Письма в стол (джен)

Ни черта ты это не прочтешь. А и прочтешь — не подумаешь, что тебе.

Ночь, и много работы, и голова кругом от того, что еще предстоит сделать. И что-то еще в самой сердцевине существа тянет, тянет болезненно… И ты в моих мыслях.

Вот так сюрприз... Сижу и думаю о тебе. Вместо редактирования текста верчу в руках пустую чашку из-под кофе. И думаю.

Бывает такое — вроде и не страсть, не любовь, не одержимость, не увлечение даже. Просто встретились очередные паутинные ниточки, и я словно держу тебя в ладонях, смотрю на тебя сквозь пространство, вижу твое внутреннее лицо, вижу, как переплетаются в тебе, точно пряди в косах, свет и тень, — вот такое болезненное счастье, такой странный подарок судьбы, не отклонишь и не бросишь... Просто я сижу одна и думаю о тебе.

Не скажешь, что глупо. Есть то, что связывает нас, таких разных, таких далеких. Не скажешь, что смешно, — вряд ли мой вид сейчас вызвал бы у тебя даже улыбку, ведь я беззвучно плачу в ночи. Потому что ты далеко, потому что ты молчишь, потому что я для тебя никто и ничто, и никогда не будет иначе. Потому что, верно, и не нужно иначе, есть в этом своя прелесть — в прикосновении душ. Увы, оно так редко повторяется, оно мало кому нужно, да и душ вокруг тебя хватает, есть кого трогать. Да и что за прикосновение? То, что для одного почти объятия, для другого игривый бросок цветного лоскутного мячика — лови, кидай обратно, ну что же ты медлишь, опять вертишь в руках, как свою кофейную чашку, фу, какая ты скучная...

Ну же, пришли мне письмо — в розовом конвертике, на надушенной бумаге. Напиши мне правду — что я слишком унылая, слишком мрачная, слишком погруженная в себя, в свою паучью яму, куда солнце почти не проникает — ему просто нечего здесь делать. Потому что я… Нет, вот так: потому что — я. Со мной так было всегда. Я пойму. Я давно этого жду, потому что мне больше нечего ждать. Я уже начинаю испытывать извращенное любопытство — ну, когда же и ты?..

Ирония? Злая? О да-а. Я часто иронизирую, когда мне больно. Мне внезапно тебя не хватает, очень остро. Я не умею защищаться от таких, как ты, от таких встреч, от таких пересечений. Я умею только принимать, впитывать, чувствовать и думать. Хотеть обнять и прижаться всем сердцем. И оплакивать, когда такие, как ты, уходят, убегают, улетают вдаль. Увы, это происходит слишком быстро.

Все пройдет. Это просто усталость и темнота ночи, просто волнения и тревоги, просто боль тела и души, постоянная, невыплаканная; просто музыка, которую я слушаю, слишком глубоко проникает мне в душу. Завтра, как всегда, будет новый день, и я снова застегнусь под самое горло, и стисну зубы, и для всех буду активна и деловита, насколько получится.

И никто не узнает, что ночами я думаю о тебе.