Дневник неизвестной (гет)

Каждый день я искал

твой призрачный след.

Любви больше нет! Беги…

К. Меладзе, «Вопреки»

— Привет, — Фред глядел прямо на меня и улыбался, щурясь от яркого солнца. Он призрак? Ну конечно! Другого логического объяснения я не находила.

— Мишель, к тебе обращаются, — Медди легонько коснулась моего плеча.

Я ошалело посмотрела на тётю. Она кивком указала мне в сторону Фреда, но я продолжала стоять как истукан.

— Прости, она очень стеснительна, — Медди обворожительно улыбнулась и развела руками. Я снова посмотрела на Фреда и только сейчас поняла, что на платформе бурлит жизнь, что все вокруг о чём-то разговаривают, а я ничего не слышу.

— На самом деле мы уже давно знакомы, — сказал Джордж и лукаво улыбнулся.

— ?!! — это был немой вопрос, на самом деле я не издала ни звука.

— Ваша сова.

— Спасибо, что присмотрел, — Медди кивнула и забрала Арчи из рук Фреда.

Меня затрясло и бросило в жар: ладонь Медди не прошла сквозь тело Фреда. Он не призрак! Он настоящий! Но это невозможно! Я видела его гибель, была на его похоронах, смотрела на его погребение! Я оплакивала его! Как оказалось, что он жив? Как это возможно? Я же видела! Он умер! ОН УМЕР!

Вдруг тишину нарушил резкий звук, словно стекло звякнуло о камень. Я медленно опустила взгляд: напоминалка!

— НЕТ!

Крик прозвучал так оглушительно, что мне самой заложило уши. Я упала на колени рядом с подарком отца, который разбился на сотни мелких кусочков.

— НЕТ! НЕТ! НЕТ!

По щекам ручьём текли слёзы. Трясущимися руками я начала собирать осколки.

— Мишель, боже мой, что стряслось? — прозвучал голос тётушки, но я не обратила на неё внимания.

Я продолжала хватать осколки, и они один за другим впивались в кожу. Боясь потерять хоть один, я с силой сжала кулак, и на платформу закапала моя кровь.

— Мишель, остановись! — Медди в ужасе бросилась ко мне.

— НЕ ТРОГАЙ! — завопила я, преградив Медди путь. — Я должна собрать! Я должна собрать… собрать осколки… — всхлипывая бормотала я.

Виски обожгла резкая боль. Я поморщилась: перед глазами, как когда-то, возник разрушенный Хогвартс и изуродованное тело Фреда. Он мёртв!

Медди бережно разжала мои пальцы и, обхватив меня за талию, куда-то повела. Из моей груди вырвался стон, и я, закрыв окровавленными ладонями лицо, разрыдалась. Разрыдалась, как никогда до этого. Жгучие слёзы выплеснулись наружу, и с ними выплёскивалась боль, словно это и был тот самый огонь, который всё это время выжигал мою душу. Она обуглилась и почернела. Теперь же она словно освобождалась из каменных тисков, они рушились, дробились на мелкие осколки, как папина…

— …напоминалка, — услышала я.

— Что?..

— Всего лишь напоминалка, — ласково шептала Медди, усаживая меня на скамейку.— Отец пришлёт новую.

— Нет… — всхлипнула я, пытаясь объяснить, что плачу не из-за подарка.

— Просто стекло, — продолжала уговаривать Меди, гладя меня по волосам, — обычное волшебное стекло.

— Вам нужна помощь? — спросил подошедший Фред. Его голос взорвал мой мозг, я громко всхлипнула, всё ещё заливаясь слезами, и снова спрятала лицо в окровавленных ладонях.

— Ей нужно чем-то перевязать руки, — тихо сказала Медди. Я услышала удаляющиеся шаги и снова повернулась к тётушке, уже почти не плача. Она достала платок и аккуратно стёрла с моего лица кровь и слёзы. Кожу защипало.

— Вот та-а-ак, — Медди улыбнулась, как мне показалась, несколько натянуто, и в глазах её мелькнула тревожная искорка. — Не шевелись, — мягко, но настойчиво сказала она. — А теперь…

Мы по-прежнему сидели на скамейке, и Медди кропотливо доставала стеклышко за стеклышком из моих ладоней. Я наблюдала за её работой и сама не заметила, как перестала плакать.

