Потерянная — незнакомая себе (гет)

Когда Ева, наконец, окончательно поверила, что пойдёт на бал с Седриком, в её душе начало зарождаться тихое, осторожное чувство радости. Оно не было бурным — скорее, робким и недоверчивым, словно тёплый луч, пробившийся сквозь густые тучи. Ева всё ещё боялась, что что-то может пойти не так, и поэтому держала своё счастье на расстоянии, будто драгоценную вещь, которую слишком рано показывать миру.

В тот же вечер она взяла перо и аккуратно вывела строчки письма миссис Уизли, предупредив, что на каникулы собирается в Нору и что ей потребуется помощь с платьем. Мысленно она уже представляла, как Молли раскладывает ткани, щёлкает ножницами и, прищурив глаза, подбирает идеальный крой.

Позже, за ужином, Ева спросила у остальных Уизли, собираются ли они поехать домой на праздники. Ответ был предсказуем: почти все отмахнулись, сославшись на дела и планы. Только Джордж проявил явный интерес к этой идее, но Фред резко перехватил инициативу и, усмехнувшись, отозвал брата в сторону. Вернувшись, Джордж уже уверенно заявил, что останется в Хогвартсе — «дела на каникулах», как коротко бросил Фред. Так и вышло, что из всей семьи в Нору отправится только одна Ева.

Последний день учёбы прошёл в тихой, но тягучей суете. Ева, перебирая свои вещи, с особой заботой уложила в чемодан уменьшенную с помощью заклинания коробку с платьем, проверив, чтобы ткань внутри не помялась. Остальное уже было почти собрано: книги аккуратными стопками, перья в кожаном футляре — всё на своих местах.

— Ну вот… завтра в путь, — тихо сказала она самой себе, ощущая, как в груди смешались лёгкое волнение и предвкушение.

Закрыв чемодан, Ева спустилась вниз, чтобы попрощаться с Гермионой и Невиллом. Когда она спустилась в гостиную, там царило явное беспокойство. В воздухе витало напряжение, приглушённые голоса перемежались вздохами и обрывками фраз. Она украдкой прислушалась — все пытались утешить Рона.

Оказалось, он, в своём неподражаемом стиле, пригласил Флёр на бал… прямо посреди коридора, да ещё и почти выкрикнув это на весь этаж. Ответа он так и не дождался — Флёр просто предпочла промолчать. Но её взгляд… Рон рассказывал, что она посмотрела на него так, будто перед ней оказался не человек, а слизняк или нечто похуже. Стыд сковал его до онемения, и он, очнувшись от шока, со всех ног бросился прочь.

Теперь вокруг него собрались почти все. Джинни стояла рядом, старалась подбодрить брата, говорила что-то ободряющее, но в её глазах сквозила жалость.

Еве стало искренне жаль Рона. Она уже собиралась подойти, но в этот момент в гостиную вошёл Гарри. Завидев Еву, он почти сразу отвёл взгляд, словно встретился с кем-то, кого не ожидал видеть. Подойдя к Рону, он от Джинни быстро узнал, в чём дело, и Рон, вздыхая, добавил:

— А она глянула на меня… как на слизняка. Или ещё хуже. Даже не ответила! А я… я… не знаю… просто вдруг пришёл в себя — и со всех ног бежать.

— В ней течёт кровь вейлы, — тихо заметил Гарри. — Ты был прав, Рон. У неё бабушка была вейла. Это не ты виноват. Знаешь, что случилось? Ты просто шёл мимо, а она взяла да и применила древнее заклятие — нацелила его в Диггори, а оно случайно задело тебя. Но с Диггори у неё ничего не выйдет. Он пригласил на бал… — Гарри запнулся, сжал кулаки, сглотнул и закончил хрипловато, — Еву. Они идут вместе.

Рон вскинул на него глаза.

— Я только что пригласил Чжоу, и она мне это сказала, — произнёс Гарри ровно, но в его голосе звучало что-то напряжённое. Улыбка Джинни после этих слов исчезла без следа.

У Евы болезненно сжалось сердце, когда она услышала, что Гарри идёт с Чжоу. Но она тут же оттолкнула от себя это чувство. Её это не должно волновать!

