Реченька (гет)

Осень пришла и в Ли Юэ — с утра пораньше я увидела за окном стальное небо и трепетавшие от легкого ветра деревья.

На тумбочке рядом с кроватью лежал мешочек с деньгами — Дилюк отдал его еще по дороге сюда. Сколько он взял с собой я не знала, сколько продлиться его щедрость — тоже, но теплая одежда была нужна, поэтому я накинула плащ и пошла на рынок.

А там уже во всю шла торговля. Это не Мондштадт с его размеренной тихой жизнью — нет, Ли Юэ шумный, как улей пчел. Крики продавцов, попытки сбить цены, споры о качестве материалов, давление на жалость — здесь было все. Украшения блестели на бархатных подушках, у соседа прилавок ломился от сладостей и специй, а ближе к концу улочки выстроились ряды книг. Качество у них, конечно, превосходное — твердые обложки с золотыми надписями так и просились в руки. Жаль, почти всё на языке Ли Юэ. Да и дамских романов не хватало, конечно.

Про себя посмеялась — это ж я могу здесь писать. Интересно, в Тейвате лучше воспримут фэнтези или офисную повседневность моего мира? Последнее для них так же невероятно, как для нас драконы и магия. Хм, отложу-ка я эту идею как-нибудь на потом. Так сказать план Б-бизнес, подпункт третий. Первые два подпункта содержали в себе идею открыть частную больничку или кабинет для проведения волшебных косметических процедур.

Одежда здесь, естественно, напоминала китайскую. Яркие ципао самых разных расцветок занимали целый ряд. К ним предлагали изящные туфельки и наборы золотых гребешков и заколок. Представила Барбару в подобном — если взять белый, голубой или черный выйдет красиво. А вот красный вроде не очень. Хотя, если заплести волосы, нанести макияж и пробудить в себе внутреннюю кошечку, то будет складно. Вздохнула — какое мне ципао, тут бы отдел со спортивками с начесом найти. К тому же внутри меня спит не кошечка, а голодный нервный хомячок.

Спортивки я, конечно, не нашла. Но среди рабочей одежды отыскала две пары крепких штанов по размеру. Рубашка, куртка и свитер — к ним же. А с обувью начались проблемы — по большей части она была на заказ. Но делать нечего — с меня взяли мерки и пообещали сделать за два дня.

А в мешочке осталась еще треть монет. Дилюк неплохо так сорил деньгами, учитывая, что общие траты все же на нем. То ли он сказочно богат, то ли долг Венти настолько велик, что вопрос трат на меня даже не возникал.

Теперь, когда голова перестала пухнуть от бесконечного потока больных, во мне проснулось любопытство. Да только как бы узнать причину так, чтобы не напороться на встречный вопрос о себе? Джинн номер два мне не нужна. Дилюк и так молчал, в отличие от Кэйи. И от этого еще любопытнее!.. Вот уж кто загадка Тейвата, а то все Барбара да Барбара!

После магазинов решила заскочить к Бай Чжу и по итогу наткнулась на Цици, которая сидела на лестнице перед хижиной «Бубу». Между прочим не просто сидела, а весьма жутковато смотрела в одну точку. Не то чтобы эта встреча была совсем неожиданной, но она определенно заставила меня задуматься.

Была ли Цици похожа на зомби? В каком-то смысле да. Ее кожа отливала нездоровой серой бледностью, и сиреневые волосы только добавляли ее облику какую-то холодную неестественность. Но если бы я не знала, что она зомби, то вряд ли бы догадалась. Она, конечно, вела себя пугающе странно — как будто бы не моргала и не дышала — но это больше наталкивало на мысль о сверхъестественном создании. Например, о вампире. По крайней мере от Цици не пахло гнилью, и попыток сожрать чужие мозги она также не принимала.

Что, кстати, радовало.

— Доброе утро, Ци Ци. Господин Бай Чжу на месте?

Девочка медленно подняла голову. По спине пробежали мурашки — взгляд у нее пустой.

— Ци Ци должна была что-то сделать, но забыла что, — тихонько сказала она вместо ответа на мой вопрос.

Беру свои слова обратно — то, что девочка не живая в общепринятом понимании все же очевидно. Я посмотрела по сторонам и приметила блокнот, который валялся на несколько ступенек повыше. Понятно. Вернула ей блокнот и ткнула в сегодняшнюю дату.

— Утром собрать травы, после обеда сделать отвар, — растерянно прочитала она и заторможено кивнула. — Ци Ци благодарна.

