Моя Маргарита (гет)

Это не просто гнев, то что живёт во мне

Пытаясь вырваться из под контроля

Прошу беги скорей, оно меня сильней

Оно так хочет вырваться на волю

Крадётся за тобой и повелевает мной

Он просыпается, учуяв ночь

Он глубоко во мне: в моих мыслях, в глубине

Ничто не сможет мне уже помочь унять ту боль

Это тяжелый крест, шрамов моих не счесть

Он вырывается, сбегая прочь

И если тот, другой, снова овладеет мной

Никто не сможет мне уже помочь, унять ту боль*

Оказавшись одна в комнате, Гретта медленно опустилась на кровать и уставилась в одну точку немигающим взглядом, не выражающим ничего. В воскресенье она занимала себя одним сплошным ютубом, в понедельник всё её внимание забрали учёба и посиделки в чайном доме с Гаарой и его семьёй. Но странное ощущение, похожее на песчаную воронку, продолжало зудеть где-то в груди и засасывать в себя желание часто улыбаться, разговаривать и просто выходить из комнаты. Сегодня она не раз ловила себя на мыслях: «Что я здесь делаю? Какой в этом смысл?», и мотала головой, пытаясь стряхнуть с себя наваждение, появившееся ещё в субботу. Всё ведь было хорошо, родители сами же помирились, рядом Гаара и друзья, и все живы-здоровы. Что было не так?

И вот она дома. Стоило только войти в комнату и сесть на кровать, как это ощущение легло тяжёлым одеялом на плечи и голову. Легло, а потом проникло под кожу — и захотелось лечь и больше никогда не вставать.

«Безумие и в том, что я даже в душ так и не сходила, — пронеслись беговой дорожкой мысли, когда девушка, не переодеваясь, опустилась головой на подушку. — Ещё нужно отпроситься у родителей, пойти на концерт с Гаарой. И дома убираться. И уроки — сегодня мы ведь не ходили в библиотеку, — её грудь приподнялась в тяжёлом вздохе. — Я должна помочь с языками. Столько всего обещала, ну же, поднимайся, лентяйка. У тебя и волосы уже грязные».

Задачи, даже самые простые и рутинные, начали давить тяжёлым грузом на душу, и тем не менее неделя продолжалась. Приходилось заставлять себя вставать на счёт три, а пока не успела куда-то сесть или прилечь, Гретта тащила себя сделать то одно, то другое. Выходить к доске было сущим адом, но Гретта договаривалась с собой, что будет покупать себе что-то вкусное и это даже работало, однако менее измождённой она себя не чувствовала. Гретта терпела до самых выходных, возлагая надежды на рок-концерт, который мог бы устроить ей небольшую встряску.

После того, как отпросились с Гаарой у её родителей на субботу, она так потом закормила себя чипсами, что под вечер её затошнило, но к утру прошло.

А вспомнив об идее предложить учителю и директору заняться помощью нейроотличным ученикам, она целый день морально себя готовила, чтобы напомнить друзьям об этом и сходить всем вместе, как и обещала. К надежде дружной компании, директор внимательно выслушал их и пообещал, что подумает, что можно будет с этим сделать, поблагодарив их за подачу такой хорошей идеи. В тот же вечер Гретта снова совершила компульсивный набег на холодильник, пока ей опять не стало плохо. Но в последний день перед концертом она взяла с себя слово так больше не закармливать себя, иначе испортит им с Гаарой день, которого они долго ждали.

Когда она наедалась, создавалась иллюзия, будто её заботливо и с любовью укутали в тёплый плед. Последний раз её кутали вот так только в детстве, но с возрастом родители, похоже, перестали понимать, что им делать с подросшей дочерью, кроме как держать на коротком поводке. Однажды на рожденственские праздники, пока все взрослые вышли на крыльцо, Гретта, только вступившая в подростковый период, осталась одна у стола. Со скуки следя за происходящим в телевизоре и поедая праздничные блюда, именно тогда она впервые зафиксировала то чувство комфорта и безопасности, какое перестала получать от близких людей.

Объявив себе разгрузочный день перед концертом, Гретта немного ощутила себя одинокой, но убедила себя в том, что Гаара стоит того, чтобы потерпеть. Когда они вернутся домой, она обязательно хорошенько наестся, пока никто не будет её увидеть.

В пятницу, когда они с Гаарой пошли в библиотеку, Гретта спросила, узнал ли он, кто выступает.

Гаара не уставал восхищаться Греттой, особенно тем, как она предложила помощь Наруто, Саю и остальным. Со стороны Гретта выглядела необыкновенно доброй, милой и принимающей, и он мог лишь догадываться, что в глубине души Гретту тоже раздирают свои противоречия. А пока что ему оставалось лишь ждать концерта и надеяться, что они с Греттой хорошо проведут время.

— Будет группа Skillet, обожаю их песню «Монстр», — отозвался он.

— О, неплохо, слушала её раньше с подругой, когда в Германии жила. Давай пять, — Гретта протянула ему раскрытую пятерню.

Гаара тоже дал Гретте пять. Отец пока оставил его в покое — он вообще редко появлялся в жизни Гаары, вмешиваясь только тогда, когда надо было намылить шею. Гаара вздохнул с облегчением — а зря.

