Хорошие дети плачут молча (джен)

Рудольфус взял газету в руки, развернул её и расхохотался, а потом показал заголовок статьи остальным.

Большие буквы над колдографией перекошенного растерянного лица Фаджа прямо-таки вопили:

«Весьма странное происшествие в Министерстве! Куда пропал Азкабан? И где Гарри Поттер?»

— О как… — ехидно отметил Ясен. — Чуть что — сразу Гарри Поттер.

— А вот нечего было Авады лбом отбивать, — съехидничала Белла.

— Что было — тем и отбил, — невозмутимо парировал Ясен. — Не ползунками же было отмахиваться.

Завтракающие расхохотались, атмосфера за столом установилась самая непринуждённая, и уже допивший кофе Рудольфус порадовал всех желающих содержанием статьи. Статью, кстати, написала не Рита Скитер, а некий Лерой Бигни, но, судя по тексту, автор был явно человеком увлечённым. Впрочем, события того стоили.

Интерлюдия. А поутру они проснулись…

…Ранним утром, когда Министерские служащие стали прибывать на работу, а дневные охранники только-только вышли на смену, посреди Атриума рядом с фонтаном неожиданно возникла большая чёрная воронка, сильно напоминавшая по виду невыросшее торнадо. Народ шарахнулся от непонятной аномалии, один из охранников помчался за невыразимцами, второй стал зычным голосом требовать от чиновников разойтись по рабочим местам и не толпиться в Атриуме.

Невольные зрители непонятного явления рассредоточились по стенам, но уходить отчего-то не хотели. Охранник повысил голос ещё больше, но тут воронка каким-то непонятным образом изменилась, превратившись в полукруглый проём, в котором виднелись каменные стены и унылое серое небо.

Многие тут же узнали Азкабан, и народ из Атриума начал постепенно исчезать, но странности на этом не кончились. Неведомая сила начала выталкивать из проёма худых, грязных и заросших личностей, облачённых в лохмотья. Личности щёлкали зубами от страха, интенсивно тряслись и клялись, что завяжут навсегда, только не надо возвращать их в этот ужас.

Пока прибежали авроры, пока прибыли невыразимцы… Суматоха только усилилась. Немытые, лохматые, измождённые маги всё прибывали, они заняли весь просторный Атриум, вопили, причитали, жаловались на разные голоса… Последними из проёма вытолкнуло полтора десятка тюремщиков и самого коменданта, которого сразу же признали некоторые из присутствующих. Прибывшие невыразимцы приволокли с собой странного вида прибор и направили его на проём, но больше ничего сделать не успели. Проём схлопнулся и исчез, словно его и не было никогда. И всё произошедшее показалось бы зрителям дурной галлюцинацией, если бы не полторы сотни бедолаг, бывших явно не в себе, которые заполняли Атриум… А тюремщики и комендант Азкабана застыли, словно в ступоре.

Эта неразбериха длилась бы, возможно, ещё долго, если бы не появившийся Глава аврората Руфус Скримджер, который быстренько понял, что непонятные личности в Атриуме — сидельцы Азкабана. Тремя начальственными рявками он призвал подкрепление, и матерящиеся люди в красном начали разводить узников по камерам аврората. К сожалению, камеры были не резиновые, часть людей пришлось отправить под надзор ДМП и даже в Отдел Тайн, где было несколько пустовавших зачарованных комнат для особых объектов. Затем разозлённый непонятным происшествием Скримджер принялся трясти тюремщиков и коменданта, словно спелые груши, требуя, чтобы они объяснили ему, какого лысого драккла происходит?

Спустя полчаса и пять флаконов Успокоительного удалось установить более или менее связную картину произошедшего. Оказывается, охранявшие Азкабан дементоры вышли из повиновения тюремщиков и не подчинялись более Министерскому амулету… Это выяснилось тогда, когда прибывший в тюрьму с частным визитом Альбус Дамблдор едва унёс от них ноги. Но Дамблдор и Джон Долиш быстренько покинули островок, а вот коменданту и тюремщикам деваться было некуда. А твари словно издевались: летали повсюду, тащили всё, что под руку подвернется, и до полусмерти пугали всех своей аурой ужаса. В довершение ко всем несчастьям рабочий коллектив Азкабана посетила странная эпидемия диареи вкупе с желудочными коликами, почесухой и прыщами, от которой не помогали никакие зелья. А ещё жуткие твари заблокировали вход в один из коридоров нижнего уровня, именно в тот, где находились отбывавшие срок Пожиратели Смерти… и где по несчастной случайности оказался Гарри Поттер.