— Вот это здорово! — воскликнул Рон с напускным весельем. — Выходит, только у меня нет пары. Ну… и у Невилла? — он обернулся, заметил Еву и, прищурившись, произнёс с колкой ноткой: — А ты что, всем врала? С первого дня, как объявили про бал, твердила, что идёшь с Невиллом. А как только тебя пригласил Седрик, тут же его бросила?

Ева почувствовала, как на неё уставились не только Рон, но и Гарри — оба ждали ответа. Но она лишь отвела взгляд в сторону, ничего не сказав.

— Не смей её винить! — вспыхнула Джинни. — Невилл идёт с Луной, поэтому Ева согласилась пойти с Седриком, — раздражённо бросила она. Её глаза, которые совсем недавно отчаянно поддерживали брата, теперь смотрели на него с укоризной.

Во входном проёме, словно из ниоткуда, появилась Гермиона. Она оглядела собравшихся с лёгким недоумением.

— Почему никто из вас не был на ужине? — её строгий, но всё же тёплый голос обратился к друзьям.

— Потому что Рона только что отвергла девушка… ну, те, которых он пригласил на бал! — тут же выпалила Джинни, не упуская возможности всё рассказать.

Гарри промолчал, задумчиво уставившись на Еву. Его взгляд был внимательным, будто он искал в её лице что-то особенное. Когда их глаза встретились, он неожиданно отвёл взгляд в сторону Рона, как будто его поймали на чём-то запретном.

— Ну спасибо, Джинни, удружила, — пробурчал Рон с кислым выражением лица.

— Всех красавиц уже разобрали, Рон? — Гермиона гордо тряхнула головой, а в её голосе зазвенела лёгкая насмешка.

Рон вдруг посмотрел на неё каким-то новым, почти ошеломлённым взглядом, словно только сейчас по-настоящему увидел.

— Гермиона! А ты — стоящая девчонка!

— Неплохо подмечено, — ядовито произнесла она, прищурившись.

— Ты не могла бы пойти на бал со мной?

— Не могла бы! Я уже иду с другим.

— Да перестань злиться, хватит врать, — Рон попытался улыбнуться, но в его голосе звучала растерянность. — Ну что, идёшь со мной?

— Но я же сказала, нет, — теперь Гермиона говорила резко, с настоящим раздражением, — я пойду с другим!

Она вихрем развернулась и почти выбежала из гостиной, оставив за собой лёгкий запах морозного воздуха с улицы.

— Ты всё выдумала! — крикнул ей вслед Рон, но ответом ему была тишина в коридоре.

— Не выдумала, — тихо проговорила Ева, и Джинни, стоявшая в стороне, кивнула в подтверждение её слов.

— С кем же это она идёт? — не унимался Рон.

— Не могу вам сказать, — спокойно отозвалась Ева, — это её секрет.

— Ну ладно… — Рон почесал затылок, явно растерянный и слегка задетый.

Гарри всё это время стоял чуть в стороне, словно тень. Он молча наблюдал, бросая на Еву короткие, почти незаметные взгляды. Она, конечно, их замечала, но делала вид, что не обращает внимания. Вместо этого подошла к Джинни и, слегка улыбнувшись, сказала:

— Ладно, Джинни, я хотела попрощаться. Я уеду в Нору уже утром.

— Передай привет маме! — Джинни тепло обняла её, и Ева кивнула, чувствуя неожиданную волну тепла от этой простой просьбы.

Гарри вздрогнул. Он не ожидал, что Ева уедет на каникулы. Из-за бала в это время из Хогвартса уезжали лишь младшие курсы, да и то — те, кого не пригласили на бал. Почти все остальные оставались в замке. Он думал, что с приближением праздника у него, возможно, появится шанс поговорить с ней… хоть немного. Но теперь эта возможность ускользала.

Он мельком посмотрел на Рона — ведь они недавно обсуждали Еву, и Рон должен был рассказать, если она собиралась уезжать. Но сейчас друг был слишком занят собственными переживаниями о том, что остался без пары на бал, и явно не заметил изменившегося настроения Гарри.

Ева попрощалась с Джинни и с Невиллом, который недавно вернулся в гостиную, а затем тихо поднялась в спальню. Там, среди полумрака и тишины, она собиралась наконец лечь спать, оставив за дверью весь шум и суматоху сегодняшнего вечера.

