Хрупкие дети Земли (гет)

Когда Уильям подошел к Land Rover, и поставил Аву на землю, она попыталась сбежать: почувствовав под ногами опору, девушка изо всех сил оттолкнула Уильяма, и развернулась. На самом деле, времени и сил у нее хватило только на слабый толчок и разворот, что никак не могло дезориентировать, и тем более сбить с ног андроида, даже с учетом того, что он был ранен, и из его раны на ноге нечастыми, крупными каплями продолжала капать кровь. Посмотрев на Аву, как на проказливого котенка, Уильям крепче схватил ее за руки и повел к уже открытой двери автомобиля.

— Пусти меня! — закричала Ава, стараясь вырваться из хватки андроида, который, — потом, размышляя о произошедшем, это ей тоже покажется странным, — не произносил ни слова, только продолжал удерживать девушку, и вел ее точно к пассажирскому сидению внедорожника.

Небольшой реванш она сумела отыграть тогда, когда Уильям, усадив ее на сидение, и пристегивая ремнями безопасности таким образом, что Ава была надежно зафиксирована на месте, немного ослабил бдительность. В этот момент она укусила его за руку, крепко сжав зубы на ребре ладони. Уильям вздрогнул, явно не ожидая такого поворота событий, удивленно посмотрел на девушку и зашипел от боли. Ава успела заметить, как от боли его зрачки расширились. А потом все произошло очень быстро, и она запомнила только, как над ней мелькнула, поднимаясь вверх,  рука андроида. Девушка сжалась, стараясь закрыть голову руками, но они уже были надежно зафиксированы ремнями. Она была уверена, что Уильям ударит ее, и с замершим сердцем ожидала удара и боли, которая непременно за ним последует. Далеко, в памяти, мелькнули обрывки прошлого, и Ава сжалась еще сильнее, втягивая голову в плечи. Она слишком хорошо знала, какой звенящей и ослепляющей бывает боль после прицельного удара по голове. Раньше, в эти моменты, ей всегда казалось, что боль разделяет ее на части, и после каждого удара ее, Авы Полгар, становится все меньше и меньше… Время шло, но ничего не происходило. Абсолютная тишина, нарушаемая только поздним стрекотом цикад, окружила Аву. Удара не последовало. Она осторожно открыла глаза, и подняла голову вверх, встречаясь взглядом с андроидом. Посмотрев на нее, он, по-прежнему молча, закончил фиксировать верхние ремни безопасности, обошел машину, и сел за руль.

* * *

— Похоже, нам нужно поговорить, — сухо заключил Уильям, усаживая Аву на диван в гостиной, где всего несколько дней назад он столкнулся с Риз, подругой Авы, да и вообще тогда он был еще абсолютно уверен, что даже несмотря на существующие между ним и мисс Полгар разногласия, они по-прежнему ладят. Ава, которая уже перестала плакать, но все еще нервно всхлипывала, в ответ только сверкнула глазами и растерла покрасневшие запястья. Видя, что девушка не намерена участвовать в диалоге, Уильям заговорил первым.

— Прости. Прошу простить меня, Ава Полгар. Я не хотел применять силу и причинять тебе физическую боль…

— Хватит повторять одно и то же, это я уже слышала, в день нашей первой встречи! — выпалила Ава с такой скоростью, словно только и ждала возможности заговорить.

Она вскочила с дивана, и попыталась обойти андроида, но он преградил ей путь, спокойно, со вздохом добавляя:

— …Тем более, мне очевидно, что раньше, в своем прошлом, ты нередко подвергалась физическому насилию.

На этих словах Ава вскинула голову вверх, со злостью смотря на андроида. За край ее нижних век снова успело перебежать несколько слез. Но Уильям не заметил жгучего взгляда: посмотрев в сторону, он сделал долгий вдох, и что-то прошептал. Ава не расслышала слов, но при взгляде на андроида почувствовала, как ее сердце наполняется жаром: неужели он жалеет ее?

— Не смей жалеть меня! — крикнула она, с каждой секундой все явственнее чувствуя, что тот самоконтроль, который она так тщательно оберегала все последнее время, — прекрасно зная, чем грозит его отсутствие, — начинает отлетать в пропасть.

С той минуты, когда Уильям обнаружил ее в трейлере, Ава говорила резко и отрывисто. Она кричала. И выглядела так, будто была не в силах остановиться. Тем, кто не знал ее, Ава сейчас могла показаться взбалмошной скандалисткой, но вот Уильям был иного мнения: он думал, что она просто очень устала, и ей нужно дать время на отдых.

О том, что она поймет мотивы его поступков, он не задумывался. Потому, что даже не сомневался в том, что так оно и будет. Ава Полгар всегда все понимает, и случай с Риджесом она тоже непременно поймет, ей просто нужно дать время для того, чтобы освоиться, свыкнуться с новыми обстоятельствами и теми событиями, свидетелем и невольным участником  которых она сегодня стала. А также ей необходим отдых, чтобы она могла прийти в себя.

Уильям вспомнил, как, увидев Аву Полгар там, в трейлере, он почувствовал ярость, но когда вспышка гнева прошла, андроид, ощущая, как необходимое хладнокровие по капле снова возвращается к нему, подумал, что так оно даже лучше: она своими глазами увидит происходящее, и ей не придется объяснять то, что, похоже, объяснить не так просто. «В любом случае, причины сделанного мной будут для нее ясны, а детали и необходимый контекст — это то, что пусть с трудом и без подробностей, но рассказать можно. Конечно, не особенно вдаваясь в детали». Так думал андроид, ведя автомобиль по обратному пути, к дому Авы. Но что было на самом деле? А было то, что и посторонние, и Уильям очень ошибались насчет девушки. Зато сама она знала, — чувствовала, — что с ней происходит. Это тоже было тем прошлым, о котором сказал андроид. Тем, чьего возвращения Ава очень боялась.

— Значит, я прав?.. Мне очень жаль, Ава Полгар.

Уильям с сочувствием посмотрел на девушку.

— Но я не жалею тебя… так, как ты подразумеваешь. Я лишь хочу, чтобы ты выслушала и поняла меня, поняла мои поступки.

Ава засмеялась, и тут же осеклась, разглядывая лицо андроида, в котором сейчас не было той привычной уверенности и силы, что обычно сопровождали Уильяма.

— Ты убиваешь людей. Я понимаю это, — громко объявила она, смотря на него.

— Для этого есть причины, — сказал Уильям, и замолчал, хотя прекрасно понимал, — видел по нетерпеливому выражению лица Авы, — что она ждет продолжения и объяснения.

— Я не могу сказать больше. Просто поверь: для того, что я сейчас делаю, есть основательные причины.

— Какие? — Ава скрестила руки на груди.

— Я не могу…

— Не можешь? Убивать людей ты, как выяснилось, можешь, а сказать о причинах — нет?!

Ава шагнула к андроиду, указывая на него пальцем.

— А то, что по закону отвечать за твои убийства буду я, тебя не тревожит? Может быть, ты и меня тогда убьешь?!

Озвучив свои страхи, девушка замолчала, чувствуя, как ее бросает из жара в холод. После долгой паузы она медленно, делая большие длинноты между словами, произнесла, смотря в глаза андроида.

— Не хочу с тобой говорить. Надоело. Надоело, что ты игнорируешь меня и мои просьбы. 

Ава вышла на середину огромной гостиной, и громко объявила, слушая собственные слова, отдающие холодным эхо:

— Я не буду больше ни о чем с тобой говорить, Уильям. И больше я не буду все это терпеть. Ты — мой андроид, я — твоя хозяйка. Никаких разговоров, никакого доверия или дружбы. Я буду следить за тобой и дальше, если посчитаю нужным. И я найду выход из того, что ты натворил, я не дам тебе уйти от справедливого наказания. Ты — уб…

— Что же, Ава Полгар и в полицию пойдет?

Уильям пересек расстояние, которое было между ними, и, вернувшись к своему привычному, вкрадчивому тону, в упор посмотрел на девушку. — И все про меня расскажет?

— Да! И ты ничего не сможешь мне сделать! Я расскажу, как ты уб… уб…

Ава захлебнулась страшным словом, и помолчала, собираясь с силами.

— Ты ничего мне не сделаешь. Потому что без меня тебя распылят!

На последнем слове голос Авы неожиданно дрогнул, и она отошла от Уильяма, чувствуя, как слабость и дурнота, подступающая к горлу, дурманят ее рассудок.

— Я и не стану ничего делать, — сообщил Аве тихий, обволакивающий голос андроида. — Ты все сделаешь сама. Если пойдешь в полицию, то меня распылят, а тебя — посадят в тюрьму за преднамеренные убийства, — шептал Уильям, сверкая  глазами и крепко удерживая Аву за предплечье. — Мы с тобой, Ава Полгар, связаны. Очень сильно. Все так, как ты сказала. А если ты попробуешь мне мешать, и опять станешь следить за мной, как сегодня, я поймаю тебя. — Уильям улыбнулся. — И вот тогда, как говорите вы, люди, «не взыщи».

Ава задохнулась на вдохе и со страхом посмотрела на андроида.

— Ты… не смеешь. Не смеешь! Ты не можешь причинить мне вред, твои алгоритмы запрещают это, ты сам сказал!

Уильям обошел девушку, шепнув ей на ухо «я тебя предупредил», и беззвучной, мягкой поступью проследовал в свои комнаты.

* * *

В следующие дни обстановка в доме накалилась до предела. Все логичные, «правильные» мысли, которые были у Авы для решения страшной ситуации, рассыпались прахом. Вариант первый: пойти в полицию и заявить о том, что андроид модели RD-8 убивает людей. Доказательством могут служить ее показания, ведь она своими собственными глазами видела, как Уильям расправился с тем мужчиной. Мужчиной, о котором ей известно лишь его имя. Но какова причина убийства, или, как говорят в полиции «мотив для совершения преступления»? Ава, растерянно бродила по комнате, села на кровать, и уставилась невидящим взглядом в пространство. Она ничего не знает о том мужчине. Ни-че-го. Тут в ее память влез голос Уильяма, доверительно напомнивший, что «чисто технически» он, андроид, не убивал этого человека. Ава поморщилась от этой мысли, желая, чтобы она поскорее ушла от нее. Но, как бы она не была настроена в отношении Уильяма, он действительно не убивал того человека, не применял к нему физическую силу.

