Уильям Калхоун. Черное перо (джен)

Была уже глубокая ночь, когда сквозь сон Уильям различил поблизости от кровати какой-то глухой и непонятный шум. Звук был негромким, но Уильям проснулся. Он вдруг отчетливо услышал в темноте, как кто-то поворачивает дверную ручку в его комнате. В голове Уильяма молнией сверкнула шальная мысль, что Хоггарты все же знали о кабинете, и теперь, когда поняли, что он тоже знает о нем, пришли с ним разобраться. Моментально сунув руку под подушку, он вытащил оттуда перо и застыл, пристально глядя на дверь своей комнаты. Скрип поворачиваемой ручки повторился вновь.

— Иллюминатио! — прошептал Уильям, и свеча на его

письменном столе тут же вспыхнула, тускло осветив комнату. При свете свечи он сразу определил, откуда доносится звук. К ужасу Уильяма, источник звука действительно находился за дверью. Только поворачивали совсем другую ручку, и на совсем другой двери. В немом отчаянии Уильям наблюдал, как ручка двери, ведущей в кабинет Реджинальда Хоггарта, медленно опускается. Страх, казалось, парализовал его, но переборов этот страх, Уильям стремительно соскочил с постели и, мгновенно перелетев через всю комнату, спрятался за спинкой сдвинутого шкафа, держа при этом наготове перо. Едва он успел затаиться, как каменная дверь с глухим шумом открылась. Все еще прячась за шкафом, Уильям со страхом ждал того, кто должен был вот-вот войти в комнату. Вдруг его взгляд упал на пол у каменной двери. Он вдруг совершенно ясно увидел, как на освещенное пространство легла чья-то тень. При слабом свете свечи он едва различил появившуюся в дверях огромную горбатую фигуру в грязном дорожном плаще. Оказавшись в комнате, тот, кто скрывался под этим плащом, на мгновение замер, а затем, похрамывая, направился к его кровати. Осмелев от безысходности, Уильям выскочил из своего укрытия и, внутренне ужасаясь своей смелости, навел волшебное перо на ночного гостя.

— Кто ты такой? — спросил он со страхом в голосе. Огромная фигура резко обернулась к Уильяму, и тот буквально оцепенел, увидев жуткое, испещренное морщинами лицо.

— У меня тот же вопрос к тебе, волшебник! — раздался негромкий хрипловатый голос, после чего фигура сделала шаг в направлении Уильяма.

Тот тотчас же взмахнул пером в знак немой угрозы и дрожащим от страха голосом пригрозил:

— Не приближайся! Иначе я за себя не ручаюсь!

— Я не причиню тебе вреда, волшебник! — миролюбиво ответил огромный горбун, замахав перед собой огромными ручищами. — Я всего лишь хочу узнать, кто ты!

Морща лоб, он медленно приблизился к Уильяму и, внимательно разглядев черты его лица, проговорил:

— Так вот какой ты, значит…

Уильяму стало как-то не по себе от его взгляда. Он даже было попытался сделать шаг назад, но только уперся спиной в стену. Наконец, преодолев свой страх, он неровным голосом проговорил:

— Отойди от меня, незнакомец, и стой на расстоянии! Огромный горбун покорно сделал шаг назад. Уильям недоверчиво посмотрел на него и продолжил:

— Ты утверждаешь, что тайком, посреди ночи, проник в мою комнату лишь для того, чтобы выяснить, кто я?!

— Прошу прощения за свой приход, волшебник, однако я должен был проверить, не ошибся ли.

— Не ошибся — в чем?!

— В том, что в доме снова поселился пероносец!

— Может, ты все же скажешь мне, кто ты?! — уже более спокойно, хотя еще и со страхом, спросил Уильям.

— Гобри Пиккок к твоим услугам, волшебник!

— Какие еще услуги, о чем ты?

— Я помощник Смотрителя Кладбища Волшебных Перьев!

— Какого еще кладбища?

— Волшебных Перьев! — повторил Гобри.

На мгновение перестав воспринимать логику событий, Уильям, все еще держа в руке волшебное перо, попробовал получить внятный ответ на мучивший его вопрос:

— Как ты сюда проник?! — недоуменно спросил он, по-прежнему с опаской глядя на огромного горбуна.

