Ты будешь жить (джен)

"Он явно в чем-то провинился и изо всех сил заглаживает вину, — догадалась Лена, — а миз Келлар еще долго будет его жалить; это ее обычная практика"...

— Мда, это важнее всего — поздороваться с этим верзилой, — бурчал по дороге в ресторанный зал Хеллегран.

В ресторане им сразу указали самый удобный столик, в глубине зала, между стилизованным камином и огромным аквариумом, и подали две папки с меню.

— Что бы ты хотела заказать? — спросил Хеллегран у дочери.

— Они же просто друзья, папа, — видя, что отец не в духе, девочка решила поделиться своими догадками. Да, она не в восторге от подруги отца, но если ему нравится эта женщина, зачем вмешиваться в их отношения и делать всех несчастными? — Тебе не о чем беспокоиться. Она просто поздоровается с ним и приободрит перед боем, и все.

— И как ты только можешь судить о том, чего не знаешь? Спасибо, конечно, за моральную поддержку, Лена. Но Келлар наводит на свои отношения с этим парнем такой флер таинственности, что я и не знаю, о чем думать.

— Это же очевидно, папа. Она относится к нему... Как к брату, наверное. Не более. Миз Келлар ведь наполовину немка, и он тоже, поэтому они и стараются держаться друг друга. Этническое родство...

— Ты стала взрослой, дочка. А я и не заметил. И обрела женское чутье, которое видит больше, чем мужская ревность.

Метрдотель терпеливо стоял возле них, ожидая, когда гости сделают заказ. И Лена быстро пробежала взглядом меню и выбрала себе греческий салат и рыбу по-кипрски. Она не могла не признать, что миз Келлар в черном вечернем платье выглядит намного стройнее, и решила хотя бы немного обуздать аппетит.

— Тефтели с картофельным пюре и брусничным соусом, — велел Хеллегран. — Сейчас придет миз Келлар, ей — как обычно.

— Да, сэр, — кивнул метрдотель. — Какие напитки желаете?

Пока они выбирали напитки, в зал прошел невысокий молодой человек с характерной наружностью американского индейца — невысокий смуглый и черноглазый брюнет, быстрый в движениях, коренастый крепыш. Одет он был, в противоположность расфуфыренным гостям клуба, просто — джинсы, белая рубашка и коричневая кожаная куртка. Но Велдон Дардана суетился вокруг него, как только что — вокруг Келлар.

— Мне ничего не нужно, — оборвал его молодой человек, — займитесь своими делами, я сам сделаю заказ.

— Конечно, мистер Ли, как вам угодно, — скороговоркой ответил Велдон. Проходя мимо Хеллеграна и Лены, он пробубнил: "Подумаешь, чистоплюй, ишь, рожу скроил, а ведь она и тебя под свою дудку плясать заставила, так что не очень-то пыжься..."

Молодой человек сел за соседний столик, бегло пролистал меню и заказал бифштекс с картофелем "фри". Ожидая заказа, он осмотрелся по сторонам. И задержал взгляд на соседнем столике. "Знакомое лицо... Ба! Конечно, я же видел его по телевизору, это Хеллегран из УБРИ собственной персоной. С кем это он? Для любовницы слишком юная. Похоже, это его дочь, они похожи. Он что, спятил? Привести девочку в "Колизей"! Ей, наверное, нет еще и семнадцати лет... Если Хеллеграны здесь, значит, и Келлар прибыла. Только бы все прошло гладко. Хочу поскорее отделаться от этого клуба и забыть... если получится!"

*

— Волнуешься, Курт? — Линда вошла в спортивный зал, где Бракус методично выжимал 25-фунтовые гантели; штанга уже лежала в креплениях, еще храня на своем грифе следы талька для рук.

— С чего бы? — вопросом на вопрос ответил светловолосый атлет. — Я взял курс на победу и чувствую себя готовым к бою. Не тронь штангу, Линда, в ней 550 фунтов, ты ее даже с места не сдвинешь.

