Привязанности (гет)

Приглашение от лорда Принца пришло чуть позже двух пополудни, и юный лорд с сожалением поднялся с ковра, на котором они с Флёр в этот момент играли с близняшками.

— Твой отец баламутит попечителей, не безпокойся, я договорился с лордом Далтоном, он сопроводит месье Делакура в Хогвартс, а лорд Принц не допустит произвола. Собственно, уже не допустил, так что я пошёл.

— Только аккуратнее, и вернись к ужину, обещаю лично сделать что-нибудь вкусненькое.

— О да, — с явным весельем в голосе воскликнул Гарри, — одного этого достаточно, чтобы я был весь в предвкушении, — и в тот же миг, натянув серьёзную маску, продолжил: — И вообще, прекращай меня расхолаживать, мне дела предстоят.

—Всё, всё молчу, — улыбнулась Флёр и демонстративно отвернулась к наблюдающим за их разговором малышам.

Дойдя до портальной площадки Гарри слегка задумался. С одной стороны, можно просто аппарировать на портальную площадку Хогвартса. А с другой... второй вариант хоть и более энергозатратен, зато появление будет куда эффектнее. «Да, решено», — кивнул своим мыслям Гарри, и по его кистям пробежал антрацитовый разряд. Спустя ещё миг его тело окуталось чёрным маревом и исчезло, чтобы весьма эффектно материализоваться прямо в кабинете директора Хогвартса.

— Добрый день лорд Принц, вы хотели меня видеть? — едва материализовавшись, произнёс лорд Поттер-Певерелл.

— Благодарю, что нашли для нас время, лорд Певерелл, — как всегда опуская первую часть фамилии откликнулся директор школы чародейства и волшебства, и подытожил прерванный появлением молодого лорда диалог. — Что ж, раз все в сборе, не вижу смысла затягивать, лорд Далтон?

— Лорд Поттер-Певерелл, я даже не знаю, хм, назовём это юридический казус. Так вот, у нас юридический казус. Не далее, как сегодня с утра ко мне обратился месье Делакур, и он заявляет, что ваша супруга похитила его единственную дочь, вывезла из Франции и...

— Можете не продолжать, лорд Далтон, я в курсе. Вот только удивляюсь, что у месье Делакура хватило наглости заявить нечто подобное.

— Виконт Делакур и будьте любезны юноша, впредь не забывать этого, — прошипел Жан Делакур.

— Очень интересно, а я вот уверен, что более чем на месье вы не тянете, не с вашей печатью предателя крови. И впредь попрошу молча слушать, а иначе у высокородного лорда регента трёх древнейших и благороднейших родов может совсем чуть-чуть не хватить терпения, учитывая то, что этот замок является моей собственностью, я вышвырну вас отсюда, и озабочусь тем, чтобы при этом вы пересчитали каждую ступеньку парадной лестницы, — не терпящим каких-либо возражений тоном парировал Гарри.

— Значит я не ошибся и печать мне не мерещится, — задумчиво протянул лорд Далтон. Попытка вскочить закончилась лёгким безпалочковым Депульсо, совмещённым с Силенцио, вернувшим отца Габриэль на прежнее место.

— А ведь я предупреждал, месье, учтите, что моё терпение отнюдь небезгранично, — сообщил Гарри и, повернувшись к лорду Далтону, как ни в чём не бывало продолжил. — Да, вам не привиделось и я даже могу вас просветить о том, в связи с чем сие украшение появилось.

— Было бы весьма интересно послушать, — откликнулся глава попечительского совета школы чародейства и волшебства Хогвартс.

— Для большей части здесь присутствующих не является тайной то, что к моей тогда ещё будущей супруге в течении двух с половиной лет применялось приворотное зелье. Вследствии действия оного она связала свою жизнь с родом предателей крови. И если бы не это самое зелье, то действия ныне утратившего свой титул месье Делакура были бы правомерны, но, увы, именно это самое зелье стало тем, что обратило его действия против него самого.

— Даже так. Лорд Певерелл, я пока не очень понимаю, как связан приворот, наложенный на леди Певерелл этими... но мне уже весьма интересно продолжение этой истории.

— Я о том, лорд Далтон, что месье позволил себе провести полное большое изгнание. О чём я узнал, когда моя супруга отобразилась на родовом гобелене рода Певерелл. Что, как вы понимаете, произошло сразу же после проведения магического ритуала Лунгнасад. Небезынтересно и то, что ритуал изгнания был проведён несмотря на то, что буквально всё кричало о том, что тут что-то не так. Видите ли господа, моя супруга наполовину вейла. Подобное не проходит безследно. У этого магического народа есть одна очень интересная особенность: из-за своей магии они очень трепетно относятся к выбору спутника жизни. Для присутствующих не секрет, что существуют маги, устойчивые к их очарованию, и что именно среди них вейлы и ищут своего суженного. При этом мало кто знает, что существует такое понятие, как избранник. Вейлы не афишируют, маги не спрашивают, но факт в том, что избранник и просто устойчивый это всё равно, что сравнивать, да хоть бы даже Хогвартс с таверной Три Метлы. Месье Делакур, будучи супругом чистокровной вейлы, для тех, кто не знает, это значит, что отец леди Делакур вейлорождённый. Так вот не знать о подобном месье ну никак не мог. Как и о том, что понятие полувейла, четверть вейла и так далее весьма условны. Ты либо вейла, либо нет. Вейлорождённый мужчина будет носителем их магии, но не пользователем. И дар может проявиться у любого из его детей или же внуков, правнуков. Мои дети вейлорождённые, и этим всё сказано.