В субботу Гретта проснулась гораздо раньше будильника. Засыпать снова больше не хотелось, лежать тоже уже не было сил, потому она заставила себя сразу же пойти в душ, после чего неспешно позавтракала и принялась выбирать себе наряд. Перебирая одежду, глаза её остановились на чёрной футболке с белой надписью «To live a life» («Жить жизнь») и бордовой юбки-макси. Дополнить образ она решилась такой же бордовой фенечкой на руке, а на ноги были выбраны чёрные берцы, ботинки на высокой подошве. Выбор аутфита приподнял ей дух и настроение. Только она хотела написать Гааре, как ей позвонила Темари, сообщив, что Гаару малость задержали, так что она сама зайдёт за Греттой и они вместе пойдут к ним домой.

Гаара тоже проснулся ни свет ни заря — накануне он долго не мог заснуть, переживал перед встречей с Греттой. Это было первое мероприятие, которое они собирались посетить вдвоем, практически свидание. Он с горем пополам запихнул в себя кофе и рамен, который, по уверению Наруто, стоило поглощать в любой непонятной ситуации, достал самый рокерский прикид — футболку с логотипом группы, черную куртку... В самом разгаре подготовки его отловил отец — он собирался на работу, но вынести мозг сыну не забыл. Тем временем Темари и Шикамару заехали за Греттой — им как раз было по пути.

— Привет! Запрыгивай, — Темари широко улыбнулась, когда машина остановилась у дома Гретты.

Как только Гретта завязала волосы в хвост, накрасила губы бальзамом и взяла свой любимый чёрный рюкзак, который она в Германии брала на прогулки и в котором всегда на всякий случай лежали первой необходимости вещи, как сразу услышала звуки подъезжающей машины.

Помахав родителям, она поспешно выбежала за калитку и села в машину.

— Привет, ребята, — улыбнулась Гретта сестре Гаары и её молодому человеку. — Как у вас неделька прошла?

— Все более-менее, но Гаару там задержал отец, — вздохнула Темари. — Мы тебя к нему подбросим, и развлекайтесь, мелкота, а у нас свои дела.

— Надеюсь, с ним всё будет хорошо, — забеспокоилась Гретта.

— Тоже надеюсь, — Темари, по своему обыкновению, пыталась выглядеть беззаботной, но скрыть тревогу ей не удалось.

— Если что, в моём рюкзаке всегда лежит аптечка и антистресс-игрушки, — понимающе предупредила Гретта, от которой не скрылось волнение Темари.

— Это мило, — Темари слабо улыбнулась, подумав, что антистрессы все равно не помогут, если Гаара превратится в Шуукаку. Хотя как знать, может быть, Гретта как раз и станет его антистрессом?

По пути Гретта внимательно следила за дорогой, стараясь запомнить её на случай, если ей придётся самой добираться до дома Гаары.

Машина вскоре остановилась у шикарного дома, похожего на настоящий дворец. Вот только в этом доме не было тепла и уюта. Где-то в дальней комнате Раса устроил Гаареи очередной вынос мозга:

— Неужели ты не хочешь сделать Японию великой и непобедимой?

— Я хочу жить в мире, где есть добро и любовь, иначе и смысла нет, — ответил Гаара.

— В любви люди предают, идиот! В страхе — нет!

— Ты сломал жизнь маме, мне, Темари! Нам всем, в погоне за своей властью! Я ни за что не стану таким, как ты! — вспылил Гаара, но Раса уже махнул рукой — его срочно вызвали на работу, которая ему всегда была дороже родного сына.

Темари, ни о чем не подозревая, попрощалась с Греттой:

— Ну ладно, нам пора. Мы тут ещё практику в больнице проходим, сегодня какого-то срочного пациента привезли. Надеюсь, у вас все будет в порядке.

— Хорошо, удачи вам там на практике, — пожелала Гретта Темари и неуверенно вошла в дом. Оглядывая роскошное убранство, она однако же понимала, почему Гаара говорил, что в нём им с сестрой неуютно живётся. Несмотря на изысканно богатый интерьер, в доме не чувствовалось жизни, он больше походил на музей, по которому можно было пройтись разок-другой и уйти восвояси.

Друга нигде не было видно. Гретта на всякий случай окликнула его по имени.

Из дальней комнаты раздался крик, грохот и звон разбившейся посуды, а вскоре оттуда вышел песчаный монстр, рычащий и кричащий. Лишь в его серых глазах угадывались знакомые черты.

Гретта обернулась и на секунду застыла, пока до неё не дошло, что нужно действовать осторожно, без резкий движений и повышенного тона. Что-то изнутри подсказывало, что это разъярённое создание и могло быть её другом. Но кем бы он сейчас ни был, похоже, чувствовало себя существо, мягко говоря, неважно. Гретта сделала шаг навстречу и робко спросила:

— Тебе плохо? Нужна помощь?

Монстр кивнул головой. Глаза, полные ярости, на какой-то момент приобрели осмысленное выражение. Рычание тоже стало немного похоже на человеческую речь:

— Побудь... со... мной... — прохрипел демон.

— Слушай, у меня с собой аптечка. Ты можешь сказать мне, что конкретно у тебя болит? — убедившись, что огромное разгневанное существо расположено к ней, Гретта подошла к нему уже более уверенно и приложила руку, которая в сравнение с массивной лапой выглядела крохотной песчинкой.

