Куколка (гет)

Мистер Крауч-старший отбыл домой сразу же после вынесения приговора. Мистер Снейп же остался — соблюдение ряда формальностей требовало его присутствия как верховного судьи. Все дела заняли не более двух дней, но Северус не спешил домой — погода благоприятствовала, как и настроение мисс Грейнджер побыть в Эдинбурге подольше.

Прогуливаясь по улочкам Старого города, мистер Снейп невольно присматривал респектабельный дом, который можно было бы приобрести за разумную цену и приезжать сюда время от времени. Ну или отселить сюда мисс Грейнджер, в конце концов. Его воспитанница чинно шла рядом, говоря о чем-то отвлеченном. Мистер Снейп просто слушал ее голос, не стремясь поправлять поучать или, боже избавь, спорить. Хотя в пылу спора мисс Грейнджер была хороша: раскрасневшаяся, взъерошенная и милая. Настолько, что хотелось попросту схватить ее в объятия и долго, голодно и жарко целовать.

— И что же я сказала не так? — мисс Грейнджер не заметила, как принялась рассуждать сама с собою вслух.

Мистер Снейп подавил вспышку ревности к крестнику и его товарищу и как можно более миролюбиво заметил:

— Возможно, мистер Нотт понял, что не сможет поддерживать глубокие интеллектуальные беседы, а посему счел нужным скрыть эту слабость от вас.

Гермиона невольно вздрогнула и покраснела, поняв, что выложила опекуну все свои мучительные размышления нескольких дней. Мистер Нотт и мистер Малфой более не появлялись на горизонте, знакомых дам ее возраста и положения в Эдинбурге попросту не нашлось, и потому мисс Грейнджер вынужденно коротала время в квартире, снятой опекуном недалеко от здания суда. Как натура рациональная и независимая, она быстро нашла себе занятие, не требовавшее участие обоих молодых джентльменов. Но мысленно все равно возвращалась к событиям того дня и анализировала получившуюся ситуацию.

— Разве? — мисс Грейнджер несколько недоверчиво нахмурилась, и мистер Снейп скупо кивнул.

Она удовлетворилась таким ответом, и вскоре ее дурное настроение развеялось, стоило им переступить порог книжного магазина.

Мистер Снейп изучал вдумчиво полки с философскими трудами и листал переиздания кодексов. Сама мисс Грейнджер рассматривала новые дамские журналы, больше похожие на альманахи, и книжные новинки в бархатных переплетах. Ее взгляд невольно замер на книге «Восемь двоюродных братьев и сестер» некой Т. Олкотт. Пролистав ее и найдя несколько забавных, интересных мест, Гермиона выбрала к ней еще несколько журналов, а после подошла к опекуну, изучавшему какой-то том по юриспруденции.

К ее удивлению мистер Снейп купил психологический альманах, оплатил ее покупки, что по сравнению с его приобретением были сущей безделицей, и на улице спокойно осведомился:

— Вы планировали отобедать дома или в городе?

Мисс Грейнджер хотелось разнообразия, посему она выбрала второй вариант. Мистер Снейп подал ей руку и повел по направлению к хорошо знакомому ему ресторану.

— Хочу предупредить, мисс, ужин будет поздним. После обеда мы выезжаем домой.

Гермиона понимающе кивнула, хотя в глубине души желала побыть здесь еще пару дней. Но мистер Снейп был привязан к месту службы и не мог позволить себе долгие отлучки.

— Надеюсь, ничего срочного, сэр.

— Безусловно, мисс. Только то, что требует внимания.

Плотный обед прошел в молчании, как и сборы. Вскоре мисс Грейнджер сидела в поезде, будучи поглощенной своими мыслями и невидяще глядя в окно, пока мистер Снейп был занят химическим альманахом.

Проезжая мимо живописных рощ, следуя по мосту, поезд только несколько раз замедлил свой ход: в Кейтниссе, в Маглшире и окончательно замер в Спайдершире. Стоя на перроне, мисс Грейнджер терпеливо дожидалась, пока опекун распорядится насчет багажа, а потом привычно подала мистеру Снейпу руку.