— Я что-то подобное слышал, избранник это тот, в кого влюбилась вейла и если он не отвечает взаимностью, могут быть проблемы вплоть до летального исхода со стороны девушки?

— Вы совершенно правы, лорд Далтон, безответная любовь для вейлы — это очень медленная и мучительная смерть. Заявления о том, что такая вейла начинает преследовать избранника, в корне лживы. На избранника не действует очарование. Он либо взаимен, либо нет. В общем, эксцессы на данной почве весьма редки и крайне слабоотличимы от таковых у простых магов. Какой-либо тайны из того, что я избранник, я никогда не делал. Мы с Флёр узнали об этом незадолго до окончания мной четвёртого курса. И мне доподлинно известно, что родители моей будущей супруги были оповещены. Следовательно, в момент проведения ритуала изгнания месье был в курсе, что поведение его старшей дочери, мягко говоря, странно. Ни с того ни с сего она связывается с предателем крови, и в это же время уходит из дома. Если бы этот человек был избранником, то это можно было бы понять, но как раз этого то и не было.

— Интересно получается, я так понимаю месье, вы попытались изгнать из рода собственную дочь, даже не озаботившись элементарной проверкой подлинности предъявляемых обвинений, — с явным отвращением произнёс лорд Далтон.

— Думаю, теперь происхождение метки предателя крови для всех присутствующих становится очевидным, — продолжил юный лорд. — Вы, месье, обвинили свою приворожённую сильнейшим комплексом приворотных зелий и чар дочь в предательстве рода и нанесении оному тяжкого вреда. Вы поклялись собственной жизнью и магией, что подтверждаете данные обвинения. Как следствие, ритуал вы провели, вот только его результат, мягко говоря, не совсем тот, на который вы рассчитывали.

Закономерным итогом вашей глупости стал магический откат и метка предателя крови. Но даже это не остановило вас. Вы предпочли не заметить того, что лишились статуса главы рода. Проблемы, вызванные действием отката, всё нарастали, и вы решили, что надо что-то делать. Но вместо того, чтобы искать встречи с дочерью, просить прощения и молить о принятии в род, который после вашей выходки лёг на её хрупкие плечи, сделав её хранительницей магии рода, вы не поверите господа, но сей месье решил, что мезальянс и вхождение его младшей дочери в род супруга исправят пошатнувшееся положение дел. Иначе, как сумасшествием я это назвать не могу, но факт есть факт. И вот перепуганная тринадцатилетняя девочка бежит из дому. Бежит, потому как альтернатива неприемлема, а единственная, кто хоть как-то может помочь, находится здесь в Англии. Естественно, что ни о каком привороте Габриэль на тот момент времени не знала. Я ведь прав, юная леди, вы были не в курсе обстоятельств, при которых ваша сестра покинула отчий дом? — обратился к Габриэль Гарри и, получив утвердительный кивок, продолжил. — Следствием данного поступка стала наша встреча, произошедшая в кафе Флориана Фортескью. Габриэль, получившая от ворот поворот в банке, обдумывала, как теперь искать сестру, а я зашёл купить мороженного.

— Полагаю, что не ошибусь, предположив, что уже тем же вечером вы забрали юную леди в свой замок? — улыбнулся лорд Далтон.

— Совершенно верно, ещё перед ужином мы с супругой выслушали Габриэль, после чего я помог ей окончательно избавиться от опеки ставшего предателем крови отца.

— Прошу прощения, но как вам это удалось? — удивлённо приподнял бровь лорд Далтон.

— О, всё очень просто, как вам известно, полтора года назад в моём замке появилось два очаровательных создания. Один из мальчиков не иначе, как по воле самой магии родился с наследием рода Делакур. Тут надо пояснить, что особенностью магического наследия этого благородного рода является то, что наследовать его магию может только мужчина. Следствием чего и стало появление на свет маленького лорда Делакур. Я же, как отец, получил регентство над несовершеннолетним лордом-наследником. А дальше всё просто: мой сын очень добрый мальчик и, несмотря на возраст, со всей свойственной полуторогодовалому ребёнку непосредственностью обрадовался своей тёте, да так обрадовался, что одного его «моё» хватило для инициации принятия в ставшую теперь старшей ветвь рода. Я же лишь закрепил, как регент.

— Однако, — хмыкнул лорд Принц. — Никогда бы не подумал, что годовалый ребёнок может сделать что-то подобное.

— Лорд Принц, не стоит забывать, что магия есть чистое желание и зачастую оному наплевать на логику. Итог же вполне закономерен. Вы, месье, хоть и сохранили фамилию, по факту есть никто и звать вас никак. Шансов на прощение у вас нет. Не в ближайшие шестнадцать лет это точно. Если доживёте, то быть может, только лишь может мой сын рассмотрит ваше прошение. Но мне не надо быть провидцем, дабы понять, каков будет его ответ.