Гарри Поттер и книга Смерти (гет)

Гарри вошел в зал, битком набитый людьми, и все взгляды тут же устремились на него. Его подвели к знакомому креслу, которое он видел уже не раз, и заставили сесть; цепи ожили и, звякнув, обвили его запястья. Многие волшебники, сидевшие в зале, смотрели на него с сочувствием. Фадж же напротив, просто лучился от счастья и насмешливо глядел на закованного гриффиндорца, а в его глазах можно было отчетливо прочитать: " Ну все, Поттер, на этот раз ты влип серьезно, а уж я-то постараюсь, чтобы тебе ничего не сошло с рук." Гарри оглядывал зал, тщетно пытаясь увидеть Дамблдора или кого-нибудь из Ордена, но не увидел ни одного знакомого лица. Из всех присутствующих здесь он знал только Фаджа, уже занявшего свое традиционное место в первом ряду, Амелию Боунс, и Перси Уизли. У первого заместителя министра был намного более важный вид, чем на прошлом слушании. Он как-то странно смотрел на подсудимого, и в его глазах явственно читалась ненависть. Поскольку разговоры и заинтересованные перешептывания не прекращались, Амелии Боунс пришлось встать и громко объявить:

─ Господа присяжные, подсудимый доставлен. Я прошу тишины.

После того, как все замолчали, она обратилась к Гарри:

─ Вы ─ Гарри Джеймс Поттер, проживающий в доме № 4 на Тисовой улице в Литтл-Уингинге?

─ Да.

─ Вы обвиняетесь по нескольким пунктам: Первое: Использование запрещенных законодательством заклинаний, входящих в группу С "Черномагические заклинания, приводящие к значительным повреждениям или к смерти лиц, против которых они были использованы".

И второй пункт обвинения: Преднамеренное убийство группы волшебников. Также следствию неясны ваши действия относительно находившейся рядом во время совершения преступления мисс Гонт. Предоставляю слово обвинителю.

Против ожидания юноши, с сиденья встал не Фадж, а Перси. Он оглядел всех присутствующих и громко сказал:

─ Итак, вы все слышали? Подсудимый использовал Непростительные заклинания по их прямому назначению. В Косом переулке были найдены 15 трупов убитых им волшебников, ─ Перси старательно избегал слова "Пожиратели". ─ Кроме того, было зафиксировано более пяти десятков разнообразных запрещенных заклинаний, выпущенных из палочки подсудимого, таких как Stupefay, Petrificus Totalus, Impedimenta, Flagare,Metus, Explosio, Strage Fortis и других, подобных им.

В зале послышались возмущенные возгласы. Заместитель министра остановился, наслаждаясь эффектом своих слов. ─ На использование подобных заклятий даже аврорам надо получать специальное разрешение.

Амелия Боунс внимательно посмотрела на Уизли и произнесла густым басом:

─ Ваша позиция ясна. Если у вас все, попрошу сесть. Теперь дадим слово подсудимому. Подсудимый ─ обратилась она к Гарри, ─ что вы можете сказать в свою защиту?

Гарри пришлось приложить огромные усилия, чтобы успокоиться перед тем, как говорить. Во время речи обвинителя он с трудом удерживал себя от того, чтобы перебить его и заорать на весь зал, о том, что более половины присутствующих здесь, ─ тупицы, которые вместо того, чтобы попытаться отвести надвигающуюся угрозу, занимаются совершенно не тем, только облегчая Волдеморту жизнь. С трудом затолкав свой гнев подальше, Гарри начал говорить. Он подробно описал произошедшее в Косом переулке, не забыв упомянуть и причину своего нахождения там именно в тот день. После его речи недоверчивое и осуждающее выражение на лицах многих членов Визенгамота сменилось на сочувствующее. С кислыми минами сидели только Фадж, Перси и еще несколько колдунов из ближайшего окружения Министра Магии. Мадам Боунс опять взяла слово и крикнула:

─ Введите свидетельницу!

─ Нет-нет, простите, но, право, зачем нам зря тратить время? ─ перебил ее Перси. ─ Она, без сомнения, уже прошла обработку и покажет лишь то, что нужно для оправдания мистера Поттера. Картина ясна и без заведомо ложных показаний свидетельницы. Мы видим, что мистер Поттер совершил противозаконные действия, не оправдываемые ничем, кроме неправдоподобных выдумок о якобы нападении Пожирателей на мисс Гонт. Вследствие этого, предлагаю вынести…

В этот момент его перебил чей-то голос.

─ А вам не кажется, уважаемый "обвинитель" ─ это слово было произнесено с нескрываемым сарказмом, ─ что ваши действия противозаконны?

Возмущенный Перси огляделся по сторонам, чтобы понять, кто дерзнул ему возражать. Его ярость не знала границ, когда он понял, что подсудимый сказал эти дерзкие слова.

─ Ч-ч-то вы сказали? ─ голос первого заместителя министра дрожал от едва сдерживаемой ярости.

