Наследник дома Блэк (джен)

________________________________________

Очень Гриммовское рождество

С приближением рождественских каникул профессор Слагхорн заглянул в общую гостиную Слизерина, чтобы вывесить лист заявок для учеников, которые останутся в Хогвартсе на рождественские каникулы.

Турайс был благодарен, что на этот раз ему не нужно было думать о том, чтобы записаться, потому что у него был дом, куда он должен был вернуться. Однако он ловил нерешительный взгляд Алекса каждый раз, когда они проходили мимо доски объявлений.

— Алекс, ты не планируешь вернуться домой на это Рождество? — спросил Турайс однажды, когда любопытство взяло верх.

Пораженный, Алекс спросил: — П-почему ты так думаешь?

— Ты постоянно смотришь на лист заявок.

— О, — прошептал Алекс. — Ну... видишь ли, я могу вернуться домой, но, думаю, мне лучше остаться здесь.

Турайс мог понять его чувства. Как Гарри Поттер, он испытал бы физическую и эмоциональную боль, если бы его заставили вернуться на Тисовую улицу на рождественские и пасхальные каникулы.

И тут Турайсу пришла в голову блестящая идея. Взволнованно похлопав Алекса по руке, он сказал: — Я могу попросить отца, чтобы он разрешил тебе остаться у нас на Рождество!

— Правда?! — Алекс ахнул, вскакивая со кресла. Но затем он быстро опустился обратно: — Я не думаю, что твой отец захочет, чтобы кто-то вроде меня был в вашем доме.

— Ерунда, — усмехнулся Турайс. Он тут же достал лист пергамента и начал писать письмо. — Я уверен, что мой отец позволит моему хорошему другу остаться на Рождество. У нас и так полно свободных комнат.

Видя, что Алекс не двигается, Турайс сказал: — Тебе лучше написать письмо, чтобы получить разрешение от отца.

С неохотой Алекс сделал то, что ему было велено.

Через два дня Турайс получил разрешение от Ориона. В тот же день Алекс получил сообщение, в котором просто говорилось:

Хорошо. -Мистер Фоули.

Алекс выглядел невозмутимым из-за отсутствия чего-либо в этом сообщении, но Турайс был в ярости.

— Это так некрасиво, Алекс! Твой отец мог бы написать больше трех слов, причем два из них — это его имя, — возмущался Турайс.

Алекс просто пожал плечами. — По крайней мере, он ответил.

Блэк нахмурился ещё сильнее.

— Турайс, — сказал Алекс, глядя на почти пустой лист пергамента. — Я знаю, что у тебя хорошие намерения. Но п-пожалуйста, завязывай с этим.

— Но каждый заслуживает того, чтобы радостно встретить Рождество! — сердито сказал Турайс.

— Так и будет, — мягко сказал Алекс. Турайс сглотнул, встретив искренний взгляд своего друга.

— Ничего, — тихо сказал Турайс. — Не беспокойся об этом.

В мгновение ока наступил последний школьный день перед рождественскими каникулами. После последнего урока Турайс и Алекс поспешили в свою комнату, чтобы собрать вещи и вернуться во двор школы. Они поставили свои чемоданы в общую кучу, которая будет доставлена на станцию Хогсмид.

Они оживленно болтали со своими однокурсниками в ожидании кареты, которая должна была перевезти их через замерзшее Черное озеро к Хогвартс-экспрессу, который доставит их обратно в Лондон.

Когда белоснежные пейзажи деревьев и деревень медленно сменились бетонными зданиями и тротуарами, Алекс и Турайс возбужденно подпрыгнули на своих местах. Алиса, Джейн, Джонти и Джеральд, которые имели несчастье ехать с ними в одном купе, с раздражением смотрели на воодушевленный парней.

— Турайс! Алекс! Вы можете хоть на минуту перестать подпрыгивать? — Джейн огрызнулась в пятый раз. — Меня укачивает, когда я смотрю, как вы двое двигаетесь!

— Что такое "укачивает"? — спросили несколько голосов.

