История Лили Эванс в компании господ Мародеров и Принца-полукровки (гет)

Так пролетело лето, на смену палящему солнцу пришли дожди, а отдыху и безделью — суета и учеба. Прячась под зонтом, Лили простилась с отцом и пошла на вокзал. Она с каким-то приятным предвкушением шла по платформе, заходила в поезд и садилась в купе рядом с Гордоном и Дэвисом. В тот момент ей было плевать, что все изменилось, что вокруг не осталось тех, кого она считала подругами, что за окном льет дождь. Все проблемы казались такими незначительными, мир был прекрасен, и ее переполняла радость от того, что она возвращается в родные стены. Как говорится: «Хогвартс, наш любимый Хогвартс...»

* * *

В купе Мародеров было необыкновенно тихо. Мимо проплывали деревни и поля, поезд безжалостно поливало дождем. Свозь туман и буйство вредной осени, желающей с первого же дня заявить о себе, Хогвартс-Экспресс мчался к месту, где его пассажирам было суждено провести еще десять месяцев.

Все явно чувствовали себя неуютно. Уткнувшись взглядом в упаковку «Берти Боттс», Хвост беспрестанно ерзал и пытался удобнее устроиться в своем углу, Ремус, пришедший в купе друзей всего пару минут назад, сидел с прямой спиной, слегка нахмурившись, и изучал свои ботинки. Блэк сохранял невозмутимость, но выглядел недовольно и, хотя этого не показывал, явно чувствовал себя не в своей тарелке. Джеймс, пришедший от этой ситуации в бешенство, которое он пока еще мог сдерживать, устало опустил голову на стекло, следя глазами за проплывающими мимо деревьями. Не так он представлял первое сентября последнего учебного года, совсем не так.

— Можно? — Ремус потянулся за конфетами, чтобы хоть как-то развеять тишину.

— Конечно, — отозвался Хвост, протягивая ему пакет.

Наблюдая за этим приторно-вежливым действом, Блэк таки не выдержал, поднялся и со свойственной ему прямолинейностью заявил:

— Все. Я больше не могу, — он двинулся к выходу из купе.

— Куда ты? — за всех спросил Ремус, подняв взгляд на Сириуса. Питер, выпучив глаза, в которых читался тот же вопрос, звучно чавкнул, пытаясь справиться с шоколадом во рту. Джеймс тоже посмотрел на Сириуса, оторвав голову от окна и машинально поправив съехавшие очки.

— Куда-нибудь. Пойду Саманту поищу, — на ходу придумал тот, махнув рукой в сторону коридора.

Хвост непонимающе нахмурился.

— Сейчас?

— Да.

— Но Бродяга...

— Да надоело мне! Вы посмотрите на себя, сидите тут, как....

— Сириус, — оборвал его Ремус, едва заметно кивнув на Джеймса.

— Нет, пусть договорит, — тоже взорвался Поттер и поднялся. — Давай!

Бродяга скрестил руки на груди, пару секунд подумал, глядя на Джеймса, а потом просто сказал:

— Я пойду.

— О черт, Сириус, стоять! — рявкнул Джеймс ему в спину. — Я же вроде сказал: со мной все нормально, ясно? Не надо вести себя так, будто я больной.

Блэк неторопливо обернулся.

— Сохатый, я не знаю...

— Что? Как и о чем со мной говорить?

— Джеймс, мы же просто...

— Что? Решили, что я стал другим человеком, и со мной нельзя шутить и веселиться?

— Но... — Джеймс слышал, как задумчиво тянет Ремус, а сам смотрел на Сириуса, на губах которого появлялась улыбка, и ему самому отчего-то захотелось улыбнуться.

Люпин замолчал, переводя взгляд с одного на другого. Они стояли друг напротив друга в одной и той же позе и с одним и тем же выражением лиц. Они смотрели друг на друга, улыбаясь, почти минуту, а потом не выдержали и начали смеяться. Ремус и Питер, переглянувшись, тоже прыснули, и смех всех четверых заполнил купе.

— Слушайте, я думал, это никогда не кончится, — облегченно сказал Блэк, и они снова засмеялись.

— Просто ты нас пойми, Джеймс, — пожал Ремус плечами. — Это ведь такая щекотливая ситуация.

— Да все я понимаю, Рем, просто вы и меня поймите, я же не мумия какая-нибудь. И ничего, почти ничего не поменялось, — пожал он плечами. — Если мне нужно будет помолчать, я буду делать это не в вашей компании.

Люпин кивнул. Они снова сидели на своих местах, а в купе вернулись привычные голоса и смех. Мимо все так же неслись деревни и поля, и так же лил дождь, но Джеймсу стало гораздо теплее...

* * *

— Классная штука, — сказал Поттер, рассматривая новенький фотоаппарат Ремуса, подаренный родителями.

— Да, мне тоже нравится, — согласился Лунатик, спустившись вслед за Петтигрю и Джеймсом на платформу.

Поттер сделал несколько шагов назад, повернувшись лицом к поезду, и поднял фотоаппарат, чтобы сделать снимок, но не успел: откуда-то вылезший Эйвери задел плечом все еще спускающегося на платформу Блэка, и Джеймс мог поклясться, что сделал он это специально. Они спрыгнули на платформу одновременно, и Сириус, резво схвативший слизеринца за рукав, спокойно, даже с ухмылкой на лице произнес:

— Я бы не стал с первого дня лезть на рожон.

— Да? А кто из нас это делает, Блэк? — Эйвери приподнял брови, делая лицо невинным настолько, насколько это позволяла сделать его надменная физиономия.

— Хочешь сказать, я?

— Отпусти меня, Блэк.

Следом за Эйвери на платформу спустились и другие слизеринцы, каждый уже держал в руке палочку. Поттер, заметивший это, перевел взгляд на недовольного Люпина: тот, как и Петтигрю, уже вооружился.

— Сириус, — Джеймс отпустил фотоаппарат, оставив его висеть на шее на длинном ремне, и тоже достал волшебную палочку. — Может, стоит его послушаться?

— Ты тоже думаешь о дуэли, Сохатый? — Сириус ухмыльнулся и, со злостью отпустив слизеринца, выхватил палочку. — Давай, Эйвери, я жду.

На лице Эйвери промелькнула тень страха, чего и ожидал Блэк, и что не ускользнуло от внимания всех присутствующих.

— Ну же, — поторопил его Блэк. — Если ты забыл правила дуэли, можем обойтись без них.

— Так кто лезет на рожон?! — попытался отвязаться Эйвери.

— Уж точно не я.

— Мы опаздываем уже. Может, отложим дуэль на потом?

— Мерлин, да ты просто трус, раз завязал драку и хочешь сбежать, — Сириус закатил глаза.

— Я завязал?

Устало выдохнув, к ним подошел Регулус.

— Вы как маленькие дети, — спокойно сказал он. — Хватит.

— Решил поиграть в старосту?

— Я и есть староста, и вообще-то это моя обязанность — разгонять идиотов вроде вас. Жаль, что только я это понимаю, — он устремил взгляд на Ремуса. — Пойдем, Эйвери.

— Пока он не уберет палочку, не пойду.

— Боишься, что пущу тебе в спину пару заклятий? Зря, я в отличие от тебя знаю, что такое благородство.

— Да куда уж нам, — фыркнул Регулус, смерив брата скептическим взглядом.

— Кстати, ты дружишь с кем попало, братишка.

— Мне плевать, что ты думаешь о моих друзьях, и я, к слову, не говорю тебе мое мнение о вашей безмозглой шайке.

Люпин, Петтигрю и Поттер переглянулись, почувствовав, что ситуация накаляется. Может, Регулус и будет как всегда спокоен, но, зная натуру Сириуса, можно сказать, что он вспылит за секунды.

— Безмозглой шайке? — старший Блэк нахмурился, разъяренно уставившись в спину уходящему брату. — Не смей поворачиваться ко мне спиной, если разговор еще не закончен!

Он в два шага нагнал Регулуса, тот обернулся и чуть резче, чем раньше, произнес:

— Ты ошибаешься, разговор окончен.

Он ухмыльнулся и пошел прочь в компании слизеринцев, оставив кипящего от злости Сириуса позади.

— Ну Бродяга, чего ты завелся, — осторожно начал Люпин, покосившись на Блэка.

— Да, это ведь только Эйвери.

— Не в нем дело.

— Значит, только Рег.

— Это не просто «только Рег»! — рявкнул он. — Он мой брат, если вы не помните.

— А есть разница? — Питер пожал плечами.

Отмахнувшись от них, Сириус сделал несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться, и пошел к каретам. Остальные Мародеры устремились следом.

* * *

Не так легко порвать с девушкой.

Вообще-то, у каждого по-разному. Вот Блэку, например, легко, причем он делает это так непринужденно, что кажется, будто готовит все заранее. Ан нет, на самом деле все — чистая импровизация. Ремус точно знал, как это происходит: проснулся Сириус утром, понял, что скучает и что какая-нибудь очередная Кристин ему надоела. Непринужденно подходит к ней и экспромтом выдает речь, причем с расчетом на то, хочет ли он сохранить отношения с этой самой Кристин и дальше. Если да, то обычно он изворачивается так, что девчонка в конце еще и чмокает его в щеку, что значит: всё, они друзья навеки, хотя вряд ли после этого Сириус скажет ей хоть слово, если ему не будет что-то от нее нужно. Если нет, то она может рвать и метать, а Сириус будет сохранять надменную аристократическую мину, отвечая едкими фразочками. Еще она может плакать, — на это Бродяга вообще не отвечает, он разворачивается и уходит, и еще повезет, если он при этом не начнет ржать. Он та еще скотина, но девушки почему-то его обожают. Ремус вообще не понимал, как он умудрялся встречаться с девчонками, если его отсутствие в компании Мародеров почти никогда не было заметно. Наверное, это особенность Блэка.

