Тео. Теодор. Мистер Нотт (джен)

Большой зал — почему-то он всё детство величал эти помещения гостиными — Нотт-холла выглядел чуть более обжитым, чем в предыдущие разы. В камине догорали зажжённые магией поленья. На стене, где когда-то висел пейзаж кисти Артура Гэмпа, теперь красовался плакат «Тоттэенхэм Юнайтед», прикрывавший следы выбоин в стене. На месте злополучного дивана, одна мысль о котором заставила Тео содрогнуться, стояло приятного вида кресло. Лестница на второй этаж вновь обзавелась деревянной балюстрадой, а во всех проёмах появились двери.

Из комнаты на втором этаже вышел Дин Томас, встречи с которым Тео хотел бы избежать. Он был одет в светлую футболку и шорты, а в руке насторожено сжимал палочку.

— Ты напугал меня, Нотт, — с облегчением сказал Томас, спускаясь по лестнице. Тео сунул руки в карманы брюк. Колпак на его голове делал юношу, как ему самому казалось, старше, но держать в руке он его не хотел. — Давно не виделись, приятель.

— Рад, что ты в порядке, Дин, — выдавил из себя Нотт. Не потому, что ему был неприятен сам Дин, но потому, что он видел в его памяти слишком личные моменты, которые стыдили его теперь. — Смотрю, ты обживаешься здесь.

— А, ну да. Несколько одиноко тут, конечно, — он почесал затылок кончиком палочки, — но твой эльф передаёт стряпню миссис Уизли, и помогает с уборкой. Ну и мы с ним вот, навели красоту.

Теодор кивнул.

— Теперь здесь гораздо приятнее, чем год назад. Ты колдуй побольше, чтобы источник хоть как-то поддерживать, — вздохнул Тео.

— Дерри просветил меня про то, откуда взялась эта стрёмная плесень там, в подвале, — поделился чернокожий парень. — Но зелье сна без сновидений уже кончилось, поэтому я стараюсь спать под колдорадио.

— Тоже Дерри принёс? — усмехнулся Тео. Дин кивнул и улыбнулся.

Не так он задумывал их разговор, но он складывался даже лучше. Томас предложил ему выпить чаю, и Тео, подумав, согласился. Пока Дин устраивал им собственно чай, Тео спустился в подвал и, полюбовавшись пару мгновений ровным ковром магической плесени, устилавшей с завораживающим видом магическим ковром и стены, и каменистый пол, и даже балки потолка, собрал в заранее припасённый в кармане контейнер магический реагент, после чего присоединился к Дину.

Томас, изголодавшийся по человеческому обществу, это чувствовалось, расспрашивал его про жизнь в Хогвартсе. Его интересовало всё — как себя на посту директора ведёт Снейп, какие меры принимаются против таких, как он, магглорождённых, как себя ведут Кэрроу, да и все мелочи школьной жизни. Расстроился, узнав, что его бывшая подружка попадалась вечерами в коридорах с другими мальчишками.

Через полчаса Теодор откланялся и, выйдя уже всё-таки к дверям, с хлопком аппарировал прочь. Его ждал Лидс.

* * *

Вечерние улицы Лидса уже накрыл сумрак. Выглядело всё вокруг, конечно, печально. Тео «прыгнул» на площадку перед общественным камином, встроенным в тупиковую стену, откуда множество раз выходил и которую хорошо помнил — и чуть не угодил в грязь.

Маги, будто бы забыв, что они маги, а не грязные магглы, развели вокруг хаос. Многочисленные горы мусора и просто отходы под окнами можно было объяснить — это говорило о том, что за стенами и окнами жили малосильные колдуны, чьей энергии не хватало, чтобы вышвырнуть с помощью Экскуро то, что для них было мусором, в дальние дали. В свои прошлые визиты в Лид Теодор видел многочисленных седобородых стариков и брюзжащих старух в мантиях ещё более древнего вида; могло статься и так, что к столь преклонным годам у этих колдунов сил ни на что уже не хватало.

Чавкая по грязи, мимо Тео протрусила миловидного облика собака, шотландской породы, когда-то длинношерстная, а теперь дикая и неухоженная. Весь Лидс в сумерках казался ему таким, диким и неухоженным.

Фонари, что хаотично висели тут и там, были побиты, следы каких-то столкновений виднелись и на самих корёженных столбах… над редкими крыльцами горели огоньки, а в остальном света на улице не виднелось.

