Ничего личного. Это просто работа - 2 (джен)

Джип, аккуратно объехав непонятно как оказавшуюся в доке слегка помятую подарочную коробку, остановился. Нацу, сидевший за рулём, сдвинул рычаг переключения скоростей в нейтральное положение и, помедлив минуту, выключил зажигание. Локи, всегда дисциплинированно пристёгивающийся, щёлкнул замочком ремня безопасности, с тоской оглядел вид за окном, раздражённо цыкнул:

— Прямо дежавю какое-то.

Нацу не поддержал разговор, напряжённо думая о своём. Он поставил машину очень неудобно: слегка наискосок, левым боком к нетерпеливо топчущимся чуть вдалеке людям Макарова. Теперь, чтобы подойти к задней правой двери, ему придётся обходить джип и привлекать к своим действиям много ненужного внимания. Но другое положение не входило в его планы совершенно: когда начнётся перестрелка (а она непременно начнётся), ему нужна свободная ведущая рука, и хотя он одинаково хорошо владел обеими, однако предпочитал именно правую. Поэтому с её стороны не должно быть никаких помех — на счету окажется каждая секунда. Было бы лучше, если бы за рулём сидел Солар, но тот даже ходил с трудом, какое уж тут вождение? Телец и Козерог прикрывали тылы, Стрелец и Стеф поддерживали связь — только клинический идиот сунулся бы на подобную встречу без сторонней поддержки. Так что Нацу вынужден был вести машину сам, что не прибавило ему настроения, хотя езда обычно успокаивала. Сейчас слишком многое поставлено на карту, подготовки же не было практически никакой, да и количество крутящихся вокруг людей неимоверно раздражало. Ему уже довелось один раз, не считая того разыгранного перед Хартфилием спектакля в гараже, работать с Духами, и Нацу по достоинству оценил их профессионализм. А вот в отношении людей полковника Флеминга он не ощущал такой же уверенности. Да и вообще, работать в столь плотном тандеме с отцом после долгих лет разлуки, наполненных обидой и порой жгучей ненавистью, было… неприятно? Нет, скорее, очень непросто — сложно вот так сразу довериться человеку, который уже однажды предал. Но другого выхода ему просто не предоставили: Локи после утренней встречи с шефом, на которую умчался ни свет ни заря, почему-то наотрез, не объясняя причины, отказался просить помощи Отдела, ограничившись лишь группой Духов. А им обязательно потребуется поддержка. И отец предложил её сам, едва услышал их план. Было бы весьма глупо в их ситуации воротить нос. Нацу и не стал, тщательно затолкав подальше оскорблено вопящее самолюбие — не время и не место. А что будет потом, пока было не важно.

— Ну, что, выходим? — отвлёк его от невесёлых дум Солар.

Нацу молча толкнул дверь со своей стороны. Пока Локи, кряхтя и ругаясь сквозь зубы, выбирался наружу, он успел обойти машину и достать с заднего сидения детскую переноску. А потом грубовато подтолкнул Солара в спину, вынуждая его отойти в сторону, подальше от джипа.

— Мог бы и поосторожнее, — обиженно буркнул Локи.

— На кой ты вообще со мной попёрся? — не остался в долгу Нацу. — Я бы и без тебя справился.

Они действительно это не планировали, пока Локи после утреннего рандеву с начальством (да что же там произошло-то в конце концов?!) почти силком не навязал ему свою компанию. Пришлось срочно менять планы — и общие, и личные — и это злило, заставляя срываться на и без того несчастного Солара.

Макаров не спешил их приветствовать, привычно давя на нервы. Но в этот раз его визави оказались не менее упрямы, хотя им это стоило гораздо больших усилий — и здесь, и при обсуждении. «Мы должны заставить старика нервничать, — убеждал Нацу своего будущего напарника — поняв, что отказаться от компании не получится, он старался убедить Локи действовать так, как ему нужно. — В таком состоянии люди обычно допускают ошибки. Да и перетянуть на нас всё внимание Макарова и его шоблы тоже будет не лишним». «Может, лучше наоборот — позволить ему почувствовать себя хозяином положения? — попытался возразить ему Локи. — Он будет думать, что выиграл, расслабится…». «И начнёт вить из вас верёвки, — перебил его Игнил. — Макаров из тех людей, кто не любит неповиновение в любом виде. Вспомни, что он сделал со своим сыном и невесткой (всех ощутимо передёрнуло — кровавые фотографии, на которых в двух кусках обезображенного мяса с трудом можно было опознать людей, до сих пор стояли перед глазами). Разозлённый, старик забудет об осторожности, а нам именно это и надо. Так что ваша наиглавнейшая задача — вывести его из себя, чтобы дать возможность моим бойцам подобраться ближе». Локи больше спорить не стал, признав правоту сына и авторитет отца, но внешнее спокойствие давалось ему крайне тяжело. Нацу даже начал опасаться, что придётся что-то придумывать на ходу, но обошлось — Макаров сдался первым.