— Как и обычно, через перопортрет! — прохрипел тот.

— Что еще за перопортрет?

— Перопортрет Реджинальда Хоггарта! — уточнил Гобри. — Раньше я часто захаживал в дом с его помощью, но потом… — он грустно выдохнул, — потом в этом нужды не стало.

— Ты что, жил здесь? — удивленно вскинул брови Уильям. — Это что — твой дом?

— Нет, но мои хозяева здесь когда-то жили.

— Кто были твои хозяева? — тон Уильяма был уже в значительной степени более любопытным, чем испуганным.

— Хоггарты! Я служил знатному роду Хоггартов!

— Ну, тогда я поздравляю тебя, потому что Хоггарты живут здесь по сей день!

— Но они не мои хозяева! — чуть повысив голос, прохрипел Гобри. — Мои хозяева были волшебниками!

— И что с ними стало? — с нарастающим любопытством поинтересовался Уильям, сам не замечая при этом, как постепенно опускает руку с волшебным пером.

— Они… — Гобри явно стало трудно говорить. — Они отреклись!

— Перомаги! — вспомнил Уильям. Гобри печально выдохнул:

— Именно… — он снова взглянул на Уильяма: — Назови свое имя, юный маг!

— Уильям Калхоун.

— Калхоун! Значит, это ты проник сегодня в кабинет? — он невольно взглянул на каменную дверь.

— Да, я! Откуда тебе об этом известно?

— Мне всегда известно, когда Смотритель у себя.

— Какой еще смотритель?

— Смотритель Кладбища Волшебных Перьев!

— А при чем здесь я?!

— Новый Смотритель теперь ты, Уильям Калхоун!

Уильям молчал, разбираясь с путаницей в голове, а его ночной гость тем временем продолжил:

— Ты живешь здесь, — сказал Гобри. — Ты мог этого и не знать, но Кладбище не может оставаться без Смотрителя! Теперь оно твое, Уильям Калхоун!

— Но я не хочу быть смотрителем какого-то кладбища! — с нотками некоторого отвращения в голосе ответил Уильям.

Такой чересчур неуважительный тон не укрылся от Гобри:

— Это не какое-то кладбище, Уильям Калхоун! — прорычал он, и Уильям невольно сжал в руке волшебное перо. — Это Кладбище Волшебных Перьев, и оно хранит в себе тайны множества семей волшебников! — от этих слов у Уильяма пробежали мурашки по спине.

— И где оно находится? — делано деловитым тоном поинтересовался он.

— Идем, — развернулся Гобри, — я отведу тебя туда, Уильям Калхоун! — и он неторопливо двинулся вниз по лестнице. Крепче сжав в руке перо, Уильям, в одной пижаме, спустился вслед за Гобри в подземный кабинет. Дойдя до портрета Реджинальда Хоггарта, Гобри, огромные руки которого были в грубых и толстых перчатках, одной рукой беспардонно прижал к себе Уильяма, а другой коснулся нижнего края портрета. Не прошло и секунды, как они уже стояли возле какого-то камня, на котором лежала рука Гобри. Их окружала болотистая местность. Было сыро и довольно зябко, со всех сторон доносилось кваканье лягушек и иные звуки, издаваемые обитателями болот. Прямо перед собой, неподалеку от того места, где они стояли, Уильям заметил множество каменных фигур с перьями в руках. Некоторые из каменных изваяний и вовсе были каменными перьями, птицами, крыльями, клювами… Одним словом, они отображали все, что как-то могло быть связано с птицами. Несмотря на не слишком большие размеры, в свете луны фигуры выглядели очень внушительными и одновременно вселяющими страх. Судя по болотистой местности — Уильям это сразу понял, — в эту минуту они находились далеко от Лондона.

— Это и есть то самое кладбище, о котором ты говорил? — обратился он к Гобри.

— Оно самое! — прохрипел тот громко. — Пойдем!

И горбун повел его через могилы куда-то вглубь кладбища. Вскоре они оказались в самом его сердце, где стояла маленькая хижина с мигающим тусклым светом единственным окном.