— Ах, вы чистокровные, — Джейн закрыла книгу и начала объяснять, что такое машина, но Турайс не обратил на нее внимания и смотрел на проплывающие мимо здания. Он собирался увидеть Сириуса, Регулуса и Ориона впервые за три месяца. Хотя он общался с ними письмами так часто, как только его сова могла совершить перелет, это сильно отличалось от личной встречи. Как он мог не радоваться?

Он почувствовал, как что-то твердое ударилось о его голову. — Турайс! Выходи из этого купе! — крикнула Джейн, хватаясь за его мантию.

— Отцепись от меня, ты, сумасшедшая гриффиндорка! — крикнул Турайс, и остальные в купе засмеялись.

Как только Джейн отпустила его, он расправил мантию, насмешливо произнося: — Манеры, юная леди. Особенно в присутствии достопочтенного господина Турайса Блэка из Дома...

— Да, но вы потеряли эту привилегию сразу после того, как я увидела птичье гнездо на вашей голове, которое вы называете волосами, господин Турайс. — Джейн бросила на него не впечатленный взгляд. Блэк нахмурился в явно недостойной манере. Его волосы были в порядке. Остальные в купе снова засмеялись.

— Итак, что ты собираешься делать во Французских Альпах? — спросил Турайс. — Кататься на лыжах?

— Да. Мы с братом катаемся на сноуборде. Мои родители, наверное, немного покатаются на лыжах, — сказала Джейн, и увидела недоуменные взгляды на лицах своих друзей. — О, точно. Думаю, мне нужно объяснить, что такое лыжи и сноуборд. Когда мы катаемся на лыжах, мы, по сути, стоим на двух длинных кусках дерева и спускаемся по снежному склону...

К тому времени, как Джейн начала объяснять тонкости выполнения остановки с помощью двух ног, пристегнутых к одной деревянной доске, поезд подал сигнал о прибытии на станцию. Через окно Турайс увидел, что несколько домовых эльфов стоят на платформе, ожидая появления своих юных хозяев. Видны были и радостные семьи, собравшиеся вместе, чтобы встретить грядущий праздник.

И Турайс знал, что где-то в этой толпе его ждет семья.

— Эй, Турайс, — Алекс вывел Турайса из задумчивости. — На что ты смотришь?

— Ничего особенного, — тихо ответил Блэк, пытаясь собраться с мыслями. — Пора идти.

Они быстро попрощались с однокурсниками и сошли на платформу. Проходя сквозь клубы пара, Турайс искал знакомые фигуры, когда...

— Турайс!

Глаза Блэка широко распахнулись, когда он увидел две фигуры, прыгающие вдалеке.

— Сири! Рег! — Закричал Турайс от восторга, когда два маленьких тела врезались в него и крепко обняли.

— Турайс! — кричали ему в уши два брата.

— Я так по вам скучал, вы не поверите, — сказал Турайс, зарываясь носом в их мантии и вдыхая знакомые запахи.

— Мы тоже, — сказал Регулус.

— Без тебя слишком тихо, — поддержал Сириус, его голос был приглушен мантией.

— Турайс. — Турайс поднял голову и увидел, что его отец улыбается ему. — Сириус, Регулус. Ваш отец тоже стоит в очереди.

Сириус и Регулус вяло высвободили Турайса из своих объятий, и Орион выразил свою радость от возвращения сына через безмолвное, пробирающее до костей объятие.

Через несколько секунд Турайс внезапно вспомнил о присутствии Алекса и его брошенном багаже. Турайс отпустил отца и повернулся, чтобы представить своего школьного товарища: — Отец, это Александр Фоули, мой друг по Слизерину. Алекс, это моя семья, господин Блэк, Сириус и Регулус.

Приятно познакомиться, господин Блэк. И, пожалуйста, зовите меня Алекс, — тихо проговорил Алекс, нервно поглядывая на Турайса.

— Мне тоже приятно познакомиться с тобой, Алекс. Пожалуйста, зови меня мистер Блэк. Турайс уже написал мне о твоем планируемом пребывании, — любезно сказал Орион, глядя на два школьных чемодана позади них. — Итак, у тебя все с собой?

