Гарри Поттер и книга Смерти (гет)

Прошлое лето в Англии было необыкновенно жарким – за все месяцы не выпало ни капли. Нынешнее же было полной противоположностью предыдущего — бесконечные дожди лили уже месяц; не обошли они и Литтл-Уингинг — небольшой городок рядом с Лондоном. В этот день дождь хлестал особенно сильно, и все жители сидели в своих уютных теплых домах, прислушиваясь к непогоде. Впрочем, нет, не все – посреди городского парка стоял паренек лет шестнадцати с иссиня-черными взъерошенными волосами и шрамом в виде молнии на лбу. Вид у него был странный: выцветшая футболка с разорванным воротом, кроссовки, просящие каши, старые джинсы, и допотопная куртка, сползшая на одно плечо. Такая одежда и то, что он стоял под проливным дождем, не внушали доверия соседям, видевшим его в окно.

Однако ему было все равно. Гарри Поттер (а это был именно он) смотрел перед собой невидящими глазами, а в сердце опять поднималась глухая боль: "Сириус…" Он снял куртку и с наслаждением подставил лоб под струи дождя. Прошло уже больше месяца, а кошмаров, связанных со смертями крестного, Седрика и пророчеством не стало меньше. Даже сейчас перед глазами стояла сцена гибели Сириуса Блэка.

… Вот он снова видит, как будто в замедленной съемке, как красный луч ударяет прямо в грудь крестному, и его тело падает за арку…

…Беллатриса Лестрейндж смеется, вспыхивают красные глаза её повелителя….

В душе Гарри поднимается гнев, и он тихо шепчет: "Я отомщу за тебя, за всех, кого они убили и замучили".

Однако дождь кончался, пора было возвращаться в мир живых. Гарри взял куртку и пошел к дому. Из окна уже выглядывала тетя Петунья. Вид племянника, промокшего с головы до ног, привел ее в ужас.

─ Где ты был?— свистящим шепотом спросила она – бродить под проливным дождем,…что подумают соседи? Не дай бог, узнают о твоей ненормальности.─ Возможно, кому-то показалось бы странным, что тетя Петунья так волнуется, но дело было в том, что их племянник был волшебником. Да-да, и ходил он в самую настоящую школу чародейства и волшебства "Хогвартс". Дурсли — его родственники — ненавидели волшебство в любых его проявлениях. Их ненависть к волшебному миру была так велика, что они ничего не рассказали Гарри. В одиннадцать лет к нему прилетел добрый великан Хагрид, и оказалось, что имя Гарри Поттера известно всем волшебникам. Известен он был, потому что победил Лорда Вольдеморта — самого темного волшебника всех времен и народов – когда ему был год от роду. Вольдеморт наводил на всех ужас, убил многих сильных волшебников. Темный лорд пришел в дом родителей Гарри, убил их, а малыша не смог, да еще и сам исчез, и никто не может сказать, почему. Шрам в виде молнии — это то, что осталось от проклятия темного мага. Попав в Хогвартс, Гарри приходилось все время вставать на пути зла — на первом курсе Вольдеморт пытался вернуть себе тело с помощью философского камня, на втором — убить всех грязнокровок и возродиться с помощью тайной комнаты и спрятанного в ней чудовища — василиска. До поры, до времени его попытки терпели крах. Однако два года назад его попытка оказалась успешной — слуга Вольдеморта в Хогвартсе втянул Гарри Поттера в опасную игру, результатом которой стало возрождение Темного лорда, и гибель друга Гарри.

В прошлом году Гарри узнал причину, из-за которой его хотели убить. Однако какой ценой было оплачено это знание — его крестный погиб. После всего произошедшего Гарри меньше всего на свете хотелось возвращаться к Дурслям. Конечно, ему пообещали вскоре забрать его оттуда, да и Дурсли после разговора с ними Аластора Грюма стали вести себя чуточку лучше. Но житья все равно не было никакого. Сейчас Гарри было вовсе не до разговоров, и он прошел мимо тети, не среагировав на ее слова. Она поджала губы, но сказать ничего не посмела. Между тем, мальчик протопал к себе в комнату. Там его ждал сюрприз – на кровати сидел совенок Рона, его лучшего друга.

─ Сычик! Что ты тут делаешь?

Совенок радостно ухнул, и принялся носиться по комнате. Из его клюва выпала записка:

"Привет, Гарри! Конечно, ты хочешь смотаться от Дурслей! (Рон не спрашивал, а утверждал). Так вот. Дамблдор разрешил тебе это сделать, но запретил сообщать подробности — говорит, тебе угрожает опасность (как всегда), но в этот раз она серьезнее, чем всегда. Почему, не знаю — директор-то понятно молчит, но и отец тоже темнит. Короче, они придумали какой-то шифр; Дамблдор сам обещал написать тебе, в чем его суть. Не знаю, когда ты точно приедешь — в целях безопасности мне даже число не говорят. Гермиона тоже приедет. (Ну, ты знаешь, куда, но об этом тоже писать нельзя). В любом случае, увидимся!

Рон"

Гарри прочитал письмо, и его лицо озарила слабая улыбка — друзья стали его семьей, даже до того, как он узнал о Сириусе. При воспоминании о крестном на него опять начала наваливаться тоска, но юноша усилием воли отогнал ее. Тут в окно протиснулся еще один необычный пернатый гость — сокол. От удивления Гарри выронил письмо Рона из рук. Тут он заметил, что сокол явился не просто так — к его ноге была привязана записка. Гарри отвязал ее и начал читать:

"Здравствуй, Гарри! Твой друг Рональд наверно уже успел кое-что тебе рассказать. Ты поедешь Сам-Знаешь-Куда за неделю до твоего дня рождения. В этот день отсчитай от полудня столько же часов вперед, сколько вы делали оборотов Маховиком Времени с Гермионой, когда вы спасали…твоего крестного. (Парня снова кольнуло при упоминании Сириуса, но он сдержался). Ровно в это время подойди к двери. Пароль-имя моего друга, чье изобретение ты спас пять лет назад. При задержке более чем на три секунды, не колеблясь, бей сногсшибателем. НАСТОЯЩИЕ не ошибутся. Да, и не говори ничего своим опекунам.

Альбус Дамблдор"

Гарри удивился, но начал вычислять нужную дату. День рождения у него 31 июля, значит уезжает он 24, это вычислить легко. ( Ура! Всего лишь через три дня). А вот количество оборотов… Ему пришлось напрячь память, чтобы вспомнить слова Дамблдора: "Трех оборотов будет достаточно". Три оборота…значит три часа дня. Ну а имя друга Дамблдора вспомнилось легко, Гарри вообще сомневался, забудет ли он когда-нибудь эту (да и не только эту) историю. Итак, пароль – Николас Фламель…

Все это было в высшей степени странно и выглядело чьей-то шуткой, однако раз сам директор школы написал это, значит, надо исполнять. Мальчик-Который-Выжил вздохнул и повалился на кровать, моментально уснув.

Следующие три дня прошли как-то странно. С одной стороны Гарри хотелось встретить друзей, с другой — боялся, что его начнет жалеть миссис Уизли. И…он так и не рассказал друзьям о пророчестве, что весьма тяготило его. "Приеду и до дня рождения все расскажу в какой-нибудь день", — пообещал себе Гарри.

Однако, как бы то не было, положенное время прошло. Утром 24 июля Гарри проснулся очень рано и не знал, куда себя деть до трех часов — все вещи он собрал еще вчера вечером. Со скуки он даже принялся перечитывать учебник по зельям; кроме того, юный маг удивлялся, что ему не прислали СОВы. "Наверно, это связано с запретом Дамблдора на переписку", — подумал он – "вот и Рон прислал мне только записку о том, что меня заберут, от Гермионы же вообще ни слуху, ни духу". Кстати о СОВах…юноша принялся гадать, какие оценки он получил. Гриффиндорца волновало, хватит ли ему баллов для того, чтобы пойти в мракобоцы. "Все равно я скоро все узнаю, не буду изводить себя", — решил Гарри. Он посмотрел на часы – до прихода Уизли осталось 40 минут. Делать было нечего, и в голову опять полезли мрачные мысли. Снова вспомнилась гибель Сириуса, и от тоски Гарри едва не взвыл. "Неужели эта боль никогда не притупится", – подумал он – "сейчас больше всего на свете мне бы хотелось… напиться и не вспоминать ни о чем". Юноша с горечью думал, что становится опасен для друзей. "Ну а если я скажу им это? Скорее всего, Рон посоветует не сходить с ума, а Гермиона поддержит его своим тоном "напряги-свою-тупую-голову" Нет, они меня не оставят". После такого вывода на душе стало теплее. За размышлениями Гарри не заметил, как пролетело время, и очнулся, только когда часы показали без пяти 3.Он вскочил и потащил чемодан к выходу. Дядя с тетей недоуменно на него посмотрели:

─ Куда это ты собрался?

Племянник не ответил и подошел к двери. Ровно в три часа он услышал:

─ Николас Фламель!

Гарри поспешно открыл дверь. За ней стояли мистер Уизли и Ремус Люпин. Мистер Уизли пожал юному магу руку, Люпин же поприветствовал его:

─ Привет, Гарри!

─ Здравствуйте, профессор Люпин!

─ Я думаю, ты уже знаешь, что мы собираемся к Артуру. ─ Мистер Уизли согласно закивал головой. Люпин хотел сказать что-то еще, но наткнулся на предостерегающий взгляд Артура Уизли. Гарри было очень интересно узнать, что такого ему хотел сказать профессор. Должно быть, это отразилось на его лице, потому что мистер Уизли сказал:

─Не мучай себя, ко дню рождения узнаешь, а может, даже раньше, ─ при этих словах оба мага как-то странно переглянулись. Тон у него был такой, что Гарри понял ─ уговаривать бесполезно. Он решил думать о встрече с друзьями. Между тем оба волшебника наставили палочки на его вещи и отправили в "Нору".

─А мы как будем добираться? Порталом? ─спросил юный маг.

─Нет, Гарри, в связи с возвращением Сам-Знаешь-Кого на все дома волшебников наложена дополнительная защита: теперь аппарировать можно не ближе, чем за 200 метров от дома, он заблокирован для вторжений извне, и пользоваться порталом, каминной сетью можно только из дома,─ начал объяснять мистер Уизли.

─То есть как?

─Ну, проще говоря, из дома волшебника можно выйти, но нельзя туда войти.

─Как мы тогда попадем в "Нору"?─поинтересовался Гарри.

─Сейчас увидишь,─ мистер Уизли загадочно улыбнулся.

Они прошли мимо домов, и вышли в какие-то трущобы. Оглянувшись по сторонам и убедившись, что никого нет, Люпин осторожно вытащил из кармана какой-то сверток. В свертке оказалось…зеркало! Профессор что-то прошептал, и зеркальце засветилось, в нем появились какие-то картинки, в которых, присмотревшись, можно было узнать семью Рона и их жилище. Не успел Гарри удивиться этому, как вдруг мистер Уизли шагнул прямо туда и потянул парня за собой. В следующее мгновение все растворилось перед глазами юного волшебника. Он еще успел заметить шагнувшего вслед за ними Люпина, а в следующее мгновение мир завертелся и исчез в странной мерцающей дымке. Гарри словно тонул в непонятном радужном "киселе", окружавшем его со всех сторон, ему казалось, что он куда-то летит. Однако своеобразный "полет" продлился недолго ─ мир вокруг начал принимать привычные очертания, и через минуту гриффиндорец вывалился из другого такого же зеркала перед домом семейства Уизли. Вслед за ним вывалились потрепанные Люпин и Артур Уизли. Гарри очумело потряс головой, соображая, что происходит. Он не успел ничего придумать, как вдруг на него накинулась куча-мала, состоящая непонятно из кого; эта куча хохотала на разные голоса и единодушно вопила: "Гарри!"

─Стоп, стоп, так дело не пойдет, ─ со смехом сказал волшебник, отбиваясь от друзей,─ давайте вы успокоитесь, и мы поздороваемся нормально. Не сразу, но друзья разделились, и Гарри получил, наконец, возможность обнять каждого по-отдельности. Рон, Фред, Джордж и Джинни устроили бурные овации в честь приезда друга. После того, как все более-менее успокоились, на крыльце появились Гермиона и миссис Уизли, причем обе с очень недовольными лицами. Гермиона сощурилась, и, глядя на радостную толпу, заметила:

─Столько лет, а ведете себя, как маленькие. И, тем не менее, ─она усмехнулась, ─ я действительно рада тебя видеть, Гарри. Сказав это, она чинно подошла, как будто показывая, как надо себя вести, и обняла друга. Вслед за Гермионой уже семенила миссис Уизли. Она по — матерински заключила гриффиндорца в объятья, всхлипывая от избытка чувств. Наконец, освободившийся парень пошел в дом, а с ним и вся компания. Гарри шел и думал:"Как хорошо, что у меня есть ТАКИЕ друзья. Они мне заменили семью". От этой мысли ему стало так тепло и хорошо, что плохое с утра настроение мгновенно поднялось. От избытка чувств Гарри засмеялся в голос и сказал:

─Ну вот я и вернулся домой.

Когда все собрались в кухне, Люпин подмигнул Гарри и сказал:

─ Я вижу, кое-кому не терпится получить ответы на свои вопросы. Что ж, можете спрашивать, я отвечу, на какие можно. Миссис Уизли нахмурилась, но возражать не стала.

Гарри, Рон и Гермиона переглянулись и одновременно выпалили:

─ Что это был за способ путешествия?

Люпин усмехнулся:

─ Я ждал такого вопроса. Ну что ж, это тоже одна из гениальных идей нашего директора. Так вот, он придумал заколдовать зеркала каким-то очень сложным способом; в результате этого зеркала стали действовать, как камины при перемещении, только вместо летучего пороха здесь надо произнести заклинание и пароль. Еще у этих зеркал есть такая особенность: они помнят, кого можно пропустить, а кого нет, ─ не знаю, каким уж там образом Дамблдор это наколдовал. Причем пароль для каждого человека собственный, и когда он использовал зеркало, для него пароль меняется. Если этот волшебник "свой", то новый пароль как будто прозвучит у него в голове.

Трое друзей, не сговариваясь, воскликнули

─ Здорово!

─ Только тут есть одна загвоздка, ─ продолжал Люпин, ─ дело в том, что для путешествия нужно два зеркала, то есть волшебник, у которого есть второй портал, должен быть заранее предупрежден. Это создает некоторые неудобства. Наш случай ─ не исключение. Мы заранее предупредили миссис Уизли о времени нашего прибытия. А теперь, когда мы сюда добрались, Дамблдор заберет оба зеркала и будет думать вместе с остальными членами Ордена, как их улучшить… На этом месте миссис Уизли не сдержалась и одернула профессора-оборотня:

─ Ремус! Ты слишком много им рассказываешь! Они несовершеннолетние и не члены Ордена. Они еще слишком маленькие! ( При этих словах Фред и Джордж возмущенно фыркнули, ─ им-то уже было 17; на Гарри, Рона и Гермиону эти слова тоже возымели оскорбительное воздействие). Она уже открыла было рот, чтобы выгнать всех из кухни, но Люпин перебил ее:

─ Ты не имеешь права так говорить! Фред и Джордж совершеннолетние ПО ЗАКОНУ, а…

─ Хорошо! Гарри, Рон, Гермиона, Джинни! Выйдите из кухни!

─ Молли! Какое право ты имеешь решать за них! Гарри столько пережил для своих пятнадцати лет, сколько не любой взрослый волшебник и даже член Ордена переживет!

─ Хорошо, может ему и можно что-то рассказать, хотя я этого не одобряю,…но тогда пусть уйдут остальные.

Люпин покачал головой.

─ Плохо же ты знаешь неразлучную троицу! Да о них и об их дружбе уже легенды ходят! Если что-то услышит один из них, остальные двое об этом будут знать без промедления. А насчет Джинни… я не думаю, чтобы наше трио что-то утаило бы от нее.

Миссис Уизли поджала губы, и спор на этом бы не закончился, если бы не голос у двери:

─ Перестаньте! Все присутствующие обернулись на голос и увидели вошедшего Альбуса Дамблдора. Он повторил:

─ Перестаньте! Молли, ты слишком печешься о наших друзьях, они уже достаточно взрослые.

─ Но, директор…─ запротестовала миссис Уизли,─ они же еще…несознательные…

─ Я все сказал, ─ прервал ее директор, ─ а что касается троицы… .Тут он нагнулся и что-то шепнул миссис Уизли. Она кивнула и вместе с Ремусом Люпином вышла из дома. Дамблдор пошел за ними, и, выходя, обернулся и сказал:

─ Весьма сожалею, друзья мои, но нам действительно надо поговорить наедине. Впрочем, обещаю, что вы скоро все узнаете. Я не приказываю вам, я просто надеюсь на вашу честность и прошу оставаться здесь и не подслушивать.

Он кивнул всей компании, и вышел во двор. Сразу после его ухода Фред недовольно воскликнул:

─ Она продолжает относиться к нам, как к глупеньким несмышленышам! После того, как мы…

Его разглагольствования прервал Джордж, прошипев:

─ Тс — с-с…заткнись, лучше, братец, и давай послушаем

─ Но мы же обещали не подслушивать, ─ возмутилась Гермиона.

─ А мы и не будем специально это делать, ─ усмехнулся Фред, ─ кто запрещал нам чуть приоткрыть дверь и послушать звуки окружающей среды?─ близнецы хмыкнули. Гермиона поджала было губы и уже хотела разразиться характерной для нее гневной тирадой, но любопытство пересилило, и она, махнув рукой, принялась со всеми вслушиваться в звуки, которые доносились из-за приоткрытой Джорджем двери.

Сначала они ничего не услышали, а потом, вслушиваясь до звона в ушах, смогли уловить почти неслышный шепот Дамблдора:

─ Уже…достаточно…перенесли…есть…право…тогда…доказали…все трое…решил…принять…в… Дальше директору договорить (или, вернее, дошептать) не удалось ─ миссис Уизли издала крик разъяренного льва и закричала во весь голос:

─ Альбус! (То, что она начала называть директора по имени, выдавало ее крайнее возмущение). Да как ты…Вы…могли решить подобное! Это же слишком опасно. Да им и ответственности не хватит!

─ Молли, пожайлуста, потише, ─ взмолился Люпин, кивая на приоткрытую дверь. Миссис Уизли продолжила своё словоизвержение, но уже в два раза тише. Потом послышался звук шагов, ─ директор явно внял предупреждению Люпина и поспешил перенести разговор в более безопасное место, подальше от любопытных ушей. Скоро шаги стихли.

─ Вот и все, ─ разочарованно заметил Фред, облокачиваясь на спинку стула. ─ Больше мы ничего не узнаем.

─ Интересно, ─ задумчиво пробормотала Гермиона, ─ о чьем это принятии они говорили? И о принятии куда? Гарри и Рон уныло переглянулись, ─ все равно гадать можно было до бесконечности, а фактов у них почти не было. Они вздохнули и решили не ломать себе голову.

Следующую неделю до своего дня рождения Гарри провел, занимаясь блаженным ничегонеделанием. Вместе с Роном он играл в квиддич (иногда к ним присоединялись близнецы), проверял на себе очередные изобретения фирмы: " Ужастики Умников Уизли", слушал волшебное радио и практиковался в заклинаниях на совместных дуэлях. Он не мог понять, каким образом миссис Уизли дала разрешение на магазин приколов; однако Рон объяснил ему, что дела пошли так хорошо, что бизнес близнецов стал серьезным подспорьем для семьи. Всей троице было интересно узнать баллы за СОВ, однако, в связи с магической защитой, совы не могли проникнуть внутрь дома. Мистер Уизли в ответ на их вопросы пообещал, что скоро они все узнают " из первых рук". Юный волшебник заметил, что имени Перси тут по прежнему никто не упоминает. Гарри начал было расспрашивать Рона, но тот только рукой махнул:

— А-а-а! О нем вообще нечего говорить. Когда Фадж признал возвращение Сам – Знаешь – Кого, Перси все равно отказался перед нами извиняться. Сказал, что по-прежнему считает Дамблдора выжившим из ума стариком, а про тебя добавил, что, будь его воля, ты бы давно оказался в Азкабане или в клинике святого Мунго. И добавил, что, раз мы продолжаем вас поддерживать, с нами и говорить не о чем.

— Черт возьми, — изумленно ругнулся Гарри, — а я-то думал, что после заявления Фаджа он образумится...

Уизли только плечами пожал и промычал что-то нечленораздельное.

Гермиону они так и не смогли вытащить из дому, — она привезла кучу книг для дополнительного чтения и явно не собиралась оставлять их пылиться в углу на полке. Однако в среду друзья с удивлением увидели подругу, несущуюся к ним и размахивающую каким-то листиком, зажатым в руке.

— Гарри! Рон! — Ее крики могли бы разбудить и мертвого. — Смотрите! Громкий судебный процесс в Министерстве!

— Ну что там еще, — заворчал Гарри, нехотя разворачивая " Ежедневный пророк". — Опять они глупости или гадости очередные пишут? Однако статья на первой странице поразила его. " Громкий судебный процесс в Министерстве Магии" гласил заголовок.

" Вчера состоялось слушание по поводу передачи дома на Гриммаулд Плейс семейству Малфоев в связи со смертью владельца — Сириуса Блэка. Малфои — одни из ближайших родственников покойного. Мы рады, что дом переходит в нашу собственность, Сириус Блек недостойный потомок древнего и славного рода, он совершил ужасные преступления. Как мне стало известно, после своего побега из Азкабана мистер Блек, общался с весьма подозрительными людьми и даже предоставил свой дом незаконной организации, поэтому передача прав на владение домом нашей семье сослужит хорошую услугу нашему обществу. — заявил нашему корреспонденту Люциус Малфой, Дело решилось в пользу последнего. Официальная передача дома состоится в субботу, через 3 дня.

Спецкор. Эрик Вудкрофт".

Мальчик дочитал до конца, и у него полезли глаза на лоб. Трое друзей растерянно смотрели друг на друга.

— Вы понимаете, что это значит? — дрожащим голосом спросила Гермиона. — Там же был штаб Ордена Феникса, все документы... и ... вы обратили внимание на слова Люциуса о " подпольных организациях"? Выходит, он знал, что в доме располагался Орден.

— Да, плохо дело, — согласился Рон. — Только чего это Малфой на свободе разгуливает? После произошедшего в отделе тайн, он уже давно должен сидеть в Азкабане, — Рон осекся и посмотрел на друга; тот помрачнел, но сумел сдержаться.

— Да..., так вот я и говорю, — заторопился Рон, — почему это он вдруг на свободе? Как ты думаешь, Гермиона? — обратился он к подруге. Однако девушка не ответила и продолжала лихорадочно просматривать старые выпуски " Пророка".

— Гермиона... Ты меня слышишь? В этот момент ей попалось то, что она искала и Гермиона радостно крикнула:

— Нашла! Читайте! Она развернула газету месячной давности, и троица углубилась в чтение.

Собкор. Памела Дженкис. "

— Вот оно что... Так он все-таки отвертелся, — задумчиво протянул Гарри. — Хотел бы я знать, каким образом они избежали действия Сыворотки правды... А "влиятельные лица" — это, наверное, Дамблдор. — Он хотел сказать что-то еще, но тут его перебил Рон:

— А они нам ничего не рассказывали! Ладно, запрет на почту, но они-то знали и могли рассказать. А вместо этого мы торчим здесь, думая, что все замечательно, пока в мире столько всего происходит! — Рон кипел от возмущения.

— Гермиона, где ты откопала эти газеты?— поинтересовался Гарри. К его удивлению, подруга смутилась.

— Ну, как сказать... Признаюсь, что я стащила их из стола мистера Уизли; я надеюсь, он не очень рассердится. Как ты думаешь, Рон? Долговязый подросток ухмыльнулся:

— Все в порядке, Гермиона, главное, чтобы мама не узнала. Судя по лицу Гермионы, она не думала, что " все в порядке". Она уже открыла рот, чтобы усовестить Рона, однако Гарри, вовсе не желавший слушать очередную перепалку между друзьями, нетерпеливо прервал ее:

— Лучше подумаем, где Дамблдор найдет такое же хорошо защищенное место для штаба, — задумчиво проговорил он.

— Действительно, — подхватила Гермиона, — домов с такой же серьезной защитой, — когда каждое поколение накладывало свои чары — осталось очень и очень немного.

— Может, в Хогвартсе? — предложил Рон.

— Нет, Рон, дело в том, что, читая публикации, я поняла: Фадж боится, что его будут упрекать в бездействии, и решил свалить всю вину на Дамблдора. Он препятствует его решениям, и к тому же заявил, что в школе, кроме учителей и выделенных министерством мракоборцев никто не должен находиться.

— Старый дурак!

— Рон, я знаю, тебе будет очень неприятно это услышать… его ближайший ставленник, который полностью его поддерживает... это Перси Уизли.

Рон после такого просто потерял дар речи; с минуту он беззвучно открывал и закрывал рот, как рыба, а затем выдохнул:

— Не может быть! Сначала отказаться просить прощения, потом, после всего произошедшего, принять сторону министра... Я не знал, что он ТАКАЯ сволочь. — Уизли просто трясло от возмущения.

В течение следующих 15 минут он продолжал возмущаться, пока, совместными усилиями, друзья не успокоили его. Троица принялась обсуждать, что сейчас делает Дамблдор, чтобы противостоять Волан-де-Морту, что это был за секрет, из-за которого миссис Уизли накричала на самого Альбуса Дамблдора, и, наконец, где предположительно будет новая штаб-квартира Ордена Феникса. Они так увлеклись этим делом, что никого не замечали вокруг, пока внезапно...

— А-а-а! Я вижу, неугомонное трио уже докопалось до секретной информации, и теперь делает из нее выводы.

Трое друзей подскочили, как ошпаренные, и увидели директора, незаметно подошедшего к ним сзади. Видя их растерянные лица, волшебник улыбнулся и сказал:

— Ну, господа сыщики, идите за мной, получите взыскание. — Тон у него был серьезный, однако в глазах прыгали смешинки. Друзья опустили головы, признавая вину. Директор развернулся и пошел в дом. Троица обреченно переглянулась и поплелась вслед за ним, ожидая, если не хорошую взбучку, то хотя бы выговор.

Альбус Дамблдор привел всех троих в домик и, усмехаясь, поглядел на ребят. Те не находили себе места, ожидая промывания мозгов.

— Ну, я, в общем, ожидал чего-то подобного от вас, и, надо признать, не ошибся. Вы уже умудрились раскопать кое-какую информацию. Только сначала, я хотел бы узнать, где это вы нашли выпуски "Ежедневного пророка"?

— Ну, ... я... хотела получить информацию, и... в столе мистера Уизли..., — заикаясь, начала Гермиона.

— Достаточно, мисс Грейнджер, — прервал девушку старый волшебник, — все понятно. Но, я думаю, что раз уж сама мисс Грейнджер, староста Гриффиндора и одна из лучших учениц школы, залезла в стол к работнику Министерства, то вам действительно не помешает немного информации, — директор лукаво улыбнулся. Гермиона смутилась, а Дамблдор меж тем продолжал:

— Я обещал вам, что, в конце концов, вы все узнаете, но видно жажда информации слишком сильна. Что ж, ладно, кое-что я расскажу. Вы действительно оказались правы в своих предположениях — у Ордена проблемы со штаб-квартирой. Семейство Малфоев вступит во владение домом на этой неделе, в субботу. До этого нам надо проникнуть туда и взять все наши документы — Темный Лорд не должен узнать ни одной детали из наших планов. И... Гарри, я понимаю, что тебе будет тяжело в этом доме, но... твое присутствие там необходимо.

— Зачем? — тихо спросил Гарри.

— Видишь ли, Сириус очень хорошо к тебе относился, и дом, хоть и был нам враждебен, чувствовал это. Сейчас, пока дом пустует, он будет "принимать" человека, наиболее близкого к умершему хозяину, — то есть, тебя. Это будет до тех пор, пока дом не посетит новый хозяин. В нашем случае, это продлится до передачи дома Малфоям — до субботы. Справишься? — директор обеспокоено посмотрел на ученика. — Можешь взять с собой друзей, если тяжело.

— Справлюсь. Обещаю, сэр.

Старый волшебник блеснул очками-половинками:

— Ну вот и славно. А теперь, расскажу немного о Волан-де-морте. Он пока залег на дно, но зря время не теряет. Ордену удалось узнать, что он собирает темных существ. Впрочем, расслабляться тоже нельзя — пожиратели часто нападают на волшебников и устраивают показательные расправы для устрашения. Больше, к сожалению, пока ничего сказать не могу, но обещаю, что совсем скоро узнаете все остальное. Узнаете обязательно. Теперь, друзья мои, мне пора, а вы пока готовьтесь идти в субботу в бывшую штаб-квартиру. И директор стремительно зашагал по направлению к дому, ободряюще улыбнувшись на прощание.

Два дня, прошедшие после этого разговора, Гарри провел в каком-то ступоре. Он боялся, что не выдержит воспоминаний, связанных с домом крестного. Юноша был благодарен друзьям, которые, видя его настрой, постоянно пытались взбодрить и развеселить его. День визита приближался с каждым часом, и, наконец, наступила суббота.

В этот день Гарри проснулся с ощущением, что произойдет что-то неприятное. Он нашарил очки на тумбочке, и до него дошло, почему у него с утра такое плохое настроение ─ именно сегодня ему предстояло пойти в дом, связанный с Сириусом Блэком и вновь ощутить тоску по крестному. Он встал и, поеживаясь, спустился на кухню. Там уже собрались, все, кто собирался идти: Дамблдор, Ремус Люпин, Грозный Глаз Грюм, Кингсли Бруствер, Тонкс, ну и конечно, Рон с Гермионой. После непродолжительного завтрака, прошедшего в молчании, Альбус Дамблдор встал и обратился к сидящим:

─ Нам пора. Он повернулся и пошел к выходу. За его спиной Грюм рявкнул друзьям:

─ Запомните, никаких вопросов, если они у вас появятся, все молчат и идут след в след ─ не хватало потеряться еще. И не вздумайте отставать с целью научных исследований, ─ мракоборец впился взглядом в смутившуюся при этих словах Гермиону.

─ Ладно, Аластор, хватит им нотации читать. Они ребята умные, сами поймут, чего можно, а чего нельзя, ─ нетерпеливо прервал его Кингсли Бруствер. Лицо старого мракоборца, и без того кривое, исказилось в ответ на эту реплику, однако Грюм все-таки промолчал и недоверчиво оглядел друзей.

─ Ну, где вы там? ─ поторопил их Люпин. Вся компания вышла из " Норы". Перед домом стоял Дамблдор, и что-то тихо бормотал себе под нос. Рон хотел спросить "А как добираться будем?", однако наткнулся глазами на уничтожающий взгляд Грозного Глаза, и желание спрашивать тут же улетучилось. Тем временем, Дамблдор закончил свои манипуляции и протянул им заржавевший чайник. " Портал" ─ понял Гарри. По команде он дотронулся вместе со всеми до чайника и вновь испытал знакомое ощущение, как будто его подцепили крюком за живот. Через несколько секунд вся компания приземлилась, но не у особняка Блэков, а на каком-то пустыре. Друзья встали и, недоумевая, поспешили вслед за спутниками, оглядываясь по сторонам. Местность вокруг была унылая; пустырь, куда они прибыли, тянулся на много миль, лишь вдалеке проглядывала полоска леса. Это место явно было удалено от населенных пунктов и, похоже, использовалось вместо свалки: вокруг валялся разнообразный мусор, начиная с проколотых шин и кончая пустыми бутылками. Однако Дамблдора явно не интересовала обстановка вокруг. Хмури вопросительно посмотрел на директора, и, видимо увидев согласие в его глазах, развернулся к остальным:

─ Так! Все ищем слегка помятую большую чугунную сковороду! Далеко не разбредаемся, и смотрите по сторонам! Палочки не убирать! При подозрительных звуках стреляйте сногсшибателем и сигнальте другим! ─ проревел он. Кингсли в ответ на такую реплику только усмехнулся и покачал головой, однако промолчал. А вот Тонкс не выдержала:

─ Сколько можно, мистер Грюм, ─ она произнесла эти слова подчеркнуто вежливо. ─ Я знаю вас недавно, не больше года, но в течение этого времени я слышала призыв быть бдительной не меньше шести раз в день. Честное слово, вас послушаешь и кажется, что кругом орда злобных маньяков, готовых растерзать каждого. Пожалуй, в этом вы солидарны с профессором Трелони, ─ молодая волшебница подмигнула ребятам, удивленно таращившимся на нее: такой речи по отношению к Грюму они явно не ожидали. ─ Хоть и идиоты служат в Министерстве, но видно все-таки не зря вас называют " Грозным Глазом " за глаза. После такой тирады даже Ремус Люпин потерял дар речи; казалось, только директор Хогвартса и Бруствер остались невозмутимыми. Грюм побагровел и, вращая волшебным глазом, начал медленно подходить к Тонкс, явно разозлившись. Он и так вызывал ужас своим видом ─ деревянная нога, оканчивающаяся когтистой лапой, лицо, испещренное шрамами, глаз, вращающийся вокруг своей оси; теперь же, взбешенный, он смотрелся еще страшнее.

─ Да, конечно, я старый параноик, от которого нет толку, ─ рычал Грюм, яростно сверля Тонкс взглядом. ─ Но тогда хочу предупредить вас: я воевал в первую войну с прихвостнями Темного Лорда, и видел смерть многих молодых недоумков, которые также плевать хотели на всяческую осторожность! Шут бы с ними, но они своей безалаберностью подставили под удар других колдунов поумнее, сражавшихся против Лорда! Да, Грозный Глаз стал параноиком, после того как в тихой долине, где ничто не предвещало беды, на его глазах угрохали 20 человек! Он стал призывать к бдительности, после того, как молодого придурка, непонятно как затесавшегося в Орден, сцапали из-за его же собственной неосторожности, и эта мразь еще и выдала очень многих! ─ мракоборца трясло от ярости, у него дергалась щека, волшебный глаз вращался со страшной скоростью, а в обычном появился странный безумный блеск; казалось, Грюм внезапно потерял остатки рассудка, что было неудивительно: он был уже на грани полного помешательства. Его вид действительно пугал. Нимфадора, сама, похоже, не ожидавшая подобной реакции, испуганно притихла, глядя на разбушевавшегося мракоборца. Молодая волшебница хотела только пошутить и одернуть Грюма, чья подозрительность уже вошла в поговорку; похоже, она ожидала, что грозный мракоборец просто проигнорирует ее подколку, однако все вышло совершенно иначе. Все молчали, ошеломленные, а Гарри внезапно понял, почему Грюма как огня боялись Пожиратели. Наступило напряженное молчание, длившееся довольно долго. Пытаясь как-то исправить ситуацию, Люпин неуверенно протянул:

─ Ну, пойдемте, что ли… Грозный глаз ничего не ответил, только смерил напоследок Тонкс яростным взглядом и пошел вперед. После этого все искали портал уже в мертвом молчании, пока, наконец, впереди не послышался крик Кингсли Бруствера, хорошо слышный в наступившей тишине:

─ Я нашел! Идите сюда! Все поспешили на крик. В руках чернокожий мракоборец сжимал чугунную сковороду гигантских размеров с вогнутым левым боком. Вся компания столпилась вокруг портала и по команде дотронулась до него. Вновь знакомое чувство полета и через несколько секунд Гарри с друзьями шлепнулся у какой-то темной деревянной лачуги, полуразвалившейся от старости. Директор, единственный из всех удержавшийся на ногах, подошел к ней и постучался. Дверь приоткрылась, и из нее выглянул кто-то, закутанный в капюшон так, что лица не было видно. Незнакомец не снимал капюшона, но гриффиндорцы буквально кожей чувствовали, как цепкий взгляд рассматривает их с головы до ног, причем, было ощущение, как будто этот странный человек разбирает их до мельчайших частичек. Он кивнул головой, по-видимому, удовлетворенный осмотром, но, тем не менее, спросил у Дамблдора:

─ Эти тоже с вами? ─ он кивком указал на друзей. Голос у него был хриплый и грубый, а сам он говорил очень неохотно, явно выдавливая из себя слова.

─ Да,─ лаконично отозвался Дамблдор.

─ Вам лучше знать, но осторожнее. Не все хранят тайны,─ человек недоверчиво взглянул на ребят.

─ Они вне подозрения, ─ твердо ответил волшебник, ─ ведите в обычное место. Незнакомец слегка склонился и жестом пригласил посетителей пройти за ним. Он провел их за собой в покосившееся строение, которое на самом деле было больше, чем это казалось снаружи. Внутри лачуга оказалась маленьким задымленным трактирчиком с низким закопченным потолком и шаткими стульями. Несмотря на полутьму, царившую в помещении, провожатый сделал какой-то знак, и Люпин, оказавшийся рядом, шепотом пояснил троим друзьям:

─ Накиньте капюшоны на голову и слегка нагнитесь. Говоря это, он сам поспешно прилаживал капюшон к своей старой, потрепанной мантии. Ребята поспешили выполнить указание, и, посмотрев вперед, увидели, что точно так же сделали Грюм, Тонкс, Бруствер и сам Дамблдор. Теперь они совершенно не отличались от своего спутника. Тот провел их по каким-то кривым узким коридорам, явно идущих с уклоном вниз, и остановился перед приоткрытой дверью, из-под которой выбивалась полоска слабого света. Человек открыл эту дверь и повел гостей за собой. За дверью оказалось большое полутемное помещение, освещаемое лишь несколькими лучинами. По всему залу стояли грубые столы с высокими лавками, большая их часть была занята колдунами с лицами, также закрытыми капюшонами. Теперь-то друзья поняли, что, останься в прежнем виде, они неминуемо привлекли бы к себе внимание. Завсегдатаи этого убого трактирчика о чем-то негромко переговаривались между собой, потягивая непонятную жидкость неприятного красно — бурого цвета из огромных глиняных кружек; некоторые затягивались трубками, из которых шел странный дым ядовито — фиолетового цвета. Рон, шедший с краю, случайно вдохнув этого дыма, почувствовал, как у него подкашиваются ноги, в голове образовывается странная пустота и появляется непреодолимое желание одновременно крушить все подряд и вцепиться друзьям в горло. К счастью, доза оказалась слишком маленькой, да и место это быстро прошли, так что Рон был в норме через несколько минут. Друзья переглянулись, и, похоже, у всех троих возник один и тот же вопрос: " Что это за место и кто же все-таки ведущий нас человек?" Незнакомец как будто подслушивал:

─ Это главный зал, я ─ хозяин трактира. Удовлетворены? ─ прошептал он, и в голосе явственно послышалась легкая насмешка. Человек развернулся и опять пошел вперед, не дожидаясь ответа. Разумеется, неугомонное трио не удовлетворило свой интерес, но место и время были явно не подходящие для вопросов, к тому же они помнили наставления Аластора Грюма, и потому, переглянувшись, негласно решили: все вопросы потом. Между тем, вся компания уже прошла практически весь зал и дошла до выступа, выпиравшего в конце зала справа из стены. За этим выступом оказалась довольно высокая стойка с едва заметным входом в крохотную комнатушку за ней. Хозяин этого странного заведения еще раз оглянулся по сторонам, и, убедившись, что никто не наблюдает за ними, отпер дверь большим старинным ключом. К удивлению Гарри, Рона и Гермионы, там оказался туннель с гладким полом и округлыми стенами. Похоже, подземный ход удивил только их; остальные же не выказали ни капли изумления ─ они явно ходили подобной дорогой раньше.