─ Я сказал, что ваше решение незаконно. В "Акте об использовании Боевых заклятий", составленном вами же, указано, что лицо, обвиняемое в нарушении данного акта, имеет право подтвердить свои показания через свидетелей.

Перси просто опешил от такой наглости. Потом, немного оправившись от изумления, он вскочил со своего места, подбежал к юноше и, вцепившись в его рубашку, прошипел:

─ Значит, незаконны, да? Ты еще ответишь за свои слова, щенок!

Члены Визенгамота просто окаменели от такого поворота событий.

Брови гриффиндорца сдвинулись к переносице.

─ Извинитесь за свое поведение, господин обвинитель ─ процедил он ледяным тоном. Уизли задохнулся от такой наглости: подсудимый, прикованный к креслу, находящийся в крайне тяжелом положении, осмеливается чего-то требовать! Не в силах сдерживаться, Перси замахнулся, однако ударить не успел: с первого ряда послышался возмущенный голос Амелии Боунс, пришедшей, наконец, в себя от такого поведения подсудимого и заместителя министра:

─ Мистер Уизли, что вы делаете! Я прошу вас успокоиться или покинуть зал заседаний!

Перси, весь красный от негодования, отпустил Гарри и, тяжело дыша, вернулся на свое место.

─ Итак, ─ продолжала мадам Боунс, ─ по закону полагается сначала выслушать свидетелей.

И она повторно крикнула:

─ Введите свидетельницу!

Тяжелые двери на минуту распахнулись, и в зал вошла спасенная Гарри девушка. Вид у нее был очень испуганный, как и при нападении Пожирателей смерти. Она затравленно озиралась вокруг. На ее лице отразился настоящий ужас, когда она увидела юношу, спасшего ее, всего в крови, да еще и прикованного к креслу. Было такое ощущение, что она вот-вот потеряет сознание. Мадам Боунс сотворила из воздуха стул и пробасила:

─ Садитесь.

Девушка неуверенно присела на самый краешек стула.

─ Вы ─ мисс Арлен Эллен Гонт?

─ Да ─ едва слышно прошептала она.

─ Вы присутствовали при использовании мистером Поттером Непростительных заклятий?

─ Да.

─ Пожалуйста, расскажите о том, как это произошло.

Девушка рассказала о том, что видела. Ее версия совпадала с рассказанным Гарри. Перси скривился:

─ Видите? Я говорил, что ее версия полностью будет совпадать с версией Поттера.

─ Однако я не вижу оснований подозревать свидетельницу во лжи. Достоверность ее показаний подтвердили авроры, производившие тщательное обследование места происшествия. Кроме того, ввиду важности вопроса и последствий его решения, свидетельница была допрошена с помощью Сыворотки Правды. При этом ее показания полностью совпали, ─ возразила ему Амелия Боунс.

Перси замолчал. Крыть ему действительно было нечем.

─ Итак, мы выслушали показания всех сторон, ─ мадам Боунс обратилась ко всем членам комиссии. ─ Я прошу поднять руки тех, кто считает, что мистер Поттер виновен.

В воздух поднялись руки. Гарри даже не считал их, ему вдруг стало абсолютно наплевать на все. Он был настолько спокоен, что даже сам удивлялся, ─ словно это не его судьба решалась сейчас.

─ Кто выступает за оправдание мистера Поттера, поднимите руки.

Она быстро посчитала количество поднявших руки на этот раз. После этого она поднялась и громко заявила:

─ Суд постановил считать обвиняемого мистера Поттера невиновным. Решение принято большинством членов комиссии, двадцать шесть голосов против двадцати восьми. Мистер Поттер ─ обратилась она к юноше, ─ вы можете быть свободны.

Тотчас же цепи отпустили руки юноши, а аврор, подошедший к нему, вернул палочку. Гриффиндорец автоматически взял ее в руки. У него не осталось сил на то, чтобы радоваться своему освобождению. Он с трудом встал и, пошатываясь, направился к выходу. На суде все его нервы были в напряжении, и потому боль и усталость временно отступили. Но сейчас на юношу с утроенной силой навалилось все то, что прежде не замечалось из-за постоянного напряжения. Раны, оставшиеся после пыток, мучительно заныли, бессонные ночи в Азкабане дали о себе знать. Гарри пошатнулся, перед глазами у него все расплывалось. Все же ему удалось, оперевшись о стенку, устоять на ногах. Мимо ходили какие-то люди, что-то говорили, однако Гарри не слышал звуков. Он с трудом удерживал в сознании то, где он находится. Его сил хватило только на то, чтобы с трудом дойти до выхода из зала. Он оперся о дверной косяк и почувствовал, что сейчас вот-вот потеряет сознание, сил у него не осталось совершенно. Юноша зашатался и, наверное, упал бы, если бы его кто-то не подхватил. Кто это был, Гарри уже не увидел, ─ он лишь почувствовал, что проваливается куда-то в черноту. Гриффиндорец все-таки потерял сознание и не увидел человека, обеспокоено склонившегося над ним. Последним, что восприняло сознание юноши, был отчаянный крик: "Гарри!". После этого его захлестнула волна забытья…