Да, некоторым талант к этому дается природой. Но если ты — Ремус Люпин, то порвать с девушкой, которая к тому же в тебя влюблена, совсем не легко. Да и что ей сказать? «Прости, дорогая, я полюбил другую»? Это хотя бы правда, а не увертки Сириуса...

— Зачем ты вообще собираешься это сделать? — не отставал Джеймс, с любопытством глядя на Люпина.

— Он все равно не скажет, зачем ты его терроризируешь?

— Мне интересно.

— Но он ведь все равно не скажет.

— Может, я его достану, и скажет.

— Такое ощущение, что ты его совсем не знаешь: не скажет он ничего.

— Ну вдруг скажет. Рем, скажи зачем?

Сириус фыркнул.

— Да отстань ты от него.

— Разве тебе не интересно?

— Но он же все равно не скажет!

Слушая спор друзей, Ремус устало выдохнул и пошел к ней. Эмили стояла возле одной из карет рядом с подружками.

Он никогда не забудет, каким было ее лицо, когда она услышала то, что он хочет с ней расстаться...

Но такова жизнь.

* * *

В Большом зале стоял привычный гул. В ожидании распределения первогодков, старожилы Хогвартса шумно обсуждали летние каникулы и планы на ближайшую неделю. Джеймс поднял фотоаппарат и щелкнул Лили, приземлившуюся напротив него. Та недовольно поморщилась.

— Привет, Эванс, — он взъерошил волосы и улыбнулся.

— Привет, Поттер.

Все так, словно ничего не изменилось. Никакой скованности или смущенности. Перед ней тот же Поттер с охапкой наглости и эгоизма в придачу.

— Как лето?

— Закончилось.

— Неужели, — Сириус ядовито усмехнулся. — Да ты сегодня мисс непредсказуемость, Эванс.

— Отвали, Блэк, — она недовольно скривилась, хлопая входящим в зал первокурсникам.

— Как невежливо, — протянул тот.

— Все, Сириус, тихо, начинается распределение, — шикнул Ремус, отбирая у Джеймса камеру.

— Если ты порвал с девушкой, и у тебя неважное настроение, это не значит, что нужно портить его всем.

— А по-моему, Бродяга, это у тебя сегодня «неважное настроение», — заметил Питер.

— Так, все! — прервал их Джеймс. — Надоело уже.

Лили удивленно вскинула брови, переводя взгляд с одного на другого. Похоже, у всех Мародеров сегодня было не лучшее настроение, и они это не очень умело скрывали.

— Видели нашего нового капитана? — Гордон, весело улыбнувшись, пробежался взглядом по всем заинтересованным, заострив внимание на Поттере.

Тот мотнул головой.

— Люк Купер, шестикурсник, — сказал он, кивнув вправо. — Видишь? Вон тот темноволосый парень

— Который? Тот, что разговаривает с Амелией Уилсон? — спросил Ремус, вытянув шею.

— Справа от него, — ответил Гордон, а потом насмешливо добавил: — Низенький, щупленький паренек.

— О Мерлин... — многозначительно протянул Блэк, коротко взглянув на парня.

— И это новый капитан? — Лили нахмурилась. — Он хоть играет вообще?

— Ну, раз Дамблдор его назначил, наверное, играет, — примиряюще произнес Джеймс. — Не думаю, что все так плохо.

— Он, кажется, в прошлом году пробовался на охотника, — сказал Джонатан, пожав плечами. — Ладно уж, нам терять нечего.

— Нечего?! —воскликнули Поттер и Лили в один голос, что вызвало на лицах Сириуса и Дэвиса ухмылки, а в разговоре — недолгую, но неуютную паузу.

— Мы в этом году должны победить, мы же выпускаемся!

— Кстати, — сказал Сириус. — Я тут недавно подумал... Гриффиндор уже шесть лет не получал Кубок школы.

— Еще бы, ведь все это время на нашем факультете учитесь вы, — фыркнула Лили, закатив глаза.

Блэк смерил ее недовольным взглядом.

— В общем, у меня идея. В этом году мы должны заполучить Кубок.

— Предлагаешь весь последний год провести, заперевшись в гостиной, за домашними заданиями? — Джеймс приподнял брови.

— Издеваешься? — Блэк посмотрел на него, как на психа. — Нет, конечно. Просто... — тут он покосился на Эванс. — Отложим разговор до вечера.

Мародеры закивали, а Лили нахмурилась и даже приоткрыла рот от возмущения, на что Джеймс только извиняюще пожал плечами.

И как же он ее раздражает. Вся их компания. Она думала об этом всю дорогу до спальни, перебирая в уме различные «плюсы» и «минусы», глаголы и прилагательные, описывающие Поттера и ее отношение к нему... Мародеры. Самодовольные, наглые, невоспитанные эгоисты с манией величия, считающие, что способны на все, что мир подчинен только их четверке. Правда, зачастую они оказываются на высоте, и им все удается... Но разве в этом дело?! Дело в том, что Блэк ее ни в грош не ставит, дело, в конце концов, в бесшабашности Поттера. Хотя, может, это положительное качество? Есть ли в Поттере вообще качества, относящиеся исключительно к отрицательным? Он веселый, умный, ловкий, пусть безбашенный и наглый... И ведь это далеко не минусы. Он такой классный и одновременно такой раздражающий ее. Такой странный...

Лили упала на кровать, раскинув руки, длинные волосы рассыпались кругом по бордовому покрывалу. Уставившись в потолок, Эванс устало заключила:

— У меня раздвоение личности.

* * *

— Привет, Сэм! — Сириус очаровательно улыбнулся, громко окликнув девушку.

Та раздраженно прикрыла глаза и отвернулась, тряхнув волосами.

— Похоже, она тебя игнорирует, — весело заметил Поттер, проследив за ней взглядом.

— И пусть, это же только начало.

— Что у тебя там за гениальный план касательно Кубка? — Люпин проводил группу слизеринцев недовольным взглядом и шмыгнул с людной лестницы в потайной коридор, который должен был их довести почти до самой гостиной.

— В общем, так, — голос Блэка отражался от каменных стен пустого коридора. — Раз это последний год, мы просто обязаны сделать так, чтобы Гриффиндор выиграл Кубок. Но, — он поднял указательный палец вверх, останавливая Джеймса, желающего засыпать его вопросами, — этот год должен быть самым веселым и лучшим за все время.

— Как это совместить? — осведомился Хвост, переводя взгляд с одного друга на другого.

— Ну, во-первых, не светиться, когда будем веселиться, а во-вторых, — он посмотрел на Джеймса, взъерошивающего себе волосы, — использовать наши умения в благих целях.

— Начнете делать домашние задания? — Люпин удивленно вскинул брови. — Боюсь, тогда мир перевернется с ног на голову.

— Ой, Лунатик, мы делаем задания, — отмахнулся Джеймс.

— Списываете.

— Не всегда.

— Почти всегда.

— Эй, стоп! — прервал их Сириус. — Суть вовсе не в этом, а в том, чтобы отвечать на уроках, за это ведь дают баллы, а мы знаем очень многое. И вообще делать все, что может принести пользу делу, тогда мы добьемся своего.

— Ага, плюс квиддич, за это ведь тоже начисляют баллы.

— Да, в общем, всего понемногу, и Кубок у нас в кармане. Но в этом году мы должны повеселиться, как следует.

— То есть главное — не светиться.

— Вот именно, — Сириус кивнул и назвал Полной Даме пароль. — Господа Мародеры с планом согласны?

Увидев, как все закивали, он довольно улыбнулся и прошел в гостиную. А Джеймс подумал, что Сириусу в голову всегда приходят классные идеи.

* * *

«Привет, Лили.

Я скучаю. Родители не разрешают вернуться в Англию даже на Рождественские каникулы: ходят слухи, что у вас там положение ухудшается, и Волдеморт набирает все больше сторонников. Уже все слизеринцы переметнулись? Мне очень, очень страшно. Я так боюсь, что все это примет еще больший масштаб, и начнется нечто ужасное. Пусть это даже ограничится только Британией, мне страшно: ведь там ты, Гордон, Дэвис — все вы.

Стиву отец запретил выходить из дома. Наложил антитрансгрессионные заклятья, а он все рвется к Волдеморту.

Моя новая школа устроена несколько иначе: можно возвращаться домой на выходные, но... Что у нас тут творится... Я ужасно устала от постоянных криков и истерик, все реже прихожу домой.

Как ты? Как квиддич? Слышала, Брукса взяли в сборную Англии, во второй состав. Слухи или нет? Приятно, что даже во время войны квиддич не уходит... Как Гордон? Я соскучилась по нему, очень.

Спасибо, что часто пишешь. Мне вас не хватает.

Ребекка.»

Лили отложила письмо и грустно посмотрела в окно. Солнце медленно выплывало из-за горизонта, ознаменовывая начало нового дня. Хогвартс поливало дождем, а где-то далеко в солнечной Аризоне над головой у Ребекки Мур висело ясное небо.

В Англии бушевал Волдеморт, окрашивая страницы «Пророка» в траур и страх.

В Германии трудолюбиво корпела над книгами Хельга, ежедневно вспоминая родные стены Хогвартса и лучшую подругу.