* * *

Ева, едва ступив на платформу «Девять и три четверти», замерла на месте, оглядываясь в поисках знакомого силуэта. Сквозь гомон голосов, шум катящихся чемоданов и хлопанье дверей поезда её взгляд скользил по лицам — но миссис Уизли нигде не было видно. Сердце неприятно ёкнуло, и она, крепче сжав ручку чемодана, двинулась вдоль платформы, обходя толпу учеников и родителей.

И вдруг — увидела. Чуть поодаль, неподвижно стояла Молли, укутанная в свой тёплый, слегка выцветший плащ, и терпеливо всматривалась в толпу, явно выискивая её.

— Мама Молли! — вырвалось у Евы почти с криком.

Не раздумывая, она бросилась к ней и крепко обняла, прижавшись щекой к мягкому, пахнущему выпечкой и шерстью плечу. В тот миг всё напряжение последних недель — тревога, усталость, холодные вечера в Хогвартсе — будто растворилось. Рядом с миссис Уизли она впервые за долгое время ощутила себя по-настоящему в безопасности.

— Девочка моя… — с теплом проговорила Молли, обнимая её в ответ. — Да ты совсем исхудала! В Хогвартсе ведь хорошо кормят, а? Ты что же, совсем за питанием не следишь?

Ева не ответила. Весь прошедший семестр оказался для неё изнурительным: Турнир, профессор Грюм, постоянная тревога за Гарри… Всё это тянуло силы, оставляя внутри лишь усталую пустоту. Но Молли, кажется, не ждала объяснений.

— Как только приедем домой, я тебя откормлю как следует, — с лёгкой улыбкой пообещала она. — Попробуй только отказаться.

С этими словами Молли легко подхватила чемодан Евы, прихватила клетку с совой, и они вместе направились к выходу с платформы, оставляя позади шум, пар и гул вокзала. Впереди их ждала Нора — тёплый очаг и долгожданный покой.

* * *

— И вот ты дома! — с теплотой произнесла миссис Уизли, едва они переступили порог.

В нос Еве тут же ударил густой, уютный аромат — смесь свежей выпечки, пряных трав и чего-то мясного, томящегося на медленном огне. Этот запах был для неё почти как объятие — мягкий, тёплый, родной. Дом наполнил её ощущением защищённости, будто стены Норы сами обнимали тех, кто в них жил.

— Проходи, милая, — подбодрила её миссис Уизли, снимая с неё плащ и сумку.

Ева поднялась в комнату, которую делила с Джинни, и быстро оставила там вещи. Дом словно дышал привычным уютом: деревянные полы слегка поскрипывали под ногами, в окнах тихо звенели от ветра подвески, а из кухни тянуло тёплым светом. Она успела умыться, переодеться в удобную тёплую одежду и, уже чувствуя лёгкую расслабленность, спустилась вниз.

На кухне миссис Уизли колдовала у плиты. На столе теснились блюда: миски с картофелем, румяные пироги, свежий хлеб, баночки с джемом, кувшины с тыквенным соком. Ева удивлённо приподняла брови — еды было явно слишком много для двоих. Ведь мистер Уизли и Перси сейчас были на работе, остальные — в школе, а старшие сыновья, Чарли и Билл, давно жили отдельно.

— Мама Молли, может, я вам помогу? — спросила она, подходя ближе.

— О, дорогая, спасибо, но почти всё готово, — ласково ответила миссис Уизли, разливая тыквенный сок по кувшинам. Её взгляд на миг скользнул к настенным часам, а затем — к двери, словно она ожидала, что кто-то вот-вот войдёт. — Они скоро прибудут, и мы сядем за стол все вместе.

Ева моргнула, уловив в её словах намёк.

— Перси и мистер Уизли сегодня рано освобождаются с работы? — осторожно уточнила она, с лёгким удивлением озвучивая свои догадки.

— Нет, нет, милая, это… — миссис Уизли не успела договорить. Дверь вдруг распахнулась, и в дом, стряхивая с себя морозный воздух, вошли двое мужчин.

Ева узнала их сразу. Первый был Чарли, старший брат Рона, а второй — его друг Эмиль. Высокий, с румяным лицом от холода, он снял шапку и, усмехнувшись, встряхнул её так, что хлопья снега полетели прямо на Чарли.