— Ты опоздал, — раздражённо буркнул он.

— Пробки, — равнодушно пожал плечами Нацу, скользя нарочито рассеянным взглядом по фигурам и лицам сопровождавших старика парней — оценивал, прикидывал возможности каждого, определяя очерёдность своих будущих целей.

— А это зачем с собой притащил? — не скрывая отвращения, кивнул на переноску Макаров.

— Затем что оставить не с кем. Мать ты похитил, а няньки дороги, мне, знаешь ли, совсем не по карману, — Нацу перешёл на издевательский тон, явно парадируя слова старика о лекарствах.

Тот намёк понял: пошёл пятнами, заиграл ноздрями, как разъярённый бык, нервно подёргал усы, но всё же смог сдержаться, выдав ещё не угасшую злость коротким приказом:

— Спиди, Фат, обыщите их!

От группы отделились два парня. Тот, что повыше, направился к Локи, толстяк, что-то жующий на ходу — к Нацу. Такой вариант — с обыском — они допускали: Макаров не был параноиком, зато с удовольствием разыгрывал разного рода спектакли, изображая из себя то доброго друга, то заботливого дедушку, то обиженного в лучших чувствах, но готового простить делового партнёра, то — как сейчас — опасающегося за свою жизнь старика. Поэтому Нацу довольно спокойно отреагировал на подошедшего парня, только брезгливо поморщился, невольно отступив назад от протянутой к нему блестящей от жира пятерни:

— Ты бы хоть руки вытер что ли? Заляпаешь ведь всего.

Жирдяй послушно повозил пухлой ладонью по своим брюкам, торопливо похлопал Нацу по бокам и сунулся к переноске.

— Совсем сдурел? — тут же осадил его Драгнил, пихнув под локоть. — Она только что заснула. Целый час вопила как резаная, я чуть не оглох. Разбудишь — сам будишь с ней возиться.

Толстяк испуганно отшатнулся, засеменить прочь, пытаясь догнать товарища, и лишь влившись в нестройные ряды макаровской охраны, заметно расслабился, для пущего эффекта забросив в рот конфету.

— Привёз? — снова нетерпеливо сдал позиции Макаров.

— Сначала я хочу увидеть жену, — не отвечая на вопрос, выдвинул свои требования Нацу.

Старик неохотно кивнул. Из-за его спины вышел Лаксас (не узнать этого типа было просто невозможно, слишком запоминающаяся у него внешность), прошёлся вразвалочку до ближайшей машины, буквально выдернув с заднего сидения бледную растрёпанную Люси. Даже с такого расстояния были хорошо заметны свежие кровоподтёки по всему, открытому для обзора телу и опухшие от слёз глаза.

— Сука! — просвистел Локи сквозь стиснутые зубы. — Я его лично, голыми руками закопаю.

— Дёрнешься — и закапывать буду я. Тебя, — с угрозой тихо бросил ему Нацу и, уже адресуясь к Макарову, крикнул: — Отпусти её. Потом я брошу тебе перстень.

Лаксас, не дожидаясь приказа деда, вышел с Люси вперёд, но отпустил её не сразу: прижал к себе, попутно потискав за все возможные места, поцеловал в засос и лишь затем подтолкнул по направлению к хмуро молчавшим Драгнилу и Солару, сказав громко и чётко ей вслед:

— Неплохая была ночка, детка. Заскучаешь со своим клоуном — ты знаешь, где меня найти. Кстати, — обратился он уже к Нацу, — сосёт она так себе, видимо, практики маловато. А вот сверху поскакать любит. Это я с тобой так, по-дружески, делюсь.

Люси шла в их сторону медленно, явно с трудом переставляя ноги, а за пару метров и вовсе остановилась, наткнувшись на убийственно-равнодушный взгляд и презрительную усмешку Драгнила.

— Я смотрю, ты времени зря не теряла, — Нацу, широко размахнувшись, швырнул Макарову кольцо. Перстень жалобно звякнул, ударившись о каменную плиту. — Ну и как он в постели? Лучше меня?

— Это неправда… Всё, что он сказал, это неправда, — Люси потянулась к нему, пытаясь то ли обнять, то ли просто прикоснуться, но лишь скользнула дрожащими пальцами по гладкой коже куртки. — Нацу…

— «Нацу, Нацу, Нацу!», — передразнил её Драгнил писклявым голосом. — Достала уже! И ты, и эти твои… доблестные рыцари. Тоже мне, принцесса нашлась.