Она спрятала блокнот за спину и, пошатываясь, пошла по ступенькам вниз. Внутри засвербело странное беспокойство. Жизнь ли это? И если да, то насколько хорошая? Вернее не так: стоит ли она того?

Вздрогнула. Даже думать об этом не хочу.

В хижине «Бубу» пахло травами. Бай Чжу сидел за столом, обложившись мондштадтскими диковинками. Вокруг него лежали свитки, исписанные иероглифами. Чан Шэн спала — она повисла на шее мужчины, положив изящную голову ему на плечо.

— Ты вовремя.

Я вскинула брови.

— Ко мне вчера заходила Кэ Цин. Нин Гуан просила передать, что не хочет отказываться от товаров из Натлана. Ей нужны доказательства того, что именно они виноваты в болезни.

Я вздохнула. Так и знала. Логично, что нужны, но это им сейчас надо всё доказывать, а я не хочу.

— Я могу расписать, что делала, но объяснять не проси.

Бай Чжу окинул меня тем самым взглядом, который выдержать уж слишком сложно.

— Ладно, — сдалась я. — Если коротко, один реагент при нагревании разрушает продукт, в нашем случае краситель или шоколад, и переводит его… Э-э-э… компоненты в свободную форму в растворе. Другой реагент, наоборот, связывает компоненты в нерастворимое соединение, которое опускается на дно пробирки в виде цветного осадка. По цвету осадка и второму реагенту, который вызвал цветную реакцию, я определила что это и… примерно поняла, что меди многовато. В качестве проверки — сделала цветную реакцию с пламенем. Растворённые металлы горят в пламени разными цветами.

— Вот как… — задумчиво протянул Бай Чжу. — Но почему ты решила проверить именно медь?

Тут было проще: я объяснила, что на медь натолкнули специфика Натлана и его товаров, отсутствие положительных проб на другие металлы и симптомы, которые вроде как соответствовали отравлению тяжелыми металлами, но в то же время не проявлялись в такой острой форме.

— Неужели ты так в этом уверена, раз покинула Мондштадт? Не пойми неправильно, Барбара, но если ты ошиблась, люди продолжат болеть.

Я не была уверена. Отчасти потому что сомневаться — мой девиз по жизни.

— А это волнует Нин Гуан больше, чем денежные потери?

— Это большие денежные потери, — поправил Бай Чжу. — Я понимаю о чем ты, но люди, управляющие регионами, думают немного в других категориях. Нин Гуан не все равно, но она думает не только об отравлении.

Но мне-то что? Я свою функцию выполнила, к тому же мне сложно представить насколько это большие потери. Зато я могу представить, что если соглашусь рассказывать местным о химии, то меня просто заклюют. Во-первых, потому что химия не зря прошла такой путь развития. Это происходило постепенно: строились теории, законы, эксперименты. Если человеку дать все сразу, он в лучшем случае не поймет. В худшем — обвинит в ереси. Что, мало ученых, которые были отвергнуты обществом, потому что люди не были готовы к их открытиям? А я далеко не ученый. Я не смогу проложить всю цепочку химической истории, ответить на все вопросы и вообще меня завалят сразу же на простом факте — Барбара нигде и ни у кого не училась.

— Не сочти за грубость, но это проблема Нин Гуан, а не моя. Пускай она через месяц-два свяжется с Джинн и попросит статистику заболевших. Если я права, количество больных уменьшится. А уж что ей важнее, пускай решает сама.

Бай Чжу кивнул. Приятно, что он не настаивает.

— Ты, наверное, пришла узнать насчет каравана?

Я кивнула.

— Тогда у меня есть две новости: хорошая и плохая. Хорошая — мой друг согласился вас взять с собой. Плохая — он перенес дату выезда на месяц.

Я закусила губу. Месяц… В целом, учитывая сколько я здесь нахожусь, месяц это не так уж и долго. Но даже если закрыть глаза на то, что ждать не охота, проживание в Ли Юэ влетит в нехилую копеечку. Да и к тому времени похолодает — придется закупаться еще одним набором одежды и обуви.

— Я поговорю с Дилюком и Кэйей, хорошо?

Я уже собралась уходить, как вдруг Бай Чжу предложил поврачёвничать. От мысли, что наши практические занятия скорее всего закончатся, стало грустно. С другой стороны здесь ничего не сделаешь — оставаться на ПМЖ в Ли Юэ не хотелось от слова совсем. Мне куда ближе культура Монда, если уж выбирать из двух регионов.