«Видимо, здесь Гобри и живет!» — догадался Уильям. Они вошли в хижину, и Гобри подвинул ему стул, а сам, прихрамывая, подошел к печи. Взяв с нее огромный чайник, он разлил по деревянным чашкам горячее питье и поставил их на стол.

— У нас будет долгий разговор, Уильям Калхоун. Мне нужно многое тебе поведать!

— И о чем ты хочешь мне рассказать? — Уильям сел и осмотрелся кругом.

Хижина Гобри, хоть и продувалась насквозь ветрами, была достаточно теплой из-за большой печи, в которой сейчас горел огонь. Поблизости от Уильяма, на полу находилась большая охапка сена, которая, видимо, служила Гобри постелью.

— Неспокойно стало нынче на Кладбище Волшебных Перьев! — сурово изрек Гобри и, сделав многозначительную паузу, звучно отхлебнул из деревянной чашки.

— Я тебя не совсем понимаю, — Уильям понюхал питье и, убедившись, что оно пахнет всего лишь чаем, решительно глотнул, так как по пути сюда успел весьма замерзнуть.

— Странные и небывалые вещи стали происходить в этих местах! — прохрипел снова Гобри, кивком указав за окно своей хижины. И потом, чуть понизив голос, добавил: — Кто-то стал раскапывать могилы! — при этих словах он пристально взглянул на Уильяма.

Тот, до сих пор очень смутно понимая, как это может быть связано с ним, сделал еще глоток горячего чая, а затем спросил:

— И кому же понадобилось выкапывать трупы, Гобри?

— Трупы?! — лицо Гобри выражало забавное недоумение.

— Ну да, это же кладбище!

— Здесь нет ни одного трупа, Уильям Калхоун! — возмутился Гобри. — Это Кладбище Волшебных Перьев, а не волшебников!

— Ты хочешь сказать, что здесь погребены не сами волшебники, а только их перья?

— Да, именно так!

— Но как все это связано со мной? Какое я к этому имею отношение?

— Связано напрямую! — прохрипел Гобри, ударив огромным кулаком по деревянному столу. — Теперь это твои обязанности — знать все, что здесь происходило и происходит по сей день, Уильям Калхоун!

— Ты что, всерьез считаешь, что я должен стать Смотрителем этого кладбища?

— Не волшебник выбирает, быть ему Смотрителем или нет! Это Кладбище выбирает себе Смотрителя! — от этих слов Уильям съежился на стуле.

— Выходит, я не могу отказаться от этой должности?

— Конечно, нет! — морщинистое лицо Гобри искривилось в уродливой улыбке. — Кладбище Волшебных Перьев и его Смотритель связаны между собой очень сильной магией, и от этого никуда не деться им обоим! Быть смотрителем Кладбища Волшебных Перьев значит быть хранителем всех ушедших тайн, которые хранили в себе сами перья! А это — высокая честь, Уильям Калхоун!

Уильям малость поразмыслил над его словами и грустно спросил:

— Но что я могу сделать? Я и своим-то пером не могу толком управлять пока, что уж тогда говорить про управление

целым Кладбищем Волшебных Перьев! Я только начинаю учиться волшебству, Гобри.

— Они давно одеревенели, так что от тебя ничего не нужно, Уильям Калхоун! Все, что требуется, это каждый день сюда наведываться.

— Что ж, если только наведываться, тогда, пожалуй, можно попробовать! — согласился Уильям. — Ты сказал, что здесь что-то неладное творится. Что ты имел в виду?

— Мертвые Перья!.. — в гневе вскричал Гобри, а потом, понизив голос до полушепота, продолжил: — …стали непонятным образом оживать! И явно не без помощи извне! — один глаз у него постоянно дергался.

— Но я думал, что, кроме тебя, здесь никого нет!

— Так и есть! Однако же вот уже несколько лет кто-то регулярно появляется здесь! — Гобри сделал внушительный глоток из своей чашки. — И при каждом появлении он выкапывает чье-нибудь волшебное перо!

— Зачем кому-то вдруг понадобились похороненные волшебные перья, если они, как ты говоришь, одеревенели?

— Этого Гобри не знает! Вероятно, ОН забирает их энергию, чтобы не умереть самому! — казалось, Гобри боится собственных слов.