— Ну, — подмигнула мне Медди, — успокоилась?

— Угу, — кивнула я, и громко шмыгнула носом.

— Вот и молодец, так-то оно лучше, — Медди взяла волшебную палочку и наколдовала немного воды, чтобы промыть раны.

Я поморщилась от щиплющей боли, но через секунду забыла обо всём, потому что к нам вернулся Фред. Парень, покосившись на мои руки, протянул Медди упаковку с бинтами, и моя тётя вежливо поблагодарила его. Я же так и сидела с каменным лицом и смотрела прямо перед собой застывшим взглядом. Внутри бушевал ураган: с одной стороны, я готова была пуститься в пляс, прыгать, кричать на весь магический Лондон, что Фред жив, но, с другой стороны, здравомыслящая часть меня назидательно твердила о том, что я когда-то читала о перемещениях во времени, об изменившихся реальностях и событиях — не случившихся прежних или произошедших наново.

Это может обернуться катастрофой.

— Мишель, — позвала Медди, но я даже не шелохнулась. — Мишель!

— Что? — спросила я, продолжая отрешённо рассматривать кирпичную колонну.

— Скажи честно, тебе не полегчало? — с беспокойством спросила Медди. — Если состояние, что было летом, вернулось или усилилось, только скажи! В этом случае тебе лучше остаться дома.

Я перевела взгляд на один из вагонов, возле которого Молли Уизли прощалась с Джинни, а близнецы, как обычно, шутливо переругиваясь и пиная друг друга, грузили багаж сестры в поезд.

— Нет, Медди, — прошептала я. — Всё хорошо. Я еду в Хогвартс.

— Ты уверена? — тётушка с сомнением придерживала меня за локоть.

— Теперь да, — твёрдо сказала я и поднялась со скамьи.

Прозвучал свисток, оповещающий об отправке поезда. Торопливым шагом я дошла до своего вагона, на ходу обняла Медди и заскочила в поезд. Дверь за мной тут же захлопнулась. Я прилипла к ближайшему окну и смотрела на тётю, смотрела и улыбалась.

— Присматривай за папой, передай, что я велела завтракать по утрам и не забывать про обед, — сквозь смех сказала я.

— Не больно-то важничай, староста! — пошутила Медди, и я почувствовала, что она за меня уже спокойна.

Алый экспресс стал набирать скорость. Тётушка остановилась и теперь просто смотрела мне вслед. Я чуть-чуть высунулась в окно, но ветер тут же по-хулигански швырнул мне в лицо мои же волосы. Я привычно собрала в кулак растрепавшиеся кудряшки и увидела, что из окна следующего вагона выглядывают две девушки, так же как и я, придерживая руками свои шевелюры — одна рыжую, другая каштановую. Близнецы вместе с Роном и Гарри Поттером бежали следом. Рон и Гарри выглядели не слишком весёлыми, и Рона огорчал явно не отъезд сестры. Миссис Уизли успела шепнуть Медди, что они с Гермионой теперь встречаются. Забавно, столько лет дружить, а потом начать встречаться… Парни уже порядком отстали от разгоняющегося поезда, Гарри и Рон остановились, близнецы же продолжали бежать. Они беспорядочно размахивали руками и потешно подпрыгивали, что-то крича своей сестре.

* * *

Я пробивалась сквозь толпу на третьем этаже, пытаясь попасть в Большой зал, с твёрдым намерением, наконец, пообедать. В прошлом году магглорождённых в Хогвартс не приглашали, и школа казалась даже не полупустой, а какой-то, что ли… полумёртвой?.. Но в этом году, на мой взгляд, первокурсников было чересчур много, они толпились в коридорах, кишмя кишели в фойе, по вечерам галдели в общей гостиной… На Гриффиндор было распределено девятнадцать человек, и я не представляла, как там бедные старосты-пятикурсники с ними управляются.

— Сколько же вас развелось, — недовольно буркнула я, протискиваясь сквозь стайку возбуждённо гомонящих девочек. Так. Надоело. — НУ-КА ПРОПУСТИТЕ СТАРОСТУ! — в сердцах гаркнула я, да так громко, что, наверное, и на втором этаже было слышно. — Расступитесь!