— Знаете, я всегда думаю, почему все расположено именно так? — проговорила она.

Мистер Снейп вопросительно глянул на нее.

— Отчего Спайдершир — это округ Визардшира? — пояснила мисс Грейнджер.

— Так сложилось исторически, мисс, — ответил Северус. — В целом, Спайдершир был когда-то графством, позднее его упразднили. Такое решение не более чем административное решение.

Гермиона кивнула — это им рассказывали еще в школе. Она помнила, как мадам Макгонагалл достала огромный атлас, в котором был весь Визардшир, а островками в нем, словно годичные кольца, Спайдершир, Маглшир, в котором был свой административный центр и история. Кроме того, отдельно изучались летописи о первых владельцах этих земель.

— А у вас не возникало желания переехать? — вдруг спросила Гермиона опекуна.

— В свое время я провел достаточное время на чужих квартирах, чтобы оценить достоинства своего угла, — было ей ответом.

Это было достаточным намеком, что опекун не настроен вести отвлеченные беседы, и потому она замолчала окончательно.

Зато для мистера Снейпа открылась бездна неутешительных размышлений, которые оканчивались следующим вопросом: как скоро ему придется приобретать дом для мисс Грейнджер?

Озаботиться как следует эти вопросом он не успел. Нарочный от инспектора Муди принес неутешительную весть — мистер Крауч мертв.

* * *

Лил дождь вопреки всем прогнозам. Мистер Снейп стоял поодаль, наблюдая бесстрастно за тем, как закапывают гроб. Смерть мистера Крауча-старшего уже была закономерной и указывала на чью-то злую руку, вздумавшую покушаться на благородных служителей закона.

Хотя, по совести, мистер Снейп ни одного из покойных не назвал бы благородным служителем закона, скорей, личностью, блюдущей свои интересы вопреки закону. До него доходили слухи, что строительное дело мистера Амбриджа было построено не совсем честно — многочисленные поборы с арендаторов, принудительное выселение людей из жилищ, невыплаченные компенсации пострадавшим дольщикам, кои вкладывались в строительство того или иного дома… и это был далеко не полный список нарушений мистера Амбриджа.

Могильщики укладывали мокрую, тяжелую землю, возводя ровный холм. Вода ручьями лилась с их шляп, капала с красных от натуги и выпитого джина носов.

Мистер Тикнис вполне оправдывал свое прозвище из-за позорного греха — алчности. Он не был плохим адвокатом, на мнение Снейпа весьма компетентным, но из той породы, что будет тянуть дело на годы и годы, если то позволяют финансы клиента.

Главный копальщик закончил работу, утер мокрым рукавом лицо и подошел к молодому человеку, стоявшему у свежей могилы. Тот сухо кивнул, залез в карман, положил в чужую мозолистую руку оговоренную плату и отвернулся. Затем вытащил из кармана пиджака часы, хлопнул крышкой, сунул их обратно, развернулся на каблуках и направился в сторону немногочисленных скорбящих, крепко держа над головой зонт. Мистер Снейп оценил осанку и отстраненность, блеск темно-русых волос, остриженных и уложенных по последней моде, как и новый костюм. Породистое, полное веснушек лицо имело явное сходство с прокурором Краучем-старшим.

Мистер Крауч-младший не подал руки инспектору Муди, только коротко переговорил с ним, раскланялся и прямиком направился к Снейпу, не сводя внимательно взгляда. Северус чинно кивнул, не дрогнув и ручкой зонтика, в то время как мистер Крауч-младший по-мальчишески положил ручку зонтика на плечо, расплескав сочившуюся с него воду. Северус брезгливо поморщился на сей жест, не красящий настоящего джентльмена.

— Мистер Снейп? — тон Барти Крауча-младшего был лишен и намека на приветливость.

— Мистер Крауч, — отозвался не менее холодно Северус.

— Говорят, вы последний, кто видел моего отца живым.

Судья сухо кивнул.

— Чему было посвящено последнее дело моего отца?

— Коррупция и финансовые махинации, — скупо обронил Северус.