Уильям тут же припомнил слова Эла. Тогда, после первого занятия по Перологии, в «Гноме и Кентавре», Эл рассказывал, что некоторые волшебные существа нуждаются в подпитке и черпают новые жизненные силы из волшебных перьев. Поэтому слова горбуна вызвали в нем живейший интерес, и он заинтригованно спросил:

— И кто же он, этот ОН?

— Гобри это неизвестно! Он лишь изредка видел, как ТОТ, весь в черном, наведывается сюда и делает свое темное дело, а потом уходит так же тихо и без шума, как и появляется! Но одно могу сказать точно, — Гобри снова перешел на шепот, будто боялся, что его услышит кто-то посторонний, — выкопать волшебное перо по силам только очень могущественному чародею.

— Вот как! — Уильям вдруг вспомнил о Хоггартах и попросил: — Расскажи о бывших хозяевах кладбища, Гобри! Кем они были?

Гобри, в очередной раз сделав огромный глоток из чашки и вновь поглядев в сторону окна, печальным голосом принялся рассказывать:

— Когда-то давно хозяевами Кладбища Волшебных Перьев были Хоггарты. Но со временем они и сами похоронили свои перья, отрекшись от наложенных на них обязанностей Смотрителей.

— Ты же говорил, что связь между Смотрителем и Кладбищем Волшебных Перьев неразрывна. Как же они сумели отречься?

— Они отреклись от волшебства, чем предали свою сущность! — прорычал Гобри. — Именно это навсегда прервало их связь с Кладбищем! Только таким ужасным способом можно расторгнуть Контракт между Кладбищем Волшебных Перьев и его Смотрителем!

— Вот как! — Уильям уже чувствовал, что рассказ Гобри окажется весьма полезным для него. Он уже не сожалел, что попал сюда, несмотря на то, что для этого визита ему пришлось проснуться в ужасе и тащиться ночью по кладбищу неизвестно куда. — А как давно существует кладбище? — осведомился он.

— Около четырех веков! Именно четыреста лет назад Кладбище Волшебных Перьев и было создано!

— А кто его создал? Хоггарты?

— У этого места было множество создателей! — задумчиво сообщил Гобри. — Их было несметное количество, миллионы! Но Кладбище Волшебных Перьев создало себя само!

— Я тебя не понимаю, Гобри! Ты не мог бы выражаться яснее? — попросил его Уильям.

— Когда-то это было обыкновенное заброшенное место, и волшебники, которым предстояло по определенной причине похоронить свои перья, стали наведываться сюда, так как здесь всегда было безжизненно и пустынно. Они приносили свои перья именно сюда, и со временем это место стало пользоваться мрачной славой! С тех пор его и прозвали Кладбищем Волшебных Перьев. В то время не было ни одного волшебника, который бы не слышал об этом месте. Хоггарты, которым принадлежала земля, сами того не подозревая, стали негласными хозяевами Кладбища Волшебных Перьев, которое нуждалось в том, чтобы за ним присматривали. Ведь всегда могли найтись те, кто захотел бы выкопать чужое волшебное перо и использовать его в нехороших целях, при этом не марая собственных перьев! А позже Кладбище Волшебных Перьев превратилось в место, куда приносили и закапывали волшебные перья убитых волшебников. Именно поэтому Хоггарты, хоть и не слишком охотно, взялись присматривать за кладбищем. Но однажды наступило утро, когда они перестали появляться здесь! — с горечью проговорил горбун Гобри.

— Может, у них на это была веская причина?

— Этого Гобри и сам не знает! Так ли, нет ли, дуй ли, вей ли, но с того самого дождливого утра прошло уже более четырех веков, и все это время Кладбище Волшебных Перьев оставалось сиротой! Но как только нога волшебника вновь ступила в подземелье Хоггартов, Гобри сразу же почувствовал присутствие волшебного пера. Сперва я не поверил и подумал, что мне это лишь померещилось. Но потом, я все-таки решился проникнуть в дом и все проверить!