Выслушав последнюю фразу, Скримджер выдал блестящий матерный экспромт и поинтересовался, почему, ради грязных подштанников Мерлина и три сотни лет не стиранных чулок Морганы, четырнадцатилетний подросток оказался на одном уровне с Пожирателями? Насколько он, Скримджер, помнил, приговор такого не предусматривал. Да и сам приговор, как и вина Гарри Поттера, лично ему, Скримджеру, всегда казались сомнительными.

Комендант заюлил, сначала он заявил, что камера бывшего Избранного оказалась слишком сырой… потом, что в её стене обнаружились слишком большие щели… и что Гарри Поттера перевели на нижний уровень, исключительно заботясь о его здоровье.

Скримджер заржал. Но это был нервный смех. Глава аврората не раз бывал в Азкабане сам, и прекрасно знал, в каких условиях сидят Пожиратели. Отправлять кого-то на нижний уровень для поправки здоровья мог исключительно человек без мозгов и сердца. Поэтому он продолжал давить на коменданта, пока тот не сообщил ему, что отправить Гарри на нижний уровень ему предложил никто иной, как Альбус Дамблдор.

При упоминании этого имени Скримджер запыхтел, как закипевший чайник. Нет, он ничего не имел против Победителя Гриндевальда, но в последнее время ему стало казаться, что Светлейший заигрывается.

— Предложил? — переспросил Скримджер. — Зачем?

Но тут комендант замолчал намертво, что говорило только о том, что Дамблдор подстраховался и взял с него клятву о неразглашении. Увы, но в таком случае давить дальше было опасно — нарушенная клятва моментально убила бы своего носителя… даже если бы свои показания он давал с Веритасерумом. Так Скримджеру пришлось оставить Светлейшего в покое и спросить о том, что же случилось дальше.

— А дальше… — развёл руками комендант, — дальше дементоры просто отперли все камеры, согнали людей к открытому ими порталу и потребовали убираться подобру-поздорову, пока никто не пострадал. Пришлось подчиниться.

— Понятно, — кивнул Скримджер, — но почему никто из вас не пытался хотя бы Патронус использовать? Верное же средство.

— Как выяснилось — нет, — мрачно ответил комендант. — Каким-то образом эти твари получили иммунитет к Патронусу. К тому же… распространившееся среди нас… недомогание… не способствовало должной концентрации для выполнения этого заклинания.

— Где же тогда Пожиратели и Гарри Поттер? — мрачно спросил Скримджер.

— Понятия не имею, — развёл руками комендант. — Как видите, среди узников их нет. Может, эти твари вообще их выпили? Может быть, они стали такими из-за того, что получили легендарную силу Поттера?

От этого предположения Скримджер схватился за голову. В отличие от недоумка Фаджа он с самого начала не исключал возможности возрождения Тёмного Лорда, а в последнее время эти его мысли стали получать печальное подтверждение. И если Тёмный Лорд воскрес, а Избранного выпили дементоры — то что? Всё пропало? Скримджер прекрасно понимал, что во вверенном его заботам аврорате профессионалов, способных сражаться… ну хорошо, если процентов тридцать. Ещё треть была зелёными юнцами, которых использовать можно было только для того, чтобы закидывать врага их трупами. Ну, а остальные были из той породы, что и нашим и вашим, да ещё и взятки брать при случае не забывали. И это ещё при некомплекте личного состава. Скримджер давно требовал провести реформы аврората и вычистить оттуда всякую шваль, пристроенную заботами высокопоставленной родни, но увы… Вопрос упирался в деньги, а деньги Министерство предпочитало тратить на всякую х*йню типа благотворительных балов, международного этапа Кубка по квиддичу и столь провально закончившегося Турнира Трёх Волшебников.

Но случись и в самом деле гражданская война — этот аврорат в ней не выстоит. Упадёт в ноги Лорду, точно спелое яблоко… И вообще — если Избранный погиб, то крайним при любом раскладе остаётся Глава аврората.