— Преступник понес наказание?

— Все, как требовалось по закону, мистер Крауч.

Высокий лоб молодого джентльмена прорезали глубокие морщины задумчивости. Северус бесстрастно смотрел на то, как мистер Крауч-младший пытается проанализировать услышанное.

— У него были враги?

— Этого мне неизвестно, мистер Крауч.

— Но вы же общались, — попытался надавить на него Барти. Его темный взгляд начал метаться по лицу Снейпа, явно ища хоть какие-то подсказки.

— Деловые отношения не есть дружба или товарищество, — парировал Северус. — О круге подозреваемых вам сообщит инспектор Муди, если пожелает. До встречи.

Он развернулся и направился к экипажу.

— Учтите, мистер Снейп, я еще нанесу вам визит! — торопливо донеслось вслед.

Северус, не оборачиваясь, коснулся пальцами полей траурного цилиндра, давая понять, что услышал.

Настроения на грог и поминальный пирожок не было. Хотелось домой, в свое кресло у камина, бокал бренди и тишины, какую могли дать только родные стены.

Мистер Крауч-младший появился через пару дней после похорон. Судья Снейп не был настроен на разговор — в кресле для посетителей сидел мистер Поттер и выпытывал у него битый час прошлые дела прокурора Крауча на предмет врагов покойного. Мисс Грейнджер из-за легкого недомогания была наверху, и Северус возблагодарил всех богов за то, что воспитанница не присутствовала при мужских разговорах.

— Мистер Снейп уделит мне минуту?

— Если ваш разговор не конфиденциален, то можете говорить при мистере Поттере.

Барти Крауч пошел пятнами и даже стал несколько нервно кусать нижнюю губу, то и дело зализывая по-змеиному место укуса языком.

— Осмелюсь… — с присвистом начал он. — Осмелюсь отметить, что я по личному вопросу.

Северусу пришлось уступить. Мистер Поттер понимающе кивнул и скрылся за дверью кабинета.

— Итак, ваш личный вопрос?

— Меня интересует, кто бы мог убить моего отца.

— Я не могу вам назвать имя убийцы, но над этим вопросом работает мистер Поттер, — ответил Северус. — Вы могли бы помочь следствию и предоставить все, что почерпнули от ежемесячных встреч с покойным.

Мистер Крауч туго сглотнул, потер мизинцем щеку и вздохнул с показательной скукой.

— И что же я должен рассказать о моем отце?

— Все, что сохранилось в вашей памяти, — предложил Снейп.

Барти раздумывал какое-то время, но нехотя согласился. Когда в кабинет снова вошел Гарри, мистер Снейп распорядился:

— Мистер Поттер, если у вас есть вопросы к сему джентльмену, вы можете их задать.

— Простите..? Я… с позволения сказать… подозреваемый? — вкрадчиво осведомился Барти Крауч, сжимая нервически рукой трость отца.

— Технически мы все подозреваемые, мистер Крауч, — поправил очки Поттер и вооружился блокнотом с карандашом. — Итак, когда вы виделись с мистером Краучем в последний раз?

Барти прищурился:

— В прошлом месяце. В этом встреча должна была состояться вчера.

— Где вы находились в день смерти мистера Крауча?

— В Лондоне, ассистировал доктору Реддлу.

Снейп обратил внимание, что Крауч-младший отвечал без заминки.

— По поводу?

— Э… доктор Реддл изучает расстройства истерического спектра, как и господин Блейлер. Доктор Реддл проводил сеанс с одной… замужней дамой… леди, коя получала наслаждение от испытываемой боли и боли, причиняемой во время интимной близости, — пояснил Барти, явно вернув себе самообладание. — Ее супруг был против таких наклонностей, посему даму определили сперва в лечебницу, а после и к доктору Реддлу.

Мистер Снейп и мистер Поттер несколько недоуменно, но вместе с тем иронично переглянулись, слыша подобный по их мнению вздор. А мистер Крауч тем временем успокоился окончательно, вспомнив про своего наставника, достал золотой портсигар и с позволения Снейпа закурил.