— Тогда тем более можешь не беспокоиться: раз я ее не сдвину, нет опасности, что она упадет и испортит мои туфли, — Келлар похлопала Бракуса по мощному бицепсу. — Ты их порвешь, я не сомневаюсь.

— С такой чирлидерз конечно порву.

— Вот только скакать в мини-юбке и махать помпонами я не буду, и не надейся.

— Твои гости уже на месте?

— Да. Сидят в ресторане.

— У Хеллеграна крыша поехала? Зачем он привел дочь на шоу? Это зрелище не для маленьких девочек.

— Ты и в самом деле давно не был в Австралии, Курт. Лене уже почти семнадцать лет, и она ощущает себя взрослой.

— Это все меняет... А я в семнадцать лет начал выходить на ринг.

*

— Добрый вечер, мистер Ли, — Келлар прошла мимо своего столика, приветствуя невысокого индейца. Томми Ли поднялся ей навстречу:

— Рад вас видеть, — и воззрился на нее так, что Лена обескураженно вздохнула. Ей успел понравиться этот смуглый молодой человек с пронзительными глазами, но похоже, ей не на что надеяться. Когда рядом миз Келлар — других женщин мужчины просто не замечают. До ее мощной харизмы и чувственного обаяния Лене еще далеко...

— Вы помните, о чем мы договорились? — продолжая стоять, спросила Келлар.

— Да. Надеюсь, вы тоже все помните, — Томми потряс головой, отгоняя чары. Перед этой женщиной он уже не впервые чувствовал себя, как кролик перед удавом. И это ему не нравилось. "Вот сидит человек, с которым ее, судя по слухам, связывают давние отношения. Я для нее — всего лишь проблема, которую надо решить любой ценой. Не более... И чем только она меня так зацепила?!."

— Не сомневайтесь, — ответила Келлар. — Если вы будете честны, мы тоже выполним свои обязательства. О Курте можно говорить что угодно, но беспринципным его никто не назовет.

Келлар вернулась к Хеллеграну и Лене и взяла поданный официантом для аперитива бокал легкого белого вина.

— Да, не "Шардонне Романо"... Но тоже вполне прилично, — скуповато похвалила она, пригубив напиток. — Лена, ты уверена, что ХОЧЕШЬ идти на подземный этаж?

— Уверена, миз Келлар, — тряхнула головой девочка. — Раз уж я пришла сюда... Я хочу посмотреть ВСЕ шоу.

— Ужин скоро принесут, — сказал Хеллегран.

*

Все было как прежде. Заполненный зал "Колизея", радостно-взволнованный гомон зрителей, и в центре арены — неумолчно тараторящий в микрофон любимец публики Дардана. Вот только в "королевской ложе" вместо мощной фигуры Бракуса виднелся невысокий Томми Ли, который наотрез отказался сесть на "императорский трон". Уступив кресла гостям, он сидел на ступеньках. На троне устроилась Келлар. В гостевых креслах — Хеллегран и пунцовая от волнения Лена.

Велдон объявил первый бой. После недолгой изумленной паузы публика заорала, приветствуя возвращение прежнего кумира. Только вышедший на арену Бракус уже не ответил, как раньше, ослепительной улыбкой и воздушными поцелуями, а посмотрел на зрителей исподлобья: "Я еще не забыл, как вы требовали убить меня, сукины дети!"

— Ты бы хоть улыбнулся, — одними губами сказал ему Велдон и завопил, представляя залу второго гладиатора.

— Пошел в задницу, предатель, а то опять нос расквашу, — так же одними губами ответил Бракус.

— Какие мы гордые, — скривился Дардана и провозгласил:

— Вы помните, уважаемая публика, что после сигнала на арене действует только одно правило...

— Никаких правил!!! — грянул в ответ дружный хор возбужденных голосов.

Келлар не была горячей поклонницей боев без правил; острых ощущений ей с лихвой хватало на работе. Но сейчас она не могла не любоваться Куртом. Да! Он еще никогда не был так хорош на арене. Чемпион по карате уже начал выдыхаться и пропускать удары, а Курт полон энергии и даже не запыхался. Парню еще ни разу не удалось достать его.