— Да, — быстро ответил Алекс. Более тихим голосом он сказал: — Спасибо, что позволили мне остаться, мистер Блэк.

— Нет проблем. Особенно когда ты хороший друг Турайса. Мерлин знает, что мне не помешала бы помощь, чтобы присматривать за этими двумя проказниками. Они доставляют мне слишком много хлопот без Турайса, который держит их в узде. Особенно Сириус. — Орион посмотрел на молчаливо веселящихся мальчиков, которые остановились, почувствовав на себе взгляд отца. — Прекратите драться и пойдемте домой.

Вместо того чтобы пройти через барьер, соединявший платформу 9 и ¾ с магловским вокзалом Кингс-Кросс, они прошли в конец платформы рядом с локомотивом. Вдоль кирпичной стены располагался ряд каминов, перед которыми выстроились семьи. В каждом камине вспыхивали столбы желтого и зеленого огня, когда волшебники и ведьмы отправлялись по каминной сети к своим местам назначения.

Когда они стояли в очереди перед одним из каминов, Турайс почувствовал, что его мантию кто-то дергает. Посмотрев рядом с собой, он увидел Алекса, который с сомнением в глазах смотрела на камин.

— А... Что мы делаем?

— Возвращаемся домой через каминную сеть, — сказал Турайс.

— Под каминой сетью ты... ты имеешь в виду это? — спросил Алекс, указывая на женщину в камине рядом с ними. Она взяла горсть порошка из стоящего рядом горшка и бросила его на мягко горящие поленья. Огонь тут же вспыхнул ярким зеленым цветом, когда она забралась в камин с метлой в руке. Она четко выкрикнула свое место назначения — Косой переулок, и Алекс ахнул, увидев, как зеленое пламя охватило все ее тело. Но не прошло и секунды, как пламя утихло и превратилось в мягкое желто-красное мерцание, а женщины нигде не было видно.

— Ты никогда раньше не путешествовал через камин? — спросил Турайс, и в ответ получил робкий кивок. Взглянув на камины, Турайс увидел, что они заметно шире обычных каминов, чтобы вместить больше вещей.

— Все в порядке. Мы сможем поместиться в камине вместе, — утешил парня Турайс. Повернувшись к Ориону, он спросил: — Отец, ты не мог бы перенести для нас наши чемоданы? Алекс немного нервничает из-за путешествия через камин, так что, думаю, я пойду с ним.

— Я могу помочь! — воскликнул Сириус, подняв руку и с энтузиазмом подпрыгивая.

— Хорошо, — согласился Орион, погладив Сириуса по голове. — Тогда почему бы тебе не взять чемодан своего брата?

— Ух ты! — крикнул Сириус.

Когда семья Блэк достигла передней части очереди, Орион объявил: — Турайс, Алекс. Почему бы вам двоим не пойти первыми?

Турайс схватил горсть летучего пороха и кинул его в камин. Затем он шагнул в пламя высотой до колена и жестом позвал Алекса следовать за ним.

— Все в порядке, пламя не горячее, — сказал Турайс. Алекс сглотнул и закрыл глаза, делая смелый шаг в пламя. Когда он открыл глаза, с его губ сорвался удивленный вздох.

— Ты молодец, — улыбнулся Турайс. Взяв парня за руку, Турайс сказал: — Так, держи глаза закрытыми, а локти прижми. Хорошо?

Как только Турайс убедился, что Алекс сделал все, как было сказано, он выкрикнул "Площадь Гриммо, 12" так четко, как только мог, после чего плотно закрыл глаза. И тут же почувствовал, что вращается, пока его плечо не врезалось в кирпичную стену, и оба мальчика упали на холодный, твердый каменный пол кухни.

— Ауч — вскрикнул Алекс, когда Турайс упал на него сверху.

— Прости, — простонал Турайс. Он быстро скатился с Алекса на пол. Подняв глаза, Турайс вдруг понял, что смотрит прямо в пару больших, чернильно-черных глаз.

— Кричер рад приветствовать господина Турайса дома, — искренне прохрипел домовой эльф, помогая мальчику подняться.