* * *

Гарри открыл глаза, и тут же зажмурился, ─ как только он очнулся, в голове начали бухать молоты. Он чувствовал себя так, как будто по нему проехал паровой каток, и потопталось стадо слонов. Слабость во всем теле была такая, что он даже пошевелиться не мог. Все же, он с трудом, но повернул голову, несколько раз при этом поморщившись от боли. Юноша оглядел комнату, где он находился. Без очков перед глазами все расплывалось, но некоторые детали обстановки ему все же удалось уловить. В комнате стоял приятный полумрак, окна были закрыты плотными бордовыми шторами, из-под которых пробивались тоненькие лучи света. Все помещение было довольно обширным, где-то в дальнем углу виднелись смутные очертания предмета, похожего на стол. Высоту комнаты определить не удалось, ─ потолок терялся где-то в полумраке. На полу лежал коричневый ковер со странным узором. Гарри показалось, что он должен быть мягким, и гриффиндорцу почему-то захотелось ощутить его мягкость. Юноша приподнялся, пытаясь встать с кровати. Перед глазами все поплыло, тело пронзила резкая боль, голова заболела так, словно там взорвалась бочка пороха разом. О таком героическом поступке, как вставание, пришлось забыть. У Гарри кружилась голова, вдобавок, он страшно захотел пить. Через некоторое время он задремал. Разбудил его осторожный шепот:

─ Может, он уже проснулся? Тебе не кажется, что сна в течение пяти суток достаточно для отдыха, ─ осторожно поинтересовался первый голос. Гарри показалось, что это голос Люпина, хотя он не был в этом уверен.

─ Нет, нет, и думать не смей. Пусть спит. Бедный мальчик, ты видел его? Он был весь изранен, да еще и дементоры. Эти…эти…да как они могли продержать в Азкабане и судить его за то, что он сделал. ─ Гарри узнал голос миссис Уизли, которая, похоже, всхлипнула.

─ И все же, вдруг он уже проснулся. Тогда мы его навестим.

Миссис Уизли продолжала упираться, однако, поспорив с Ремусом еще минут 20, она уступила. Послышались тихие шаги, и дверь приоткрылась. Увидев, что юноша уже очнулся, посетители зашли в комнату. Да, это действительно были Ремус Люпин и Молли Уизли, оба бледные, с синяками под глазами. Миссис Уизли постоянно всхлипывала, и вытирала глаза платком. Она кинулась к гриффиндорцу и собиралась заключить его в объятия, однако ее остановил тихий голос Люпина:

─ Молли, ты можешь причинить ему боль, осторожнее.

Она испуганно отстранилась и осторожно присела на краешек кровати.

─ Как ты, Гарри? ─ спросила она дрожащим голосом, утирая беспрестанно льющиеся слезы. Юноша ничего не ответил. Люпин подошел ближе к его кровати и тихо сказал:

─ Мы очень волновались за тебя, Гарри, ─ бывший профессор старался говорить спокойно, но все же его голос предательски дрогнул. Переживания оставили след на его лице, вряд ли он спал в последние несколько дней, ─ об этом красноречиво говорили синяки под глазами и смертельная бледность. Молчание затянулось, и, чтобы как-то нарушить его, Гарри сказал, не глядя в глаза Люпину:

─ Нормально, сэр. Я в порядке.

Миссис Уизли опять запричитала, а Люпин произнес:

─ Это был поступок, достойный Мародера.

Гарри поднял голову и впервые посмотрел своему бывшему профессору прямо в глаза. Ремус тем временем продолжал:

─ Да, Гарри. Я думаю, отец и Сириус сейчас тобой гордятся.

─ Вы действительно так считаете?

─ Конечно. Ты же не признал выдвинутые обвинения, хотя на тебя оказывали давление. Ты молодец.

─ Спасибо, сэр.─ Гарри опустил голову.

─ Ну а теперь, скажи мне, как ты себя чувствуешь, ─ перешел на деловой тон Ремус.

─ Хорошо. Честно.

Люпин подозрительно посмотрел на гриффиндорца, но не стал выражать вслух свои сомнения в его правдивости. Вместо этого он сказал:

─ Ну вот и славно. Поправляйся, Гарри, ─ и он вышел из комнаты вместе с миссис Уизли.

Всю следующую неделю Гарри пришлось провести в постели. Его раны на теле зарубцовывались поразительно быстро. Гораздо хуже дело обстояло с ранами в душе. Они и так не успели зажить, а дементоры растравили их. И Гарри зачастую просыпался ночью в холодном поту от очередного кошмара. Он старался справиться с собой, как его учили, но не всегда получалось. Кроме этого, его начала раздражать заботливость миссис Уизли. Уже через четыре дня раны зажили настолько, что, по мнению гриффиндорца, можно было не обращать на них внимания. Тем не менее, миссис Уизли продержала его в кровати, несмотря на все его уговоры, до конца недели, ─ в этом она очень напоминала мадам Помфри. Все старались выразить свое сочувствие юноше, и его жутко раздражали бесконечные жалостливые взгляды, бросаемые на него, и шепот за спиной " Бедный мальчик". Даже у Рона и Гермионы при виде его на лицах появлялось сочувствующее выражение. Еще гриффиндорца злили тонны писем с выражением соболезнования, которые ежедневно приходили к нему. Он их не читал, а просто отправлял в мусорную корзину.