Каратист звучно грохнулся задом об арену, тут же кувырнулся, уходя от мощного кулака Бракуса. Пытаясь вскочить, он синхронно рванул противника за ногу, но Бракус успел заметить финт и мощным движением высвободился. Потеряв равновесие, каратист "поцеловал" покрытие арены лицом. Крепкий удар кулаком по затылку отправил его в глубокий нокаут.

— Дааааа! — взревел зал. — Бракус! Бракус!! Бракус!!!

Велдон выскочил на арену и объявил итоги первого боя. На всякий случай он уже не настаивал, чтобы Бракус улыбнулся залу. А то с него станется и впрямь снова съездить по носу...

Бракус обвел зал мрачным взглядом и молча удалился.

— Ох, как это жестоко, — пробормотала Лена, покосившись на зрителей. — Как им только может нравиться такое?

Томми с невольной симпатией посмотрел на девушку.

— Если разобраться, то "Колизей" — это уменьшенная модель нашей цивилизации, — философски сказала Келлар. — Жестоко, не по правилам, несправедливо, и всегда есть люди, готовые повеселиться, когда тебя крепко припечатали. И если пойдешь вопреки правилам — будешь пропускать удары, пропадешь. Или окажешься в канаве, или превратят в котлету. Се ля ви, верно, джентльмены?

— Не могу не согласиться, — мрачно сказал Хеллегран. — Я в своей жизни столько тумаков получил и раздал, что этим парням на арене и не снилось.

— Нет правил без исключений, — заметил Томми.

— Очень редких, — Келлар поднялась. — Пойду, покурю. До второго боя — полчаса.

В курилке ее догнал Дардана, учтиво поднес огонек к сигарете:

— Это потрясающе, Линда! Он что — круглые сутки тренировался? Бракус буквально снес этого парня, как фигуру в "городках"!

— А почему ты мне это говоришь? Это же не я была на арене.

— К Бракусу подступиться не решаюсь. Опять в задницу пошлет. В сотый раз за вечер...

— Ты ведь знаешь, что у него есть основания...

*

Мастер армейского боя несколько минут держал глухую оборону и уходил от атак Бракуса. Противники кружились по арене, распаляя зрителей. Бросок, попытка захвата, неудача. Снова бросок, захват, освобождение. Удар ногой по лодыжке противника. Подножка; удалось устоять. Попытка выкрутить руку; удар головой под челюсть.

Оглушенный "армеец" попятился, пытаясь сохранить равновесие, но все же завалился и сел на арену, сдавленно матерясь от боли. Бракус ждал, пока он поднимется, держа боевую стойку. Припадая на одну ногу, гладиатор встал и тут же получил удар ногой в солнечное сплетение. Когда он, глотая ртом воздух, пытался выпрямиться, Бракус тут же оказался рядом и засветил кулаком в лицо, вырубив противника полностью. Обливаясь кровью, боец распластался на арене.

— Зачем? — Лена прижала руки к лицу так, словно ударили ее. — Он же уже не мог драться!

— Он мог симулировать, — объяснила Келлар, — некоторые парни изображают, будто оглушены и еле живы, чтобы ввести в заблуждение противника, а потом использовать эффект неожиданности. В жизни тоже так делают.

— И очень часто, — добавил Хеллегран. — Только расслабишься, а тебе тут же — нож в спину!

Томми молчал, наблюдая, как Дардана оглашает итоги второго боя. Бракус не пожелал откликнуться на бурный восторг публики. Скрестив на груди обнаженные мускулистые руки, он с презрением смотрел на зрителей: "Бараны! Будут обожать любого, кто вас позабавил. Снова задницу мне лизать готовы. Уже забыли, как требовали убить меня? Только я-то помню, мать вашу!".

"Дерется ожесточенно, вкладывает всю злость, но старается никого не изувечить, — отметил Томми. — Похоже, что он действительно многое переосмыслил..."

Поднявшись на верхний этаж, чтобы покурить, Келлар обернулась на оклик Генри. Выслушала его короткое сообщение. Нахмурилась и двинулась в бар.