Ава помнила, как они разговаривали, помнила отрывки долетающих до ее слуха обрывочных фраз, помнила расширенные от ужаса глаза мужчины, но… она по-прежнему не знала причину всего того, что увидела. Что произошло между Уильямом и Сэлом Риджесом? Почему Уильям пришел мстить ему? За что? «Это что-то из прошлого, да? — думала Ава, — что-то из того, что было раньше… почему Риджес не удивился, когда увидел Уильяма? Он сказал только «ты пришел»... и на его лице не было никакого удивления… почему?». Ава села поудобнее, подогнув ноги, и начала снова, в мельчайших подробностях, прокручивать в мыслях события той ночи.

Уильям вел себя как обычно… почти. Он пришел к Риджесу «как и собирался» — так он сказал. Если Ава решится пойти в полицейский участок, эта фраза может ей помочь! «Но…вряд ли… — подумав, заключила Ава, — в этом нет ничего конкретного, я не знаю причины, а фраза указывает только на то, что Уильям действует по плану. По своему безумному плану». Что еще? «Думай, Ава, думай! Думай быстрее, пока он снова кого-нибудь не убил!».  От этой мысли девушка вздрогнула и закрыла глаза. «Не боишься, что я вышибу твои мозги первым?» — вспомнила Ава вопрос Риджеса. Значит, они хорошо знали друг друга? Значит, это точно из прошлого Уильяма. Причина есть, ее знает не только Уильям, но знает и Риджес! Знал. «Этот человек все понял сразу, как увидел Уильяма… а Риджес правда мог убить Уильяма? В чем причина? Неужели действительно был риск для жизни андроида? Все настолько серьезно?».

Ава запустила пальцы в длинные волосы, и закрыла глаза. «Что еще?...».

Она вспомнила прозвище Риджеса — «в кругу его друзей», — как сказал Уильям, — Слизняк… «Они не поручали тебе ничего серьезного». Они? Кто «они»? Сколько их было? «Марк Вольт и Нил Рэдвик уже мертвы», — снова прозвучал в ее мыслях голос андроида. Ава спрыгнула с кровати и быстро заходила по комнате, не в силах усидеть на месте. Это все, что она знала, все, что помнила из той ночи. Да, за то время, что Келс был ее адвокатом, она многое узнала из «адвокатских дел», но все это,  — да и все ее обыкновенные рассуждения, — сводились к тому, что того, что она знала, вряд ли было достаточно для обращения в полицию: рассказ Авы может заинтересовать полицейских, но…  «юридическую, уголовную, правовую и всякий иной вид ответственности перед законом, в случае обнаружения каких-либо нарушений со стороны андроида, несет владелец андроида». «Я сяду в тюрьму за то, что он сделал? Меня посадят?!» — Ава почувствовала, как внутри нарастает паника. — «Ладно, что дальше? Какой другой вариант?». А другой вариант предлагал Аве заручиться поддержкой постороннего человека. Претенденты?

Келс или Роберт?

Роберт? Нет, нельзя.

Ему нельзя доверять, он уже показал, на что способен. Если даже сойти с ума, и предположить, что Ава расскажет ему о том, что знает, он… снова пойдет в полицейский участок? Скорее всего. И тогда ее точно посадят. За то неведомое, что она не совершала. «Но…— Ава ощутила, как сердце от тяжести падает вниз, — это я отвечаю за Уильяма… вариант того, что он может нарушить закон, существует не просто так, значит…». Девушка крепко обняла себя за плечи, все глубже погружаясь в тревожные мысли.

Келс? Они отлично ладят, он может ей помочь, но… он адвокат. И долг адвоката предписывает ему быть честным перед законом. А Келс явно не попал под очарование андроида, чтобы скрывать сделанное им. «А я? — вдруг мелькнуло в голове Авы, — я что, попала под очарование Уильяма?». Сердце часто забилось в груди, ее бросило в жар. Нет, не может быть. В начале, конечно, да, но это уже в прошлом, так ведь?

Тряхнув головой, девушка нетерпеливо отбросила эту мысль. Ни первый, ни второй вариант не подходили. К тому же, ей совсем не хочется обременять Келса тем, что она узнала. С какой стати? Конечно он обратится в полицию, она же просто не оставит ему другого выбора!

Тогда… последний, третий вариант? Ава сглотнула, чувствуя, как внутри все сворачивается от страха. Но разум, — сколько бы она ни думала о произошедшем, — всегда нашептывал ей, что этот путь — самый прочный из всех, которые она придумала.

«Все варианты — карточный домик, но… если ты будешь осторожна, и станешь вести себя тихо, то… дело выгорит. И ты узнаешь причину. Ты же этого хочешь. А причина есть…». Ава осмотрелась по сторонам, сделала еще несколько шагов по комнате. Да, пора действовать. Хватит сидеть тут и дрожать, бесконечно размышляя о случившемся. Хватит бессонницы, таблеток снотворного, — которое все равно не помогает, — хватит этих вздрагиваний и призрачных шатаний по дому. Хватит размышлений и пряток в собственной комнате: Уильям, если захочет, легко войдет сюда, даже если она закроет дверь на тысячу замков. Хватит, хватит бояться! А если этот, третий, вариант не сработает,  — вот тогда она пойдет в полицию. Ава облегченно вздохнула: она приняла решение. И как только это было сделано, девушка почувствовала громадное облегчение. Внутренний голос подсказывал ей, что это может стать дорогой в один конец, но Ава  мысленно огрызнулась, заявив, что если так, то пусть так оно и будет. Ей оставалось сделать две вещи: как можно лучше подготовиться к новой слежке за Уильямом, и узнать, когда она состоится. «Придется с ним пообщаться»,  — скептически отозвался внутренний голос, имея ввиду Уильяма. «Придется», — согласилась Ава, размышляя над тем, с чего бы лучше начать.

* * *

— Привет! — Кэтрин Мор плюхнулась на скамью рядом с Авой. — Как дела? Спишь на улице?

Ава, которой наконец-то удалось отключиться от тревоги, и впервые за последние дни задремать больше, чем на пять минут, вздрогнула, и посмотрела на Кэт сонными глазами. Ничего не отвечая, она выпрямила спину и схватилась за папку с отчетами, лежавшую у нее на коленях. Чувствуя на себе любопытный взгляд, Ава хмыкнула.

— Не хочешь со мной говорить? — предположила Кэт, надувая жвачку. — Вообще, это я должна на тебя злиться!

— Ты? На меня? — Ава развернулась к девчонке, и подперла голову рукой, очевидно, приготовившись выслушать еще одну фантастическую версию Кэт.

— Ну а кто поцеловал Уильяма?! Не я же!..

Последняя фраза, протянутая Кэт со слишком явным сожалением, рассмешила Аву.

— Я передам ему твои сожаления, — язвительно заметила девушка, поднимаясь с парковой скамьи.

— Да ладно, остынь! Ну просто… ты же знаешь, как я к нему отношусь! Я люблю его!

Ава зло посмотрела на Кэтрин.

— Я не стану перед тобой отчитываться, Кэт!

— Да подожди! Я… вообще не то... я хочу… — Кэт опустила голову. — Я рылась в твоих вещах. Прости. И читала дневники… я… извини. Я больше так не сделаю.

Ава, которая на миг лишилась дара речи, и только молча смотрела на Кэтрин, отвернулась, но тут же снова посмотрела на сестру Мора.

— Конечно не сделаешь, Кэт. Потому что я сожгла их! Все дневники, к чертовой матери! — Выкрикнула Ава, чувствуя, как внутри кипит злость, а в глазах собираются слезы.

«Да сколько можно плакать?!» — со злостью подумала она, смахивая капли с лица.

— Прости, я… мне было скучно, а потом… затянуло… хотелось… хотелось знать о тебе больше, ты…

— Узнала?! — закричала Ава, наставляя на Кэт указательный палец. — Видеть тебя больше не хочу!

Кэтрин заплакала, пряча лицо в ладонях, и повторяя: «я… я… я…».

— А я еще обвиняла Уильяма! — Ава с ненавистью посмотрела на девчонку, и, круто развернувшись на месте, пошла прочь.

— Он не виноват! — крикнула Кэт, сложив ладони рупором.

Ава, не оглядываясь, резко махнула рукой.

— Он не вин… не виноват! — повторила Кэт, догоняя Аву. — Это я, все я. Это я придумала зайти в твою комнату, когда мы искали тебя, это я показала ему дневники… он не стал читать! Даже не посмотрел на них! — затараторила Кэт, когда Ава полоснула ее взглядом. — Я… хотела нравиться ему, хотела, чтобы он любил меня… я… думала, мы похожи: он — робот, я — киборг…

— Избавь меня от своих тайн, слышать не могу! — Ава снова пошла вперед.

— Он не смотрит на меня! Он… приехал, помог мне с операцией, а потом все объяснил!  Кэт схватила Аву за плечо.

— Да послушай меня!

— Нет! — крикнула Ава, выворачиваясь. — Отвали от меня, Кэт! Так понятно?!

— Ему не понравилось, что я смотрела твои вещи и читала дневники! — в отчаянье крикнула Кэт. — Он был против!

На этой фразе Ава остановилась, и Кэтрин поспешила использовать возникшую паузу.

— Билли ничего не сказал, не сказал, что он против, но он был так удивлен, и его глаза… он просто так посмотрел на меня, когда я предложила ему почитать их, что мне… мне стало… а потом он приехал к Роберту, на осмотр, и пришел на мою операцию, чтобы помочь… Роб сказал мне после, что сам он бы не справился, там мелкие крепления…

— Все-таки приехал… — шепотом протянула Ава. — Роберт знает про дневники?

— Нет! А Уильям, да, помог Робу прооперировать меня, поставить новый протез, этот!.. Кэт, волнуясь, неуверенно покрутила рукой, разглядывая  обновленную часть своего тела. — И мне… стало страшно перед операцией, но Билли… Уильям успокоил меня, потом, на утро, пришел навестить, и… — Кэт запнулась, подбирая слова, — все мне сказал.

— И что же? — саркастично уточнила Ава. — Он снова отказался читать мои дневники, хотя ты очень настаивала?

— Злишься… — Кэт кивнула. — Билли мне все объяснил: и то, что он относится ко мне с симпатией, но только как друг, и что был рад помочь, и что Роб за меня переживает, и что… что… мы никогда бы не могли быть вместе… — в тихом голосе девочки Ава легко различила слезы. — Потому что он… он сказал, что это не для него, он ничего в этом не понимает, и у него «другие задачи».

Ава усмехнулась.

— Еще бы!...