Сначала мы занялись лекарствами. Оказалось, Бай Чжу успел пообщаться с лекарями в Мондштадте. Он не только просмотрел все составленные рецепты, но и предложил свои корректировки, в частности изменение температурных режимов готовки, чтобы сохранить больше полезных веществ. Правда, потом он добил меня предложением добавлять в отвары не просто малину, а малину, поглощенную дендро слаймом. Тут я порадовалась, что уже жива-здорова. Но корректировку приняла — ему, наверняка, виднее. Да и почему бы не совместить наши наработки?

После трех настало время обхода. Хижина «Бубу» была слишком маленькой, чтобы размещать в ней больных, поэтому ко всем пациентам Бай Чжу ходил самостоятельно. Как он мне сказал, это даже полезно — иначе бы он сидел целый день, практически не двигаясь. А это, как известно, плохо влияло на организм. Тут я с ним согласилась — в своем мире я много сидела в одном положении. Учеба плавно перетекала в сидячие хобби, и все это шлифанула замкнутость. Как итог — ни-че-го хо-ро-ше-го и пачка таблеток в придачу.

Часть больных, к слову, страдала не от отравления. Так Бай Чжу привел меня к девушке, чьи руки были покрыты красной сыпью с сухими корками. Он постарался объяснить в общих чертах специфику болезни и строение кожи. Я что-то смутно помнила по урокам биологии в школе, поэтому новостью эта часть рассказала не стала.

А вот девушка не спешила доверять чужачке — здесь даже стало обидно — но Бай Чжу убедил ее в моей компетенции и попросил снять верхнюю одежду.

Несмотря на сыпь, у девушки были красивые руки. Здоровые крепкие ногти, ровные пальцы и невероятно изящный изгиб ладони, как у самой настоящей принцессы.

— Герр Ма-нне-лиг, Герр Ма-нне-лиг, ты о-бру-чись со мной

Кня-я-жной пе-ще-рны-ых тро-ллей,

Я бро-шу всё к но-гам тво-им и сло-во за то-бой,

Но-о лишь по до-брой во-ле⁽¹⁾.

Кончики пальцев закололо. Я сосредоточилась на этом ощущении и представила, что покалывание усилилось. Внутри потеплело — магия стала отзываться охотнее и, что еще важнее, я понимала ее чуточку лучше, чем раньше.

— Взды-ха-я, слё-зы про-ли-вать не буду я, по-верь,

Хо-тя мне оди-но-о-ко…

Хо-те-ла че-ло-ве-ком стать,

А ты ме-ня о-тверг,

Се-рдце тво-ё же-сто-ко.

Провела по покрасневшим пальцам. Сухая корочка соскользнула на пол, а бугры на коже начали медленно разглаживаться.

Я не поверила своим глазам, но все же начала песню заново. Девушка дернула руку, но я не дала вырваться. Сначала подумала, что она это с испугу, но пациентка прошептала что-то про покалывание. Бай Чжу поспешно ее успокоил и попросил не мешать.

Да, мне не нужно мешать.

Покраснение начало уходить. Сыпь уже едва ощущалась, и поэтому я решила петь до конца. Это уже дело чести — взять и сделать настолько умопомрачительную вещь.

Жаль, только, что губы пересохли и начала кружиться голова.

— Барбара, остановись. — Бай Чжу положил ладонь мне на руку, но я легонько сбросила ее.

Надеюсь, не обидится. Осталось совсем немного.

— Барбара!

Бай Чжу встряхнул меня за плечи и заставил развернуться к себе.

— На сегодня достаточно, — строго сказал Бай Чжу. — В нашем деле нужно уметь остановиться.

В гробовой тишине я посмотрела на девушку, которая шокировано разглядывала свои руки. Она осторожно провела по розовой коже пальцами, быстрым движением стерла выступившую слезу и воскликнула:

— Господин, спасибо!

Пока Бай Чжу вежливо отбивался от излишне благодарной больной, параллельно пытаясь объяснить, что лавры вообще-то не по адресу, я тихонько выскользнула в коридор.

В общем я не удивлена, что девушка благодарит не меня — она изначально не была благосклонно настроена к чужачке. Но я-то куда полезла? Что за альтруизм в ущерб себе?

Боже, мне что понравилось? Понравилось без всяких обязаловок, необходимости и обыкновенной попытки прикрыть свою чужемирную задницу?

— Да ладно-о-о… — прошептала я себе под нос.

С другой стороны — а кому бы не понравилось быть особенной? В детстве я, конечно, мечтала о более презентабельной магии. Например, об огне или на худой конец некромантии, но если рассуждать по-взрослому, дар практичнее универсальной аптечки найти сложно.