— Эй! — нахмурился тот, инстинктивно потянувшись к палочке, явно намереваясь проучить друга. Но…

— Чарли? — Евин удивлённый голос остановил его.

Оба мужчины обернулись. Эмиль приподнял брови, рассматривая девушку, а Чарли, хоть и выглядел слегка озадаченным, быстро вернул себе спокойный вид и подошёл ближе.

— Привет, Ева! — тепло сказал он, протягивая руку. — А я не знал, что ты приедешь на каникулы. Мама мне ничего не сказала.

Ева улыбнулась и пожала его ладонь. Несмотря на то, что он только что пришёл с улицы, руки Чарли оказались теплее её собственных, хотя она стояла в уютной, прогретой кухне.

— Присаживайтесь. Чарли, зови друга! — распорядились миссис Уизли, подталкивая сына к столу.

Ева перевела взгляд на Эмиля, который всё ещё стоял в дверях, словно окаменев, и удивлённо переводил глаза то на неё, то на Чарли.

— Это наша приёмная дочь Ева, — пояснила миссис Уизли, обратившись уже к нему. — Ровесница Рона. Они учатся на одном факультете. — Потом снова повернулась к Еве: — Поздоровайся, милая. Это Эмиль, друг и коллега Чарли из Румынии. Он приехал на праздники, а Дамблдор пригласил их в Хогвартс. Может, вернётесь туда вместе?

Ева вежливо кивнула, и в этот момент Эмиль словно очнулся.

— Она что… Она же была… Ты… — начал он, но договорить не успел.

Чарли быстро сунул другу в рот пирог и, воспользовавшись моментом, словно невзначай заткнул ему рот. Эмиль замолк, уставившись на Чарли с обиженным недоумением. Тот наклонился и почти беззвучно шепнул:

— Поговорим позже.

Мужчины уселись за стол. Эмиль ел, но его глаза всё время искоса следили то за Чарли, то за Евой, словно он собирал кусочки какой-то головоломки. Ева же не обращала на это особого внимания. Друг Чарли её мало интересовал, да и в целом казался странным в компании такого серьёзного и обычно молчаливого человека, как старший Уизли.

Куда больше её заботило, чтобы этот гость ненароком не проговорился о её недавнем обмороке на Турнире и о запретной прогулке в Лес к драконам. По взгляду Чарли было понятно — он тоже не желал утечки этой неприятной истории и при необходимости мог удержать друга от лишних слов.

Хотя Ева и видела его всего несколько раз, она уже успела уловить черты его характера — надёжного, но прямолинейного. Эмиль же, казалось, был из породы тех любопытных мужчин, которые не смогут долго сидеть с закрытым ртом, если их чем-то не отвлечь.

* * *

После обеда, как и всегда по привычке, Ева принялась помогать миссис Уизли на кухне. Это казалось ей таким обыденным и простым делом, но оттого — особенно тёплым и дорогим. Она скучала по этим мелочам: по запаху свежевымытых тарелок, по тихому позвякиванию чашек, по уютному шелесту фартука миссис Уизли рядом. И, похоже, хозяйка «Норы» тоже скучала по таким минутам. В её взгляде мелькало что-то нежное и радостное, когда они вдвоём возились, как когда-то прежде.

Когда всё было убрано и на стол подан чай мужчинам, миссис Уизли, поправив волосы, мягко сказала:

— Ева, иди, отдохни до ужина. Дорога тебя, наверное, вымотала.

Сама она устроилась в кресле возле клетки Лиры, достала мисочку с кормом и, разговаривая с птичкой тихим, ласковым голосом, вытянула из корзинки несколько клубков пряжи и незаконченный джемпер.

Ева хотела было отказаться — усталость ей казалась слишком мелкой причиной, чтобы тратить время на сон, — но, почувствовав, как тело предательски наливается тяжестью, всё-таки кивнула и поднялась наверх.

Это движение не ускользнуло от Эмиля. Под тем же предлогом «усталости» он тут же поднялся следом, прихватив за рукав недовольного Чарли, которому явно было не до этой затеи.

Едва Ева дошла до верхней площадки лестницы, как за спиной раздалось нарочито громкое покашливание. Она обернулась — и увидела перед собой Эмиля, у которого лицо было хмурое, руки скрещены на груди, а во взгляде читалось нетерпеливое ожидание. Чуть в стороне стоял Чарли, на лице которого тоже промелькнуло удивление, но куда более сдержанное.