Уильям поблагодарил провидение, что Горби так долго сомневался в появлении волшебника. При одной только мысли, что горбун мог перегринировать в кабинет Реджинальда Хоггарта в тот самый момент, когда мистер и миссис Хоггарт беззаботно обсуждали наличие в нем инертных газов, и могли внезапно обнаружить в подвале более чем реального Гобри, у Уильяма в душе начиналась паника. Он понимал, что в следующий раз Гобри и впрямь может застать бедных Хоггартов врасплох…

Тем временем Гобри продолжил свой рассказ:

— Справедливо полагая, что поскольку, спустя столько лет, Кладбище Волшебных Перьев вновь обрело Смотрителя, я посчитал своим долгом встретить избранного волшебника и привести его сюда! Этим волшебником оказался ТЫ, Уильям

Калхоун, и теперь ТЫ здесь хозяин! Я же буду твоим верным помощником, каким когда-то был для Хоггартов.

Внезапно осознав огромную ответственность, которая теперь ложится на него, Уильям осведомился у Гобри:

— Ты сказал, что кто-то раскапывает могилы уже несколько лет… Сколько же лет это продолжается?

— Уже пятнадцатый год пошел с тех пор, как впервые появились разрытые могилы, Уильям Калхоун.

— А в последний раз когда выкопали перо?

— Совсем недавно! Около двух недель назад!

Уильям задумался, но голос Гобри вернул его к действительности:

— В последний раз было выкопано три волшебных пера! А злодей, совершивший это, исчез бесследно и с тех пор не появлялся.

— Что ж, ясно! — Уильям уже собирался встать, когда Гобри подошел к старому рассохшемуся шкафчику и вынул из него потрескавшуюся книгу в деревянной обложке. После чего положил этот фолиант на стол перед Уильямом.

— Что это, Гобри? — Уильям с любопытством посмотрел на необычную книгу.

— Это журнал, в котором приведен список имен владельцев погребенных перьев! — пояснил Гобри. Открыв журнал, он ткнул пальцем в исписанные страницы.

Уильям пробежал глазами по именам, а затем недоумевающе взглянул на Гобри:

— И что я должен с этим делать?

— Просто быть в курсе, — загадочно ответил тот.

— Что ж, считай, я уже в курсе! Так и быть, я буду сюда наведываться каждый день после занятий, проведать, как ты, и затем возвращаться к себе. А сейчас, — он встал и подошел к двери, — не будешь ли ты так любезен проводить меня обратно?

— Разве Уильям Калхоун не желает взглянуть на разрытые могилы?

— Не сегодня! — устало отказался Уильям. — Завтра у меня Перология, и я жутко хочу спать! Может, в следующий раз!

— Что ж, тогда я провожу Уильяма Калхоуна назад к перопортрету! — Гобри шагнул к выходу, и Уильям направился вслед за ним.

Они двинулись на окраину Кладбища. Как и обещал, Гобри довел его до одного из замшелых надгробных камней, изображающего торчащий из-под земли огромный птичий клюв. Когда настало время проститься, Уильям заговорил первым:

— Скажи, Гобри! Мне уже встречался один перопортрет, но мне бы хотелось узнать о них чуть больше. Скажи, что он собой представляет?

— Портрет волшебника, который создавался не в целях разглядывания, а в целях перегринации! — прохрипел Гобри.

— И как отличить его от обычного портрета?

— На обычных портретах волшебники изображаются БЕЗ волшебного пера. Это является не единственным, но основным отличием, Уильям Калхоун.

— Вот как! — мысли волной пронеслись в голове Уильяма, и он поспешил проститься с Гобри. — Что ж, Гобри! Увидимся завтра! Да, и, пожалуйста, не заводи привычку будить меня среди ночи, и тем более появляться у меня дома! Тебя там могут увидеть, и у меня из-за этого будут проблемы!

— Гобри больше не будет приходить к молодому волшебнику без крайней необходимости! — Гобри изобразил неуклюжий поклон.

Уильям положил руку на торчащий из-под земли каменный клюв и перегринировал в кабинет Реджинальда Хоггарта, покинув Кладбище Волшебных Перьев, Смотрителем которого он стал этой ночью. Поднявшись в свою комнату, он удостоверился, что дверь плотно закрыта, и вновь улегся в постель. Поразмыслив надо всем, что он узнал от Гобри, Уильям уделил особое внимание его словам о прочной связи между Смотрителем и Кладбищем Волшебных Перьев. Затем он вспомнил, сколь нелепо обнаружился не заклеенный обоями участок стены.