— Я приду на следующей неделе, — с трудом проговорил выскочивший в коридор Бай Чжу. На его щеке красовался след ярко-красной помады. — Соблюдайте мои предписания и берегите кожу рук!

Ой-йо-о-о! Не, девицу понять можно. Бай Чжу — мужчина видный.

— Пошли отсюда быстрее, прошу.

Я похихикала, но отставать не стала.

— Барбара, ты должна себя беречь, — сказал Бай Чжу, как только мы вышли на улицу. — Помни, что никто не позаботится о тебе лучше, чем ты сама. Больным, будем честны, все равно, что с тобой станет после, поэтому следует разбивать лечение на этапы.

«К тому же я так больше заработаю», — подумала я. Неожиданно вспомнилась полушутка нашего преподавателя по психологии. Мол, пришел внук к деду и говорит: «Дедушка, я вылечил твоих больных за месяц, а ты работал с ними много лет!». А дедушка ему: «Ты, конечно, молодец, внучок. Но мои больные кормили меня, твоего папу, тебя и могли бы кормить твоих детей!»

— Надеюсь, ты отнесешься к моим словам серьезно.

— Спасибо, что остановил. Правда. Я не ожидала, что получится так хорошо, и на радостях увлеклась.

Бай Чжу сменил гнев на милость.

— Понимаю. Я тоже через это прошел.

Повисла недолгая пауза.

— Но ты же видел, да? Сыпь побледнела на глазах. Это можно считать чудом?

— Видел. Признаться, поэтому я и предложил тебе пройтись по больным.

Мы пошли по оживленной улочке Ли Юэ.

— Ты знал, что у меня получится так хорошо?

— Догадывался.

Я выжидающе посмотрела на Бай Чжу. Хочу еще одну лекцию. Очень хочу.

— Когда до меня дошли вести о тебе и неизвестной болезни, я всерьез испугался. Несмотря на наличие связи с Чан Шэн, я стараюсь лечить традиционными методами, потому что использование ее способностей отбирает мою жизненную силу. На самом деле она старается беречь меня, но процесс лечения за счет ее магии все равно идет мне скорее в минус, чем в плюс.

Я поежилась. Помню. Смутно, но помню.

— Поэтому ты держишь у себя Ци Ци? Хочешь узнать секрет бессмертия?

— Не только поэтому, — ответил Бай Чжу. — Вряд ли кто-то, кроме меня, даст ей дом.

Удивительно, что ее в принципе не сожгли.

— Я думал, что твой дар точно так же тянет из тебя жизненные силы, но этого почему-то не происходит. Ты устаешь и, конечно, предел у твоего дар однозначно есть, но тебе достаточно всего лишь отдохнуть, чтобы восстановиться.

А ведь по словам Чан Шэн и Бай Чжу гидро глаз Бога может быть подспорьем, но никак не источником. Я бы подумала, что это этакий бонус за перерождение, но дар у Барбары был вроде как и до моего появления. Значит, мимо. А в связях с адептами и прочей мифической хтонью ее родители вроде как не замечены. Хотя был же в геншине Чун Юнь с талантом изгонять зло одним своим присутствием? И у Арлекино была своя сила. Или там не совсем сила, а родовое проклятие? А, почему я не помню самое нужное?!

— А вдруг я просто этого не замечаю?

Бай Чжу пожал плечами.

— Чан Шэн так не думает.

«Ладно, — согласилась я. — Если что-то пойдет не так, просто перестану использовать голос. Вряд ли последствия аукнутся разом».

Мы прошли еще несколько больных. По большей части Бай Чжу корректировал планы лечения новыми отварами, и только единицы удостоились применения магии. Здорово помогало, что его больные, в отличие от некоторых, тщательно соблюдали диету, к тому же слушок о порченных товарах из Натлана успел распространиться куда лучше, чем я предполагала. Тут я мысленно поехидничала — Нин Гуан понять можно, но что-то мне подсказывало, что продажи упадут и так.

После обхода Бай Чжу пригласил меня на чашечку чая в местное заведение. Я, конечно согласилась, морально приготовившись к еще одному врачебному уроку. Но мужчина огорошил меня совсем другим намерением — а именно посидеть молча.

— Иногда тишина скажет сердцу гораздо больше, — сказал он с лучезарной улыбкой. — Попробуй ее услышать.

Я заерзала на стуле. Заведение находилось на окраине города и вид на горы здесь был превосходный. Но… Мне молча рассматривать пейзажи? Сколько? Пять минут? Десять? Целый час?