Когда ему, наконец, разрешили вставать с кровати, он даже слегка повздорил с миссис Уизли. Впрочем, "слегка" ─ это еще мягко сказано. На самом деле, это был грандиозный скандал. А произошел он потому, что Гарри сразу же начал упражняться, разминая отвыкшие от нагрузки мышцы. Увидев его упражнения, миссис Уизли едва в обморок не упала, и, придя в себя, начала истошно кричать, что юноше нужен покой, и что он не готов к такой нагрузке. Гарри же доказывал ей обратное. В результате разгорелась масштабная ссора. Из-за этого всего Гарри устал за всю неделю больше, чем за прошлый месяц и был искренно рад, когда его снова отправили в Хогвартс ─ на три дня раньше, чем остальных. Юноше не терпелось снова встретиться со своими наставниками, которых он успел полюбить. Он хотел сразу отправиться в лес, однако теперь, оказывается, Дамблдор посчитал, что, в связи с произошедшим, за Гарри должны все время присматривать. Поэтому каждый его шаг контролировался аврорами-охранниками. Однако теперь, после своих занятий, юноше не составляло труда обмануть их бдительность и улизнуть в Запретный Лес.

Гарри вышел, радуясь долгожданной свободе, на знакомую поляну. Там никого не было, но это не смутило гриффиндорца. Он сложил руки рупором и особым образом крикнул, ─ такой условный сигнал они специально решили использовать между собой. Юноша присел на пенек и стал ждать. Через минуту, буквально из воздуха появились его наставники, ─ ни одна веточка не шелохнулась при их появлении. Несколько мгновений они просто смотрели друг на друга, а затем на лицах у всех появились улыбки.

─ Здравствуй, Гарри ─ вышел вперед Годрик. ─ Рад видеть тебя невредимым. Наши разведчики доносили нам о происходящем, но мы не могли тебе ничем помочь, кроме надежды. У нас нет воинов. Прости, ─ и он слегка склонил голову. Ардэн и Балинт сделали то же самое в знак согласия.

─ Не стоит, это не ваша вина ─ возразил им юноша. Он подошел к Балинту и протянул ему руку в знак того, что не держит на них зла. Годрик и Балинт пожали юноше руку, а Ардэн, который был старше Гарри всего на три года, крепко, по-дружески обнял гриффиндорца. После этого они принялись обсуждать дальнейшие планы.

─ Я думал принимать тебя в Братство позже, но Азкабан стал проверкой на прочность. Ты ее выдержал. Завтра соберется Совет Братства, где будет решено, примут тебя, или нет. Ты должен будешь доказать, что ты являешься умелым воином, который сможет послужить Братству своим мечом. Мы придем к тебе завтра вечером, перед церемонией.

Гарри слушал и с трудом сдерживал радость, рвущуюся наружу от этого известия. Наконец-то он будет противостоять в меру своих сил злу, и при этом никто не будет скрывать от него ничего, говоря всю правду, какой бы горькой она ни была. К тому же юноше очень нравилось, что каждый, принятый в Братство, становится полноправным членом. И никто не смотрит на возраст, давая поручение, не скрывает тайны, и спрашивает со всей строгостью. Ничего этого нельзя было сказать об Ордене Феникса,─ еще до Азкабана Гарри понял, что их приняли формально, чтобы отвязались. Его это жутко злило, и он не мог понять, почему друзей ─ нет, почему они относятся к этому нормально. Несколько раз они даже ссорились на этой почве. Впрочем, не это сейчас главное. Гарри прекратил свои размышления и вопросительно посмотрел на своих наставников. Поймав его взгляд, Годрик положил руку ему на плечо и произнес:

─ Я уверен, у тебя все получится. До встречи завтра. ─ Все трое слегка поклонились ему и исчезли, как призраки, в ночном лесу.

Еще не до конца оправившийся от шока, гриффиндорец побрел в замок.