Несколько ребятишек испугано посмотрели на меня снизу вверх и мигом отскочили в сторону. Их товарищи сделали то же самое. Вырвавшись наконец из ловушки первокурсников, я вдохнула полной грудью и в этот момент поняла, что нахожусь рядом с той самой комнатой, где летом переместилась во времени. Я осторожно толкнула дверь и заглянула внутрь: аудитория была пуста.

— Вот и отлично, — вздохнула я и направилась в сторону Большого зала. Но, как потом оказалось, поесть мне сегодня было не суждено.

— Мишель, — окликнула меня Гермиона Грейнджер, как только я вошла в холл. Гермиона была одной из немногих, кто решил окончить седьмой курс. — Макгонагалл ждёт тебя в своём кабинете.

— Хорошо, спасибо, — вежливо сказала я, после чего досадливо поморщилась, развернулась и нехотя побрела к директору, не понимая, что могло случиться за полдня.

Снова с трудом пробившись через толпу первокурсников, я добралась до горгульи, которая охраняла вход в святая святых. И только сейчас я поняла, что не знаю, как попасть в кабинет Макгонагалл. Я понимала, что нужен какой-то пароль, но какой?..

— Э-э-э… Можно войти? — ни на что особо не надеясь, робко спросила я. К моему огромному удивлению статуя подвинулась, освобождая мне путь к небольшой винтовой лестнице. Быстро преодолев её, я легонько постучала в старую дубовую дверь.

— Войдите, — донёсся приглушенный голос.

— Профессор Макгонагалл, вы хотели меня видеть? — я не спеша прошла через весь кабинет и остановилась у её стола.

— Присаживайтесь, мисс Освальд, — кивнула директор.

Я удобно расположилась на стуле и выжидающе посмотрела на Макгонагалл.

— Как ваше самочувствие? — отложив в сторону белоснежное перо, спросила она.

— Всё хорошо, — я улыбнулась, потому что это действительно было так.

— Я рада, что вы выздоровели, — директор благосклонно улыбнулась.

Я не понимала, к чему клонит Макгонагалл, ведь пригласила она меня явно не о здоровье справиться.

— Спасибо, — кивнула я, и в кабинете повисла напряжённая тишина.

Макгонагалл внимательно посмотрела на меня и продолжила:

— Профессор Снейп оставил кое-что для вас, — она медленно выдвинула ящик стола, достала небольшой конверт и протянула мне. — Вот. Мы нашли это в его вещах несколько недель назад.

На желтоватом пергаменте было выведено «Для Мишель Освальд». Я аккуратно распечатала конверт: внутри была лишь маггловская почтовая открытка с изображением лани. На обороте, где обычно магглы указывают адрес, мелким почерком было написано: «Ты это заслужила». Я повертела карточку в руках, не понимая смысла данных слов. Заслужила что?

— И… это всё? — удивилась я. — Больше не было никакой записки или ещё чего-то?

— Нет, только этот конверт, — подтвердила директор.

— Хорошо, спасибо, профессор.

Я вышла и побрела в сторону подземелий, где у меня был следующий урок. Что хотел сказать Снейп этой фразой? Что я заслужила? Его помощь? Чем именно? Голова начинала болеть, и я решила оставить эту загадку на потом.

Сдвоенный урок по зельеваренью прошёл очень оживлённо. Меня, как и Гермиону, раздражала излишняя возбужденность девочек из-за приворотного зелья. Слизнорт, широко улыбаясь, похвалил мой любовный напиток и присудил за него десять баллов. В приподнятом настроении я пошла ужинать, после чего у меня было назначено вечернее патрулирование коридоров четвёртого этажа.

Жизнь в замке бурлила, словно горная река, и я с радостью ощутила себя её частью. Мне больше не снились сны. Никакие.

Моя кровать была напротив койки Джинни. На свою прикроватную тумбочку она поставила несколько семейных фотографий, на одной из них близнецы корчили уморительные гримасы, и просыпалась я, глядя на весёлое лицо Фреда. Даже уроки не были в тягость: сказалось то, что большую часть учебного материала я успела пройти в прошлом. Правда, я уже успела пожалеть, что сожгла все свои доклады и эссе, нужно было прихватить их с собой, тогда я сейчас вообще не заморачивалась бы с домашними заданиями. В свободное время, которого у меня теперь было ну очень много, я оформляла свой альбом, вклеивая туда фотографии, которые отдал мне Дэнис.