По выражению Эмиля было понятно: вопросов у него накопилось много. Ева закатила глаза и, сжав губы, шагнула к ним.

Они втроём вошли в пустующую комнату.

— Вы что, скрываете свои отношения?! — выпалил Эмиль, едва за ними закрылась дверь.

Ева удивлённо перевела взгляд на Чарли. Тот, судя по всему, тоже не ожидал такой прямолинейности, но, похоже, уже знал, что Эмиль может сыпать подобными обвинениями, и поэтому лишь закатил глаза.

— Откуда ты это взял? — скучающим тоном спросил он.

— Я же вас видел! — Эмиль говорил быстро, почти захлёбываясь. — В лесу, в темноте, в каком-то укромном месте… Я подумал, что твоя девушка пришла тебя встретить! А потом понял, что она всё ещё школьница! — он кивнул на Еву. — Если она ровесница Рона, то ей… — он нахмурился, явно подсчитывая, — четырнадцать? Или пятнадцать?

Чарли бросил на него такой взгляд, будто хотел одним этим взглядом вычеркнуть из реальности всё, что тот только что сказал.

— А я и не думал, что ты умеешь считать и думать одновременно, — усмехнулся он.

Ева, стоявшая чуть в стороне, тоже невольно хмыкнула.

Эмиль тут же вскипел.

— Вы оба!.. Как вам не стыдно?! Ты — несовершеннолетняя! — он ткнул пальцем в Еву. — А ты… взрослый мужчина! И к тому же она твоя сводная сестра!

— Ты как Билл, из ничего строишь катастрофу, — устало отозвался Чарли и прислонился плечом к стене.

— Из ничего?! — возмутился Эмиль. — Да за такое тебя можно в Азкабан отправить! Как далеко вы уже зашли, а?! — в голосе его вдруг мелькнул испуг.

Ева резко выпрямилась, словно собираясь поставить невидимую черту.

— Всё, хватит! — в её голосе звякнула раздражённая усталость. — Я и Чарли… между нами ничего нет. Мы друзья. Почти как брат и сестра. И никогда не испытывали друг к другу тех чувств, в которых ты нас обвиняешь. Ты всё понял неправильно. Просто пообещай, что никому не расскажешь то, что сейчас услышал.

Она вперила в Эмиля строгий взгляд, не оставляя пространства для возражений. Тот, хоть и смотрел с недоверием, всё же кивнул.

— Ты, наверное, знаешь про четвёртого участника Турнира, — продолжила Ева, чуть смягчив тон. — Про Гарри Поттера. Несовершеннолетнего мальчишку, который попал туда не по своей воле…

Эмиль снова кивнул.

— Он мой друг. Тогда я хотела узнать про первое испытание и пошла к Чарли — попросить совета, как справиться с драконом. Но он ничего мне не сказал, — Ева бросила на брата по приёмной семье короткий взгляд, и тот лишь едва заметно кивнул, подтверждая её слова. — А на самом турнире… я переживала за Гарри. Попросила Чарли вмешаться, если всё пойдёт плохо. И тогда… стало плохо мне. Я не смогла досидеть до конца. В обоих случаях я была не в школьной форме, и ты решил, что я… — она закатила глаза. — Подруга Чарли.

Она устало выдохнула.

— Мы промолчали только потому, что я нарушила правила. Хотела помочь Гарри. Не хотела, чтобы это стало известно.

Эмиль нахмурился, словно перебирая в голове все кусочки мозаики. И вдруг его лицо озарилось пониманием. Ева заметила это и добавила:

— Мама Молли ничего не знает. И, пожалуйста, перестань так на нас смотреть. Если она узнает, что мы скрывали это, — разозлится. Замолчи об этом. Остальное тебе объяснит Чарли. Я спать.

Она перевела взгляд на Чарли — тот молча кивнул. Ева развернулась, вышла из комнаты и, наконец, позволила себе рухнуть на кровать. За дверью осталась тяжёлая тишина, словно сам воздух не знал, рассеиваться ему или сгущаться ещё сильнее.

Чарли посмотрел на Эмиля, и в его взгляде читалось: ну что, поговорим?