На следующий день юноша проснулся рано. Он быстро оделся и прошел мимо своего "охранника", безмятежно дремавшего, привалившись к стене. Гриффиндорец покачал головой, поразившись беспечности этого человека. Он почти не позавтракал и прошел к выходу из замка, где его уже ждали его наставники. Они отправились в лес, и по дороге Годрик начал объяснять юноше, как будет проходить церемония:

─ Когда принимают нового воина, собираются практически все. Новичок должен показать свои умения, ─ он обязан продемонстрировать свое искусство стрельбы из любой позиции, владение мечом в бою, магические навыки и находчивость. После этого он удаляется в специально приготовленное место для ожидания, пока Совет принимает решение. Высказываются все, но основное решение принимают Советники, ─ я когда-то упоминал их, сейчас расскажу немного подробнее. Советниками становятся выжившие воины в преклонном возрасте. Однако стать Советником очень трудно. Советники являются как бы "главным штабом". Конечно, нельзя все время советоваться с ними, так как положение у Братства очень тяжелое, и в бою или в окружении, командирам приходится все решать самостоятельно. Но все же, они самые главные в Братстве, хотя могут ошибаться. Правда, ошибаются они крайне редко. На Совете они прислушиваются к мнению большинства, но решение принимают самостоятельно. Если нового воина приняли, то его приводят в оружейную, и он сам выбирает себе шлем, кольчугу и что-либо из вооружения. А вот меч он выбрать не может, ─ после того, как он выберет что-то в оружейной, мечом его опоясывает наставник.

─ Но как же я выберу себе подходящее вооружение, я же не знаю, что из предложенного подойдет именно мне, ─ растерялся Гарри.

Вместо Годрика ответил Балинт:

─ Не волнуйся, ученик. Я знаю, что у волшебников не хозяин выбирает палочку, а палочка ─ хозяина. Так и здесь. Ты почувствуешь, когда выберешь оружие, подходящее именно тебе.

Гарри кивнул головой в знак того, что понял, и тут же задал другой вопрос:

─ Совет будет собран только ночью. А для чего же мы пришли сюда так рано?

─ Видишь ли, ─ Годрик слегка нахмурился, ─ человеку, вступающему в Братство, положено присутствовать на церемонии в особой одежде. К тому же, я смогу ответить на все вопросы, интересующие тебя, которые ты еще не задал мне. Ты сможешь попрощаться со мной.

─ Попрощаться…, ─ задумчиво протянул Гарри.

─ Да. Я могу уйти спокойно. Столетиями мой дух не знал покоя. Потом пришел мой Наследник, и я должен был обучить его всему. Когда тебя примут, мой долг будет исполнен, и я смогу уйти. Не печалься, ─ добавил он, увидев грусть в глазах Гарри, ─ у тебя останутся Балинт и Ардэн, а потом появятся боевые друзья, ─ и поверь, дружба, скрепленная кровью, сама крепкая. Ну а теперь, ─ перешел он на деловой тон, ─ надо подобрать тебе парадную одежду.

Они дошли до небольшого заброшенного домика в чаще леса. Ардэн прошел вглубь дома и вскоре вернулся с несколькими свертками в руках. Собственно, "парадная одежда" ─ это было громко сказано. Обычные брюки, сделанные их прочной, грубо выделанной кожи, удобные и для бешеной скачки и для лихой рубки, красная рубашка, сделанная из непонятного материала, куртка, кожаная, как и брюки, и черные сапоги из плотной кожи. Гриффиндор оглядел юношу со всех сторон, и остался вполне доволен осмотром. После этого Балинт и Ардэн ушли, сославшись на дела, связанные с Советом, а Основатель отвечал на вопросы своего ученика. Их кони неторопливо шли вдоль опушки леса, и столь же неспешно текла их речь. Годрик много рассказал о своей молодости. Во время беседы Гарри задал вопрос, давно интересовавший его:

─ А почему во время изучения истинной магии мы не проходили анимагию? Ведь анимагия тоже относится к истинной магии?

основатель внимательно посмотрел на юношу, и, немного помолчав, заговорил:

─ Видишь ли, многие воины умеют превращаться в животных, но они использую другой принцип превращения. У него много преимуществ, но есть один существенный недостаток: ему можно научиться, только если с детства постепенно овладевать им. Начиная с раннего детства, воины учились превращаться в животное понемногу. Надо буквально с молоком матери впитывать в себя эту магию, чтобы получилось. Я тоже учился превращаться в животное так, как это делают они. Потому никто и не мог тебя этому обучить ─ я не могу сейчас превращаться, потому, как я все же не живу, а все воины превращаются не обычным способом анимагии, принятым среди волшебников. Тебе придется учиться самому, ─ ты сам говорил о Книге Анимагов, которую нашел. Ты сможешь научиться по ней, а истинная магия тебе поможет этим овладеть легче.

Они беседовали еще о многом, почти целый день, до тех пор, пока тени деревьев не стали длинными. Тогда они оба повернули обратно. Гарри ехал за Годриком, и, несмотря на все, сказанное ему Гриффиндором, чувствовал сильную грусть, ─ он успел привязаться к своему предку. Самого Основателя тоже обуревали печальные мысли. Он сам научил своего наследника всему, чему он умел сам, и сейчас испытывал некоторое чувство гордости, подобно тому, как гордятся отцы, воспитавшие своих сыновей и передавшие им свои умения. Ему тоже было очень жаль расставаться с юношей, однако, он понимал, что это неизбежно, и утешался мыслью, что оставляет после себя достойного преемника. Погруженные в свои невеселые мысли, они не заметили, как доехали до того самого места, где собирался Совет. Лишь там они очнулись от размышлений. Годрик слез со своего коня и дал знак Гарри сделать то же самое. К ним подбежали взволнованные Балинт и Ардэн.