─ Пришли!─ коротко бросил хозяин, доставая откуда-то связку факелов и трут. ─ Дальше вы знаете и без меня, может, даже лучше. Дамблдор слегка поклонился этому странному человеку, тот отрывисто кивнул головой и вышел; через минуту послышался скрежет ключа в двери. Темнота была вокруг, ─ хоть глаз выколи. У Гарри вертелась в голове тысяча вопросов, и, похоже, не только у него. Однако ребятам опять пришлось удерживать любопытство при себе. Непонятно, каким образом, Дамблдору, на пару с Бруствером удалось зажечь факел. Он обернулся и сказал:

─ Капюшоны можете снять, ─ теперь они вам только мешать будут, и, я вас очень прошу, в точности следуйте наставлениям Аластора. Тут затеряться необыкновенно легко, а вероятность того, что вас найдут примерно такая же, как в " Гринготсе". Пожайлуста, не давайте воли любопытству и не занимайтесь научной деятельностью в подобном месте, ─ голубые глаза директора вспыхнули под очками-половинками, и друзья как всегда почувствовали себя неловко под пристальным взглядом. ─ Профессор Люпин будет замыкающим. Идемте. Он развернулся и пошел впереди колонны, а бывший профессор встал в ее конце.

* * *

…Они шли уже долго, приблизительно часов 5-6, по запутанному подземелью. В сторону уходили более узкие проходы, коридор постоянно петлял, и если бы не опытные провожатые, сами ребята уже раз сто затерялись бы во мраке переходов. В тусклом и неровном свете факела были видны странные надписи и изображения на стенах, а соседних проходах были мельком видны странные сооружения. Гермиона заинтересовалась было ими, и стала отставать, но это вовремя заметили ребята и Грюм. Они остановили колонну и поспешили назад. На их счастье, девушка не ушла далеко. Они нашли в одном из проходов, прижавшей руку к стене. Юноши подбежали к подруге. Она обернулась и воскликнула, едва не срываясь на плач:

─ Гарри…Рон… Помогите мне!

─ Что случилось, Гермиона? ─ обеспокоено спросил Рон, и Гарри впервые заметил в глазах друга не свойственную ему обычно нежность.

─ Я увидела на стенах руны, слегка похожие на те, которые я изучала. Мне стало интересно, и я попыталась их расшифровать, по привычке ведя по строчкам рукой, а когда моя ладонь оказалась в этом круге ─ она показала на странную линию, опоясывающую ряд знаков, ─ то она прилипла к стене, и, как я не пыталась, отлепить ее не смогла. Я испугалась и начала звать вас, но…воздух в этой пещере, похоже, действует, как затычка ─ звуки остаются в ее пределах. Мне стало страшно, ─ а вдруг вы слишком поздно заметите, что меня нет? Я же никогда не выбралась бы отсюда самостоятельно! Она судорожно вздохнула, сдерживая слезы.

─ Все в порядке, Герми, ─ успокаивал ее Уизли, гладя ее по голове. ─ Мы тебя нашли, и ты точно тут не останешься. В этот момент послышалось клацанье деревянной ноги, ─ это подоспел Грозный Глаз со всеми остальными. Едва только они вошли в пещеру, Грюм яростно прошипел:

─ Я же сказал: никаких научных исследований! Я бы оставил вас тут, чтобы в следующий раз лучше приказы исполняли, да директор не позволил! Но я обещаю: если вы еще раз впутаетесь в передрягу и сорвете важную операцию, вы на своей шкуре испытаете, что такое быть врагом Грозного Глаза! Надо было слушать указания! Вот что происходит с безалаберными идиотами, которые не исполняют минимальных требований, ─ он метнул испепеляющий взгляд в Тонкс. Возможно, он ругался бы еще долго, но его прервало деликатное покашливание Дамблдора:

─Аластор! Нам надо все-таки добраться до особняка, поэтому давай поможем Гермионе, а отчитывать ее ты будешь потом! Они вместе встали, одновременно направив палочки на Гермиону, и нараспев произнесли какое-то заклятие. Линия, державшая руку девушки, серебристо засветилась, и с легким щелчком ладонь Гермионы словно отлетела от стены. Рон бросился к ней и начал растирать запястье, а Гарри ошеломленно рассматривал руническую ловушку, и в голове в который раз появилась мысль: " Что же все-таки это за подземелья?" Он уже открыл было рот, чтобы озвучить вопрос, но предупредительный взгляд Дамблдора помешал ему это сделать.

… И снова они шли по туннелю, который казался бесконечным. Теперь уже ни у кого не возникало мысли свернуть в сторону и заняться исследованиями. Однако в этот раз они шли меньше,─ прошло около часа, и стенки хода стали выравниваться, пока не приобрели правильную квадратную форму, боковые проходы и руны на стенах исчезли. Прошло еще около 15 минут, и, наконец, все уперлись в массивную дверь из какого-то материала, напоминавшего застывшую лаву. Люпин, оказавшийся впереди, наклонился и что-то прошептал. Со страшным скрежетом дверь открылась, и все очутились в коридорчике, где по бокам стояли заросшие паутиной старые стулья, доски, шкафы… Сюда сваливали их явно в течение многих лет. Вся компания прошагала по коридорчику, Кингсли открыл (в который раз!), рассохшуюся дверь со щелями и все вышли из какого-то темного угла. Гарри прошел вперед, недоумевая, куда они пришли. Он сделал всего лишь несколько шагов и внезапно понял: путь закончен, это дом на Гриммаулд Плейс. Волна тоски по крестному и воспоминаний, связанных с ним, захлестнула его, и он чуть не застонал от навалившихся на него переживаний. За его спиной Грюм с Дамблдором дали знак, и все начали расходиться по дому, ища вещи, могущие выдать Орден. Гарри остался один, наедине со своими мыслями. Он в сотый раз подумал: " Почему я плохо занимался окклюменцией? Если бы я лучше занимался, ничего бы не было! Это я во всем виноват! Все было бы по-другому, послушай я Гермиону." Так, терзая себя невеселыми мыслями, он механически шел по дому. Юноша шел и не узнавал его: после гибели Блэка, дом как будто захирел; кругом царило такое запустение, как будто тут никого не было, по меньшей мере, 10 лет. Однако юный маг чувствовал, что дом как будто слегка обрадовался. Двери перед ним раскрывались сами, сломанные стулья не норовили прыгнуть под ноги, а, наоборот, скромненько убирались к стене. Таким образом, Гарри дошел до комнаты крестного. Он раскрыл ее, и сердце снова защемило: на тумбочке сиротливо стояла фотография их троицы, смеющейся и улыбающейся, а рядом ─ фотка самого Сириуса. Пытаясь сдерживать слезы, рвущиеся наружу, юноша дошел до стола и начал выдвигать один из ящиков; он действовал словно по наитию. Вещи в ящике каким-то образом расположились так, что любую можно было увидеть. Внимание Гарри сразу привлекла большая старинная книга в темно-зеленом кожаном переплете, с покоробившимися страницами, лежавшая сверху. Когда он взял ее, обложка блеснула золотом, и на ней проявились буквы: "Все об анимагии". У Гарри сердце забилось быстрее, ─ он понял, что сможет превращаться в животное, так же, как мародеры. В этот момент снизу послышался чей-то голос:

─ Гарри! Иди сюда! Он встрепенулся, спрятал книгу под мантию и пошел к выходу, на ходу подумав: "Надо Рону с Гермионой рассказать". Юноша спустился вниз, где уже собрались его друзья. Рон обеспокоено посмотрел на друга, а Гермиона тихо спросила:

─ Ты как, в порядке? Он кивнул головой и сделал слабую попытку улыбнуться. В этот момент в холл стремительно вошел Дамблдор. При взгляде на директора, у Гарри снова полыхнул фейерверк вопросов, теснившихся в его голове с того момента, когда они взяли в руки портал у " Норы". Похоже, у его друзей появилось такое же чувство. Старый волшебник, очевидно зная, что они хотят все вызнать у него, пресек шквал вопросов, готовый обрушиться на него. Он взглянул на любознательных гриффиндорцев и сказал:

─ Друзья мои, давайте я все расскажу сам, а то вопросам не будет конца. Итак, это был тайный путь сюда, о котором знают лишь немногие. На самом деле, этот ход существовал еще очень давно, только досюда он не доходил. Его построил неизвестный народ, который исчез непонятно куда, он же и оставил " рунные ловушки" вроде той, куда попалась Гермиона. Дед Сириуса просто-напросто пристроил к существующему туннелю кусок своего. Хозяин того трактира, насколько я знаю, пришел откуда-то издалека, причем, точно не известно, откуда. Когда-то, еще во время моей молодости, я ходил по дальним деревням, до которых редко кто-то доходил. И в одной из заброшенных деревень, я увидел подростка, явно скрывавшегося от кого-то. Из разговора с ним я понял, что непонятные люди пришли к нему в город, убили всех, чертя странные руны горящей веткой в воздухе, и только ему удалось сбежать. Множество врагов погибло от рук жителей города, но оставшиеся погнались за ним. Пока мы говорили, они как раз появились. Я использовал против них несколько не очень сильных заклятий, но не рассчитал силу, и они все погибли. Парень дал мне Обещание Вечной Благодарности. Тогда я еще не в полной мере понимал, что это значит. Мы расстались. Я думаю, он ─ последний оставшийся в живых из народа, построившего ход. Я так понял, этот народ не был ни " черным" ни " белым". Это осталось и в нем. Он знал о ходе и занял дом, прикрывавший его, под трактир. Он пускает туда всех, кому нужно укромное местечко для укрытия или чтобы обсудить свои планы… В этот момент Гермиона не выдержала и спросила, перебив директора:

─ А почему он вас и членов Ордена пускает через этот ход, сэр?

─ Это как раз и действовало Обещание Вечной Благодарности. Согласно нему, человек, давший его, обязан выполнять просьбы своего спасителя, если он будет в состоянии выполнить их. Я столкнулся с этим впервые, когда Сириус, еще 16 лет назад, нашел этот ход и рассказал об этом мне. Я прошел его до конца и на выходе столкнулся с хозяином трактира. Сначала он пришел в страшную ярость и хотел убить меня, но потом, видимо, узнал и спросил, что ему делать. Вот тогда-то я и понял, какую пользу Ордену принесет моя давнишняя услуга. Я попросил его пускать в ход тех людей, которых я лично представлю. Я сделал так не из недоверия, а, скорее из-за того, что немногие могли ориентироваться в подземельях без меня. Это принесло немалую пользу. Вот только пользоваться им можно было не всегда: во-первых, порталы настроены на одно постоянное место и всегда переносят на поле, а потом к " Норе", а, во-вторых, путь очень запутанный и долгий, поэтому пользуются им редко. Сегодня мы шли им, так как я опасался " сюрпризов" от Люциуса Малфоя, но, не волнуйтесь, обратно мы пойдем по-другому. Ну вот, кажется, я все объяснил. Теперь я дам вам немного времени, чтобы обсудить услышанное, переварить информацию, и построить свои предположения ─ директор лукаво улыбнулся и вышел за дверь, а вслед за ним ушли все остальные. Друзья молчали, ошеломленные свалившимися на них сведениями. Но еще больше Рон и Гермиона поразились, когда Гарри таинственно прошептал

─ У нас будет по крайне мере одно дело, которым мы займемся в Хогвартсе. Заинтересованные друзья подвинулись поближе, и юный маг достал блеснувшую на мгновение Книгу Анимагов…

Обратная дорога прошла в молчании. В этот раз они возвращались не подземным ходом, ─ это заняло бы слишком много времени, так как подземелья были запутаны, словно ход гигантского червяка. Теперь они шли магловскими районами, пробираясь по каким-то темным мрачным переулкам. Всю дорогу Поттер раздумывал ─ вид осиротевшего без Сириуса дома приходил ему на ум снова и снова, а на душу навалилась тяжесть. После посещения этого дома на Гарри снова нахлынули печальные воспоминания, а потому он совершенно забыл о Книге Анимагов, хотя находка была очень полезной и предоставляла возможность ему, Рону и Гермионе научиться превращаться в животных.

Несмотря на то, что в этот раз путь был короче, вся компания добралась до " Норы" только к ночи. Ни у кого не было сил даже разговаривать, ─ все моментально повалились спать. Гарри направился вслед за Роном в его комнату. Спустя 20 минут Уизли уже храпел, чего нельзя было сказать о его друге. Простыня казалась липкой, одеяло ─ жарким… Повернувшись на кровати уже, наверное, в 50-ый раз за полчаса, гриффиндорец не выдержал. Тихо, стараясь не разбудить Рона, он поднялся, натянул брюки и в одной майке вышел за дверь. Стараясь не шуметь, он спустился по скрипучей лестнице. Юноша вышел во двор. Прохлада ночи освежила его. Он вгляделся в небо и наткнулся взглядом на яркую звезду. Звезду под названием " Сириус"… На Гарри опять накатило чувство горечи и утраты, однако, сильнее всего было чувство вины. Волшебник снова вернулся к своим невеселым мыслям: " Если бы я тогда послушался друзей… Но нет, права была Гермиона… я вечно строю из себя героя, меня вечно тянет кого-то спасать… Мне даже не пришло в голову, что Волан-де-морт может использовать это мое качество… Какой же я самоуверенный идиот! Из-за себя самого я больше никогда не увижу Сириуса, не поговорю с ним, не услышу его хриплого смеха…" Только теперь, потеряв крестного, юноша в полной мере осознал, как ему был дорог этот человек. Мысли вновь потекли по заколдованному кругу. Вспоминая о сражении в Министерстве Магии, Гарри неизменно возвращался к пророчеству. В голове вновь зазвучали роковые слова… Юный волшебник горько усмехнулся. Видно, такой уж его удел ─ страдать и бороться за спокойствие других всю свою жизнь. Постепенно в груди поднялось жгучее чувство несправедливости, слабость и тоска отступали. "Почему опять я? Почему я должен сражаться за этот чертов мир, который с детства был ко мне так жесток? Этот мир заставлял меня столько страдать… Почему? За что? Неужели я заслужил такие страдания? Я не идеален, но почему судьба наносит мне все более жестокие удары? Неужели же я не заслужил себе права не тревожиться за друзей, не ждать постоянно удара в спину?" ─ Гарри не заметил, как заговорил вслух. Он закрыл лицо руками. " Я всю жизнь боролся со злом, в этом мое предназначение, но… это несправедливо. Очевидно героям, рожденным для выполнения какой-то цели, не суждено жить счастливо, или хотя бы спокойно… Они живут только ради этой цели и должны попытаться выполнить ее любой ценой…они как оружие… Но почему никто не думает о том, что такие герои ─ это тоже живые люди с эмоциями, с душой, с чувствами? Холодные бездушные пророчества и предсказания лишают их права выбора…вся их жизнь предсказана…А почему я должен исполнять пророчество?! Я не могу поступать, как хочу, я поступаю, как должен… Мне так надоело быть невольником, которому всегда указывают, куда идти и что делать… А ради кого все это? Ради кого я должен жить и бороться? Ради Фаджа? Дурслей?"

─ Ради друзей, ─ внезапно кто-то сказал хором за спиной. Поттер резко обернулся. За его спиной стояли донельзя смущенные Рон и Гермиона. Они явно слышали большинство размышлений Гарри, высказанных вслух. Смущенный тем, что его друзья слышали все то, что так долго копилось в нем, он попытался что-то сказать им, но ничего путного сказать не удалось. Да друзьям это не особенно и требовалось.

─ Ты только что спрашивал, ради кого ты должен жить и бороться? Так вот, я повторю: ради друзей. Ты только представь на один миг, что будет с твоими друзьями, если ты наплюешь на весь мир и перестанешь бороться, впадешь в отчаяние? Конечно, трудно постоянно сражаться за других, но ты просто подумай ─ что будет, например, с Невиллом и его бабушкой, с Луной, с Дином Томасом, если некому будет заслонить их. Из всех школьников ты ─ единственный, кто встречался лицом к лицу с Темным Лордом, и кто может ему противостоять. Без тебя Он быстро придет к власти, потому что некому будет срывать его планы, отодвигая его правление. Что тогда будет с ними, и с миллионами других волшебников? Они будут переносить ужасные несчастья, тысячи будут убиты, но не пойдут же они ополчение против Лорда собирать и штурмовать его укрытия, ─ Гермиона, как никогда серьезная, села рядом с парнем и положила руку ему на плечо. ─ Я знаю, ты сейчас казнишь себя за произошедшее в Отделе тайн…не вини себя…никто не мог знать, что все так закончится. Почему-то, именно тихий успокаивающий голос подруги взбесил Гарри. Он вскочил, и, не обращая внимания на ночное время, заорал:

─ Не винить?! Ты в своем уме?! "Никто не мог знать"… А я должен был!!! Я должен был понять, что Волан-де-Морт (Рон, молча смотревший на все происходящее, поежился) хочет выманить меня с помощью самого близкого и дорогого мне человека! Это я виноват, что плохо слушал Сириуса, когда он давал мне Связное зеркало!! Я должен был вспомнить о зеркале и связаться с крестным!!! Но я не сделал этого, я ─ самовлюбленный идиот с комплексом героя!!! Это из-за меня погиб Сириус! ─ гриффиндорец задыхался, в глазах заблестели злые слезы. Он судорожно сжимал кулаки и смотрел на друзей с таким видом, как будто вот-вот набросится на них.

─ Гарри, ─ Рон подошел к другу, но тот оттолкнул его и бросился бежать. К несчастью (а, может все-таки к счастью?), после постоянных дождей, трава все еще была мокрая и, пробежав не больше трех шагов, Поттер растянулся на земле. Оставаясь лежать, он закрыл лицо ладонями, и плечи его начали вздрагивать. Друзья подбежали к юноше. Они сели по бокам от него и просто молча ждали, когда первая волна отчаяния пройдет. Постепенно Гарри затих, и, подняв голову, посмотрел на Рона с Гермионой. Уизли сочувственно посмотрел на друга и, подсев поближе, заговорил:

─ Гарри, ─ его друг посмотрел Уизли прямо в глаза, и Рон поразился его мертвому, загнанному взгляду. ─ Я не могу говорить обо всем в глобальном масштабе ─ я не Гермиона, я просто скажу: надо жить дальше. Если что-то случится с тобой,…если ты не захочешь думать о себе,…например, в бою…просто вспомни Рона Уизли и Гермиону Грейнджер, своих лучших друзей, которые всегда любили тебя и тревожились о тебе. Знай: если что, я, Гермиона, моя семья, учителя(?) будем тосковать по тебе. Ну, в общем, вот. Ты, э-э-э, понял. ─ Для Рона это было необычно ─ говорить высокие слова, поэтому он закончил свою речь немного неуклюже и, стушевавшись, умолк. Гарри Поттер слегка приподнялся на локтях и, задумчиво посмотрев на друзей, как будто в первый раз их видя, через силу слабо улыбнулся и тихо сказал:

─ Спасибо вам, друзья мои. Как бы я без вас жил? Все трое переглянулись между собой и обнялись, словно скрепляя еще раз свою дружбу, уже проверенную многими испытаниями. В глазах Гермионы заблестели слезы, да и Рон, подозрительно шмыгнув носом, наклонил голову, пытаясь сдержать их. После этого друзья долго молчали. Гарри думал о том, что, несмотря на все превратности судьбы, верные друзья не дадут ему пасть духом. Гермиона размышляла о несправедливости судьбы ─ собственно говоря, у каждого в жизни есть своя цель, но почему, даруя покой и счастье одним,она отыгрывается на других? О чем думал Рон было неясно, так как обычно философские размышления были ему не свойственны.

Посидев так немного, Гарри почувствовал, что другого такого же момента рассказать о роковом пророчестве не представится.Поэтому он решил рассказать все сейчас, хотя начать было очень трудно.

— Знаете... — заговорил он, — вы...помните...произошедшее в отделе тайн? Друзья посмотрели на юного волшебника, напряженно ожидая, что он скажет. — вы помните то пророчество?

— Гарри, оно разбилось, — осторожно заметила Гермиона, не понимая, куда он клонит.

— Это была копия из архивов Министерства Магии. А само пророчество было сделано много лет назад... — и гриффиндорец поведал все то, что он узнал от Дамблдора в конце прошлого учебного года. Друзья сидели, как громом пораженные.

— Так значит, ты должен стать...убийцей, или погибнуть? — с трудом выговорил Рон.

— Да, — как отчужденно вымолвил Поттер; все внутри словно застыло, юноша впервые осознал сполна всю страшную тяжесть, которую судьба взвалила ему на плечи — раньше он как-то не думал об этом, переживая смерть Сириуса. Пожалуй, даже если бы он так и не узнал ничего о пророчестве, все равно, он никогда бы не остался в стороне, и попытался хотя бы отомстить своему заклятому врагу за все.

— Друг, ты как?, — позвал его Рон. Гарри вздрогнул, выходя из своей задумчивости и спустился с небес на землю.

— Ничего, ничего, — тихо отозвался он и, внезапно, будто эти слова прорвали какую-то плотину, все трое засмеялись каким-то странным нервным смехом, выплескивая из себя все то, что скопилось в душе после того рокового похода в Отдел тайн.Они долго не могли успокоиться, а когда, наконец, отсмеялись, больше не было того напряжения и боли. Гермиона случайно поглядела на часы и ахнула:

— Два часа ночи! Да кстати, Гарри, уже наступил новый день, а значит — и твой день рожденья!

— Поздравляю — Рон похлопал друга по плечу, — подарки мы с собой не притащили — сам понимаешь, тогда нас не это не интересовало, но теперь,если нам удасться неслышно добраться до нашей комнаты, никого не разбудив, мы тебя поздравим прямо ночью. И друзья отправились в дом. Они ухитрились каким-то образом пройти по всем скрипучим ступенькам и никого не разбудить. Зайдя в комнату, Рон сразу же принялся копаться где-то в столе. Наконец, он извлек оттуда маленькую коробочку, завернутую в красно-желтую фольгу. Гарри распаковал подарок и замер от восхищения: там сидел крошечный лев, казалось, сошедший с гриффиндорского герба. Все еще пребывая в немом восторге, именниник повернулся к улыбавшемуся до ушей Рону. Заметив недоуменный взгляд друга, Уизли пояснил:

— Понимаешь, этот лев реагирует на слизеринцев. Представь, например— сидишь ты в пустом классе, варишь какое-нибудь зелье, или списываешь, а потом лев вдруг начинает тихонько рычать. Если скалит зубы — значит, Снейп идет, если бьет себя по бокам хвостом — значит, Малфой и Ко, ну а если просто рычит, значит, какой-то слизеринец идет, не входящий в вышеназванных.

— Круто, мне очень нравится, — у Рона покраснели уши. Лев негромко рыкнул и завалился спать прямо на ладони Гарри — все-таки еще была ночь. В этот момент в комнату вошла Гермиона, несяв руказ что-то большое. Ее взгляд остановился на сладко посапывающем льве.

— Это что — подарок Рона? — спросила она, — занятно. Непонятно, почему, но рыжий гриффиндорец, услышав эти слова, опять покраснел как рак. Гермиона обратилась к Гарри:

— Мой подарок, конечно, не столь целенаправлен, как подарок Рона — слегка иронически сказала она, — но, я надеюсь, он тебе понравится. Поздравляю. — и она протянула Поттеру тяжелый сверток. он развернул его и присвистнул: это была большая тяжелая книга, вверху которой было написано заглавие: " Путь в себя. Психология. Развитие собственной реальной самооценки методом самокритики. Поиск скрытых способностей души." Собственно говоря, юношу поразила не сама книга, а, скорее, ее объем. " Интересно — подумал он,"зачем Гермиона мне это подарила? Из-за всего хорошего, что со мной случилось? Но я ведь никогда не пользовалься психологией, когда приходил в себя после очередного"приключения"".Он повернулся к подруге, сиявшей, как рождественская елка.

— А теперь..., — начал было Рон, но его прервала решительная гриффиндорская староста:

— Теперь вы пойдете спать,— заявила она таким тоном"а-ля МакГонагалл (как это пишется? У меня книг при себе нету — авт.), что пришлось подчиниться. Гермиона пожелала ребятам спокойной ночи и ушла к себе в комнату. Рон завалился на кровать, недовольно бурча что-то"о раскомандовавшихся всезнайках". Однако через пять минут все звуки стихли в связи с засыпанием обоих гриффиндорцев.

* * *

Утро наступило по меркам ребят довольно быстро, и поэтому они не вполне выспались. Позевывая, они спустились вниз ена кухню, где уже хлопотоала миссис Уизли. Завидев неразлучную троицу, она улыбнулась и спросила:

— Все в порядке? — вопрос относился к Гарри. Он просто кивнул в ответ. По видимлму, удовлетворенная этим, миссис Уизли посмотрела на ребят и поинтересовалась:

— Как поспали?

— Норма-а-а-а-ально-о-о — ответил Рон, пытаясь подавить чудовищный зевок. Волшебница укоризненно посмотрела на него, но все-таки промолчала. Повернувшись к Гарри, она сказала:

— Дорогой мой, с днем рождения тебя! Днем все соберутся и мы устроим праздничный обед! Там тебе и подарки вручат, и вы последние новости узнаете — судя по ее выражению лица, эти"последние новости" ее очень не устраивали. Однако в этот момент появилась Джинни и набросилась на еду с жадностью голодного волка. Миссис Уизли отвлеклась ан дочь и, воспользовавшись этим, вся неугомонная троица молниеносно испарилась с кухни. Время прошло быстро, причем, в "Нору" постоянно прибывали люди. К полудню весь дом был набит битком. Наконец, прибывший Артур Уизли начал выставлять столы в сад с помощью Люпина. Столы моментально покрылись едой, и все наконец-то уселись обедать. Перед тем, как начать есть, Люпин встал и сказал:

— Все знают, что мы отмечаем. И хочу от лица всех поздравить тебя с днем рожденья! Раздались хлопки и все дружно набросились на стряпню. Затем, когда все более-менее наелись, все стали по очереди дарить Гарри подарки. Люпин почему-то подарил книгу " Сложнейшие зелья и как их освоить", близнецы — очередной набор из магазина " Ужастики Умников Уизли" со вложенной туда инструкцией, Тонкс — чернильницу, которая начинала плеваться чернилами в присутствии нелюбимого преподавателя. " Этой штукой я пользовалась в школе", — весело улыбаясь, заявила она. Миссис Уизли подарила пакет с домашней выпечкой. Наконец, когда суета улеглась, Альбус Дамблдор, сидевший во главе стола, встал и произнес:

— Теперь, когда вы немного насытились, хотелось бы сделать парочку объявлений. Во-первых, нашу уважаемую Молли Уизли я хотел бы пригласить на должность преподавателя в Хогвартсе по предмету " Магическое домоводство". Сначала наступила мертвая тишина. Миссис Уизли, похоже пребывавшая в шоке от услышанного, пролепетала что-то вроде:" Да, конечно". И тут словно всех прорвало — шквал аплодисментов обрушился на волшебницу, вконец смутившуюся от такого внимания. Когда все страсти улеглись, Дамблдор сказал:

— Вторая новость, боюсь немного огорчит вас — он посмотрел на Рона с Гермионой, — но это необходимо. Гарри придется провести остаток каникул в Хогвартсе — там безопаснее. Лица друзей погрустнели, но директор поднял руку, не давая возмущению вылиться наружу: — Но у меня есть последняя новость, которая — я уверен — перекроет вторую. Так вот — члены Ордена Феникса посчитали вас достаточно взрослыми — с учетом всех пройденных вами испытаний — и потому было решено принять вас троих в Орден. После этого заявления над столами повисла тишина. Друзья сидели, пытаясь переварить услышанное. Наконец Рон с трудом выдавил из себя:

— Это шутка?

— Нет, это не шутка, Рон, — ответил вместо Дамблдора Артур Уизли. — Вас действительно решено было принять в Орден, но... сначала вы должны пройти три испытания перед посвящением. Испытания состоятся через день, и сразу после этого Гарри поедет в Хогвартс.

_ А теперь, — радостно проговорил Альбус, — давайте выпьем за будущих членов Ордена.Миссис Уизли одарила его таким взглядом, который мог бы убить парочку слонов и дюжину бегемотов, если бы взглядом можно было бы убивать. Что тут началось! На неразлучную троицу посыпались дружеские хлопки, радостные выкрики и завистливые слова Фреда и Джорджа: " Везуха". Их начали было качать, но, опомнившись, отпустили. Пир продолжался до поздней ночи. Когда все закончилось и друзья пошли к двери, непонятно откуда материализовалась профессор МакГонагалл.

— Держите. Это ваши оценки. — она вручила каждому конверт и ушла. Гарри остолбенело посмотрел ей вслед.

— Я не заметил, когда она появилась, — заметил Рон.

— Я тоже, — пожала плечами Гермиона, — но это можно выяснить потом, а сейчас СОВы важнее, — ей нетерпелось посмотреть на оценки. Рон открыл свой пергамент с самым несчачтным видом. Что касается Гарри, то он сам внутренне напрягся: хватит ли ему баллов для професси мракоборца? Его оценки были такими:

заклинания

теория П

практика В

трансфигурация

теория В

практика П

ЗОТИ

теория П

практика П + доп. баллы.

травология

практика В

зельеварение

теория П

практика П

астрономия

практика У

теория В

УХЗС

практика П

прорицание О

история магии

теория с

"Уф, кажется, пронесло",— подумал он с облегчением, -"в мракоборцы мне пойти удастся". У Рона картина была менее оптимистичной: у него было всего лищь три "П": по УЗМС, по травологии и по ЗОТИ. Однако ничего обсудить они не успели — раздался восторженный крик Гермионы:

— Ура, у меня все П!

— Дай посмотреть, — не поверил Уизли и отобрал у девушки пергамент. Там черными чернилами были написаны названия предметов и везде — П напротив них. У Рона отпала челюсть, а Гарри спросил, прерывая восторженные вопли Гермионы:

— Какую же профессию ты выберешь? Она помолчала, а потом ответила:

— Этим летом я решила, что точно пойду в Отдел Международного Магического Права, защищать права эльфов. Рон покатился со смеху, а Гарри, пораженный услышанным, спросил:

— Гермиона, ты не шутишь? — он уставился на подругу, как на ненормальную.

— Конечно, нет, — ответила та.

— Ну хорошо, — ответил Поттер, и, прерывая истерический смех Уизли, спросил друга:

— А ты кем будешь? Рон, прекратив смеяться, ответил, вытирая слезы, выступившие от смеха:

— Не знаю, наверное, там же, где и отец. Но Гермиона...ой, не могу — и он захохотал еще громче. Гермиона недовольно поморщилась:

— Что в этом смешного? Ладно, — она повернулась к Гарри, — а кем ты будешь работать?

— Я решил это для себя еще на первом курсе, — тихо ответил гриффиндорец. — Я стану мракоборцем. Девушка покачала головой:

— Я не буду говорить тебе, что это опасно. В конце концов, навероне, это и есть твое предназначение. Гарри кивнул. События этого дня перемешались в голове, и юноша почувствовал, что его неудержимо тянет ко сну. Похоже, тоже самое чувствовал и Рон. Он отсмеялся и предложил что-то вроде: Ребят, поговорим завтра?". Ни у кого претензий не нашлось и все разбрелись по комнатам. Гарри уронил голову на подушку и почувствовал, что мешается у него в голове: СОВы, принятие в Орден, подарки...дальше он не успел ничего вспомнить, и сон объял его.

Наутро все опять не выспались из-за затянувшейся накануне вечеринки. Позевывая, ребята спустились вниз. У плиты стояла миссис Уизли, явно чем-то рассерженная — похоже, у нее состоялся серьезный разговор с Дамблдором по поводу принятия ребят в Орден. Друзья почти позавтракали, когда в дом вошел мистер уизли. Он подождал, пока они кончат есть, и спросил:

— Готовы? Пошли.

Идти им пришлось недолго — недалеко от дома был лес, куда они, собственно и направлялись. Мистер Уизли привел троицу на небольшую светлую поляну. Вдоль нее тянулся прямой тоннель, образованный растениями. У входа в этот тоннель собралась небольшая толпа: Поттер смог разглядеть Дамблдора, Аластора Грюма, Ремуса Люпина, Кингсли Бруствера и Нимфадору Тонкс. Было много незнакомых ему волшебников; по-видимому, это были другие члены Ордена. Кингсли Бруствер, заметив друзей, махнул им рукой. Когда они подощли ближе, он принялся объяснять ребятам, что им надо сделать:

— В этот тоннель вы заходите по-одному. Там вас ждут три испытания. За каждым шагом наблюдают мракоборцы. После того, как вы пройдете испытания, мракоборцы будут совещаться о принятии. Впрочем, — он улыбнулся, — я уверен, что вас примут! Я наслышан о ваших подвигах в школе! — он лукаво подмигнул им. Ребята смущенно опустили глаза.

— Но, — добавил он, моментально становясь серьезным,— вам уже пора. Друзья, волнуясь, приблизились к проходу. Там стоял пожилой волшебник в сиреневой мантии.Он посмотрел на них с спросил:

— Сами решите, кто первым пойдет, или мне выбрать? — он запустил руку в карман мантии. Все трое переглянулись.

— Давайте я, — решился Гарри, выступая вперед. Старичок внимательно посмотрел на него и сделал рукой приглашающий жест. Юноша прошел несколько шагов и словно темная стена закрыла вход — ничего уже не было ни видно, ни слышно. Рон с Гермионой синхронно вздохнули — теперь оставалось только волноваться за друга и ждать своей очереди.

* * *

После первых трех шагов Гарри словно провалился под землю. Он обернулся назад, но уже не увидел ни друзей, ни других волшебников, ни даже входа — вокруг была темень, как на дне чернильницы. " Интересно", — подумал он, — " сложно ли устраивать ночь посреди дня в каком-то определенном месте". Ответа на этот вопрос он все равно бы не получил, поэтому, засветив палочку, он отправился вперед. Пройдя метров 20, он вдруг почувствовал, как земля уходит у него из-под ног и он стремительно падает вниз. Перед глазами все замелькало... Когда все вокруг успокоилось, юный волшебник обнаружил себя сидящим на маленьком клочке земли,окруженном со всех сторон лавой; жара стояла нестерпимая. Юноша поднялся на ноги и развернулся. Оказывается нет, не весь островок окружен лавой — одна его часть примыкала к стене. Только вот было непонятно, как залезть на эту стену — край располагался довольно высоко, чтоб за него уцепиться. Не успел Гарри подумать на эту тему, как слева послышалось какое-то сопение. Гриффиндорец тут же насторожился, как дикий зверь, почуявший опасность. Он хотел достать палочку, но ее почему-то не было. " Вот черт", — подумал он, стиснув зубы. Здесь не было никакого оружия, даже камней, так как весь остров представлял из себя кусок спекшейся лавы и камней.

Медленно, почти не дыша, он подошел к краю, откуда доносились подозрительные звуки. На островок забрался какой-то человек — в густой липкой темноте не было видно его лица. " Откуда же он взялся? Из лавы что ли?" — мелькнула было мысль, однако размышлять было некогда. Гарри рявкнул, надеясь взять на испуг:

— Стоять! Назови себя!

Человек отряхнул брюки и спокойно произнес:

-Гарри! Не узнал меня?

Юный волшебник удивленно отшатнулся назад — этот голос мог принадлежать только Люпину. Он настороженно приблизился к профессору(если это,конечно, был он), все его мускулы были напряжены до предела, хотя, если незнакомец представлял опасность, все равно деться некуда -бороться с ним на таком клочке земли — безумие, а отпрыгнуть тоже некуда. Поэтому оставалось только уповать на удачу. Гарри подошел к человеку совсем близко. Похоже, его глаза постепенно привыкли к темноте — теперь юноша смог разглядеть, что это действительно Ремус. Единственное, что было непонятно, так это откуда Люпин здесь взялся.

— Профессор, надо выбираться отсюда, — произнес Поттер, подав ему руку, — давайте, вы встанете мне на плечи и выберетесь, а потом вытащите меня. Люпин согласно кивнул. После третьей попытки ему удалось взгромоздиться на плечи своего бывшего ученика. И тут случилась катастрофа! Непонятно, почему, остров затрясся, сверху полетели обломки породы. Гарри почувствовал, как земля ходит ходуном у него под ногами. Он заорал, как будто Люпин находился в километре от него:

— Быстрее!!!! Выбирайтесь!!!

Люпин замешкался и спросил гриффиндорца:

— Ты уверен, что хочешь вытащить меня? Ты ведь можешь сам вылезти!

Однако юноша не дослушал его Он только крикнул изо всех сил, забыв, что за тоннелем наблюдают мракоборцы:

— Скорее!! Профессор больше не возражал и полез вверх. Небольшой кусок земли, где они стояли, внезапно начал уходить в кипящую лаву. Все вокруг перемешалось,остров покрылся змеящимися трещинами,в которых шипели и клокотали расплавленные горные породы, едкий дым застилал глаза и было горячо... очень горячо... Сознание померкло. Темнота... спокойная темнота...

* * *

Гарри очнулся у какого-то ручья, его волшебная палочка лежала рядом с ним. Он встал и, изумленно оглядевшись, вслух спросил сам себя:

— Где я? Что со мной случилось? Последнее, что он помнил, это как островок распался на отдельные большие куски породы и, вроде, он сам погрузился в лаву.