— А еще он сказал, что это была хорошая идея, — когда я пообещала Робу, что извинюсь перед тобой. Я сказала это перед операцией. Хорошая идея потому, что тебе сложно, и если я извинюсь, это будет правильно и честно.

Видя, что Ава смотрит на нее непонимающим взглядом, Кэт объяснила:

— Билли это о тебе сказал. Что тебе сложно, и что если я попрошу прощения, это будет…

— Хватит, Кэт. Я тебе не верю. Я даже не понимаю, где ты говоришь правду, а где снова врешь.

Ава устало вздохнула.

— С меня хватит.

— Как хочешь, но… с Билли все будет хорошо? Ты не сдашь его обратно?

— Куда «обратно»? Почему ты спрашиваешь?

Аве до черта надоел этот разговор, но удивление от слов Кэт оказалось сильнее, чем желание поскорее его закончить.

— Почему я должна «сдать» его?

— Потому что Роб сказал мне, что с ним не все в порядке, у Билли иногда слишком сильно пригорает точка солнечного сплетения, и они не знают, почему. Сейчас, вроде, все в порядке, но… брат осмотрел Билли, но осмотр ничего не дал… и я подумала…

— Прощай, Кэт.

— Ава!...

Девушка пошла вперед, прочь от Кэтрин.

— Ава!

* * *

Удивительно, как иногда срабатывают обстоятельства. Если бы не слежка за Уильямом, и недоверие Авы к нему, теперь ставшее, кажется, хроническим, вряд ли бы она начала исследовать собственный громадный дом сантиметр за сантиметром, от первой до последней комнаты, каждый из трех этажей. Ниши, перегородки, чуланы — в бессонные ночи, когда от страха и тревоги она никак не могла усидеть на месте и «взять себя в руки», Ава отправлялась в очередное ночное путешествие… по собственному дому. И чем выше она поднималась, чем дальше, — в галереях комнат и пустующих гостиных — оказывалась, тем меньше понимала, зачем однажды она купила этот дом.

Внутренний голос, не задержавшись с ответом, шепнул, что это для того, «моя милая, чтобы сбегать от себя». Ава отмахнулась от этой версии, но голос только хмыкнул, зная, что посеял в ее мыслях верное семя сомнений, и что в очередной час, когда она будет лежать без сна, эта мысль вернется к ней, — неутешительная и сквозящая настоящим страхом.

За время ночных вылазок, — помимо улучшенных навыков исследования собственной жилой территории, — Ава приобрела еще одно умение, которое в противостоянии с Уильямом, умевшим двигаться плавно, бесшумно и быстро, совсем не было лишним: она тоже научилась двигаться тихо. До андроида ей было далеко, но это ее не слишком волновало, — тихие, неспешные передвижения по дому, путь в которых ей изредка освещал только небольшой фонарь, дали Аве большую уверенность в своих силах. И знание. Теперь она действительно была на своей территории. Кратко вздохнув, Ава открыла стеклянную дверь, ведущую на большую лоджию, за которой были комнаты Уильяма, и, аккуратно ступая, зашла в спальню андроида, чувствуя, как в спину ей светит полная, яркая луна.

На окнах не было ни штор, ни жалюзи, — похоже, это было лишним в дизайнерском замысле робота, — и потому Ава, посмотрев на спящего Уильяма и обойдя комнату, долго еще чувствовала на себе ослепляющий взгляд лунного ока, повисшего высоко в небе идеальным кругом. Вспомнив про хамелеона, Ава пошла к террариуму, но вовремя одернула себя, — Хэм, в отличие от нее, по ночам всегда спал. Девушка улыбнулась в темноте: с тех пор, как в лице Уильяма Хэм завел себе на удивление заботливого хозяина, он стал упитанным и еще более вальяжным.

Иногда Ава со смехом думала о том, что верхние ветки коряги в жилище Хэма, — они были тоньше нижних, — могут не выдержать его раздобревшего на сверчках и овощах тела, и однажды он непременно плюхнется вниз. Она представила, как хамелеон, и без того не отличающийся быстротой движений, станет еще медленнее, — просто живое воплощение видеоэффекта slow motion, — и рассмеялась. И тут же прикрыла губы рукой, заглушая веселье. «Так, на чем я остановилась?» — подумала Ава, осматривая комнату в темноте. Ответа на этот вопрос у нее не было, ее просто необъяснимо тянуло сюда, а интуиция подсказывала, что неплохо было бы изучить эти комнаты: «так, на всякий случай».

Сама идея осматривать вещи Уильяма, — пусть даже со знанием того, что это он первый начал заходить без спроса в ее спальню по ночам, когда она спала, — «а значит, мы — квиты», — ее нисколько не успокаивала. Рассудок вопил, что пора валить из мрачного жилища дикого андроида, но Ава, подчиняясь предчувствию, продолжала медленно бродить по комнатам, надеясь, что в окружающих ее вещах она наверняка найдет то, что ищет. Осмотр спальни ничего не дал, и Ава, решив сравнять негласный счет, когда-то открытый Уильямом, подошла к кровати, на которой лежал андроид. Он заснул сидя, прислонившись спиной к высокой бархатной спинке кровати. Даже во сне его лицо было сосредоточенным, заостренным. «Заостренным «другими задачами» — со страхом и иронией подумала Ава, вспоминая слова Кэт.

Не останавливая взгляда на его лице, она принялась рассматривать первую, вполне возможно, значительную, находку, но ее черные глаза невольно вернулись к лицу Уильяма, переходя от высокого лба к безупречному, чуть заостренному на кончике, носу… Ава мысленно одернула себя, и посмотрела на бумаги, лежавшие под руками андроида: на коленях Уильяма, особенно заметные в свете луны, белели какие-то листы. Девушка наклонилась ниже, чтобы прочитать черные строчки, и отметила про себя, что на каждом из пяти листов были сделаны какие-то пометки и нарисованы схемы. Вытянув шею, и не прикасаясь к листам, Ава поворачивала голову, старательно читая написанное и нашептывая себе под нос каждое новое слово, которое ей удалось распознать. Разбирая записи Уильяма, сделанные мелким почерком, Ава заметила карманную записную книжку в плотном переплете. Крохотная, она была совсем близко, слева от Уильяма: чтобы взять ее, Аве нужно было всего лишь вытянуть руку. «И не задеть его», — предостерегла она себя, оглядываясь на андроида. Затаив дыхание, девушка очень медленно потянулась вперед. Ее пальцы сжали книжечку, и Ава радостно улыбнулась, бесшумно вытягиваясь вверх. Зажав находку в ладони, она не стала ее рассматривать: «потом» — решила Ава, и приготовилась уходить. Два шага вперед, обогнуть угол кровати, еще три — по прямой, а там путь свободен, она выйдет через обычную дверь, так будет быстрее и спокойнее, чем осторожно разворачиваться назад, возвращаться к балконной двери и снова перелезать через ограждения.

Ава сделала два шага, и остановилась. Из полумрака, разбавленного светом лунной тарелки, ее взгляд выцепил рану на ноге Уильяма. След от ножа. «Моего ножа…», — в мыслях Авы снова мелькнуло сожаление, и она почувствовала, как в груди разрастается волнение. Уильям не говорил, что ему больно, и она тоже об этом не думала, забыв, что он ранен. Однако хромота и выражение его лица в ту минуту, когда Риджес ранил его, говорили о том, что он испытывает вполне явную, ощутимую боль, и не может игнорировать рану так, как, может быть, ему хотелось. В присутствии Авы, в конце того разговора, когда она, испугавшись, напомнила ему, что он не посмеет причинить ей зло просто потому, что его алгоритмы запрещают это, он не забыл съязвить о том, что «если бы не нож мисс Полгар, тот ублюдок не смог бы его порезать». Этим тема и ограничилась. Но теперь у Авы была возможность проверить, насколько серьезной была рана. «Он не пострадал, не глупи! Не лезь, не смей жалеть его, просто УХОДИМ!!!» — вопил мозг, призывая Аву к порядку, но все было зря: девушка уже осторожно, кончиками пальцев, отогнула широкий эластичный бинт, которым была закрыта рана на ноге Уильяма, и наклонилась, чтобы лучше рассмотреть порез, который даже на первый взгляд выглядел довольно глубоким. Ава попыталась вспомнить тот момент, когда Риджес вогнал в ногу андроида нож. Как это было? Насколько глубоко в ногу вошло лезвие? Девушка нахмурилась: она не помнила этого. Вздохнув, Ава закрыла рану бинтом и выпрямилась. И почувствовала резкую боль в шее. Уильям мертвой хваткой держал ее за горло.

* * *

Первые секунды они молча смотрели друг на друга. Затем сцепление пальцев на шее Авы ослабло, и она поспешно сделала шумный, слишком быстрый вдох, от которого заболели легкие.

— Не ожидал от тебя такой глупости, Ава Полгар.

— Плевать я…

— «…Хотела на то, что ты ожидал, Уильям», да? Видишь, я даже знаю, как ты заканчиваешь фразы. Ты снова со мной разговариваешь?

Ава шумно сглотнула и промолчала, отбрасывая от себя руку Уильяма, и намереваясь встать с кровати. Глаза андроида, переливаясь в светотени, блеснули, когда, расставив руки по обе стороны от лежащей на спине Авы, он навис над ней.

— Я же предупредил. Или думаешь, я шучу?

Ава, плотно сжав губы, попробовала встать, но Уильям одним касанием опрокинул девушку назад.

— Зачем ты пришла? Вряд ли для того, чтобы почитать чужие записи, ведь ты так трепетно к этому относишься.

Андроид отвел взгляд в сторону, на записную книжку, все еще зажатую в руке Авы, и без труда забрал ее.

— Насколько я помню, ты выступаешь за неприкосновенность личных записей.

— Сомневаюсь, что это твое! — огрызнулась Ава.

— Это, — Уильям посмотрел на записную книжку, — точно мое. Или ты решила отомстить мне за свои дневники? Я же сказал, что не трогал их.

Ава хотела ответить, но отвернулась, упрямо сжимая губы.

— Молчишь? — продолжал Уильям, не особенно рассчитывая на ответ. — Тогда, если ты не против, я выскажу вслух свои предположения.

Он отпустил Аву и сел на свое прежнее место, отклонившись к спинке кровати.

— Проясним некоторые моменты, Ава Полгар. С момента нашего последнего разговора уже прошло несколько дней. И, судя по тому, что окна, восстановленные после внезапных страстей Сильвии Стоун целы, полицию ты решила не звать. Значит, — Уильям наклонил голову, изучающе разглядывая девушку, которая теперь сидела в ногах кровати, — ты хочешь во всем разобраться сама? Ведь если ты пойдешь в полицию… ну, это мы уже обсудили, не стану повторяться.