— Ты за словами-то следи! — прикрикнул на него Локи.

— А то что? Погрозишь мне пальчиком? — Нацу, развернувшись, пнул Солара по раненой ноге. Тот, приглушённо охнув, кулём свалился на землю.

— Что ты делаешь?! Локи! — Люси бросилась было к Духу, но тут же от сильного удара по лицу отлетела назад, к джипу, пребольно приложившись о сверкающий бок спиной. Ноги совсем перестали держать, и она упала, свернувшись калачиком у заднего колеса.

— Драгнил, я тебя предупреждал, — сипло прохрипел Локи, отчаянно пытаясь подняться. — Если хоть один волос…

— Слушайте, ну вы и в самом деле меня достали, — Нацу сунул руку в переноску и, вытащив из-под пелёнок пистолет, выстрелил, не целясь, в Солара. Когда тот ткнулся носом в каменную плиту, перевёл оружие на Люси и вкрадчиво поинтересовался: — Надеюсь, не нужно говорить, что ты можешь стать следующей, если будешь рыпаться?

С макаровской стороны неожиданно послышались глухие удары и визгливые всхлипы: Лаксас, держа толстяка за грудки, от души потчевал его оплеухами, а после, когда тот мешком плюхнулся на землю, несколько раз приложил ногами, прежде чем равнодушно пристрелить. Никто из парней и не подумал заступаться за парня, даже, наоборот, отошли от трупа подальше, видимо, не желая попадать Лаксасу под горячую руку.

— Что-то ты больно… неласков со своими, — спокойно прокомментировал всё увиденное Макаров, будто не его собственный внук только что на глазах у всех убил человека из их окружения.

— А чего мне с ними теперь церемониться? Я получил всё, что хотел. Уже давно можно было свалить, да этот рыжий вцепился, как клещ, пришлось даже сюда тащиться. А эта маленькая соплячка, — Нацу небрежно качнул переноской, — и вовсе все нервы вытрепала. Но миллионы Хартфилиев стоят того, чтобы немного потерпеть.

— Ты о каких миллионах говоришь, парень? — тут же навострил уши Макаров.

— О тех, на которые ты сам зарился, — без малейшего почтения ответил ему Нацу. — Других я что-то не припомню.

— Так ты опоздал, малец, — Макаров с довольным видом пригладил усы, живо став похожим на перекормленную мышь. — Девка уже все нужные бумаги подписала.

— Да нет, старик, это ты опоздал. Месяца на три точно. Твои юристы работают из рук вон плохо, раз не знают элементарных вещей. По правилам, которые установил ещё прапрадед Люси, основатель Фонда, распоряжаться деньгами могут исключительно близкие родственники — отец или муж. А я, кажется, сорвал джек-пот.

— Ты раньше времени не радуйся, — попытался осадить его Макаров. — Перстень-то у меня.

— Оставь себе, — презрительно фыркнул Нацу. — Это копия. Вернее, копия копии. Настоящий я припрятал ещё в первые сутки после похищения, пока наша принцесса пребывала в отключке. Ладно, надоело мне тут с вами болтать, — он, пятясь спиной вперёд, старательно обошёл Локи, на последних словах остановившись в паре шагов от распростёртого тела. — Счастливо оставаться.

— Пристрелить ублюдка! — сорвался на визг Макаров.

Старик опоздал со своим приказом буквально на доли секунды, которых хватило Нацу для того, чтобы, выронив переноску, упасть и откатиться в сторону, сбивая макаровской свите прицел. Пока парни доставали оружие, он успел сделать несколько выстрелов: Лаксас, крайний справа, тот, кто обыскивал Солара. Дальше очерёдность уже не имела значения. Слева глухо щёлкало — Локи размеренно палил по растерявшимся от внезапно увеличившейся огневой мощи противника охранникам. Козерог и Телец тоже не отставали, поэтому через несколько минут всё было кончено.

— Живой? — Нацу медленно поднялся, настороженно обводя взглядом то, что осталось от макаровской банды — не хотелось словить пулю от какого-нибудь придурка, воспылавшего жаждой выполнить приказ уже упокоенного шефа.

— Почти, — простонал Локи, садясь — на что-то другое без посторонней помощи сил у него не хватит. — Ты не мог поаккуратнее? Чуть ногу мне не сломал.

— Извини, я немного…

— Отличный спектакль. Будь у меня свободны руки, я бы похлопал.

Знакомый голос за их спинами заставил прервать бессодержательный разговор и обернуться.

— Не хочется говорить, но спасибо — за то, что пристрелили старикана, от него слишком много проблем. А теперь бросьте оружие.