С курсовой по травологии мне тоже повезло: в этом году нам снова предстояло выращивать бобы-трусишки. Ванда работала в паре со своим парнем Джаредом, и я решила, что справлюсь с курсовой одна. Мои бобы проклюнулись уже к третьему занятию. Пока однокурсники разбирались, где допустили ошибку и почему у них ничегошеньки не выросло, я наблюдала за набирающими силы нежными росточками. Горшок с моим проектом был таким же как когда-то, и всё же чего-то не хватало.

— Точно! — прошептала я.

Я поднялась, быстро отыскала оранжевый мелок и вернулась к столу. Внимательно оглядев растение и пораскинув мозгами, я огромными яркими буквами написала прямо на глиняной поверхности горшка: КЛАРА.

— Что это? — удивилась Ванда.

— Имя моего цветка, — объяснила я, вытирая руки.

— Но цветам не дают имён, — усмехнулась подруга.

— Ещё как дают, — улыбнулась я, представляя, какую ахинею сейчас нёс бы Фред, отстаивая свою позицию.

Фред. Все мысли были только о нём. Мне даже стало безразлично, как он спасся — реальность не разрушилась, и слава богу. Не то чтобы это меня вообще не заботило, поначалу я даже пыталась найти ответ в библиотеке, но никак не могла сосредоточиться. Из-за всей этой ситуации я словно раздвоилась. Одна половина, которую я старалась заглушить, прыгала от радости как неугомонная. Она готова была сию же секунду сорваться с места и помчаться к Фреду, чтобы всё ему рассказать. И вечно рисовала в своём сознании красочные сцены, как Фред, признав во мне Мелиссу, бросается к моим ногам. Дальше отрывисто мелькали кольца, белая вуаль и дорожка, усыпанная розовыми лепестками. Другая, более здравомыслящая половина, старалась отогнать эти безрассудные мысли и призывала не совершать глупостей, и с ней я была полностью согласна. Эта половина заставляла подходить к данной проблеме с точки зрения здравого смысла, а не Великого Чувства. Она предупреждала, что Фред может не то что не поверить, но даже не захотеть слушать меня. Что сложившаяся ситуация крайне сложна и выполнение моих планов потребует больше времени, что правда может повергнуть Фреда в смятение… Тем более, мало ли что произошло за два года, это ведь только для меня перемещение пролетело как один миг.

В общем, эти две половины меня беспрестанно воевали друг с другом, пытаясь перетянуть одеяло каждая на свою сторону. Я долго думала, но потом, сама от себя того не ожидая, решила пустить всё на волю случая: если провидению нужно, чтобы Фред узнал правду именно сейчас, пусть подаст знак, в противном случае я буду ждать окончания школы.

Каково же было моё удивление, когда через пару дней я обнаружила, что знак всё это время был у меня перед носом, но я, витая в облаках, ничего не замечала.

Это случилось в середине октября, за день до первой вылазки в Хогсмид. Мы с друзьями не спеша завтракали, когда, как обычно, в Большой зал влетели совы с почтой. Одна из них уронила перед Гермионой «Пророк». Девушка бегло просмотрела его и отложила в сторону.

— Ничего интересного? — вяло спросила Джинни.

— Всё как обычно, — в тон ей ответила Грейнджер, намазывая булочку маслом.

Я как раз сделала глоток сока, когда мой взгляд зацепился за отброшенную газету и я заметила до боли знакомый рисунок. Чуть не поперхнувшись, я ухватила «Пророк». В колонке «Розыск пропавших» наряду с другими была и я в образе Мелиссы Освин — мой портрет, когда-то нарисованный Фредом. Неужели он ищет меня?

— О! Я её помню, — заглянув в газету, задумчиво сказала Ванда. — Мы были на четвёртом…

— Точно! — воскликнула Джинни, потянув «Пророк» к себе. — Пассия Фреда. Как же её… Матильда… Мелинда…

— Мелисса, — поправила я, и все удивлённо уставились на меня. — Что?! — я вскинула брови и ткнула пальцем в подпись под портретом: — Тут написано: Мелисса Освин.