Андроид помолчал, с интересом глядя на полную луну, а когда заговорил снова, Аве показалось, что его голос звучит издалека, словно с высоких горных вершин или из нездешнего мира.

— Ава Полгар, как всегда, решила во всем разобраться сама… несмотря на очевидный страх, незнание и непонимание того, что я делаю?

Уильям остановил на лице девушки пристальный взгляд.

— Ты же не понимаешь, во что ввязываешься! А если я убью тебя? Ты же это спрашивала? Ты этого боишься? Кстати, ты до сих пор думаешь об этом?

Уильям одним плавным движением изменил позу, и, опираясь на здоровую ногу, встал на колено, упираясь руками в кровать. Теперь он был слишком близко к Аве, — она чувствовала тепло, исходящее от него. Рассмотрев лицо девушки с искренним любопытством, андроид не спеша прошептал:

— Ты боишься, что я убью тебя?

Ава сглотнула и посмотрела прямо в глаза Уильяма.

— Ты не убьешь меня.

Он улыбнулся.

— А вдруг я — маньяк? Обезумевший убийца? А ты не вызвала полицию и пришла сюда одна, вооруженная… — андроид осмотрел фигуру девушки и заметил круглое стеклышко выключенного фонарика, торчащего из кармана ее шорт, —… фонариком?

Уильям тихо рассмеялся, но после откровенного веселья снова стал серьезным.

— Так ты боишься меня?

Ава продолжала молчать, упрямо смотря на робота. Он ответил ей таким же внимательным взглядом, отмечая про себя, как крепко она сжала в кулаке простынь, вплотную отодвинувшись к задней спинке кровати. 

Уильям кивнул, возвращаясь в свое прежнее положение.

— Бойся меня, Ава Полгар.

Слова прозвучали вполне серьезно, но Ава усмехнулась.

— А я не боюсь!

— А я рекомендую.

После этой странной перепалки в комнате повисла тишина. Помолчав еще немного, Уильям добавил:

— Если ты продолжишь мешать мне, и лезть туда, где тебе быть не следует, я вынужден буду остановить тебя. И мои методы тебе не понравятся. Совсем.

— Ты уже предупреждал меня, несколько раз, — с вызовом напомнила Ава.

— Но ты же меня не слушаешь, храбришься, как маленький кот… Знаешь, для чего все эти мои предупреждения? Из всех людей, с которыми я знаком, ты одна вызываешь во мне определенные эмоции. К тому же, ты спасла меня. Не зная меня, и ничего — обо мне. Это я всегда помню.

Уильям встал с кровати и пошел к Аве, но вдруг остановился. Оглянувшись, он посмотрел на свои обнаженные плечи, и, к немалому удивлению девушки, почему-то вернулся назад очень медленно, не поворачиваясь к ней спиной.

— Поэтому я даю тебе последний шанс, Ава Полгар. Уйди и не вмешивайся в мои дела. В противоположном случае, я…

— Хватит сыпать угрозами, Уильям! Я не уйду и не откажусь от своих планов, мы оба это знаем. Я буду следить за тобой, и если ты еще кому-нибудь причинишь вред, я помешаю тебе, остановлю преступление!

Ава вскочила с кровати.

— Я не позволю тебе больше убивать невинных людей!

Уильям поперхнулся воздухом.

— Невинных? Остановишь? Ты? Меня? — на каждом новом вопросе голос андроида звучал все выше, а потом и вовсе оборвался, словно все пределы удивления, доступные Уильяму, были пройдены им за эти несколько фраз. — Каким образом, разреши узнать, ты меня остановишь? Мы уже выяснили, что я могу одним движением очень сильно тебе навредить. В первый день нашего знакомства я едва не сломал тебе руку, а недавно и вовсе вынес из трейлера без всяких усилий. Не будь глупой, Ава Полгар, тебе со мной не справиться!

— Я должна! Убийство — это страшно!  Я должна, я хочу понять…— Ава схватилась за голову. — Ты не можешь быть таким плохим, таким... я не верю, я…

Уильям усмехнулся на слове о том, что он «плохой».

— Могу. Я — такой. И я закончу то, что начал. А ты можешь считать меня каким угодно, мне это безразлично. Но только не нужно искать во мне скрытые хорошие качества.  Андроид серьезно посмотрел на Аву.

— Оставь эти приемы для своих… людей. Я завершу свои дела, и мне не важно, что ты об этом станешь думать.

— Твои дела касаются меня! У-у-у…убивая людей, ты… для закона это значит, что это я убиваю их!

— Так тебя только это волнует? — в голосе Уильяма послышалась горькая усмешка.

— Да, это тоже, но не только! То, что ты делаешь — это неправильно, это страшно, это …

Под пристальным взглядом андроида Ава сбилась и замолчала.

— «Страшно», «неправильно»... все эти категории для меня иные, не такие, как для тебя. Для меня верно то, что делаю я. Но…

Не поворачиваясь к Аве спиной, Уильям вытянул руку в сторону, и стянул с кресла рубашку.

—...О себе ты можешь не беспокоиться, Ава Полгар. Мы с тобой смотрим одни и те же новости, я бы даже сказал, что оба, ты и я, «держим руку на пульсе». И тебе известно, что никаких подозрений ни на мой, ни на твой счет у полиции не существует. Для хранителей закона ты по-прежнему неизвестна. Гарантирую, что все так и останется, если…

Уильям приблизился к девушке только после того, как одежда скрыла его кожу, и Ава, сама не понимая почему, снова обратила внимание на странное поведение андроида, который никогда не страдал стеснительностью.

«Что происходит?» — встревоженно подумала она, наблюдая за тем, как Уильям нервно повел плечами, оттягивая ткань рубашки на спине так, чтобы она как можно меньше касалась кожи.

— …Ты перестанешь мешать мне, и дашь завершить начатое.

— Я не могу, Уильям.

— Почему? Я же сказал: для того, что я делаю, у меня есть причины.

— Какие?

— Этого я сказать не могу.

Голос андроида прозвучал почти ласково, Ава увидела и почувствовала, как Уильям наклонился к ней, их глаза оказались на одном уровне. Взгляды встретились, изучая друг друга.

— Это неправильно, и как твой друг…

— Ты не мой друг! — Уильям улыбнулся. — Мы совсем не друзья, Ава Полгар, нет.

Андроид покачал головой, словно ему было очень жаль сообщать это.

— Но… как же… — девушка взмахнула руками, растерянно смотря на него. — Как же…

— Мы не друзья. Никогда ими не были, и никогда не станем. И ты поняла бы это довольно давно, если бы так отчаянно не хотела спасти меня от чего-то, что ты сама себе придумала. И если бы ты сама не захотела так отчаянно считать меня другом.

Ава покачала головой, отрицая услышанное.

— Нет, нет, нет! Ты лжешь, мы… мы можем…

— Мы не можем, Ава Полгар. У меня всегда была только одна цель.

— Ты и дальше будешь убивать?! — сорвавшимся в шепот голосом спросила Ава.

Уильям посмотрел на нее долгим взглядом.

— Нет!

— Да. Пока не доведу дело до конца. Не переживай, мне осталось не так много.

— Ты врал все время, обо всем?.. — девушка закрыла лицо ладонями.

— Я ни о чем не врал, у меня всегда была и есть только одна цель. И я ее достигну.

— Тогда…— Ава резко выпрямилась. — …Тогда зачем ты помогал Роберту с операцией Кэт? Зачем успокаивал ее, когда ей было страшно?

Ава испытующе посмотрела на андроида, поразительно четко различая его лицо в полумраке.

— Зачем?!

— Договор, — легко ответил Уильям, пожимая плечом. — Я договорился с Робертом Мором, только и всего. И честно выполнил свою часть сделки.

Ава усмехнулась, и какая-то мысль быстро промелькнула в ее взгляде.

— А Кэт ты сказал о том, что извиниться передо мной и рассказать о дневниках, было бы хорошей идеей, тоже только потому, что это  — часть договора?

— А почему нет? — все так же легко и шутливо продолжал Уильям, не понимая, к чему ведет девушка. — Пойми, Ава Полгар, — у меня своя цель. Я благодарен тебе за помощь, с тобой было очень… любопытно, но не пытайся зажать меня в те рамки, которые ты для меня придумала. Просто не мешай мне, и…

— А что будет, когда ты закончишь свои «дела»? Уже придумал?

Уильям посмотрел вверх и медленно вздохнул.

— Я размышляю над этим.

Девушка кивнула, будто ожидала именно такого ответа, и улыбнулась, смотря на хмурого, озадаченного ее реакцией, андроида. Подойдя к Уильяму, Ава обняла его и поднялась на носочки, осторожно проводя пальцами по груди андроида. Взгляд девушки изменился, улыбка из вежливой стала чувственной, и она ясно ощутила мгновенную реакцию его тела: как вздрогнул под ее теплой ладонью Уильям, а в центре его солнечного сплетения… — Ава замерла и затаила дыхание, — …раздался глухой, едва уловимый взрыв: поднимаясь с большой, темной глубины наверх, он удивил ее своей силой, но, прежде всего, поразил самого Уильяма, иначе бы лицо андроида не было таким ошеломленным в эту минуту. Положив левую ладонь на грудь Уильяма, Ава завела правую руку за его спину, и как можно легче, невесомее, коснулась пальцами кожи на спине.

— Не смей! — прошипел Уильям, хватая ее за запястье и отходя назад.

— Что это? — Ава посмотрела на Уильяма огромными от страха глазами. — Что?..

— Убирайся отсюда, Ава Полгар!

* * *

Ава села во главе большого стола в зале для пресс-конференций, и осмотрела присутствующих.

— Где Аллес? — спросила она, кивнув в знак благодарности секретарше, подавшей ей кофе.

— Он ушел. Уволился. Сказал, что не хочет оставаться там, где не учитывают его мнение, — робко произнесла Рут, все больше понижая голос к окончанию фразы.

Ава кивнула и отпила черный кофе из чашки.

— Намерение хорошее, но его заявление об увольнении я не подписывала.

— Он написал по собственному, и…

— Что? — Ава посмотрела на Рут. — Говори, не бойся. Я не ку… — Ава хотела сказать «я не кусаюсь», но память живо напомнила ей, как она укусила Уильяма за ребро ладони, оставляя на его коже ровное полукружье следа от зубов.