— Странно... Хотя...откуда там взялся Люпин? Скорее всего, в этом и заключалось испытание. Это все объясняет. Ладно. Тогда, получается, мне осталось еще два испытания. Он вздохнул, и, покрепче сжав палочку, отправился вперед. В коридоре быстро светлело. Гриффиндорец вышел на большую светлую поляну. Как здесь было красиво! Негромко журчала речка, солнечные лужайки покрывала густая трава, а цветы поражали своей яркостью и разнообразием. Пели птицы, над цветами порхали бабочки. Недоумевая, что здесь такого предстоит сделать, юноша пошел вперед по тропинке. Сначала никого не было видно, но затем, из-за поворота вышел...Рон! Гарри опешил — его друг ведь должен был в это время ждать своей очереди. Однако, вспомнив историю с Ремусом Люпином, он заранее начал подозревать самое плохое. Хотя...он ведь так и не понял — реально Ремус присутствовал там, или это была иллюзия. Ну а пока, он пожал руку этому" псевдоРону" и завязалась беседа. Вроде бы все ничего, Гарри только начал успокаиваться, как вдруг до него внезапно дошел смысл их разговора: "Рон" узнавал от него все секреты, и как раз сейчас спрашивал про Орден Феникса. Поттер резко остановился, его собеседник — тоже.

— В чем дело? — как ни в чем небывало спросил лже-Уизли.

— Ты не Рон! Ты хочешь выведать секреты! Убирайся! Рыжий парень удивленно посмотрел на Поттера.

— Ты что,Гарри? Что на тебя нашло? Это все тот же я — Рон Уизли. Взгляни мне в глаза... Я же твой друг...Я просто спрашиваю тебя..., — голос убаюкивал сознание, и так хотелось позабыть обо всем, просто поболтать с другом, рассказать ему все...

— Нет, — Гарри замотал головой, отгоняя от мозгов этот сладкий нашептывающий голос, — Ты не мой друг, убирайся. Юноша сделал еще одну попытку вырваться из пут чужого сознания, что затягивало его. Мысленно это выглядело как будто плывешь в сером липком океане. Уже виден просвет...океан стал более липким, затягивает...последнее усилие...берег!!! Как только гриффиндорец справился с чарами, все исчезло — луг, бабочки, цветы, птицы. Он сидел на жесткой земле и опять в абсолютной темноте. Он утер пот." Уф, похоже второе испытание я прошел". С трудом понявшись на ноги — голова еще кружилась после мысленного поединка — он пошел вперед, реагируя на малейший шорох. В этот раз осторожность оказалась не лишней. Из какой-то ниши внезапно выскочили то ли люди, то ли какие-то существа в темных плащах. У каждого на голову был надет капюшона. Самый рослый из них — похоже, предводитель, — подошел к юноше и проскрежетал:

— Мы не пустим тебя. Цена — секреты.

— Нет! — рявкнул Поттер. По знаку своего командира, нападавшие обнажили клинки и молча бросились на соперника. Гарри приходилось проявлять чудеса ловкости, уворачивась от сверкающих мечей. Он посылал во все стороны все известные ему заклинания, но в общей неразберихе было не понятно, достигли они цели, или нет. Однако, постепенно он все ж таки продвигался к свету в конце тоннеля — именно там находился выход. До него осталось совсем немного...рывок! Да! Он прошел! Волшебник выскочил из лабиринта весь оборванный, но счастливый. Навстречу ему уже спешил Артур Уизли:

— Гарри! Бог мой, я так волновался! Иди скорее к Тонкс, она быстро залечит тебе раны, а долечишься дома. И, подгоняя юношу, он привел его в небольшой импровизированный лазарет, представлявший палатку. Пока Тонкс обрабатывала ему раны, он спросил ее:

— Как там Рон с Гермионой? Волшебница улыбнулась:

— Сейчас проходить лабиринт начал Рон. Тебе пока нельзя с ними видеться. Встретишься с ними потом, а пока полежи. — она дала ему отпить какого-то зелья из кубка и ушла. Гарри почувствовал, как все расплывается у него перед глазами. Засыпая, он еще успел подумать:

" Вот черт, это было сонное зелье".

* * *

Гарри проснулся часа через два, чувствуя себя свежим и отдохнувшим.Он огляделся по сторонам и понял, что находится в комнате Рона в " Норе". На соседней кровати лежал Рон. Почувствовав взгляд друга, он повернулся лицом к Гарри. В этот момент вбежала Гермиона и вся троица принялась обсуждать испытания.

* * *

А в это время...

Внизу на кухне сидели взрослые люди и обсуждали поведение этой самой троицы. Разумеется, на стены наложили огромное количество охранных заклятий. Каждый из ребят прошел испытания по-своему. В первом задании все трое поступили одинаково — это очень обрадовало профессора МакГоногалл, потому что друзья поступили, как истинные гриффиндорцы. А вот дальше... Во втором задании Гермиона оказалась очень предусмотрительной и наложила на себя Охранные Чары — так, на всякий случай. Так что залезть в ее мозг не удалось. С Роном получилось даже смешно — он сначала, как и Гарри, не сообразил, в чем таится опасность, а потом, поняв это, просто перешел на другие темы для разговора. Под конец, Уизли вообще предложил запутавшемуся оппоненту искупаться в речке, тем самым сбив его с толку окончательно. В третьем задании Гермиона применила какое-то сложное заклятие Трансфигурации Облика — она стала как две капли воды похожа на противников. А Рон вообще выкрутился без магии! Он якобы согласился выдать все секреты и обложил этих черных трехэтажным враньем, постепенно продвигаясь к выходу, и сбежал от них только когда до конца тоннеля было совсем близко.

— Ну, что ты считаешь, Аластор? — обратился Дамблдор к старому мракоборцу.

— Ну... Значит так. Поттер:На втором задании чуть не попался, но — отбился. Проехали. В последнем задании показал прекрасное владение боевыми заклятиями и превосходную реакцию.

Грейнджер: Продемонстрировала предусмотрительность и прекрасное владение трансфигурацией, а также — чарами щита.

Уизли: Великолепная смекалка.

Считаю — испытание прошли, можно принять в Орден.

— Я тоже так считаю, — задумчиво сказал Кинсли. В этот момент поднялся какой-то волшебник с роскошными усами и пробасил:

— Они слишком малы. Да, они все прошли, но одного испытания мало.

— А оно и не было одно, — мрачно заметил Люпин, — они каждый год в Хогвартсе умудряются вляпаться в приключения на ровном месте. И он вкратце пересказал все истории, произошедшие с друзьями. Теперь уже ни у кого не было сомнений — все дружно проголосовали за принятие. Сообщить радостную новость было решено на следующий день.

На следующий день ребята проснулись резко, как по-свистку. До этого они почти полночи разговаривали об испытаниях и успели известись в ожидании своего " приговора". Они спустились вниз. Там сидел мистер Уизли, Тонкс и Ремус Люпин; все они загадочно улыбались. Волнение друзей нарастало, становилось физически ощутимым. Очаянно нервничая, они подошли к столу.

— Ну...как? — спросил Рон внезапно осипшим голосом.Тонкс улыбнулась.

— Сначала поешьте, а потом скажем, — она кивнула на завтрак, стоящий на столе. Однако, спустя 20 минут, стало ясно, что все трое ребят не смогут ничего съесть. Ремус, глядя на безуспешные попытки ребят затолкать в себя еду, наконец сжалился:

— Я смотрю, вы все равно не будете есть, пока не узнаете нашего решения. Хорошо. Итак,... вас приняли! Ощущение было, как будто на троицу вылили ушат холодной воды. Гарри задохнулся, не в силах поверить в происходящее. Рон и Гермиона вообще выглядели так, будто их ударили мешком с песком по голове. И тут до всех троих постепенно начала доходить мысль: Теперь они полноправные члены Ордена! Их приняли! Шок первых минут сменился безумной радостью; Все трое вскочили и принялись выкрикивать что-то несуразное, потрясать кулаками и хлопать друг друга по плечам. Впрочем, друзья вскоре вспомнили, что на кухне еще присутствуют другие волшебники. Им стало неловко за свой порыв, ведь, в конце концов, их посчитали достаточно взрослыми для принятия в Орден, а они так себя ведут. Ребята сели, смущенно опустив головы, и принялись поглощать свой завтрак. Впрочем, они напрасно беспокоились:

Все сидящие наблюдали за их радостью с улыбкой, так как заранее предполагали такое поведение. Когда ребята насытились, мистер Уизли встал и прокашлялся.

— Итак, — начал он официальным тоном, — я поздравляю вас со вступлением в Орден. К сожалению, отметить это событие нам не удастся, в связи с тем, что Гарри сразу же уезжает в Хогвартс, — на этом месте Рон и Гермиона погрустнели. Сейчас Гарри пойдет собирать свои вещи, а вы ему поможете. В полдень состоится церомония посвящения в Орден, а потом мы сразу же отбываем в Хогвартс.

— А ты тоже едешь? — изумился Рон.

— Да, как сопровождающий.

— А добираться мы как будем? — поинтересовался Гарри, — порталом ведь до туда не доберешься, трансгрессировать — тоже нельзя...

— До Хогсмида — порталом, а там — скорее всего, на метлах. Но ладно, заболтал я вас, а тебе, Гарри еще ведь собираться надо. Увидимся на церемонии. И мистер Уизли стремительно вышел. Только сейчас ребята осознали, что говорили с ним наедине — увлеченные разговором, они не заметили, как исчезли остальные члены Ордена.

— Ох, — вздохнул Гарри, — пошли, мне еще вещи собирать...

— А что — это так трудно?, — поинтересовалась Гермиона, поднимаясь вместе с юношами наверх. Рон страдальчески закатил глаза:

— Трудно? Гермиона, да это будет невероятным везением, если мы вообще разберемся, что где лежит, до вечера. Теперь наступила очередь девушки возводить очи к небу:

— Я должна была этого ожидать после столько лет знакомства с вами, — пробормотала она, — ладно, раз уж представилась возможность, я пойду уберусь у себя в комнате, а потом помогу вам — если, конечно не заблужусь в вашем бардаке.

И она побежала к себе в комнату. Рон посмотрел ей вслед и тяжело вздохнул, как каторжник, выполняющий непосильную работу:

— Ну что, провернем смертельный номер — уборку нашей комнаты за 3 часа?

* * *

А разбираться ребятам действительно пришлось долго. К их собственному удивлению, многие вещи находились в совершенно неожиданных местах: Рон нашел свою зубную щетку в левом ботинке Гарри — причем, ни у кого из них не было никаких соображений, как она туда попала. Сам Поттер совершенно случайно нашел свой галстук, который уже не надеялся отыскать, заложенным вместо закладки в прошлогодний учебник по травологии, непонятно зачем понадобившийся Рону. Как бы то ни было, уборка мало-помалу заканчивалась, и, наконец, с чувством выполненного долга, Гарри захлопнул свой чемодан и оглядел комнату. Теперь ее было не узнать — на стульях не валялись мантии вперемешку с бананами, на полу не были разбросаны книги, перья и комиксы, а при открывании шкафа его содержимое не вываливалось на голову.

— Уф, — Рон устало сел на кровать, — мы герои и совершили невозможное.

— Да, — согласился Гарри, — только до церемонии осталось полчаса, и надо попытаться хотя бы изобразить приличный вид.После этой реплики оба принялись перекапывать только что убранные вещи. Однако они успели — через полчаса ребята вышли освеженные душем и более-менее прилично одетые. Мантии одевать как-то не хотелось и потому пришлось отрыть самую нормальную магловскую одежду. Выйдя на лестничную площадку, они столкнулись нос к носу с Гермионой. Та тоже решила одеться по-магловски. Все вместе они спутились вниз. Там их уже ждал неизменный Ремус Люпин.

— Готовы? , — спросил он. Ребята направились за ним и пришли на уже знакомую поляну — только теперь там не было тоннеля. Здесь собралось около 80 волшебников, образовывая круг с пустым пространством посередине. В центре стоял Дамблдор. Люпин подтолкнул к нему смущенных друзей.

— Идите,— прошептал он, — я встречусь с вами после посвящения. И он поспешил занять свое место в толпе волшебников. Троица подошла к директору на негнущихся от волнения ногах. Очень неловко было ощущать направленные на них взгляды. Дамблдор поднял руку и шум, итак бывший несильным, стих окончательно.

— Итак, — громко начал глава Ордена, — сегодня мы принимаем в Орден Феникса новых членов. Да, они очень юны, и, многие из вас, я знаю, — Дамблдор оглядел собравшихся, несколько раз задерживая взгляд на некоторых волшебниках, — были против их вступления. Но, началась Вторая Война, еще более страшная, чем Первая, и, видно, мало кому удастся остаться в стороне, к сожалению. Даже таким юным, как эти ребята. — его голос посуровел. Однако, после небольшой паузы, он продолжал:

— Я могу сказать, являясь директором школы, где они учатся, что они с честью вышли из многих затруднений, где сплоховали бы волшебники старше. И...очень редко встречается такая дружба, — его голос потеплел. — Неразлучная троица в Хогвартсе уже стала символом крепкой дружбы, когда друг готов жизнь ради тебя отдать. Именно благодаря дружбе ребята смогли спасти Хогвартс несколько раз. После последнего заявления, волшебники начали удивленно перешептываться, с большим интересом поглядывая на друзей. Внезапно на плече у Дамблдора появился Фоукс. Он взмыл в воздух и запел чарующую песнь — друзья в жизни не слышали ничего прекраснее. Она словно пронизывала все существо, и в душе человека, слышавшего ее, волнами поднималась необъяснимая радость. Откуда-то брались новые силы, а страх, отчаяние и боль уходили из сердца; на смену им приходили мужество, надежда и покой. Казалось весь мир застыл, прислушиваясь к чудесной песне. А феникс все пел и пел; мелодия выплескивалась наружу, била ключом, и скоро присутствие какой-то светлой силы можно было ощутить каждой клеточкой тела. Постепенно в воздухе разлилось ало-золотое сияние. Оно становилось все четче и определеннее, пока, наконец, не стало ясно, что это — силуэт огромного феникса — словно звуки обрели плоть и стали видимы. Внезапно Гарри почувствовал необъяснимый порыв, он действовал словно по наитию. Гриффиндорец подошел ближе к сияющему фениксу — здесь эта странная сила чувствовалась еще сильнее, била ключом и словно клокотала вокруг; воздух был насыщен ею до предела и, казалось, стал осязаемым. Юноша встал на одно колено, и закричал:

— Я, Гарри Джеймс Поттер, клянусь хранить все тайны Ордена и повиноваться приказам. Я клянусь, что скорее умру, чем предам Орден Феникса.

Сияющая птица потускнела, только в центре бился сгусток огня. У Гарри( да и у всех остальных тоже) замерло сердце -каким же будет решение? Феникс как будто раздумывал. Наконец, прошло несколько томительных секунд — для всех они показались часами — и феникс снова засиял, а Гарри окутало золотистым туманом, который быстро рассеялся. Юноша встал и подошел к друзьям; при этом вид у него был странный — глаза лихорадочно блестели и шел он пошатываясь. Врочем, это можно было объяснить необычностью ощущений. А феникс разгорался; опять присутствие силы стало осязаемым. Рон и Гермиона переглянулись — птица ждала следующего всупающего в Орден. Рон, сглотнув, подошел к гигантскому силуэту. Снова потускнел феникс, несколько напряженных секунд — и вердикт:принят. Натупила очередь Гермионы. Она подошла к сияющему фениксу на негнущихся ногах и также была принята. Откуда-то появился Фоукс. Кружа в воздухе, он принялся петь, только, в этот раз другую песню — она не звала в бой, а наоборот, успокаивала. Пение становилось все тише, тише... и яркий силуэт феникса начал угасать в такт мелодии. Бледнея с каждым звуком, он стал совсем прозрачным,и,наконец, погас.

* * *

Все стояли в молчании, словно все еще зачарованные прекрасной мелодией. Однако, снова подступали повседневные дела, и люди неохотно начали стали пробуждаться от грез. Впрочем, они почти не говорили, словно стараясь как можно дольше сохранить в себе частичку той чудесной песни. Друзья дошли до "Норы" в ступоре, перед глазами все еще стоял сияющий образ феникса. Однако им не дали ничего обсудить,велев Гарри тащить свои вещи вниз сразу же по прибытии. Он неохотно подчинился, и, наконец, пришел момент прощания с друзьями. Конечно, он еще увидит их в Хогвартсе, но сейчас ему казалось, что это произойдет через 100 лет. Вещи опять отправили заклинанием — непонятно только было, куда. Теперь Поттеру оставалось только взяться за портал и он развернулся к друзьям. Первым подошел Рон — он сильно хлопнул Гарри по плечу, пожелал ему не слишком скучать в школе без них и напоследок обменялся крепким рукопожатием с другом. Гермиона тоже подошла прощаться, причем, общий смысл ее напутствий сводился к тому что, " Гарри, постарайся не вляпаться хотя бы на каникулах в неприятности". Юноша хотел обнять подругу( ПОДРУГУ!!!И ТОЛЬКО ПОПРОБУЙТЕ ЧТО-ТО ПОДУМАТЬ!-авт.), но, взглянув на Рона, остановился и слегка неловко пожал ей руку.

— Ну все, до встречи в школе, — он махнул им рукой и взялся за портал — порванный галстук. В следующее мгновение все привычно завертелось у него перед глазами.

Гарри не удержался на ногах и шлепнулся на землю. Сзади послышалось шуршание и негромкие ругательства ─ мистеру Уизли, как видно, тоже, не удалось сохранить стоячее положение при перемещении, и теперь он пытался выбраться из фирменной хогсмидовской грязи, ─ а у Поттера не было сомнений, что это был именно Хогсмид. Он встал и огляделся. Сейчас магическая деревня выглядела довольно уныло ─ дорогу размыло от постоянных дождей и она превратилась в коричневое месиво, дома словно нахохлились, а магазины и улицы были необычно пусты. Как назло, опять заморосил мелкий дождик. Гарри помог мистеру Уизли выбраться из лужи, куда тот угодил.

─ Спасибо, ─ поблагодарил Артур, бормоча себе под нос ругательства и горестно разглядывая половую тряпку, бывшую когда-то его мантией, ─ пошли, у мадам Розмерты должны быть метлы для нас ─ ее предупредили.

─ А как же мои вещи? ─ спросил Гарри мистера Уизли когда они направлялись к пабу "Три метлы", попутно перепрыгивая лужи, встречавшиеся в огромном количестве.

─ Не волнуйся, домовых эльфов тоже предупредили, и потому они уже забрали твои вещи. Юноша хмыкнул, представив себе, в каком виде сейчас его чемодан после приземления на столь "чистую" почву Хогсмида. До паба им удалось добраться только за полчаса, ─ он был близко, но лужи и грязь пришлось обходить, что удлинило путь примерно вдвое. У входной двери мистер Уизли остановился и полез куда-то вглубь мантии. Около минуты он рылся в карманах и, наконец, вытащил ключ. Прошло еще две минуты, в течение которых Артур Уизли возился с замком на двери. Наконец дверь распахнулась. На них пахнуло затхлым воздухом; сейчас, в отсутствие посетителей, паб предстал перед ними не в самом лучшем свете, ─ все столы сдвинуты в дальний угол, чувствовался сильный запах краски. К стойке бара были прислонены две метлы, судя по их внешнему виду ─ школьные. Гарри взял обе метлы и вышел на улицу. Мистер Уизли вышел следом и опять провозился несколько минут с замком. После взял метлу, и они вдвоем взлетели одновременно. Полет был трудным даже для Гарри, ─ пальцы моментально закоченели, мокрое древко так и норовило выскользнуть из рук, видимость была отвратительная. Ко всему прочему, школьными метлами даже при ясной погоде было трудно управлять, а сейчас! Метла вибрировала и отчаянно не желала слушаться седока, так что Поттеру приходилось прикладывать огромные усилия, чтобы не свалиться с метлы и заставить ее лететь туда, куда надо. " Да", ─ подумал юный волшебник, в энный раз едва не падая с метлы, ─ это, конечно, не" Молния". Метла снова совершила кульбит, и он едва не грохнулся на землю. " О господи, когда же мы наконец, прилетим", ─ мысленно простонал гриффиндорец. Так же " весело" пришлось лететь еще около 20-ти минут. Наконец, они приземлились около главного входа. Гарри отшвырнул от себя метлу и облегченно вздохнул, ─ за последние полчаса он устал больше, чем когда целый день драил дом у Дурслей. Однако если ему, опытному игроку в квиддич, пришлось так нелегко, какого же было мистеру Уизли? Юноша обернулся ─ вышеназванный сотрудник Минестерства Магии стоял около своей метлы, пошатываясь; лицо у него приобрело зеленоватый оттенок. Заметив, что Гарри на него смотрит, он через силу улыбнулся и сказал:

─ В следующий раз… я буду добираться до Хогвартса… только через камин,…и даже Дамблдор не заставит меня добираться сюда на школьной метле в такую погоду.… Казалось, он вот-вот упадет. Сейчас самым умным решением было войти в замок и дать несчастному мистеру Уизли прийти в себя. Юный гриффиндорец вздохнул и, поддерживая отца Рона в стоячем положении, поплелся в замок. Идти и слышать эхо от собственных шагов в коридорах, где обычно слышались шутки и смех было очень непривычно и даже слегка жутковато. Однако сейчас Гарри это не волновало, он мечтал лишь дойти до места, где можно отдохнуть и привести в порядок мистера Уизли. Гриффиндорец совсем запыхался и думал уже, что свалится прямо посреди коридора, как вдруг услышал тоненький голос:

─ Сэр! Сэр! ─ вслед за голосом появился и его обладатель ─ домовой эльф в неизменном полотенце с гербом Хогвартса. Весь вид его выражал крайнее отчаяние и недовольство собой. Эльф подскочил поближе и заверещал:

─ Простите нас! Гадкие, мерзкие, неумелые эльфы! Из-за них Гарри Поттер вымок под дождем! Ах, сэр, это такой позор для эльфов Хогвартса, но мы накажем себя, да-да, мы будем бить себя половой щеткой по лбу, мы защемим уши печной дверцей, мы… ─ эльф явно собирался перечислять страшные кары, которым они собирались себя подвергнуть, но Гарри нетерпеливо перебил его:

─ Ничего не надо с собой делать! А вымок я еще раньше, когда сюда летел, это не ваша вина. Лучше покажите мне место, где можно перевести дух мне и мистеру Уизли.

─ Да, сэр, конечно, следуйте за мной, конечно, вам надо передохнуть, плохой Карчи не подумал об этом, ─ причитания эльфа не прекращались, когда он вел двоих путешественников по коридорам Хогвартса. " А Карчи, это, наверное, его имя," ─ машинально отметил Гарри, преодолевая еще один лестничный пролет. Наконец, эльф остановился перед большой картиной, изображавшей группу веселых людей, непонятно какого сословия, веселившихся у костра. Один из пирующих заметил прибывших и восликнул, потрясая кружкой пива:

─ А вот и новые гости появились! Хей, ребята, присоединяйтесь к нам! А, ну да, забыл, что вы ─ реальные, не из картины… А жаль! Любителей доброго пива да крепкого эля нет среди портретов, только мы такие остались! Верно я говорю, юноша? ─ последнее было явно обращено к юному гриффиндорцу. От неожиданности Гарри поперхнулся и пробормотал:

─ Я не пью.

Пирующие с посмотрели на него с явным сочувствием, а тот же самый горластый мужик, который завел разговор, покачал головой:

─ Значит, ты многого лишился в жизни. Эх, жаль ты не с нами! Я б научил тебя пить так, что ты дал бы 3 бочонка крепчайшего пива форы самому отъявленному пьянице! Из тебя вышел бы толк, мой мальчик, клянусь бородой Мерлина! ─ и он громко захохотал над собственной неуклюжей шуткой; остальные присоединились к нему мгновение спустя. В этот момент в разговор вмешался Карчи:

─ Господа очень устали, пропустите их, ─ пропищал он. Портрет отодвинулся. Заходя в комнату, Гарри спросил у людей:

─ А,…хм,…какой пароль? Они засмеялись, и парню ответил человек с красивым, расшитым узорами поясом:

─ Пока так. А потом… захочешь ─ придумаешь, какой нравится. Продолжить беседу не удалось, потому что эльф потянул Поттера за рукав, приглашая войти в комнату. Переступив порог, Гарри замер в восхищении: такого он никогда не видел. В самом дальнем углу комнаты стояла довольно простая кровать , накрытая покрывалом с изображением золотого дракона; рядом с кроватью стояла довольно большая тумбочка из красного дерева. Прямо над кроватью располагалось большое окно с красно-золотыми занавесками. Напротив кровати стоял громадный шкаф, длиной во всю стену; на его полках размещалось огромное количество книг. Пожалуй, это можно было уже назвать небольшой библиотекой. Слева, в ближнем углу комнаты, находился небольшой камин, а перед ним ─ двое кресел бежевого цвета. Поттер поспешно усадил все еще зеленого мистера Уизли в кресло и брызнул на него водой из стеклянного графина, стоявшего на одной из полок шкафа. Пока тот приходил в себя, Гарри заметил рядом с кроватью свой чемодан, а на тумбочке ─ клетку Букли. Он удивленно спросил у домового эльфа:

─ А почему мои вещи находятся здесь?

─ Видите ли, сэр, профессор Дамблдор подумал, что вам понравится эта комната, ─ тоненько пропищал Карчи.

─ Но я думал…я думал, что буду жить как обычно, в гриффиндорской спальне. Тут так…непривычно, ─ смущенно пробормотал Гарри, пораженный убранством комнаты. В этот момент в себя окончательно пришел мистер Уизли. Он попытался было встать с кресла, но все поплыло у него перед глазами, и он вынужден был сесть обратно.

─ Вам уже лучше, сэр? ─ спросил Гарри, ─ Простите, ведь это из-за меня вам пришлось лететь на метле в такую погоду. ─ Он посмотрел в окно. Снаружи все еще моросил мелкий противный дождь, солнце упорно не желало показываться, а небо ─ проясняться.

─ Ничего страшного, ты тут ни при чем, ─ Артур Уизли встал, держась за подлокотник кресла. Лицо у него было еще бледное, но выглядел он уже лучше.

─ Вы уверены, что лучше себя чувствуете, ─ обеспокоено спросил Поттер.

─ Да, все в порядке, спасибо. Ну вот, в замок мы прибыли, мне пора отправляться обратно ─ дела. Гарри…, я тебя очень прошу, ─ мистер Уизли внимательно посмотрел на парня, ─ будь рассудительней, постарайся не попасть в беду, ─ я знаю, конечно, что у тебя феноменальные способности находить приключения, там, где их быть вообще не может, но, все-таки, постарайся, ─ он посмотрел на гриффиндорца. И юный волшебник почувствовал теплоту в его голосе, этот человек действительно переживал за юношу, тревожился и желал добра. Как…как крестный. При воспоминании о Сириусе опять кольнуло сердце, а на глаза навернулись слезы, ─ рана была еще слишком свежа.

─ Я постараюсь, мистер Уизли. Спасибо вам за все, ─ неожиданно добавил Гарри.

─ Не стоит. Ты стал нам дорог, как сын, ─ и, Артур Уизли, крепко, по-отцовски, обнял юношу. Они молча постояли немного. Наконец, мистер Уизли, словно очнулся и поспешил к выходу. Юный волшебник посмотрел ему вслед, растроганный таким отношением к себе.

* * *

Этой ночью сон упорно не желал приходить к Гарри. Было уже за полночь, когда юноша, наконец, задремал.

… Он стоял на каменистой почве, за спиной ─ пропасть. Впереди расстилалось зыбкое переливающееся марево, которое, казалось, затягивало в себя. Человек, стоявший на пороге этого странного мира, не знал, кто он такой. Он сделал несколько шагов и окунулся в мерцающий туман. Там было так тепло, так приятно…Чей-то голос звал его за собой…И было в этом призыве что-то притягательное, что заставляло отринуть все страхи и сомнения и идти в неведомую даль…

Гарри проснулся. Он понятия не имел, что значил его сон, однако, он по-прежнему чувствовал этот манящий голос, зовущий неизвестно куда. Какое-то чувство заставило юношу вскочить, одеться и выбежать из замка. Он бежал словно в трансе, сам не зная точно, куда направляется. Непонятно почему, но этот странный голос потянул его в Запретный Лес. Гарри не думал сейчас о том, что там может быть опасно, ─ в мыслях было только одно: идти. Однако ─ странное дело ─ сейчас Лес не препятствовал чужаку, а наоборот, помогал, ─ под кронами деревьев образовалась тропинка. Цель совсем близко… Поворот, еще один… виден просвет между деревьями. Гриффиндорец выбежал на обширную поляну. В центре ее стояли какие-то люди в плащах. Он подошел к ним. Один из них приблизился к парню, и в лунном свете юноша разглядел морщинистое лицо старика. Человек заглянул в зеленые глаза волшебника, и тут же к тому вернулась обычная ясность мысли. Ощущение у Гарри было такое, словно на него вылили ведро ледяной воды, и туман в голове рассеялся Он быстро оглядел людей, собравшихся на поляне, и за краткий миг на лице юноши промелькнули самые разные чувства: удивление, страх, раздражение, гнев. В течение нескольких секунд юный волшебник пытался понять, ─ представляют эти люди опасность, или нет. Он не успел придумать ничего путного, как от этой небольшой компании (состоящей из 3-4 -ех незнакомцев) отделился один человек, также в черном плаще и, подойдя ближе, заговорил:

─ Не бойся, Пришедший. Мы понимаем твои страхи, но доверься нам. Я знаю ─ у тебя храброе сердце, острый ум и ты готов почти ко всему…но здесь, в тени леса…осталось то , что даже среди волшебников предано забвению и считается полузабытой легендой. А мире Ферлирн ─ в мире людей без магии, и вовсе все осталось, как почти незаметный след на дне человеческой памяти, словно легкая утренняя дымка, которая быстро рассеивается. Я рад, что ты пришел. Поверь, ты узнаешь все тайны. Их объяснят тебе твои будущие наставники. ─ Он поклонился трем людям, стоящим в тени, и пристально взглянул на старика, который до этого стоял неподвижно. Тот кивнул, и они оба растворились в лесной чаще бесшумно, как призраки, ─ ни одна веточка не хрустнула. Гарри остался наедине с тремя незнакомцами, любопытство и недоверие отчаянно боролись в нем. Наконец, победило первое. Юноша присел на траву и попытался максимально успокоиться. Незнакомцы переглянулись и вперед вышел один из них.

─ Что ж, мы не зря позвали тебя сюда. Сейчас ты узнаешь, к кому и за чем пришел. После этих слов из тени деревьев вышел другой человек и приблизился к беседовавшим. Он был одет в высокие сапоги, черные брюки и рубашку, ─ правда, из чего это все было сделано и цвета одежды не представлялось возможным разглядеть по причине темноты. На перевязи висел меч в красивых ножнах с узорами. Незнакомец подошел еще ближе, лунный свет упал на его лицо…и Гарри пораженно уставился на него, ─ это был Годрик Гриффиндор!! Юноша испытал настоящий шок, ему показалось, что он сходит с ума, или спит. Впрочем, он вспомнил слова о тайнах Леса, сказанные ему при встрече, но тем не менее, это казалось нереальным ─ ведь Гриффиндор жил около тысячи лет назад!! Не веря своим глазам, Поттер уставился на Основателя, словно ожидая, будто тот на его глазах превратится в привидение или растворится в воздухе. Однако этого не произошло. Годрик выглядел вполне реально. У юноши голова пошла кругом ─ да, с одной стороны, тайн и загадок могло быть много, но с другой ─ поверить в живого, вполне реального Годрика, стоящего в двух шагах от тебя, было крайне трудно, это казалось просто сном, который рассеется при пробуждении. Тем временем, Годрик Гриффиндор подошел еще ближе и заговорил глубоким, чуть хрипловатым голосом:

─ Я столько ждал встречи с тобой, ─ он протянул ученику своего факультета руку. Тот машинально пожал ее. ─ Это твои наставники, как и я, ─ он кивнул на двух других людей. Они поклонились и назвали свои имена. Одного звали Балинт (Balint), другого ─ Ардэн ( Arden). Все четверо уселись на траву, и Балинт сказал, обращаясь к Гарри:

─ Мы приоткроем пред тобой завесу тайны. Итак, слушай, ─ и он медленно, нараспев начал повествовать о древних временах, а Годрик и Ардэн иногда дополняли его.

─ Ты, конечно, знаешь, кто основал Хогвартс, ─ полуутвердительно-полувопросительно сказал Балинт. Юный волшебник кивнул. ─ Так вот, эта четверка ─ Годрик Гриффиндор, Хельга Хаффлпафф, Ровена Рейвенкло и Салазар Слизерин ─ дружили очень крепко, казалось, нет на свете силы, способной разрушить эту дружбу. Но, как ты знаешь, Слизерин был против обучения в школе нечистокровных волшебников. Годрик каждый раз яростно с ним спорил, и все чаще и чаще вспыхивали серьезные ссоры. И, наконец, случилась катастрофа ─ после очередного грандиозного скандала, Салазар в страшном бешенстве ушел из замка и поклялся отомстить лично Годрику. И до этого Слизерин был скрытным, коварным, мог ударить в спину, но все же светлая часть души главенствовала в нем. Теперь же он полностью стал темным. В то время еще много нечисти бродило по миру, даже ферлирны запомнили некоторых в своих сказаниях и легендах. Это были страшные чудовища! Им недоставало только вождя…И Темный правитель нашелся ─ Салазар… Он собрал всех, кто только захотел пойти с ним ─ а захотели многие, теша себя надеждой, что зло наконец-то поднимет голову. Монстры, чей только вид заставлял людей обращаться в бегство, наводнили леса, поля, долины, нападали на города и деревни. Ферлирны страдали менее серьезно, ─ Слизерин хотел сначала уничтожить все неподвластное ему в мире волшебников. Все старые крепости-рубежи пали, спаслась только горстка воинов, ─ в голосе Балинта послышалась горечь, похоже, эти события были для него не просто пустым рассказом со страниц пожелтевшей средневековой хроники. Он замолчал на некоторое время, уйдя в свои мысли, затем, словно очнувшись, тряхнул головой и продолжил рассказ. ─ Остался только один последний оплот Света ─ Хогвартс… Отряд численностью около двух тысяч, защищал замок. Жалкая песчинка против легионов Темного вождя. Они ни на что не надеялись ─ только умереть с честью. И пришли тогда к Гриффиндору воины, уцелевшие в огне захваченных крепостей, ─ то были лучшие из лучших, и каждый в бою стоил двадцати. Суровы и спокойны были их лица, когда они поклялись Основателю страшной клятвой, обещая повиноваться ему и пасть на боле боя, но не отступить. Потом…была страшная битва… ─ голос Балинта упал до шепота, ─ полегли почти все. Не было победы,─ войско тьмы было уничтожено, замок ─ отбит, но изо всех сражавшихся воинов Света в живых осталось не больше десятка. Хельга и Ровена истощили свои силы в бою и после него, пытаясь спасти или хотя бы облегчить переход в другой мир раненых воинов. Тогда и была школа названа "Хогвартс" ─ дикие вепри пришли нам на помощь, когда люди были уже обессилены, и каждый третий ─ мертв. Они приняли на себя страшный удар, дав людям передышку, после которой воины с утроенной яростью накинулись на врага. После…жизнь продолжалась… Хельга и Ровена радовались наступившему миру, а Годрик … Годрик был неспокоен. Во время этой страшной бойни, когда кровь хлюпала под ногами, а люди порой шли, обезумев, прямо на копья и, получив страшные раны, вкладывали всю силу своей угасающей жизни в то, чтобы хрипя, сомкнуть пальцы на шее последнего врага и утянуть его за собой в могилу, Салазар был убит ─ в этой каше лишь немногие заметили это. Но, умирая, он злорадно поглядел на своего бывшего друга, ставшего врагом, и через силу прошипел:

─ Я… еще… встречусь с тобой… У меня…будет Наследник…продолжатель моего дела…битва не закончена…они не успокоятся после моей смерти… ─ его голова откинулась назад, он захрипел, вытянулся и закрыл глаза. Больше Гриффиндор не видел даже его тела. Теперь, в мирное время, он понял, что имел в виду Слизерин, ─ их вождь умер, но выжившие темные существа вовсе не смирились, ─ нет, они затаили злобу и заново копили силы. Они вновь бродили по лесам, выползая изредка на свет, чтоб убить и покалечить ферлирнов. Борьба не кончилась. Терзаемый тревогой и ощущением надвигающейся беды, Годрик не находил себе места, бродя по окрестностям. Он желал бы собрать немногих искусных воинов, преданных ему и тайно охранять с их помощью людей от Порождений Тьмы. Неизвестна была их природа, ─ даже самое сильное проклятье действовало на них, как стрела, что, при толстой броне не причиняло существенного вреда. Убить их можно было только обычным холодным оружием, ─ а мало было мастеров, кто ТАК искусно владел бы им, ─ нужны были искуснейшие и храбрейшие. "Искуснейшие и храбрейшие"…словно свет показался из-за туч. Гриффиндор вспомнил об уцелевших воинах, которые давали ему клятву верности, и призвал их. Все остались верны своему слову, ─ ни один не уклонился от просьбы Годрика. Так появились "Сыны надежды", как их называли, ─ голос рассказчика стал громче, в нем послышались нотки гордости, ─ Славное было время для них…Их знали…почитали, любили и уважали. Они брали к себе только лучших… Но вскоре все закончилось. В гневе один из неразумных воинов убил своего товарища. Он и сам пожалел потом о содеянном, но было уже поздно, ─ началась кровная вражда. Померкла слава "Сынов Надежды". ─ В этот момент в разговор вступил Годрик.