«Не уйти ли мне в отставку? — мелькнула трусливая мысль. — Мальчишку затравили и меня погубят…»

Но Скримджер, несмотря ни на что, был человеком долга и эту мысль зарубил на корню. А после этого он вызвал двух толковых авроров и велел проверить, что происходит в Азкабане. Посланцы вернулись подозрительно быстро и заявили, что Азкабана… нет. Есть только неприветливое Северное море и некая точка, надёжно укрытая чарами, к которой невозможно приблизиться.

— Значит, это Азкабан, скрытый чарами, — заявил Скримджер.

— Никак нет! — хором отчитались авроры. — Азкабана нет. Вообще.

— Но что тогда скрыто чарами? — поинтересовался Скримджер, у которого уже начал заходить ум за разум.

— Не можем знать! — хором доложили авроры. — Какая-то магическая аномалия!

— Почему какая-то? — скрипнул зубами Скримджер. — Возможно, это и есть Азкабан… Захваченный… захваченный неким неизвестным нам магом?

— Никак нет! — браво вытянулись во фрунт авроры, поедая глазами начальство. — Азкабана нет!

— И куда он мог, по-вашему, подеваться? — поинтересовался Скримджер, решив не спорить с придурками.

— Не можем знать! — отозвались авроры. Если бы Скримджер имел хоть малейшее представление о маггловской штуке под названием «Ай-кью», он решил бы, что его подчинённые стремительно деградировали до отрицательных величин сего предмета. А ведь это были весьма толковые авроры…

— А дементоры? — безнадёжно спросил Скримджер, уже примерно предполагая, какой ответ услышит.

— Дементоров тоже нет! — гаркнули авроры. — Ни единого!

— И куда они исчезли?

— Не можем знать!

Скримджер взмахом руки отпустил подчинённых, чувствуя, что после ещё одного «не можем знать!» начнет прицельно кидаться Авадами. Но по большому счёту мужики не виноваты — видимо, зловредный некто наложил на бывшую магическую тюрьму слишком мощные Скрывающие чары… И кандидатов на эту пакость у Скримджера было два — Волдеморт и Гарри Поттер, со значительно большим перевесом в сторону второго…

«Неужели в мальчишке проснулось Наследие?» — задался вопросом Скримджер. Глава аврората дураком не был, прекрасно знал, что считавшиеся Светлыми Поттеры таковыми только казались. Ему давно уже не нравилась игра Светлейшего, который ловко превращал последнего Поттера в послушную марионетку в угоду собственным планам. Но…

«Мы все расслабились, непозволительно расслабились, поверив Дамблдору и его сладким сказочкам о Всеобщем Благе… И никому из нас не пришло в голову протянуть руку помощи ребёнку… элементарно узнать, как ему живётся… Мерлин, до чего же мы докатились… А ведь у нас… у нас перед ним…»

Скримджер схватился за голову. Мысль, только что пришедшая ему в голову, была ужасна, настолько ужасна, что её не хотелось додумывать… но он всё-таки додумал.

«…у нас перед ним коллективный Долг жизни… Ещё с того проклятого Хэллоуина… А что делали мы для покрытия этого Долга? Ничего. Совсем ничего. А потом ещё и засадили несовершеннолетнего в тюрьму, не разобравшись толком…»

Сам Скримджер воздержался при голосовании, но ему сейчас от этого было не легче.

«…А теперь нас ждёт магический откат. Всех. Всю Британию. Мерлин, а если парень стал обскуром в этой проклятой тюрьме? Наследие проснулось, парень себя осознал… Магия… Магия к нему вернулась, Певереллам все эти дешёвые трюки, вроде того, что в Азкабане нельзя колдовать, всегда были на один зуб. Во-первых, можно, при наличии специальных палочек, которые Олливандер делает только для охранников Азкабана. Во-вторых, если сила мальчишки проснулась, ему и палочка не понадобится, Певереллы же… А если он осознал, в какую задницу его загнали… Мордред и мать его Моргана! Парню ещё пятнадцати нет! От такого вполне можно обскуром стать… А если он ещё и дементоров себе подчинил…»

Скримджер медленно сглотнул. Задница, в которую сама себя загнала Магическая Британия с подачи одного Светлейшего мага, предстала перед ним во всей красе.

— Мисс Мэган! — крикнул он секретарше. — Я в Отдел Тайн! Принимать сегодня никого не буду, дела передоверьте Долишу! И вызовите Кингсли! Срочно! Пусть сразу же отправляется в Отдел Тайн — я буду ждать его там! У меня крайне важная операция!

