, Драко так и сказал). А Нарцисса музицировала. Приятная мелодия доносилась со второго этажа, и я решил туда подняться. Мама играла на рояле с закрытыми глазами. Окна большого зала были открыты, и ветер слегка колыхал белоснежные волосы. Да, эффектная женщина... Хоть Драко и поздний ребенок, его родители еще далеко не растеряли лоска и привлекательности.

— Сын, хочешь присоединиться? — мелодия неожиданно прервалась, приведя меня в замешательство. Такого вопроса я не ожидал! Кого там музыке обучали, а ну вылезай! У меня самого даже слуха нет. Хотя, да. Теперь, похоже, есть.

— Нет, мам, просто хотел спросить у тебя совета по поводу своей сегодняшней одежды...

— Твоя цель?..

— Конечно же, показать себя достойно, но не выделиться какой-нибудь глупостью. Лучше — подражание взрослым.

-Тогда возьми шестой набор из шкафа «Торжества». Помню, твой папа в подобном костюме просто сразил меня на Рождественском балу в Министерстве...

Я уже развернулся, чтобы уходить, когда какое-то движение сзади отвлекло меня. Оказалось, это Нарцисса резко поднялась из-за рояля и приблизилась ко мне. Она скрестила руки у меня на груди, по-прежнему стоя сзади, и положила подбородок мне на макушку.

— Скоро ты станешь совсем большим, Драко. Первые одиннадцать лет у волшебников проходят незаметно — ведь они остаются просто детьми, и их жизнь не меняется из года в год... Но теперь ты пойдешь в школу. На тебя уже будут смотреть по-другому, не как на отпрыска Малфоев, но как на самостоятельную личность. Оценки будут сыпаться отовсюду, и иногда будут совсем не приятными. Но главное — вырасти достойным, Драко, а достойным чего — выбери сам, — нет, слезу в моем возрасте выдавить уже сложновато, да и воспитан я оказался не в тех условиях. Но как представлю, что будь все по-другому, и меня могли бы также провожать в Хогвартс... Эх, где там Квиррел, хоть тебе башку снесу... Для успокоения.

По голосу я понял, что Нарцисса во время своего монолога улыбалась. Это была простая материнская реакция на взросление сына. Поэтому я развернулся и обнял ее. Мысли о том, что это не моя мама, были сейчас где-то на почетном последнем месте. Какой свиньей надо быть, чтоб обидеть женщину в такой ситуации?!

Но Нарцисса неожиданно оторвала меня от себя и посмотрела в глаза. А потом с задорной улыбкой спросила:

— Неужели ты так серьезно воспринял мои слова, что мгновенно повзрослел? Раньше ласку ты принимал с трудом и кислой миной, ха-ха...

— Все познается в сравнении. И хотя пока сравнить не с чем, я уже представляю, как не буду видеть тебя по полгода.

— Я буду каждый день присылать тебе сладости к завтраку в Хогвартс!

— Думаешь, это правильно воспримут?

— А нам есть до этого дело? — мама опять прижала меня к себе, и от такой идиллии даже МиниМал завозился. Это я так сократил маленького Малфоя, хе-хе. Впрочем, ребятенок лишь послал волну тепла к матери и улегся обратно. Похоже, он смирился с заточением и никуда не рвался.

Пережив сцену семейной близости, я поднялся к себе и взял посоветованный набор. Темно-зеленая мантия глубокого насыщенного цвета. Черные брюки с жилетом, с серебристыми вставками. Белая шелковая рубашка. И ботинки из какой-то жутко редкой кожи. Вместо школьного галстука пока необычный бант, слегка похожий на средневековый. Не знаю, как там по моде сочетаются цвета, но выглядело это все и, правда, эффектно. А если вспомнить, что отец уже в молодости ходил с тростью, то легко понять, какие чувства одолевали маму при виде него.