— Что тебе тут нужно, Грета? — прошипела она, подойдя к сидящей за столиком девушке. Грета Уэстфилд отставила высокий бокал с коктейлем и невинно улыбнулась:

— А разве я не имею право даже на верхних этажах посидеть, Линда, и посмотреть бои на экране?

— На подземный этаж тебя бы и не пустили, — жестко сказала Келлар. — И будь добра, постарайся после третьего боя испариться прежде, чем Курт выйдет с подземного этажа. Ты помнишь, о чем мы договорились: я постараюсь тебе помочь только при условии, что ты не будешь лезть ему на глаза до завершения боя-реванша и напоминать о своем предательстве!

— Успокойся, Линда, — Грета поднялась. — Я не нарушу уговор. Мне тоже очень хочется, чтобы Курт вернул себе клуб. Хочешь — верь, хочешь — нет, но мне небезразличны его дела...

— Скажи еще, что тебя совесть мучает, — хмыкнула Келлар, и, не оборачиваясь, взяла со стойки пододвинутый к ней стакан с "Макалланом" 25-летней выдержки и похрустывающими кубиками льда. — Я хоть посмеюсь. Ты меня услышала?

— Конечно, дорогая, — Грета отпила коктейль. — Не волнуйся так, от этого портится цвет лица. Я тебя не подведу.

— Если ты мне помешаешь, у меня испортится настроение. А это еще хуже.

Бой с бывшим якудза оказался самым затяжным и трудным. У Бракуса была рассечена бровь, разбита губа. Но когда ему удалось выбить из рук противника нунчаки, перевес оказался на его стороне. Удары сыпались градом; то и дело кто-то из противников падал, но тут же, кувыркнувшись, вскакивал. Невысокий жилистый японец оказался очень ловким и выносливым. Но когда во втором раунде противники дрались бамбуковыми шестами, Бракус изловчился хлестнуть японца по лбу. По залу прокатился гулкий звук; гладиатор закатил глаза и рухнул, как подкошенный. Лена невольно охнула и вскочила с кресла. Зал неистовствовал. Японец попытался приподняться, но глаза у него закатились, и парень впал в беспамятство.

— Есть, — прошептала Келлар, разжав руки, которыми до боли стиснула застежку сумочки. — Первый этап пройден. Он справился!

— Справился, — перевел дыхание Томми и поднялся.

*

Дардана, сияя улыбкой, произносил торжественную речь, объявляя о победе Бракуса. Публика, которая еще недавно требовала крови низвергнутого кумира, теперь словно забыла об этом. Зрители вскакивали с мест, бешено рукоплескали, восторженно вопили, не щадя голосовых связок, а некоторые женщины вскакивали ногами на кресла и махали Бракусу руками, и, судя по возбужденно горящим глазам, готовы были отдаться полунагому атлету прямо на арене.

И снова Бракус остался равнодушен к охватившему зал ликованию. Забрав микрофон у Велдона, он холодно усмехнулся и спросил:

— Что? Снова меня обожаете? Рад, что не разочаровал!

Дардана пожал плечами и продолжал:

— По правилам "Колизея", гладиатор, победивший за вечер трех противников, получает право вызвать на бой владельца клуба. И если господин Бракус пожелает воспользоваться этим правом... — он снова подал микрофон Бракусу, прошептав: "Не стой, как туча!"

— Имел я твою маму, Велдон, — прошептал в ответ Бракус и произнес в микрофон:

— Я воспользуюсь этим правом.

Микрофон перешел в руки вышедшего на арену Томми Ли.

— Я принимаю вызов, — сказал он.

— Поединок состоится завтра в полночь!!! — ликующе заорал Дардана. — Наш хозяин Томми Ли против блистательного чемпиона, только что разделавшего на мясной ряд трех гладиаторов!

— Парни, с вами только на похоронах работать, — зашептал он в обе стороны, — на вас зал смотрит, не стойте с такими рожами, будто тараканов наглотались!