Монстр осторожно коснулся ее руки.

— Расскажи что-то... Хорошее, милое... Напомни, что я человек... Не зверь...

— Как я поняла, тебя отец довёл. Уж кто-кто, а чудовище из вас явно не ты, — она позволила себе погладить обеими руками по его огромной лапе. — Твой отец не смог бы помочь мне пережить прошлые выходные и всю эту неделю, только ты чувствовал мою апатию и помогал мне даже по мелочам. Ты не представляешь, как я тебе благодарна. И... Спасибо, что всегда внимательно слушаешь. Меня даже родственники так не слушали и не...обнимали, — Гретта даже покраснела. — С тобой я больше чувствую себя в безопасности.

Демон обнял ее огромными лапищами.

— Спасибо... — прохрипел он. — Что обычно помогает тебе успокоиться?

— Антистресс-игрушки, я их всегда с собой беру, они у меня в рюкзаке, кстати, — Гретта позволила созданию обнять её и сама прислонилась щекой к его груди, слушая, как неровно постукивает его сердце. — И еда. Хочешь, я куплю тебе чего-нибудь?

— Покажи... игрушки... И чаю завари, с шоколадкой… — попросил демон.

Когда он опустил её на пол, она растегнула рюкзак и вытащила из него йо-йо, лизуны-мялки, силиконовый массажёр для пальцев и парочку классических эспандеров-«бубликов».

— Ты можешь попробовать все и выбрать, что тебе удобней, подарю его тебе. А пока подожди, я найду кухню и всё сделаю, — она снова погладила его по лапе и скрылась в коридоре.

Демон перебрал игрушки, каждую из них пожмякав в пальцах по очереди. Особенно ему понравились лизуны, и он возился с ними дольше всего.

«Видимо, я заторможенная на всю голову, раз меня это не напугало, — думала Гретта, бродя в поисках кухни. — Или это после родителей меня так отшибло, что больше ничего не удивляет? А то меня уже смело можно называть Беллой Свон версия 2.0. Хотя разве я влюблена так же, как она? Что же, не могу лгать себе, но от симпатии мне никуда не деться», — видимо, современных девушек после родителей уже никакими монстрами не напугаешь.

Через десять минут она наконец-то вернулась с подносом, на котором были чайник, две чашки и пакет с шоколадками.

— Извини, я умудрилась заплутать по пути на кухню и обратно.

— Ничего... Дом большой... — Гаара, то есть Шуукаку, отпил чаю и взял шоколадку. — Мне понравился лизун. А сквиш у тебя есть?

— К сожалению, я его потеряла при переезде, но потом куплю новый. Приятного аппетита, — улыбнулась ему Гретта.

— Хорошо, спасибо... Ты тоже пей, — монстр попытался улыбнуться. Мало-помалу за чаепитием демон уменьшался, слои песка вокруг него таяли, пока он не превратился в Гаару обратно.

— Да, спасибо, — Гретта тоже отпила глоточек. — И давно... ты с этим?

— Прости меня, — вздохнул Гаара и опустил голову, серые глаза стали влажными. — Не встретил, отец задержал, ещё и это... Прости, что увидела такое. Я такой с рождения. Отец запечатал во мне демона Шуукаку, узнал древнюю технику. Хотел внушать людям страх и захватить таким образом власть, вырастил себе секретное оружие. Именно поэтому умерла моя мать. А когда мне было шесть лет... Демон вырвался наружу, и из-за этого мой дядя погиб.

Теперь уже Гретта накрыла его руку своей ладонью.

— Знаешь, мне на самом деле правда по-человечески тебя жаль, но я не вижу в смертях твоих близких людей твоей вины. Всё ведь началось с твоего отца, не так ли? Он запер неконтролируемую сущность в тело маленького ребёнка, который ещё толком мир не познал полностью, твоё Я даже не сформировалось до конца. Над тобой совершили не менее жестокое насилие, понимаешь?

— Получается, что так, — вздохнул Гаара. — Спасибо, что была рядом, что успокоила меня. Ты и правда умеешь находить нужные слова.

— Если бы не он, ты бы никогда ничего не сделал опасного против родных людей, это ясно, как день, — убежденно сказала Гретта.

— Это точно, — подтвердил Гаара. — Я всегда мечтал о дружбе и любви, хотел заботиться о своих близких.

— Причина их гибели — не ты, а алчность твоего отца. Что мог сделать беспомощный ребёнок, над которым тоже совершили преступление? — горячо сказала Гретта.

— Ты очень хорошо говоришь. Тебе хочется верить, — кивнул Гаара. — Вот только демон со мной навсегда. Этого уже не исправить. Порой я не знаю, как мне жить дальше.

— Тогда мы придумаем способы, как его успокаивать. Я могу даже все свои антистресс-игрушки отдать, мне не жалко, — заверила Гретта.

— Ты очень добрая. Ты и так мне очень помогаешь, спасибо. Без тебя страшно представить, что бы я натворил, — от души поблагодарил Гаара.

Гретта посмотрела на настенные часы:

— А ещё нам скоро на концерт, но если ты не готов сегодня, то ничего страшного, я пойму. Но если пойдём, там можно выплеснуть эмоции.