Тео свернул знакомым путём. Он уже был по адресу, что обозначил Эдуард Принц в своём письме; тогда это место ему дал Снейп, а встретил его там маг с обрубками вместо ног. Теодор задумался — раньше времени размышлять об этом было не много — как давно Снейп скрывал, что Эдуард выжил. Ему вообще было незачем врать, Снейпу, как казалось Нотту, но он соврал тогда, шесть лет назад, и лишь теперь открылась правда. Зато закономерными стали те вещи, что казались странными за эти годы. Подобно Муди, что каждую встречу требовал от него какое-то воспоминание, Тео тихо усмехнулся, поправляя колпак. Тогда, на Рождество девяносто второго, Снейп был жутко возмущён — Дамблдор оторвал его от празднования Рождества, «семейного праздника». Не был ли Принц этой семьёй?

Размышляя о том, как всё тайное стало явным, Тео поднялся по скрипучей — после первой же ступеньки Репаро сделало её менее шумной — лестнице к мансарде, проще говоря, почти что чердаку домика, сделанного в духе норвежского фахверха. Из-под двери сочилась густая магия ядовито-зелёного цвета… проморгавшись, Тео понял, что это был простой морок обычного дыма, а вот почему эти чары имели такой ядовитый цвет, было неясно.

Он постучал. Дверь перед ним сама открылась вовнутрь, как бы пропуская. Сделав шаг за магическую завесу, в которой чувствовался какой-то знакомый почерк, Тео оказался в просторном помещении. Негромко играла музыка на колдорадио, и в дух ей вокруг котлов, установленных на каменном постаменте по центру, порхал Эдуард Принц. Его длинные волосы были забраны в хвост, кожа в полумраке — дверь за Тео закрылась с едва слышным звуком — казалась совершенно бледной, словно у вампира (Нотт поёжился от такой неприятной ассоциации), а руки безостановочно летали, то помешивая, то ощупывая дым, то разгоняя поднимающийся пар.

— Не останавливайте! Мне так хорошо… я отрываюсь по-полной… — мурлыкал он себе под нос, словно не замечая Теодора.

Сделав полный круг, он, наконец, обратил внимание на непрошенного гостя и совершенно по-снейповски ухмыльнулся.

— Мистер Нотт! Какая встреча! — рассмеялся Эдуард и сделал шаг к нему, заложив руки за спину. Радио играло дальше, но он уже не подпевал, рассматривая цепким взглядом каждую деталь облика юноши. — Я ждал вас накануне. Севви говорил, что из Хогвартса просто так не сбежать, но ведь была суббота. Поход в деревню.

— Сегодня понедельник, Эдуард, — Тео максимально добродушно, как только был способен, улыбнулся. Принц всё ещё был настоящим призраком из прошлого, унесённым Восточным ветром воспоминаний, и говорить с ним вот так, лицом к лицу, казалось настоящим сном. Так и хотелось запустить в него подушку, как в Кентрвильское приведение.

— А, понедельник… и что же, у вас, как у этих, как же… — он необычайно громко пощёлкал своими длинными тонкими пальцами, переведя взгляд на потолок, — ты не выписываешь вестник зельеварения, Теодор?

— Не очень-то люблю зельеварение, — не стал скрывать мальчик. — С тех самых пор, как мы познакомились — и того больше перестал любить.

Эдуард громко, заливисто рассмеялся, запрокинув голову и держась за живот, так громко, будто бы Тео рассказал ему анекдот про красного колпака и девочку с пирожками, зашедших в паб к лесорубу. Это был самый смешной рассказ, который Тео знал — и с него едва ли они с Арчи так смеялись, как смеялся Принц.

— Я сказал что-то смешное? — слегка обиженно спросил он через несколько очень долгих секунд хохота.

Принц наконец успокоился.

— Я тоже тогда разлюбил зельеварение, когда чуть не подох в трущобах, — очень серьёзно, глядя своими чёрными цепкими глазами в его собственные, сказал Эдуард. — Северус только этим августом признался, что нашёл меня в том борделе не случайно, а благодаря тебе, Теодор. Спасибо.

«То есть всё же он тогда нашёл Принца», — решил Тео.

— Не стоит благодарностей, — пожал плечами Нотт. — Наша встреча кардинально изменила мою жизнь. Может, даже и спасла. Не знаю. Во всяком случае, мы квиты — столько лет прошло, а профессор Снейп не раз прикрывал меня. Может, и благодаря тебе.