В своей гриффиндорской спальне, слушая сопение однокурсниц, всю ночь не спала одолеваемая грустными мыслями Лили Эванс, в той же башне болтали, обсуждая планы на будущее, Мародеры, а в подземелье, глядя в каменный потолок, в своей кровати лежал Принц-Полукровка, думая о Лили Эванс и надеясь, что и на его долю выпадет немного того счастья, что есть у Мародеров.

* * *

Шел только третий учебный день, а Лили заметила в компании Мародеров непривычную отдаленность. Она долго не могла разобраться в чем причина, но в конце концов, когда прозвенел колокол, ознаменовавший окончание последнего урока, она поняла: дело в Джеймсе. Поттер, даривший всем энергию, всегда жизнерадостный и солнечный, сегодня перестал улыбаться, и ее это беспокоило. Она чувствовала себя обязанной помочь ему...

Лили кое-как засунула учебники и пергаменты в сумку, оставив перья нелепо торчать наружу, и устремилась за Поттером, который уже успел скрыться в коридоре. Она искала его глазами и бежала следом, надеясь выяснить, в чем причина.

Лавируя между учениками, столпившимися в холле, Эванс старалась не упустить из виду Джеймса, а когда столкнулась с Северусом, скорее на автомате, чем обдуманно, улыбнулась и сказала учтивое «привет», не сбавляя шага.

Она завернула в коридор третьего этажа и остановилась как вкопанная: Джеймса и след простыл, а ведь он зашел туда только две секунды назад. Лили медленно прошла по коридору и нахмурилась. Она пошла дальше, оглядываясь и пытаясь найти Поттера. Но все было безуспешно. В конце концов она медленно поднялась на астрономическую башню: ее любимое место в Хогвартсе.

Она удивленно остановилась, увидев Поттера, облокотившегося на поручни. На фоне ясного неба его фигура, обращенная к ней спиной, смотрелась силуэтом. Она осторожно подошла к нему и встала рядом.

— Привет.

Джеймс удивленно вскинул брови.

— Привет.

— Джеймс, — Лили обвела его оценивающим взглядом. В руках он вертел волшебную палочку, — что случилось?

— Ничего, — он пожал плечами, все еще удивленно глядя на нее. — С чего ты взяла, что что-то случилось?

Несколько секунд она молчала, а потом сказала то, что крутилось у нее в голове:

— Ты перестал улыбаться.

— Тебе показалось, — он не смог сдержать улыбки и опустил взгляд.

— Что-то случилось, Джеймс. Я ведь вижу.

— Зачем тебе мои проблемы?

— Может, я смогу помочь?

— Вряд ли.

— Но я ведь смогла заставить тебя улыбнуться.

— С этим не поспоришь.

— И?

— Все в порядке.

— Если ты мне не скажешь, я спрошу у Рема, Сириуса или Питера.

— Они тебе не скажут, если я не захочу.

— Нет, скажут.

— Почему ты так думаешь?

— Потому что они тоже беспокоятся и хотят, чтобы ты улыбался.

— Тоже? — Джеймс игриво улыбнулся. — Значит, ты беспокоишься и хочешь, чтобы я улыбался?

Лили пожала печами, заправляя развевающиеся на ветру волосы за уши.

— Я не скрываю.

— Все правда в порядке.

— Джеймс, расскажи мне, что случилось. Я хочу помочь.

— Ты не сможешь.

— Хотя бы попробую.

— Лили...

— Я не отстану, — она вскинула брови.

Он обреченно вздохнул.

— Ладно, — он снова начал крутить палочку между пальцев. — В общем, в августе умерли родители.

От удивления Лили тихо ахнула и прикрыла рот рукой.

— О, Джеймс, извини, я не хотела...

— Все нормально, то есть не так много времени прошло, но... Они были не молодые уже, умерли от магической болезни, в этом нет моей вины, но... Я все лето провел с друзьями и приехал только в начале августа, когда им было уже совсем нехорошо, — он тяжело вздохнул. — Я не знал, что они больны. Они берегли меня, ничего не говорили... Я виню себя, что не был с ними рядом все это время, что не писал им прошлый год, я все время вспоминаю то, что ты мне говорила... — он покачал головой. — Я не собираюсь впадать в депрессию, вроде уже оправился, и, когда не думаю об этом, все как прежде. Отец сказал мне, что я не должен грустить, но это ведь не так просто, иногда находит что-то...

Она перевела взгляд на далекий горизонт и, протянув руку, нашла ладонь Джеймса. Их пальцы тут же переплелись.

Она почувствовала на себе удивленный взгляд Поттера.

— Я просто... — начала она, не глядя на него. — Я чувствую, что должна что-то сделать, но что — не знаю. Хочу, чтобы ты почувствовал мою поддержку.

Он кивнул. Они долго стояли не говоря ни слова и глядя вдаль, пока Джеймс не расплылся в довольной улыбке.

— Что? — хмыкнула Лили, выпуская его руку.

— Мне приятно, что ты заботишься обо мне, — пожал он плечами, отстранившись от перил.

— Ты куда?

Он пожал плечами и, обернувшись уже у самой двери, улыбнулся и, взъерошив волосы, бросил:

— Спасибо.

Лили так и осталась стоять возле поручня, глядя туда, где мгновение назад исчез Джеймс. Ничего в этом мире не меняется, по крайней мере Поттер остался такой же наглой тварью, чьи поступки не поддаются объяснению.

* * *

— Предлагаю составить план по захвату Хогвартса в объятья наших шалостей и развлечений, — расплываясь в улыбке, сказал Джеймс и, перевернувшись на живот, выжидающе уставился на друзей. Питер поднял на него вопросительный взгляд, а Люпин недовольно нахмурился, не отрываясь от учебника. — И с кем я разговариваю? — пробурчал он. — Где Бродяга?

Ремус пожал плечами.

— Кажется, он говорил что-то о Саманте.

— Ну еще бы... — протянул Джеймс и сел по-турецки, уставившись на дверь, которая только что распахнулась.

В вошедшего Сириуса полетела подушка.

— Эй! — он поймал ее, зло уставившись на хмурого Поттера. — Сохатый, что я сделал? — Блэк бросил подушку обратно и, откинув отросшие пряди с лица, прошел к кровати.

— Ты оставил меня наедине с этими занудами, — буркнул Джеймс. — Где тебя носило?

— Болтал с Сэм, — отмахнулся тот, закидывая руки за голову.

— Болтал? — с сарказмом переспросил Рем, не отрывая взгляда от книги.

— Ну, что-то вроде того, — пожал Сириус плечами и распустил галстук. — Вообще пока не очень выходит. Она вконец чокнутая, и я еще не придумал, как к ней подступиться.

— Слушай, Бродяга, — Джеймс улыбнулся. — Чем займемся на неделе? План «Лучший год» нужно начать выполнять.

— Надо поразмышлять, — пожал тот плечами. — Так уж сразу и не придумаешь. Ну, «Крик» мы давно не устраивали.

— «Крик»? — переспросил Люпин. — Последний раз это было на втором курсе. Это детский розыгрыш, причем не очень уж добрый.

— Не хочешь — можешь не принимать участия, — пожал Джеймс плечами. — Я хочу.

— Но это лучше к следующей неделе, — ответил Сириус. — А пока будем создавать имидж «прилежненькие и умненькие».

— А мне и не надо, — пожал Люпин плечами, и в него тоже отправилась подушка.

* * *

Стремительно приближалось полнолуние. Ремус, чье лицо приобрело светло-зеленый оттенок, отказался от прогулки, и они с Хвостом ушли в библиотеку, а Блэк и Поттер направились к месту, где сидел Люк Купер.

Увидев, что к нему приближаются Мародеры, парень подскочил.

— Джеймс Поттер, — Сохатый первый протянул руку, а Люк пожал ее, тихо проговорив свое имя.

Сириус тоже представился, наблюдая за шестикурсником. Сохатый почти по-братски положил руку на плечо новоиспеченному капитану.

— Ну что, новый капитан, когда первая тренировка?

— Джеймс, — поежился Люк, — ты же знаешь, я не могу... Я в этом не разбираюсь. Может, попросим Дамблдора, чтобы он тебе отдал это место?

— Ни за что. Ответственность — не для меня.

— Но... Я всегда думал, что для этого нужны лидерские способности, а я...

— Ой, Люк, перестань. У тебя есть какие-то мысли по поводу квиддича? — оборвал его Поттер.

— Ну, я думал... Обычно ведь новые капитаны проводят отборочные на все места команды, а я... не хочу разрывать команду, состав ведь был очень дружный, так что думаю, нужно устроить конкурс только на пустующие места.

— Видишь, а говоришь, ничего не соображаешь.

— Но я...

— Да брось, Люк. Не нервничай. Все будет нормально, втянешься, еще командовать начнешь. Но на первых порах я тебе, так и быть, помогу.

— Давай.

— Смотри, в прошлом году мы лишились троих из команды: вратарь — Ребекка, чье место занял Сириус, два охотника, один из которых наш бывший капитан. Так?

Тот кивнул.

— Сириус отказывается играть в квиддич, а Гордон очень хочет уйти с места загонщика на вратаря.

— У него спина широченная, даже двигаться не придется, чтоб мяч в ворота не попал, — улыбнулся Сириус.

— Но ты ведь превосходно играешь, Сириус, — почти с благоговением прошелестел Люк.

— Ну, — поморщившись, протянул Блэк. — Играть в квиддич — не для меня. Больше люблю смотреть.

— Лучше не уговаривай его, ничего хорошего не выйдет, — посоветовал Джеймс. — Дальше. Я хочу избавиться от этой прицепившейся ко мне роли ловца. Перехожу в охотники.

— Но обычно такие перестановки в команде не делают.