— Пойдем, конечно. Нужны же хоть какие-то положительные эмоции. Ты поймёшь, почему они мне нравятся. Хотя ты же слушала, да, — вспомнил Гаара.

«Да, я слушала ту песню про монстра, — подумала Гретта, вздохнув, озарение всегда приходило к ней с поздним зажиганием. — И сказку про принца-демона я тоже поняла. Говоря о девушке, судя по взглядам Темари, мне намекали на меня же. Но тогда, получается, она намекала мне и на чувства этого принца-демона, если он действительно их испытывает? Но мне нужно больше времени, я слишком привыкла к дистанции между собой и человеком, не хочу пока торопить события. К тому же вдруг родители узнают и начнут препятствовать мне, аргументируя тем, что в моём возрасте нужно думать об учёбе, а не о парнях? Они слишком непредсказуемы, не хочу терять его так скоро из-за импульсивных решений. Когда мы приедем в Германию, не вознамерится ли отец вернуться на историческую родину? А после возвращения в Японию не изменится ли что-то, что может помешать нам с Гаарой?».

Гретта кивнула другу и, убрав всё со стола и взяв с собой рюкзак, последовала за ним.

— Мы на автобусе?

— Да, на автобусе, тут пара остановок, — слабо улыбнулся Гаара, одновременно размышляя обо всем случившемся. Темари так старалась подтолкнуть их друг к другу, а у него останавливалось сердце при одной только мысли, что Гретта может узнать о нем такое. И вот она узнала, и что же? Не отвернулась, кажется, даже не испугалась, напротив, успокоила его так, как никто никогда не успокаивал. Значит ли это, что его чувства взаимны? А Гаара и правда испытывал нежные чувства к Гретте, и их зарождение пугало его. Чувства его были похожи на хрупкий цветок, растущий на сухой песчаной почве, похожей на его демона. — Неужели ты совсем не испугалась Шуукаку?

— Ты не подумай, что я как Изабелла Свон, у которой и правда отсутствует инстинкт самосохранения, но из-за некоторых людей...уф, ладно, буду прямой, то есть родителей... я последнее время чувствую себя заторможенной и уставшей, либо же они просто настолько допекли меня, что я почти не чувствую удивления. К тому же мне больше показалось, что ему, скорее, больно, как будто на Лего наступил, — решила Гретта разбавить атмосферу лёгкой шуткой.

— Да, так и есть. Я превращаюсь в Шуукаку, когда мне больно, — кивнул Гаара. — И насчёт родителей прекрасно понимаю, меня тоже отец достал. Кстати, мне нравится Изабелла Свон, — он улыбнулся. — Она мудрая девушка.

— Зато как её Эдвард критиковал за то, что не убежала, хотя она из обычной семьи, родители только развелись, но в целом не как у нас с тобой. Не знаю, мне кажется, она должна была испугаться, — задумалась Гретта.

— Но Эдварда ведь тоже можно понять, он всего лишь хотел, чтобы она была в безопасности. Это и есть любовь. Ты тоже должна была испугаться, наверное, — улыбнулся Гаара.

— Насчёт этой парочки можно спорить бесконечно, — вздохнула Гретта, — а у меня не тот настрой, я просто хочу с другом на концерт успеть и в кои-то веки оторваться.

— Да, кстати, вот и наш автобус, — Гаара помог Гретте забраться в автобус и занять свои места.

— Я оставила у вас дома антистрессы, кстати, — Гретта проверила свой рюкзак. — Не беспокойся, я потом куплю себе новые. А ты никогда не думал завести себе питомца? Или за него тоже боишься?

— Спасибо, они помогли. Если честно, да. Я бы хотел котенка или хомяка, но страшно подумать, что с таким хрупким созданием может сделать Шуукаку, — вздохнул Гаара.

— Хорошо, что я сразу не полезла спрашивать, чем ты болеешь и почему физру пропускаешь, — улыбнулась Гретта. — Некрасиво получилось бы в душу к тебе лезть.

— Темари помогает мне тренировать Шуукаку, а чайная церемония нужна, чтобы хоть немного привести себя в равновесие, — объяснил Гаара. — Темари говорит, что если бы меня растили в любви и заботе, можно было бы вырастить демона милоты. Но о ней самой никто никогда не заботился. А ты почему освобождена от физкультуры? — спохватился он, вспомнив, что давно хотел спросить, но не решался.

— Зато у Темари появился Шикамару, пожелаем им долгих лет совместной счастливой жизни, — Гретта улыбнулась. — А я освобождена только из-за почек, ничего сверхъестественного во мне нет.

— Рад, что у тебя никаких демонов, береги себя. Это точно, Темари повезло с Шикамару. Он знает и про Шуукаку, принял и меня, — вздохнул Гаара.

— Ну с больными почками тоже многого не сделаешь, — Гретта прошла к дверям — близилась их остановка. — Мне нельзя доверить тяжёлый груз и во время уборки быстро поясница устаёт, одной тяжело, а мне ещё весь дом убирать.