─ Это я виноват, ─ глухо проговорил он, опустив голову, ─ после смерти Дорджиэна, его брат отомстил убийце. Кровная месть тогда была делом обычным. Но я не промолчал. Я обличил его прилюдно и с позором выгнал. Я недолюбливал Дорджиэна, ─ было в нем что-то темное, и он всегда предпочитал убивать, а не ранить. Я был не прав ─ законы кровной мести высоко ценились к глазах людей, и то, что я выгнал мстителя…какое унижение для него самого! Начались распри, усобицы, переходящие иногда в открытые вооруженные столкновения. В какой-то стычке мы сражались с родственниками Дорджиэна. Его отец, убежденный в своей правоте, проклял меня и сделал предсказание, ─ временами он видел будущее в виде туманных картин и слов. Он сказал, умирая:

─ Будь ты проклят! Забвение покроет оставшихся "Сынов Надежды" и они станут детьми сумерек ─ Сумеречными Воинами. В тени будут они влачить свое существование, станут далекой забытой легендой,…их будут бояться, случайно встретившись лицом к лицу. Лишь тогда просияет их имя, когда приблизится снова Великое Зло и появится твой Наследник … проведший юные годы в печалях…отмеченный знаком на челе, чье бремя борьбы уже предсказано. Снова битва будет под стенами древнего замка…и погибнет там Братство Воинов в зените славы навсегда. Ты же, Годрик, ─ он впервые посмотрел на меня, ─ восстанешь, когда придет время предсказания…когда проснется сила твоего Наследника, ─ он закрыл глаза и замолчал. Бой вокруг нас стих сам собой. Я возвращался, в замок, в душе надеясь, что предсказанное не исполнится. Но все в точности сбылось. Как же больно видеть обескровленное, забывавшееся и распадавшееся Братство… А я это видел в течение столетий ─ я был проклят, потому душа моя не находила успокоения, ─ Годрик замолчал и сокрушенно покачал головой. Ардэну явно хотелось высказаться, но он молчал, сдерживая себя. Наступившую паузу нарушил голос Балинта:

─ Я думаю, ты понял, зачем ты здесь, ─ произнес он, обращаясь к Гарри. Юноша шокированно посмотрел на Годрика:

─ Не может быть! Я…что, действительно Ваш Наследник? ─ все еще не веря в происходящее, ошарашено прошептал Гарри.

─ Да. Это точно ты ─ потому я вернулся из мира духов. Гарри молча переваривал услышанное. Гриффиндор добавил:

─ И…можешь называть меня Годриком ─ я ведь предок твой. ─ Поттер только потрясенно кивнул, все еще пребывая в легком ступоре. Некоторое время все молчали. А тем временем ночь шла на убыль, на востоке небо уже заалело первыми лучами солнца; лес вокруг начал понемногу оживать, на траве появлялись мельчайшие капельки росы, а тягостная ночная темень понемногу сменялась серой предрассветной дымкой. Словно очнувшись, Балинт встал и сказал Гарри:

─ Тебе пора, а не то тебя хватятся в замке. Теперь ты будешь утром приходить в Лес ─ хороший воин должен уметь все. В первый раз, за тобой я зайду и покажу дорогу туда, где ты будешь заниматься ─ это не здесь. Ты шел сюда в трансе и не помнишь дороги, я помогу тебе добраться до школы. Идем, ─ и он зашагал впереди. Шел Балинт совершенно неслышно, мягко, легкой поступью ─ ни одна веточка не хрустнула под его ногой, ни один листик не шелохнулся. В повадках чувствовалось что-то звериное, ─ Балинт не шел, а крался, все его мускулы были напряжены до предела, он был словно стрела, готовая сорваться с туго натянутой тетивы. Глаз его реагировал на малейшие изменения, уши чутко ловили каждый звук. Так они добрались до опушки леса. Когда за деревьями стали видны башни Хогвартса, Балинт остановился и произнес, глядя на юношу:

─ Попрощаемся до завтра. Чтоб встал, ─ я приду за тобой в пять утра! ─ он широко улыбнулся и пожал Наследнику руку. Потом резко развернулся и исчез в густых зарослях. Гарри изумленно посмотрел туда, где только что стоял его собеседник,─ кусты сомкнулись, и теперь он не мог даже приблизительно сказать, где именно скрылся его провожатый. Юноша глубоко вздохнул и отправился к себе в комнату. Столько странных событий, известий, вымотали его окончательно, плюс, после бессонной ночи жутко хотелось спать. Юный волшебник кое-как доплелся до кровати, не раздеваясь, повалился на нее и моментально заснул.

Проснулся Гарри около полудня. Он встал, побрел в ванную, зевая на ходу, и тут вспомнил все произошедшее с ним ночью. Однако в его душу закралось сомнение. Ночью он был абсолютно уверен, что все увиденное ─ чистая правда, однако, сейчас, при свете дня, у него появилась мысль, ─ а не приснилось ли ему все это? В конце концов, юноша просто выкинул все подобные мысли из головы, решив вернуться к ним позже. Поттер умылся, привел себя в порядок, заправил кровать и только начал подумывать, где бы найти что-то отдаленно похожее на завтрак, как с негромким хлопком в комнате появился домашний эльф. Это был Карчи. Гриффиндорец только хотел спросить эльфа о завтраке, как тот сам тоненько запищал:

─ Сэр, мы приготовили для вас завтрак в Большом зале.

Гарри замешкался с ответом. Эльф, приняв же его молчание за неодобрение, поспешно зачастил:

─ Если господину это неудобно, эльфы готовы приносить завтрак сюда.

─ Нет-нет, ─ поспешно сказал Гарри, ─ не надо, я спущусь в Большой зал.

Карчи просиял, и его выпуклые глаза заблестели. Вдруг он поник головой.

─ Сэр, мне очень жаль, но господин директор приказал нам прийти к нему, и я не могу сопровождать вас. Я должен идти. ─ Карчи виновато посмотрел на Гарри, и глаза эльфа опять заблестели. Поттер поспешно ответил:

─ Ничего страшного, я дойду сам.

Эльф поклонился и с громким хлопком исчез. Гарри отправился к Большому залу в одиночестве. Проходя по пустынным коридорам, он снова удивился тому странному ощущению, которое у него возникало, ─ так непривычно было находиться в Хогвартсе летом. Сейчас здесь не было никого, и порой тишина давила на уши. В молчании Гарри спустился вниз, к Большому залу. Все было как всегда, только учеников не было. Гарри слегка растерянно посмотрел на столы, гадая, куда бы ему сесть. Вдруг он заметил золотую тарелку и кубок в конце гриффиндорского стола. Юноша поспешно сел туда. Он уже заканчивал свой завтрак, когда прилетела серая сипуха с "Ежедневным пророком". Она кинула газету прямо Гарри на колени и, громко ухая, улетела. Приффиндорец хмыкнул ─ после того, как стало ясно, что он и Дамблдор не лгали насчет возвращения Темного Лорда, популярность "Пророка" стала падать. Чтобы хоть как-то спасти положение, газету теперь высылали бесплатно всем волшебникам. Гарри равнодушно скользнул взглядом по странице, как вдруг что-то привлекло его внимание. Большой жирный заголовок гласил:

"Ужесточение контроля над использованием непростительных заклятий.

Заместитель министра Перси Игнациус Уизли подписал указ об ужесточении контроля над использованием Непростительных Заклятий в любых целях. "Нам приходится идти на такой шаг для того, чтобы стабилизировать положение, ─ заявил он нашему репортеру. ─ " Дело в том, что в связи с возращением Сами ─ Знаете ─ Кого, многие волшебники воспринимают любого человека в черной мантии, проходящего мимо их дома, как Пожирателя Смерти. В связи с этим, за последние два месяца резко возросло число пострадавших от какого-либо Непростительного занятия. Это вынудило нас составить "Акт о применении Непростительных заклятий". Таким образом, Министерство надеется снизить уровень риска для всех волшебников. "

( собкор. Памела Дженкис).

Далее внизу был полностью напечатан текст этого "Акта". Документ был скучнейший. Однако, продравшись через пресные официальные фразы, Гарри понял основную идею документа. Перси подписал бумагу, где говорилось, что любой волшебник, ( кроме мракоборцев), использовавший любое Непростительное заклятие, неважно, с какой целью, будет судиться, причем, время до суда проведет в Азкабане. Дочитав до конца, Гарри со злостью швырнул газету на пол. В этот момент он желал придушить Перси своими собственными руками. У него вообще сложилось впечатление, что Министерство делает все, чтобы Волан ─ Де ─ Морту было легче захватить власть. Фактически, этот акт лишал возможности защищаться от нападений ─ в сражении с Пожирателями смерти на "Ступефае" далеко не уедешь. Рассерженный, Гарри вышел из зала, а газета так и осталась лежать на полу.

Юноша дошел до своей комнаты в крайне мрачном расположении духа. Однако, оказавшись у картины, закрывающей вход в его комнату, ( изображенные на ней люди мирно спали, очевидно вдоволь нагулявшись вчера), он вдруг почувствовал необъяснимое желание побродить по замку, увидеть снова все его чудеса и секреты, а может, и найти новые. Поттер решительно развернулся и отправился бродить по Ховартсу.

Вернулся он к себе только поздно вечером, отыскал у себя в чемодане тыквенные кексы и сладости, перекусил и повалился на диван. Засыпая, Гарри вспомнил о Балинте и Братстве Сумеречных Воинов, но подумать об этом уже не успел, ─ сон объял его.

Это была одна из немногих ночей без кошмаров, немудрено, что юноша уснул крепко. Внезапно у него над ухом прогремел чей-то бас:

─ Вставай!

Гарри подскочил и, еще ничего не соображая спросонья, огляделся. В дверях стоял Балинт и добродушно улыбался. Вчера ночью четко разглядеть его внешность не удалось из-за темноты. Теперь же было видно, что это воин в расцвете сил. У Балинта были темно-коричневые волосы, голубые глаза, нос с горбинкой, загорелое, обветренное лицо. Одет он был в потертую куртку, под которой угадывались доспехи, на поясе висел длинный кинжал в изящных ножнах. Особо выделялся среди всего меч. Перевязь была из черной кожи, как и ножны. На них не было почти никаких украшений, лишь пара каких-то букв, сделанных серебряной насечкой. Рукоять меча была без всяких украшений и резьбы, из какого-то белого гладкого материала. Балинт усмехнулся, видя растерянность юноши, и еще раз зычно скомандовал:

─ Вставай! Бегом! Ты кто ─ воин или тряпка?

Похоже, это подействовало, ─ через пять минут Гарри уже собрался. Балинт критически оглядел его, но ничего не сказал. Выйдя наружу, он велел юноше следовать за собой. Они снова направились в Запретный лес. Путь занял довольно много времени, однако, наконец, они не вышли на открытую местность. Впрочем, открытой ее назвать было нельзя ─ скорее, промежуток без деревьев между двумя лесными массивами, окружавшими это место со всех сторон. Балинт вышел в центр этого пространства и, повернувшись к юноше, сказал:

─ У меня ты выучишься фехтованию, стрельбе из лука и некоторым хитростям воинов-разведчиков, у Годрика ─ верховой езде, колдовству без палочки и тактике, у Ардэна ─ плаванию, реакции и маскировке. Фехтовать ты будешь деревянным мечом, все оружие будет тренировочным, ─ лишь в конце обучения ты получишь боевое. Ты понял?

Гарри кивнул.

─ Тогда начнем.

Балинт взмахнул рукой, и на траве появились два деревянных меча, один из которых он протянул гриффиндорцу, объяснив, как нужно держать оружие. Тот несмело взял меч, и урок начался.

* * *

Часа через полтора Гарри был готов умолять Вольдеморта, чтоб тот пришел и избавил его от страданий. Все тело болело, руки затекли, а сам он готов был рухнуть под ноги своему учителю. Юноша закрыл глаза, переводя дух, однако, в уши снова ворвался злой и хриплый, повелительный голос Балинта. Поттер вздохнул и через силу поднял меч, в который уже раз; перед глазами заплясали красные и зеленые круги, а в мозгу мелькало только одно: "Атака, удар, разворот, оборона, атака, удар, разворот, оборона…"

Еще через полчаса бешеной круговерти Гарри был готов идти еще раз двадцать к василиску, еще раз десять сражаться с Волдемортом, только бы закончить этот кошмарный урок. Наконец, Балинт опустил меч. Гарри тут же опустился на землю со стоном, невольно вырвавшимся у него. Усмехнувшись, Балинт поглядел на юношу, а потом сел рядом с ним.

─ Кроме фехтования я должен еще научить тебя стрелять из лука, не забыл?

Гриффиндорец глухо застонал в ответ.

─ Вот и отлично, ─ продолжил Балинт, видимо, посчитав это за утвердительный ответ, ─ тогда отдыхай пока, ─ я думаю, двух часов тебе хватит, а потом продолжим занятия, только уже займемся стрельбой. ─ В его голосе прозвенел металл. Поняв, что от занятий не уйти никаким образом, Гарри вздохнул. Он закрыл глаза и прислонился к ближайшему дереву, рассчитывая хоть немного отдохнуть. Как бы не так! "Отдых" обернулся двухчасовым шатанием по лесу, во время которого Балинт объяснял юноше, каким образом правильно ходить, не производя шума, где в лесу лучше ночевать и как можно найти воду. Они вернулись на знакомую поляну. Балинт взмахнул рукой, и на траве появились двое луков, а шагах в десяти от них ─ мишень. Он кивком велел юноше взять лук и стрелы и принялся объяснять азы стрельбы.

Через час гриффиндорец уже еле стоял на ногах, руки тряслись, словно через них пропустили электрический ток, ключицы ломило. Наконец, Балинт опустил лук.

─ Неплохо, ─ сказал он, ─ для первого раза ─ ты попал четыре раза из десяти. Для новичка это неплохо, но воин должен попадать все десять из любой позиции. Пока ты можешь идти отдыхать в замок ─ и заодно, поесть там, ─ а потом, я думаю, часа через четыре, у тебя снова будут занятия ─ только с Ардэном. Иди. ─

Вздохнув (в который уже раз!), Гарри поплелся к замку. Через четыре часа, как и было условлено, пришел Ардэн. Он привел Гарри на берег озера, окружавшего Хогвартс, и показал ему первые простейшие упражнения в воде. Эти занятия были не столь утомительны, как другие, но все-таки, Гарри предостаточно нахлебался воды. После краткого отдыха они продолжили заниматься. Приведя гриффиндорца в лес, Ардэн показал тому, как сплетать из листьев особые накидки, скрывающие дым от костерка, как замаскировать одежду, как скрыть место наблюдения, чтобы ни ветер, ни бряцание оружия не выдали местонахождения разведчика. После этого последовала краткая проверка реакции, впрочем, непродолжительная ─ реакция у Гарри была хорошая с детства, а квиддич только усилил ее. Ардэн похвалил его, но сказал, что, тем не менее, реагировать юноша должен еще быстрее, и пообещал заняться этим на следующих занятиях. Прощаясь, Ардэн велел Гарри отдыхать и предупредил, что, ближе к вечеру, около семи часов, придет Годрик. Таким образом, у юноши оставался свободным почти весь день. Впрочем, ничего делать Гарри уже не мог, ─ всех его сил хватило только на то, чтобы дотащиться до кровати и в изнеможении свалиться на нее, ─ после столь усиленных физических нагрузок все тело болело просто нестерпимо.

Однако к вечеру Поттер более-менее пришел в себя. Уже темнело, тени, отбрасываемые предметами, удлинились, потянуло вечерней прохладой, когда пришел Годрик. Он привел Гарри к опушке леса и оглушительно свистнул. Тотчас из-за деревьев выбежал белый конь. Что это был за конь! Огромный, могучий жеребец, необычайно красивый, его хвост и грива развевались при беге. Он подбежал к Годрику и доверчиво фыркнул. Годрик начал седлать своего коня. По-видимому, тот отличался нетерпеливым нравом, пританцовывая на месте, готовясь поскакать с места в карьер. Однако Годрик не дал ему этого сделать. Положив руку на холку коня, он произнес:

─ Что ж, мой верный товарищ! Ты не покидал меня в бою, не покинул после смерти и воскрес со мной! Однако мое время ушло. Вот перед тобой мой Наследник, ─ он кивнул в сторону Гарри, ─ отныне ─ он твой хозяин! Служи ему так же, как мне служил! Перегоняй стрелу, ускачи от смерти, вывези из окружения! Я надеюсь, вы станете друзьями, ─ добавил Основатель. Гарри протянул руку, чтобы погладить могучее животное. Конь слегка отпрянул назад, недоверчиво глядя на своего нового хозяина, однако все же дал себя погладить. Первое знакомство состоялось. После этого, Гриффиндор еще раз громко свистнул. Откуда-то из леса примчался чалый жеребец. Не такой могучий и красивый, как белый, но тоже не промах. Запрыгнув в седло, Основатель дождался, пока Поттер не взберется на своего коня. Затем, он объяснил юноше азы верховой езды. Наконец, часа через полтора, Годрик решил, что Поттер достаточно уверенно управляет конем, и предложил проехаться для тренировки. Они ехали вдоль кромки леса и молчали. Внезапно Годрик нарушил тишину и произнес, обращаясь к юноше:

─ Я не рассказал тебе о самом коне, даже его имени не сказал. Его зовут Касфалар, он был моим боевым товарищем в течение долгих лет. Затем, после всех событий, о которых я тебе рассказал, он последовал за мной, стал тенью, как и я ─ так он был ко мне привязан. Он возродился тогда, когда восстал и я. Я уверен, вы с ним станете друзьями. Он горяч, но может часами стоять неподвижно и беззвучно в засаде. Он может уберечь своего хозяина от стрел, вынести его с тяжелыми ранами из окружения. Он не подведет тебя в бою.

После этого оба всадника молчали какое-то время. Через какое-то время они выехали на открытую поляну. Здесь Годрик слез со своего коня, Гарри последовал его примеру. Кони ржанули напоследок и скрылись в чаще. Годрик сел на землю и велел юноше сделать тоже самое. Когда они оба уселись, Основатель начал занятие повествованием.

─ Когда-то почти все люди умели пользоваться магией. Однако многим она была не нужна ─ занятые походами, военной добычей, спорами и раздорами, а иногда и просто бытом, они понемногу забыли, как колдовать и потеряли этот дар. Теперь мы их называем "Ферлирны" ─ "Потерявшие". Были и другие ─ они приспособили магию для быта, делали с помощью волшебства мелочные вещи. Из-за того, их сила уменьшилась. Нет, она не исчезла совсем, просто их волшебство стало слабее. Тогда эти люди и придумали волшебные палочки, ─ ведь палочки только фокусируют силу волшебника и направляют ее в нужное место, а магическая сердцевина палочек служит как бы "увеличительным стеклом" и во много раз увеличивает эту силу, ибо на самом деле у большинства волшебников сейчас магическая сила очень мала. Лишь иногда встречаются действительно могучие волшебники. И, наконец, осталось очень немного людей, кто помнит и знает, как колдовать без палочки, лишь с помощью собственных сил. Это действительно трудно. Однако, волшебные силы, заложенные в нас изначально, не исчезают "просто так" в никуда, даже у Ферлирнов. Эти силы просто спрятаны глубоко-глубоко в нас, их только нужно разбудить, что самое сложное. Если эти силы разбудят Ферлирны, то колдовать они смогут совсем чуть-чуть ─ только немного предсказывать будущее, лечить от несложных болезней и некоторые другие вещи. Слишком долго магия спала в них. Волшебникам, как ни странно, эту силу разбудить еще труднее, ─ они все привыкли делать с помощью волшебной палочки. Очень немногие добиваются этого. Но в тебе течет моя кровь, ты столько раз выживал после схваток со своим заклятым врагом, что я верю, ─ у тебя получится. Начнем. Сначала, успокой себя, ты не должен думать ни о чем постороннем. Чтобы было легче, можешь посмотреть в небо, на звезды. ─

Гарри послушно поднял голову и уставился невидящим взглядом на небо. ─ Теперь закрывай глаза, расслабляйся, ─ голос Годрика доносился откуда-то издалека. ─ А теперь, сосредоточься на самом себе, на своей душе. Почувствуй там силу. Представь, как эта сила кипит у тебя в крови, ты можешь делать ВСЕ! ─ голос Гриффиндора, сначала тихий, делался все громче, теперь он уже кричал. ─ Ты чувствуешь себя готовым сделать что-то невероятное, нереальное!!!

Гарри честно попытался выполнить все, что говорил ему Годрик, но ничего не почувствовал. Он открыл глаза и так и сказал. Однако Основателя это не смутило.

─ Пробуй еще, сразу не получится.

После двадцати попыток Гарри был мокрый, как мышь, несмотря на промозглый вечер. Он совсем измучился и расстроился.

─ Ничего, ─ сказал Годрик, подбадривая юношу, ─ с первого раза точно не получилось бы. Я буду удивлен, если у тебя с десятого получится…

Пора было отправляться домой ─ Гарри в замок, а Годрику ─ куда-то в лес. По пути Гриффиндор пообещал заняться тактикой в другой раз, ─ было и так поздно, а занятия следующего дня никто не отменял. У ворот Хогвартса они распрощались.

Как и вчерашний, этот день начался для Гарри криком Балинта и ведром ледяной воды. Ощущения, конечно, были не из приятных, однако холодная вода хорошо действовала, ─ юноша моментально вскочил с кровати. После скудного завтрака у гриффиндорца снова начались занятия. Теперь отбивать удары Балинта становилось сложнее, он требовал от юноши большей подвижности и ловкости. После пяти часов разнообразных упражнений в фехтовании и стрельбе Гарри вернулся в замок, измученный и злой; ноги отказывались его нести, и он опять в буквальном смысле рухнул на кровать. Юноша долго лежал с закрытыми глазами, как вдруг услышал легкий шелест крыльев. Он нехотя раскрыл глаза и приподнялся с кровати ─ как раз вовремя, чтобы увидеть большую коричневую сову, вылетающую в окно. Похоже, опять пришел номер "Пророка". На первой странице снова красовался жирный заголовок о какой-то сенсации. Гарри взял газету и начал читать статью. По мере прочтения выражение его лица менялось, ─ сначала она выражало безграничное удивление, затем гнев, и, в конце концов, ─ бешенство. В ярости Гарри разорвал газету, не в силах сдержаться. Вот что было написано в "Ежедневном пророке" на этот раз:

"Отстранение Альбуса Дамблдора от должности директора школы "Хогвартс".

Около недели назад в Министерство Магии пришло анонимное письмо, в котором содержались жалобы на директора школы Хогвартс; в частности, неизвестный жаловался на предвзятое отношение к некоторым ученикам и учителям, а также на переходящую все границы коррумпированность. По словам анонима, " директор позволял себе и некоторым учителям унижать учеников, и брать с них плату за не заниженные оценки, соответствующие уровню работы учеников". Неизвестный также открыто обвинял директора во взяточничестве и шантаже учеников. Министерство Магии заинтересовалось этим письмом, и создало комиссию, рассмотревшую финансовые стороны работы школы, а также допросившую часть учителей. В ходе расследования обнаружилась крупная недостача средств, выделяемых Министерством на поддержание школы на должном уровне. Вопрос о шантажировании учеников сейчас рассматривается. В связи с разбирательством, до конца процесса Альбус Дамблдор отстранен от должности директора Хогвартса. Все учителя будут допрошены несколько раз разными следователями во избежание искажения фактов. Вследствие этого, начало учебного года для студентов Хогвартса будет отложено на 6 недель".

После этой статьи Гарри рвал и метал. Несмотря на крайнюю усталость, он больше не смог лежать на кровати, а ходил кругами по комнате, стараясь успокоиться. Теперь он жалел, что следующее занятие с Балинтом будет только на следующий день, ─ сейчас бы с удовольствием помахал мечом, чтобы выплеснуть из себя весь свой гнев и раздражение. Однако, после часового нарезания кругов по комнате, юноша немного успокоился. В конце концов, сделать сейчас он все равно ничего не мог ─ только следить за процессом издалека, скрипя зубами от бешенства. Оставшиеся три часа до следующего занятия Гарри провел, занимаясь приятным ничегонеделанием, а после, снова отправился на занятия. Вечером, уже после занятий с Годриком, он вернулся к себе в комнату, изрядно уставший и злой. Этот день не принес ничего нового ─ опять упражнения в плавании, реакции, верховой езде и колдовству без палочки.

И потянулись серые будни. Каждый день сплошные тренировки, ужасная боль в мышцах, и страшная усталость по вечерам. После занятий возвращаться в огромный пустующий замок было не очень приятно, ─ Гарри был один, и лишь только эхо от его шагов нарушало мрачную тишину коридоров. Все учителя были в Лондоне ─ свидетелями в судебном процессе, потому, по вечерам юноше было страшно тоскливо. Сначала он не замечал этого, ─ приходя в темную комнату, он ложился спать, даже не зажигая света. Но, со временем, появлялся навык, физические упражнения уже так не выматывали, как прежде, и он оставался сидеть в кресле у полыхающего камина, глядя на танцующие языки пламени. Порой он сидел так по полночи, уставившись неподвижным взглядом на огонь. Такие одинокие вечера побудили Гарри к чтению. Он открыл двери библиотеки несложным заклинанием, и теперь зачастую засиживался допоздна за каким-нибудь трактатом о: " Пользе и вреде применения исцеляющих настоек и заклятий". Но первой книгой, которую Гарри взял из библиотеки, была та самая "История Хогвартса", которую Гермиона почти что выучила наизусть, и которую они с Роном не удосужились прочитать. Книга оказалась на удивление интересной, она заставила Гарри по-другому взглянуть на Хогвартс.

Дни летели, но юноша не замечал этого. Он постоянно занимался физическими упражнениями, осваивал методы колдовства без палочки. Так прошел месяц. Гарри уже заканчивал свой завтрак, когда к нему в тарелку плюхнулась серая в этот раз сова, принесшая очередной номер "Ежедневного пророка". Юноша хмыкнул. Собственно, он только из-за этого заметил новый выпуск. Обычно сова приносила ему новый номер, Гарри автоматически отвязывал его, торопливо просматривал , стараясь найти что-нибудь о Дамблдоре, потом так же автоматически бросал газету в камин. Похоже, это был тот номер, которого гриффиндорец ждал. На первой полосе опять красовался жирный заголовок:

"Досрочное завершение работы комиссии по обвинениям, предъявленным Альбусу Дамблдору.

Вчера заместитель Министра Перси Игнациус Уизли заявил о завершении работа комиссии, рассматривающей обвинения, поступившие в адрес Альбуса Дамблдора. Комиссия не нашла каких-либо злоупотреблений со стороны директора и обслуживающего персонала. После решения комиссии Альбус Дамблдор был немедленно восстановлен в должности директора Хогвартса. Официальные извинения ему будут принесены завтра. Теперь Законодательный и Правомочный Отделы Министерства устанавливают личность Анонима, приславшего письмо с обвинениями".

Гарри положил газету на стол и глубоко задумался. " Фадж ─ тот еще жук, небось, сам весь процесс и устроил. Конечно, сейчас дело ничем не закончилось, но процесс всколыхнул все общество. Еще два-три таких процесса, и волшебники начнут сомневаться в честности директора ─ ведь, как говорится, "дыма без огня не бывает". Хотя…это, наверное, уже не Фадж. Скорее всего, это Перси. Он прибрал уже власть к рукам, ─ уже вместо Министра практически везде выступает". С таких невеселых мыслей начался сегодня день для Гарри. После обычных утренних тренировок, он вернулся к себе в комнату. Постепенно, с печальных мыслей, обуревавших его, он переключился на более радостные, ─ он уже соскучился по друзьям, и надеялся, что увидит их не позже, чем через неделю. Как оказалось, он ошибался.

На следующий день должны были приехать учителя. Придя с тренировки, Гарри наблюдал их приезд в окно. Когда учителя вошли в замок, он спустился в холл. Однако обнаруживать себя ему почему-то не хотелось, так что он лишь отступил в тень. Все учителя были крайне возмущены процессом, тем более, некоторым через три дня надо было еще раз ехать в Лондон и окончательно завершать какие-то формальности. Больше всех по этому поводу возмущалась МакГонагалл ─ оно и понятно, декан и факультета, заместитель директора, да еще и дела в Ордене ─ наверняка, дел у нее было невпроворот. Постепенно учителя разошлись по своим кабинетам, все еще приглушенно ругаясь себе под нос. Юноша порадовался, что не увидел среди всех Снейпа, ─ сейчас гриффиндорцу не хотелось портить себе настроение, глядя на кислое выражение лица профессора зельеварения.

Гарри боялся, что с приездом учителей ему будет труднее приходить в Запретный Лес, однако, он напрасно тревожился, ─ все, похоже, просто забыли о его существовании. За прошедший месяц он успел сделать довольно много, ─ фехтование уже не доставляло ему столько неприятностей, а ключицы не ломило от постоянных упражнений в стрельбе. Очень полюбил Гарри верховую езду, ─ пожалуй, здесь он достиг наибольшего успеха. Но мало было прекрасно ездить верхом ─ после того, как Гарри освоил азы стрельбы и фехтования, Годрик с Балинтом стали на пару учить его стрелять на скаку и рубиться с конным противником. А вот успехи в колдовстве без палочки были не столь впечатляющи, ─ Гарри научился лишь перемещать предметы, ─ до материализации их из воздуха ему было еще далеко. Однако все его успехи казались учителям недостаточными. Балинт, Ардэн, Годрик, постоянно гоняли его с утра до ночи, заставляя развивать ловкость, выносливость, находчивость, физическую силу. Однажды юноша не выдержал, и поинтересовался, для чего его так тренируют. Балинт посмотрел на него и серьезно сказал, что обязан воспитать из ученика великолепного воина, а иначе тот не живет. Братство очень малочисленно, и каждому надо уметь сражаться минимум за пятерых. Кроме этого, учителя пообещали ему, что со своими будущими соратниками он встретится, когда его окончательно примут в Братство. Этим Гарри и пришлось удовлетворить свое любопытство ,─ больше рассказывать ему ничего не собирались.

Придя вечером к себе в комнату и сев у камина, Гарри внезапно почувствовал, как же он соскучился по друзьям. Ему безумно захотелось побывать в Косом Переулке, встретиться с ними, да, в конце концов, просто развеяться после своего "заключения в Хогвартсе". Однако на чем туда добираться, и как объяснить там свое появление, Гарри не знал. Умные мысли в голову упорно не желали приходить, и юноша уже начал задремывать, как вдруг вспомнил что-то и прямо-таки подскочил: " Ведь МакГонагалл едет в Лондон через три дня, наверняка она кроме Министерства зайдет в Косой Переулок!". Это действительно было выходом, оставалось только уговорить на следующий день строгую профессор взять его с собой. Придя к этому решению, Гарри отправился спать, и скоро только его мерное дыхание, да потрескивание недогоревших угольков в камине нарушало сонную тишину замка.

На следующий день, позанимавшись с Балинтом, Гарри пришел в замок и отправился разыскивать своего декана. Он понятия не имел, где профессор МакГонагалл может быть, и решил для начала направить свои стопы к кабинету трансфигурации. Это оказалось правильным решением. Дверь была чуть приоткрыта. Гарри постучался и вошел. За столом сидела профессор МакГонагалл, такая же строгая, собранная и подтянутая, как всегда, и что-то писала. Весь стол был завален каким-то бумагами, квитанциями, не было ни одного свободного от них клочка. Казалось, профессор не подозревает, что в классе находится кто-то посторонний. Гарри рискнул обнаружить свое существование:

─ Кхм…э-э-э…профессор МакГонагалл

Казалось, профессор только сейчас заметила, что кроме нее в кабинете находится еще кто-то, кроме нее. Она посмотрела на юношу и спросила, как ему показалось, чуть устало:

─ Да, мистер Поттер? Я слушаю вас.

─ Видите ли, ─ начал Гарри, ─ я … э-э-э…давно нахожусь в Хогвартсе,…и…вы едете завтра в Лондон,…я подумал,…м-м-м…вы зайдете и на Косой Переулок…и…может, я тоже могу там быть…э-э-э…ну, с друзьями увидеться, учебники купить ─ под пристальным взглядом МакГонагалл гриффиндорец чувствовал себя все неуверенней. Декан Гриффиндора слегка улыбнулась, впрочем, улыбка почти тотчас исчезла.

─ Да…я понимаю, мистер Поттер, что вам надо посетить Косой переулок. Я думаю, я разрешу вам завтрашнюю поездку.

─ Спасибо, профессор! ─ воскликнул Гарри и поспешно ретировался из кабинета. Выйдя оттуда, он прислонился к стене. Победа! Ему можно ехать! На вечернем занятии с Годриком, Гарри предупредил его, что поедет в Лондон. Основатель кивнул головой, и к огромному удовольствию юноши не стал говорить речей типа: "Можешь ехать, но будь ОЧЕНЬ осторожен".

На следующий день Гарри проснулся как всегда рано. Он самостоятельно размялся и искупался в озере, ─ на подводных обитателей ему было десять раз наплевать. После всех этих процедур он поспешил в Большой зал. Профессор уже заканчивала завтрак и поприветствовала его кивком головы. Конечно же, он сам поздоровался по полной форме. В Лондон они добирались обычным путем ─ сначала до Хогсмида, потом ─ порталом в "Дырявый Котел", только в этот раз в Хогсмид добирались не на метлах, а на карете, запряженной фестралами. Старый Том, хозяин заведения, поприветствовал их и дал ключи от двух комнат. После этого, профессор МакГонагалл повернулась к юноше и произнесла свом обычным, не терпящим возражений тоном:

─ Я буду присутствовать в Министерстве почти целый день, ─ хоть она и сдерживалась, в этих словах можно было отчетливо услышать почти неприкрытое раздражение, ─ так что вы, Поттер, можете гулять по нему, сколько вам вздумается. Я надеюсь, Вы достаточно благоразумны, чтобы не ходить по запрещенным местам ─ понятно было, что она имеет в виду Лютный переулок. ─ Хорошего вам дня, мистер Поттер, ─ и она скрылась так быстро, что Гарри ничего ей не успел ответить. Юноша улыбнулся и направился ко входу на Косой Переулок.

Мерлин, как же это было здорово ─ бродить по Косому Переулку и делать, что хочешь! Собственно, никакой цели у Гарри не было, ─ он просто заходил почти во все магазинчики и рассматривал продающиеся там волшебные товары. К сожалению, никого из учеников Хогварста, а тем более, из друзей он не встретил, но, тем не менее, настроение у него было отличное. Он зашел в кафе и слегка подкрепился. Флориан Фортескью узнал его и помахал рукой. Прошло около трех часов. Гарри дошел уже почти до Гринготса и раздумывал, не повернуть ли ему обратно, как внезапно послышались хлопки и на улице возникли волшебники в черных плащах, в масках и капюшонах; их было так много, что улица

словно почернела. Отовсюду послышались испуганные крики:

─ Пожиратели!

Людей охватила паника. Толпа побежала, повинуясь слепому ужасу, сметая все на своем пути. А Пожиратели не медлили, и скоро уже раздавались крики раненых, под ногами у бегущих людей вперемежку с трупами лежали раненые и просто упавшие. Впрочем, выжить им было уже невозможно ─ толпа просто затаптывала лежащих на земле людей, не оставляя им никакого шанса выжить. Несколько волшебников попытались противостоять Пожирателям , но почти тут же все погибли ─ тех было слишком много, и они совершенно не церемонились с противниками, осыпая их Непростительными Заклятиями. Гарри не хотел бежать, но поделать ничего не мог, ─ оказавшись в центре толпы, он даже подумал, что задохнется. Людской поток был настолько плотен, что выбраться из него не представлялось возможным. Та группа людей, среди которой был зажат гриффиндорец, почему-то свернула в какой-то переулок, отходящий от основной улицы. Гарри был вынужден бежать вместе со всеми, совершенно не представляя, куда все направляются. Люди бежали, сворачивая каждый, куда попало, и постепенно толпа рассеялась. Гарри смог остановиться, но, увы, это уже не имело значения, ─он оказался на довольно темной, узкой улочке, и совершенно не представлял, где он сейчас находится. Юноша вытащил волшебную палочку и пошел вперед. Больше всего ему не нравилось, что только что была паника, толпа людей, Пожиратели, а теперь было тихо, как на кладбище. Он удвоил бдительность.

Казалось, будто кто-то специально скрутил узлом все эти бесконечные улочки, проходы и переулки. Гарри бродил по этому лабиринту, все больше запутываясь, уже минут двадцать, но не нашел ничего, напоминающего выход. Еще через десять минут блуждания он уже начал терять надежду, как вдруг вдалеке услышал какой-то шум. Юноша пошел быстрее. Постепенно этот шум превратился в гул голосов, постоянно что-то выкрикивающих. Чем ближе Гарри подходил, тем отчетливее он слышал звуки и голоса. Похоже, там шло сражение ─ на стенах улицы, по которой шел гриффиндорец, уже заплясали отблески от заклятий, творимых где-то впереди. И среди всей этой неразберихи, неясного гула, вдруг ─ четкий и громкий крик:

─ Помогите!

Юноше ужасно захотелось выскочить из-за угла, но он сдержался. Наоборот, он замедлил шаг. Теперь он походил на крадущегося зверя, ─ мягкая, неслышная походка, все мускулы напряжены до предела, глаза отмечают малейшее движения, а мозг готов за считанные секунда принять решение. Гарри дошел до конца улицы и выглянул за угол. Это был небольшой дворик, оканчивающийся тупичком. Здесь обрывались еще три улицы. В конце дворика стояла девушка, прижавшаяся к стене, а перед ней стояли Пожиратели. Их было так много, что Гарри с трудом разглядел за их спинами фигурку девушки. Ни лица ее, ни фигуры не было видно. Похоже, часть Пожирателей решила загнать ее сюда, развлечься, а потом добить. Больше пары минут девушка точно бы не продержалась, число Пожирателей переваливало за три десятка, а она и так уже была жутко напугана, и сражалась скорее по инерции. Темные волшебники почти не тратили силы, выставляя щиты, лишь изредка посылая в девушку детские заклятия вроде Экспеллиармуса. Они выжидали, пока та совсем не устанет. Остатки сил у девушки быстро таяли, и в первых рядах Пожирателей уже были слышны непристойные намеки. Все это Гарри моментально оценил. Ждать дальше было опасно, и он напал сам. Он не стал ни кричать, ни обнаруживать свое появление, поэтому его нападение стало для врагов полной неожиданностью. Теперь все внимание переключилось с девушки на Гарри. Теперь уже его прижали к стене, только к противоположной. Гарри с трудом успевал отбивать сыплющиеся на него заклятия. Пожиратели стояли толпой, и зачастую только мешали друг другу. Тем не менее, юношу уже раз пять задело Режущим заклятием Секо, и пару раз в него попали Круциатусом. Лишь страшным усилием воли Гарри удалось превозмочь боль. "Эх, жаль, меча нету" ─ подумал он, отбивая очередной несущийся к нему Круциатус, ─ "От них бы тут остались рожки да ножки". Постепенно обе сражающиеся стороны распалялись. Если раньше Пожиратели старались оглушить юношу заклятиями вроде Ступефая, или использовать болевые заклятья, чтобы вывести его из строя, то теперь они сражались только Непростительными и Черномагическими Заклинаниями. Однако и сам Гарри разъярился. После того, как в него попало очередное Секо, он почувствовал, как в душе у него пробуждается и выходит на волю слепая животная злоба. Не человеческий гнев, а ярость зверя затопила его рассудок. Теперь не осталось человека, ─ проснулся страшный, беспощадный зверь, живущий по своим законам. Слова и крики превратились в рычание. Осталось только одно желание, желание животного ─ убить врага. Повинуясь только слепой и беспощадной волне бешенства, клокотавшего в нем, он начал убивать. Он не учился использовать Непростительные заклятия, нет, но сейчас он хотел смерти и боли своим врагам. Постепенно Пожиратели начали сдавать. Их противник был залит кровью, изрезанная рубашка едва держалась на плечах, но он вызывал у них страх, ─ Режущие заклятия, которыми Пожиратели осыпали юношу десятками, словно не действовали на него, ─ он просто не обращал на новую рану внимания и продолжал сражаться. Пожалуй, и друзья Гарри испугались бы, увидев его сейчас ─ всего в крови, с безумным страшным взглядом и хриплым, вырывающимся из горла, рычанием. Потеряв около половины отряда, темные волшебники решили отступить. Выйдя из сражения, они один за другим аппарировали. Теперь в этом дворике не осталось никого, кроме гриффиндорца, еще не отошедшего от горячки сражения, девушки, все еще испуганно прижимающейся к стене, да порядка пятнадцати трупов на земле.