Обрабатывать волосы гелем я не стал (у меня несколько лет перед глазами мелькал вариант ненавистной прически), поэтому у меня на голове был «свободный разлет». Когда в половине пятого я спустился в холл, там уже стояли отец с матерью. Люциус выбрал строгие черные тона, которые, естественно, подчеркивали его аристократическую бледность и выдающийся цвет волос. Он с гордостью посмотрел на меня (наверное, увидел себя-маленького), и мы всей семьей двинулись на улицу (кто там первый портить костюм — марш в камин!)

Портал перенес нас на выложенную камнем дорожку, окруженную садом. Похоже, все аристократы живут примерно одинаково и любят праздные прогулки в растительности (угу, только Блэки любят гулять по подвалам, поэтому у них даже сада нет, хе-хе). Вскоре из-за деревьев показался настоящий дворец. Думаю, уступающий нашему, но тоже неплохо. Встречай меня, мой первый официальный прием в новом мире!

* * *

Мероприятия аристократов магического мира внешне походили на магловские. Но не стоит их путать. В доме у Паркинсонов сейчас присутствовало очень много патриархально настроенных стариков, которые вносили толику сумасшедшинки в собрание любой серьезности. Вот, например, старый лорд Гринхолд опять «всех удивил», уже в пятый раз прилетев на прием на своем драконе. Никто не знал, насколько тварь была приручена, но неугодных хозяину людей поливала огнем исправно. В то числе, тех, кто не выказывал удивления оригинальности хозяина и не выражал свое восхищение полетом его мысли. Леди Эверетт пришла в костюме из листьев...А ее супруг пошел еще дальше (нет, не вообще не пришел и не пришел голым!). Вот уже долгое время он разрабатывал тему оборотничества в растения, и сегодня пришел с двумя милыми веточками, растущими из головы. Кто его там укусил для такого эффекта, ни у кого духу спросить не хватило.

И таких чудиков было много. Одно время я думал, что Уизли сильно выделяются на фоне старинных родов из-за потери статуса в обществе и необходимости выживать. Но тогда я просто плохо знал аристократию! Да они через одного не дружат с головой!

Стоит ли говорить, что большинство приглашенных сегодня имели «сомнительный статус»? Ну, конечно это вечеринка пожирателей и стариков, которые им сочувствовали! Как необычно видеть лица тех, кто умирал на твоих глазах... А уж когда я увидел Снейпа! Чертов обладатель суперприза «за самую эффектную и бесполезную смерть» был приглашен сюда для ознакомления с будущим пополнением своего факультета.А мне еще и общаться с ним надо больше обычного — крестный, все-таки. Да, конечно, крестных в магическом мире не бывает. Это знаменитому Гарри Поттеру повезло дважды. Сначала маглорожденная Лили подарила мне Сириуса в названные родственники. А потом пятилетнийДрако, прочитав книгу «Обычаи диких маглов» взбунтовался не на шутку и потребовал себе крестного. Переубедить малыша не удалось, и скользкий Люциус нашел единственное приемлемое решение — условно назвать крестным того человека, который не будет издеваться над такой ситуацией или унижать Малфоев постыдным случаем. Поэтому Северус сейчас тайно считался моим крестным и проводил со мной достаточно времени, чтобы стать довольно близким человеком.

На официальном приеме мы лишь раскланялись друг перед другом — мне еще предстояла встреча с зельеваром для «сдачи вступительных», хе-хе. Не знаю, ждет ли меня проверка на подлость, но я бы с удовольствием ее продемонстрировал, если бы подопытным выступал один... О, нет, никаких смертоубийств и искалечиваний — я давно понял, как хреново жилось Северусу, и не держал на него особого зла. Но разве это повод упускать лишнее развлечение?!

Отец блистал в обществе мужчин — это было и неудивительно, во-первых, его таланты могли умалять только враги и дураки (причем, первые, поступившие так, автоматически становились вторыми, хе-хе). А во-вторых, на данный момент у Люциуса было самое лучшее положение в обществе из присутствующих. Занимая не особо примечательную должность в дипломатическом корпусе, фактически он был личным советником министра. Поэтому его расслабленная, даже слегка ленивая улыбка человека, получающего удовольствие от жизни, сегодня приковывала внимание очень многих.