— Не думай, что я обесцениваю, — смутился Гаара. — Береги себя и будь осторожна, а я готов носить любые грузы, вон какой Шуукаку сильный. А уборку мы дома с Темари всегда поровну делаем, так что я все умею. Есть, конечно, домработница, но мы хотим, чтобы пахло домом и уютом.

— Нет, я про свой дом говорю, — Гретта вздохнула. — Мне приходится убираться чаще всего самой.

Автобус совершил остановку и друзья вышли.

— Я знаю, но я бы с радостью тебе помог всем, чем могу. Знаешь, всегда хотел, чтобы у меня был свой дом со своим укладом, — вздохнул Гаара. — Но кто захочет дом с монстром? — он подал руку Гретте, помогая выйти из автобуса. Вскоре они вошли в концертный зал, где уже начали собираться люди.

— Только если бы дома не было моих родителей. Я не могу убираться, когда дома кто-то есть, — отозвалась девушка.

Последние слова друга Гретта решила оставить без ответа, так как было слишком рано для перехода на новый уровень, но она пообещала себе, что если полёт в Германию пройдёт нормально и если она убедится, что отец не захочет вернуться на родину, то в таком случае можно рискнуть и сделать первый шаг. Разве что если сам Гаара ещё будет к ней тянуться.

Оказавшись в концертном зале, девушка сперва закрыла уши, потому что громкий звук резко ударил по барабанным перепонкам.

— В каком мы ряду? — пыталась перекричать шумные голоса людей Гретта.

— В третьем, чтобы все было хорошо видно, но не слишком громко, — Гаара провел ее на место. Рядов и правда было много, народу набилось, что яблоку негде упасть, но атмосфера была уже самая праздничная и энергичная, люди с нетерпением ждали появления на сцене своих кумиров.

Стараясь протиснуться через толпу, Гретта мельком поглядывала на Гаару. Он даже позаботился об удобном для них месте! Разве мог быть такой парень монстром?

— Ух, я впервые в таком месте и так волнуюсь, — взбудораженно поделилась с ним Гретта.

— Поэтому я и выбирал самое удобное место для тебя, — улыбнулся Гаара. Вскоре кумиры публики появились на сцене и начали петь первую песню. Бешеная энергетика и харизма сразу завладела атмосферой зала. Люди стояли, подпевали, махали включенными телефонами, чтобы создать подсветку. Гаара от души подпевал песне «Монстр», и в отсветах огней могло показаться, что в серых глазах мелькнули слезы.

Гретта вынула телефон из кармана рюкзака, включила видеосъёмку и принялась записывать всё на память: зал, зрителей, исполнителей и своего подпевающего друга. Дома она обязательно перешлёт видео Гааре и себе на флэшку, чтобы в старости было что вспомнить, особенно если к тому времени настигнет склероз.

— Ты как? — перекричала она гул голосов.

— Мне здесь нравится! — Гаара обернулся к ней. — А тебе?

— Да, мне тоже! — подтвердила Гретта. — Я потом видео тебе перешлю!

— Отлично! Рад, что тебе тоже понравилось. Здесь круто, я же говорю! — Гаара был рад, что еще одно его любимое место пришлось Гретте по душе.

— Да, спасибо тебе, что позвал и место выбрал, — Гретта с теплотой посмотрела на него, продолжая снимать сцену.

Строчки песен волнами проносились по всему залу, иногда заглушая даже саму музыку. Гретте нравилось быть частью этого музыкального цунами, нравилось подпевать, притоптывать под ритмы и фиксировать каждый момент на камеру. Эмоции так сильно бурлили в ней, что вперемешку с благодарностью взорвались фейерверком в груди, в голову ударил адреналин и она, приобняв Гаару за шею, потянулась, чтобы чмокнуть его возле губ.

Гаара жутко смутился — он не ожидал этого сейчас, когда Гретта узнала о его демоне, он вообще боялся, что она от него отвернется, а тут... Но он был не только не против, но и активно за — его душа жаждала сближения, поэтому он не мог зарубить на корню хрупкий росток нежных чувств в душе Гретты, тем более что и у него родилось ответное чувство. Гаара осторожно обнял Гретту в ответ и так же нежно поцеловал в уголок губ. Она приняла его таким, какой он есть, вместе с демоном — одно это осознание наполняло его душу таким счастьем, что хотелось полететь.

— Забыла тебе сказать, ты сегодня очень круто выглядишь, — не выдержала Гретта неловкой паузы, когда они невольно засмотрелись друг на друга.

— Ага, особенно в обличье Шуукаку, — усмехнулся Гаара. — Но спасибо. Ты тоже отлично выглядишь! — искренне восхитился он.

— Ты же сейчас не в нём, — оправдала его Гретта и, смутившись от осознания своего поступка, тут же вернулась к камере. — И тебе спасибо.

Когда был объявлен перерыв, Гретта спросила, могут ли они найди здесь, что перекусить.

— Да, конечно, здесь есть кафе, — кивнул Гаара. — Что тебе заказать? — заботливо спросил он.

— По классике, чипсы и колу, — Гретта последовала за ним.

Щёки её горели ярким румянцем, и она даже сама не знала, от чего именно — от такой безудержной атмосферы или от того, что сейчас произошло между ними.

— Ты извини, если что, — робко обратилась Гретта к Гааре, когда они сели за столик с перекусом. — Просто вся эта атмосфера... Она довольно распаляет эмоции и всё такое... Я очень благодарна тебе, что ты позвал меня на концерт с собой.