Наступила тишина. Гарри постепенно приходил в себя, его разум прояснялся. Он подошел к девушке и наткнулся на ее затравленный взгляд, ─ она видела его безумный взгляд во время битвы, и уверенности это ей не прибавляло. В любом случае, она не смогла бы убежать, даже если бы захотела, ─ сил у нее совсем не осталось. У юноши появилась возможность увидеть девушку, ─ до этого ее фигуру закрывали Пожиратели своими спинами. У него были русые волосы, карие глаза и довольно правильные черты лица.

─ Как звать-то тебя? ─ поинтересовался Гарри.

─ А-а-арлэ-э-эн, ─ заикаясь, ответила девушка.

Юноша кивнул, и, отойдя от нее, нашел клочок земли, не залитый кровью. Сев прямо на землю, он почувствовал странное оцепенение, ─ даже шевелиться не хотелось, не говоря уж о том, чтобы куда-то идти. Оба молчали около пяти минут, затем Арлен, видно, немного отойдя от шока, спросила:

─ А…ты…тебя…зовут как?

Юноша криво усмехнулся.

─ Вряд ли у меня есть надобность называть свое имя. Ты поймешь сама, кто я, ─ с этими словами он откинул челку со лба.

─ Гарри Поттер?! ─ изумленно ахнула девушка.

─ Он самый. Думаю, ты вряд ли ожидала увидеть меня ТАКИМ.

Арлен неуверенно кивнула, и они вновь умолкли. Неожиданно Гарри нарушил молчание:

─ Если тебя спросят, убила ли ты кого-нибудь из Пожирателей, знала ли ты меня раньше, и поняла ли ты, кто я такой, ─ от всего открещивайся. Ты меня в первый раз видишь, Пожирателей ты не только не убивала, но даже не ранила, только сама защищалась, и ты знать не знаешь, кто я такой. Это избавит тебя от лишних неприятностей, поверь мне.

─ Но…я не по… ─ начала было девушка, однако Гарри перебил ее:

─ Потом поймешь. Я привык, что все шишки сыплются на меня, но ты просто можешь попасться под горячую руку. Не хотелось бы. Лучше держи язык за зубами, не говори ничего лишнего, и не задавай никаких вопросов касательно меня. ─

Он не успел еще договорить, а его обостренный слух уже воспринял какой-то шум вдалеке. Он сделал знак девушке молчать, и начал вслушиваться усерднее. Да, определенно, к ним направлялись какие-то люди. По репликам Гарри понял, что это уже не Пожиратели, а люди Министерства. Шум приближался, и уже можно было различить отдельные слова:

─ Уилл обезвредил пятерых, но ему здорово досталось ─ он сейчас в больнице Св. Мунго ─

─ Я слышал, парень обезвредил кучу Пожирателей ─

─ Да-а-а, не повезло ему. ─

─ Была зафиксирована целая куча противозаконных заклинаний ─

Люди подходили все ближе и ближе. Еще пара минут ─ и из-за угла показались авроры Мнистерства. Увидев эту странную картину ─ Гарри, всего в крови, с изрезанной вдоль и поперек рубашкой, Арлен, все еще подпирающую собой стену, и трупы Пожирателей на земле ─ все моментально смолкли и остановились. Гарри встал и скрестил руки на груди, спокойно наблюдая за происходящим. Где-то в дальних рядах возникла какая-то неразбериха, и откуда-то сзади, растолкав авроров, вышел Перси Уизли. Он был весь красный и трясся от негодования. Подойдя к Гарри, он заявил:

─ За последний час в данном районе было зафиксировано огромное количество запрещенных заклинаний, причем, значительная часть была выпущена из вашей палочки. ─ Он обвел глазами дворик, заваленный трупами и, покраснев еще больше, рявкнул:

─ Вы, молодой человек, обвиняетесь в многократном нарушении "Акта об использовании Боевых заклятий", убийстве пятнадцати человек с неясными целями, и ─ его взгляд остановился на все еще перепуганной Арлен ─ и попытке изнасиловать девушку.

После последнего пункта в рядах авроров послышался гул, однако Гарри никак не отреагировал на такое вопиющее обвинение. Перси заорал:

─ Тихо! ─ и обратился к Гарри:

─ Так вы признаетесь в совершении всех вышеперечисленных проступков? Вы согласны с предъявленными обвинениями?

─ Да, ─ слова падали медленно и тяжело, будто камни с горы. ─ Со всеми, кроме последнего. Я ничего не делал этой девушке. Я лишь спас ее от Пожирателей Смерти.

Перси повернулся к девушке:

─ Это правда, что говорит обвиняемый? Он действительно вам ничего не делал?

Арлен, с трудом понимая происходящее, кивнула.

─ Ну хорошо. Даже при этом, первые два пункта служат достаточным основанием для ареста и суда. Мистер Поттер, вы арестованы. Вас будут судить за правонарушения, а срок до суда вы отбудете в Азкабане. ─

В рядах авроров послышался шепот. Арлен чуть не вскрикнула, однако наткнулась на предостерегающий взгляд Гарри. На лице юноши не дрогнул ни один мускул, однако, стоявшие в первом ряду авроры, заметили, что он едва заметно побледнел. Если бы они знали, ЧТО он видит при приближении дементоров. Он постарался не подавать виду, ─ этому его учили Балинт и Годрик ─ не показывать свою слабость и страх перед врагом. Из толпы авроров вышел конвой человек в десять, и его командир, подойдя к Гарри, бесстрастно сказал:

─ Прошу вас отдать мне вашу палочку.

Не без колебаний Гарри отдал свою палочку, попросив приглядывать за ней. Заверив, что в случае его оправдания, палочка будет возвращена владельцу в целости и сохранности, командир отдал ее кому-то из сотрудников. Юноша думал, что его просто поведут под конвоем, однако опять вмешался Перси и заявил, что из-за массового убийства, Гарри теперь является не просто обвиняемым, а опасным преступником, в связи с чем, кроме конвоя, полагаются еще "дополнительные средства контроля". На юношу надели наручники, и, грубо толкая в спину, увели. После его ухода, заместитель Министра приказал все сфотографировать на площади для подобного отчета.

В то время, пока происходили эти драматичные события, Рон и Гермиона вместе сидели в "Норе" на кухне и спорили относительно дальнейшего времяпровождения ─ Рон предлагал развеяться и поиграть в шахматы, Гермиона настаивала на учебе. Миссис Уизли конечно вставила бы что-нибудь, однако она была слишком занята приготовлением пудинга и потому лишь изредка поддакивала Гермионе. В самый разгар спора на кухню ворвался мистер Уизли.

─ Привет, доро… ─ начала было миссис Уизли и осеклась, повернувшись к мужу. Мистер Уизли был бледен, как полотно.

─ Что случилось? ─ испуганно спросила Молли. Рон и Гермиона тоже перестали спорить и напряженно вслушивались в слова мистера Уизли. Он тяжело привалился к стене.

─ Мерлин,…неужели это…Сам-Знаешь-Кто? ─ также бледнея, спросила мисси Уизли.

─ Да,… Почти,… Сегодня днем было совершено нападение на Косой Переулок. Около полутора сотен Пожирателей. 30 убитых, 80 раненых.

Миссис Уизли в ужасе прижала ладони ко рту.

─ Но это еще не самое плохое, ─ продолжал Артур.

─ Неужели может быть что-то еще хуже? ─ почти в истерике крикнула Молли. Вместо ответа мистер Уизли развернул газету. На всю страницу растянулась жирная надпись: " Гарри Поттер арестован".

В первую секунду все не поверили своим ушам, надеясь, что ослышались.

─ К-к-ак так? ─ заикаясь, спросил Рон. Мистер Уизли внимательно посмотрел на сына.

─ Процесс с обвинениями Дамблдора закончился, ─ Артур Уизли поморщился, как от зубной боли, и продолжал, ─ но некоторым учителям следовало вернуться в Лондон через три дня, чтобы закончить какие-то формальности. Гарри попросил профессора Макгонагалл взять его с собой ─ бедный парень сидел в школе, как в тюрьме. Она согласилась. Ушла в Министерство, а Гарри разрешила гулять по Косому Переулку, столько, сколько влезет, не отлучаясь больше никуда. Он гулял там около трех часов, когда напали Пожиратели. Судя по рассказам очевидцев, людей охватила паника, и они побежали; некоторые группки людей сворачивали в первый попавшийся переулок, и там постепенно рассеивались. Похоже, его затянуло в толпу, и он попал в один из переулков. Потом, он наткнулся на какой-то тупик, куда Пожиратели загнали девушку. Она уже почти потеряла способность сражаться, и Гарри напал на Пожирателей. Их было около тридцати, он ухитрился уложить почти половину. Не знаю, как ему это удалось, ─ они использовали почти постоянно Черномагические заклятия, он был весь исполосован Режущим Заклятием. ─ Все присутствующие еще больше побледнели, а Молли всхлипнула. ─ Его арестовали, потому что в горячке боя он использовал много боевых заклятий, в том числе, и Непростительных. Перси обвинил его в убийстве пятнадцати человек, и в нарушении "Акта об использовании Боевых заклятий". Теперь его будут судить. Пока все строится на словах спасенной девушки, самого Гарри еще не допрашивали. Я не думаю, что у Гарри был другой выход ─ если бы он не использовал серьезные заклятия, его бы убили. ─ Все время, пока мистер Уизли говорил, стояла мертвая тишина. Гермиона рискнула нарушить ее:

─ С-с-эр, но… ведь в Акте было сказано, что до суда… ─ она запнулась.

─ Все верно ─ мрачно сказал мистер Уизли. ─ Они наверняка будут тянуть, и назначат крайний срок. Две недели Гарри проведет в Азкабане. ─ Эти слова звучали, как приговор. Мистер Уизли продолжал:

─ Я боюсь, для Гарри это может плохо кончиться. Сейчас высшие чины Министерства питают к нему отнюдь не дружеские чувства. Если его показания будут совпадать с показаниями допрошенной девушки, то его оправдают, так как он защищал ее и себя, но…из него могут выбить другое признание.

─ Выбить? ─ побелевшими губами спросила Гермиона.

─ В буквальном смысле.

─ То есть… пытать?

Медленно и нехотя, мистер Уизли кивнул. В следующую секунду миссис Уизли вскрикнула, и упала в кресло. У нее началась истерика. Лишь спустя полтора час удалось ее немного успокоить. Ей дали Сонного зелья, и она задремала, изредка всхлипывая во сне. Орден Феникса объявил срочный сбор, и мистер Уизли заторопился туда. Рон с Гермионой попросились с ним, однако он велел оставаться дома и приглядывать за миссис Уизли. Просьба была справедливая, и они даже не стали возражать. Рон сидел с каменным лицом, а Гермиона постоянно всхлипывала, и периодически спрашивала Рона: "Ведь его же оправдают? Ведь оправдают?" и, получив от него утвердительный ответ, снова принималась рыдать.

* * *

…Боль. Все тело ноет. Слабость. Он ощущал себя таким слабым, что не смог бы пошевелить и пальцем. Он смутно помнил, что его долго куда-то вели. Потом…Что же было потом? Сознание то гасло, то прояснялось. Ах, да, потом они меняли порталы. Кажется, десяток сменили. Дальше,…кажется, он упал из-за потери крови, ─ ему не перевязали раны. Где-то в пути, он вспомнил, ему сняли наручники, и одели,…кандалы, кажется…или нет, связали руки веревкой? Он не помнил точно. Дальше только темнота, в памяти остались лишь какие-то обрывки. …Море…Угрюмые скалы на берегу…плеск волн за бортом…мрачная крепость…

В глазах постепенно светлело. Он пошевелился, пытаясь сесть, но боль пронзила все его тело. Стиснув зубы, ему удалось это сделать. Он сидел на каменном топчане, стоявшем в дальнем углу этой…комнаты? Нет, камеры…Справа находилась очень маленькая щель, выполнявшая функции окна. Оттуда пробивались лучи закатного солнца и скользили по щеке узника. Он слегка улыбнулся, но тут же скривился от боли. Кроме топчана и шаткого стула здесь не было ничего. Азкабан? Да, похоже. Снова все сливается перед глазами…

Узник снова упал на свое скромное ложе без сил. Он приходил в себя медленно, его несколько раз поили разными зельями. Через два дня он уже не терял сознание каждую минуту. Ему дали еще день, чтобы отдышаться, а потом…Тот ужас юноша не забудет никогда… Его снова заковали в цепи и повели по коридору. Они прошли совсем немного, как вдруг, словно кто-то запустил ледяные когти ему в сердце. Дементоры близко! Он чувствовал их приближение, туман начал застилать глаза, послышался столь знакомый ему крик. Он упал бы, если бы не охранник из конвоя.

─ Нет уж! ─ рявкнул тот, грубо встряхивая юношу. ─ Тащить тебя неохота. Вот прибудем в камеру, там теряй сознание, сколько хочешь! ─ он захохотал. Вокруг становилось темнее, Дементоры были все ближе, и только огромным усилием воли Гарри заставил себя не падать в обморок. Часто из камер слышались крики и вопли узников, сошедших с ума. Они дошли до конца коридора, где оказалась лестница. Они начали спускаться вниз… Теперь вокруг была почти полная тьма, горели лишь факелы в руках у охранников. Они спустились где-то на три этажа. Юношу опять повели по коридору, освещенному лишь тусклыми чадящими светильниками под самым потолком. Один из охранников вытащил большой ключ откуда-то из мантии. Скрипнули железные засовы, и гриффиндорца втолкнули в камеру. Это камера была почти в три раза меньше предыдущей. Здесь не было вообще ничего, кроме чуть-чуть выступающей ниши в стене, застеленной то ли тряпьем, то ли соломой. В нише что-то виднелось, но в чадящем свете факелом было не разобрать, что это такое. Однако Гарри долго гадать не пришлось. Его силой усадили на выступающий край ниши. Звякнули цепи. Железные браслеты сомкнулись вокруг запястий юноши. Так вот, что там было. Цепи, прикрепленные к стене. Они были достаточно длинными, чтобы дотянуться до прорезанного зарешеченного окошка в двери. Один из стражников поставил светильник в дальний угол.

─ Тебе должно хватить его на день. Смотри, без глупостей. Ты же не хочешь остаться слепым? ─ они снова заржали. Все вышли из камеры. Скрипнул ключ, и Гарри остался один. Почти тут же на него волной нахлынул туман, до этого отгоняемый силой воли. Юноша погрузился в страшную пучину воспоминаний. Снова крик матери, зеленая вспышка…Перед ним мелькали какие-то обрывки то ли его собственных воспоминаний, то ли чьих-то видений…клык, пронзающий руку, окровавленный меч…искаженное лицо…огонь…много огня…рушащиеся стены…бойня…кровь хлюпает под ногами…Сириус падает в арку…змеиное лицо Волдеморта…пустые глаза Седрика, смотрящие в небо…Он закричал. Закричал страшно, надрывно, пытаясь прогнать эти видения. Но они не уходили, лишь все больше затягивая его в пучину отчаяния…

* * *

Скрип двери…Этот звук вернул его из темноты забвения. Тонкая полоска света просочилась в щель. Он вспоминал,…он помнил, как несколько раз ему приносили еду,…кажется, ничто больше не нарушало этого кошмара. Темная фигура подошла к узнику. Звякнули ключи, отпирая замки на цепях. Чей то голос зло, отрывисто приказал:

─ Встать!

Юноша с трудом поднялся, не понимая, каким образом ноги еще держат его. Туман в сознании на время рассеялся, значит, дементоров не было поблизости. Охрана подхватила его под локти и потащила куда-то дальше по коридору. В этот раз пришлось идти недолго, ─ они миновала всего две или три двери. Гарри втолкнули внутрь. К его удивлению, вместо мрачной камеры здесь был довольно светлый кабинет с наколдованным солнечным днем за окном. Уютно потрескивал камин в углу. В центре комнаты стоял стол. С одной стороны сидел немолодой волшебник в летах и что-то писал. С другой стороны, прямо напротив волшебника, стоял свободный стул. Охранники отдали честь и вышли. Волшебник закончил писать и пригласил Гарри сесть. Юноша уселся на свободный стул. Заскорузлая от крови рубашка царапала кожу, ─ оказывается, ему так и оставили ту рубашку, в которой он сражался с Пожирателями, всю изрезанную заклятиями. Следователь слегка нагнулся и притворно-ласковым голоском сказал:

─ Ну, молодой человек, приступим к следствию.

В Министерстве Магии медленно тянулся обычный рабочий день. Как всегда сновали на разных уровнях служащие, бригады Быстрого Магического Реагирования выезжали исправлять очередные магические неполадки, чиновники привычно строчили в бланках. Ничего необычного. Кроме одного. Какой-то человек, прижимая толстую папку к груди, спешил в отдаленное крыло второго уровня, куда обычно служащие не заходили без особой надобности. Направлялся он к кабинету, с виду ничем не отличавшегося от сотен других, расположенных в Министерстве, разве что на двери висели две таблички: на одной было написано "Не беспокоить", а на второй "Соблюдайте тишину!". И если чиновники проходили по этому коридору, они на цыпочках пробегали мимо кабинета, страшась недовольства его владельца, приходящего в бешенство каждый раз, когда нарушались предписания на табличках. Обычно хозяин кабинета не допускал туда никого, не разрешая беспокоить его. Странно было и то, что этот человек, внешне спокойный, сейчас сгорал от нетерпения, ─ обычно он был холоден, как лед, чтобы не отвлекаться по мелочам во время работы.

Сейчас этот высокопоставленный чиновник сидел у себя в кабинете и сосредоточенно составлял отчет о прошедшей неделе, собираясь сдать его Министру. Однако долго работать ему не пришлось, ─ в дверь тихо постучали.

─ Какой там еще болван приперся?! ─ рявкнул он, моментально свирепея. Очень раздраженный тем, что его отвлекли, он нехотя поднялся со стула и подошел к двери. Стук повторился. Он приоткрыл дверь, и в образовавшуюся щель буквально просочился человечек. Он был очень щуплым, невысокого роста, лицо у него было худое и вытянутое, а взгляд водянистых глазок метался по комнате, не задерживаясь ни на одном предмете. Весь вид его выражал подобострастие и преклонение перед хозяином кабинета.

─ А, это ты, Эмильо, ─ произнес заместитель Министра Магии, успокаиваясь. ─ Ты принес первый протокол?

─ Да-с, мистер Уизли, ─ человечек неистово закивал.

─ Наконец-то! Давно пора!

Он буквально вырвал у подчиненного папку и плюхнул ее на стол, нетерпеливо просматривая документы. Он ворошил официальные бумаги, постоянно бурча себе под нос: "Не то, это не то". Перси перерыл пол папки, когда, наконец, нашел то, что искал ─ несколько листов с протоколом допроса. Он внимательно прочитал все, написанное в протоколе. Перечитывая это еще раз, Перси мимоходом заметил:

─ Показания обвиняемого совпадают с показаниями потерпевшей? Так ведь, Эмильо?

─ Вы как всегда правы, мистер Уизли ─ льстиво отозвался тот.

─ Допрос был произведен не специальными методами? ─ продолжал расспрашивать Перси.

─ Никак нет-с. Но следователь уже намекнул обвиняемому о требуемой от него версии произошедшего. Он также поставил заключенного в известность, что в случае его отказа показать желаемую информацию, правоохранительные органы будут вынуждены принять особые меры.

─ И каковы результаты? ─ с интересом спросил заместитель Министра.

─ К его превеликому сожалению, мистер Крулер получил отказ.

─ Вот как? Значит, он отказался, ─ пробормотал себе под нос Уизли. ─ Ну что ж…Тогда мы его заставим.

Он сел за стол и что-то быстро написал на бланке. Расписавшись, он поставил печать и протянул документ Эмильо.

─ Вот, возьми. Отдай это Отто. Теперь он имеет полное право применять "особые методы" при допросах.

Чиновник взял бумажку и, поклонившись, хотел уже уйти, как Перси окликнул его снова:

─ Да, и передай ему еще кое-что. Пусть позаботится о том, чтобы обвиняемый молчал на суде об "особых методах" допроса. Пока все, можешь идти, ─ он отпустил кивком головы подчиненного и уселся за стол. Все шло просто отлично…

* * *

Отто Крулер ликовал. Четыре часа назад он сидел у себя в кабинете и ломал голову над тем, как же заставить упрямого мальчишку исказить факты так, как это угодно Министерству. Он так ничего и не придумал, и к тому же у него разболелась голова. Однако всего несколько минут назад все изменилось. Запыхавшийся посыльный вбежал в кабинет и передал следователю документ, подписанный заместителем Министра. Прочитав его, следователь расплылся в улыбке: теперь ему было официально разрешено использовать "особые методы" при допросе, а значит, обвиняемый скоро скажет все, что от него требуется. Мистер Крулер выслушал то, что заместитель Министра передал ему на словах, и кивнул. Разумеется, было вовсе ни к чему, чтобы мальчишка ляпнул что-то о методах допроса на суде, это Отто и сам понимал. Уж он-то позаботится, чтобы все протекло гладко. Следователь торопливо собрался; до прихода Эмильо он хотел вздремнуть, однако теперь он чувствовал необычайный прилив сил. Отто Крулер выбежал из комнаты и аппарировал к Азкабану, который находился не так уж и далеко от дома следователя.

Он добрался до своего кабинета за считанные минуты, воспользовавшись особым секретным тоннелем, ─ его сделали специально для сотрудников Министерства, чтобы они добирались до своих рабочих мест, минуя дементоров. Мистер Крулер плюхнулся за стол, скинул с себя плащ и шляпу и отправил служебную записку начальнику охраны Азкабана с требованием немедленно явиться к нему. Пока тот поднимался к следователю в кабинет, мистер Крулер припомнил, как он в первый раз допрашивал строптивого заключенного. Тогда он решил вытянуть нужное признание угрозами. Однако ничего не получилось, ─ казалось, на упрямого мальчишку ничего не действует. Снова и снова Поттер повторял версию произошедших событий, совпадающую с признанием Арлэн Гонт. В конце концов, он довел своим упрямством следователя до белого каления. Отто орал на юношу, угрожая выбить из него признание, однако гриффиндорец и не подумал взять свои слова обратно. Так ничего и не добившись, взбешенный следователь приказал отвести Поттера обратно в камеру. Однако сейчас он не собирался сдаваться так легко. Отто Крулер решил приложить все свои усилия, чтобы сломать этого упрямца. От мыслей его отвлек стук в дверь. Крулер крикнул:

─ Войдите!

В кабинет вошел высокий, крепкий мужчина и приготовился слушать указания.

─ Приведите мне заключенного № 452 и подготовьте для использования комнату 6 на пятом подземном уровне. Действуйте. ─

Командир авроров понимающе кивнул и, козырнув, отправился исполнять приказания.

Спустя пять минут в комнату ввели заключенного. Как и в первый раз, следователь сел напротив него и, сладко улыбнувшись, пропел:

─ Ну что, Поттер? Надеюсь, со времени нашей последней встречи у тебя в мозгах наступило просветление? Проверим это. Приступим к допросу. Я слушаю вашу версию произошедшего.

Гарри вздохнул и принялся в который уже раз объяснять, что же все-таки произошло в о время нападения Пожирателей. Во время его рассказа следователь раздражался все сильнее и сильнее, а под конец прервал его и заорал, брызгая слюной :

─ Тебе, что было мало прошлого раза?! Я говорил тебе, каким должно быть твое признание!! Но ты доигрался, щенок! Я предупреждал тебя, что тебе лучше было согласиться на наши условия!! ─ лицо чиновника перекосилось; он побагровел от гнева

В этот момент послышался осторожный стук в дверь.

─ Можете войти! ─ взбешенно рявкнул мистер Крулер.

В дверном проеме показалась фигура аврора. Он вошел в кабинет, едва не стукнувшись головой о притолоку, и доложил:

─ Комната номер 6 на пятом подземном уровне готова. Конвой прибыл. ─ Он отошел в сторону, и в комнату вошли шестеро авроров. Их командир подошел к Гарри и сковал ему руки.

─ Отлично! ─ воскликнул Отто и добавил, повернувшись к гриффиндорцу, ─ вот теперь ты запоешь по-другому. Отведите его вниз, ─ обратился он к аврорам. Те кивнули, подхватили Гарри за локти и, вытолкнув юношу из кабинета, потащили его вниз по ступенькам.

─" Вряд ли меня ждет что-то хорошее", ─ мрачно подумал Гарри, в очередной раз поднимаясь на ноги после весьма ощутимого тычка в спину, ─ " У этого мерзкого паука было слишком радостное выражение лица, он что-то задумал". Задумавшись, юноша стал идти медленнее, и охранники тут же стали подгонять его с помощью своих кулаков. Они прошли еще несколько темных коридоров, и юноша окончательно потерял направление. Он понял, что даже если кому-то из заключенных удалось бы выбраться из камеры и миновать дементоров, то он все равно бы не смог выбраться на поверхность и навсегда остался в лабиринте проходов. Действительно, никто так и не смог сбежать из Азкабана. Сириус Блэк был единственным исключением. Гарри вздрогнул и побледнел, когда вспомнил о крестном. Снова появилось это сосущее чувство вины, это страшное осознание того, что человек, которого ты любил, никогда не вернется. Сердце болезненно сжалось, Гарри почти физически ощущал боль от его потери. Эта боль просто разрывала его последние месяцы каждый раз, когда он вспоминал о крестном. Душевные раны не успели затянуться, а Азкабан только сильнее растравлял их, постоянно подтачивая сознание. Сидя в темной камере, наедине с собой, Гарри заново переживал самые страшные моменты своей жизни. Он снова и снова слышал голоса своих родителей, сотни раз смотрел в пустые глаза Седрика, снова и снова видел, как его крестный падает в арку. И юноша захлебывался чувством вины и страшной скорбью по ушедшим. Хотелось умереть и не чувствовать этой боли, не слышать снова этих голосов. Он в отчаянии кричал, пытаясь хоть как-то избавиться от этих повторяющихся воспоминаний. Однако ничто и никто не откликнулся, ─ здесь давно привыкли к крикам. И пытка продолжалась. Все начало уходить в туман, заволакиваться серой дымкой в сознании. Друзья, Хогвартс, "Нора", победы в квиддиче ─ все ушло, растворилось, остались только боль, горе и печаль. И снова он смотрит на тело Седрика, снова Сириус Блэк падает в арку, и снова отчаяние, разрывающее душу. Гарри вздрогнул, вспомнив свои ощущения. Сейчас, когда рядом не было дементоров, разум немного прояснился, юноша, хоть и с усилием, но вспомнил, что с ним произошло, и куда его ведут. Он покосился на прямо-таки сияющего следователя, шедшего сзади, и удовлетворенно ухмыльнулся. В прошлый раз ему удалось хорошо побесить сего джентльмена, и гриффиндорец намеревался и в этот раз хотя бы стереть радостное выражение с его тупой рожи.

Внезапно они остановились напротив массивной двери. Гарри пригляделся и заметил тускло поблескивающую цифру 6 рядом с ней. Командир авроров вытащил ключ, отпер дверь и вошел внутрь. Конвой втащил юношу следом. Юный волшебник оглядел все помещение и слегка побледнел. Так значит, здесь его будут допрашивать! Вот почему так радовался этот урод из Министерства! Гарри почувствовал слабость в коленях, еще раз оглядывая то жуткое место, куда его привели. Это была большая комната, тускло освещенная несколькими факелами, закрепленными на стенах. У дальней стены находилось странное устройство, напоминающее жаровню; под ней плясал огонь, а на жаровне лежали раскалившиеся докрасна подозрительные инструменты. С потолка свешивались различные кандалы и зажимы, а на стенах висели блестящие цепи. В самом дальнем углу, прямо за столом, располагался каменный топчан, покрытый подозрительными бурыми пятнами. За топчаном находилась глубокая ниша, однако, разглядеть, что в нише, было невозможно, так как факелы недостаточно хорошо освещали комнату. Пока юноша разглядывал мрачную обстановку, Отто Крулер зашел внутрь и плюхнулся за стол. Он сделал едва заметный знак аврорам, державшим заключенного, и они потащили его к топчану. Чувствуя на своих локтях стальную хватку служителей закона, Гарри пытался максимально успокоиться и собраться. Он спешно вспоминал все, что говорили ему его наставники о преодолении физической боли. В ушах у него зазвучал уверенный и спокойный голос Годрика: " Боль мимолетную и сиюминутную ты не должен замечать, ─ если будешь дергаться из-за каждой раны, полученной в бою, то долго не протянешь. Иное дело ─ боль затяжная, долгая. Перед предстоящей пыткой успокойся, собери свои мысли, чтобы они не мельтешили у тебя в голове. Соберись. Не думай о том, что тебе предстоит вынести, сосредоточься на том, что тебе надо делать, ─ будешь ли ты настаивать на своей легенде, если ты лазутчик, которого заподозрили, или ты будешь молчать, если ты разведчик, которого поймали. Думай только о поставленной задаче, мысли не должны разбегаться в разные стороны. Наберись терпения, стисни зубы и…держись. Очень часто нет другого выхода, кроме как вытерпеть пытку, продержаться, никого не предав и не уступив своим противникам. Я знаю, что ты никогда не предашь друзей и лучше умрешь, чем их выдашь, но все же я скажу тебе. Иногда помогает только воспоминание о том, что от тебя, от того, сломаешься ли ты или нет, зависят близкие тебе люди, сотни жизней. Запомни это, Гарри".

Сейчас юноша пытался последовать советам. Он сосредоточился только на одном ─ говорить все, как было, не поддаваться провокациям и угрозам этого мерзкого паука, ─ Гарри с ненавистью взглянул на развалившегося в кресле следователя. Тем временем, авроры уже подтащили его к топчану, буквально-таки швырнули на него и прикрутили руки цепями, оказавшимися по бокам топчана. Следователь посмотрел на юношу сверху вниз и пропел сладким голоском:

─ Ну что, мистер Поттер, вы все еще отказываетесь признать предложенную вам версию? Вы настаиваете на своей?

─ Да ─ прошипел Гарри, с трудом приподняв голову и зло взглянув на чиновника.

─ Ну что же, мне очень жаль, но, раз так, мне придется прибегнуть к крайним мерам, ─ в его голосе прозвучало притворное сожаление. ─ Начинайте, ─ велел он и откинулся на спинку кресла. Откуда-то сзади вышел высокий человек в маске. Он взмахнул чем-то. Гарри услышал свист рассекаемого воздуха и инстинктивно сжался. Все же, хоть он и приготовился, удар был неожиданным. Резкая боль обожгла его плечо, куда попал первый удар. Юноша едва не вскрикнул, однако сдержался. За первым ударом последовал следующий, более сильный. Юный волшебник снова промолчал. Удары посыпались на его спину, а он все молчал, с трудом сдерживая рвущийся наружу болезненный крик после каждого прикосновения плети. Удары становились все сильнее ─ аврор, выколачивающий из заключенных нужные сведения, распалился не на шутку, пытаясь заставить юношу закричать. Молчание заключенного разозлило его, ─ очередной удар был так силен, что у юноши потемнело в глазах. Круги заплясали у него перед глазами, он непроизвольно дернулся, стараясь вырваться из пут и избежать этих обжигающих ударов, однако крепкие металлические оковы надежно удерживали его. Следующий удар был еще сильнее. Гриффиндорец застонал. Воодушевленный этим, его мучитель вложил всю свою немалую силу в последующие удары. Юноша закричал, не в силах больше удерживать рвущийся наружу крик. Он забыл, где он, что от него хотят, забыл обо всех наставлениях, данных ему наставниками. Он не помнил и не думал ни о чем, ─ только о жгучей боли, пронизывающей все его тело и затуманивающей разум. Внезапно все кончилось. Он с трудом открыл глаза. Слегка наклонившись, мистер Крулер смотрел прямо на него. Увидев, что юноша очнулся, он с издевкой спросил:

─ Ну, мистер Поттер? Теперь вы поняли, что вас ожидает, если вы будете упрямиться дальше? Итак, вы признаете выдвинутые вам обвинения? ─ Он развернул пергамент и приготовился записывать "чистосердечное признание", уверенный в своей победе.

─ И не подумаю, ─ прохрипел Гарри. Слегка придя в себя, гриффиндорец решил, что он не согласится с бредовыми обвинениями хотя бы только для того, чтобы позлить ненавистного следователя. Мистер Крулер разом потерял всю свою уверенность, довольная улыбка поблекла и исчезла с его лица. Донельзя разозленный, он крикнул аврору:

─ Продолжать!

Перед тем, как плеть снова опустилась на его спину, Гарри еще успел удовлетворенно подумать, что он снова вывел из себя следователя. Однако потом он уже не смог думать ни о чем, ─ боль снова захватила его. После пытки юноша с трудом очнулся и снова увидел лицо ненавистного чиновника. Гарри получал мрачное удовлетворение, зля его своим упрямством. Он снова отказался признавать обвинения.

Через несколько часов у Гарри осталось только одно желание ─ выбраться из этого ада. Следователь, разозленный его нежеланием признавать свою вину, испробовал на нем огромный арсенал пыток. После плети парня приковали к стене и весьма долго продержали под Круциатусом. Когда же это не дало ожидаемых результатов, заключенного просто-напросто сильно избили. А после снова начались пытки...

Юноша очнулся у себя в камере. Он попытался приподняться, но вскрикнул и сморщился, ─ малейшее движение отзывалось болью во всем теле. Левая рука онемела и висела, как плеть, в голове стучали молоты, а перед глазами плясали круги. Спину жег каждый рубец от плети. Правый бок буквально горел после раскаленных прутьев, лежавших на жаровне. Он чувствовал себя совершенно выжатым и обессиленным. Он снова довел своего мучителя до белого каления, ничего не подтвердив, однако он был не уверен, что ему удастся продержаться и дальше. Гарри с ужасом думал, что, скорее всего, ему предстоит все это вынести снова. От мыслей его отвлекло негромкое звяканье решетки в двери. Она со скрипом открылась, и рука тюремщика втолкнула туда миску и стакан воды. Пить юноше хотелось ужасно, и он попытался добраться до двери, однако это оказалось не так уж и просто. Он с трудом встал на колени; при этом в глазах потемнело, а тело пронзила резкая боль. Однако он все же заставил себя передвигаться. Но едва его правая нога коснулось пола, он вскрикнул и повалился на спину. Колено сильно распухло, а ногу нельзя было даже пошевелить без острой боли. Он стиснул зубы и кое-как дополз до двери, схватил стакан и жадно выпил воду. Перед глазами все поплыло, ─ похоже, в воде было Сонное Зелье. Его ослабевшие пальцы разжались, роняя стакан; он уронил голову на скрещенные руки и провалился в глубокий сон без сновидений.

Гарри проснулся от холода. Боль слегка утихла, зато все тело закоченело и плохо ему подчинялось. Он не знал, сколько проспал, ─ в камере все оставалось по-прежнему. После сна юноша почувствовал себя лучше, а может, в воду добавили чего-то, кроме Сонного зелья. Какое-то время он приходил в себя и пытался сделать расплывающуюся перед глазами картинку четкой. Пока он пытался это сделать, ему принесли еду и воду. В этот раз Гарри не стал отказываться от еды, вполне разумно полагая, что силы ему еще понадобятся. Похоже, в воду опять чего-то подлили, ─ он снова уснул.

И начался кошмар. Теперь каждый день его отводили в комнату номер 6 и выбивали признание. Допрос всегда строился по одной и той же схеме: сначала заключенного били плетьми, потом применяли Круциатус, потом просто избивали. Если это все не помогало, тогда могли использоваться раскаленные инструменты пыток, пыточные приспособления. Если и это не действовало, могли повторить весь цикл сначала. Потом измученного узника отводили в камеру, давали немного еды и воду, в которую подливали немного Сонного, Восстанавливающего и Заживляющего зелья. На следующий день все начиналось сначала.

Гарри уже не понимал, сколько дней он сидит в Азкабане, ─ каждый день был похож на другой. Боль заставляла его забыть обо всем днем, дементоры затуманивали его память и разум ночью. Однако он продолжал держаться назло следователю, назло Министерству. Это страшно бесило Отто. С каждым днем "сеансы" в комнате номер 6 становились все продолжительнее. Все же время понемногу шло. За два дня до суда Отто Крулер не только пытался вырвать нужное ему признание из обвиняемого, но и пригрозил, что если тот расскажет что-либо о "особых методах" при допросе широкой общественности, то, во-первых, высшие должностные лица закроют это обвинение, как беспочвенное, а, во-вторых, крупные неприятности испытают его друзья, ─ например, кого-то могут сократить на работе, а кого-то по ложному обвинению или специально подстроенному случаю выгонят из школы и не возьмут работать. Гарри быстро понял, куда клонит чиновник. Ему пришлось согласиться, так как он прекрасно понимал, что действительно, высшие чины сделают все возможное, чтобы не допустить огласки такого вопиющего факта, как допрос с пристрастием и шантаж со стороны Министерства магии.