— А мы сделаем, — хмыкнул он. — Каждый должен быть на том месте, где ему удобно, тогда команда будет в лучшем положении. И в итоге у нас пустуют ловец, загонщик и охотник. Ты, я знаю...

— Ловец.

— Что? Ты в прошлом году хотел пробоваться на охотника.

— Да, место ловца ведь было занято.

— Идиот, — прошипел Джеймс. — Хорошего ловца найти труднее, чем охотника, если бы в прошлом году пришел пробоваться на ловца, то я бы уже тогда стал охотником.

— Извини.

— Ладно, — раздосадовано махнул рукой Джеймс. — В команду нужно набрать двоих: охотника и загонщика. Все, пиши объявление об отборочных. И больше уверенности, Люк, у тебя все получится.

Хлопнув парня по плечу, Джеймс и Сириус отделились от него, направившись к замку.

— С каких пор ты учишь младшекурсников забитыми фразами предков? Да еще и врешь во благо? — усмехнулся Сириус, сунув руки в карманы.

— Я не вру, может, у него правда получится.

Сириус пожал плечами.

— Ключевое слово «может», дружище.

* * *

Колокол уже прозвенел, а профессора все еще не было в классе. И для всех присутствующих все еще оставалось секретом, кто же будет преподавать ЗОТИ в этом году. Интрига повисла в воздухе приятным предвкушением, давая кабинету оживление.

— Его не было на распределении, — обеспокоено заметила Лили. — Может, Дамблдор никого не нашел?

— Вряд ли, это же Дамблдор, — хмыкнула Мэри, лениво осматривая учебник. По ее отрешенному взгляду было видно, что отсутствие профессора волнует ее в последнюю очередь.

— Ага, а было бы классно, если б он не нашел никого, тогда минимум полсеместра мы были бы свободны от уроков Защиты, — мечтательно протянул Поттер.

— Согласен, кстати, — отозвался Блэк. — Да и на ЗОТИ самая большая группа ходит, могли бы всей толпой филонить.

— Зря надеешься, Бродяга, в крайнем случае директор и сам может уроки вести, — заметил Ремус, вскинув брови.

— Ой, Рем...

Тот фыркнул, и тут в кабинет вошел профессор. По классу пробежали восторженные возгласы парней, а Лили и Мэри обменялись раздраженными взглядами. Это была одетая по последней моде высокая молодая девушка с длинными черными волосами, сплетенными в небрежную косичку. Она была, несомненно, красива: на смуглом лице лежали две изящные дуги темных бровей, проницательные медово-карие глаза, обрамленные пышными ресницами, нос с небольшой горбинкой, маленький подбородок и узкие светло-персиковые губы.

— Какая у нее классная мантия, — прошептала Мэри.

— Сколько ей лет? — насмешливо улыбаясь, спросил Поттер у Блэка.

— Двадцать три, — наугад бросил тот, не сводя с девушки взора.

Она в свою очередь тоже обвела класс оценивающим взглядом и с легкой улыбкой сказала:

— Ну, все! Пошептались и хватит. Меня зовут профессор Верди. В этом году я буду преподавать у вас Защиту от Темных Искусств. Я только что получила звание мракоборца и со свежими знаниями направилась к вам. По возможности я хочу остаться и на следующий год, но в Хогвартсе на эту должность наложено проклятье, так что думаю, не удастся. Хотя вам, должно быть, все равно: вы ведь выпускаетесь. Вопросы по этой части есть?

— Есть, — такого нахальства на лице у друга Поттер не видел давно. Голова закинута назад, бровь выразительно приподнята, руки скрещены на груди — надменность в чистом виде, одним словом. Джеймс даже знал, откуда вдруг взялось это непомерное нахальство: просто если тебе вот-вот стукнет восемнадцать, то ты уже имеешь полное право доставать молодых симпатичных учительниц. У него и у самого наверняка было такое же выражение лица. Просто со временем начинаешь делать все на автомате, жесты, мимика — он даже не замечал, что они ведут себя одинаково. — Сколько вам лет?

Поттер услышал, как где-то рядом цокнула Саманта. Профессор улыбнулась и подошла к их парте. Оперевшись на нее, она пристально посмотрела на Блэка, а Джеймс уставился на нее, пытаясь понять, кого же она ему напоминает. Прозрение свалилось на гриффиндорца так стремительно, что он воскликнул:

— Ого!

Лили вскинула брови, удивленно взглянув на Джеймса, а тот расплылся в детской улыбке, показывающей, что ему сейчас все равно, кто и что о нем думает.

Профессор бросила на Джима удивленный взгляд и снова взглянула на Блэка.

— Мистер... как вас?

— Сириус. А вас как зовут?

— Мистер Блэк, — протянула она, игнорируя его вопрос. — Профессор МакГонагалл говорила мне о том, что вы бываете несдержанны и излишне самоуверенны. И я надеюсь, что это не станет проблемой на наших уроках.

— Ну разве самоуверенность может быть проблемой?

— Продолжим, — она выпрямилась.

— Вы так и не ответили.

— Все личные вопросы после колокола. А сейчас я хочу рассказать вам свои требования относительно учебного процесса. Во-первых, на уроке мы будем заниматься практической частью: заклинания, практика, объяснения, вся теория — самостоятельно. Конспекты, эссе, любое задание вы обязаны выполнять вовремя. Я не зверь, конечно, если что, пойму и войду в ваше положение, но вечно потакать вашей лени я не собираюсь. Знаю, вам уже все уши прожужжали об экзаменах, но на самом деле я не хочу, чтобы кто-то из вас провалился. И поэтому мне важно, чтобы вы не отвлекались. Я хочу пересадить вас.

— Что?

По классу пролетел шепоток неодобрения, брови Блэка поползли вверх. Лили было все равно: какая разница с кем сидеть на уроке? Только если это не Эйвери, конечно, ведь он тоже ходит на Защиту.

— Так, вы мисс Эванс, правильно? Садитесь здесь с мистером Снейпом. Вы, мистер Блэк, с мисс Монро....

— Профессор, только не я! — Саманта вскочила, пока Сириус с самым довольным лицом из всех пересаживался на первую парту.

— Успокойтесь, мисс Монро.

Саманта резко села на место и отвернулась от Блэка, сомкнув брови над переносицей и поджав губы.

— Сколь благое стечение обстоятельств, — проворковал Блэк, не спуская взгляда с профиля Сэм.

После колокола Сириус, довольно улыбаясь, заключил:

— Наш новый профессор просто гений!

— Потому что перемешала все факультеты, как могла? — недовольно отозвался Поттер, наблюдая, как Лили и Северус собирают сумки, совсем как прежде, тепло и по-дружески, обсуждая урок.

— Нет, потому что меня посадила именно с Самантой.

— Тебе бы только все по-твоему было, — фыркнул Ремус, когда они следом за Северусом и Лили выходили из кабинета.

— По-моему, каждый мечтает об этом. Сохатый, например, был бы рад, если бы сейчас Нюнчик споткнулся и свернул себе шею, а на следующую Защиту мисс Верди пересадила Эванс к нему.

— Ой, отвали, Бродяга.

— Ну чего ты, Джеймс? Подумаешь, Нюнчик и Эванс перекинулись парочкой слов. Ты хотел, чтобы они перестали дружить, и это случилось, чего тебе еще надо? Чтобы у них отнимались языки, когда они видят друг друга?

— Ну чего ты завелся?

— Нет, ты скажи, Джеймс, что тебя не устраивает?

— Все меня устраивает.

— Неужели? А может, просто нужно уже что-то сделать?

— С чем?

— С Эванс.

— О чем ты?

— Пока ты будешь думать, с ней это сделает кто-то другой.

— И как ты прикажешь мне сделать это?

— Ну, ты сам реши, Джимбо.

— Слушай, тебя не поймешь, то «оставь ее в покое, пусть поймет, что не так уж важна для тебя», то «ты ничего не делаешь»?

— А сколько можно ничего не делать, ты же уже руку протянул, вот-вот дотронешься до снитча, самое время для действий, а ты это забросил!

— Слушай, Бродяга, ты с мозгом посовещайся, решите у себя там коллегиально, что мне делать, а что нет, а то я уже с ума скоро сойду.

— А что ты меня слушаешь вообще? Самому бы думать надо.

— Эй! — Ремус вытаращил глаза на спорящих друзей и расплылся в улыбке. — Вы слышите вообще, что несете? Успокойтесь.

Сириус пожал плечами и улыбнулся.

— Кстати, Бродяга, — вдруг оживился Джеймс. — Скажи, что мне показалось.

— Нет, — довольно протянул тот.

— Что показалось? — в один голос осведомились Ремус и Питер.

— Да в прошлым летом, когда жил у Джеймса, мы в Хогсмиде познакомились с мисс Верди, только тогда это была просто Кристина.

— Как вам это удается?

— Что?

— Знакомиться с нужными людьми.

Джеймс обнял друга за плечи.

— Коммуникабельность, Лунатик, это коммуникабельность.

* * *

Отчасти Лили была рада, что их с Северусом общение возобновилось. В последнее время оно ограничивалось приветствием и редким «как дела». Теперь к этому добавилось еще общение на уроке. Немного, но если дружбы больше не было, стоило сохранить хотя бы ее руины. Тем более ей по-прежнему не хватало этого человека. Ей казалось, что она, словно утопающая, хватается за любой прутик и ветку в надежде выжить, когда в течении бурной горной реки сделать это невозможно. Пока есть Волдеморт и Пожиратели, пока идет война, они не могут дружить. Пока есть любовь, они не могут дружить. Было столько запретов. А ей просто не хотелось делать ему больно, и в то же время хотелось быть рядом. Поэтому все ограничилось простыми «привет» и «как дела».