— Хорошо, конечно, — Гаара сделал заказ. — Я тоже очень благодарен, что такая прекрасная девушка пошла со мной на концерт, — он смущённо улыбнулся. — То есть дело в атмосфере, когда даже такой бука-бяка-бака, как я, пойдет в ход? — внутри что-то перевернулось и оборвалось от страха. Для него было очень важно зарождение хрупких нежных чувств и то, что произошло сейчас между ними, он был не то что не против, но чувствовал себя на седьмом небе от счастья, когда Гретта его поцеловала. Неужели всему виной лишь атмосфера? Может, Гретта представляла себе здорового и крутого красавчика вроде Саске? — Но даже если это так, тебе не за что извиняться. Сегодня ты сделала меня самым счастливым на свете.

— Ой, нет-нет, — спохватилась Гретта. — Дело не только в атмосфере, но и в тебе, я ни с кем бы другим, кроме подруг и тебя, и не хотела бы ходить на концерты. Извини, я выразилась не совсем корректно.

Мысленно она досадовала, что не могла сказать о большем — для этого девушка хотела быть уверена в будущем, что ничто ей не помешает стать ближе к нему.

— Ничего страшного. Главное для меня — знать, что я тебе тоже нужен и важен, потому что ты мне очень важна, — тихо сказал Гаара. Он тоже боялся делать первый шаг — считал, что не имеет на это права из-за Шуукаку.

— Ты мне тоже очень важен, — вздохнув, не могла не признать Гретта. — Спасибо и за чипсы с колой. Очень вкусно, люблю вкус крабов.

— Спасибо и тебе. Я тоже люблю чипсы. Помню, как впервые их попробовал — когда подружился с Наруто, он купил чипсы на всех, и всех нас угощал, — со вздохом ностальгии вспомнил Гаара. — Для меня это до сих пор вкус дружбы и нормальной жизни. До этого отец требовал, чтобы я питался исключительно «правильно», в его понимании, и сам бы из меня чипсы сделал, если бы я чипсы купил.

— Небось сам бы хотел хоть раз их попробовать, но сам же себе запрещал, — фыркнула Гретта. — Ты имеешь право и вредной пищей побаловаться.

— Наверное, он много чего хотел, но не попробовал, — мрачно усмехнулся Гаара. — Есть такая трилогия «Голодные игры», и приквел к ней — «Баллада о змеях и певчих птицах». Там был злой правитель по имени Сноу, уничтожал города и отправлял детей на смерть, а потом выяснилось, что он делал это из-за несчастной любви. Интересно, сколько людей вот так калечат чужие судьбы, потому что им кто-то... кхм, отказал?

— Ужас какой-то, — опешила Гретта, хрустя горсткой крабовых чипсов. — Да нет, дело не в несчастной любви, эта тьма давно в нём дремала, я уверена, просто та его «любовь», — она согнула пальцы, изображая кавычки, закатила глаза, — всего-навсего оправдание, чтобы не было такого осуждения. Если бы каждый вот так шёл крушить всё и вся из-за разбитого сердца, мне кажется, человечество давно бы истребило себя окончательно.

— Иногда мне кажется, что все уже на той поре, — мрачно вздохнул Гаара, отпивая газировки. — Отец все время мне говорит, что мы должны добиться величия, запугивая людей и угрожая им, уничтожая врагов, а я не хочу этого делать. Он говорит, что любовь — это слабость, и что любящие люди не нужны сильному обществу, а я вообще не хочу стремиться к силе и власти. Ты знаешь, я хочу жить тихо, спокойно и счастливо. Из-за этого мы и поругались, вот я и сорвался.

— Ты только Сакуру с ним не знакомь, — вырвалось у Гретты. — Извини, идиотская шутка. Не знаю, что ещё можно сказать, но ваш отец вызывает во мне бурю отвращения и гнева. Только знай, что вы с сестрой не виноваты, что родились от такого чудовища. Вы замечательные люди, тёплые, как морской песок на пляже. Мне очень повезло вас встретить, — Гретта немного нерешительно, но мягко взяла его за руку. — Если он опять тебя доведёт, ты можешь позвонить или написать мне, если меня не запрягут опять дома. Ну или с антистрессами моими посиди и вспоминай все наши моменты, если я из-за занятости не смогу ответить.

— Спасибо тебе, Гретта, ты правда замечательная и удивительная, — Гаара мягко пожал ее руку в ответ на прикосновение. — Мне очень важна твоя поддержка, ты всегда находишь очень хорошие слова.

Вскоре перерыв стал подходить к концу. Друзья выбросили пустые пачку и бутылку в мусорку и вернулись в зал. Сначала было непривычно возвращаться ко всеобщему веселью, да и после еды не хотелось так резво двигаться, поэтому Гретта начала вторую видеосъёмку, дружно подпевая вместе с Гаарой.

Она изо всех сил старалась запечатлеть эти моменты, когда адреналин скачет во всём теле, надеялась, что так она сможет освежиться и прийти в себя. Ей даже захотелось поверить, что теперь жизнь поплывёт совсем иначе и подарит больше энергии. Ведь как можно безвылазно томиться в постели, когда в мире ещё столько всего интересного, так ведь?