— Спасибо, Кричер. Я тоже очень рад тебя видеть, — сказал Турайс. — А это мой друг, Александр Фоули.

— Кричер рад служить другу господина Турайса, — глубоко поклонился Кричер.

Затем раздался громкий восторженный крик, когда Сириус выпрыгнул из камина и с громким стуком небрежно бросил чемодан Турайса.

— Осторожно, Сири! — запротестовал Турайс.

— Прости, — поморщился Сириус. Затем он заметил, что Алекс все еще лежит на полу. Повернувшись к старшему брату, Сириус насмешливо вздохнул: — Турайс, ты упал. Не так ли?

— Нет!

— Да...?

Турайс и Алекс заговорили одновременно, и ухмылка Сириуса стала шире.

— Кто-то лжет... — сказал Сириус певучим голосом, когда Регулус и Орион появились из камина. — Отец, Турайс снова споткнулся по пути из камина.

— Мой дорогой сын, когда же ты, наконец, научишься правильно пользоваться камином? — Орион вздохнул, ласково покачав головой.

— Наверное, никогда... — пробормотал Турайс, его щеки горели от стыда.

— Ну, иди, приведи себя в порядок. Я покажу Алексу его комнату.

Турайс быстро переоделся в чистую одежду и застал Алекса в одной из комнат для гостей на третьем этаже.

— Все в порядке? — спросил Турайс. Он оглядел большую, уютную комнату с кроватью с балдахином и гардеробом у дальней стены. Ближе к Турайсу у двери стояла мягкая мебель с двумя креслами, в которых могли удобно расположиться шесть человек. Здесь же стоял письменный стол напротив одного из двух открытых окон, выходивших на террасу позади дома.

— Это... просторно... — сказал Алекс с неуверенностью в голосе.

— Ты говоришь так, будто это плохо.

— Я... мне просто не нужна такая большая комната...

— Это самая маленькая комната для гостей, и из нее открывается самый лучший вид, — сказал Турайс. Челюсть Алекса комично упала, а Турайс захихикал. — Пойдем, я проведу для тебя экскурсию по дому.

— Итак, эта дверь ведет на кухню, откуда мы и пришли. В подвале также находится комната, где хранится вино и погреб. Кричер готовит и управляет запасами, поэтому мы редко туда заходим, — сказал Турайс, указывая на заднюю часть прихожей. Повернувшись лицом к входной двери, он продолжил: — Рядом с парадным входом находятся библиотека, кабинет, комната с гобеленами и столовая.

Турайс открыл дверь в столовую и показал просторную, элегантную комнату с большими полотнами, развешанными по стенам. Под большой хрустальной люстрой стоял длинный обеденный стол с полированным витиеватым серебряным канделябром и двумя цветочными композициями, расставленными по центру. На противоположной стене располагались высокие арочные окна, через которые сквозь прозрачные кремовые занавески проникало большое количество солнечного света. В углу комнаты находилась дверь, ведущая на террасу, которую можно было увидеть через окна.

— Обеденный стол здесь находится прямо над столом на кухне, — сказал Турайс. — Поэтому, если мы пригласим гостей на ужин, Кричер приготовит еду в подвале и поставит ее на кухонный стол. Затем еда будет перенесена на этот стол.

— Это удивительно, — вздохнул Алекс. Затем Турайс повел своего друга по лестнице на второй этаж.

— На этом этаже у нас расположены две гостиные, по одной в каждом конце коридора. Они также соединены прихожей за этой стеной, — объяснил Турайс, похлопывая по стене рядом с собой. — Обычно мы пользуемся только главной. Однако, когда мы проводим такие мероприятия, как семейная Рождественская вечеринка, мы используем обе комнаты.

— На третьем этаже находятся комнаты для гостей, семейная комната, где живет мой отец, и ванные комнаты, — сказал Турайс.

— Вам нужно каждый день ходить сюда, чтобы воспользоваться ванной? — спросил Алекс.

— Ванные комнаты есть на каждом этаже, кроме подвала и второго этажа. Так что, если только Сириус и Регулус не будут принимать ванну одновременно, этими двумя ванными комнатами будешь пользоваться только ты и мой отец.