— Сказал, что не станет ждать вас, потому что в Yut-stereo для него уже все готово.

— Вот как? — задумчиво протянула Ава, глядя прямо перед собой, и поднимаясь из-за стола.

«С Аллесом я разберусь позже», — решила она, окидывая взглядом присутствующих. Ава открыла совещание коротким вступлением, напомнив, что главная цель встречи состоит в обсуждении выпуска портативной модели «Спайдера».

— Рекламная кампания утверждена мной сегодня утром. А сейчас нужно обсудить все детали запуска, и решить, когда лучше всего его сделать. Я имею ввиду самое ближайшее время. Может быть, даже дни.

Среди присутствующих послышался удивленный ропот, и Рут, все еще помня о не слишком хорошем уходе Аллеса из компании, негромко спросила, могут ли они обсудить сроки выпуска переносной модели или это тоже уже решено? Ава кивнула, давая понять, что точной даты еще нет, и ловя на лету замечание другого сотрудника о том, что выпускать новую модель сейчас, во время зависшего судебного разбирательства с Yut-stereo может быть не самой подходящей идеей.

— Хорошо. Обсудим, — снова согласилась Ава, возвращаясь на свое место.

Обсуждение началось с утвержденной рекламной кампании и выступления Рут. Первое время Ава, отбросив все посторонние мысли в сторону, следила за каждым словом девушки.

— Эта рекламная кампания, как и реклама основной модели «Спайдера», построена на достоинствах нашей продукции, ее успехе у покупателей и известности, которую она успела получить за небольшое время своего существования… — Рут остановилась, делая глубокий вдох. — Конечно, можно было бы построить рекламу переносной модели на противопоставлении конкурентной продукции Yut-stereo, но тогда это выставило бы нас…

«Он просто выставил меня из комнаты!» — потрясенно подумала Ава, снова вспоминая ночной разговор с Уильямом. Вернее, его окончание и то, как после слов андроида «убирайся отсюда!» она отказалась уходить, а он… «подошел, взял меня, как чертова солдатика, и вынес за дверь!». Мысли оборвались, Ава продолжала изумленно молчать, уже не слушая Рут, когда ее сотовый звонкой трелью подал сигнал о новом входящем сообщении. Она открыла короткий видеофайл, и посмотрела на экран. Новые камеры, установленные у входа в ее дом после памятного визита Сильвии, равнодушно фиксировали, как в режиме реального времени, — в эту самую минуту, — Уильям выходит из дома, оглядывается по сторонам, и, поправляя на плече рюкзак, исчезает за границей камер.

— Твою мать! — вскрикнула Ава, срываясь с места.

Сотрудники удивленно посмотрели на нее.

— Я… мне… нужно уйти! Совещание перенесем. Рут, я сообщу! — крикнула Ава, выбегая из зала. Она слышала, как девушка успела спросить «что случилось?».

«Черный костюм!» — эта единственная фраза повторялась в мыслях Авы снова и снова, пока она бежала вниз по лестнице, перепрыгивая через ступени, что было быстрее, чем ожидание лифта. На той записи, что получила Ава, Уильям был в черном костюме, — том самом или в точно таком же, какой был на нем тогда, когда он пришел к Риджесу.

Ава мысленно похвалила себя за решение установить новые камеры по периметру дома после того случая с Сильвией. «А камеры на машинах Уильяма? За них ты тоже себя похвалишь? Уильям — точно нет…» — с любопытством уточнил ее внутренний голос. Ава ничего не ответила. Сейчас она знала точно только одно: Уильям на Land Rover снова едет кого-то убивать, и она должна помешать этому.

На этот раз она выследила Уильяма благодаря камерам-маячкам, которые установила на обеих его машинах однажды ночью. Потому, что не знала, на какой из них он отправится на следующую облаву. «Наверное, — думала Ава, выводя кабриолет в поворот, и продолжая наблюдать за автомобилем андроида, который шел чуть впереди, — бирюзовый Aston Martin — слишком приметная машина? Поэтому ты выбрал внедорожник?». В этот раз она чувствовала себя увереннее. Может быть оттого, что взамен ножа Ава взяла с собой травматический пистолет. Мысль о том, чтобы воспользоваться настоящим оружием вызвала у нее настоящий ужас. К тому же, его еще нужно было достать,— «я же не андроид, у которого в личном пользовании настоящий склад оружия… наверное», —  а это вполне могло вызвать подозрения, которые, учитывая все происходящее, ей были совсем не нужны.

Остановившись на светофоре, Ава нервно вздохнула, и постучала по рулю. Вечер был холодным, с серым, густым туманом. Но черный внедорожник, благодаря своим большим габаритам, был хорошо заметен. Поежившись от холода, Ава нажала на кнопку, и услышала, как крыша кабриолета с мерным жужжанием поднимается вверх, укрывая ее от сырости. В машине стало заметно теплее, и она почувствовала, как тело расслабляется. «Для напряжения еще рано… кто знает, что будет на этот раз», — Ава с сомнением осмотрела свои бежевые сапожки, платье с цветочным принтом и черную косуху. «Одежда не для… попросить у тебя твое чертово расписание, чтобы знать, когда одеваться удобнее?» — имея ввиду Уильяма, со злостью подумала Ава.

Land Rover, словно услышав ее мысли, моргнул габаритными огнями, и прибавил скорость, уходя по прямой. Прищурившись, Ава  тоже прибавила скорость. Porsche радостно взревел и помчался вперед, в сторону главного офиса Ambassador Robots. О том, что они подъезжают к посту охраны той компании, что когда-то изобрела Уильяма, Ава поняла задолго до того, как внедорожник андроида, едва заметно покачавшись на месте и окончательно слившись с наступившей темнотой, остановился  у невзрачного здания. Окинув невеселым взглядом фешенебельную высотку AR, уходящую острым шпилем в небо и отстающую от поста охраны на несколько сотен метров, а, по слухам, еще и связанную с местом пребывания охранников подземными переходами, Ава похлопала себя по карманам куртки. Фонарик — в одном, пистолет — в другом.

Пора. Молния куртки бодро вжикнула, застегивая девушку до верхнего ребрышка серебристого замка. Ава откинулась на сидение, сделала вдох и выдох. Это не помогло, и, она, торопясь успеть за Уильямом, который уже вышел из автомобиля, и, судя по движениям, поправлял перчатки и маску на лице, вылезла из машины.

Ночной промозглый холод окружил ее, стоило ей выйти из машины, и Ава, не выпуская Уильяма из виду и жалея, что не догадалась, как он, обзавестись перчатками, подумала, что, может быть, это даже к лучшему, — в холоде всегда думается лучше.

Пост охранников Ambassador Robots был для нее тем более знакомым потому, что — в этом Уильям в очередной раз оказался прав, — она, как и он, самым пристальным образом следила за всеми новостями последних дней.

Да, у нее не было доказательств того, что тела двух охранников и одного юного андроида, найденные пару недель назад в подвальных помещениях поста охраны — это дело рук Уильяма, но… внутренний голос, обостренный происходящим до последних пределов, говорил ей, что и в этом деле замешан он, тот самый высокий блондин, который сейчас невозмутимо вышагивал впереди нее. Ава пригнулась, осторожно переходя от одной припаркованной машины к другой. Руки, несмотря на мимолетные прикосновения к поверхности машин, успели замерзнуть, и она остановилась, растирая ладони и согревая их своим дыханием. Проверив местонахождение Уильяма, чья фигура уже слилась с темной стеной одноэтажного здания, и выдавала свое присутствие только легким движением руки у лица, — «он снова поправляет маску?» — Ава посмотрела под ноги и чертыхнулась, ругая себя за то, что набойки ее каблуков были слишком звонкими, а от страха девушке и вовсе казалось, что ее шаги слышны за километр.

Ава все еще возмущенно ругалась на саму себя, когда со стороны поста охраны, лишь три дня тому назад оставленному в покое многочисленными журналистами и полицейскими, участвовавшими в освещении и расследовании нашумевшего «тройного убийства», послышались голоса и тяжелые шаги. Прежде, чем обратить внимание на них, Ава, уже успевшая спрятаться за ближайший автомобиль в первом от здания ряду, взглянула в ту сторону, где был Уильям. И не заметила ничего, кроме абсолютной, кромешной тьмы. Сглотнув, Ава, — будто это могло помочь, — прижала ладонь к оглушительно бьющемуся сердцу и остановилась на месте.

— Ну? Все еще скажешь, что это «ерунда»? — придирчиво спросил мужчина, кивая на здание поста охраны. — Три гребаных трупа, Требли, три! И два из них — это Марк и Рэди!

Требли ничего не ответил. По крайней мере, Ава увидела только как двое мужчин, медленно идя шаг в шаг, осматривали пост охраны.

— Говорю тебе, Рэди не просто так психовал!

— Теперь, Дюк, это ясно и последнему дебилу! — заключил второй, смачно сплевывая на землю. — Вопрос в том, кто это делает?

Ответом стал выстрел. Выпущенная пуля, судя по последовавшему за ней крику, достигла своей цели. Девушка выглянула из-за машины и увидела, как один из двух мужчин наводит пистолет в ту сторону, где она в последний раз заметила Уильяма.

— Нет! — крикнула Ава, тут же в страхе зажимая рот рукой.

Но было поздно. Раздался второй выстрел, за ним тоже последовал крик. Две черные тени, пробежав полукружье фонарного отсвета, метнулись в сторону. Еще одна, третья, осталась лежать темной, стонущей лужей возле здания. Ава почувствовала, как тело скрутило страхом. Так сильно, что первые секунды она не могла сдвинуться с места, и несколько раз глубоко втянула в себя ледяной воздух, постепенно чувствуя, как к ней возвращаются силы. Когда ей показалось, что их достаточно, она, оглянувшись по сторонам, и как можно тише перебежав дорогу, упала на колени перед раненым.

— Уильям! — Ава прикоснулась к мужчине, и тут же отдернула руки, испугавшись его стона. — Уильям! — девушка попыталась повернуть его к свету тусклого фонаря, и почувствовала, как руки с жутким хлюпаньем вязнут в теплой крови. Ава тихо вскрикнула.

— Бах! — услышала она, и ощутила, как что-то упирается ей в живот.