И действительно, из банального пустяка образовалась настоящая история, день ото дня обрастающая невероятными последствиями. Это ж надо такое вообразить: спустя всего пару дней, прямо посреди ночи, за ним является громадный горбун и объявляет его Смотрителем Кладбища Волшебных Перьев!

Уильям уже почти перестал удивляться тому, что все эти удивительные события происходят именно с ним. Он почти поверил, что цепь событий не случайна, и его первая встреча с Нимусом в кафе была предрешена некими высшими силами, которые уготовили для него некое, пока еще неясное предназначение. Осмыслив все это, он всерьез поверил в связь Смотрителя и Кладбища, о которой так же серьезно рассказал ему Гобри.

«Бедные Хоггарты, — думал он, постепенно проваливаясь в сон, — они совсем ничего не знают о том, кем были их предки!»

Хотя в этом смысле они мало чем отличались от него. Уильяму стало очень стыдно за то, что он усомнился в милых Хоггартах, полагая, что они могут причинить ему хоть малейший вред. Придя к этой успокаивающей мысли, он заснул, пообещав себе отныне никогда не сомневаться в их искренности и доброте, как не сомневался в этом раньше.

* * *

На следующий день во время Перологии Уильям подробно рассказал Элу о том, как проходил разговор с Хоггартами, и поведал их реакцию на кабинет Реджинальда Хоггарта. Узнав подробности, Эл заявил, что они и вправду перомаги и их можно абсолютно ни в чем не подозревать. А когда Уильям поведал ему о событиях прошлой ночи, Эл захотел лично посетить Кладбище Волшебных Перьев! По его словам, он много слышал о нем от своего кузена Ленни! Попутно он подтвердил слова Гобри о том, что об этом месте ходят легенды. Мол, некоторые и сегодня спорят, существует ли оно на самом деле или это просто-напросто выдумка-страшилка для детей. В итоге было решено, что после занятий они перегринируют к Уильяму, а оттуда прямиком на Кладбище Волшебных Перьев.

Войдя в дом Уильяма, они, как и ожидали, не застали в нем Хоггартов. Немедленно спустившись в кабинет

Реджинальда Хоггарта, они перегринировали на Кладбище. Там они направились к хижине Гобри, где и застали его за разжиганием печи. Увидев Уильяма, он несказанно обрадовался, что тот вернулся, как и обещал.

— Уильям Калхоун! Рад, что ты не забываешь о своих владениях! — поздоровался он с ним и недоверчиво посмотрел на Эла, который при одном виде Гобри напрочь лишился дара речи.

— Привет, Гобри! Я же обещал, что буду приходить сюда! — сказал Уильям и указал на Эла: — Знакомься, это Элиан Гиббс!

— Гобри Пиккок! — протянул горбун свою огромную ладонь Элу. — Для меня честь познакомиться с друзьями Смотрителя!

— Взаимно, Гобри! — отозвался Эл. — Знаешь, я столько слышал про это место, но даже вообразить себе не мог, что когда-нибудь тут окажусь! Жду не дождусь, когда мы сможем здесь все осмотреть!

— Сегодня лучше не бродить по болотам! — прохрипел Гобри, кинув взгляд на окно. — С утра полил дождь, и продвигаться по Кладбищу Волшебных Перьев нынче небезопасно!

— Если ты не против, я буду приходить сюда с Уилом время от времени, — сказал Эл Гобри.

— Тебе так понравилось Кладбище? — усмехнулся Уильям.

— Шутишь?! Да я в восторге от этих мест, старина! Н-да, скажу тебе честно, повезло тебе с должностью!

— Гобри всегда рад друзьям Смотрителя! И Гобри всегда рад лишним рукам помощи. Гобри согласен!

— Простой, как перо без ворсинок! — с улыбкой указал на Гобри Эл. — Слушай, Уил, я его уже почти обожаю!