На следующий день Гарри не отвели на допрос снова. Вошедший охранник кинул парню его рубашку, всю искромсанную, окровавленную и разодранную, и приказал одеваться. Едва только юноша это сделал, ему тут же сковали руки и вывели из камеры. Направились они куда-то наверх. По пути Гарри снова ощутил несколько раз могильный холод, когда рядом оказывались дементоры. Он зябко поежился от охватившего его озноба. Они поднимались все выше и выше, пока, наконец, не достигли массивных железных ворот, словно впаянных в стену, ─ они закрывали проход так плотно, что из-за них не пробивался ни единый луч света. Перед воротами стояли авроры-охранники. Одетые в черные плащи, они почти сливались со стеной. Гарри различил их лишь потому, что в постоянной полутьме камеры с очень тусклым освещением у него обострилось зрение и слух. Дежурный на посту окинул их подозрительным взглядом. Один из солдат конвоя протянул тому какую-то бумагу. Дежурный внимательно разглядел ее, несколько раз бросив недоверчивый взгляд на процессию. Наконец, видимо удостоверившись в подлинности пропуска, он кивнул стоящим у ворот аврорам. Двое охранников тотчас же скрылись в нише рядом с воротами. Они что-то где-то нажали, и сработал потайной механизм, ─ тяжелые створки начали медленно раздвигаться без единого скрипа. Из щели хлынул яркий свет, который больно бил по глазам. Гарри зажмурился, однако все равно почувствовал резь; на глазах выступили слезы. На улице было довольно пасмурно, солнце скрылось за облаками, однако и такой свет показался его глазам, отвыкшим от солнца, просто ослепительным. Авроры подхватили застывшего арестанта под локти и потащили вперед. Сначала юноша все время спотыкался, не в силах открыть глаза. Когда же, наконец, они вышли к небольшой пристани, он уже немного освоился и привык к свету. Его усадили в подошедшую к причалу лодку, предварительно приковав руки к вделанным в сиденье зажимам. В лодку сел один сопровождающий аврор и что-то прошептал. Тотчас же суденышко, никем не управляемое, тронулось с места и направилось в море. Скоро мрачная крепость за спиной скрылась в серой дымке. Постепенно дымка вокруг лодки стала сгущаться, и, в конце концов, стала напоминать сгущенное молоко. Казалось, туман, спустившийся на воду, можно резать ножом, настолько густым он был. Не было видно даже поверхности моря, слышен был только тихий плеск волн, бьющихся о лодку. Судно мерно покачивалось. Вокруг стояла мертвая тишина, ─ то ли туман скрадывал звуки, то ли здесь было такое мрачное, пустынное место, что ни одно живое существо не смело приближаться к этим местам. Наконец, туман стал рассеиваться, и совсем близко показался пустынный берег. На нем не было ни единого зеленого пятна, ни кустика, ─ только острые обломки скал и каменистая земля без растительности. Безжизненная пустыня тянулась, насколько хватало взгляда, и постепенно растворялась в зыбкой серой мгле. Ничто не оживляло этот угрюмый пейзаж. Туман низко висел над огромными камнями, невесть как попавшими сюда; его клочья висели в воздухе, искажая очертания предметов. Небо было затянуто облаками, лучи солнца не пробивались сквозь них. Лодка мягко ткнулась в берег. Аврор, сидевший в лодке, встал и, сложив ладони рупором, громко крикнул. Туман почти полностью поглотил его крик, однако, все же, его услышали, ─ вдали послышались едва слышимые ответные крики. Скоро из тумана вынырнули несколько фигур в черных плащах. Их было не меньше десятка. Они вытянулись по линейке и приготовились слушать указания. Не сказав ни слова, аврор, сопровождающий арестованного, протянул какую-то бумагу и кивком головы указал на юношу. Гарри сидел в лодке, безразлично глядя на служителей закона. Ему уже было все равно, куда его повезут. Он устал. Командир авроров внимательно прочитал приказ и, козырнув, принялся действовать. Повинуясь легкому кивку его головы, подчиненные расковали юношу, надели наручники и заставили сойти на берег. Оставшийся в лодке аврор кивнул, снова что-то шепнул, едва разжимая губы, и лодка тронулась, постепенно скрываясь в тумане. Все происходило в полном молчании, и потому у Гарри возникло ощущение нереальности происходящего, словно он вдруг попал в свой собственный застарелый кошмар. Авроры снова окружили его и куда-то повели. Они шли долго, около двух часов. Местность вокруг не сильно изменялась, однако, кое-где появились низкие скрюченные кусты, похожие, скорее на высохшие согнутые коряги. Скоро впереди замаячил силуэт огромной черной, словно обугленной, скалы. Когда оно подошли поближе, Гарри смог рассмотреть скалу получше. Она резко выделялась на фоне бело-серых и белесых камней. Отвесные стены были настолько гладкими и скользкими, словно кто-то отполировал их. Авроры подошли к скале вплотную. Один из них пошарил на земле рядом со скалой и поднял небольшой белый камень, отливающий перламутром. Аврор дал знак всем приблизиться и посмотрел на часы. Его спутники схватились за руки, а он отсчитывал секунды:

─ Пять… Четыре…Три…Два…Один…

Гарри ощутил привычный рывок, всегда сопровождающий перемещения с помощью портала. Они оказались в просторном зале, сложенном из массивных каменных блоков. В зале не было темно, так как он освещался непонятными круглыми шариками, излучавшими свет, похожий на солнечный. В конце зала, на небольшом возвышении, стоял стол, за которым сидел старый волшебник в очках и что-то писал, низко наклонившись. Он даже не повернул голову в сторону протопавших мимо него авроров. В конце зала начинался довольно широкий коридор, так же сложенный из блоков и ярко освещенный. По обеим сторонам коридора находились двери с зарешеченными окошками. На каждой двери был написан номер. Командир авроров сверился с приказом, затем, медленно пошел вдоль правой стороны, что-то бормоча себе под нос. Наконец, у двери с номером 104 он остановился и довольно кивнул. Он вытащил небольшой медный ключ и отпер дверь. Конвой остановился и втолкнул Гарри в камеру. Дверь со скрипом захлопнулась, аврор снова запер ее и крикнул в окошко:

─ Отдыхай пока! Завтра суд!

Гриффиндорец сообразил, что его, скорее, всего, перевели во временный изолятор перед судом. Определенно, здесь было получше, чем в Азкабане. Дементоров нет, и на том спасибо. Он развернулся и оглядел камеру. Небольшая каменная коробка с неким подобием лежанки из досок. Кроме лежанки больше ничего не было. В камере не было темно, ─ в окошко пробивался свет из коридора и освещал почти все помещение, исключая дальние углы. Юноша вздохнул и сел на доски. Оставалось только ждать суда…Суда за то, что он не сделал ничего дурного. Гарри мрачно усмехнулся и подумал: "С такими законами Волдеморту не обязательно будет даже палец о палец ударять. Послал парочку Пожирателей напасть на беззащитных людей, только-то и всего, а дальше ─ все по закону, и горе-защитничка в тюрьму упекут лет на тридцать. Десяток таких процессов, ─ и забирай себе власть голыми руками". Он еще раз усмехнулся. Все равно, думай, не думай, ничего сделать он сейчас не мог. Юный волшебник вздохнул, встал и начал ходить кругами по камере, стараясь думать о своих показаниях, которые он собирался дать перед Визенгамотом. Он старался вспомнить каждую мелочь, ничего не забыть. Под конец дня он совсем измучился ожиданием. Сон его был неспокоен, он ворочался и даже во сне думал о предстоящем суде.

На следующий день Гарри не выспался. Все внутри словно свернулось в тугой клубок и замерзло. Он чувствовал себя странно отрешенным, ─ ни боль в теле, ни тычки охранников не волновали его. Было какое-то лихорадочное ощущение не страха, а напряжения перед боем, и странное болезненно-радостное чувство головокружительного риска, подобно тому, что чувствует человек, переходящий пропасть по прогибающейся доске. Охранники вывели юношу обратно в зал. Один из авроров подошел к сидящему за столом волшебнику и произнес:

─ Портал номер 343, пожалуйста!

Маг, кивнул и, не отрываясь от записей, достал из стола дырявую пластиковую бутылку. Аврор взял ее и велел всем приготовиться. Через несколько секунд портал активировался. Они оказались в темном коридоре, кое-где в потолке были щели, через которые пробивался свет; при желании можно было услышать шаги, смех, разговоры. Коридор был недлинным. Гарри довели до конца прохода, где оказалась небольшая дверца. Командир открыл ее, и в глаза хлынул яркий свет. Гриффиндорец посмотрел по сторонам, и у него открылся рот, ─ они были в здании Министерства Магии! Они спускались к залу суда не на лифте, а какими-то запасными лестницами. Все ниже, ниже, ступеньки убегали из-под ног, ведя за собой. Наконец, они спустились, прошли по коридорам и… Повернув последний раз, Гарри чуть не ослеп от вспышек фотокамер, ─ перед залом суда собралась куча народу: репортеры с фотокамерами, работники Министерства, просто зеваки. Толпа почтительно расступилась перед мрачными аврорами. Они шли, а с двух сторон напирали люди. Гарри, казалось, не было никакого дела до шумихи вокруг. Он шел через толпу, равнодушно глядя на возбужденных людей, и вдруг…увидел своих друзей. Рон, Гермиона, мистер и миссис Уизли, Фред, Джордж, Люпин…Волшебников из Ордена он заметил только нескольких, ─ чтобы не привлекать внимания, они рассеялись в толпе. Друзья были страшно бледны, у Гермионы и миссис Уизли сильно покраснели глаза, ─ видно, они много плакали. Заметив юношу, Гермиона и миссис Уизли слабо вскрикнули, их глаза наполнились слезами, а остальные побледнели еще сильнее, на лицах отразился ужас. Гарри сначала не понял, чем была вызвана такая реакция, но, оглядев себя, он понял, в чем дело, ─ волосы спутаны, брюки набрякли от крови, разодранная рубашка, превратившаяся в лохмотья, непонятно как держащиеся на плечах, вся в грязи и крови, сквозь прорехи видны многочисленные ссадины и раны, покрытые запекшейся кровью и полосами грязи. Юноша усмехнулся, ─ сам он уже давно не обращал внимания на раны. Он не видел себя со стороны, но мог предположить, что после Азкабана взгляд его тоже пугает. Все его друзья страшно переживали за юного волшебника, они видел это и чувствовал. Сердце затрепетало, кровь застучала в висках, горячая волна поднялась в душе ─ вот же они, близко, так что вытянешь руку и дотронешься до одного из них. Как же ему хотелось обнять их, поговорить, сказать, как он их любит и как они ему дороги, такие родные и близкие, заменившие ему семью. Лишь страшным усилием воли ему удалось сохранить на лице бесстрастное выражение. От горечи едва не хлынули слезы. Не в силах побороть свои чувства, Гарри остановился напротив них. Однако ничего сказать или сделать он не успел, ─ конвойные резко дернули его за кандалы, охватывающие его руки, а аврор сильно толкнул его в спину и рявкнул:

─ Ну, пошел, нечего останавливаться!

Он коротко кивнул им и, подталкиваемый в спину, пошел дальше, надев на лицо маску холодного равнодушия. Гриффиндорца ввели в зал, и темная закопченная дверь с огромным замком захлопнулась. Его друзьям оставалось только ждать и надеяться. Миссис Уизли зарыдала, но никто даже не попытался ее успокоить, ─ все были слишком подавлены, чтобы что-то делать и говорить. Гермиона крепко сжала руку Рона и проговорила сквозь слезы:

─ Я надеюсь, все будет хорошо, ведь так? ─ ее голос упал до шепота.

─ Конечно, Герми…

Гермиона вновь заплакала. Не зная, как утешить ее, Рон неловко приобнял Гермиону и принялся успокаивать, как маленького ребенка:

─ Не плачь, все будет хорошо, солнышко. Слышишь? Все будет хорошо, поверь мне, ─ он уговаривал и себя тоже поверить в это.

─ Ты правда так считаешь, Рон? ─ Гермиона перестала плакать и прижалась к Уизли.

─ Я надеюсь на это. ─ Рон посмотрел на закрытую дверь и продолжил ─ Гарри справится, ты знаешь, он сильнее нас.

Гермиона не ответила. Да и сам Рон сильно сомневался в том, что сказал. Однако надежда еще не была потеряна. Он вздохнул и прошептал:

─ Будем ждать…

Гарри вошел в зал, битком набитый людьми, и все взгляды тут же устремились на него. Его подвели к знакомому креслу, которое он видел уже не раз, и заставили сесть; цепи ожили и, звякнув, обвили его запястья. Многие волшебники, сидевшие в зале, смотрели на него с сочувствием. Фадж же напротив, просто лучился от счастья и насмешливо глядел на закованного гриффиндорца, а в его глазах можно было отчетливо прочитать: " Ну все, Поттер, на этот раз ты влип серьезно, а уж я-то постараюсь, чтобы тебе ничего не сошло с рук." Гарри оглядывал зал, тщетно пытаясь увидеть Дамблдора или кого-нибудь из Ордена, но не увидел ни одного знакомого лица. Из всех присутствующих здесь он знал только Фаджа, уже занявшего свое традиционное место в первом ряду, Амелию Боунс, и Перси Уизли. У первого заместителя министра был намного более важный вид, чем на прошлом слушании. Он как-то странно смотрел на подсудимого, и в его глазах явственно читалась ненависть. Поскольку разговоры и заинтересованные перешептывания не прекращались, Амелии Боунс пришлось встать и громко объявить:

─ Господа присяжные, подсудимый доставлен. Я прошу тишины.

После того, как все замолчали, она обратилась к Гарри:

─ Вы ─ Гарри Джеймс Поттер, проживающий в доме № 4 на Тисовой улице в Литтл-Уингинге?

─ Да.

─ Вы обвиняетесь по нескольким пунктам: Первое: Использование запрещенных законодательством заклинаний, входящих в группу С "Черномагические заклинания, приводящие к значительным повреждениям или к смерти лиц, против которых они были использованы".

И второй пункт обвинения: Преднамеренное убийство группы волшебников. Также следствию неясны ваши действия относительно находившейся рядом во время совершения преступления мисс Гонт. Предоставляю слово обвинителю.

Против ожидания юноши, с сиденья встал не Фадж, а Перси. Он оглядел всех присутствующих и громко сказал:

─ Итак, вы все слышали? Подсудимый использовал Непростительные заклинания по их прямому назначению. В Косом переулке были найдены 15 трупов убитых им волшебников, ─ Перси старательно избегал слова "Пожиратели". ─ Кроме того, было зафиксировано более пяти десятков разнообразных запрещенных заклинаний, выпущенных из палочки подсудимого, таких как Stupefay, Petrificus Totalus, Impedimenta, Flagare,Metus, Explosio, Strage Fortis и других, подобных им.

В зале послышались возмущенные возгласы. Заместитель министра остановился, наслаждаясь эффектом своих слов. ─ На использование подобных заклятий даже аврорам надо получать специальное разрешение.

Амелия Боунс внимательно посмотрела на Уизли и произнесла густым басом:

─ Ваша позиция ясна. Если у вас все, попрошу сесть. Теперь дадим слово подсудимому. Подсудимый ─ обратилась она к Гарри, ─ что вы можете сказать в свою защиту?

Гарри пришлось приложить огромные усилия, чтобы успокоиться перед тем, как говорить. Во время речи обвинителя он с трудом удерживал себя от того, чтобы перебить его и заорать на весь зал, о том, что более половины присутствующих здесь, ─ тупицы, которые вместо того, чтобы попытаться отвести надвигающуюся угрозу, занимаются совершенно не тем, только облегчая Волдеморту жизнь. С трудом затолкав свой гнев подальше, Гарри начал говорить. Он подробно описал произошедшее в Косом переулке, не забыв упомянуть и причину своего нахождения там именно в тот день. После его речи недоверчивое и осуждающее выражение на лицах многих членов Визенгамота сменилось на сочувствующее. С кислыми минами сидели только Фадж, Перси и еще несколько колдунов из ближайшего окружения Министра Магии. Мадам Боунс опять взяла слово и крикнула:

─ Введите свидетельницу!

─ Нет-нет, простите, но, право, зачем нам зря тратить время? ─ перебил ее Перси. ─ Она, без сомнения, уже прошла обработку и покажет лишь то, что нужно для оправдания мистера Поттера. Картина ясна и без заведомо ложных показаний свидетельницы. Мы видим, что мистер Поттер совершил противозаконные действия, не оправдываемые ничем, кроме неправдоподобных выдумок о якобы нападении Пожирателей на мисс Гонт. Вследствие этого, предлагаю вынести…

В этот момент его перебил чей-то голос.

─ А вам не кажется, уважаемый "обвинитель" ─ это слово было произнесено с нескрываемым сарказмом, ─ что ваши действия противозаконны?

Возмущенный Перси огляделся по сторонам, чтобы понять, кто дерзнул ему возражать. Его ярость не знала границ, когда он понял, что подсудимый сказал эти дерзкие слова.

─ Ч-ч-то вы сказали? ─ голос первого заместителя министра дрожал от едва сдерживаемой ярости.

─ Я сказал, что ваше решение незаконно. В "Акте об использовании Боевых заклятий", составленном вами же, указано, что лицо, обвиняемое в нарушении данного акта, имеет право подтвердить свои показания через свидетелей.

Перси просто опешил от такой наглости. Потом, немного оправившись от изумления, он вскочил со своего места, подбежал к юноше и, вцепившись в его рубашку, прошипел:

─ Значит, незаконны, да? Ты еще ответишь за свои слова, щенок!

Члены Визенгамота просто окаменели от такого поворота событий.

Брови гриффиндорца сдвинулись к переносице.

─ Извинитесь за свое поведение, господин обвинитель ─ процедил он ледяным тоном. Уизли задохнулся от такой наглости: подсудимый, прикованный к креслу, находящийся в крайне тяжелом положении, осмеливается чего-то требовать! Не в силах сдерживаться, Перси замахнулся, однако ударить не успел: с первого ряда послышался возмущенный голос Амелии Боунс, пришедшей, наконец, в себя от такого поведения подсудимого и заместителя министра:

─ Мистер Уизли, что вы делаете! Я прошу вас успокоиться или покинуть зал заседаний!

Перси, весь красный от негодования, отпустил Гарри и, тяжело дыша, вернулся на свое место.

─ Итак, ─ продолжала мадам Боунс, ─ по закону полагается сначала выслушать свидетелей.

И она повторно крикнула:

─ Введите свидетельницу!

Тяжелые двери на минуту распахнулись, и в зал вошла спасенная Гарри девушка. Вид у нее был очень испуганный, как и при нападении Пожирателей смерти. Она затравленно озиралась вокруг. На ее лице отразился настоящий ужас, когда она увидела юношу, спасшего ее, всего в крови, да еще и прикованного к креслу. Было такое ощущение, что она вот-вот потеряет сознание. Мадам Боунс сотворила из воздуха стул и пробасила:

─ Садитесь.

Девушка неуверенно присела на самый краешек стула.

─ Вы ─ мисс Арлен Эллен Гонт?

─ Да ─ едва слышно прошептала она.

─ Вы присутствовали при использовании мистером Поттером Непростительных заклятий?

─ Да.

─ Пожалуйста, расскажите о том, как это произошло.

Девушка рассказала о том, что видела. Ее версия совпадала с рассказанным Гарри. Перси скривился:

─ Видите? Я говорил, что ее версия полностью будет совпадать с версией Поттера.

─ Однако я не вижу оснований подозревать свидетельницу во лжи. Достоверность ее показаний подтвердили авроры, производившие тщательное обследование места происшествия. Кроме того, ввиду важности вопроса и последствий его решения, свидетельница была допрошена с помощью Сыворотки Правды. При этом ее показания полностью совпали, ─ возразила ему Амелия Боунс.

Перси замолчал. Крыть ему действительно было нечем.

─ Итак, мы выслушали показания всех сторон, ─ мадам Боунс обратилась ко всем членам комиссии. ─ Я прошу поднять руки тех, кто считает, что мистер Поттер виновен.

В воздух поднялись руки. Гарри даже не считал их, ему вдруг стало абсолютно наплевать на все. Он был настолько спокоен, что даже сам удивлялся, ─ словно это не его судьба решалась сейчас.

─ Кто выступает за оправдание мистера Поттера, поднимите руки.

Она быстро посчитала количество поднявших руки на этот раз. После этого она поднялась и громко заявила:

─ Суд постановил считать обвиняемого мистера Поттера невиновным. Решение принято большинством членов комиссии, двадцать шесть голосов против двадцати восьми. Мистер Поттер ─ обратилась она к юноше, ─ вы можете быть свободны.

Тотчас же цепи отпустили руки юноши, а аврор, подошедший к нему, вернул палочку. Гриффиндорец автоматически взял ее в руки. У него не осталось сил на то, чтобы радоваться своему освобождению. Он с трудом встал и, пошатываясь, направился к выходу. На суде все его нервы были в напряжении, и потому боль и усталость временно отступили. Но сейчас на юношу с утроенной силой навалилось все то, что прежде не замечалось из-за постоянного напряжения. Раны, оставшиеся после пыток, мучительно заныли, бессонные ночи в Азкабане дали о себе знать. Гарри пошатнулся, перед глазами у него все расплывалось. Все же ему удалось, оперевшись о стенку, устоять на ногах. Мимо ходили какие-то люди, что-то говорили, однако Гарри не слышал звуков. Он с трудом удерживал в сознании то, где он находится. Его сил хватило только на то, чтобы с трудом дойти до выхода из зала. Он оперся о дверной косяк и почувствовал, что сейчас вот-вот потеряет сознание, сил у него не осталось совершенно. Юноша зашатался и, наверное, упал бы, если бы его кто-то не подхватил. Кто это был, Гарри уже не увидел, ─ он лишь почувствовал, что проваливается куда-то в черноту. Гриффиндорец все-таки потерял сознание и не увидел человека, обеспокоено склонившегося над ним. Последним, что восприняло сознание юноши, был отчаянный крик: "Гарри!". После этого его захлестнула волна забытья…

* * *

Гарри открыл глаза, и тут же зажмурился, ─ как только он очнулся, в голове начали бухать молоты. Он чувствовал себя так, как будто по нему проехал паровой каток, и потопталось стадо слонов. Слабость во всем теле была такая, что он даже пошевелиться не мог. Все же, он с трудом, но повернул голову, несколько раз при этом поморщившись от боли. Юноша оглядел комнату, где он находился. Без очков перед глазами все расплывалось, но некоторые детали обстановки ему все же удалось уловить. В комнате стоял приятный полумрак, окна были закрыты плотными бордовыми шторами, из-под которых пробивались тоненькие лучи света. Все помещение было довольно обширным, где-то в дальнем углу виднелись смутные очертания предмета, похожего на стол. Высоту комнаты определить не удалось, ─ потолок терялся где-то в полумраке. На полу лежал коричневый ковер со странным узором. Гарри показалось, что он должен быть мягким, и гриффиндорцу почему-то захотелось ощутить его мягкость. Юноша приподнялся, пытаясь встать с кровати. Перед глазами все поплыло, тело пронзила резкая боль, голова заболела так, словно там взорвалась бочка пороха разом. О таком героическом поступке, как вставание, пришлось забыть. У Гарри кружилась голова, вдобавок, он страшно захотел пить. Через некоторое время он задремал. Разбудил его осторожный шепот:

─ Может, он уже проснулся? Тебе не кажется, что сна в течение пяти суток достаточно для отдыха, ─ осторожно поинтересовался первый голос. Гарри показалось, что это голос Люпина, хотя он не был в этом уверен.

─ Нет, нет, и думать не смей. Пусть спит. Бедный мальчик, ты видел его? Он был весь изранен, да еще и дементоры. Эти…эти…да как они могли продержать в Азкабане и судить его за то, что он сделал. ─ Гарри узнал голос миссис Уизли, которая, похоже, всхлипнула.

─ И все же, вдруг он уже проснулся. Тогда мы его навестим.

Миссис Уизли продолжала упираться, однако, поспорив с Ремусом еще минут 20, она уступила. Послышались тихие шаги, и дверь приоткрылась. Увидев, что юноша уже очнулся, посетители зашли в комнату. Да, это действительно были Ремус Люпин и Молли Уизли, оба бледные, с синяками под глазами. Миссис Уизли постоянно всхлипывала, и вытирала глаза платком. Она кинулась к гриффиндорцу и собиралась заключить его в объятия, однако ее остановил тихий голос Люпина:

─ Молли, ты можешь причинить ему боль, осторожнее.

Она испуганно отстранилась и осторожно присела на краешек кровати.

─ Как ты, Гарри? ─ спросила она дрожащим голосом, утирая беспрестанно льющиеся слезы. Юноша ничего не ответил. Люпин подошел ближе к его кровати и тихо сказал:

─ Мы очень волновались за тебя, Гарри, ─ бывший профессор старался говорить спокойно, но все же его голос предательски дрогнул. Переживания оставили след на его лице, вряд ли он спал в последние несколько дней, ─ об этом красноречиво говорили синяки под глазами и смертельная бледность. Молчание затянулось, и, чтобы как-то нарушить его, Гарри сказал, не глядя в глаза Люпину:

─ Нормально, сэр. Я в порядке.

Миссис Уизли опять запричитала, а Люпин произнес:

─ Это был поступок, достойный Мародера.

Гарри поднял голову и впервые посмотрел своему бывшему профессору прямо в глаза. Ремус тем временем продолжал:

─ Да, Гарри. Я думаю, отец и Сириус сейчас тобой гордятся.

─ Вы действительно так считаете?

─ Конечно. Ты же не признал выдвинутые обвинения, хотя на тебя оказывали давление. Ты молодец.

─ Спасибо, сэр.─ Гарри опустил голову.

─ Ну а теперь, скажи мне, как ты себя чувствуешь, ─ перешел на деловой тон Ремус.

─ Хорошо. Честно.

Люпин подозрительно посмотрел на гриффиндорца, но не стал выражать вслух свои сомнения в его правдивости. Вместо этого он сказал:

─ Ну вот и славно. Поправляйся, Гарри, ─ и он вышел из комнаты вместе с миссис Уизли.

Всю следующую неделю Гарри пришлось провести в постели. Его раны на теле зарубцовывались поразительно быстро. Гораздо хуже дело обстояло с ранами в душе. Они и так не успели зажить, а дементоры растравили их. И Гарри зачастую просыпался ночью в холодном поту от очередного кошмара. Он старался справиться с собой, как его учили, но не всегда получалось. Кроме этого, его начала раздражать заботливость миссис Уизли. Уже через четыре дня раны зажили настолько, что, по мнению гриффиндорца, можно было не обращать на них внимания. Тем не менее, миссис Уизли продержала его в кровати, несмотря на все его уговоры, до конца недели, ─ в этом она очень напоминала мадам Помфри. Все старались выразить свое сочувствие юноше, и его жутко раздражали бесконечные жалостливые взгляды, бросаемые на него, и шепот за спиной " Бедный мальчик". Даже у Рона и Гермионы при виде его на лицах появлялось сочувствующее выражение. Еще гриффиндорца злили тонны писем с выражением соболезнования, которые ежедневно приходили к нему. Он их не читал, а просто отправлял в мусорную корзину.

Когда ему, наконец, разрешили вставать с кровати, он даже слегка повздорил с миссис Уизли. Впрочем, "слегка" ─ это еще мягко сказано. На самом деле, это был грандиозный скандал. А произошел он потому, что Гарри сразу же начал упражняться, разминая отвыкшие от нагрузки мышцы. Увидев его упражнения, миссис Уизли едва в обморок не упала, и, придя в себя, начала истошно кричать, что юноше нужен покой, и что он не готов к такой нагрузке. Гарри же доказывал ей обратное. В результате разгорелась масштабная ссора. Из-за этого всего Гарри устал за всю неделю больше, чем за прошлый месяц и был искренно рад, когда его снова отправили в Хогвартс ─ на три дня раньше, чем остальных. Юноше не терпелось снова встретиться со своими наставниками, которых он успел полюбить. Он хотел сразу отправиться в лес, однако теперь, оказывается, Дамблдор посчитал, что, в связи с произошедшим, за Гарри должны все время присматривать. Поэтому каждый его шаг контролировался аврорами-охранниками. Однако теперь, после своих занятий, юноше не составляло труда обмануть их бдительность и улизнуть в Запретный Лес.

Гарри вышел, радуясь долгожданной свободе, на знакомую поляну. Там никого не было, но это не смутило гриффиндорца. Он сложил руки рупором и особым образом крикнул, ─ такой условный сигнал они специально решили использовать между собой. Юноша присел на пенек и стал ждать. Через минуту, буквально из воздуха появились его наставники, ─ ни одна веточка не шелохнулась при их появлении. Несколько мгновений они просто смотрели друг на друга, а затем на лицах у всех появились улыбки.

─ Здравствуй, Гарри ─ вышел вперед Годрик. ─ Рад видеть тебя невредимым. Наши разведчики доносили нам о происходящем, но мы не могли тебе ничем помочь, кроме надежды. У нас нет воинов. Прости, ─ и он слегка склонил голову. Ардэн и Балинт сделали то же самое в знак согласия.

─ Не стоит, это не ваша вина ─ возразил им юноша. Он подошел к Балинту и протянул ему руку в знак того, что не держит на них зла. Годрик и Балинт пожали юноше руку, а Ардэн, который был старше Гарри всего на три года, крепко, по-дружески обнял гриффиндорца. После этого они принялись обсуждать дальнейшие планы.

─ Я думал принимать тебя в Братство позже, но Азкабан стал проверкой на прочность. Ты ее выдержал. Завтра соберется Совет Братства, где будет решено, примут тебя, или нет. Ты должен будешь доказать, что ты являешься умелым воином, который сможет послужить Братству своим мечом. Мы придем к тебе завтра вечером, перед церемонией.

Гарри слушал и с трудом сдерживал радость, рвущуюся наружу от этого известия. Наконец-то он будет противостоять в меру своих сил злу, и при этом никто не будет скрывать от него ничего, говоря всю правду, какой бы горькой она ни была. К тому же юноше очень нравилось, что каждый, принятый в Братство, становится полноправным членом. И никто не смотрит на возраст, давая поручение, не скрывает тайны, и спрашивает со всей строгостью. Ничего этого нельзя было сказать об Ордене Феникса,─ еще до Азкабана Гарри понял, что их приняли формально, чтобы отвязались. Его это жутко злило, и он не мог понять, почему друзей ─ нет, почему они относятся к этому нормально. Несколько раз они даже ссорились на этой почве. Впрочем, не это сейчас главное. Гарри прекратил свои размышления и вопросительно посмотрел на своих наставников. Поймав его взгляд, Годрик положил руку ему на плечо и произнес:

─ Я уверен, у тебя все получится. До встречи завтра. ─ Все трое слегка поклонились ему и исчезли, как призраки, в ночном лесу.

Еще не до конца оправившийся от шока, гриффиндорец побрел в замок.

На следующий день юноша проснулся рано. Он быстро оделся и прошел мимо своего "охранника", безмятежно дремавшего, привалившись к стене. Гриффиндорец покачал головой, поразившись беспечности этого человека. Он почти не позавтракал и прошел к выходу из замка, где его уже ждали его наставники. Они отправились в лес, и по дороге Годрик начал объяснять юноше, как будет проходить церемония:

─ Когда принимают нового воина, собираются практически все. Новичок должен показать свои умения, ─ он обязан продемонстрировать свое искусство стрельбы из любой позиции, владение мечом в бою, магические навыки и находчивость. После этого он удаляется в специально приготовленное место для ожидания, пока Совет принимает решение. Высказываются все, но основное решение принимают Советники, ─ я когда-то упоминал их, сейчас расскажу немного подробнее. Советниками становятся выжившие воины в преклонном возрасте. Однако стать Советником очень трудно. Советники являются как бы "главным штабом". Конечно, нельзя все время советоваться с ними, так как положение у Братства очень тяжелое, и в бою или в окружении, командирам приходится все решать самостоятельно. Но все же, они самые главные в Братстве, хотя могут ошибаться. Правда, ошибаются они крайне редко. На Совете они прислушиваются к мнению большинства, но решение принимают самостоятельно. Если нового воина приняли, то его приводят в оружейную, и он сам выбирает себе шлем, кольчугу и что-либо из вооружения. А вот меч он выбрать не может, ─ после того, как он выберет что-то в оружейной, мечом его опоясывает наставник.

─ Но как же я выберу себе подходящее вооружение, я же не знаю, что из предложенного подойдет именно мне, ─ растерялся Гарри.

Вместо Годрика ответил Балинт:

─ Не волнуйся, ученик. Я знаю, что у волшебников не хозяин выбирает палочку, а палочка ─ хозяина. Так и здесь. Ты почувствуешь, когда выберешь оружие, подходящее именно тебе.

Гарри кивнул головой в знак того, что понял, и тут же задал другой вопрос:

─ Совет будет собран только ночью. А для чего же мы пришли сюда так рано?

─ Видишь ли, ─ Годрик слегка нахмурился, ─ человеку, вступающему в Братство, положено присутствовать на церемонии в особой одежде. К тому же, я смогу ответить на все вопросы, интересующие тебя, которые ты еще не задал мне. Ты сможешь попрощаться со мной.

─ Попрощаться…, ─ задумчиво протянул Гарри.

─ Да. Я могу уйти спокойно. Столетиями мой дух не знал покоя. Потом пришел мой Наследник, и я должен был обучить его всему. Когда тебя примут, мой долг будет исполнен, и я смогу уйти. Не печалься, ─ добавил он, увидев грусть в глазах Гарри, ─ у тебя останутся Балинт и Ардэн, а потом появятся боевые друзья, ─ и поверь, дружба, скрепленная кровью, сама крепкая. Ну а теперь, ─ перешел он на деловой тон, ─ надо подобрать тебе парадную одежду.

Они дошли до небольшого заброшенного домика в чаще леса. Ардэн прошел вглубь дома и вскоре вернулся с несколькими свертками в руках. Собственно, "парадная одежда" ─ это было громко сказано. Обычные брюки, сделанные их прочной, грубо выделанной кожи, удобные и для бешеной скачки и для лихой рубки, красная рубашка, сделанная из непонятного материала, куртка, кожаная, как и брюки, и черные сапоги из плотной кожи. Гриффиндор оглядел юношу со всех сторон, и остался вполне доволен осмотром. После этого Балинт и Ардэн ушли, сославшись на дела, связанные с Советом, а Основатель отвечал на вопросы своего ученика. Их кони неторопливо шли вдоль опушки леса, и столь же неспешно текла их речь. Годрик много рассказал о своей молодости. Во время беседы Гарри задал вопрос, давно интересовавший его:

─ А почему во время изучения истинной магии мы не проходили анимагию? Ведь анимагия тоже относится к истинной магии?

основатель внимательно посмотрел на юношу, и, немного помолчав, заговорил:

─ Видишь ли, многие воины умеют превращаться в животных, но они использую другой принцип превращения. У него много преимуществ, но есть один существенный недостаток: ему можно научиться, только если с детства постепенно овладевать им. Начиная с раннего детства, воины учились превращаться в животное понемногу. Надо буквально с молоком матери впитывать в себя эту магию, чтобы получилось. Я тоже учился превращаться в животное так, как это делают они. Потому никто и не мог тебя этому обучить ─ я не могу сейчас превращаться, потому, как я все же не живу, а все воины превращаются не обычным способом анимагии, принятым среди волшебников. Тебе придется учиться самому, ─ ты сам говорил о Книге Анимагов, которую нашел. Ты сможешь научиться по ней, а истинная магия тебе поможет этим овладеть легче.

Они беседовали еще о многом, почти целый день, до тех пор, пока тени деревьев не стали длинными. Тогда они оба повернули обратно. Гарри ехал за Годриком, и, несмотря на все, сказанное ему Гриффиндором, чувствовал сильную грусть, ─ он успел привязаться к своему предку. Самого Основателя тоже обуревали печальные мысли. Он сам научил своего наследника всему, чему он умел сам, и сейчас испытывал некоторое чувство гордости, подобно тому, как гордятся отцы, воспитавшие своих сыновей и передавшие им свои умения. Ему тоже было очень жаль расставаться с юношей, однако, он понимал, что это неизбежно, и утешался мыслью, что оставляет после себя достойного преемника. Погруженные в свои невеселые мысли, они не заметили, как доехали до того самого места, где собирался Совет. Лишь там они очнулись от размышлений. Годрик слез со своего коня и дал знак Гарри сделать то же самое. К ним подбежали взволнованные Балинт и Ардэн.

─ Совет уже собрался ─ на ходу крикнул Ардэн.

─ Иди, ─ Балинт подтолкнул юношу. Гриффиндорец, изрядно волнуясь, но стараясь скрыть это, вышел на поляну, залитую ярким лунным светом. На поляне полукругом сидели воины, с любопытством поглядывавшие в сторону юноши. Лица почти у всех были грубые, обветренные, испещренные многочисленными шрамами, а в волосах пробивалась седина. Видно было, что многие пришли на Совет практически с поля боя ─ запыленные, уставшие, с ранами, на которых лишь недавно запеклась кровь. Советников можно было узнать сразу, ─ они сидели на импровизированном помосте, возвышаясь над остальными. В отличие от всех, у них были светлые одежды, серебристые, тускло блестящие в темноте, плащи и длинные седые бороды. Один из них встал и медленным, спокойным голосом сказал, обращаясь к гриффиндорцу:

─ Подойди ближе, Пришедший.

Гарри встал в центр поляны, прямо напротив Советников. Их цепкие глаза рассматривали его, и казалось, видели каждую его сокровенную мысль.

─ Пришедший хочет вступить в наши ряды. Он должен доказать, что будет хорошим воином.

В этот момент кто-то крикнул:

─ Но этого мало! Он покажет нам свое воинское умение, но о его твердости мы не узнаем.

Воины поддержали высказавшегося одобрительным гулом. Однако громкий голос Советника без труда перекрыл их голоса:

─ Он уже доказал свою твердость, проведя неделю в Азкабане.

Шум моментально утих, а Советник обратился к юноше:

─ Ты должен показать, что являешься хорошим воином. Ты пройдешь несколько испытаний, Пришедший, ─ он замолчал, а Гарри принялся оглядываться по сторонам, лихорадочно соображая, каким будет первое испытание.

Опасность пришла оттуда, откуда он не ждал ─ со спины. Воин подкрался совершенно бесшумно, и, хотя слух у Гарри обострился, он не услышал приближения противника. Лишь в последнее мгновение перед броском юноша обернулся и тут же уклонился в сторону от блеснувшего клинка. Он даже не успел подумать, ─ его тело оказалось быстрее головы. Между тем противник продолжал нападать. Его клинок прочерчивал воздух серебряной молнией, так, что юноша едва успевал уворачиваться. Во время очередного кульбита Гарри вдруг почувствовал опасность. Раньше, чем успел что-либо сообразить, его корпус ушел в сторону, а рука вытянулась вперед, и он поймал стрелу, прилетевшую из мрака. Вслед за стрелой показался и лучник. Теперь задача усложнилась, ─ Гарри должен был не только уклоняться от ударов мечника, но и следить за стрелами, которые пускал в него лучник. Однако долго так продолжаться не могло ─ юношу уже несколько раз задел клинок, и он разозлился. Выждав момент, он поднырнул под меч нападающего и со всего размаху ударил его в челюсть. Воин отшатнулся, ошеломленный. Воспользовавшись его замешательством, Гарри вырвал меч у него из рук. В следующее мгновение он ударил уже пришедшего в себя воина плоской стороной меча, чтобы оглушить его, одновременно с этим присев, пропуская одну стрелу у себя над головой, а вторую отбивая клинком.