С этими словами Скримджер хлопнул дверью и помчался в Отдел Тайн. Если он прав — то следовало как-то наладить контакт с обозлившимся Избранным. Ранее спешно подписанное Фаджем помилование тут никак не катило — Глава аврората уже понял, что все они напрасно считали Поттера дурачком. Значит, нужно было как-то договариваться, отводить беду…

Секретарша кивнула и подумала, что давненько не видела шефа таким. Неужели Тёмный Лорд и впрямь воскрес? Но тут девушка моргнула и вернулась к делам. Следовало ещё как-то рассказать Джону Долишу, что именно на его плечи пали все хлопоты по организации новой тюрьмы. Не держать же, в самом деле, всех этих бедолаг в тесных камерах аврората, как селёдок в бочке?

Конечно, в таком объёме о событиях в «Пророке» рассказано не было, но общую цепь событий газетчик передал верно. А ещё почти что на последней странице нашлась маленькая такая заметка о поданном сотрудником Министерства Магии Франции Шарлем Делакуром в МКМ иске по поводу незаконного осуждения и заключения Гарри Поттера. Маленький размер заметки никого не обманул — МКМ наверняка стояла на ушах и требовала объяснений.

— А с чего это Делакур за тебя вписаться решил, а, Гарри? — спросил Рабастан. — Я думал, этим французикам всё равно, что за проливом происходит.

— У него передо мной Долг Жизни, — ответил Ясен. — Точнее, у его маленькой дочери. Я спас её из Чёрного озера во время второго испытания. Её сестра была ранена гриндилоу и не смогла прийти ей на помощь, а я боялся, что с девочкой случится что-то плохое… Мой тогдашний друг Рон Уизли только посмеялся над моими опасениями… Но месье Делакур признал Долг Жизни.

— И совершенно правильно сделал, — заявил Руквуд. — Делакур… Это ведь он женат на вейле? И дочки у него тоже…

— Ну, они, строго говоря, квартеронки… Вейлой была только бабушка Флёр и Габриэль… — пробормотал Ясен.

«Волос с головы вейлы, моей гран-маман», — вспомнились слова Флёр из канона.

— Неуч ты, Гарри, — проворчала Беллатрикс. — Никаких вейл-квартеронок не бывает. У вейлы всегда рождается чистокровная вейла. Мадам Делакур повезло — она нашла подходящего мужчину, чтобы родить от него сразу двоих.

— Да уж… А Бэгмэн… Это ведь он испытания придумывал? — спросил Руквуд.

Ясен кивнул.

— Всегда подозревал, что Бэгмэну слишком часто попадало бладжером по голове, — проворчал Руквуд. — Отправить вейл в озеро, населённое русалками и гриндилоу… Чудо, что обе остались живы. Делакур признал Долг Жизни совершенно правильно, а твой друг…

— Не думаю, что он остаётся моим другом… — холодно поправил Ясен.

— Хорошо, твой приятель… Этот Уизли… Он ведь не мог не знать, что вейлы и гриндилоу с русалками — злейшие враги. Уизли — всё-таки чистокровные, хоть и Предатели Крови. И его мать — урождённая Прюэтт, а в этом Роду детей всегда обучали как положено.

— Боюсь, что Рон действительно мог этого не знать, — заметил Ясен. — Мне всегда казалось, что он знает о волшебном мире куда меньше, чем я, выросший у магглов.

— Всё это весьма странно, — заметил Руквуд. — Но сейчас речь не об этом. Неплохо было бы связаться с этим мсье Делакуром. Тебе, Гарри, лишние союзники не помешают.

— Согласен, — ответил Ясен. — Но как?

— Попробуй просто написать, — вмешался Рудольфус. — У нас в совятне кроме сов есть ещё и ворон. Его зовут Кухулин*. Старый, злющий, но сильный. Адресата найдёт, хе-хе, даже за проливом.

— Ворон? — удивился Гарри.

— Его ещё отец завёл, — пояснил Рабастан. — Говорил, что совы слишком заметны, а ворон не привлечёт к себе лишнего внимания даже в маггловском городе. Эти птицы залетают повсюду.

— Умно, — кивнул Долохов, а Ясен согласился:

— Я так и сделаю. Но сейчас меня волнует судьба моего крёстного Сириуса Блэка. Я не знаю, почему он никак не попытался помочь мне во время суда. И почему вообще длительное время не выходил на связь. Честно говоря, я боялся, что бородатый сдал его, и Бродяга вновь угодил в Азкабан, только на этот раз тайно… Но его там не было.