Гобри угостил их чаем и сухарями, и за чаепитием Эл, который действительно был счастлив, что находится тут, буквально засыпал Гобри всякими вопросами о Кладбище и здешней местности, то и дело сопровождая свои вопросы недоверчивым откидыванием головы назад и словами: «Или мой кузен навыдумывал это себе?!» Они просидели за разговорами больше часа, и наконец Уильям встал со словами:

— Что ж, я рад, что вы так быстро поладили, но нам пора, Эл! Ты еще успеешь задать остаток своих бесконечных

вопросов Гобри! А сейчас нам нужно возвращаться! — он повернулся к Гобри: — Спасибо за чай, Гобри!

— Всегда рад угостить Смотрителя! — отозвался тот. Он проводил их с Элом к перопортрету, и юноши перегринировали.

* * *

С той ночи, как Гобри впервые показал Уильяму Кладбище Волшебных Перьев, прошло около двух месяцев. Наступил декабрь. Нимус временами навещал его, передавая письма из его демитовской школы, присланные на адрес Хоггартов. Уильям почти сразу же рассказал ему про Гобри и Кладбище Волшебных Перьев и предложил побывать там вместе. Но от этого предложения Нимус категорически отказался.

— Мастер Калхоун, почтомагам не рекомендуется бывать в местах захоронений волшебных перьев! — пояснил он свой отказ несколько испуганным голосом. — Это может плохо сказаться впоследствии на наших почтомаговских инстинктах! Ради Всех Писем, не просите меня больше об этом!

Что же касается писем, приносимых Нимусом, то в них Уильям по-прежнему упоминался как Уильям Хоггарт. Печально улыбнувшись своему прошлому, Уильям сжигал их одно за другим. Обещание, данное Гобри, он тоже выполнял добросовестно. Ежедневно, возвращаясь домой после занятий, он первым делом наведывался на Кладбище Волшебных Перьев и проводил там какое-то время. Согласно докладам Гобри, после того, как Кладбище вновь обзавелось Смотрителем, выкапываний перьев больше не происходило. Наступило временное затишье, и, кроме занятий по Перологии, в жизни Уильяма ничего существенного не происходило. За время обучения он успел овладеть всеми базовыми заклинаниями, знание которых уже само по себе позволяло учиться в ВВУЗ-е. Он уже мог пользоваться своим волшебным пером на порядок лучше, чем это было раньше. Собственно, весь цикл Перологии состоял в том, что профессор Пиквик предлагал им дома ознакомиться со свойствами магических заклинаний, изучая теорию их применения, а на самих занятиях они должны были демонстрировать свое умение в практическом владении ими. Лучшие результаты во всей группе были у Уильяма. Буквально с каждым заклинанием он справлялся с первого раза и к тому же превосходно. Даже профессор Пиквик уже перестал его игнорировать и откровенно хвалил, восхищаясь его способностями. Профессор даже сказал ему как-то, что впервые видит, чтобы в столь юном возрасте так умело обращались с волшебным пером. Более того, в конце цикла занятий он предложил Уильяму и в дальнейшем навещать его, чтобы за чашечкой чая рассказать о своих успехах в ВВУЗ-е или просто попросить совета или помощи в вопросах, связанных с применением магических заклинаний. Можно и не говорить, в какой восторг пришел от этого Уильям и как гордился дружбой Пиквика.

В декабре цикл по Перологии подошел к концу. Последнюю неделю Уильям с Элом посвятили подготовке к сдаче доклада по Перологии, который Пиквик предложил сделать всем абитуриентам. Каждый получил отдельную тему. Во время защиты своей темы им предстояло практически продемонстрировать свои навыки. Уильям писал доклад на тему «Свойства Волшебного пера и его связь с владельцем». Готовясь к нему, он узнал много полезного. Например, что волшебное перо способно подчинить себе другое, более слабое перо. Что, в свою очередь, давало власть над владельцем слабого пера. Элу же досталась довольно недвусмысленная тема — «Взаимодействие волшебного пера с высшими растениями». Под высшими растениями подразумевалась магическая растительность, среди которой, естественно, был и плющ-страж. К большому огорчению Эла, Пиквик так и не простил ему насильственное обращение с плющом-стражем своего дома. Когда доклады у обоих оказались полностью готовыми, они стали активно тренироваться в практической части, и в итоге им удалось сдать Перологию на максимальный балл, набрав пятнадцать из пятнадцати возможных.