─ Совет уже собрался ─ на ходу крикнул Ардэн.

─ Иди, ─ Балинт подтолкнул юношу. Гриффиндорец, изрядно волнуясь, но стараясь скрыть это, вышел на поляну, залитую ярким лунным светом. На поляне полукругом сидели воины, с любопытством поглядывавшие в сторону юноши. Лица почти у всех были грубые, обветренные, испещренные многочисленными шрамами, а в волосах пробивалась седина. Видно было, что многие пришли на Совет практически с поля боя ─ запыленные, уставшие, с ранами, на которых лишь недавно запеклась кровь. Советников можно было узнать сразу, ─ они сидели на импровизированном помосте, возвышаясь над остальными. В отличие от всех, у них были светлые одежды, серебристые, тускло блестящие в темноте, плащи и длинные седые бороды. Один из них встал и медленным, спокойным голосом сказал, обращаясь к гриффиндорцу:

─ Подойди ближе, Пришедший.

Гарри встал в центр поляны, прямо напротив Советников. Их цепкие глаза рассматривали его, и казалось, видели каждую его сокровенную мысль.

─ Пришедший хочет вступить в наши ряды. Он должен доказать, что будет хорошим воином.

В этот момент кто-то крикнул:

─ Но этого мало! Он покажет нам свое воинское умение, но о его твердости мы не узнаем.

Воины поддержали высказавшегося одобрительным гулом. Однако громкий голос Советника без труда перекрыл их голоса:

─ Он уже доказал свою твердость, проведя неделю в Азкабане.

Шум моментально утих, а Советник обратился к юноше:

─ Ты должен показать, что являешься хорошим воином. Ты пройдешь несколько испытаний, Пришедший, ─ он замолчал, а Гарри принялся оглядываться по сторонам, лихорадочно соображая, каким будет первое испытание.

Опасность пришла оттуда, откуда он не ждал ─ со спины. Воин подкрался совершенно бесшумно, и, хотя слух у Гарри обострился, он не услышал приближения противника. Лишь в последнее мгновение перед броском юноша обернулся и тут же уклонился в сторону от блеснувшего клинка. Он даже не успел подумать, ─ его тело оказалось быстрее головы. Между тем противник продолжал нападать. Его клинок прочерчивал воздух серебряной молнией, так, что юноша едва успевал уворачиваться. Во время очередного кульбита Гарри вдруг почувствовал опасность. Раньше, чем успел что-либо сообразить, его корпус ушел в сторону, а рука вытянулась вперед, и он поймал стрелу, прилетевшую из мрака. Вслед за стрелой показался и лучник. Теперь задача усложнилась, ─ Гарри должен был не только уклоняться от ударов мечника, но и следить за стрелами, которые пускал в него лучник. Однако долго так продолжаться не могло ─ юношу уже несколько раз задел клинок, и он разозлился. Выждав момент, он поднырнул под меч нападающего и со всего размаху ударил его в челюсть. Воин отшатнулся, ошеломленный. Воспользовавшись его замешательством, Гарри вырвал меч у него из рук. В следующее мгновение он ударил уже пришедшего в себя воина плоской стороной меча, чтобы оглушить его, одновременно с этим присев, пропуская одну стрелу у себя над головой, а вторую отбивая клинком.

На помощь лучнику пришло еще несколько; они принялись осыпать юношу стрелами, и ему приходилось постоянно отбивать их. Меча в его руках не было видно, с такой скоростью ему приходилось работать клинком, чтобы отбить все стрелы, посланные в него. Постепенно лучники сменили тактику. Они рассыпались и стали осыпать юношу стрелами с разных сторон. Здесь было мало одного махания мечом. Ему приходилось прыгать, наклоняться, перекатываться, чтобы уклониться от них. Долго так продолжаться не могло, и юноша разозлился. Постоянно перебегая с места на место, то пригибаясь, то вставая, ему удалось поочередно добраться и обезвредить четырех лучников. После этого оставшиеся скрылись где-то в лесу. К своему удивлению, Гарри практически не почувствовал усталости ─ видно, его не зря гоняли его строгие учителя. Он обвел глазами всех воинов; на лицах большинства было написано одобрение.

─ Что ж, первое испытание ты прошел. Теперь второе ─ Советник взмахнул рукой, и в дальнем конце поляны появилась мишень, а у юноши в руках ─ лук и четыре стрелы. ─ Ты должен отсюда попасть в центр мишени из трех позиций, а потом на скаку, с первого раза, не промахнувшись ни разу.