— Да-а-а, — просияла Ванда. — Теперь я точно её вспомнила! Её же звали так же, как твою маму, Мишель.

— Ого! Ну и совпадение! — изумилась Гермиона.

— Ничего особенного, достаточно распространённое имя, — я пожала плечами и, чтобы скрыть волнение, потянулась за пончиком.

— А кто-нибудь знает, куда она делась? Мелисса, — спросила Джинни и нахмурилась. — Фред тогда ходил как в воду опущенный. Я даже не думала, что он способен так привязаться к девчонке.

— Вроде перевелась в Американскую академию волшебства, — задумчиво произнесла Гермиона. — Я помню, кто-то говорил… А объявление постоянно печатают. Всё лето. Может, именно Фред её и ищет? — предположила она. — Тогда «Пророк» здорово на нём нажился.

Внутри у меня что-то дрогнуло, и по телу разлилось приятное тепло. Фред ищет меня! Он любит и ищет меня!

— …Но из Хогвартса они, конечно, эффектно исчезли, — продолжала вещать Гермиона. — Что близнецы, что Мелисса эта. Она словно растворилась, будто её и не было, а уж близнецы, так те вообще… — Грейнджер живописно повращала глазами и наконец впилась зубами в добросовестно промасленную булочку.

— Ну, Фред-то с Джорджем не без помощи кой-кого, — добавила Ванда и три девушки лукаво посмотрели на меня.

— Чего? — опешила я.

— Вот только не прикидывайся невинной овечкой, — улыбнулась Джинни и хитро мне подмигнула. — Уж я-то знаю.

— Что бы там у вас с близнецами ни происходило, — поддержала подругу Гермиона, — теперь уже можно об этом рассказать.

— Девочки, вы о чём? — я откровенно недоумевала.

— Да ладно тебе, Мишель, — простонала Ванда. — Почти весь Гриффиндор знает, что именно ты помогла близнецам сбежать из Хогвартса.

— Да вы что! — воскликнула я так громко, что на нас начали оборачиваться с соседних столов. — Да я с ними познакомилась только на платформе!

— Ты что, серьёзно? — удивилась Джинни. — Ты ничего не помнишь?

— А на что это ещё похоже? — с раздражением прошипела я.

— Но как же так, — зашептала Ванда, — припомни: мы с тобой и Колином сидели в гостиной, к тебе подошли Фред с Джорджем, о чём-то спросили, ты их перебила на полуслове, и вы втроём куда-то убежали. А потом всю неделю шушукались по углам, пока близнецы не покинули школу.

Мне показалось, что моя челюсть только что упала прямо на каменный пол. Как я могла забыть такое значимое событие?! Тут же вспомнились слова Джорджа: «На самом деле мы уже давно знакомы». Так вот о чём он говорил! Я пыталась нашарить в своей памяти хоть какие-то ниточки, но период от исчезновения Мелиссы до летних каникул шёл какими-то обрывками. Видимо, я всё же перестаралась с заклинанием внушения в дневнике, из-за чего и пострадала моя память.

Поняв, что я действительно ничего не помню о тех событиях, девочки отстали от меня, и я смогла наконец-то нормально позавтракать. Весь день я была как на иголках. Я понимала, что вот он — знак! Но чем больше я об этом думала, тем сильнее сомневалась. Поэтому к вечеру запуталась окончательно.

— Ванда, — я тихо окликнула подругу, которая сидела в соседнем кресле. — Можно у тебя кое-что спросить? А точнее, посоветоваться…

— Что-то случилось? — девушка придвинулась чуть ближе и с интересом посмотрела на меня.

— Можно и так сказать, — я выдохнула, собираясь с мыслями. — В общем, летом я кое с кем познакомилась… С парнем… И мы, ну-у-у…

— Вы начали встречаться, — помогла мне подруга, и в этот миг её глаза округлились. — У тебя есть парень?! И ты до сих пор молчала?

— Тише ты, — шикнула я, заметив, что несколько человек в гостиной на нас обернулись.

— Поверить не могу, у Мишель появился парень! Наконец-то! — с восторгом шептала Ванда. — Только вот… Стоп! Когда ты успела? — подруга подозрительно посмотрела на меня. — Ты всё лето проболела! Твой папа даже меня к тебе не пускал!