* * *

Каждый год одно и то же. Первые уроки ничем друг от друга особо не отличаются: напоминание о грядущих экзаменах, повторение пройденного, курс на год и тому подобное, бла-бла-бла... И мало того, что тебе жутко хочется спать, потому что организм, привыкший ко сну до обеда, никак не может понять, какого черта его так рано подняли, так еще и этот бред... Скукота да и только. Даже МакГонагалл не отличалась оригинальностью... Откинувшись на спинку стула, Блэк лениво следил за профессором.

— Сириус, — услышал он шепот позади себя и, обернувшись, увидел озаренное улыбкой лицо Поттера. — Пойдешь на следующей неделе смотреть отборочные Слизерина?

На секунду на лице Блэка появилась задумчивость.

— А ты?

— Спрашиваешь.

Под строгим взглядом Кошки он сел прямо и, не сомневаясь, что Джеймс услышит, ответил:

— Пойду, наверное. Может, и Сэм там будет.

— Мало тебе ее на уроках, — поморщился Ремус, который, делая вид, что слушает МакГонагалл, на самом деле вникал в разговор друзей.

— Чем больше, тем лучше.

— Держу пари, ты ей уже надоел.

— Кто знает.

— Да ладно тебе, Рем. Что с того, что он ее преследует?

— Абсолютно ничего.

— Никого я не преследую. Я пытаюсь завоевать внимание.

— Умеешь же ты все красиво выдавать, Бродяга.

— ЖАБА — это далеко не СОВ, и если кто-то из вас считает, что весь этот год можно посвятить только развлечениям и миссии «оставь в школе свой след», то он экзамен не сдаст, мистер Поттер.

— А почему вы ко мне обращаетесь? Я ни о чем таком и не думал, буду прилежно учиться и корпеть над книжками.

— Очень надеюсь, потому что даже таким способным ученикам, как вы, придется попотеть, чтобы сдать экзамен даже на «Выше Ожидаемого».

— Они всегда преувеличивают, — раздраженно шепнул Блэк Петтигрю, который уже занервничал, что выражалось в том, что он начал вертеть в руках и без того потрепанное перо.

— Поэтому начнем повторение с самого начала...

— Опять?! — в один голос прошептали возмущенные Блэк и Поттер, и их слившиеся воедино голоса стали довольно громким общим возгласом.

— А что вы хотели? Подготовка к экзамену ЖАБА требует основательного знания предмета, — парировала МакГонагалл, обводя ребят красноречивым взглядом.

Обреченно вздохнув, Блэк скрестил руки на груди и вытянул ноги вперед. Прошло несколько минут, пока Джеймс удивленно не произнес:

— Ты что, слушаешь ее?

— Нет, Сохатый, я обдумываю планы на ближайший поход в Хогсмид. Отгораживаюсь от этого идиотизма, и в эти моменты, когда над ухом жужжат профессора, ко мне и приходят гениальные идеи.

— Серьезно? А я думал, что они приходят, когда ты пьяный, — развеселился Поттер.

— Фу, Джеймс, как пошло, — фыркнул Ремус, ухмыльнувшись. — Аристократу великие мысли могут приходить только в минуты глубокого отрешения от мира...

— Ну, я и говорю, — улыбнулся Поттер, — в минуты глубокого отрешения под воздействием огневиски.

Сириус пытался скрыть улыбку, слушая шепот друзей с задней парты, и тут...

— Мистер Блэк!

Сириус поднял взгляд, устало и снисходительно глядя на преподавателя.

— Да, профессор?

— Назовите мне функции Трансфигурации в магии.

— Простите, профессор, — он улыбнулся, сделав недолгую паузу. — Я затрудняюсь ответить.

— Мы же их только что называли, — МакГонагалл глядела на него выжидающим, пронизывающим взглядом.

Молчание. Блэк услышал, как позади него Поттер сдерживает смех.

— Можете начать не с первого, а любого другого названого.

Джеймс увидел, как Сириус молчаливо улыбается, не отводя взгляд от пронизывающих глаз профессора, и, будучи не в состоянии больше сдерживаться, положил голову на руки, сотрясаясь в беззвучном смехе.

МакГонагалл смерила Поттера и Ремуса, прячущего глаза и улыбку, неодобрительным взглядом и снова обратилась к Сириусу.

— Мистер Блэк, вы что, не слушали?

— Почему же, я слушал, профессор.

— Тогда ответьте на заданный вопрос.

Блэк улыбнулся, обнажив зубы.

— Я все же затрудняюсь ответить.

Тут Сохатый не выдержал и засмеялся в голос.

— Выйдите из класса, мистер Поттер! Вернетесь, когда успокоитесь!

Тот даже не стал спорить, как делал это обычно и, сгибаясь от хохота пополам, быстро пошел к двери.

— Ты скот, Сохатый, — прошептал Блэк, расплываясь в еще большей улыбке, когда тот прошел мимо него.

Джеймс схватился за ручку двери так, словно это был спасательный круг, и исчез в коридоре.

— Что ж, — подытожила МакГонагалл. — Раз вы нам не можете ответить, мистер Блэк, то мы подождем, когда вернется мистер Поттер. Может, он порадует нас знанием этой темы. А пока продолжим...

Блэк оглянулся.

— Чего он ржал?

— Да ты бы себя видел, — ответил Рем, не отрывая взгляда от конспекта.

* * *

Последующие несколько дней Лили наблюдала нечто невообразимое. Мародеры будто по команде сорвались с места и помчались вперед на какую-то немыслимую дистанцию. На каждом уроке их руки первыми взлетали вверх, когда задавали вопрос. Они успешнее и быстрее всех справлялись с заданиями, усердно их выполняли, а их домашние задания всегда оказывались самыми лучшими. За три дня учебы они принесли в копилку Гриффиндора по меньшей мере сотню баллов на четверых. Но самое удивительное, что они еще не получили ни одного замечания и ни разу не остались после уроков, что уже стало традицией первых учебных дней.

— Неужели они решили взяться за головы? — удивленно спросила Лили, когда они с Мэри и Нэнси шли на Трансфигурацию.

— По-моему, они так даже больше действуют на нервы. То есть раньше они мне вообще не действовали на нервы, а теперь...

— Заставляют чувствовать себя дурой? — вмешалась Нэнси Никсон.

— Тебя никто не спрашивал!

— Девочки не ссорьтесь, — между ними влез Гордон. — Просто Сириус, Ремус, Джеймс и Питер решили общими усилиями принести нам в этом году Кубок, а мы, дорогие мои однокурсницы, должны им помочь. Ведь в один прекрасный день они пойдут развлечься, их поймают, накажут и отнимут балов пятьдесят, поэтому мы должны начинать компенсировать их будущие проколы уже сейчас.

— Вроде один за всех? — Мэри приподняла брови.

— Ага, вроде того, — кивнул Джонатан. — Объединимся для достижения цели, — он подмигнул Мэри. — Кстати, Лили, сегодня отборочные в команду Слизерина, хочешь посмотреть, мы всей оставшейся командой идем.

Та пожала плечами, а Джонатан свернул в сторону стадиона.

* * *

— Люк! Идем смотреть отбор Слизеринцев в команду! — Джеймс махнул парню издалека.

— А можно? — Купер подбежал к ним и улыбнулся.

— Даже нужно, правилами по крайней мере не запрещено. Посмотрим, кто у них, как летает, какой капитан, какие силы и все в этом духе. Это полезно.

— Капитан у них, кажется, младший брат Джессики Салливан — Колин, — отозвался Дэвис, нахмурившись.

— Точно, он был загонщиком в прошлом году! — с этими словами они подошли к воротам на стадион.

— О, — протянул Блэк, — Сохатый, к нам мчится твоя пассия.

Джеймс обернулся. По холму к стадиону действительно шла Лили. Рыжие волосы подкидывал ветер, школьная блузка и безукоризненно затянутый школьный галстук подчеркивали ее обыкновенную аккуратность. Она приближалась к парням, чья вечная небрежность поражала очарованием, которое она давала ее обладателям. Рука Поттера по привычке взметнулась к волосам, а Блэк, сложивший руки в карманы, только ухмыльнулся, следя за девушкой взглядом.

— Привет, — сказала она, остановившись напротив ребят, которые как раз пропускали группу желающих стать участниками слизеринской команды.

— Привет, — протянул Джеймс в ответ и тепло улыбнулся.

Сириус мог поклясться, что ни разу за все время не видел на лице Поттера более искренней улыбки, подаренной Эванс. Он даже нахмурился и мотнул головой, но лицо друга осталось прежним.

— О, Лили, ты все-таки решила присоединиться? — улыбнулся Гордон, которому явно не терпелось скорее устроиться на трибунах.

— Да, — кивнула она, переведя взгляд с Джеймса на Джонатана.

Люк и Сириус уставились на Поттера. Ожидая, что тот представит свою драгоценную новому капитану, но тот, казалось, абсолютно перестал соображать. Раздраженно цокнув, Блэк повернулся к Куперу.

— Я думал, что до Джимбо дойдет, но, похоже, это безнадежно. Знакомься, это Эванс, талисман Гриффиндора вроде как.

Поттер смерил Блэка по-настоящему убийственным взглядом и прошипел ему какую-то угрозу, на которую Сириус тут же ответил. Лили не слышала их разговора, но они переругивались по меньшей мере минуту, а она улыбнулась Люку и протянула ему руку, которую тот тут же пожал.

— Лили.