А Нарцисса собрала вокруг себя немало женской аудитории (тут я определиться не смог — то ли проводила мастер-класс «Как протащить мужа в министры», то ли рассказывала не менее интересную историю «Как приструнить амбициозного супруга»). Собеседницы с явным вниманием относились к словам мамы, но мне туда подходить было неуместно.

Весь первый этаж дома Паркинсонов был отдан на откуп общению и развлечениям аристократов. В большом зале по бокам стояли два ряда столов с максимально возможным числом экзотических блюд и напитков. Лично я такого изобилия еще не видел, но попробовать успел немного — на приемах не наедаются, а лишь утоляют потребности (хоть я и говорил отцу обратное). В дальнем конце зала играл небольшой оркестр (не уверен, что он чем-то отличался от магловского, разве что музыка во всех местах первого этажа была слышна одинаково). Было несколько пар по центру, которые взялись танцевать. Блистали, несомненно, уже упомянутые супруги Эверетт, их вроде бы обычный танец из-за одежды превращался в какую-то мистерию.

По бокам к залу примыкали две просторные комнаты, отделенные рядами колонн. Здесь располагались удобные кресла, маленькие столики с алкоголем и играми. Причем комнаты не имели категорий «мужская» и «женская», в обеих свободно находились представители обоих полов.

Меня лично привлек интересный аттракцион. Одна из частей комнаты для общения была заполнена некой субстанцией голубоватого цвета, более плотной, чем воздух. На стене, отгороженной ею от зрителей, находились декорированные штыри, похожие на загнутые рога. Каждый из десяти был отмечен своим номером. Мужчины подходили к преграде и выбирали на столике возле нее ожерелье по своему вкусу и возможностям. Дело в том, что каждое из этих магических ожерелий обладало разным сопротивлением, а его нужно было без помощи волшебной палочки (и, конечно, рук) взглядом провести через субстанцию и повесить на один из рогов. Номера их соответствовали заранее тайно розданным билетикам. Билеты, конечно же, достались только женскому полу. Благодаря такой игре у мужчин появлялся шанс подарить даме необычное украшение и получить благосклонность, либо интересное общение (если дама была замужем).

Сложность испытания заключалась в том, что задействована была не просто магическая сила, но и ее контроль, а еще воля и концентрация участвующего. Мало у кого из присутсвующих все это пребывало в нужном балансе. Так что, даже если человек был вынужден дарить украшение совсем не заинтересовавшей его даме, все обращали внимание на его таланты. Конечно же, как только окружающие увидели мой интерес к конкурсу, то тут же поведали, что в молодости Люциус трижды его выигрывал (даже с учетом количества приемов это солидный результат, плюс, далеко не каждый день человек находился в нужном настроении) и с усмешкой уставились на меня. Угу, юный отпрыск Малфоев должен взбелениться выказанным сомнением в его могуществе, попытаться выиграть конкурс, и, конечно же, облажаться пополной!

Но, признаться честно, этот конкурс меня заинтересовал, и я решил поучаствовать. Светить способностями особо не хотелось, поэтому выбрал седьмое по рангу ожерелье (одно из тех, что с довольно слабым сопротивлением). С учетом того, что это вовсе не детский конкурс, и редко, кто из взрослых магов с ним справлялся, даже такое заявление было очень громким. Но с собой я поделать ничего не мог. Мышление у меня взрослого, а гормональный фон — детский... Очень уж хотелось «всем показать и доказать»!

На выполнение задания отводилось три попытки. Особенно ценно это было для новичков — никакого представления о нужных в конкурсе затратах сил я не имел, понял лишь то, что пояснили окружающие взрослые. Поэтому, когда я взял ожерелье и рукой поместил его в колыхнувшийся голубоватый туман, оно тут же рухнуло на пол. Позади раздались смешки, которые даже немного разозлили и подзадорили меня. Теперь украшение уже нельзя было поднять, оно находилось в пределах особого магического поля, хочешь продолжать — действуй магией!