«Холодное…», — медленно подумала она, болтаясь на границе яви и обморока, и опустила глаза вниз, на дуло пистолета. Оно смотрело в ее живот, и было почти незаметно в окружающей темноте. Послышался неясный звук, темные губы, блестящие от крови, разомкнулись в страшной улыбке, и Ава, рассмотрев лицо мужчины, поняла, что это не Уильям. Радость от этой мысли смешалась с осознанием того, что пистолет по-прежнему нацелен на нее. Девушка застыла на месте, огромными, черными глазами наблюдая за оскалом раненого, и в окружающей тишине щелчок взведенного курка прозвучал гораздо громче, чем ей хотелось бы. Последняя секунда растянулась в вечность, обрываясь жутким, тихим смехом того, кто с улыбкой смотрел на нее, и кого она даже не знала. «Не Уильям…» — еще раз успела подумать она. Ее глаза закрылись, но Ава, положив дрожащую руку на пистолет, широко, насколько возможно, сразу же открыла глаза, решив про себя, что она не станет умирать как трусиха. От глухого удара, последовавшего за этим мгновением, ее тело инстинктивно вздрогнуло, и она подумала, что этот выстрел очень странный, — почти без боли и жжения, только похожий на сильный толчок.

— Я думала, будет гореть… — прошептала она, отклоняясь назад и падая на спину.

* * *

Она снова на улице? Ава озирается по сторонам. «Этого не может быть!» — шепчет она одними губами, сухими от долгой жажды. — «Это неправда! У меня есть дом, есть друзья, есть моя компания! Мне нужно домой!». Она убегает с вокзала знакомой с юности дорогой, нисколько не изменившейся за несколько лет.

Ты же помнишь, девочка. Ты здесь жила. Днем — на улицах, в холлах торговых центров, где можно долго оставаться неприметной, а ночью — здесь, на вокзале. Вздрагиваешь от каждого шороха, от шума поездов и вовсе не можешь уснуть. Это даже хорошо. Потому что, — помнишь? — они подкрались к тебе ночью, думая, что нашли себе бродяжку, которую можно… одного ты укусила за руку и успела расцарапать его лицо, второму ударила в пах. Будь они побыстрее, непременно бы тебя скрутили, но ты успела вырваться. И теперь, не разбирая дороги, бежишь изо всех сил, задыхаясь на скорости от сбитого дыхания и боли в животе. От их ударов у тебя разбита губа, и на скуле — кровавая ссадина. Ты шмыгаешь носом, кутаясь в непомерно большую, кем-то выброшенную и недавно найденную тобой куртку, заходишь в аптеку, делая вид, что у тебя все в порядке. Подходишь к полке с какими-то лекарствами, стараешься не дрожать, — пожалуйста, только спокойно перебирай рукой с кровавыми костяшками и содранными ногтями коробочки с лекарствами!

Коробочки — белые, а твои грязные пальцы — черно-красные. Ты оставляешь отпечатки на белых коробочках, и тихо ругаешься, стараясь незаметно оттереть следы краем большой куртки. Парень, дежурный фармацевт, выходит из-за прилавка, и медленно идет к тебе. Ты ставишь коробочку на место, отходишь от полки и разворачиваешь ноги так, чтобы в случае опасности можно было скорее убежать. Ведь таких случаев у тебя, бродяжки, за два с половиной года набралось немало, да? Воз и маленькая тележка.

Ты наклоняешь корпус в сторону входной двери, и готовишься бежать, но парень — быстрее, он хватает тебя за куртку, без которой на улице очень холодно (и за которую ты и три дня спустя после ее обнаружения благодаришь непонятно кого. Мир? Может быть. Но не бога, детка. К нему ты не обращаешься), и говорит: «Эй!». Ты прячешь от него лицо, но он разворачивает тебя, смотрит на ссадины, в твои испуганные глаза, и… отводит руки назад, поднимая их на уровень плеч. Ты следишь за ним. За тем, как он, сначала медленно, потом быстрее, отходит к прилавку, что-то ищет там, и возвращается к тебе.

Вата.

Йод.

Пластырь.

Таблетки.

Правда, конечно, не те, которые принимаешь ты, — обезболивающее.

Ты отскакиваешь в сторону, — как и положено уличному, дикому зверьку в непредвиденных ситуациях. Но парень ведет себя спокойно, — не то, что те ублюдки на вокзале. И ты принимаешь помощь. Забираешь лекарства, молча киваешь головой и выходишь на улицу. В переходе между ближайшими домами, отвернувшись от ветра, снова дрожишь и плачешь, — теперь уже от проснувшегося страха, — разрывая зубами краешек упаковки с пластырем. Холодный утренний ветер воет вокруг тебя, обдает холодом. Ты шипишь, ругаешься, плачешь. Но не сдаешься. Это видно по твоим глазам.

Ава очнулась как утопленник, внезапно пришедший в сознание: одним резким толчком,  с громким хрипом выбрасываясь вперед. Бегло осмотрев окружающее пространство, девушка откинулась назад и закрыла глаза. Осознание того, что она — в своей комнате медленно проникало в мозг, успокаивало тело. Но стоило ей закрыть глаза, как перед ней плыли, — туманно-вязкими вспышками — события прошлой ночи. Какие-то из них были невыразимо яркими, будто наполненными изнутри светом факела, а некоторые уплывали от ее малейшего внимания,  подергиваясь дымом.

«Я не умерла?» — хотела спросить она, но из горла вышел только неразборчивый, свистящий хрип. Скорее почувствовав, чем услышав какое-то движение, Ава медленно повернула голову. И встретилась взглядом с Уильямом. Начало улыбки чуть тронуло ее губы, — она вспомнила, как решила сначала, что он ранен, а потом оказалось, что это — не андроид. Уильям жив. Облегчение от этой мысли сменилось вернувшимся страхом. Он жив, но что произошло? Почему последнее, что она помнит — это то, как она садится на землю рядом с раненым, уверенная, что это Уильям? Что было потом? Ава дернулась, отползая к спинке кровати и со страхом смотря на андроида. Уильям подошел к ней, поднося к носу ватку, пропитанную чем-то, что подействовало на нее как разряд электрического тока. Поморщившись, Ава оттолкнула руку Уильяма.

— Что за черт?!

— Нашатырный спирт.

— И? Ничего не хочешь рассказать? — девушка встала с кровати и сделала несколько шагов по комнате.

— Я бы не рекомен… — прежде чем андроид успел договорить, Ава Полгар свалилась в обморок.

Вздохнув, Уильям наклонился, взял ее на руки и положил на постель. Присев на край кровати, он опустил ладонь на руки девушки, дожидаясь, когда ее тело перестанет скручивать судорогой. Приступ с сильными спазмами длился несколько минут, забирая у Авы последние силы.

Она попыталась вырвать сцепленные на груди руки из-под теплой ладони Уильяма, но судорога снова скрутила ее, вжимая в постель. Из горла вырвался мучительный стон, и она почувствовала, как сначала поднимается вверх, пролетает по воздуху, а потом, через множество крошечных мгновений темноты и боли, медленно, очень медленно, ей становится легче. И она снова может дышать, — не урывками, а почти так же глубоко, как раньше, до приступа. Теплая волна окутывает ее тело, она в безопасности. И по лицу Авы скользит чуть заметная улыбка, в которой Уильям замечает следы отступающей боли. Ее руки, еще сведенные остатками судороги, расслабляются, и где-то далеко в мыслях мелькает осознание того, что это — Уильям. Все это время он обнимает ее, удерживая надежно и крепко для того, чтобы «мне не было больно?..». У нее нет сил на сопротивление, и хочется только одного — как можно дольше чувствовать это бесконечное тепло. Ава вздрагивает и крепко обнимает Уильяма, чувствуя, как по ее лицу бегут слезы. Отклоняясь назад, он внимательно смотрит на нее: Аве кажется, что в выражении его потрясающе ярких глаз даже есть тревога, — и отводит ее спутанные волосы за спину,  осторожно укладывая Аву на подушки. Ей хочется что-то сказать, только вот вопрос ускользает из памяти. «Что случилось?» — собирается спросить Ава. Да, что случилось, Уильям? Пусть расскажет, пусть расскажет все! А еще… снова тревожным огоньком мелькает мысль о том, что он делает страшное, и она должна, должна его остановить!... Только вот сейчас она, кажется, мало, что может. И ей очень страшно, безраздельно и бесконечно, как ребенку, брошенному в темноту. И Ава плачет, плачет, и плачет.

* * *

В следующий раз она очнулась, когда за окном была глубокая ночь. Беспокойные сны медленно отступили, уступив место реальности. Огонек ночника, оставленного на прикроватной тумбочке, горел ровным светом, отбрасывая на стены и поток слабые тени. Ава осторожно пошевелилась, и с облегчением вздохнула, чувствуя прилив сил. Судороги, насколько она помнила, больше не повторялись. А Уильям, — она снова, как в прошлый раз, повернула голову, — был по-прежнему здесь: он спал, откинувшись на спинку кресла или «делает вид, что спит» — в замешательстве подумала Ава.

Окинув взглядом комнату, она растерянно посмотрела на свои руки. «Что мне делать? Что делать?» — этот вопрос крутился в ее мыслях без конца, как заевший рефрен. Но хуже всего было то, что она не знала и не могла дать на него ответ.

— Как ты себя чувствуешь? — Уильям выпрямился в кресле.

На этот раз Ава не испугалась и не вздрогнула.

— Ты убил их? — тихо спросила девушка, комкая простынь в руке и не глядя на андроида.

— Нет.

— Слава богу!... — Ава облегченно выдохнула.

— Только одного. Второго мне еще предстоит поймать.

Ава затрясла головой, убирая со лба влажные волосы.

— Я тебе не позволю.

— Я тебя не спрашиваю, Ава Полгар. Довольно того, что ты снова мне помешала. Это из-за тебя я упустил того…

Уильям помолчал.

— Я уже говорил, что меня совсем не интересует твое мнение по этому вопросу. Это не обсуждается, и не касается никого, кроме меня.

— Касается тех, кого ты убиваешь!

— Повторяю, на это есть причины.

Уильям говорил таким невозмутимым, спокойным голосом, что Ава не сдержалась, закричав:

— Какие? Какие могут быть у тебя причины?! Это ты приходишь убивать их, они не трогают тебя! 

Девушка перешла на крик.

Уильям посмотрел на Аву долгим взглядом. Таким пронзительным, что она почувствовала, как в сердце снова вырастает страх. И чем больше неизвестных было во всем происходящем, тем сильнее он становился.

— Они достаточно тронули меня, Ава Полгар. В прошлом. Теперь моя очередь.

— Неужели это нельзя решить иначе? Мирно?

Уильям хмыкнул и покачал головой.

— Не в этот раз. Не с этими… людьми.