— Ну ты же прихватил с собой этого охранника… как там его… Страшилу? — предложил Долохов. — Вот и расспроси его хорошенько.

— Боюсь, — признался Ясен. — А вдруг он действительно был там… в Архиве? Ведь все остальные узники, кроме Седрика, мертвы. Вдруг Бродяга тоже мёртв?

— Нужно отправиться на Гриммо, — предложила Белла. — Вдруг он там? Гарри Сириус всяко впустит. А если нет… попрошу хорошенько Кричера, этот старый ворчун всегда меня любил. Может быть, он сможет рассказать, где Сириус и что с ним?

— Стоп, — быстро сказал Рудольфус Лестрейндж. — Я понимаю твои чувства, Гарри, и твоё желание помочь ему, Белла. Но вы не забыли, что сейчас происходит в магической Британии? Пока наша судьба неизвестна, нас будут искать. Причём обе стороны.

— Предлагаешь просто отсиживаться, брат? — фыркнул горячий Рабастан. — Ждать, чем всё закончится?

— Это было бы наиболее рационально, — мрачно сказал Рудольфус. — Но вас ведь просто так не удержишь. К тому же судьба Сириуса Блэка интересна и мне. Но все мы нуждаемся в отдыхе и восстановлении. Давайте сначала займёмся тем, что нам по силам. Нужно наладить связь с Делакуром… Да и с юным мистером Диггори тоже нужно что-то делать. И идея расспросить этого охранника неплохая. Зря его, что ли, с собой тащили? К тому же на площади Гриммо нас вполне могут ждать.

— Но Лорд… — попробовала возразить Белла.

— Я не о Лорде сейчас говорю, милая, — ответил Рудольфус. — Лорд сейчас наверняка в Малфой-мэноре. Копит силы, готовясь к противостоянию, и развлекается мелкими булавочными уколами, чтобы выпустить пар. Вы заметили, что на последней странице газеты есть несколько сообщений о несчастных случаях, произошедших с магглорожденными волшебниками? Уверен — это дело рук Лорда, просто он пока ещё старается не выходить из тени.

— Зачем тогда вообще устраивать все эти нападения? — спросил Ясен.

— Боль, — ответил вместо Рудольфуса Руквуд. — Личу нужна чужая боль. На своих соратниках он срываться не рискует — они ему нужны. Так что они по его приказу похищают магглорожденных, а он пытает и убивает похищенных. Он так подпитывается, Гарри, и становится всё сильнее.

— Но если Лорд так занят, кто может тогда нас караулить? — удивилась до этого внимательно слушавшая беседу Алекто.

— Дамблдор, — мрачно выплюнул Рудольфус. — Ты, Гарри, поломал ему всю игру. Ты ему нужен. Его люди будут тебя искать. И я не знаю, что хуже в итоге для тебя — Дамблдор или Волдеморт.

— Да что совой об пень, что пнём об сову, — фыркнул Ясен. — Но я принимаю эти доводы. Будем пока заниматься тем, что нам по силам. И ещё — не думал ли кто из вас, как связаться с Люциусом Малфоем? Наверняка он уже понял, что представляет из себя воскресший Волдеморт…

— Наверняка, — согласился Рудольфус. — И что?

— Думаю, что Малфой будет только рад избавиться от Метки и сделать ноги из Магической Британии.

— Ну и что? — уныло протянул Джагсон. — Другие останутся. Дался тебе этот Малфой, Гарри.

— Это не просто «этот Малфой», — хмыкнул Ясен. — Это кошелёк Лорда. А если кошелёк убежит?

Долохов расхохотался:

— А ведь идея! Остаётся только связаться с белобрысым!

И тут в столовой появилась домовушка со словами:

— Юный гость проснулся. Юный гость очень удивлён.

— Дерзай, Гарри, — хмыкнул Рабастан. — Ты его спас — тебе с ним и говорить.

*Кухулин («пёс Куланна») — знаменитый герой ирландских мифов, он был центральным персонажем саг так называемого уладского (ульстерского, ольстерского) цикла.

Примечания:

Мои дорогие! Автор малость приболел, но главу выкладывает и уходит лечиться.

А следующая глава во вторник.

Здоровья вам всем и приятного прочтения!