— На четвертом этаже живем я и мои братья, — сказал Турайс, когда они вошли в его спальню. — Моя комната выходит на переднюю часть дома, так что у меня хороший вид на парк через дорогу. Сириус живет в комнате рядом со мной, а комната Регулуса находится в дальнем конце коридора. Так что, если тебе что-нибудь понадобится, ты всегда можешь подняться сюда и найти нас.

— Здесь ещё один этаж? — с любопытством спросил Алекс, глядя на запертую дверь, которая, похоже, вела к другой лестнице наверх.

— На пятом этаже живут мои бабушка и дедушка, — подтвердил Турайс. — У них есть своя гостиная, столовая и даже камин, поэтому они редко спускаются сюда, разве что по особому случаю. Есть шанс, что ты не увидишь их здесь, кроме как в день Рождественской вечеринки.

Алекс кивнул, и они вернулись на первый этаж.

— Ты еще не показал мне комнату с гобеленами, — заметил Алекс.

— О... да... — Турайс слегка поморщился, подойдя к двери и положив руку на дверную ручку. Турайс не заходил в эту комнату с тех пор, как Орион впервые показал ему ее, и, похоже, он унаследовал неприязнь к этой комнате. Блэк закрыл глаза и сделал глубокий, успокаивающий вдох. Собрав всю свою решимость, он распахнул дверь и обнаружил ту же самую комнату из своих воспоминаний.

Однако, по сравнению с прошлым разом, когда он был здесь, его реакция была менее острой.

— Что здесь происходит? — с энтузиазмом спросил Алекс, явно не разделяя мнение Турайса об этой комнате, рассматривая гобелен, на котором были изображены древние волшебники, проклинающие рыцарей и знаменосцев, орудующих мечом. Далеко на заднем плане на большом зеленом кургане возвышался средневековый замок с флагом, на котором красовался зелено-золотой герб рода Блэк. Над полем боя черные птицы заполнили небо, словно плотная грозовая туча.

— Это битва при Раафенхилле в XII веке, — объяснил Турайс, когда в его голове снова всплыли воспоминания, связанные с чтением семейных архивов. — Это были дни, когда еще не были изобретены маглоотталкивающие заклинания, и многие волшебники вынуждены были жить в тайне. Однако основатели нашего Дома решили, что больше никогда не будут скрывать свои способности. Поэтому пришли к единому мнению, что будут отбиваться от маглов не с помощью чар, а с помощью насилия.

— Здесь изображена последняя и решающая битва между нашими первыми предками и местными армиями маглов. Говорят, что после смерти последнего магловского солдата тысячи и тысячи воронов кружили в небе, исполняя песни об их героической храбрости. Их было так много, что их крылья закрывали солнце и делали небо черным, как ночь, — рассказывал Турайс. — Вот почему наша фамилия — Блэк, а также почему на нашем семейном гербе изображены вороны.

— Ого... — потрясенно ахнул Алекс.

— Вероятно, именно поэтому Рейвенкло считается приемлемым домом для Блэков, — добавил Турайс, переведя взгляд на гобелен с семейным древом. Он взглянул на суровое, непреклонное лицо Финеаса Найджелуса Блэка и проследил нисходящие ветви дерева через Арктуруса и Ориона, дойдя до своего имени. Проведя большим пальцем по надписи, он сосредоточился на лице рядом с ним.

Сириус Блэк (1959 — ), — было написано под фотографией улыбающегося ребенка.

— Это твоя родословная? — благоговейно выдохнул Алекс, рассматривая гобелен перед Турайсом.

— Да... этот гобелен хранится в нашей семье с XIII века, — сказал Турайс. — Есть заклинание, с помощью которого мы можем проследить историю поколений, но я должен спросить об этом у своего отца.

Алекс снова ахнул от восторга, прежде чем заметил на гобелене несколько выгоревших пятен. — Почему некоторые лица затемнены?

— Это были люди, которые... от которых отреклись, потому что у них не было достойных браков с чистокровными или они не соглашались с главенством чистокровных.

Алекс повернулся и посмотрел на Турайса со страхом в глазах.