В последнем слове было столько ненависти, что Ава вздрогнула, как от удара.

— Ты убьешь его? Того, кто сбежал?

Андроид, сделав несколько шагов, остановился.

— Непременно, — он повернулся к Аве. — Именно его все это время я хочу убить больше всех.

— Тогда… тогда я… пойду в полицию. Я вынуждена, я…

— Нет, Ава Полгар.

Андроид поправил светлые волосы, которые и без того были уложены, даже сейчас, безупречно.

— Я понимаю твои душевные порывы. И даже в какой-то мере уважаю их. Ты, судя по всему, что я успел о тебе узнать, — гуманный человек. И тебе, несмотря на те жестокости, которые учиняли над тобой другие люди, по каким-то неведомым мне причинам, все еще не чуждо добро и сочувствие. Но в вашем мире случается то, что бывает невозможно простить или забыть.

— Но ты способен на добро! Я знаю, ты помогал Кэт, ты помог Роберту, ты не был жесток с Сильвией, несмотря на то, что она сделала!

— Сильвия…— протянул Уильям. — Сильвия сейчас слишком занята уголовным делами о нападении на человека и нарушении границ частной собственности, которые на нее завели в полиции, чтобы быть помехой. Да она никогда ею и не была… так, удачное прикрытие, соответствие вашим внешним правилам, не более того.

— Ты циник, — прошептала Ава.

— Не больше, чем Сильвия или иные люди. А что касается Кэтрин и Роберта Мор, то я уже сказал тебе, что помогая им, — как ты выражаешься, — я всего лишь выполнил условия договора со своей стороны. Потому что так правильно.

— Но в этом есть добро! Никто не заставлял тебя успокаивать Кэт перед операцией! — сказала Ава взволнованно, ударяя кулаком по одеялу.

— Откуда ты знаешь, что я говорил с ней?

Уильям повернулся к Аве.

— А, впрочем, не важно. Думай, как хочешь, Ава Полгар. В этом я не стану тебе мешать.

— Ну а я? Ты мне тоже помог, ты…

Уильям остановил на лице Авы такой заинтересованный, полный огня взгляд, что она невольно замолчала.

— Ну, продолжай! С чем это я тебе помог? — снизив голос до шепота, медленно произнес андроид, наклоняясь к Аве и разглядывая ее лицо. — Мне страсть, как интересно…

— А сейчас, этот обморок? — уточнила она строго, и услышала смешок андроида.

— Значит, ты все помнишь? Это хорошо. Но я все же напомню тебе, что ты помешала мне уже второй раз, Ава Полгар. Если бы не твоя сердобольность с криками «нет!», я бы закончил все свои дела прошлой ночью. Но из-за твоей любопытной заботе обо мне, — хотя это не я лежал почти подстреленный на земле, — последний, кого я планирую убить, сбежал...

Уильям поправил повязку на руке, которую еще носил после того, как Сильвия Стоун в припадке бешенства искалечила каблуками его руку.

— А я, как ты тоже, может быть, припоминаешь, не советовал тебе испытывать мое терпение. Поэтому я сейчас закрою тебя в этой комнате, и уеду по своим неотложным делам.

—  Нет-нет-нет! Я не позволю тебе, Уильям!

— Довольно повторять одно и то же. Смирись, Ава Полгар, у тебя нет шансов.

— Я не верю тебе! Не может быть, чтобы ты говорил об убийстве так легко!

Уильям бросил на девушку быстрый взгляд и отвернулся. Когда он снова заговорил, Ава почувствовала, насколько он зол.

— Я убил четырех человек. А сегодня убью пятого. Не зли меня еще больше, Ава Полгар.

— Иначе что? Что ты сделаешь? — с вызовом спросила девушка, повышая голос. — Убьешь меня? А потом скажешь эту свою фразу о том, что «для этого были причины»?!

Ава встала на кровати в полный рост и впервые за все время их знакомства посмотрела на Уильяма сверху вниз.

Реакция андроида была молниеносной. Ава даже не успела понять, как она снова оказалась на кровати: попробовала пошевелиться, и поняла, что это бесполезно, — Уильям крепко держал ее за руку.

— Тебе нужны причины?! Нужны?! — прошептал он ей в лицо, сильнее сжимая руку девушки на последней фразе.

Ава хрипела, напрасно стараясь вывернуться из захвата. Отпустив девушку, Уильям исчез из поля ее зрения. Растерев запястье, Ава с шумом втянула воздух. Голова дико кружилась, снова лишая ее и так не слишком прочной связи с окружающей реальностью. На то, чтобы восстановить дыхание у нее ушло несколько минут. И все это время она не видела и не слышала Уильяма. Но когда, опираясь на руки, Ава села на кровати, свет в комнате зажегся, и она его увидела. Уильям стоял прямо перед ней, повернувшись к Аве обнаженной спиной, исполосованной от шеи до поясницы страшными, глубокими, незаживающими шрамами, похожими на выжженную огненной лавой пустошь. Постояв так еще несколько секунд, и давая ей возможность все хорошо рассмотреть, андроид не спеша повернулся к девушке лицом, и замер на месте, показывая грудь, исчерченную такими же шрамами, и руки, покрытые с внешней и внутренней стороны небольшими ранами. Время шло, но Ава ничего не говорила.

— Может быть, все это было бы более впечатляющим, будь у меня человеческая, красная кровь. Но она у меня белая. Приношу свои извинения за это, — медленно, с издевкой, произнес андроид, изучая потрясенное лицо Авы.

Смотря на андроида огромными от ужаса глазами, она переводила взгляд с его лица на грудь и руки. Руки, грудь, лицо… лицо, грудь, лицо, руки… глаза девушки, остановившись на андроиде, наполнились слезами. Еще секунда, — и из ее глаз крупными, тяжелыми каплями полились, падая вниз, горячие слезы.

— Вижу, ты немного удивлена, Ава Полгар, — не спуская с девушки горящего взгляда, заговорил Уильям. — Позволь пояснить. Это — андроид снова повернулся спиной, — шрамы от плети-многохвостки. Охранникам, которые избивали меня месяцами, хотелось знать, действительно ли «не людям», то есть таким, как я, роботам, может быть больно не меньше, чем вам. Для исследования этого вопроса они применяли плеть. А это, — Уильям указал на грудь, на длинные, глубокие шрамы, — тоже от плети. А вот эти раны на руках — от заноз. Знаешь почему? Для того, чтобы как следует избить плетьми, нас привязывали к деревянным столбам. Но вот досада, правда? Дерево, из которого они были вытесаны, оставили необработанным. И потому эти маленькие раны — не что иное, как следы от заноз, которые я вытаскивал из себя по ночам, когда меня после пыток забрасывали обратно в камеру, как кусок дерьма!

Уильям остановился, чтобы восстановить сбитое дыхание и сделать несколько глубоких вдохов. Тряхнув головой, он посмотрел на Аву, но заметил, что она опустила лицо вниз и уже не смотрит на него, и в бешенстве подошел к ней, хватая девушку за подбородок.

— Смотри, смотри! Ты же хотела! Это — мои причины! Тебе мало?! Надо еще? Я могу, Ава Полгар! Я могу многое тебе рассказать! О «дуэлях ублюдков», в которых андроидов заставляют стрелять друг в друга под дружный хохот охранников, о том, как насильно нам заливали в глотки воду, пока мы не теряли сознание. О том, как нас подвешивали к потолку на веревках, вывернув руки, о том, как насиловали…

— Хватит! — прошептала Ава, смотря в глаза Уильяма. — Пожалуйста, хватит…

— Как, уже? Разве причин достаточно?

Андроид посмотрел на девушку слепым от ярости взглядом.

— Прости!.. боже, мне так жаль!

Ава затряслась от рыданий, снова опуская взгляд на раны андроида, и Уильям, расслышав, наконец, ее плач, разжал руку, отпуская девушку.

— Не вспоминай бога, Ава Полгар, не нужно. Ты все равно в него не веришь.

Уильям накинул на плечи рубашку.

— Помнишь, как ты сказала в полицейском участке, что если он есть, то ему все равно нет до нас никакого дела? В этом я с тобой согласен.

Застегнув последние пуговицы, андроид вышел из комнаты и закрыл дверь на ключ.

* * *

Он спрятался у поста охраны и стал ждать. Уильям знал, что двое из пяти охранников, которые пока были живы,  — Роджер Дюк и Требли, — придут сюда, на место, где Нила Рэдвика и Марка Вольта нашли мертвыми. Но то, что они придут так скоро, он не ожидал. Поэтому, когда камера, установленная им на посту охраны после первого убийства, и в общей суматохе расследования так и не замеченная полицейскими, отправила на его телефон первую короткую запись, — на ней Дюк и Требли, стоя перед зданием, на повышенных тонах обсуждали дальнейшие варианты развития событий, а также делились с друг другом нехитрыми опасениями по поводу «мести» и «расплаты», в которых, правда, пока не знали, кого подозревать, — он начал готовиться к встрече с ними.

И они оправдали его ожидания. Даже больше, чем он мог рассчитывать. Например, эти двое появлялись на первой и двух следующих записях с камеры только вдвоем. Вспоминая об этом, Уильям радостно улыбался. Они были напуганы. До той степени, которая уже не позволяла им, — двум взрослым, и не сказать, чтобы хилым мужчинам, — ходить поодиночке. «Тем лучше, — думал андроид, собираясь на встречу с ними, и проверяя заряд пистолета с глушителем, — двое за один раз…».

Но схема «два к одному» не выгорела. По той же причине, которая выбила Уильяма из равновесия в прошлый раз, а в этот он и вовсе не поверил своим глазам, когда, подстрелив Дюка, который остался лежать у входа на пост охраны, и, погнавшись за Требли, Уильям не только не догнал его, но и увидел, вернувшись обратно, Аву Полгар собственной персоной. Она сидела на коленях перед раненым ублюдком. 

Уильяму показалось, что Ава даже что-то сказала ему, но его акустический анализатор человеческой речи опроверг это предположение. Зато напомнил ему, что громкий крик «нет!», который он услышал одну минуту и тридцать четыре секунды назад, бросаясь в погоню за Требли, принадлежит именно Аве Полгар.

— Невероятно! — прошептал Уильям, приближаясь к девушке широким, стремительным шагом.