— Ты зато скалишь зубы за двоих, и этого достаточно, — ответил Бракус.

— Даже за троих, — добавил Томми. — Отвяжись, толстяк!

— Завтра!!! — снова ликующе заорал Дардана. — Исторический поединок!!! Мистер Томми Ли против мистера Бракуса!!! Бой-реванш! Посмотрим, кто кого!!!

— Ужаснее всего то, — сказала Лена, — что люди смотрят на это с восторгом.

— Может, завтра ты не пойдешь на шоу? — спросил отец, а Келлар презрительно фыркнула: "Неженка, нюня!.. Я тоже видеть не могу этих орущих макак, которые исходят на мыло, когда перед ними здоровые молодые парни калечат друг друга, но держусь спокойнее!"

— Пойду, папа, — твердо сказала Лена, справившись с дрожащими губами. И с вызовом взглянула на Келлар: "Пусть не думает, что я все еще маленькая рёва!"

Они зашли в бар, где Келлар и Хеллегран заказали себе по двойной порции коньяка, а Лена — безалкогольную пина-коладу.

— Он ведь не убьет мистера Ли? — спросила Лена, когда они уселись за столик. Келлар обвела взглядом зал — слава Богу, Грета всерьез восприняла ее требование и уже убралась — и ответила:

— Я почти уверена, что не убьет.

— Почти?! — почти синхронно переспросили Лена и Хеллегран, и тут к столику подошли Бракус и Томми Ли.

— Вы позволите?

— Да, конечно.

— Баккарди со льдом, — велел Бракус бармену.

— Текилу Санрайз, — заказал Томми.

— Курт, поздравляю, — улыбнулась другу Келлар. — Я тобой любовалась. Как твое самочувствие?

— Мог бы драться еще столько же.

— Вы знаете, — сказал Хеллегран, — я не фанат гладиаторских боев, но... Но не могу не сказать, что сегодняшнее шоу впечатлило даже меня.

— Спасибо, доктор, — так же учтиво откликнулся Бракус, и мужчины обменялись рукопожатием.

Им подали напитки.

— Лена беспокоится, — произнесла Келлар, — как бы ты, Курт, не убил мистера Ли... По-моему, у него завтра будет своя болельщица!

— Миз Келлар!!! — Лена зарделась и возмущенно посмотрела на нее.

— Не убью, — серьезно ответил Бракус. — У меня хорошая память. Так что пусть юная леди не беспокоится.

Он внимательно посмотрел на Лену, которую в прошлый раз видел еще довольно маленькой девочкой. А она действительно выросла. Почти одного роста с Линдой, и взгляд уже отцовский — внимательный, цепкий. И в самом деле "украдкой" поглядывает на Томми Ли. Думает, что никто этого не заметил... А он прилипает взглядом к Линде и тоже думает, что этого никто не видит. "Сплошной цирк..."

— Вижу, что вы не в восторге от того, что происходит на арене? — спросил он у Лены. — Но тогда...

— Зачем я пришла? — продолжила его вопрос девушка. — Мне хотелось понять, что люди находят в таких зрелищах. Ведь эти бои проходили еще в Древнем Риме, и там тоже собирались толпы зрителей и так же восхищенно смотрели. Казалось бы, это должно пугать и отталкивать — насилие, даже убийство... я про тот Колизей, самый первый. А люди наоборот буквально рвались посмотреть представление. И сейчас... Я решила, что должна сама все увидеть. Может, пойму.

— И как? Поняли? — поинтересовался Бракус. "А она неглупа!"

— Не совсем... Мне было жутковато. Но оторваться от зрелища я не могла.

— Надеюсь, ты не захочешь на собственном опыте проверить, что чувствуют бойцы? — быстро спросил Хеллегран.

— Даже если бы и захотела — женщины в "Колизее" не дерутся, таково правило, — ответил ему Бракус. — Знаете, Лена, это действительно затягивает. Когда "Колизей" какое-то время был закрыт, я чувствовал себя опустошенным. И если бы не Линда... Это все — что вы тут видите сегодня — ее заслуга. Настоящий друг!