Проверка на контроль над собственной волей и способностями оказалась не из легких. Ожерелье прямо-таки тянуло вниз, глаза болели, а руки дрожали. Наверное, я бы вновь уронил его, если бы МиниМал неожиданно не проснулся и не подумал о маме. Я воспринял его мысль и понял, что он думает, как было бы приятно получить такой подарок Нарциссе. Почему именно ей, ведь даму выбирал слепой жребий? Очевидно, что ребенок еще не мог думать о ком-то другом из женщин. Но этот неожиданный посыл придал мне сил, и фактически, мы вместе переместили ожерелье по воздуху и повесили на седьмой рог прежде, чем я подумал о номерах.

Комната погрузилась в молчание. Никто всерьез не верил, что глупому мальчишке удастся выполнить такое. А потом раздался взволнованный голос хозяйки приема — миссис Паркинсон:

-У нас есть маленький победитель конкурса «Ожерелья для дам»!!! У кого номер седьмой?

Какой-то мужчина взял меня за руку, сунул в другую выигранное ожерелье и потянул за собой в главный зал. Там уже собирались все заинтересованные гости. Я даже слегка смутился от такого внимания, но потом вспомнил прошлую жизнь и спокойно прошел к небольшому возвышению, на котором стояла распорядительница приема.

— Номер семь у меня, — я не знал, открывать ли от удивления рот или просто поверить в чудеса, но победительницей оказалась моя мама. Нарцисса внешне спокойно подошла ко мне, положила руку на плечо, и мы вместе поднялись на платформу к миссис Паркинсон.

— Конечно, это удивительно! Но чего еще можно было ожидать от наследника родов Малфоев и Блэков?! Растет новый лорд, покоритель всех женских сердец! — вещала распорядительница. Гости уважительно кивали, презрительно фыркали или спокойно хлопали в ладоши пару раз. Как и говорила мама, оценки в высшем обществе всегда выходят разными, будь ты хоть идеален. И понятно, почему Драко так бесился в прошлой жизни. Хоть сам он такой конкурс и не выигрывал, но многие возлагали на него озвученные сегодня надежды. А тут, какой-то неказистый парнишка в поношенной одежде с чужого плеча постоянно затыкает его за пояс! Мда, детская психика такого не выдержит...

Нарцисса присела на стул, а я помог ей сменить шейное украшение. Конечно, серьги и браслеты теперь не подходили, но такое упущение считалось милой традицией подобных раутов. Мама приобняла меня и прошептала:

— Сынок... Думаю, мы и дома успеем наобщаться, а мое покровительство и место в сердце тебе обеспечены до конца жизни... Но... Я очень люблю тебя, ты самый лучший! — слезы из наших глаз пошли почти одновременно, по крайней мере, я не понял, от чьих моя щека стала влажной. Но так же быстро все и прекратилось. Мы были не в том месте, где принято выставлять чувства напоказ. Мама пошевелила волшебной палочкой и убрала слезы из наших глаз, так что большинство зрителей даже ничего не заметили. Но этот порыв души много значил для меня. Я не собирался забывать или предавать собственных родителей, Поттеров. Все было очень сложно. Но я понял, что у меня есть близкие люди, отношение к которым будет отличаться от прошлой жизни.

Люциус смотрел на меня из зала со смесью гордости и недоверия. Вроде « неужели вот он, тот самый миг, когда сын впервые превосходит отца?» И родитель обычно в замешательстве, как правильно на это отреагировать? Зачатки зависти борются с гордостью и уважением. В итоге у нормальных людей побеждают последние, и лишь этим хорошие люди отличаются от плохих, а вовсе не полным отсутствием негативных эмоций. Так что, включайте мозги, гриффиндорцы, святых в нашем мире не бывает!