На помощь лучнику пришло еще несколько; они принялись осыпать юношу стрелами, и ему приходилось постоянно отбивать их. Меча в его руках не было видно, с такой скоростью ему приходилось работать клинком, чтобы отбить все стрелы, посланные в него. Постепенно лучники сменили тактику. Они рассыпались и стали осыпать юношу стрелами с разных сторон. Здесь было мало одного махания мечом. Ему приходилось прыгать, наклоняться, перекатываться, чтобы уклониться от них. Долго так продолжаться не могло, и юноша разозлился. Постоянно перебегая с места на место, то пригибаясь, то вставая, ему удалось поочередно добраться и обезвредить четырех лучников. После этого оставшиеся скрылись где-то в лесу. К своему удивлению, Гарри практически не почувствовал усталости ─ видно, его не зря гоняли его строгие учителя. Он обвел глазами всех воинов; на лицах большинства было написано одобрение.

─ Что ж, первое испытание ты прошел. Теперь второе ─ Советник взмахнул рукой, и в дальнем конце поляны появилась мишень, а у юноши в руках ─ лук и четыре стрелы. ─ Ты должен отсюда попасть в центр мишени из трех позиций, а потом на скаку, с первого раза, не промахнувшись ни разу.

Задача усложнялась тем, что мишень постоянно перемещалась. Однако попасть в нее с места из положения стоя, сидя и лежа все же не составило особого труда. Самым сложным было стрелять на скаку. Гарри свистнул, и на его зов тут же откликнулся Касфалар, примчавшийся почти сразу. Юноша вскочил на коня и погнал его к отметке, откуда следовало стрелять. Конь прекрасно понимал, что нужно хозяину, и бежал размеренно, не совершая резких скачков, которые Касфалар обычно очень любил делать. И этот выстрел попал в цель. После того Гарри следовало показать свое владение арканом, свое умение сражаться верхом и владение истинной магией. Гриффиндорец прошел все испытания довольно успешно, а в конце даже немного перестарался, вызвав магией крайне сильную грозу. После этого непонятно откуда взявшийся воин в черном плаще подхватил белого коня, с которого Гарри так и не слез, под уздцы и повел в сторону от поляны. Юноша понял, что, скорее всего, сейчас Совет будет принимать решение.

Ждать ему пришлось довольно долго, более получаса, за которые он успел весь известись в ожидании своего приговора. Чем дольше он ждал, тем сильнее нервничал, хоть и не показывал этого. Наконец, тот же молчаливый воин сделал приглашающий жест. Гриффиндорец спрыгнул с коня, заржавшего в знак поддержки, и снова направился к поляне. При виде его все замолкли, и снова один Советник встал и торжественно произнес:

─ Пришедший! Мы видели тебя в бою, наставники довольны тобой, мы знали о тебе, и решили, что ты достоин занять место в рядах Братства Сумеречных Воинов. Все дали согласие на твое вступление. Пройди и выбери оружие, которое отныне тебя будет защищать всегда.

Снова угрюмый воин сделал приглашающий жест. Гарри, все еще ошеломленный, проследовал за ним в небольшой домик недалеко от поляны. Он зашел в дом, и остолбенел: такого количества разнообразного вооружения он никогда не видел! На полках, на скамьях, повсюду, были разложены шлемы, кольчуги, поножи, метательные ножи, боевые цепи, топоры, кинжалы всех видов, форм и размеров, с разнообразной отделкой. Так не было ни одного предмета, похожего на другой. С помощью провожатого юноша принялся подбирать себе шлем и кольчугу. Он перемерил более трех десятков кольчуг и панцирей, но еще ни один ему не подошла. Наконец, где-то в самом углу он нашел кольчугу из странного материала. Она была очень похожа на обычную металлическую, но была чуть полегче. Когда Гарри одел ее, у него появилось ощущение, что кольчуга прилипла к нему намертво. Казалось, она идеально подошла ему. В других кольчугах он чувствовал себя скованно, а в этой, наоборот, почувствовал, что мог бы сравниться в ловкости со зверем. Видя, как неохотно он расстается с кольчугой, его сопровождающий, оказавшийся одним из мастеров – кузнецов, понимающе усмехнулся и отложил эту кольчугу в сторону. То же самое произошло и со шлемом. Были там и шлемы глухие, с забралом, однако юноше подошел открытый шлем с вертикальной стрелкой поносья. После чего гриффиндорец начал выбирать себе дополнительное вооружение и, в результате, подобрал себе перевязь с метательным ножами и прочный лук из неизвестного дерева. Уже экипированный, он снова предстал перед Советом. Один из Советников кивнул, и вперед вышел Годрик Гриффиндор.

─ Наследник, ─ торжественно начал он, ─ ты был хорошим учеником. Сейчас я должен опоясать тебя мечом. Я посоветовался с твоими другими наставниками, и решил, ─ а Совет одобрил мое решение, ─ что ты достоин владеть моим мечом, который ни разу не был запятнан и прославлен во многих битвах. Я верю, что ты достоин этого, и так же, как и твои предки, будешь с гордостью носить этот меч, и не запятнаешь его. ─ Годрик опоясал юношу мечом.

─ Но…как… ─ выдохнул пораженный Гарри, ─ ведь…ты…спрятал меч… в Шляпе…

Годрик заливисто рассмеялся.

─ Нет, Гарри, это была одна из моих уловок на случай, если Салазар попытается завладеть моим мечом. Это не простой меч, в него вложено немало магических сил, и, разумеется, он весьма ценен, как артефакт. Слизерину, разумеется, меч помог бы усилиться, именно поэтому я не хотел, чтобы он ему достался. Поэтому я сделал копию клинка, и, почти не скрывая его, спрятал в Шляпу, а настоящий всегда носил с собой. Так что если бы Слизерин завладел бы клинком, спрятанным в Волшебной Шляпе, то ему досталась бы только копия. Его она смогла бы обмануть, он не знал, как выглядит настоящий меч. А ведь он отличается. Взгляни, Гарри.

Юноша вытащил клинок из ножен и пристально посмотрел на него. Действительно, настоящий меч довольно сильно отличался от копии: он был чуть подлиннее и пошире, вместо слов "Годрик Гриффиндор" под рукоятью была вырезана одна-единственная золотая руна. На внешней стороне рукояти не было никаких драгоценных камней, как на копии, кроме тонкой рубиновой пластинки, вделанной прямо в рукоять. На этой пластинке был вырезан золотой герб: в треугольном щите стоял на задних лапах разъяренный лев, совсем как на гербе факультета Гриффиндор, а щит поддерживал летящий орел. Годрик пояснил:

─ Это герб моего рода, появившийся задолго до моего рождения. Даже в старинных бумагах нашей семьи не осталось упоминания о том, когда и кем он был составлен. На ножнах ты тоже можешь увидеть такой, ─ добавил он. Действительно, черные кожаные ножны были украшены этим же гербом. Гарри пораженно посмотрел на своего улыбающегося предка.

─ Ну а теперь ─ зычно произнес Годрик, ─ встань на колено и принеси клятву верности, ученик!

Юноша опустился на одно колено и повторял вслед за Гриффиндором:

─ Клянусь, что буду служить Братству верой и правдой до последнего вздоха, до последней капли крови. Клянусь, что никогда не брошу в беде своего товарища. Клянусь, что я буду исполнять законы Братства. Клянусь, что я лучше умру, чем предам Братство!

─ Встань, ─ громко произнес Годрик, ─ отныне ты ─ Воин и полноправный член Братства Сумеречных Воинов. За любое нарушение клятвы ты будешь предан суду и смерти. Теперь ты получишь новое имя, его получает каждый воин, вступающий в наши ряды. Теперь тебя зовут Таргон. Прозвище свое ты получишь позже, когда покажешь себя в бою. ─ С этими словами Гриффиндор накинул на плечи своего наследника красный плащ. Наклоняясь к уху юноши, он прошептал:

─ Позови Касфалара.

Гарри оглушительно свистнул и вскочил на своего верного коня. Совет одобрительно загудел ─ впрочем, это и правда было потрясающее зрелище ─ гордый всадник на могучем коне. Воины подняли свои мечи и отсалютовали новоявленному вояке. И, перекрывая шум, могучий голос Советника произнес:

─ Отныне Таргон ─ наш брат, и мы ─ твои братья.

Воины приветствовали слова Советника громким дружным криком. Гарри спрыгнул с коня и подошел к своему предку.

─ Пришла пора прощаться, ─ тихо проговорил тот, ─ но не грусти. Помни, жизнь продолжается!

Они крепко, по-дружески обнялись, а потом Годрик отошел в сторону, поднял руку в прощальном взмахе, и медленно исчез, слившись с туманом. Гарри смотрел туда, где только что стоял основатель, и с трудом проглотил комок, образовавшийся в горле. Советники внимательно посмотрели на него, а затем один из них произнес:

─ Ты только стал воином, и, по обычаю, сначала должен проявить себя в не самом важном бою, прежде чем идти на сложные операции. Но у нас не хватает людей. Послезавтра в Хогвартс прибывают студенты, и мы обязаны сделать все, чтобы предотвратить нападение на поезд ─ наши разведчики доносят, что вероятность этого очень высокая. Завтра твой друг ─ Ардэн ─ вместе с тобой отправится в один из охранных отрядов.

Гарри обрадовался тому, что у него сразу появилось реальное дело. Он все еще печалился по Годрику. Однако долго грустить у него все равно не получилось бы, ─ к нему уже шли воины, знакомились с ним, смеялись, приветствовали и предлагали отметить знакомство. Он сразу почувствовал себя, как в большой семье. Сквозь толпу с трудом протолкались Балинт и Ардэн. Балинт пожал ему руку и сказал:

─ Поздравляю, я был уверен, что ты пройдешь.

А вот Ардэн был далеко не так сдержан, как его старший товарищ. Он кинулся на плечи своему бывшему ученику, ставшему другом, и крепко обнял его, крича вместе со всеми что-то восторженное. Празднование затянулось почти до утра. Сколько было рассказано историй из жизни, шуток, со многими юноша моментально подружился. Его очень удивило отношение к смерти в Братстве, ─ воины рассказывали о ней шутки и смеялись над ней. Хоть Гарри и не боялся смерти, такое отношение к ней казалось ему поразительным, и он и представить себе не мог, что весьма скоро станет относиться к ней также. Еще поражало количество молодых. В основном все воины были старше гриффиндорца максимум на пять лет. Двадцатилетние уже считались очень умудренными опытом и занимали высокие посты. А уж сколько было семнадцати-восемнадцатилетних командиров! Были и ровесники Гарри, занимающие посты командиров. Это казалось просто необыкновенным. Но еще больше он удивился, когда встретил огромное количество простых воинов, моложе его на два-три года. Эти были совсем мальчишки, но уже успели поучаствовать в боях, ─ у многих из них уже были шрамы.

С рассветом, когда гриффиндорцу пришло время возвращаться в замок, его отпустили очень неохотно, а Ардэн вызвался дойти с ним до замка. Юноша шел, как в тумане, понимая, что этой ночью случилось событие, которое кардинально изменит его жизнь. У замка они расстались, и Ардэн пообещал встретиться с ним на следующий день, после чего они расстались.

Гарри показалось, что он только что рухнул на кровать, а его уже окликает чей-то голос. Он вздрогнул и моментально проснулся, ─ в последнее время спал он очень чутко. Ардэн стоял, склонившись над его скромным ложем, ─ после своих тренировок Гарри решил, что ни к чему ему жить высоко в башне в столь роскошной комнате ─ он перебрался в небольшую комнатку на втором этаже и спал, укрываясь плащом. Так действительно было удобнее, ─ его товарищам было легче добираться до него. Юноша вскочил и поприветствовал друга, на что Ардэн лишь кивнул и вышел из комнаты. Гарри поспешил за ним, на ходу застегивая перевязь и одевая кольчугу. Они вышли на улицу и поспешили к лесу. Было еще темно, ─ Гарри посмотрел на небо и определил, что было примерно 6 часов утра, ─ следовательно, он спал всего лишь около полутора часов. По идее, солнце уже должно было встать, но вместо этого небо было затянуто плотной дымкой.

Пока он думал, они вместе с Ардэном уже достигли места построения. У воинов не осталось ни следа вчерашней веселости, ─ все были собранны и сосредоточены, а на лицах застыло угрюмо-отрешенное выражение. Никакой суматохи в их рядах не наблюдалось, хотя воины постоянно прибывали, спеша, очевидно, из разных мест. Наконец, приток воинов закончился. Тогда вперед вышел воин чуть постарше всех остальных. От других он отличался лишь тем, что шлем у него был посеребренный, а кольчуга ─ вороненая. Он громко крикнул:

─ Тихо!

Моментально наступила мертвая тишина. Воин продолжал:

─ Я Харлод из Мертвых земель. Я назначен вашим командиром. Этот отряд формируется заново, потому, разбиваться на десятки придется по-новому. Сейчас я назову десятников и тех, кто войдет в их десяток. После чего нам нужно будет, не теряя строя, пройти Живой лес и прийти к лесу Вертов. Надеюсь, нам удастся пройти через него без конфликтов. Дальше вашу задачу вам объяснят десятники. Наши разведчики доложили, что на поезд готовится нападение войск Темного союза. Значит, среди наших противников будут и зомби, и адские наездники, и варги, и исты-кочевники, и кархи, и многие племена и существа, входящие в Темный союз.

Гарри тихо спросил Ардэна, стоявшего рядом с ним:

─ А Живой лес и лес Вертов ─ это что за леса такие?─ на что Ардэн так же шепотом ответил: ─ Живой лес ─ это наш лес, там нет опасностей для нас, а лес Вертов, ─ это лес, где правит племя, называющее себя вертами. Мы пытались договориться ними сотни раз, но они очень непостоянны, и, пропустив нас в один раз, могут напасть в другой.

─ А Темный союз и все перечисленные племена и существа ─ это кто такие?

─ Темный союз ─ это объединение многих из тех, кто воюет с нами, и все перечисленные народы входят в состав Темного союза. Их там гораздо больше, чем Харлод сказал, он только некоторых назвал. Темный союз практически не существовал, как и мы, но около двух лет назад он начал стремительно возрождаться, и расти, вбирая в себя все новых и новых наших врагов. Мы связываем это с возрождением того, кого волшебники называют Темным Лордом, ─ Гарри вздрогнул, ─ мы зовем его Повелителем Тени, пока только тени. Он еще не стал Повелителем Тьмы, но станет, если найдет книгу Смерти.

Гарри хотел спросить Ардэна о книге, но тот толкнул его, призывая послушать сотника.

Харлод объяснял, кто и что может подстерегать их в пути.

─ В Живом лесу, как вы знаете, нам опасаться нечего. Но далее идет лес Вертов. Даже если они пропустят нас, все равно надо быть начеку, ─ их лес враждебен нам, и будет препятствовать нам пройти через него, раскидывая болота, топи и трясины на нашем пути. Кроме того, в лесу Вертов живут дроны и гноллы. Дроны ─ это духи, напускающие на человека беспричинный страх, так что он совершенно теряет голову и бежит, не разбирая дороги, туда, где его поджидают дроны. Они окружают человека и забирают из него жизненную силу и плоть, так что остается только высушенный скелет. Чтобы с ними не встретиться, надо держаться вместе, ─ они редко нападают на нескольких человек, в основном только на одиноких путников. Одному с ними можно справиться силой воли, заставив себя остановиться и понять, чего ты боишься. Гноллы ─ это особый вид ящеров. От обычных они отличаются размерами, ─ больше их раза в два, ─ и особо прочной бронированной чешуей. Они вооружены тяжелыми булавами и обладают исполинской силой, так что в сражении с ними надо показывать всю свою ловкость. В бою не теряйте голову и помните, что необходимо не только слушать своего командира, но и думать самому. Нарушители дисциплины и паникеры будут караться очень строго. Все. Теперь вам предстоит заново разбиться на десятки. ─ Он достал из-под плаща небольшой лист пергамента и принялся зачитывать имена десятников и воинов, вступавших в десяток. Десятки выстраивались позади Харлода, и в центре оставалось все меньше и меньше воинов. Он дошел до седьмого десятка и объявил командира:

─ Келад!

Невысокий воин в тяжелом панцире вышел вперед и слегка поклонился. Харлод начал выкрикивать имена тех, кто направлялся в этот десяток. Гарри попал в этот десяток вместе с Ардэном, как и хотел. Разбивка продолжалась еще около десяти минут, а затем прозвучала команда:

─ В строй!

Все воины тотчас же выстроились перед сотником. Харлод внимательно оглядел их и сказал:

─ Я рассказал вам об опасностях, которые могут подстерегать вас в пути, но помните, что на самом деле их куда больше, чем я сказал, ─ Темный союз не дремлет. Вы пойдете пешими, верхом вам не удастся пройти сквозь лесную чащу. И помните, что от вас зависит жизнь ни в чем не повинных детей. Я знаю, что вы не отступите. А теперь, хватит разговоров ─ вперед! Идем колонной по десяткам.

Он повернулся и исчез в зарослях можжевельника. ( Вроде, можжевельник должен там расти, если нет, ─ поправь меня). Остальные тут же последовали за ним.

Сначала путь не представлял ничего особенного ─ обыкновенная звериная тропа, единственным неудобством было то, что колючие кусты все время цеплялись за одежду, а корни выпирали из земли. Однако мало-помалу деревья сдвигались, просветы за спиной у отряда быстро исчезли из виду. Все последние остатки разговоров постепенно стихли. Гарри внезапно понял, чем этот лес отличался от обычного, ─ здесь не было зверей и птиц. Куда-то подевались даже вездесущие синицы и воробьи. Звериные следы практически исчезли, и только вороны иногда хрипло каркали, садясь на ветки; а скоро пропали и они.

Отряд шел между рядами угрюмых, серых, безжизненных деревьев, похожих скорее на столбы, чем на деревья. Под ногами чавкала липкая противная грязь. Постепенно она стала плотнее и глубже. Воины проваливались в нее уже не по щиколотку, а по колено, с трудом выдирая ноги из вязкой жижи. Когда все начали проваливаться по пояс, стало ясно, что они зашли в болото. По цепочке пришел от сотника: "двигаемся вперед, не теряя порядка, строго друг за другом". Движение отряда резко замедлилось, теперь приходилось идти след в след. Временами им попадались небольшие полянки, заросшие мелким кустарником, обманчиво легко проходимые и кажущиеся неопасными.

Они брели среди топей в полном молчании еще несколько часов, пока, наконец, не выбрались на какой-то холмик для привала. Отряд разместился, как мог, на крохотном пятачке земли. Усталые, злые и промокшие они повалились на землю, давая отдых измученному телу.

Гарри свалился, как и все, в голове не осталось никаких мыслей, кроме одной ─ отдохнуть, наконец. Он немного отдышался и перевернулся на спину. Смотреть было не на что, взгляд натыкался только на бесконечные стволы деревьев, уходящие вверх и исчезающие в тумане.

Где-то вдалеке послышался странный хлюпающий звук, но никто не придал этому значения. Однако скоро послышался второй, третий. Звуки явно приближались. Скоро к ним прибавилось и что-то, подозрительно похожее на рев. Безо всякой команды воины встали и застыли на островке, напряженно вглядываясь в туман. Странные звуки скоро окружили крохотный клочок земли со всех сторон, однако их обладателей по-прежнему не было видно. Наконец, вдали показались размытые тени. Их очертания становились все четче и четче пока, наконец, их не стало видно полностью.

Гарри невольно подался назад. Хоть он видел много разных чудовищ в своей жизни, но такого ─ никогда. Это оказались существа, отдаленно напоминающие стрекоз своим телом. Однако на этом сходство заканчивалось. Странные существа были ростом с хорошего тигра, обладали чешуей золотого цвета, отливающим бронзой и длинными хвостами ( не знаю, как это у стрекоз называется) с шипами сзади как у скорпионов. Шипы были явно небезопасные, ─ даже отсюда было видно, как с них капал яд. Казалось, что опасны эти создания только сзади. Однако очень скоро Гарри убедился в обратном, ─ одно из существ внезапно раскрыло свои жвала и выкинуло оттуда длинный язык, усеянный острыми зубами, с которых тоже сочился яд.

Гарри застыл от ужаса, и случайно бросив взгляд в сторону, увидел, что и многие другие стоят с перекошенными лицами. Ардэн наклонился к нему и тих прошептал:

─ С такими тварями мы еще не встречались. Только разведчики с самых дальних северных секретов описывали чудищ, похожих на этих. Но откуда они взялись здесь, ума не приложу.

Между тем, "стрекозы" приближались. Двигались они очень странно,─ у каждой из них было по паре небольших прозрачных крыльев на теле, изогнутом в виде буквы "s". И с помощью этих крыльев они подбрасывали себя вверх на несколько десятков сантиметров, а затем опускались вниз и скользили по воде нижней частью своего туловища. При этом раздавался тот самый хлюпающий звук, который насторожил воинов. Когда разгон кончался, существа снова использовали крылья.

Воины стояли в оцепенении, смотря на приближающуюся смерть, которая смотрела на них сотней выпуклых, немигающих глаз. Внезапно тишина содрогнулась от резкого голоса сотника, который заставил всех очнуться.

─ Стоя-я-я-ть!

Команда была излишней, потому как убегать все равно было некуда, ─ они были окружены непроходимой топью. Оставалось только не двигаться и пытаться увернуться от сочащихся ядом хвостов и зубов. "Стрекозы" приближались. Когда они оказались в нескольких футах от острова, Харлод проревел:

─ Клинки наголо!

Эта решительная команда окончательно вывела всех из ступора. Засверкали мечи, и через несколько мгновений воины уже были готовы встретить надвигающуюся на них лавину врагов. Еще пара секунд ─ и стрекозы добрались до острова. И вот тут начался настоящий кошмар.

Сражаться было очень трудно, потому что бойцы стояли скученно, мешая друг другу. Воины, находившиеся в первом ряду, старались увернуться от страшных ядовитых зубов и одновременно всадить свое оружие в тело врага. Однако даже если им это удавалось, то стрекозы успевали хотя бы задеть их, и тогда не было спасения. Яд этих тварей был смертелен. Прямо перед Гарри молодой боец увернулся от летящего на него монстра и всадил в него меч. Из раны на его теле потекла зловонная вязкая жижа черного цвета, и чудовище затихло. Его хвост дернулся несколько раз в агонии и задел сразившего его молодого воина, не успевшего увернуться. Шип вонзился тому в ногу. Буквально через несколько секунд человек согнулся и упал на колени, его лицо исказила страшная гримаса. На коже стали появляться странные нарывы, становившиеся все больше и больше. Постепенно они чернели. Человек закричал от боли и распростерся по земле. Он катался по чавкающей почве, стараясь заглушить эту страшную боль ине чувствовать ее. Между тем, его облик стремительно менялся, ─ конечности иссохли, волосы выпали. Язвы разъедали его все сильнее и сильнее, и, в конце концов, под ногами у потрясенных друзей лежало что-то отдаленно напоминавшее черную тряпку. Гарри с трудом сдержал тошноту. Ардэн подавленно молчал. Однако времени думать уже не оставалось, ─ на них надвигалась новая волна страшных тварей. Гарри сжал зубы и стиснул сильнее рукоять меча.

Дальше все слилось для него в бесконечную череду атак. Он уже не обращал внимания на смерть, окружавшую его с обеих сторон, он не думал о бое, ─ его руки все делали механически, без участия его сознания. Время словно замедлило свой бег и растянулось во много раз. Он не слышал ничего ─ ни воплей умирающих в страшных муках, ни противного хруста при рассекании конечностей жутких существ, ни мерзкого чавканья, с которым их останки погружались в болотную жижу.

Все закончилось внезапно. Чудовища исчезли так же неожиданно, как и появились, растворившись в тумане. Почти моментально наступила тишина, прерываемая только стонами умиравших людей. Рядом с ними умирал воин. Завидев идущих к нему товарищей, он принялся умолять их, чтобы они избавили его от мучений. Гарри отвернулся, не в силах вынести этого зрелища, а за спиной у него послышался свист стали, и один крик прекратился.

Юноша смотрел перед собой, в то же время ничего не видя, и наступил на что-то мягкое. Он посмотрел себе под ноги и увидел черную вязкую массу. Несколько мгновений он тупо смотрел на нее, но потом он понял, ЧТО это такое. Поттер не выдержал. Он добежал до края острова, и его начало мутить со страшной силой. Когда он наконец, откашлялся и отплевался, то почувствовал чью-то твердую руку у себя на плече. Юноша оглянулся и увидел своего сотника, Харлода. Стыдясь, что его застали в таком состоянии, Гарри опустил глаза. Однако Харлод и не думал упрекать его. Он присел рядом, и какое-то время они оба молчали. Наконец, сотник сказал:

─ Не стыдись того, что сейчас чувствуешь. Я знаю, каково испытывать такое в первый раз. Я тоже страдал, как и ты, увидев столько смерти и боли вокруг себя. Это сложно принять, но постепенно твое сердце затвердеет. По-другому нельзя, иначе не выживешь. Это война ─ не на жизнь, а на смерть. Я уверен, ты запомнишь этот день, потому что сегодня ты впервые увидел войну во всей своей красе. Сегодня ты прошел свое боевое крещение.

Гарри поднял голову и посмотрел сотнику в глаза.

─ Я думал, что все будет не так, ─ пробормотал он. ─ Что…

…будет бой, радостный и грозный? ─ закончил за него Харлод. ─ Да. Все новички поначалу так думают. Но война ─ это не только громкие битвы и сражения. Скорее, наоборот. У многих людей, которые никогда не брали в руки в оружие и не шли на врага, складывается ошибочное мнение, что война ─ это красивые честные поединки, и грандиозные бои. На самом деле, реалии войны ─ это кровь, грязь, смерть, страдания, страшная боль и тоска по тем, кто с нее не вернулся. Сейчас ты увидел войну изнутри. И ты уже знаешь, что это такое. И, поверь, очень часто, вместо открытого боя нам приходится ползти по уши в болотной жиже, или лежать часами в грязи ради одного-единственного момента, когда можно напасть. Такова реальность. Мы не можем окружать себя иллюзиями, иначе перестанем существовать. Война научит тебя многому, Таргон, она хороший, хоть и жестокий учитель.

Харлод встал и протянул гриффиндорцу руку, помогая подняться с земли. Сотник почти сразу же ушел, оставив юношу размышлять над своими словами. Гарри медленно бред по островку, погруженный в свои мысли, ничего не замечая вокруг себя.

Однако долго хандрить ему не дали. Прямо над его ухом прозвучала резкая команда его десятника:

─ Седьмой десяток, построиться!

Гарри поспешил к месту построения. Ардэн, затерявшийся где-то, был уже на месте, и во взгляде его читалось беспокойство, при виде Гарри сменившееся облегчением. Юноша встал в строй, предварительно окину его взглядом. Седьмой десяток сильно поредел. Остальные десятки тоже изрядно потрепало, ─ многие из них десятками назвать точно было нельзя, так как в них осталось не более шести человек. Харлод начал перекличку.

Итоги были неутешительны. Погибло сразу, рассеченных шипами, двенадцать дружинников и от яда ─ двадцать пять. Отряд уменьшился почти вдвое, теперь это была не сотня, а потрепанные шесть десятков. Непонятно было, как они собирались останавливать Темный отряд, готовящий нападение на поезд, если их собственный понес такие потери. А ведь они еще даже не добрались до нужного места. Сотник мрачно велел укомплектовать десятки. В итоге, в каждом оказалось теперь больше 8 человек. Закончив эту процедуру, отряд хотел воздать последние почести останкам погибших, но их уже не было. На острове не осталось ни одного павшего, и было непонятно, кто это сделал. Воины успели заметить только какую-то ползучую тварь, быстро шмыгнувшую в болотную жижу. Гарри снова затошнило, и ему захотелось оказать как можно дальше от этого места. Впрочем, не ему одному.

Снова отряд шел, пробивая себе узкую тропку посреди топей. Все снова молчали, и молчание это было тягостным. Тишина давила на уши. Скоро Келад, их десятник, стал тревожно оглядываться и, как заметил Гарри, не он один. Идущий впереди Ардэн тоже начал беспокоиться и часто поглядывать по сторонам. На вопрос о причинах своего беспокойства, он хмуро ответил, что они уже давно прошли границу леса Вертов, но пока не видели никого из них, что было очень странно, ─ они всегда появлялись, когда непрошеные гости заявлялись к ним в лес.

Мало-помалу страшные бучила начали исчезать, деревья ─ расступаться и постепенно отряд выбрался на твердую землю. Мокрые, уставшие, грязные от головы до пят, сейчас они больше походили на крестьян-повстанцев, чем на военный отряд.

Сотник не дал им отдыхать, и тут же повел дальше. Местность постепенно менялась ─ туман начал рассеиваться, а деревья становились все ниже и ниже.

Наконец, они вышли на берег какой-то речушки, весь заросший ивняком. Берег был очень крутой, и многие деревья росли почти горизонтально, свешивая свои длинные ветви к самой воде. Харлод забрался на одно их таких деревьев и долго всматривался в противоположный берег, также заросший ивами. В его глазах появился странный блеск. Ничего никому не объясняя, он повел отряд прочь из чащи, пока они не вошли в негустой подлесок. Отряд молча шел по влажной земле, шаги их скрадывал намокший перепрелый слой хвои и листьев.

Понемногу начало темнеть. Деревья отбрасывали длинные зловещие тени. Скоро к Гарри вернулось странное беспокойное чувство, что за ними кто-то наблюдает. Они подошли почти к самому краю леса, за которым начиналось широкое поле, которое пересекала где-то вдалеке железная дорога, и остановились. Харлод оглядел всех и негромко сказал:

─ Будем ждать здесь.

─ Но зачем ждать? Почему мы не можем напасть на них сами? ─ послышался чей-то голос. Харлод обернулся и увидел молодого воина, привалившегося к стволу какого-то невысокого дерева.

─ Потому, что иначе нас перемелют в порошок и даже не поморщатся. Если мы нападем сейчас, то нам придется идти через поле, где нас очень хорошо видно и легко можно перестрелять, как кроликов. У них в лесу прикрыт тыл, у нас в поле ─ нет. Их и так больше нас в несколько раз, а при такой позиции в случае нашего нападения они нас просто раздавят.

─ Но почему тогда они не сделают то же самое, если мы нападем тогда, когда они остановят поезд? ─ задал вопрос тот же воин.

─ А потому, что им на нас будет плевать, потому, как главная цель для них будет поезд, а не мы, они на него отвлекутся. А теперь, если у вас у всех закончились дурацкие вопросы, то замаскируйтесь, наконец! Тоже мне, вояки нашлись ─ у врагов зрение не хуже вашего, а может, и поострее, а они четверть часа сидят среди редкого кустарника, где их прекрасно видно, и травят байки! Чему вас учили? ─ Сотник разгневался и на себя, и на своих бойцов. Если их сейчас заметят, то все пойдет насмарку, и шести десяткам воинов вместе с командиром заранее придется прощаться с жизнью с горькой мыслью, что они погибли зря.

Гнев командира подействовал моментально, ─ пристыженные воины тут же испарились. Если бы кто теперь случайно увидел эту крохотную полянку, то ни за что бы не поверил, что буквально минуту назад там сидел отряд из шестидесяти человек.

Гарри лежал в кустах на перепрелой листве, не двигаясь и пытаясь всеми силами слиться с тем куском огромного полусгнившего бревна, который стал для него укрытием.

Вечерело. Краски становились бледнее, выцветали, день клонился к закату. Непонятно было, когда же пройдет поезд. Гарри никогда не думал, что Хогвартс-экспресс можно так долго ждать. Внезапно юноша почувствовал, как лежащий рядом товарищ напрягся, вглядываясь вдаль. Очевидно, зрение у всех его друзей было отменное, ─ сам Гарри вглядывался в горизонт до рези в глазах, но не заметил даже признаков приближающегося поезда.

У воинов Темного отряда зрение тоже было отменное, ─ десяток из них вышел из-за деревьев, таща что-то большое и громоздкое к путям. Из своего укрытия Сумеречным воинам было хорошо видно, как этот десяток перекрыл пути завалом. Поезд все приближался. Послышался резкий гудок, ─ очевидно, машинист уже увидел стоявших на путях людей. Когда это не помогло, поезд начал замедлять ход…

* * *

С самого утра день не задался. Мало того, что они чуть не опоздали на поезд, так потом еще и Гермиона вместе с сестрой дулись на него за то, что, помогая им нести их чемоданы, он в спешке уронил у Гермионы ─ "Историю Хогвартса", от чего та пришла в ярость, а у Джинни ─ ее новые ингредиенты для зелий. В чем-то интересы обеих девушек не совпадали, но в данном случае они были едины в своем негодовании. Усаженный в купе Рон выслушал почти часовую лекцию от них обеих о своей неуклюжести и криволапости.

Через некоторое время страсти улеглись, однако все трое по-прежнему не разговаривали друг с другом. Гермиона демонстративно общалась только с Джинни, а та часто отвечала невпопад, разгадывая кроссворд в каком-то журнале. Рону оставалось только смотреть в окно и горестно вздыхать. Спустя некоторое время он задремал и сквозь сон услышал, как Гермиона пробормотала себе под нос:

─ Надеюсь, у Гарри все в порядке.

Постепенно начало темнеть, и Рон уже начал думать о восхитительном ужине в Большом зале, как вдруг громкий гудок отвлек его от мыслей. Он оглянулся и увидел, как удивленно переглянулись Джинни и Гермиона. Рон уже снова принялся было мечтать, как поезд внезапно тряхнуло так, что все оказались на полу, и он начал останавливаться.

─ Что произошло? ─ испуганно спросила Джинни, на что и Рон и Гермиона ответили ей растерянным выражением лица. Ребята замолчали и прислушались. Сначала все было тихо, но потом, где-то впереди послышался звон выбиваемого стекла и следом за ним ─ жуткий рев. Троица переглянулась и побледнела. Однако затем Гермиона решительно сказала:

─ Мы обязаны посмотреть, что произошло. Вдруг, кому-то нужна помощь

─ Гермиона, поверь, ─ сказал Рон срывающимся голосом, ─ если мы туда пойдем, то помощь точно потребуется нам.

─ Не говори глупостей. Что может случиться?

Рон начал было протестовать, однако Джинни присоединилась к Гермионе, и он не смог устоять перед таким натиском. Они пошли по коридорам; из дверей купе выглядывали удивленные и испуганные студенты, некоторые из которых присоединялись к друзьям. Наконец, они добрались до первого вагона. Джинни решительно потянула ручку двери на себя и замерла. Перед ними предстало страшное зрелище: на полу в углу лежал машинист, то ли оглушенный, то ли уже мертвый, а перед ним стояло исполинское существо, похожее на помесь огромного медведя, льва и гориллы. Монстр был покрыт толстой лохматой шкурой болотного цвета и был ростом футов 6 точно. Он стоял на четырех лапах, а на его спине сидел человек в вороненых доспехах, вооруженный странным широким топором с древком красно-коричневого цвета. Он усмехнулся, глядя на шокированных детей.

─ Ну что, детишки, удивлены? ─ с издевкой спросил он. Голос у него был гортанный, идущий откуда-то из нутра. ─ И правильно.

Он взмахнул своим топором и в полную силу крикнул:

─ Вперед!

Зверь издал громкий рык в ответ на команду. Тотчас же послышался звон выбиваемых стекол, осколки обдали дождем застывших ребят, и это вывело их из оцепенения.

─ Беж-и-им!! ─ истошно закричала Лаванда, оказавшаяся в толпе. И они побежали, а странный человек громко хохотал им в след. На бегу они захлопывали двери и запечатывали их. Сзади слышались крики и топот. Пробегая по очередному коридору, Рон, задыхаясь, заметил:

─ Долго мы не протянем.

─ Но что мы можем сделать? ─ впервые на его памяти Гермиона так нервничала. Да и он сам никогда не чувствовал такого животного ужаса, охватившего его при виде монстра. Рон огляделся по сторонам.

─ Дверь! Давай улизнем от них в темноте. Он уже распахнул дверь, как вдруг Джинни потянула его за рукав.

─ Ну что еще, ─ нервно спросил Рон, но осекся, ─ где-то невдалеке послышались всхлипывания. Гермиона, с перекошенным от ужаса лицом, решительно повернула обратно.

─ Куда?! ─ завопил Рон и кинулся следом; Джинни не отставала от него. В соседнем купе в угол забился мальчик; у него даже значка факультета не было ─ как видно, он первый раз ехал в Хогвартс. Рон поспешно подхватил его и понесся в сторону выхода, но в этот момент рухнула запечатанная ими дверь, и монстр бросился на него. Рон с трудом увернулся, зверь впечатался в стенку с размаха, и они, пользуясь задержкой, помчались так, как не бегали никогда в жизни. Вбежав снова в тамбур с открытой двери, они едва успели запечатать дверь прямо перед носом разъяренного зверя.

Все трое поспешно выпрыгнули из вагона и вздохнули с облегчением. Однако тут послышался звон разбитого стекла, ─ воин даже не стал разрушать дверь заклинанием, или своим топором; он просто направил своего монстра прямо к окну, и тот играючи пробил его. Огромными скачками зверь приближался; наездник оскалил зубы и уже занес копье, как вдруг раздался свист, и его тело пробила стрела, выставив окровавленный наконечник из груди. Зверь взвыл и приготовился кинуться на ребят, но его тоже пронзило копье; его туша упала практически у ног друзей.

К ним бежал человек с луком в руках; было ясно, что именно его стрелы спасли ребят. Незнакомец покачал головой и тихо сказал:

─ Не след бы вам тут оставаться. Вот что, ребятки, дуйте-ка отсюда и спрячьтесь пока во-о-н в том лесу и переждите, пока все закончится. Дождитесь авроров ,─ они прибудут сюда, ─ лучник указал куда-то в темноту. Упрашивать ребят было не надо, ─ все дунули от поезда моментально. Человек посмотрел им в след, а затем вынул меч и вступил в ожесточенный бой, завязавшийся у поезда.