— Ты... ты... будешь...?

— Нет. Человека, который мог бы стереть лица людей с этого гобелена, уже давно нет, — улыбнулся Турайс, и Алекс кивнул.

— А что за история стоит за этим? — спросил Алекс, подойдя к другому гобелену и наблюдая, как три средневековых волшебника в изрезанных и окровавленных одеждах направляют свои волшебные палочки, по одной в каждой руке, на гигантское чудовище, которое превосходило по размерам горы, возле которых стояло. У него было семь драконоподобных голов с красными горящими глазами, каждая из которых крепилась к длинной чешуйчатой шее, соединенной со змеиным телом. На кончиках их палочек появились узелки ярких зеленых нитей, и они проложили шесть прямых линий по гобелену в сторону змеевидного чудовища.

— Одиссей, Эней и Тесей Блэки, — отчеканил Турайс еще до того, как его разум успел осознать вопрос. Как только он задался вопросом, кто они такие, ответ прозвучал в его голове: — Они были тремя братьями, которые сражались вместе и избавили мир от чудовищной гидры.

— Гидры? — спросил Алекс. — Я не знал, что Гидра была реальным магическим существом.

— Так и есть, — ответил Турайс. Каким-то образом он знал, что его ответ был правдой. — Мои предки убили ее, как показано здесь.

— Почему они держали по две волшебные палочки?

— Предположительно, они держали палочки своих погибших сородичей, сражавшихся с гидрой три дня и три ночи, — объяснил Турайс. Затем его взгляд остановился на мельчайших деталях черт лица Энея: остроте его глаз, оскале зубов и взъерошенных черных волосах. — Как гласит история, гидру можно было уничтожить, только отрубив ее самую длинную голову, так как от неё исходили регенеративные силы, которые могли исцелить остальные шесть. Поэтому Эней, мудрейший и благороднейший из трех братьев, придумал план: одновременно произнести шесть убийственных проклятий, по одному на каждую из шести голов. Затем он отрубит последнюю, до того, как остальные смогут снова возродиться, и таким образом убьет чудовище.

В его голове промелькнули образы двух окровавленных мужчин, похожих на Одиссея и Тесея. Однако казалось, что они смотрят на него сверху вниз с выражением, полным невысказанной скорби и боли. Все было как в смутном, далеком воспоминании, но Турайс не мог встречать их раньше.

— Полагаю, тогда они преуспели? — спросил Алекс. — Они выжили, чтобы рассказать эту историю...

Турайс ахнул и, схватившись за голову, осел на пол, когда вся эта история пронеслась в его голове.

— Турайс, ты в порядке? Турайс!

Турайс почувствовал, как руки Алекса легли ему на плечи.

— Я... я в порядке, — сказал Блэк, поднимаясь на ноги. Пошатнувшись, он сказал: — Я... я не знаю, что произошло. Прости что напугал.

— Ты уверен? — обеспокоенно спросил Алекс. — Ты бормотал, что это не вся история... что было что-то еще...

— Не обращай внимания, пожалуйста, Алекс. Я уверен, что я в полном порядке... — сказал Турайс, рассеянно кивнув. История Энея продолжала вертеться в его голове, но он быстро прогнал ее на задворки сознания. — Пожалуйста, не говори моей семье. Я не хочу, чтобы они волновались без нужды.

— Я... я не уверен…

Турайс схватил руку Алекса и крепко сжал ее. Глядя ему в глаза, он произнес: — Обещай мне.

Глаза Алекса дрогнули, но в конце концов он кивнул.

Турайс облегченно вздохнул.

— Спасибо. Спасибо...

Чувствуя, что он пробыл здесь гораздо дольше, чем хотел, Турайс сказал: — Алекс... почему бы нам не вернуться на второй этаж?

Алекс сразу же кивнул, но когда они выходили из комнаты, Турайс заметил, что глаза парня так и остались прикованными к семейному дереву.

* * *

— Турайс, я слышал, ты провел Алексу экскурсию по дому, — непринужденно спросил Орион, когда они наслаждались чашкой послеобеденного чая в главной гостиной. Братья Блэк с нетерпением набивали свои желудки чаем и печеньем. Однако Алекс оставил свою порцию нетронутой, нервно оглядывая все вокруг, словно не был уверен, что ему следует или не следует делать.