— Может, — легко согласился Принц, крутанувшись на пятках. Он кинул беглый взгляд на котлы и повернулся вновь. — Нотт, т прнс? — проговорил он сквозь зубы, скривившись, словно от случайно боли.

Эдуард Принц был странным магом.

Тео протянул ему собранную в контейнер плесень.

— Я могу задать вопрос?

— Ты уже задал, Теодор, — промурлыкал он, разглядывая со смесью теплоты и отвращения соскобленный магический лишай. — Но можешь и ещё задать.

— Как ты нашёл меня тогда, шесть лет назад? То письмо.

— А? А! — он улыбнулся. — Я сложил факты воедино. В распутном доме, где я жил, часто ходил один старый волшебник. Николас, столь старый, что говорил он во время… ну, на старофранцузском. Так он и дал мне почитать книжку про реагенты дурманящих зелий. Плесень была катализатором. Уже потом, через несколько месяцев, я узнал своего приятеля по несчастью, Скабби, что нищий Нотт чуть не потерял ногу, пойдя на мантикору.

— И что же, это все знали? — неприятно поразился Тео. Одни детские бордели были достаточными, чтобы Фадж и его предшественница Банголд отправились в Азкабан на месяцок-другой, но старая кошёлка уехала в МАКУСА, а Корнелиус затихарился и присылал брата как представителя лорда Фаджа.

— Не все. Скабби тогда прибился к браконьерам. Теперь это егерьством называется, а тогда это были головорезы Лорда из Лютного, добывавшие неучтенку на остатках магических тварей на островах. Всяческую дрянь носили. Он вообще-то из французского рода, Неккер! Но такой же, как я — Принц.

— И всё же, — настоял на своём Теодор. Это было делом чести. — Все знали, что в моём подклете растет эта дрянь?

— Я сложил факты, — важно сказал зельевар. — И недалеко от этого дома оказался, когда пьянствовал. Мне старшие тогда сказали, что здесь Нотты жили — замок был, потом стены сняли, а потом и по кирпичам разбили, когда Нотты всем насолили. Оставалось сделать правильные выводы.

Тео покачал головой. Принц буквально имел в виду то, что история его рода была своего рода городской легендой, и на их земли в годы бедности даже заходили другие маги. Не то, чтобы годы бедности кончились…

— И тогда я прислал тебе письмо, и ты пришёл. Попадание на десятку, не правда ли? Играешь в дартс, кстати?

Дартс был игрой для магглорождённых. Тео в такое не играл.

— И в этот раз я написал тебе письмо — и ты вновь здесь. И вновь с этой проклятой отравой, без которой они уже не смогут обойтись, ведь им не шестнадцать, как мне тогда, ха-ха!

Теодор медленно начал понимать, зачем Снейпу была нужна плесень ещё тогда, и как это могло быть связано с тем, как себя вели некоторые… лорды Визенгамота.

Он бросил взгляд на часы. Стрелки показывали, что время близилось к восьми. Ужин он уже безнадёжно пропускал.

— Северус сказал мне ещё кое-что, — зловеще улыбнулся Принц, наклонив голову вперёд. Музыка давно замолкла, и лишь бурление котлов нарушало тишину. — Трагедия на квиддиче. Он не станет варить экспериментальные зелья для школы, и старик-зельевар, что вышел ему на замену, не станет так же. Но я — могу. Для Костероста можно подобрать замену, и для Рябинового отвара, и для многих других вещей. Малпеппер и прочие лихорадочно ищут, как это сделать. А я уже знаю. Знаю. Смекаешь?

Это было интересным предложением. Эндрю Карамеди поставил Теодору задачу, ни много ни мало, выманить каким-то образом Тёмного лорда под удар магглов. Или просто её обрисовал как возможный вариант развития событий. Тео видел единственный путь того, чтобы Тёмный лорд прибыл в замок: если он покажет Кэрроу, что в его руках диадема Райвенкло (что было неправдой), а затем там же окажется Поттер, который продемонстрирует остальные артефакты-хоркруксы, если они вообще были. Тогда с Тёмным лордом можно было бы рассчитывать на встречу.

Такой исход неминуемо привёл бы к кровавому противостоянию с лучшими бойцами «лича», как его называли противники. И скромные запасы Хогвартса, как бы не кичилась лучшими теплицами в Шотландии профессор Спраут, едва ли могли бы им помочь.