* * *

Сумеречные воины видели, как поезд остановился, и его окружил темный отряд. Сначала ничего не происходило, но затем послышался крик и громкий рев. Гарри переглянулся с Ардэном. Харлод прошептал:

─ Пора…

Он встал в полный рост, уже не таясь, и громко крикнул:

─ Вперед, братья! Не отступим!

Воины ответили ему дружным гулом голосов.

─ В атаку!

Он побежал к врагам первый, за ним бросились все остальные. Первого воина в рогатом шлеме Харлод разрубил на бегу, даже не останавливаясь. Темный отряд был настолько занят крушением поезда и вылавливанием учеников, что не сразу отреагировал на нападение. Двадцать человек погибло, пока они сообразили, в чем дело. Однако их все равно оставалось больше. Бой закипел с новой силой и жестокостью. Это был не поединок, ─ в ближнем бою исход решался зачастую решался не искусством фехтования, а силой и ловкостью. А силы у воинов Темного отряда хватало. Все же, почему-то эту схватку Сумеречные воины выиграли довольно легко, ─ враги очень скоро ринулись врассыпную. По-хорошему, следовало бы остановиться и не преследовать, но молодая горячая кровь ударила в голову многим, и они бросились преследовать убегающих. Харлод обеспокоено огляделся и пробормотал себе под нос: "Что-то быстро они сдались." Внезапно он услышал шорох за собой. Его лицо побелело, и он заорал, надсаживая голос:

─ Стойте! Это ловушка! Обратно! ─ в следующий момент он получил сокрушительной силы удар по голове, даже шлем не спас его. Он судорожно вздохнул в последний раз и затих.

Его воины остановились, повернули обратно, но было уже поздно: из перелеска с громкими воплями выскочила часть темного отряда, до этого находившаяся в засаде. В этой кричащей ораве были все: и люди, и наездники на странных существах, подобные тому, которое напало на машиниста, гноллы, дроны, и приземистые низкорослые люди в шишковатых шлемах с боевыми цепями в руках.

Гарри замер, смотря на приближающуюся к ним толпу. Безо всякой команды уцелевшие воины построились в каре. Те, что осталось от седьмого десятка, стояли как раз на передней линии. Ардэн прошептал на ухо Гарри: "Понятно, почему Вертов не было в лесу. они все здесь" ─ он кивнул на огромных лохматых людей безо всяких доспехов, вооруженных дубинами. Между тем, враги приближались. еще пара секунд и… все завертелось у юноши перед глазами. Визжащая толпа захлестнула его, в этой круговерти было трудно что-либо разобрать. Гарри попробовал было несколько раз использовать магию, но понял, что это практически бесполезно ─ почти на всех людях была кольчуга, а звери были защищены плотной шкурой, или чешуей.

Каре дрожало под мощными ударами, но держалось. Отряды врагов окружили его со всех сторон. Со стороны казалось, что это стоит светлая запруда, перекрывающая путь взбесившимся черным потокам. Однако пока атаки врагов были безуспешны, ─ они бились в строй сумеречных и разбивались об него, как волны об утес. Келаду задели бок, рассекли лоб, поранили руку, но он еще держался. Враг встречал ожесточенное сопротивление, за каждого своего убитого воины брали пять вражеских жизней. И все же силы отряда таяли. У Келада только на один мил в доспехах открылась щель, но и этого было достаточно, ─ ему в горло пошел метательный нож. Он упал, захлебываясь собственной кровью. Седьмой десяток на мгновение смешался, и как раз в этот момент был нанесен еще один удар. Строй оказался разорван, чем моментально воспользовались вражеские стрелки, ─ теперь их стрелы не задерживала стена щитов. Кругом падали люди, но самые упорные и стойкие продолжали сражаться; выжить можно было только одним способом, ─ повернуться лицом к врагу и сражаться, прикрывая друг друга. Их продолжали неумолимо теснить, враги вцеплялись в них мертвой хваткой. Здоровенные твари, похожие на волков, даже пронзенные копьями и стрелами, в агонии подминали под себя людей, ломая им кости. Гарри отбил очередной удар и огляделся. Мало кто бежал, а если и были такие, они туту же погибли от стрел и мечей. Все оставшиеся собирались биться до последнего, но силы их таяли. Если они все погибнут, пусть и доблестно сражаясь, то уже никто не поможет ученикам. Гарри понял, что нужно прорвать кольцо врагов. Ему пришла в голову одна идея. Он оглушительно свистнул. Все оглянулись на него. К юноше с громким ревом мчался гнолл, занося оружие, но тот даже не пошевелился. Где-то вдали, сквозь шум битвы послышалось ржание, и через несколько секунд из-за холма появился Касфалар. Гарри вскочил на своего верного коня, и в последний момент тот ушел от удара тяжелой булавы. Юноша закричал, срывая голос:

─ Вперед!

Тон у него был решительный, не терпящий никаких возражений. И воины, которых осталось едва ли три десятка, пошли за ним, готовясь в последний раз поднять свое оружие.

Новая атака не заставила себя ждать. Со всех сторон на фалангу накинулись вражеские войска. Со всех сторон падали люди, сраженные мечами и стрелами, но Гарри упорно продвигался вперед. Его несколько раз ранили, но он уже не обращал на такие пустяки внимания. Несколько раз в него попадали стрелы, и ему лишь по чистой случайности везло, что они не оказались смертельными.

Гарри отвлекся, посмотрев на фалангу, и его замешательством тут же воспользовался противостоящий ему наездник, с силой ударив юношу своим топором по голове. Броня выдержала, но Гарри повалился с коня, сильно оглушенный. Все плыло у него перед глазами, в ушах шумело, и он увернулся от направленного в него удара инстинктивно.

Он обернулся. Ситуация была критическая, фаланга стремительно продолжала таять. Гарри понял, что ему надо действовать скорее. Он зарычал как зверь и, превозмогая боль и слабость, поднялся на ноги. Вырвав дубину у поверженного воина, он потряс ею в воздухе и пошел напролом. Ярость придала ему силы, и скоро вражеские воины с ужасом шарахались от него, ─ его дубина не знала пощады, он проламывал черепа, ломал кости и сносил головы. Юноша почти дошел до шатра, в котором находился командующий вражеским войском. Тут сопротивление было более ожесточенным. Таргон почувствовал, что силы покидают его. Он сделал последнее усилие, и ворвался в шатер, где сидел человек в черном плаще. Не разбирая, кто это, гриффиндорец нанес свой сокрушительный удар. Кровь брызнула в разные стороны, ─ человек был буквально раздавлен огромной дубиной. Пораженные враги застыли, а Гарри, пользуясь этим, подрубил столб, удерживающий шатер. С громким треском тот рухнул. Увидев это, темный отряд прекратил сражение и начал отступать. Через несколько минут только их трупы напоминали, что они здесь были. Гарри с трудом выполз из-под упавшего на него шатра. Он хотел встать и найти уцелевших, но на это сил уже не осталось, ─ сознание ушло от него.

Очнулся он оттого, что почувствовал холод. Гарри открыл глаза, и увидел, что он лежит на подстилке из травы под гигантским дубом, рядом с которым протекал ручей. Над ним склонился человек, лицо которого юноше никак не удавалось разглядеть, ─ перед глазами плясали фиолетовые искры, вдобавок, у него страшно болела голова.

─ Пришел в себя, наконец, а я уж думал, что все, ─ в голосе человека послышалось облегчение. ─ Как себя чувствуешь?

Гриффиндорец с трудом заговорил, язык плохо его слушался, и каждое слово требовало огромных усилий:

─ Холодно…телу холодно,… голова напротив, словно в огне и…болит, ─ еле выговорил он, ─ будто на две части раскололась.

Человек усмехнулся, смочил тряпку в холодной воде, положил ее на лоб юноши, а потом произнес:

─ В общем, ты недалек от истины. Приложило тебя головой крепко, это чудо, что ты живой сейчас. Впрочем, чудо, что вообще хоть кто-то остался.

─ А кто… еще, кроме нас… с тобой? ─ заплетающимся языком выдавил из себя Гарри.

─ Немного ─ человек нахмурился и кивнул куда-то в сторону. Юноша с трудом повернул голову в сторону кивка. Он увидел, что кроме него еще четверо лежат на земле в очень тяжелом состоянии. Кто-то просил пить или тихо, едва слышно шипел сквозь стиснутые зубы, превозмогая боль. Над ранеными хлопотал какой-то человек, поминутно наклоняясь к каждому. Собеседник Гарри посмотрел в его сторону долгим взглядом, а затем повернулся к юноше и поднес к его губам сосуд с горячим ароматным питьем. Тот выпил, даже не спрашивая, что это такое. По телу раненого разлилось тепло, боль куда-то ушла, и даже появились силы. Гриффиндорец попытался приподняться, но был остановлен строгим голосом человека, лечившего его:

─ Нет, сейчас даже не думай, рановато еще. Этот отвар только помогает тебе быстрее восстановить силы, но отнюдь не исцеляет сразу. Раны затянутся быстрее, если ты дашь своему телу отдохнуть, так что поспи пока. ─ Тон его был настолько уверенный, что Гарри послушно закрыл глаза и почти сразу же провалился в забытье.

* * *

В себя он пришел в том же самом месте, но уже под вечер. Жар спал, и боль ослабла, однако во всем теле он ощущал необыкновенную слабость, руки и ноги не подчинялись ему. Юноша какое-то время лежал неподвижно, а затем попробовал принять полусидящее положение, прислонившись к стволу дерева. Все поплыло у него перед глазами, голова закружилась, и стало жарко. Все же, в конце концов, это ему удалось. Заметив пробуждение юноши, к нему подошел тот самый человек, который лечил его накануне. Гарри с трудом удалось сфокусировать свой взгляд на его лице. Это человек был очень молод, как и большинство воинов, лицо у него было смуглое, с живыми блестящими глазами.

─ Очнулся? ─ радостно спросил он. ─ На, выпей, ─ он протянул гриффиндорцу флягу с отваром. Гарри хлебнул из нее, и почувствовал, что слабость уходит. Он вопросительно глянул на человека, излечившего его. Поняв вопрос юноши, тот кивнул и помог ему подняться. Гарри хотел сделать первый шаг, но едва не упал, в глазах у него потемнело. Однако его товарищ пришел ему на помощь, не дав упасть. С трудом, опираясь на его плечо, Гарри дошел до небольшого костерка, около которого сидело два человека. Они обернулись, и на лице обоих одновременно появилось облегчение. Один из них поспешно пододвинул поближе небольшой пенек, служивший сиденьем, и помог юноше сесть. Гарри уселся на предложенное ему место и протянул руки к огню. Некоторое время все молчали, затем один из воинов произнес:

─ Я рад, что ты жив. Кстати, меня зовут Гард, а его ─ Тор, мы с ним давние друзья, ─ он кивнул в сторону своего товарища; тот лишь молча склонил голову, после чего они по очереди протянули руки для приветствия. Гарри с любопытством разглядывал друзей. Оба они были старше его года на три. Сказать, что они были разными ─ это, значит, не сказать ничего. Они полностью контрастировали друг с другом, как день с ночью. Тор был довольно высок, со светлой кожей, покрытой загаром, прямым носом, серыми глазами и темно-каштановыми волосами. Гард же был чуть пониже его, с очень смуглой кожей; глаза у него были карие, а нос ─ с горбинкой. Кроме того, они существенно отличались манерой поведения, ─ Гард говорил часто, бурно жестикулируя при этом, а Тор обычно был молчалив и сдержан. И, тем не менее, оба друга прекрасно ладили между собой. Гарри раскрыл было рот, чтобы представиться, но Гард опередил его:

─ А ты Таргон, я знаю. Хорошо дерешься, я сам видел. Думаю, мы с тобой поладим, ─ уверенно заявил он. Гриффиндорец ошеломленно посмотрел на собеседника, а тот, приняв молчание юноши за сомнение, принялся горячо убеждать его, что они непременно поладят. Гард не давал сказать юноше ни слова, так что тому оставалось только сидеть и слушать. Тор следил за этой сценой, внутренне подсмеиваясь, ─ он знал, что всех, кто впервые знакомился с его другом, буквально шокировала его способность говорить без остановки, не давая собеседнику сказать ни слова. С первого взгляда Гард казался несерьезным болтуном, но на самом деле он был решительным и мужественным, когда этого требовала ситуация, и к тому же был преданным другом.

Отвлекшись на размышления, Тор не сразу понял, что их нового знакомого пора спасать, иначе Гард мог заговорить его до полубессознательного состояния. Он подошел к товарищу и, положив ему руку на плечо, тихонько произнес:

─ Хватит, друг мой, Таргону нужен отдых, его и так оглушили, а он еще вынужден слушать тебя. Гард моментально смолк и виновато посмотрел на своего слушателя. Тор уселся на поваленное бревно и протянул руки к огню. Гарри невольно поежился и подсел ближе к костру, ─ вечер был промозглый. Гард подкинул несколько поленьев в огонь; костер затрещал, и несколько искр с шипением взметнулись в воздух. С минуту они молчали, а затем Гарри нарушил тишину:

─ Это все, кто остались? – его голос дрогнул. Гард и Тор одновременно кивнули, а затем Гард добавил:

─ Что делать будем? Раненых не бросишь, открыто идти нельзя ─ мы на враждебной территории, а пути через болота они не выдержат. И здесь мы надолго оставаться не можем, ─ в любую секунду на нас могут напасть.

Гриффиндорец хотел что-то ответить, но в этот момент к ним торопливо подошел один из тех, кто исцелял раненых. Он кивнул Гарри, протянул ему руку и представился Дирвагом. Отойдя от походного лазарета, он оглянулся и прошептал:

─ Нам надо уходить отсюда и побыстрее. У двоих ─ Витима и Кадара ─ раны очень серьезные, я не могу исцелить их здесь. Боюсь, они долго не протянут, ─ он сокрушенно покачал головой. Слегка побледнев, Гарри спросил:

─ Как остальные?

─ Не так плохо, как Витим и Кадар, но и им тоже пребывание здесь не пойдет на пользу.

Все четверо замолчали на мгновение, и в этот момент послышался шорох в кустах. Все инстинктивно схватились за оружие, но их тревога оказалась напрасной, ─ через заросли продрался усталый Ардэн с несколькими крупными птицами за поясом и луком на плече; его колчан был пуст. Гарри страшно обрадовался, увидев друга живым и невредимым. Он воскликнул:

─ Ардэн!

Тот поднял голову.

─ Таргон? ─ в его голосе послышались неподдельное удивление и радость. ─ Я боялся, что ты не выживешь!

Друзья крепко обнялись и подошли к костру, рядом с которым Ардэн свалил свою добычу. Он тяжело плюхнулся на бревно и принялся готовить птиц.

─ Я оббегал пол леса, пока их подстрелил, ─ заявил он, ─ никогда прежде такого не видел, ─ дичи почти нет, только муравейники попадаются да сороки. Не нравится это все мне.

К костру подошли Тор, Гард и Дирваг. Поняв, что надо принять какое-то решение, Гарри произнес:

─ Надо решить, что делать. Дирваг только что сказал, что раненые долго не протянут, ─ юноша вопросительно посмотрел на Целителя. Тот кивнул, и гриффиндорец продолжил:

─ Сколько у нас дней?

─ Не более 4-5. Столько они еще продержатся.

Тор покачал головой.

─ За 4 дня, как бы мы не спешили, нам не удастся дойти до нашего леса и перенести раненых, чтобы они не пострадали. Даже если мы призовем наших коней, это не поможет, ─ открыто мы идти не сможем, а в лесу от них немного пользы.

На этом небольшом военном совете высказывались разные предложения. В конце концов, мнения разделились: Тор и Дирваг предлагали призвать коней на помощь и идти в обход, помогая раненым выжить, отдавая им часть своих сил. Гард и Ардэн настаивали на том, чтобы идти напрямик, обходя болота с запада. Решение оставалось за Гарри, ─ все выжидающе повернулись к нему. Юноша чуть помедлили, а затем произнес:

─ Как бы мы не спешили, обход займет не меньше недели. Мы не успеем. Потому я принимаю решение: идти напрямик. Это займет у нас 2-3 дня.

Все молчаливо кивнули, признавая его решение. С этого момента негласным командиром становился Таргон, принявший на свои плечи ответственность за жизнь десяти человек.

─ Но сначала, ─ продолжил он, ─ мы похороним павших.

Это скорбное действие отняло у них довольно много времени, ─ все поле было усеяно трупами. Они насыпали курган над погибшими и отправились в путь.

Дорога оказалась ничуть не легче, чем среди болот. Им приходилось перебираться через глубокие овраги, продираться сквозь непроходимую чащу, таща на себе оружие, провизию и оберегая раненых. Под вечер им пришлось остановиться прямо посреди лесной чащобы. Они попытались развести костер, но земля здесь была слишком сырая и, против обыкновения, на ней не лежал толстый слой опавшей листвы. Все их попытки оказались тщетными, ─ стоило только появиться небольшому огоньку, как неизвестно откуда налетал колючий холодный ветер. Было еще не совсем поздно, но здесь, в самом сердце леса, уже было темно, как на дне чернильницы. Гарри зябко передернулся, ─ ветер принес с болот промозглую сырость, вдобавок, на лес опять опустился туман.

Где-то вдалеке послышалось уханье совы. Большая туча закрыло небо, и стало еще темнее, хотя, казалось, темнее уже просто не могло быть. Сова заухала еще раз, а вслед за этим раздался отдаленный вой. Тор непроизвольно поежился, ─ все-таки, сидеть без огня в самом центре дремучего леса ─ это не самая приятная вещь. Все остальные уже уснули от усталости, а он все ворочался, сон никак не желал приходить к нему. Наконец, он не выдержал и встал. Почти сразу же воин увидел смутные очертания какого-то человека, сидящего недалеко от него. Кто это такой, было не ясно, ─ воин с трудом видел свою собственную руку в такой темноте. Тор даже еще не успел ничего предпринять, как он повернулся к нему и сказал неожиданно знакомым голосом:

─ Тебе тоже не спится?

Оказалось, это был Гарри. Он продолжал:

─ Почему?

Тор помолчал немного и присел рядом.

─ Не знаю, ─ медленно проговорил он, ─ Мне кажется, что-то с этим местом не то. Когда мы сюда пришли, мне муторно как-то стало…Словно…, ─ он поморщился, стараясь передать свои ощущения, ─ словно заноза какая-то в душе засела и ноет. И…еще… я не знаю, что со мной происходит…жутко мне. Никогда раньше не боялся, ни в одном бою, а сейчас…Тоска какая-то душу сдавила, словно тисками.

Гарри вздрогнул.

─ Значит, ты тоже чувствуешь это? Я-то думал, мне кажется. Значит, тут и правда что-то есть…

Он замолчал, и долгое время никто не произносил ни слова. Затем Тор произнес, словно вспоминая что-то:

─ Я тут никогда не был, но кто-то из разведчиков наших здесь ходил; они чувствовали то же, что и мы. Поговаривали, что эти болота и лес ─ лишь самый дальний край охраны Черного Замка. Говорят, что этот лес тянется очень долго, а за ним начинается загадочный Призрачный Лес, где живут такие создания, которых нигде не встретишь, ─ голос Тора упал до шепота. Гриффиндорец с трудом мог поверить, что бывалый, опытный воин, закаленный в боях, рассказывает ему какие-то байки, но, видимо, что-то и вправду было не ладно с этим местом, ─ не зря же они оба почувствовали это.

─ А что это за Лес? И кто в нем живет? ─ с интересом спросил юноша.

─ Никто не знает. Храбрейшие воины, которые прошли не один бой и пережили столько, что на десяток жизней хватит, случайно забредали на окраину Призрачного Леса и возвращались оттуда немыми или безумными, на их лицах был написан такой ужас, что было непонятно, что же могло их так напугать.. .Кто-то не возвратился вообще.

─ А что за Черный замок находится за этим лесом? ─ снова спросил Таргон. Тор нахмурился:

─ Это еще туманнее… я услышал эту историю от одного бродячего мудреца и принял это за очередную байку. Ему было около сотни лет, и лишь это удержало меня от того, чтобы закатить ему оплеуху за выдумки, не достойные мужчины. Впрочем, я отвлекся. Он рассказал мне длинную легенду, смысл ее был примерно такой: " Когда-то очень давно магии не было вообще. Она существовала, но люди еще не умели ей пользоваться. И на свет появились двое братьев, которые первыми начали колдовать и поняли, как это делать. Они стали очень могущественными волшебниками, сейчас с ними никто не сможет сравниться ─ даже самый сильный маг, владеющий истинной магией, по сравнению с ними казался бы пылинкой перед горой. Но однажды один брат в чем-то позавидовал другому и захотел убить его. Он долго не показывал своих намерений, копил в себе недобрую силу, а потом выступил открыто против брата. Они очень долго боролись, так как были примерно равные по силам, но, наконец, Светлому удалось одолеть Темного. Самым логичным казалось убить его, ─ ведь эта битва принесла много горя и разрушений. Но Светлый не смог этого сделать. Вместо этого он заточил брата в замок, окружил его непроходимой чащей, и взял слово с Сил Леса, что они будут охранять его вечно. Пока Темный жил в замке, он пропитал его злобой, так что сами стены, казалось, стали излучать зло. Он мечтал вырваться из заключения. Ему удалось уговорить Силы Леса нарушить договор, и они встали на его сторону. Снова была страшная война, а замок Черный теперь стал использовать, как свое жилище. В конце концов, Светлому удалось снова оттеснить своего брата в замок, где тот провел больше года в осаде. Когда его участь уже была предрешена, он, измотанный магическим поединком, вложил остаток своих сил в книгу, и назвал ее книгой Смерти. С помощью этой книги можно обрести огромную силу. Ее может взять и светлый маг, но для этого нужно иметь могучую волю, так как книга искажает всю магию и силу волшебника, преломляя ее в черном свете. Для темного же мага эта книга будет драгоценной находкой, она практически даст ему Всемогущую силу, которой никто не сможет противостоять. И это еще не самое страшное. Потому что освободить эту силу и подчинить ее одному человеку можно лишь, если рухнет граница между двумя мирами ─ миром мертвых, и миром живых. Книга сможет разрушить эту границу, и при этом исполинские силы, которые ее удерживали, освободятся, и передадутся тому человеку, которому принадлежит книга. Все это нарушит единый негласный закон, самый могущественный из существующих, потому что он живет с тех пор, как появилась сама Жизнь. Этот закон твердо установил, что все должно идти своим чередом, нельзя сталкивать человеческое время и Вечность. Если они когда-либо встретятся, то нарушатся основы, те самые опоры, с помощью которых еще существует мир. Темный знал, что его дни сочтены, и потому вложил в книгу все, что смог; он наделил ее гигантской силой. Когда он был убит, и Светлый узнал о последнем поступке брата, то пришел в ужас. Он пытался найти книгу, но тщетно, ─ она была надежно спрятана в Черном замке. Он оставил бесплодные поиски, но окружил страшными преградами дорогу к нему. Силы Леса, предавшие его, он проклял в гневе, ─ они стали призрачными и были обречены вечно сторожить Замок.

─ Что еще ты слышал? ─ спросил Гарри, до этого жадно ловивший каждое слово.

─ Не помню, ─ неохотно ответил Тор, ─ он много чего-то еще говорил про какую-то великую Силу…про Годрика тоже что-то там сказал. Я его не дослушал, приняв это за страшную сказку для трусов. А сейчас вот думаю, что он в чем-то был прав. В этом месте точно что-то недоброе ─ воин передернулся и плотнее закутался в плащ.

─ А где-то еще с тобой такое было?

─ Нет, никогда, это точно. Я в этой части леса впервые…наши стараются тут без надобности не ходить ─ только дозоры сюда наведываются, и они тоже не в восторге.

Они помолчали еще немного, а затем Гарри решительно сказал:

─ Надо нам караулить по очереди… а то, не ровен час…

Тор кивнул, признавая его правоту. Они кинули жребий, и очередь сторожить первым выпала Таргону. Тор отошел вглубь лагеря, стараясь заснуть, а гриффиндорец остался на страже. Сон так и не шел к нему, он вглядывался в темноту до боли, но ничего не было видно. Вроде бы, никакой опасности пока не было, но юношу все же не оставляло беспокойство…неясная, беспричинная тревога не покидала его. Ближе к концу дежурства, когда Гарри уже собирался идти будить Тора, он вдруг увидел,…из темноты на него глядели чьи-то глаза…немигающие, без зрачков, они уставились на юношу, парализуя его страхом. Гриффиндорец стоял, не в силах пошевелиться и чувствовал, как его загнанное в угол сознание пытается противостоять этому животному ужасу. Он с ужасом увидел, как кроме глаз проявляется НЕЧТО,…оно не имело формы и выглядело как сгусток серого тумана. Оно надвигалось на юношу, а Его глаза выпивали все жизненные силы из человека, дерзнувшего вступить во владения страшных сил. Где-то на границе между явью и бредом, Таргон услышал страшный жуткий голос, шедший словно из ниоткуда:

─ Бойтесь, смертные, что преступили вы границу владений Духов,… за свою дерзость вы заплатите жизнью… Никто из жалких гордецов, возомнивших себя сильнее Духов, не уйдет отсюда.

С последними словами Нечто начало приближаться к гриффиндорцу…Сердце екнуло один раз и почти замерло,…Ему в лицо пахнуло могильным холодом, в груди стало холодно… Его разум почти покорился, еще немного и создание Иного мира дотронется до него, и тело человека превратится в прах… Но сердце, почти замороженное дыханием Смерти, породило мысль: "Там же друзья! ЭТО доберется туда! И эта мысль пробудила Волю, зажатую со всех сторон ужасом. Разум воспротивился этой чужой неведомой силе, пришедшей извне, рождая ответ страшному созданию:

" Сейчас не твоя власть, уйди, смирись с тем, что смертные нарушили твои границы. Горячее, пламенное сердце смертного сильнее твоей мертвой силы. Уходи!". Разум сосредоточился и нанес удар, выталкивая враждебную силу. Существо завыло в бессильной злобе, от его воя у юноши волосы встали дыбом. Внезапно призрак надвинулся на Гарри, тот едва успел отпрыгнуть в сторону. Гриффиндорец вытащил меч и с размаху всадил его прямо в центр этой странной субстанции, хотя и понимал, что это вряд ли поможет. Однако, видимо, клинок Годрика был не обычным мечом ─ дух рассеялся, напоследок еще раз огласив лес своим злобным бессильным воем. Таргон утер холодный пот со лба и пошел будить Тора. Он предупредил друга о Духах и тут же провалился в черный сон, больше напоминающий забытье. Спал он плохо, ─ даже во сне его не отпускало то чувство тревоги, тени приходили к нему во сне и снова пропадали, пару раз ему казалось, что он падет в бездонную пропасть…

Проснулся он моментально от легкого толчка в плечо. Как ни странно, но Гарри совершенно не отдохнул, пока спал ─ скорее, наоборот, по его виду можно было сказать, что до сна он выглядел куда лучше. После сна он чувствовал странную опустошенность и непонятно откуда взявшуюся тяжелую, вязкую усталость. Тор поднял всех до рассвета, ему, как и всем, хотелось уйти отсюда побыстрее. Гарри оглядел остальных товарищей, ─ они выглядели почти так же, как он ─ ввалившиеся глаза, полубезумный взгляд, оказалось, что всем приснились почти одинаковые сны ─ с погоней, чудовищами и падением во тьму. Раненые ослабели за время сна, у некоторых снова открылись раны. Один из Целителей ─ молчаливый, угрюмый воин, с которым Таргон еще не успел познакомиться, внимательно осмотрел их, а затем мрачно сказал командиру:

─ Что-то или кто-то выпивает у нас всех силы. Мы и то ощущаем последствия ночевки здесь, а для раненых такая потеря энергии может быть равносильна смерти. Чем быстрее мы отсюда выберемся, тем лучше, потому что с каждым днем, проведенным в этом Лесу, их состояние будет ухудшаться. Для них сейчас драгоценна каждая капля энергии.

Таргон кивнул головой и стиснул зубы. Только бы успеть, успеть, иначе снова на его совести окажутся жизни, которые он мог бы спасти ─ и не спас. Пока все спешно собирались в путь, он тихонько поинтересовался у Тора, ─ не приходил ли ночной гость снова. Воин так же вполголоса ответил, что он чувствовал чье-то присутствие, но на него не напали, как на Таргона. В его голосе слышалась нешуточная тревога. После недолгих сборов все тронулись в путь.

Теперь Таргон гнал всех на предельной скорости, давая только короткие передышки на отдых. Они ели на ходу, останавливаясь только для того, чтобы сделать перевязку раненым, которым становилось все хуже. Почти сутки небольшой отряд двигался практически без остановки. Они вымотались, осунулись, глаза у всех запали глубоко в глазницы, отсутствие даже краткого сна тоже сказывалось, ─ все шли, как в тумане, механически, на лица всем легли тени, не осталось никаких желаний, кроме одного ─ упасть куда угодно и уснуть, даже чувство голода почти пропало. Больше всего их изматывала не дорога, а опять же, гнетущая сила Леса, которая продолжала забирать их энергию.

Наконец, гриффиндорец понял, что если они не остановятся и не отдохнут хотя бы пару часов, то они просто не дойдут до конца. Он дал команду остановиться, и все моментально попадали на землю. Все уснули тут же, за исключением самого Гарри. Недавно, во время краткого отдыха, Гард показал ему листья какого-то дерева, которые вызывали бессонницу. Как он сказал, срывая порядочный пучок этих листьев, ─ "лучше, конечно, отвар или настойку из них сделать, но и так сойдет". Листья были округлые, покрытые короткими ворсинками, от них шел резкий запах, похожий на запах полыни, мяты и кофе одновременно. На вкус эти листья оказались очень горькими, от горечи сводило скулы, но они действительно помогали бороться со сном. Правда, были и минусы. Эти листья были сродни наркотикам, ─ вызывали привыкание, после их употребления жутко болела голова, при передозировке начинались галлюцинации. Однако в их ситуации выбирать не приходилось. Юноша взял несколько листов, с трудом разжевал их и заставил проглотить себя эту кашицу. Эффект последовал почти сразу. Он встал на пост. Через час его сменил Гард, а того ─ Тор. И снова Таргон выжимал изо всех все, на что они были способны.

Они постепенно покидали опасные места ─ и Тор, и Гарри чувствовали это. Уходил страх из сердца, все это время подтачивавший их. Лес начал редеть, появились звериные следы. Через несколько часов они услышали и звуки Жизни в Лесу ─ пение птиц, тявканье лисиц, треск от пробирающегося среди валежника оленя. Они воспряли духом, отправились дальше…и столкнулись с патрулем Сумеречных. Отряд моментально окружили, в них смотрело полтора десятка луков и два десятка копий, а командир патруля сначала очень недоверчиво оглядывал измученных путников. Им завязали глаза и отвели на пост, хитро замаскированный ветвями, так что его невозможно было обнаружить и за два шага. После короткого допроса, недоверие сменилось участием. Командир смотрел на оставшийся в живых десяток, и с его губ сорвалось:

─ Неужели это все?

Тор молча кивнул, слова были не нужны. Гарри впал в состояние оцепенения. Не хотелось ни думать, ни даже шевелиться. С трудом он заставил себя поднять голову и спросить:

─ А как ребята…ученики…Вернулись в замок?

Командир развел руками.

─ Они вернулись, но подробностей я не знаю,…кого-то из них все же задело, но, по-моему, все живы. Все еще отходят после нападения. Вы должны ждать здесь, я доложу о вашем возвращении.

Поклонившись, он вышел. Прошло где-то около двадцати минут, и командир заставы вернулся.

─ Тысячник вызывает к себе.

─ Кто должен к нему явиться? ─ спросил Тор.

─ Тот, кто вел отряд.

Гарри с трудом встал и пошел за провожатым. Идти пришлось недолго. Они вышли на большую поляну, заставленную шатрами. В центре стоял шатер побольше и понаряднее. Стражник, стоявший у входа, поклонился и проговорил:

─ Тысячник уже ждет вас.

Юноша уже хотел войти внутрь, но был остановлен.

─ Вы не можете войти с оружием, господин. Мне приказано пускать людей только без оружия.

Гриффиндорец пожал плечами; он настолько устал, что у него уже не было сил возмущаться, или удивляться этому. Он молча беспрекословно повиновался, отдав меч, колчан со стрелами, кинжал, метательные ножи и еще один нож, поменьше, вытащил из-за голенища сапога. После этого он отдернул полог и зашел в шатер.

Убранство внутри было очень скромным, почти таким же, как и у простых воинов. Отличие заключалось лишь в размерах шатра, ─ он был больше, чем у других ─ и в наличии ковров, развешанных по стенам для красоты и тепла. На небольшом возвышении в центре шатра сидел человек средних лет с опущенной головой. Он был в кольчуге, но без шлема, меч его был прислонен к походной кровати в углу шатра. Это был человек в расцвете сил, однако, волосы у него почти полностью поседели. Юноша опустился на одно колено, приветствуя своего командира, и склонил голову. Тысячник минуту рассматривал его, а затем заговорил. Голос у него был приятным, с небольшой хрипотцой.

─ Поднимись, Таргон.

Гарри встал и встретился с умным, настороженным, но прямым открытым взглядом серых глаз. ─ Я знаю, что в бою ты проявил себя и смог довести остатки отряда до родных мест. Не надо ложных церемоний. Я знаю, что ты привел уцелевших, но не знаю как. Расскажи об этом.

Гриффиндорец коротко рассказал об их пути, а тысячник кивал головой в течение его истории. Случай с призраком заинтересовал его особенно, он снова и снова требовал повторить его. Под конец он произнес:

─ Что ж, кое-что тут заинтересует и Советников. Пойдем.

Юноша попытался было возразить, но это ни к чему не привело, и ему пришлось покориться. Тысячник шел вперед; по мере продвижения к центру этой своеобразной лесной страны Сумеречных воинов, настоящий непроходимый лес редел, уступая место редколесью. Им все чаще попадались люди, спешащие по своим делам, а кругом можно было видеть шатры и палатки. Казалось, это был большой походный лагерь, устроенный прямо в центре леса. Там было даже некое подобие городка, окруженное частоколом. Гарри думал, что они отправятся именно туда, однако тысячник прошел мимо. Постепенно они снова вышли за пределы поселений. Лес снова густел, исчезли даже звериные тропы. Даже несмотря на то, что каждый воин умел совершенно бесшумно пробираться сквозь непроходимую чащу, здесь бы им никогда не удалось бы пройти, если бы не тайные тропы.

Через какое-то время оба путника вышли к кольцу деревьев, окружавших какое-то место в лесу, наподобие стены. Гарри шагнул было вперед, но ветки над его головой угрожающе заскрипели. Он сделал еще шаг, дерево качнулось, юноша понял пятым чувством, что это не простые деревья, и отпрыгнул назад. Как оказалось, вовремя ─ на то место, где он только что стоял, обрушился чудовищный удар. Он, тяжело дыша, отполз в сторону, а тысячник с укором повернулся к нему.

─ Туда нельзя ходить самим, если только Советники пригласят.

─ А предупредить раньше нельзя было? ─ огрызнулся Гарри, вставая на ноги. Тысячник не ответил. Он встал лицом к стене что-то медленно певуче проговорил. Он использовал самый важный из известных воинам кличей, который нельзя было использовать для обычных новостей под страхом смерти. Ничего этого Гарри, разумеется, не знал.

Какое-то время ответом было молчание, но затем словно сами деревья вздохнули и заговорили низким утробным голосом:

─ Почему беспокоите вы Совет? Что за дело привело вас?

Вслед за этим, деревья расступились, и Советники медленно вышли из образовавшегося просвета. Они показались Гарри высотой с дерево. Их взгляды так внимательно его рассматривали, что Таргону показалось: еще немного ─ и просверлят насквозь. Юноша сообразил, что от него ждут рассказа о их злоключениях. Ему пришлось снова все повторить. Советники задумались и начали о чем-то совещаться. А один их них, самый старший, что-то пробормотал себе под нос. Гриффиндорцу удалось расслышать:

─ Надо же, выходит, что старые легенды правдивы, ─ Книга Смерти существует. И ─ Гарри вздрогнул, поймав взгляд Советника после этих слов: там блеснула неприкрытая алчность, в глазах блеснул жадный огонек. Впрочем, все это длилось доли секунды, а затем взгляд у него снова стал обычным. Гарри не был уверен в том, что увидел, ─ быть может, ему показалось. Спустя некоторое время он забыл об этом случае. И, как оказалось потом, зря.

Но пока он и не ведал, во что потом выльется этот огонек алчности. Советники закончили совещаться, и один из них выступил вперед.

─ Вести, принесенные вами, очень важны. Совет благодарит вас. Таргон, Совет решил, что ты будешь охранять замок с несколькими воинами. Приходи в крепость через три дня на рассвете.

Гарри сообразил, что, вероятно, "крепость" ─ это пара небольших домиков за частоколом. Крепостью, правда, это можно было назвать с большой натяжкой. Тем не менее, он поклонился в знак того, что понял. Советники кивнули им обоим головой, затем вошли в лес, и деревья снова сошлись за ними.

Только тут он почувствовал, как устал и измучился. Чтобы не упасть, ему пришлось ухватиться за плечо тысячника. Тот обеспокоено посмотрел на него и спросил:

─ Куда ты сейчас?

─ В замок, ─ прошептал юноша, ─ надеюсь, с друзьями все в порядке.

─ Ты с ума сошел, ─ не поверил тот, ─ Ты себя видел? Вид у тебя похуже, чем у мертвеца.

─ Все равно, ─ упрямо ответил гриффиндорец, ─ я должен узнать, что с ними.

─ Сумасшедший, ─ поразился тысячник, но, тем не менее, помог дойти почти до самого замка. У стен он остановился и исчез в зарослях. Гарри вошел в Хогвартс; больше всего он боялся, что потеряет сознание, не дойдя до гостиной. Однако внезапно ему пришло в голову, что вряд ли он там многих застанет, скорее всего, многие будут в больничном крыле. Он отправился туда. Его шатало, как пьяного и он держался за стены, чтобы не упасть. Перед глазами все попеременно то расплывалось, то снова становилось четким. Наконец, Гарри добрался до лазарета. Он открыл дверь. На кроватях лежали ученики, мадам Помфри склонилась над кем-то. Пока его приход остался незамеченным. У окна рядом с чьей-то кроватью сидели Рон и Гермиона. Гарри хотел было подойти к ним, но не смог сделать и шага. Все взвихрилось у него перед глазами, он успел только простонать ─ Живы! ─ перед тем, как отключиться окончательно.