— Люк.

— Ой, гляди, как они мило общаются! Сохатый, смотри, уведет он ее у тебя.

Поттер толкнул Блэка в плечо, и тот рассмеялся.

— Ну, хватит уже! — не выдержала Эванс, метнув в них раздраженный взгляд. — Мы отборочные пришли смотреть или ругаться?

— А кто ругается, Эванс?

Все эти дурацкие риторические вопросы Сириус всегда произносил с насмешливой, очаровательной улыбкой на лице, что раздражало даже больше, чем сами вопросы. Вот он стоит. Руки в карманах, рубашка выправлена, воротник небрежно развернут, длинные пряди обрамляют лицо, серые глаза полны нескрываемого наслаждения ситуацией. В них так и читается, что ему плевать на весь мир, кроме себя и своей компании. Да и то их он бережет только потому, что без них сдох бы со скуки. Мерзкий, напыщенный аристократишка. И рядом Поттер. Такой же, вот точь-в-точь. Та же поза, то же выражение на лице, ну, может не сейчас, но обычно они идеально повторяют друг друга, да так, что кажется, будто они близнецы. Сложно понять, кто у кого что перенял. Они словно одно целое и не только эти двое — все четверо, Мародеры. По крайней мере, так они выглядели со стороны, они источали такое счастье, что при виде их идеальной дружбы, их неимоверной крутости всех переполняла зависть. А что было у них в душах, и что на самом деле творилось в той компании, было известно только их четверке.

— Эй, Эванс, — Блэк щелкнул у нее перед глазами, выводя из оцепенения. — Ты чего?

— Ничего, — тут же отозвалась она. — Идемте уже на стадион.

Они сели на места, наблюдая за тем, как Салливан дает распоряжения. Первыми были вратари. Соревнование началось. Наблюдая, как мячи один за другим пролетают мимо первого претендента, Лили спросила:

— Когда первая игра?

— В октябре играют Рейвенкло и Слизерин, — тут же отозвался Люк. — В ноябре — мы со Слизеринцами. Потом с Хаффлпаффом...

— Сириус, — Питер толкнул друга в плечо. — Смотри, это Регулус?

— Вот черт...

— Он в ловцы хочет? — нахмурился Джеймс, вытянув шею. — Он хорошо играет?

— Сейчас посмотрите, — пожал Блэк плечами, закидывая ноги на спинку сидения перед ним и доставая сигареты.

* * *

— Смотрите! — Мэри улыбнулась, указывая на доску объявлений. — Поход в Хогсмид. Правда, почти через два месяца, но это все равно очень скоро. Раньше, чем обычно.

Лили и Нэнси тоже подошли ближе к доске объявлений.

— Наверное, боятся, что все станет еще хуже.

— Куда уж хуже? — скривилась Нэнси, одарив Лили красноречивым взглядом. — Школа кишит мракоборцами, в Пророке только и видно, что статьи о новых смертях, действиях Того-Кого-Нельзя-Называть или ужасных событиях в какой-нибудь части Англии. Всё, война в стране, причем самая настоящая. Я вообще удивляюсь, что походы в Хогсмид не отменили.

— А по-моему, надо радоваться, что походы оставили. Это хоть какое-то ощущение постоянства, — пожала Мэри плечами.

— Ой, «постоянство», не смеши меня! Ты думаешь только о том, чтобы место было, куда ты с парнями сможешь сходить. Заметь, с парнями, а не с парнем...

— Отвали, Нэнси.

— Девочки, не ссорьтесь, — между Никсон и Томас втиснулся Блэк.

И Лили закатила глаза, подумав, что за этим хорошо бы последовала фраза: «Меня хватит на всех».

— О, Сохатый, видел это?! — крикнул Сириус, увидев объявление.

Тут же рядом с ним появился и Джеймс.

— Поход в Хогсмид. Чудесно, — заметив Лили, надменно приподнявшую бровь в знак своего презрения к их «величию», Поттер тут же спросил. — Пойдешь со мной, Эванс?

Она закатила глаза и, даже не ответив, ушла прочь.

— Ну и дура, — прошептала она, спускаясь в Большой зал. — Зачем выпендриваться? Ну зачем? Хватит уже. К чему все эти закатывания глаз, фырканье, презрительные взгляды? Пора оставить это в прошлом. Ты же уже признала, что он тебе нравится. Признала, верно? Так к чему это? — смерив испепеляющим взглядом второкурсницу, посмотревшую на Эванс, как на сумасшедшую, она рявкнула: — Да, я разговариваю сама с собой, что с того?!

Когда девчонка поспешно удалилась, Лили стукнула себя по лбу и, покачав головой, заключила:

— Разговариваю сама с собой и ору на детей... Черт возьми, что с моим мозгом делает Поттер?

* * *

— Привет, — слева от Саманты возник Блэк и картинно облокотился о книжную полку.

Она, проигнорировав его, не отрывала взгляда от рядов корешков внушительно толстых книг книг. Волосы были собраны в пучок, полностью открывая ее худое лицо с большими глазами. Сириус опять отметил ее неукоснительно аккуратные блузку, юбку, джемпер и галстук. На ней, как и на остальных ученицах, были надеты эти дурацкие белые носки, поверх которых она нацепила коричневые туфли без каблука. Она, как и всегда, казалась ему неповторимо прекрасной.

— Саманта... — протянул он, не сводя с нее взгляда.

Она молча вытащила одну из книг с полки и пролистала первые страницы.

— Саманта...

Она не реагировала — опустила взгляд в черные, прыгающие на желтых листах буквы и углубилась в чтение. Сириус одним широким жестом выдернул книгу из ее пальцев и закрыл ее, предусмотрительно придержав пальцем то место, где читала девушка. Он бросил быстрый взгляд на обложку — «Темная магия: Основы» — и тут же взглянул на слизеринку, не забыв при этом улыбнуться. Ее лицо ничего не выражало, она просто устало смотрела на него, скрестив руки на груди.

— Привет.

— Блэк, отдай книгу.

— Ну... — обижено протянул гриффиндорец. — Так у нас ничего не выйдет. Чтобы разговор начался, нужно сначала поздороваться.

— Я не хочу играть.

— А я взрослый для игр.

— А по-моему, ты еще совсем ребенок.

— Ну Сэм...

Она обреченно вздохнула.

— Привет, Блэк. Верни мне книгу.

— А ты пойдешь со мной в Хогсмид?

Она удивленно вскинула брови.

— И что же мы там делать будем?

— Ну, не знаю, — он сделал шаг к ней. — Посидим в «Трех Метлах», выпьем по кружечке сливочного пива.

— Почему ты просто не отстанешь от меня?

— Зачем?

— Потому что я устала. У меня была прекрасная жизнь, а теперь меня ненавидят все девчонки школы, за спиной шепчутся, я у всех на виду, а однокурсники бросаются язвительными фразочками.

— Ну, не думаю, что последнее тебя как-то задевает.

Она покачала головой.

— Отстань.

— Зачем тебе книга по Темной магии?

— Мальсибер попросил кое в чем проконсультировать, хочу дать ему книгу.

— А ты знаток? — он протянул ей книгу.

— Неплохо разбираюсь, — пожала она плечами. — Слушай, что тебе от меня надо, а?

— Чтобы ты со мной в Хогсмид сходила.

— Но ты ведь на этом не отстанешь?

— Может, потом тебе не захочется, чтобы я отставал.

— Захочется.

— Ты не можешь быть уверена.

— Могу.

— Расслабься.

— Что?

Сириус сделал еще один шаг к ней и наклонил голову к плечу — теперь между ними было каких-то двадцать сантиметров, и ей приходилось поднимать голову, чтобы видеть его лицо.

— Расслабься, — повторил он. — Ты что-то выдумываешь, а нужно просто расслабиться и плыть по течению.

— Что ты несешь, Блэк?

— Ты прекрасно понимаешь, о чем я.

Она несколько секунд молчала, а потом спросила:

— Слушай, может, мне переспать с тобой, да ты отцепишься?

— Что? — Сириус непонимающе уставился на нее, и ему снова захотелось рассмеяться.

— Что слышал, — отозвалась она тем же холодным тоном, что обычно.

— Нет, — он покачал головой, размышляя над ее вопросом. — Я прошу всего лишь одно свидание, по крайней мере пока. Мне ведь важно общение.

— Не смеши меня.

— Ты делаешь из меня монстра.

Она пожала плечами.

— Если нет задатков, то из самого желающего юноши не сделать ловца. Пословица.

С этими словами она развернулась и пошла прочь.

— Так, значит, нет?

— Нет.

* * *

— Почему ты отказался?

— Джеймс, ты ничего не понимаешь.

— Наверное.

— Тут масса причин.

— Ну?

— Ну, если поверхностно... То... Это все равно что съесть десерт, перепрыгнув все остальное.

— И в чем недостаток?

— Я понял, плохой пример. Тогда лучше так: объявили, что Гриффиндор выиграл Кубок, вручили тебе его, говорят, что ты герой и все такое, а ты не принимал участия ни в одной игре.

— Да, никакого удовольствия. Но ведь это другое.

— Ладно, тогда представь, что Эванс ни с того ни с сего подходит к тебе и говорит, — тут он скопировал голос Лили, — ты знаешь, Джеймс...

— Ладно, я понял, — Поттер замахал руками, перебивая Блэка. — Нехорошо получается.

— «Нехорошо» — это не то слово, Сохатый. Есть ведь и другая сторона вопроса.

— Да?

— Она не хочет со мной встречаться и ходить в Хогсмид, но переспать — в легкую. Что это значит?