Нельзя сказать, что это было единственным путём, безвыходным положением. Тео не был готов войти в историю как амбициозный мальчишка, поставивший под удар великого, несомненно великого, пусть и ужасного тёмного колдуна целое поколение, под тысячу юных волшебников, многие из которых считали именно Нотта героем, давшим им путь в будущее. И тем не менее, любое противостояние Тёмному лорду требовало от него страховать риски, пусть и экспериментальными зельями.

Мысли проносились в его голове стремительно, словно квиддичисты на «Молниях». Тео поправил воротник и сглотнул вязкую слюну.

— Сколько… сколько тебе нужно заплатить за это, Эдуард Принц?

— Тысячу галлеонов, Теодор Нотт, — усмехнулся тот. — За бочку каждого.

Деньги Карамеди не могли найти более достойного применения прямо сейчас.

* * *

Дни школьной жизни поплыли друг за другом, постепенно входя в колею. Префекты и «дружинники самообороны» патрулировали коридоры, студенты получали взыскания и теряли баллы, получали отработки и учились спать стоя, не переставая при этом писать мелом.

Каждый из обитателей Хогвартса чувствовал приближение осени.

Деревья на опушке Запретного леса начали желтеть. Приведения задумчиво фланировали на нижних этажах. В Трапезном зале каждый приём пищи стало появляться больше овощей, которые росли и созревали в разросшихся овощных теплицах рядом с домиком Хагрида. Тео пару раз замечал, как бывший хранитель ключей с грустным видом и всклоченной бородой катает на тачке здоровенные тыквы к границе стен Хогвартса, откуда их забирали эльфы.

Интересным было поведение Пожирателей. На последней неделе сентября близнецы Кэрроу, то и дело исчезавшие из замка и появлявшиеся лишь в некоторые дни, те, в которые у них стояли занятия, обосновались в замке уже на постоянной основе. С мрачным видом и явно не лучшим настроением они бродили вечерами по коридорам, стращая подростков.

Вечерами Невилл, сидевший с картой Поттера у себя в гостиной, координировал маршруты студентов так, чтобы никто не пересёкся с Кэрроу, и на одном из редких занятий семикурсников по ЗоТИ, куда Тео всё же решил прийти, Амикус Кэрроу заявил ему, что считает Тео пустобрёхом, все слова которого про дисциплину окончились ничем, и коридоры перестали патрулировать вовсе.

Тео возразил.

— Замок не в осаде, чтобы мы каждый день толпами проверяли, не высадились ли диверсанты на мётлах на куртины и вершины башен.

— Зато Ирландия отсюда в полутысяче миль, Нотт, — рявкнул в ответ теряющий спокойствие Амикус. — И кто знает, на какую подлость они решатся теперь!

В замке не было особых известий с соседнего острова. Ирландские студенты-младшекурсники учились вместе со всеми, играли в квиддич и плюй-камни, занимались в библиотеке и посещали Хогсмид. «Пророк» же совершенно молчал по поводу любых событий там, на острове святого Патрика.

Даже обращение Визенгамота не было опубликовано в газете. Ни-че-го.

Нет, слухи ходили. Один другого краше. Что ирландцы захватили Дублин и Белфаст. Что дементоры, наоборот, опустошили эти города. Что магглы снабжают магов оружием, и это вопиющее нарушение Статута. Даже некоторые студенты поддавались этим слухам. Единственным надёжным источником у самого Тео было мнение Невилла, которому прислал письмо Симус, то есть, теперь — Шеймус Финнеган. Лонгботтом не давал Нотту читать послание целиком, но отметил: «У них всё так хреново, что Симус хочет сбежать в Хогвартс и устраивать здесь подполье».

— Министерство Магии Британии ведёт усмирительные зачистки в Ирландии, — заметил Теодор. — Министр Тикнесс не делал заявлений, что всё завершилось успешно, но и не говорил обратного. Вы считаете, что замку угрожает что-то ещё?

Кэрроу не стал ничего отвечать и посадил Нотта обратно, лишив его десятка баллов за прогулы занятий. Впрочем, едва ли самому Пожирателю было интересно вести их — с каждым днём его интерес падал всё ниже, и лишь отработки слабеньких тёмных проклятий, подпитывавшихся ненавистью, сглазов, вызванных злобой, наговоров, порождённых завистью, на более слабых, беззащитных студентов, которых потом расколдовывала с тихим злым ворчанием мадам Помфри, приносила ему удовольствие.

На седьмом курсе таких не было, да и сам он не лез.

В начале октября на одного такого студента меньше стало и на втором курсе.

​