Когда концерт закончился, Гретту ещё покачивало, кружилась голова, но она была довольна. Радовало и то, что камера не подвела, телефон не разрядился, а память на нём не заполнилась до самых краёв.

— Уф, это была потрясающая встряска, — Гретта вытерла взмокший лоб, когда они пошли к остановке.

— Рад, что тебе понравилось. Я чувствую то же, что и ты, — Гаара отдышался на свежем воздухе. — У меня тоже такое ощущение, словно в меня влили жизнь. Хочется надеяться, что это будет началом чего-то хорошего. Жаль только, что скоро расходиться по домам.

— Мы можем ещё немного погулять, если хочешь, — как бы между прочим предложила Гретта.

Поймала себя и на том, что взгляд всё чаще ищет его встречный, но тут же отворачивается, а когда отворачивался Гаара, она не могла перестать налюбоваться его крепкой мужественной спиной, широкими плечами, на которые иной раз хотелось приложить голову, и осанкой — ох, было в ней что-то такое благородное, царственное. Рука порой неосознанно тянулась провести подушечками пальцев по плечам и спине, но тут же опускалась, стоило Гааре немного обернуться.

— Можно, конечно! — Гаара искренне просиял, когда Гретта это предложила. Он бы и сам предложил, если бы не стеснялся себя самого из-за Шуукаку. Он тоже искал взгляд Гретты, но не совпадал по времени — словно чувствовал, что сейчас она на него посмотрит, и отводил взгляд, будто считал себя недостойным даже того, чтобы лишний раз посмотреть на нее.

— А всё-таки согласись, такая тишина ещё приятней после таких-то басов, — усмехнулась Гретта, глядя ему в спину.

Рука снова потянулась в надежде хотя бы легонько коснуться, но тут Гаара обернулся, чтобы ответить, и случайно столкнулся с ней.

— Из-звини, тут на тебя просто м-муха с-села, — испуганно затараторила Гретта, отдёрнув руку.

— Ты, наверное, больше любишь тишину, чем бум-бум по нервам? — улыбнулся Гаара, и тут как раз столкнулся с Греттой, неловко повернувшись. — Ничего, пусть они на меня чаще садятся, — он снова улыбнулся. — Так мило, когда ты обо мне заботишься...

— Если бум-бум, то только с тобой. Ох, я имею в виду, на концертах бум-бум и в твоём сопровождении, — нервно засмеялась Гретта, захотелось стукнуть себя хорошенько по лбу. — Ну да, мухи часто летят на сладкое. Может, ты клубничный джем? Твои волосы цвета клубники, вот они и решили...

«Боже, что я несу сегодня?».

— Темари бы сейчас посмеялась, — улыбнулся Гаара. — Впрочем, Ино тоже, но Темари смеётся по-доброму. А я просто считаю, что это ужасно мило. Знаешь, как в дорамах.

— Прекрати, — Гретта была уже сама красная, как клубника, но оттого её слово не сквозило грубостью, а наоборот еще больше смешило. — Я пытаюсь поднять тебе настроение, чтобы ты больше не кис.

— Я знаю. Спасибо. Ты правда милая и добрая, — сказал Гаара уже серьезно.

— И не принимай его слова так близко к сердцу. Он ничего о тебе не знает, — пробормотала Гретта, имея в виду Расегу.

— К сожалению, это факт. Иногда якобы посторонние люди внезапно становятся нашей семьёй, а близкие иногда такие далёкие, — печально вздохнул Гаара.

— Это правда, — с грустью выдохнула Гретта.

Они ещё какое-то время прошлись по улицам, обсуждая прочитанное и просмотренное на прошедшей неделе, пока Хваён не позвонила Гретте и не напомнила, что пора бы возвращаться домой, где её будет ждать ужин, а они с отцом уедут по делам. Девушка сообщила адрес, и Хваён сказала, что скоро за ней подъедет Фрид.

— Я скажу ему, чтобы сначала тебя подвёз, а потом поедем уже мы, — сказала Гретта Гааре, пряча телефон обратно в карман рюкзака.

— Хорошо, спасибо. Конечно, не задерживайся, раз мама беспокоится, — заволновался и Гаара. — А то вдруг ещё тебе запретят со мной общаться, как Чоджи или Неджи. Хотя Хината сестра Неджи, а все равно со мной общается, что доказывает, что не такая уж она и слабая.

— Тогда я сделаю всё, чтобы не запретили, — пожала плечами Гретта. — А если запретят, всё равно найду способ общаться с тобой.

— Ты же моя Белла Свон, — не выдержал Гаара и обнял ее.

«Это сейчас было похоже на почти признание?» — подумала Гретта, но обхватила его руками и ответила:

— Но ты мне нравишься больше, чем Эдвард Каллен.

— Вот это да! — Гаара изумлённо уставился на нее. — Получается — больше, чем вечность?

— Зачем мне вечность, в которой нет парня с волосами цвета клубники и тёплой, как пляжный песок, душой? — тихо сказала Гретта.