Задача усложнялась тем, что мишень постоянно перемещалась. Однако попасть в нее с места из положения стоя, сидя и лежа все же не составило особого труда. Самым сложным было стрелять на скаку. Гарри свистнул, и на его зов тут же откликнулся Касфалар, примчавшийся почти сразу. Юноша вскочил на коня и погнал его к отметке, откуда следовало стрелять. Конь прекрасно понимал, что нужно хозяину, и бежал размеренно, не совершая резких скачков, которые Касфалар обычно очень любил делать. И этот выстрел попал в цель. После того Гарри следовало показать свое владение арканом, свое умение сражаться верхом и владение истинной магией. Гриффиндорец прошел все испытания довольно успешно, а в конце даже немного перестарался, вызвав магией крайне сильную грозу. После этого непонятно откуда взявшийся воин в черном плаще подхватил белого коня, с которого Гарри так и не слез, под уздцы и повел в сторону от поляны. Юноша понял, что, скорее всего, сейчас Совет будет принимать решение.

Ждать ему пришлось довольно долго, более получаса, за которые он успел весь известись в ожидании своего приговора. Чем дольше он ждал, тем сильнее нервничал, хоть и не показывал этого. Наконец, тот же молчаливый воин сделал приглашающий жест. Гриффиндорец спрыгнул с коня, заржавшего в знак поддержки, и снова направился к поляне. При виде его все замолкли, и снова один Советник встал и торжественно произнес:

─ Пришедший! Мы видели тебя в бою, наставники довольны тобой, мы знали о тебе, и решили, что ты достоин занять место в рядах Братства Сумеречных Воинов. Все дали согласие на твое вступление. Пройди и выбери оружие, которое отныне тебя будет защищать всегда.

Снова угрюмый воин сделал приглашающий жест. Гарри, все еще ошеломленный, проследовал за ним в небольшой домик недалеко от поляны. Он зашел в дом, и остолбенел: такого количества разнообразного вооружения он никогда не видел! На полках, на скамьях, повсюду, были разложены шлемы, кольчуги, поножи, метательные ножи, боевые цепи, топоры, кинжалы всех видов, форм и размеров, с разнообразной отделкой. Так не было ни одного предмета, похожего на другой. С помощью провожатого юноша принялся подбирать себе шлем и кольчугу. Он перемерил более трех десятков кольчуг и панцирей, но еще ни один ему не подошла. Наконец, где-то в самом углу он нашел кольчугу из странного материала. Она была очень похожа на обычную металлическую, но была чуть полегче. Когда Гарри одел ее, у него появилось ощущение, что кольчуга прилипла к нему намертво. Казалось, она идеально подошла ему. В других кольчугах он чувствовал себя скованно, а в этой, наоборот, почувствовал, что мог бы сравниться в ловкости со зверем. Видя, как неохотно он расстается с кольчугой, его сопровождающий, оказавшийся одним из мастеров – кузнецов, понимающе усмехнулся и отложил эту кольчугу в сторону. То же самое произошло и со шлемом. Были там и шлемы глухие, с забралом, однако юноше подошел открытый шлем с вертикальной стрелкой поносья. После чего гриффиндорец начал выбирать себе дополнительное вооружение и, в результате, подобрал себе перевязь с метательным ножами и прочный лук из неизвестного дерева. Уже экипированный, он снова предстал перед Советом. Один из Советников кивнул, и вперед вышел Годрик Гриффиндор.

─ Наследник, ─ торжественно начал он, ─ ты был хорошим учеником. Сейчас я должен опоясать тебя мечом. Я посоветовался с твоими другими наставниками, и решил, ─ а Совет одобрил мое решение, ─ что ты достоин владеть моим мечом, который ни разу не был запятнан и прославлен во многих битвах. Я верю, что ты достоин этого, и так же, как и твои предки, будешь с гордостью носить этот меч, и не запятнаешь его. ─ Годрик опоясал юношу мечом.

─ Но…как… ─ выдохнул пораженный Гарри, ─ ведь…ты…спрятал меч… в Шляпе…

Годрик заливисто рассмеялся.

─ Нет, Гарри, это была одна из моих уловок на случай, если Салазар попытается завладеть моим мечом. Это не простой меч, в него вложено немало магических сил, и, разумеется, он весьма ценен, как артефакт. Слизерину, разумеется, меч помог бы усилиться, именно поэтому я не хотел, чтобы он ему достался. Поэтому я сделал копию клинка, и, почти не скрывая его, спрятал в Шляпу, а настоящий всегда носил с собой. Так что если бы Слизерин завладел бы клинком, спрятанным в Волшебной Шляпе, то ему досталась бы только копия. Его она смогла бы обмануть, он не знал, как выглядит настоящий меч. А ведь он отличается. Взгляни, Гарри.