— Что ей только одно от тебя надо? — рассмеялся тот.

— Идиот ты, Джеймс.

— Тогда она думает, что тебе надо только одно.

— Вообще-то я не о том, — он глубоко вздохнул. — Не хочет она, чтобы все знали, что мы вместе, быть на виду не хочет. Запряталась в своей толстой скорлупе, сидит там и точит нож, чтобы если кто сунется, тут же ранить непрошенного гостя. Никому не показывается, где-то глубоко в душе она боится людей.

— По ней не скажешь, она сильная, боевая.

— Она обиженная, Сохатый, забитая и искалеченная. Просто мы не знаем почему.

* * *

— Сириус! — Поттер с воплем ворвался в гостиную, распугав однокурсников, некоторые девчонки удивленно покрутили пальцем у виска. — Сириус, скорее!

— Что случилось, Джеймс? — Люпин, Петтигрю и Блэк с беспокойством смотрели на друга. Ремус обвел Поттера оценивающим взглядом, удостоверяясь в целостности Сохатого.

— Уже без двадцати восемь! — Джеймс с каким-то ненормальным возбуждением показал Люпину свои часы, помахав рукой в трех сантиметрах от его лица.

— Думаешь, я что-то увидел? — недовольно нахмурившись, протянул тот.

— Какая разница, главное, что уже почти восемь. Ну же, Сириус, самое время для «Крика»!

— Не ори, — ответил тот, поднявшись с кресла. Он выглядел абсолютно спокойно, но в глазах блестел азарт.

Джеймс вприпрыжку побежал в спальню, столкнувшись на лестнице с Лили, и когда остальные Мародеры поднялись за ним, он уже распахнул свой чемодан и выгребал оттуда вещи, пытаясь что-то найти.

— Не легче ли сделать так? — Люпин сел на кровать и достал палочку. — Акцио мантии!

Рядом с ним приземлились искомые тряпки, и он улыбнулся.

— Ты гений, Лунатик, — улыбнулся Джеймс и, оставив чемодан открытым, подлетел к нему и напялил одну из мантий. Ее рукава были длиннее, чем требовалось, а капюшон закрывал больше половины лица. Сириус тем временем надел другую.

— Ты идешь, Рем?

— Нет уж, лучше я останусь.

— Отлично, — улыбнулся Джеймс, сворачивая третью мантию и вешая ее на руку. —Тогда соберешь это? — он указал на разбросанные возле чемодана вещи. —Ну, тебе ведь не сложно?

Затем он, игнорируя недовольный взгляд друга, перегнулся через плечо Сириуса, рассматривая карту, которую тот изучал.

— В этой части замка нет профессоров, — заметил он. — Зато ученики часто ходят. Шалость удалась.

— Идем туда, — заключил Питер, кивнув. Нет профессоров — меньше опасности попасться. — Я превращаюсь.

Он перекинулся в мышь, а Сириус положил карту в карман и взглянул на Ремуса.

— Точно не хочешь с нами?

— Точно, — хмыкнул тот. — И смотрите не попадитесь.

— Лунатик, ну что мы дети, что ли? — спросил Джеймс, взъерошив волосы, и тут же добавил, накидывая мантию-невидимку. — Давай, Бродяга, идем скорее!

Блэк подмигнул Ремусу и тоже исчез под мантией.

Они медленно шли в один из часто посещаемых по вечерам коридоров Хогвартса. Оставаясь никем не замеченными, они проходили мимо учеников и учителей, двигаясь к намеченной цели.

Эту забаву под кодовым названием «Крик» рассказал Сириус, а ему в свою очередь еще до школы об этом поведали мальчишки-маглы, с которыми он как-то раз играл в Лондоне. Как-то раз, потому что миссис Блэк, увидев происходящее, наказала сына как никогда жестоко и больше ни разу не выпустила его гулять по кварталу в одиночестве.

Суть «Крика» была в том, чтобы спрятаться в нише или за углом, а потом, заслышав шаги, неожиданно выпрыгнуть с ревом. Жертва должна истошно заорать и со страшными воплями нестись прочь или делать еще что-нибудь в этом духе, за чем всегда так весело наблюдать. Для чего нужны мантии, закрывающие пол-лица? Для большего эффекта и конспирации. Правда, всегда остается риск того, что вместо ученика тебе попадется профессор... Но это уже мелочи.

* * *

Разлетевшись в разные стороны, завизжали третьекурсницы и бросились бежать. Согнувшись пополам, Сириус с хохотом опустился на пол, Джеймс привалился к стене, пытаясь унять смех, а Питер беспрестанно хихикал, поглядывая на друзей.

— Пора с этим заканчивать, — протянул Поттер, переводя дыхание. — Уже почти половина десятого, так что...

— Тихо! — оборвал его Сириус. — Кто-то идет!

Они быстро поднялись, накинув капюшоны, и, толкаясь и запинаясь, спрятались в нишах. У них так сбилось дыхание, что казалось, приближающиеся к ним слышат биения сердец и каждый вдох Мародеров.

Блэк мысленно отсчитывал ровные шаги. Новая жертва была в одиночестве и уже прошла половину пути... Раз, два, три...

Мародеры одновременно, с диким ревом выпрыгнули из своих укрытий, и прямо перед Сириусом оказалось лицо Саманты. Она секунду зажмурилась и, казалось, перестала дышать. Не вскрикнула и не шелохнулась. Мгновение спустя она распахнула глаза и уставилась на Блэка, с лица которого упал капюшон. Сириус очаровательно улыбнулся.

— Я заворожен твоей стойкостью.

— Идиоты, — бросила она и, обогнув гриффиндорцев, пошла дальше, пытаясь восстановить дыхание.

— Сэм! — Сириус нагнал ее в два шага и остановил. — Неужели было совсем не страшно?

— Не собираюсь обсуждать это! — резко отозвалась она, не взглянув на Блэка. — У вас идиотские шутки. Это совсем не смешно!

— Ну, нам-то смешно.

— Ты когда что-то делаешь, руководствуешься только эгоизмом?

— А чем еще? Это же моя жизнь, ее нужно прожить как следует, сполна насладившись всем, что можно получить, — пожал он плечами, не сводя взгляда с ее лица.

— Считаешь себя центром вселенной, Блэк?

— Кстати, — вмешался Поттер. — Нам на каком-то уроке говорили, что есть теория, по которой Сириус — центр мироздания.

— На астрономии, — подтвердил Питер.

Сириус улыбнулся и подмигнул им.

Саманта нахмурилась.

— Блэк, ты думаешь, что весь мир крутится вокруг тебя, что эта жизнь только для тебя и ни для кого другого, что ты один — свободная личность, а остальные — так, зомби, иллюзия, заполняющая пространство вокруг. Но вообще-то все остальные тоже могут чувствовать и тоже хотят жить и наслаждаться жизнью, просто у тебя масса возможностей для идеального существования, а тех, у кого их нет, ты считаешь отбросами. Да ты всех кроме себя и своей шайки считаешь отбросами! И самое ужасное, что не понимаешь этого, — она покачала головой.

— Зачем так мудрить? — спросил Сириус, мгновенно сделавшись серьезным. — Жизнь проще.

— Ты так считаешь. Ты привык, что тебе все достается, что все — только для тебя, вот и бесишься от того, что я понимаю твою сущность и не хочу подчиняться.

— Ты первая, за кем я по-настоящему охочусь, — признался он.

— Но не последняя, — пожала она плечами.

— А может, мне никого больше и не надо.

На серьезном непроницаемом лице девушки мелькнуло какое-то новое чувство, которое Сириусу не удалось поймать и определить.

— Сомневаюсь, — холодно потянула она и пошла дальше по коридору.

— Ты боишься?

Она обернулась, непонимающе глядя на Сириуса.

— Ты не боишься, когда на тебя выпрыгивают с воплем, но боишься поддаться мне? Боишься стать девушкой самого классного парня школы?

— Очень скромно, — заметила она и, ничего не ответив на вопрос, пошла дальше.

— Пойдешь со мной в Хогсмид?!

— Не дождешься.

Она скрылась за поворотом.

— Что это было, Бродяга?

— О чем ты?

— Ну, вот это: ты первая, никого больше не надо.

— На войне все средства хороши, — пожал тот плечами. — Надо же заполучить ее.

— А, — многозначительно протянул Поттер, а потом добавил: — Опять идет кто-то, скорее!

А потом были очередной вопль и неожиданная встреча с Филчем. Они ринулись прочь, по пути смеясь и стаскивая себя мантии. Бросив их на лестнице, они стремглав скрылись в гостиной и только там смогли перевести дух.

* * *

— Мистер Поттер, что это? — профессор МакГонагалл подняла повыше то, что было в ее руке.

Сириус подумал, что если бы не годы усиленной тренировки, он бы расхохотался. А так он стоит, сложив руки в карманы, рисуя на лице непроницаемую аристократическую мину и вежливо недоумевает. Сириус слегка покосился на Поттера. Тот же — сама невинность! — задумчиво осмотрел ткань и пожал плечами.

— Не знаю, профессор, наверное, какие-то мантии.

— А вы, мистер Блэк, не узнаете это?

— А должен, профессор? — он качнул головой. — Я согласен с Джеймсом. Просто старые мантии.

— То есть вы видите их впервые? — МакГонагалл выразительно приподняла бровь.

В тот момент Сириус подумал, что будь она лет на тридцать пять моложе, то он бы с ней, не задумываясь, закрутил роман: классная она тетка все-таки, да и наверняка в молодости она была красоткой.

Джеймс и Сириус переглянулись и сказали в один голос:

— Да.