Вспомнился дом. Недалеко от него вроде бы располагались горы. Я ездила туда с семьей, но это были больше прогулки на свежем воздухе. Иногда они сопровождались шашлыками или купанием в реке. Кажется, я еще делала фотографии, потому горы действительно завораживали своей красотой. Но я никогда их не пересматривала — я просто о них забывала.

Ритм моей жизни не позволял вот так пялиться без цели в никуда. Да и вообще, это просто скучно.

Нам принесли чай — он пах замечательно. Чашка с тонкими стенками приятно грела руки, навевая мысли о пледе и печеной в сахарной глазури тыкве.

Уже середина осени — скоро похолодает еще сильнее. Природа будто готовилась ко сну — она стала тише.

Интересно, что там с погодой в Сумеру? Будет ли снег? Вряд ли. А дожди?

Покачала головой. Не могу я слушать тишину.

Покосилась на Бай Чжу, а тот сидел как кот на солнце. Прикрыв глаза, он с блаженной улыбкой пил чай и жмурился от удовольствия.

Ладно. Справедливости ради, на вокале преподаватель тоже настаивал на том, чтобы я слушала тишину. Мол, пойму музыку, открою ей сердце и все такое.

Эх, еще бы это работало.

Повертелась — часов поблизости, естественно, нет. Телефона, чтобы самой свериться — тоже. Но я словно вечность сижу!

— Всё. Я не могу, — взвыла я. — Пощади, а?

— Барбара, тебе необходимо привести в гармонию душу и тело.

Я не ответила. Наверное, необходимо. Но мне вроде и так хорошо настолько насколько возможно в моей ситуации.

— Пообещай, что будешь пробовать хотя бы изредка.

Опустила голову — вообще-то его настойчивость даже обидна.

— Это потому что таким, как я, нельзя тратить понапрасну свой дар? — почти огрызнулась.

— Нет, потому что так тебе будет легче.

Я посмотрела на него с опаской. Боялась, что увижу ложь — какое ему дело до моей души в конце концов? Всем подавай либо Барбару, либо ее дар, либо и то, и другое.

Но Бай Чжу выглядел до боли искреннее. И от этого мне действительно полегчало.

* * *

Когда я вернулась в номер, на кухне уже стояла кастрюля с супо-соусом из местных продуктов. Надеюсь, здешняя тыква такая же вкусная как дома. Ну а мясо вкусное всегда и везде.

Сходила к парням — Кэйа попросил налить и ему, Дилюк же есть отказался. Почему не сказал, но готовил явно он.

Я вернулась на кухню и вдруг обратила внимание на местный аналог мусорного ведра.

— Хм…

Не то чтобы выброшенная еда была удивительным явлением, но не странно ли, что Дилюк сам приготовил ужин и сам же его не съел? Да и сейчас он приготовил супо-соус, от которого отказался.

— Хм… — снова протянула я и покачала головой. — Да не… Не может быть такого. Это совпадение.

Дилюк просто не голоден. Нажрался опять сладкого, вот и потерял аппетит. А, может, он вообще стал веганом или… Не важно. Или все же важно? Да меня с ума сведут эти загадки! Но вряд ли бы он травил меня и Кэйю. Зачем? Да и я его лечила — как никак, а минимальный уровень благодарности должен быть.

Но что тогда?

А не депрессия ли случаем? Вроде бы я что-то такое читала, когда готовилась к сдаче токсикологии. Да и разве не подходит? Не ест, не пьет, не спит, не занимается привычными делами. Даже Таннер сказал: «Потерял тягу к жизни». Это ли не описание депрессии?

Мозгоправ из меня, конечно, так себе.

Но если депрессию или что-то вроде нее вызвало отравление, то не логично ли предположить, что пение его бы исцелило?

Блин, а я же пела Дилюку меньше, чем другим, потому что на винодельне не останешься надолго, да и он возмущался. А уж как он диету соблюдал, подумать страшно. Возможно, он все еще испытывает на себе прелести отравления, но просто молчит — суицидник хренов.

Тьфу, никаких шуток про суицидников, пока не разберусь. Ха, и не удовлетворю свое любопытство!

Примечания:

Тут должна была быть другая песня, но автора очень переклинило

Очень советую послушать до конца. У меня заело уже как дня три XD

Ссылка на плейлист: https://vk.com/audios-197853569?z=audio_playlist-197853569_1

1) Сколот — Герр Маннелиг (Herr Mannelig)

Вернуться к тексту