Юноша вытащил клинок из ножен и пристально посмотрел на него. Действительно, настоящий меч довольно сильно отличался от копии: он был чуть подлиннее и пошире, вместо слов "Годрик Гриффиндор" под рукоятью была вырезана одна-единственная золотая руна. На внешней стороне рукояти не было никаких драгоценных камней, как на копии, кроме тонкой рубиновой пластинки, вделанной прямо в рукоять. На этой пластинке был вырезан золотой герб: в треугольном щите стоял на задних лапах разъяренный лев, совсем как на гербе факультета Гриффиндор, а щит поддерживал летящий орел. Годрик пояснил:

─ Это герб моего рода, появившийся задолго до моего рождения. Даже в старинных бумагах нашей семьи не осталось упоминания о том, когда и кем он был составлен. На ножнах ты тоже можешь увидеть такой, ─ добавил он. Действительно, черные кожаные ножны были украшены этим же гербом. Гарри пораженно посмотрел на своего улыбающегося предка.

─ Ну а теперь ─ зычно произнес Годрик, ─ встань на колено и принеси клятву верности, ученик!

Юноша опустился на одно колено и повторял вслед за Гриффиндором:

─ Клянусь, что буду служить Братству верой и правдой до последнего вздоха, до последней капли крови. Клянусь, что никогда не брошу в беде своего товарища. Клянусь, что я буду исполнять законы Братства. Клянусь, что я лучше умру, чем предам Братство!

─ Встань, ─ громко произнес Годрик, ─ отныне ты ─ Воин и полноправный член Братства Сумеречных Воинов. За любое нарушение клятвы ты будешь предан суду и смерти. Теперь ты получишь новое имя, его получает каждый воин, вступающий в наши ряды. Теперь тебя зовут Таргон. Прозвище свое ты получишь позже, когда покажешь себя в бою. ─ С этими словами Гриффиндор накинул на плечи своего наследника красный плащ. Наклоняясь к уху юноши, он прошептал:

─ Позови Касфалара.

Гарри оглушительно свистнул и вскочил на своего верного коня. Совет одобрительно загудел ─ впрочем, это и правда было потрясающее зрелище ─ гордый всадник на могучем коне. Воины подняли свои мечи и отсалютовали новоявленному вояке. И, перекрывая шум, могучий голос Советника произнес:

─ Отныне Таргон ─ наш брат, и мы ─ твои братья.

Воины приветствовали слова Советника громким дружным криком. Гарри спрыгнул с коня и подошел к своему предку.

─ Пришла пора прощаться, ─ тихо проговорил тот, ─ но не грусти. Помни, жизнь продолжается!

Они крепко, по-дружески обнялись, а потом Годрик отошел в сторону, поднял руку в прощальном взмахе, и медленно исчез, слившись с туманом. Гарри смотрел туда, где только что стоял основатель, и с трудом проглотил комок, образовавшийся в горле. Советники внимательно посмотрели на него, а затем один из них произнес:

─ Ты только стал воином, и, по обычаю, сначала должен проявить себя в не самом важном бою, прежде чем идти на сложные операции. Но у нас не хватает людей. Послезавтра в Хогвартс прибывают студенты, и мы обязаны сделать все, чтобы предотвратить нападение на поезд ─ наши разведчики доносят, что вероятность этого очень высокая. Завтра твой друг ─ Ардэн ─ вместе с тобой отправится в один из охранных отрядов.

Гарри обрадовался тому, что у него сразу появилось реальное дело. Он все еще печалился по Годрику. Однако долго грустить у него все равно не получилось бы, ─ к нему уже шли воины, знакомились с ним, смеялись, приветствовали и предлагали отметить знакомство. Он сразу почувствовал себя, как в большой семье. Сквозь толпу с трудом протолкались Балинт и Ардэн. Балинт пожал ему руку и сказал:

─ Поздравляю, я был уверен, что ты пройдешь.

А вот Ардэн был далеко не так сдержан, как его старший товарищ. Он кинулся на плечи своему бывшему ученику, ставшему другом, и крепко обнял его, крича вместе со всеми что-то восторженное. Празднование затянулось почти до утра. Сколько было рассказано историй из жизни, шуток, со многими юноша моментально подружился. Его очень удивило отношение к смерти в Братстве, ─ воины рассказывали о ней шутки и смеялись над ней. Хоть Гарри и не боялся смерти, такое отношение к ней казалось ему поразительным, и он и представить себе не мог, что весьма скоро станет относиться к ней также. Еще поражало количество молодых. В основном все воины были старше гриффиндорца максимум на пять лет. Двадцатилетние уже считались очень умудренными опытом и занимали высокие посты. А уж сколько было семнадцати-восемнадцатилетних командиров! Были и ровесники Гарри, занимающие посты командиров. Это казалось просто необыкновенным. Но еще больше он удивился, когда встретил огромное количество простых воинов, моложе его на два-три года. Эти были совсем мальчишки, но уже успели поучаствовать в боях, ─ у многих из них уже были шрамы.

С рассветом, когда гриффиндорцу пришло время возвращаться в замок, его отпустили очень неохотно, а Ардэн вызвался дойти с ним до замка. Юноша шел, как в тумане, понимая, что этой ночью случилось событие, которое кардинально изменит его жизнь. У замка они расстались, и Ардэн пообещал встретиться с ним на следующий день, после чего они расстались.