Он уже хотел поднять ее, увести отсюда, был готов даже снова связать ее, чтобы она не мешала ему завершить начатое, но остановился, вовремя заметив, что раненный ублюдок наставил на Аву пистолет, целясь ей прямо в живот. И сколько бы потом Уильям не пытался вспомнить дальнейшие события, память отказывалась ему что-либо сообщать. Он запомнил только, как от увиденного в груди вспыхнули изумление и ярость, а точка солнечного сплетения впервые за долгое время разгорелась с такой силой, что он потерял над собой всякий контроль.

Уильям очнулся в машине, в черном Land Rover, на котором он сюда и приехал. И Аву Полгар он все-таки связал ремнями безопасности, как в прошлый раз. Впрочем, вряд ли она об этом знала: проверив показатели жизнедеятельности, Уильям понял, что она находится в глубоком обмороке. Что было не удивительно для человека, которого только что вытащили из-под дула пистолета. Уильям еще несколько секунд смотрел на Аву, проверяя, чтобы ремни не вредили ей, а только удержали бы на месте, если она придет в себя прежде, чем он вернется. Андроид опустил стекло, чтобы в салон поступал свежий воздух, и спрыгнул с высокой подножки внедорожника, блокируя двери автомобиля. Отойдя от машины на несколько шагов, он оглянулся, фиксируя в памяти лицо девушки.

Требли сбежал, но Роджера Дюка Уильям нашел на прежнем месте. Охранник Ambassador Robots, теперь уже без пистолета, — его андроид одним ударом выбил из рук Дюка до того, как он успел выстрелить в Аву, — валялся на холодной земле, не в силах подняться на ноги,  и очень медленно пытаясь отползти в сторону, чтобы где-нибудь укрыться: если первым выстрелом Уильям прострелил его левую ногу, то Требли, спасая свою шкуру, прострелил другу правую ногу. Это гарантировало первому смерть от руки Уильяма, и позволило Требли, главному охраннику и самому жестокому ублюдку во всей пятерке, за которой охотился Уильям, уйти от андроида.

Пока.

Уильям наклонился, схватил Дюка за волосы и поволок по земле на небольшую площадку, расположенную за зданием поста охраны. Мужчина, безуспешно пытаясь вырваться, вопил изо всех сил. И андроид, — не поклонник столь бурного проявления эмоций, — поморщился от звукового сопровождения, двумя четкими ударами снижая громкость Дюка до стонов и невнятного бормотания.

— Молчать! — резко прошептал Уильям, смотря на Роджера.

Ответом ему стали хрипы и причитания.

— Кто… кто ты? — плача тянул Дюк.

Уильям крепче ухватил его за ворот куртки, — так, что теперь Роджер рисковал умереть от асфиксии, — и поволок его дальше, ничего не отвечая, чувствуя, как внутри нарастает волна такой злости и ярости, что если он заговорит с этим человеком, даже если скажет ему хотя бы одно слово, то снова рискует утратить всякий контроль над собой и над ситуацией. К тому же, говорить было некогда, — они уже пришли.

Бросив Дюка на землю, Уильям прошел вперед и остановился у огромного бака с водой. Стянув черную перчатку, он опустил руку в ледяную воду.

— В самый раз, — тихо сказал он, возвращаясь к хрипящему Роджеру.

— Не-е-е-ет… — тянул Дюк, слабо отбиваясь от андроида. — Я ничего не сделал… оставь меня!

Уильям поднялся по трем ступенькам железной лестницы, приставленной к баку, и потянул мужчину за собой. Выпрямившись в полный рост, андроид вгляделся в черную глубину воды, и вдруг почувствовал себя плохо. Тяжело и медленно прислонив Дюка к обшивке бака, он остановился, чтобы перевести дыхание.

— Ка-ка-жется, ты устал… — с нервным смешком прошептал охранник, пытаясь рассмотреть лицо андроида. Уильям не стал ему в этом мешать, и даже помог, осветив лучом карманного фонаря свое лицо с поднятой наверх маской.

Увидев андроида, Дюк вздрогнул, ударяясь о бак.

— Это ты! Нет! Ты мертвый, должен быть мертвый!

Уильям перевел на мужчину усталый взгляд и промолчал, наблюдая за последней агонией человека.

— Я не хочу! Отпусти меня! Я не буду!

Роджер перешел на визг, и чем ближе Уильям наклонял его к черной воде, тем пронзительнее становился голос охранника.

— Я!... — вода, булькая, легко зашла в раскрытый рот человека.

Агония Дюка продлилась почти минуту, — довольно долго, если учитывать два огнестрельных ранения, которые сильно ослабили его организм. Он честно бился под рукой Уильяма, — сначала сильно, потом все слабее и слабее. И, наконец, перестал, обмякнув над баком как тряпка. Вытащив охранника из воды, Уильям посветил в его бескровное лицо фонарем. Убедившись, что Дюк мертв, андроид забросил его тело в бак и спустился со ступенек. Он знал, что если полиция начнет снова обыскивать территорию поста охраны и дойдет до этого места, то в баке с водой найдет не только тело убитого им человека.

Но всех этих подробностей Ава Полгар не знала, — она окончательно очнулась уже в своей комнате, когда все было закончено. И Уильям, показавшийся ей спящим, на самом деле находился в фазе ускоренного восстановления энергии, торопясь восполнить силы перед встречей с Требли, которая станет последней задачей в его списке.

До того, как Ава Полгар пришла в себя, у него в свободном распоряжении оказалось два часа. За это время физические показатели пришли в норму, указывая на стопроцентное восполнение энергии, но то неожиданное чувство тяжести и усталости, которое накрыло Уильяма перед тем, как он утопил Роджера Дюка, — осталось, вызывая немое изумление андроида, который до этого момента не сталкивался с подобными состояниями. Он начал обдумывать возникшие сложности, пытаясь установить причинно-следственные связи, но в этот момент Ава Полгар очнулась, одним резким броском поднявшись в постели, и ему пришлось отложить свои размышления и аналитику своего состояния на потом.

* * *

Отыскав, наконец, заначку с таблетками, Ава высыпала их в ладонь, и, не глядя, закинула в рот. Запила водой, села у изножия кровати. Уильям ушел, закрыл ее в комнате. Но это беспокоило Аву меньше всего, — у нее есть запасной ключ, она легко может выйти из комнаты. Но сначала нужно обдумать план. А для этого она должна вспомнить все, что ей известно об убийствах, совершенных андроидом. Тот случай с Сэлом Риджесом она уже мысленно прокрутила во всех подробностях, которые ей были известны. И снова возникал один и тот же вопрос: достаточно ли этого для обращения в полицию?

Ее слов хватит для…

«А для чего?» — остановила себя Ава, и сама дала ответ: для того, чтобы на нее завели уголовное дело? Даже два: как на убийцу, на счету которого четыре, — а в эту минуту, может, уже пять? — преступлений, и как на несостоятельного владельца андроида. Впрочем, со вторым делом будет проще: оно наверняка последует за первым, станет его логическим продолжением. Вполне естественно, что убийца не только должен быть наказан за свои преступления, но и не имеет права владеть андроидом.

«Мало ли чему такой человек научит невинного, совершенно несамостоятельного, зависимого от него во всем, андроида?...» — Ава невесело усмехнулась собственной мысли, а усмешка, помноженная на сильнодействующие таблетки, быстро перешла в приступ безудержного хохота: конечно Аве Полгар, серийной убийце, запрещено владеть андроидом! Никто даже не подумает о том, что совершенные преступления — это воля робота серии RD-8, потому что по всем законам, во всех официальных документах, — с ее, Авы Полгар, подписью, — он указан как «объект», что автоматически лишает его хотя бы малейшей самостоятельности в глазах общества.

Все еще посмеиваясь, Ава легла на пол, устало закрыла глаза и постаралась представить, как она заходит в полицейский участок, — да, в тот самый, куда вызывали ее, Роберта, Уильяма и Кэт по делу о «похищении детей» — и говорит: «Вы должны арестовать меня. Я убила четырех…может быть уже пятерых человек!».

«Вытягивать руки вперед, для наручников, или нет?» — подумала девушка, чувствуя, как внутри снова закручивается спиралью хохот, — «а если они спросят что-то типа «и сколько вы убили на самом деле, четырех и пятерых?» — что мне им сказать? «Подождите, я позвоню своему андроиду, и уточню информацию?». 

От смеха у Авы на глазах выступили слезы, но очень скоро веселье перешло в дрожь по телу. Испугавшись новой судороги, Ава начала себя успокаивать: снова закрыла глаза, делая глубокие вдохи… а в ее памяти звучало только одно: «Охранникам, которые избивали меня месяцами, хотелось знать, действительно ли «не людям», то есть таким, как я, роботам, может быть больно не меньше, чем вам. Для исследования этого вопроса они применяли плеть…».

Но гораздо большую боль Аве причиняли не слова, а лицо Уильяма. Она так резко, отчетливо и ясно помнила его лицо, так пристально всматривалась в него, словно перенимая, впитывая боль и злость Уильяма, — пока могла, пока не расплакалась, — что у нее начинала кружиться голова, и потому ей все больше казалось, что это не может быть, не может происходить на самом деле. Она не могла даже представить, что кто-то действительно совершает над другим подобное насилие, — неважно, человек это, андроид или кто-то иной.

«Как это можно?» — шептала Ава снова и снова, и не могла понять. Ни понять, ни принять жестокости. Изощренной, рассчитанной, растянутой во времени. Все ее существо разрывалось от боли и непонимания подобных зверств. Она никогда особенно не задумывалась о том, что Уильям — другой или «не такой». Да, он андроид, ну и что? Разве это так важно? Какая разница, кто он — человек или андроид?  Где эта разница, эта чертова граница, переступая которую тебе становится можно творить такое зло, такие зверства? Почему они делали это с ним?.. И не только с ним? «Он же сказал: «нас»…Ответ, страшный в своей однозначности, прозвучал незамедлительно: потому что тем, кто пытал Уильяма и других андроидов, это нравилось. И потому что для них он был именно тем, о чем сказал сам Уильям: куском дерьма. А за издевательства над дерьмом наказания можно не опасаться, — и делать все, что угодно.

Можно.

Все.

По спине Авы пробежал озноб, она сорвалась с места, и едва успела добежать до ванной комнаты прежде, чем рвота выкрутила ее.

Отдышавшись, девушка умыла лицо, и долго рассматривала свое отражение в зеркале. Вернувшись в комнату, Ава достала запасной ключ, открыла дверь и вышла из дома. Несколько секунд спустя раздался звук заведенного мотора Porsche. Уильям не забыл забрать ее автомобиль со стоянки у поста охраны Ambassador Robots. Кажется, пока это был единственный плюс во всем происходящем.