— Это слишком мило. Ты необыкновенная. Боюсь, что я не заслуживаю тебя, — в глазах Гаары промелькнуло что-то, почти как на концерте во время песни «Монстр», и серые глаза стали как грозовое небо. — Но если даже и так, если я не имею права ни на секунду с такой прекрасной девушкой, как ты, то все равно ты мне тоже очень нравишься. До бесконечности и больше. Ты — мой икигай. Знаешь, однажды учительница в школе спросила, кого я считаю идеальной женщиной. Я сказал, что свою сестру Темари или Мулан — героиню китайской легенды. Мне сказали, что нужно кого-то более женственного. Тогда я назвал Беллу Свон. Теперь я знаю, что идеальная девушка — это ты.

«Небеса, всё пошло не по плану, — лихорадочно забегали мысли в голове Гретты. — Но я сама виновата, оросила почву для таких разговоров — сама же урожай и собирай. Надеюсь, он меня поймёт, но, скорее всего, отдалится и наступит конец. Какая же я дура!»

— Гаара, — глубоко вздохнув и приготовившись ко всему, начала Гретта. — Мне очень, очень, очень приятны твои слова, это правда. И, прошу тебя, не подумай, что я тебя сейчас отталкиваю из-за того, что твоя симпатия невзаимна или что дело в твоём демоне. Всё совершенно не так. Ты самый невероятный парень и ни на кого мне не хочется смотреть так, как на тебя. Дело в том... Ты ведь помнишь, что мы собирались в Германию? Я, искренне признаюсь, переживаю из-за поездки. Я совершенно не могу никогда предугадать следующие намерения и шаги своих родителей. Как я уже говорила, мы летим всего лишь на каникулы, но я немного боюсь, что им взбредёт в голову вернуться туда насовсем. Это не точно, только мои личные переживания. Если всё обойдётся и мы вернёмся в Японию без каких-либо изменений... — Гретта пыталась справиться с дыханием. — Понимаешь, Гаара, ты сейчас немного опередил мои планы...

Гаара тяжело вздохнул. Внутри все перевернулось, как тогда, когда он думал, что Гретта уедет навсегда. А что, если она и правда уедет навсегда? Это заполняло его душу страхом и ужасом. Но с другой стороны, лучше было знать, в чем причина ее отстраненности.

— Спасибо, что сказала мне, лучше знать, чем не знать, — кивнул Гаара. — Ты была честна со мной, и я буду с тобой честен. Не стану врать, твой отъезд — мой худший кошмар. У меня земля из-под ног уходит при мысли, что ты можешь не вернуться. Но все равно хорошо, что ты сказала — если бы я не знал, то думал бы, что ты отворачиваешься от меня из-за демона. Но если жизнь в любой момент может нас развести — не лучше ли каждую свободную минуту проводить вместе?

— Постой, ты неправильно понял, — Гретта почесала затылок, подбирая слова. — Я не собиралась отстраняться. Говоря о «планах», я имела в виду кое-что другое.

— То есть... Я могу надеяться? — Гаара смотрел на нее так, точно перед ним был смысл его жизни.

— Ох... С моей стороны эгоистично так поступать, наверное... — Гретта злилась на саму себя, но отказываться от Гаары была не в силах. — Да, я была бы рада, если бы ты дал мне пережить этот полёт с моими, кхм, удавами. Тогда я смогу выполнить то, что пообещала себе. Прости, что заставляю тебя пройти через всё это.

— «Эгоистично» кажется мне замечательным словом, — улыбнулся Гаара. — Если у меня есть хоть капля надежды в моей песчаной пустыне, я готов ждать хоть вечность. Но буду сходить с ума от беспокойства за тебя и звонить тебе каждый день.

— Ты не понимаешь, — Гретта посмотрела на него в этот раз прямо. — Больше всего на свете я боюсь разочаровать тебя. Поэтому старалась не заводить подобные разговоры, как был у нас сейчас. Не торопила события, чтобы потом не сделать тебе ненароком слишком больно.

— Если ты не бросишь меня из-за демона, то уже не сделаешь больно. И я уже привязался к тебе, так что разговор был неизбежен. Я же сказал, что единственное, что примиряет меня с жизнью — это ты. Позволь мне быть рядом, пока есть такая возможность, не отдаляйся сейчас, пожалуйста, позволь на каникулах звонить тебе каждый день, и это сделает меня самым счастливым на свете, а на большее такой, как я, и рассчитывать не может, — Гаара опустил голову от смущения.

— Я не собиралась отдаляться, просто пока побаиваюсь делать новые шаги к... Ты сам понимаешь, думаю, — Гретта обернулась куда-то назад, услышав скрип колёс. — И не хочу бросать тебя. Но нам сейчас по домам, Фрид приехал. Садись.

Гретте хотелось сказать еще больше, но при водителе она была вынуждена ехать молча, только сказала, что отпишется, когда приедет домой, и машина, высадив Гаару у его дома, скрылась вдалеке.

— Хорошо, я тоже обязательно отпишусь. Спокойной ночи, Гретта, — только и сказал Гаара. Ему вновь пришлось вернуться домой к персональному удаву, как говорила Гретта, но пока что он был занят своими внутренними противоречиями, так неожиданно на него свалившимися. Зато их отношения с Греттой потихоньку переходили на новый уровень, а улиточка любви проползала новые миллиметры.

* — Radio Tapok, кавер на песню Skillet "Монстр"