— Да, я вкратце показал ему все комнаты, — сказал Турайс.

— Итак, Алекс... — Чашка Алекса громко звякнула о блюдце, он выглядел испуганным, — какая-то из комнат привлекла твое внимание?

Алекс немедленно отставил свой чай и сел в восторженном внимании. Кротко кивнув головой, он дрожащим голосом сказал: — Да... сэр.

— Расслабься, Алекс, — сказал Орион с понимающей улыбкой. — Ты скоро узнаешь, что мы здесь довольно непринужденны... возможно, слишком непринужденны...

Бросив взгляд в сторону Сириуса, который раскачивался на своем стуле, громко хрустя печеньем, Орион нахмурился. Он потянулся и быстро предупредительно постучал сына по ноге. Сириус прекратил.

— Итак... твое любимое место, Алекс. Какое?

— Э... мне понравилось все... правда. Здесь очень уютно, — тихо сказал Алекс. — Но, думаю, больше всего мне нравится комната с гобеленами. Изображения и семейное древо на гобеленах... Такое ощущение, что я попал в оживший учебник истории...

Орион одобрительно кивнул: — Возможно, для тебя это неудивительно, учитывая, что ты сам из чистокровной семьи, но мы очень гордимся нашими предками и нашим прошлым.

— Конечно, конечно, — сказал Алекс, поспешно поднимая чашку, чтобы сделать глоток.

— Как ни странно, Турайс никогда не любил эту комнату и избегал ее как чумы после своего первого посещения, — сказал Орион. — Я удивлен, что он охотно вошел в комнату вместе с тобой.

— Я... я просто не нахожу эту комнату приятной, вот и все, — надулся Турайс. — У меня мурашки по коже каждый раз, когда я туда вхожу.

— Мистер Блэк, — внезапно спросил Алекс. — Я хотел спросить... могу ли я получить доступ к библиотеке. Я бы хотел узнать больше об истории вашей семьи, если вы не возражаете?

— Не вижу причин для отказа, — хмыкнул Орион в раздумьях. — но убедись, что Турайс всегда с тобой. Он также может показать тебе, где находятся летописи.

— Спасибо, мистер Блэк.

Допив чай, Алекс сразу же потащил Турайса в библиотеку.

— Ух ты... — воскликнул Алекс, оглядывая помещение. Стены были покрыты красиво выгравированными деревянными панелями. Перед каждой колонной стояли мраморные бюсты предков Блэков. Все они были обращены внутрь, к нескольким рядам полок, которые тянулись на высоту до двух этажей. В правой части комнаты у потолка находился ряд узких витражей, через которые свет падал на выцветшие золотые буквы на древних томах.

Они шли по центральному проходу, пока не достигли другой стороны комнаты, где стоял ряд столов для чтения.

— Это семейные летописи, — сказал Турайс, махнув рукой на книжные полки над столами. Почти одинаковые книги в черных кожаных переплетах заполняли всю стену. Единственное различие между ними заключалось в том, что на корешках книг золотым тиснением были указаны год и месяц.

— Все это? — воскликнул Алекс.

— Тут выставлены летописи только последнего столетия, — поправил Турайс, когда челюсть Алекса отвисла от шока.

— А где остальное?

— Они хранятся в другом месте в целях безопасности, — сказал Турайс. Он указал на маленькую дверь, которая была спрятана в темном углублении рядом с книжными полками. — Эта дверь... она ведет под землей в личную библиотеку. Помимо летописей, там хранятся личные дневники и письма членов семьи прошлых лет.

— Мы можем посетить и ее?

— К сожалению, нет. На той двери... стоит кровный барьер, через который могут пройти только Блэки. Никаких исключений.

— Понятно, — кивнул Алекс. — Но для меня одного здесь достаточно чтения.

— Я сомневаюсь, что ты захочешь провести все свое время в библиотеке...

— Посмотрим, — сказал Алекс с редкой, уверенной ухмылкой.