«Идеально. Как маленькие прилежные мальчики», — подумал Блэк, сдерживая все норовящую вылезти ухмылку.

— А что случилось, профессор?

— Вчера в этих мантиях трое молодых людей пугали учеников. Кто с вами был — Петтигрю, Люпин? А может, Гордон или Дэвис?

— С чего вы взяли, что это мы?

— Да, профессор, мы давно выросли из таких шуток.

МакГонагалл недоверчиво взглянула на них.

— Если бы вчера в общей гостиной Слизерина кто-то не расписал все стены, то я бы поверила, что вы выросли из таких шуток.

Сириус видел, что Джеймс еле сдерживает улыбку, поэтому нахмурился и, чтобы отвлечь внимание МакГонагалл от Поттера, спросил:

— А кто-то расписал стены в гостиной Слизерина? И что же там было написано?

— Если это не ваших рук дело, — она сказала это тоном, показывающим ее совершенную уверенность в обратном, — то вам необязательно знать. Но цвет творения был красный с золотом, что натолкнуло профессора Слизнорта на весьма предсказуемый вывод, что это дело рук учеников моего факультета.

— Красный с золотом? Что ж, уважаю этого человека. Жаль, вы не знаете кто это, а то бы обязательно пожал ему руку.

— Отпускаю вас за неимением улик, господа, — устало заключила она. — Но знайте, устроите это во второй раз, я уж позабочусь, чтобы виновные понесли наказание.

* * *

— Детский сад, — бросил Ремус, когда после отбоя, заливаясь хохотом, Сириус и Джеймс рассказывали о случившемся.

— Зря ты не пошел с нами, Рем, это было просто сногсшибательно.

— Ага, в прямом смысле этих слов, — закивал Питер.

— Мерлин, я думал, что не выдержу! У тебя, Сохатый, было такое лицо, когда нас отчитывала Кошка, что даже я поверил в твою невиновность.

— Почему она сразу не позвала нас четверых, если подозревала всех?

— А Питер и Рем у нас святые — к ним претензий никаких, — хмыкнул Сириус, взглянув на Ремуса, который на этих словах многозначительно фыркнул. — А вот зачем она вообще все это устраивала, думала, мы тут же сознаемся?

— Они же всегда так делают.

— Я думал, что за семь лет учебы мне, в конце концов, откроется истина, но я так и не понял, для чего они тратят столько времени на эту ерунду.

— А это не объяснить. Наверное, особенность профессии учителя.

— Зря ты не пошел, Лунатик.

— Что в гостиной Слизерина натворили? — вместо ответа спросил Люпин.

— Ты не одобришь, — заметил Джеймс, откинувшись на кровати.

Он вспомнил, как ночью после «Крика» его разбудил Сириус.

* * *

— Джеймс, вставай.

Он перевернулся на другой бок, накрывшись одеялом с головой.

— Поттер, черт возьми, поднимайся!

— Отвали, Бродяга.

— Кто хотел приключений? Я или ты? Вставай, сказал.

— Что тебе нужно?

— Поднимайся! Еще одна гениальная идея. Ну!

Джеймс сел, спустив ноги на пол, и надел очки, взъерошивая волосы.

— Сколько времени?

— Два ночи, самое оно.

— Для чего?

— Для дела! Одевайся давай!

Джеймс лениво натянул джемпер прямо поверх пижамы, а после надел мантию и обулся. Нетерпеливо постукивая ногой, его ожидал Блэк.

— Что ты задумал? — поинтересовался Поттер, поднимаясь с кровати.

— Хочу пробраться в гостиную Слизерина.

Всю сонливость Поттера как рукой сняло.

— Ты серьезно?! Класс, — они остановились в гостиной, Сириус проверял карту. — А ты придумал как?

— Странно, что ты не спрашиваешь зачем.

— В гостиной Слизерина массу занятий можно найти.

— Я вчера слышал, как пара третьекурсников обсуждала смену пароля, а на прошлой неделе, помнишь, ты нашел какое-то заклинание, окрашивающее воду в любой цвет и придающее ей густоту.

— Ну?

— Ну, — протянул в ответ Блэк, расправляя мантию-невидимку. — Имея на руках все карты, отказываться от игры — идиотизм.

— Ничего не понял, — восторженно произнес Джеймс.

— Сохатый, соображай. Мне нужно завоевать Сэм, значит, она должна пойти со мной в Хогсмид, а остался всего месяц.

— Больше вообще-то.

— Да какая разница! Ее же не поймешь, нужно все испробовать, и чем эффектнее это будет, тем лучше.

— И?

— О, Джеймс, нужно приукрасить стены их гостиной. А надписи в гриффиндорском колорите будут очень здорово смотреться.

Поттер расплылся в улыбке.

— Согласен.

* * *

— Вы — что?! — Ремус так сдвинул брови, что они почти сомкнулись над переносицей. — Исписали стены их гостиной любовными посланиями?

— Да. Но мы недвусмысленно выразили свою нелюбовь ко всем, кроме Сэм.

— И особенно подчеркнули нелюбовь к Нюнчику.

— Вам не кажется, что это уже слишком?

— Да ладно, никто ведь не узнал, к тому же интерьерчик разнообразили.

— А убрать это несложно, любой семикурсник взмахом палочки сотрет.

— Вы чокнутые.

Сириус и Джеймс переглянулись.

— Кто-то отрицал?

Смех снова заполнил спальню.

— Хватит шуметь там! — в стену постучали.

— Завидуйте молча, Гордон! — они снова рассмеялись.

* * *

Пока Поттер, Петтигрю и Блэк разгоняли сонливость крепким кофе, Ремус беседовал с Эмили. По его лицу было явно видно, что этот разговор его совсем не радует и что он вообще надеялся больше никогда не говорить с ней после того разговора, когда ему пришлось порвать с ней.

— Оги хо, гастагись? — пробубнил Джонатан, не отрываясь от омлета с ветчиной.

Гриффиндорцы удивленно уставились на него.

— Что ты сказал? Ты можешь нормально выражаться, Джон? — поморщившись, спросил Дэвид, которого явно раздражала манера друга разговаривать с набитым ртом.

— Что непонятного? — Гордон оторвался от еды и ткнул вилкой в сторону, где стоял Люпин. — Они расстались?

— Да. Рем бросил ее первого сентября.

Дэвид присвистнул.

— Сильно.

— А почему?

— У него спроси, — отмахнулся Поттер. — Нам не сказал.

— Привет, — напротив Джеймса села Лили.

Поттер улыбнулся и уже собирался что-то сказать, вороша в черепной коробке по запылившимся полочкам своего красноречия, но Блэк, которому лезть за словом в карман никогда не приходилось, его опередил.

— О, Эванс, новая прическа? — бросив на нее короткий взгляд, спросил он. — Чтоб Нюнчику приятнее было?

— При чем тут Снейп? — нахмурилась Лили, перекинув искусно заплетенную Мэри косичку за спину.

— А, он теперь Снейп.

— Прекрати, Сириус, — просто сказала она, опустив взгляд в тарелку.

Блэк удивленно вскинул брови и перегнулся через стол.

— А чего это ты так раскисла? Подобрела, а, Эванс?

— Я не раскисла. Просто не хочу обсуждать с тобой наши отношения с Северусом, тем более было бы что обсуждать.

— А по-моему, тут дело в другом...

В тот момент Лили увидела, как к столу Гриффиндора несется разъяренная слизеринка. Ее темные волосы развевались за спиной, а глазами она метала молнии. На лице у Эванс появилась недвусмысленная, торжествующая ухмылка. Блэк замолчал на полуслове и приподнял брови, удивленный такой резкой переменой девушки. Длинные пальцы впились в локоть Сириуса.

— Пойдем поболтаем.

Секундное замешательство — и Блэк поднялся на ноги, очаровательно улыбнувшись.

— Доброе утро, дорогая.

— Новая жертва Сириуса? — махнув головой в сторону Монро, спросил Дэвис.

— Скорее цель.

— Теперь это так называется? — усмехнулась Лили.

— Саманта ему не дается.

Эванс торжествующе улыбнулась.

— Хоть кто-то.

— Зря ты так, Лили.

— Неужели? Еще скажи, что он влюбился, Джеймс.

Тот только пожал плечами, и Эванс подумала, что как бы он не считал на самом деле, он до последнего будет защищать Сириуса. И почему Сириус выбивает из Монро согласие на свидание, а Поттер молчит? Лили это убивало. Неужели он устал бороться? Решил сдаться? Она покачала головой. Джеймс улыбался, рассказывал что-то Питеру. А как же она?.. Еще немного и придется брать инициативу в свои руки.

Слизеринка оттащила Сириуса в сторону и скрестила руки на груди. Ее лицо уже не было холодно-безразличным, как обычно, и Сириусу это доставляло огромное удовольствие. С видом, полным нахальства, он с улыбкой смотрел на нее, по обыкновению сложив руки в карманы.

— Что ты устроил, Блэк?!

— Понравилось?

— Ты идиот!

— Ну вот теперь я тебе явно не нравлюсь, осталось чуть-чуть.

— Чем ты думал, когда делал это?

— Сердцем, из которого растет любовь к тебе, дорогая Саманта.

— Прекрати нести чушь, Блэк!

— Пойдешь со мной в Хогсмид?

— Ты обещаешь отстать от меня хотя бы до ноября?

— Да легко.

На ее лице на одну секунду появилась задумчивость, а потом оно снова приобрело спокойное, холодно-безразличное выражение.

— Ладно, я пойду с тобой в Хогсмид.

С этими словами она ушла прочь, оставив Блэка упиваться своей первой победой.