Гарри продолжил задавать вопросы мистеру Краучу, связанные с родом его деятельности, степени занятости, достатка и прочая. Барти удивительно легко и без стеснения дал ответы на все вопросы, а затем с невозмутимым лицом проговорил:

— Я уже давно не нуждаюсь в спонсировании отца. Я зарабатываю достаточно своим трудом. И не думаете ли вы, господа, что я убил бы отца только из-за наследства?

— Мы так не думаем, мистер Крауч…

— Откуда нам знать, вдруг вы до сих пор пристрастны к опиуму, мистер Крауч? — заметил Северус. — Опиум — дорогое удовольствие, а посему вашего заработка могло бы и не хватать на сие… лекарство.

Барти тут же ощерился.

— Это не ваше дело, мистер Снейп!

— Это дело полиции, которая восстанавливает справедливость.

Мистер Крауч откинулся в кресле.

— Если бы я захотел убить отца, то сделал бы так, чтобы его тело никогда не нашли. Я выманил бы его на безлюдную, глухую территорию, и… скажем, проломил бы ему череп топором, предусмотрительно завернутым в тряпицу, — начал со вкусом он, выдыхая густой дым. — Затем избавился бы от тела… скажем… м-м-м… разрубил на части и закопал бы в том же лесу. Всем объявил бы об отъезде отца на курорт… э-э-э… в Европу, подделав его пару писем, и никто ничего бы не узнал.

Гарри ощутил, как по спине катится холодный пот. Его поразило, насколько просто и свободно мистер Крауч рассказал о том, как убил бы своего отца. Словно продумывал это сто тысяч раз.

На это замечание Барти Крауч-младший передернул плечами.

— Когда… когда с отцом у меня были весьма натянутые отношения… я действительно задумывался об этом, — он докурил и вмял окурок в пепельницу. — Но проработав детские обиды, я простил отца и понял. Благо, он нашел в себе силы сделать шаг навстречу… и у нас даже был разговор, после которого мы оба плакали… мы были опустошены после этого, но… стали свободнее. И счастливее, — в глазах Барти заблестели слезы от одного воспоминания.

То, что Барти Крауч — тонкий психолог, весьма талантливый и одаренный, было хорошо известно Северусу, а посему червоточина подозрения так и осталась у судьи. Ведь мистер Крауч-младший мог умело манипулировать чувствами таких, как мистер Поттер, обеспечивая себе ореол несчастного сына в глазах следствия.

— Так что все мои мотивы — это фикция, — продолжил уже более ровно мистер Крауч. — Я единственный наследник, благодаря отцу я получил свою часть наследства после смерти матери. Когда же я был на краю пропасти… в материальном плане, конечно же… он смог меня удержать на плаву, — видимо, Барти доставляло удовольствие это выворачивание собственного прошлого наизнанку. Возможно, ему просто не с кем было разделить это бремя, настигавшее каждого, кто переживает смерть родителя, даже если этот самый родитель не был любимой фигурой при жизни. — На данный момент, повторюсь, я провожу сеансы психиатрии, лечу истерию у знатных дам, изучаю неврозы, что… дает свои плоды.

Мистер Снейп промолчал, а вот Гарри несколько живо поинтересовался методикой изучения психических расстройств и способами определения тех самых расстройств. Мистер Крауч, уверившись по поведению мистера Поттера, что ему не грозят подозрения в убийстве, принялся рассказывать об определениях расстройств благодаря гипнозу, рисункам и тестам.

— Я мог бы провести диагностику сейчас на любом человеке, чтобы потом проанализировать его личность, — Барти впервые за все время улыбнулся.

— А вы… вы могли бы сделать психологический портрет человека, не видя его? — видимо, Поттер развивал пришедшую ему на ум мысль, и Северус про себя похвалил его за такую идею.

Барти Крауч нахмурился, напряженно размышляя о предложенном.

— Я мог бы попробовать, мистер Поттер, — наконец, дал он ответ. — Но я должен написать своему наставнику, чтобы определиться с методиками. Вы точно не хотите пройти диагностику?

— Благодарю, сэр, — вежливо отказался Гарри, суетливо листая блокнот. — В другой раз.

— Другого раза может и не быть. А вы, господин судья? — Барти глянул на мистера Снейпа.

— Не имею нужды.

— Считаете психиатрию лженаукой?

— Сие направление не имеет прочной доказательной базы, чтобы утверждать обратное.

Мистер Крауч не слишком обиделся.

— Ну, хорошо. Давайте проведем небольшой эксперимент. М-м-м… скажем, в доме есть человек, который знаком вам, но не знаком мне?

Гарри переглянулся со Снейпом. Тот скрипнул зубами.

— Нет.

В ту же минуту в дверь постучали, и спустя мгновение вошла мисс Грейнджер, несколько бледная, но оживленная, за ней прошла Сара с подносом с чаем на троих. Мистер Крауч с интересом посмотрел на мисс Грейнджер и поднялся, как и все остальные мужчины в кабинете.

— Добрый день, господа, — Гермиона вытащила из кармана платья блокнот. — Мистер Снейп, почему вы не сказали мне, что у вас посетитель?

— Я счел нужным обойтись без вашего присутствия, мисс.

Барти с нескрываемым любопытством оглядел молодую леди, оценил ее осанку, манеру держать себя, эмоциональные всплески, открыто читающиеся на ее хорошеньком личике. Затем перевел взгляд на судью, на его черный взгляд, направленный на девушку, поджатые губы, прислушался к холодному тону и не скрыл улыбки.

— О, так у вас есть секретарь, мистер Снейп?

Взгляд черных глаз был убийственным, и Барти даже внутренне дрогнул от восхищения — доктор Реддл счел бы этого персонажа хорошим объектом для изучения в плане манипулятивных техник.

— Это моя воспитанница — мисс Грейнджер, мистер Крауч. Мисс Грейнджер, мистер Барти Крауч-младший, — неохотно представил их друг другу Северус. — Мистер Крауч занимается изысканиями в области… человеческого разума.

— К вашим услугам, мисс Грейнджер, — Барти взял протянутую женскую руку и мягко пожал тонкие прохладные пальцы. — Вы как раз кстати.

Мисс Грейнджер невольно растерялась, но заинтересованность новой личностью вытеснила осторожность и опаску при виде гостя, который явно не нравился опекуну.

— Требуется моя помощь? — уточнила она, глянув на Гарри. Тот отчаянно пытался показать всем видом, чтобы она не вмешивалась.

— О-о-о! Вы не представляете, как! — расплылся в сладкой улыбке мистер Крауч. — У нас возник научный спор, и нам нужно провести эксперимент. Поможете?

Мисс Грейнджер, поддавшись азарту и жажде знаний, с готовностью кивнула. Гарри мысленно застонал, видя, что мистер Снейп словно окаменел.

— М-может, в другой раз? — робко предложил он.

— Любой эксперимент убивает время, сэр, — Барти тут же парировал. — Мистер Снейп, вы с нами?

— Я против, — процедил Северус. — Мисс Грейнджер не подопытная крыса для ваших игр.

— А может, мисс Грейнджер решит сама? — Крауч уже откровенно смеялся про себя, легко прочитав по лицу юной леди протест и возмущение словами опекуна. — Вы же совершеннолетняя, мисс?

— Да, сэр. И я готова поучаствовать в эксперименте, — Гермиона глянула на опекуна и прищурилась. — И, как известно, вся практическая наука — это большой эксперимент.

— Как верно сказано, мисс! — Барти даже выразительно похлопал ей. — Раз судья Снейп против, то он может удалиться, а мы останемся.

— Это все еще мой кабинет, — возразил Снейп.

— Можем перейти в библиотеку, — предложила Гермиона.

— Отлично! — мистер Крауч встал и последовал за мисс Грейнджер.

Гарри не хотел оставлять подругу наедине со странным психологом и тоже отправился в библиотеку.

Как только дверь кабинета закрылась, Северус в раздражении разломал карандаш, порвал на мелкие клочки несколько черновиков и выкинул их.