— Ну-у-у, я не все каникулы провалялась в постели, — смущённо отговорилась я.

— Кто он? — требовательно спросила гриффиндорка, и её серые глазки загорелись азартом. — Я немедленно хочу знать его имя! Он иностранец? Богатый? У вас всё серьёзно?

— Подожди, я не об этом хотела поговорить…

— А о чём? — удивилась девушка. — Что может быть важнее этого? Только… Он что, сделал тебе предложение?! — в этот раз Ванда даже на ноги вскочила от восторга.

— Да, нет же! Сядь! — я потянула гриффиндорку за полу жакета, пока она не привлекла к нам ещё больше внимания. — Никто не делал мне предложение, и… нет у меня парня!

— Как? — расстроилась подруга. — Но ты ведь сказала…

— Это ты сказала, — мои губы растянулись в улыбке. — Я же всего лишь заикнулась о том, что с кем-то познакомилась.

— Ладно, ладно, что там у тебя, — Ванду, кажется, опечалил тот факт, что я не выхожу в срочном порядке за миллионера из знатного швейцарского рода, — выкладывай, — она подперла голову кулачком.

— В общем, когда я с ним познакомилась, я… как бы это лучше объяснить… Представилась другим человеком, — проговорила я, с трудом подбирая слова.

— И зачем ты это сделала? — брови Ванды удивлённо взметнулись вверх.

— Испугалась, наверное, — прошептала я. — И… У меня не только имя было другое, но и внешность.

— Ничего не понимаю, — изумилась Ванда. — Зачем это тебе понадобилось? Да от тебя парни глаз отвести не могут!

— Неважно, — отмахнулась я. — И дальше ты угадала — мы встречались, но потом я… э-э-э… заболела, и мы потеряли связь.

— И в чём проблема? — Ванда снова подняла брови. — Встреться с ним, и всё.

— В этом-то и загвоздка, — я досадливо поморщилась. — Он ведь не знает, что встречался со мной.

— Да-а-а, — протянула Ванда, — накрутила ты мелодрам, подруга. Покруче женских романов будет.

— Ну так что? — неуверенно спросила я. — Думаешь, мне стоит пойти к нему и всё рассказать?

— Думаю, да, — сказала Ванда. — Если он тебя любит — поймёт, а если нет… — она улыбнулась: — А вот второе «если» мы, пожалуй, отбросим. Всё будет хорошо, Мишель. Он увидит, какая перед ним красавица, и обомлеет.

— Ага, — я саркастично хмыкнула, — и тут же падёт штабелем к моим кроссовкам.

Ванда сжала мою руку в знак поддержки и снова увязла в истории магии, которую она — да, понимаю, это на уровне фантастики — любила вопреки нудным лекциям профессора Бинса. Она читает этот долбаный учебник с таким энтузиазмом, словно это сказки барда Бидля!

Всю ночь я ворочалась и не могла сомкнуть глаз. Воображение проигрывало всевозможные варианты развития событий, но ни один из них меня не устраивал. Встала я измождённой, кое-как привела себя в порядок, бросила в сумку «Дневник неизвестной» и вышла вслед за Вандой. Я всё ещё боялась оставлять дневник без присмотра из-за того, что он мог попасть не в те руки. Приходилось каждый день таскать его с собой.

Возле школьных ворот нас уже ждал Джаред, с которым у Ванды сегодня было первое официальное свидание. Они провели меня до деревни и отправились по своим делам.

Крепко сжимая ручку сумки, я зашла в «Три метлы». Но вместо того, чтобы сделать заказ, тут же помчалась в туалет и заперла дверь.

— Я решила, — сама себя успокаивала я, глядя на отражение в зеркале. — Я обещала, — я с силой сжала раковину и зажмурилась. — Если не сейчас, то никогда, — дрожащими руками достав из кармана волшебную палочку, я медленно направила её на своё лицо. — Орландо!

Я зажмурилась, чувствуя, как стремительно растут мои волосы, и ещё крепче сжала в руках палочку. Когда же я открыла глаза, в зеркале отражалась Мелисса Освин с неопрятной прической и худым, бледным лицом.

— Ну всё, теперь назад дороги нет, — выдохнула я.

— Эй! Вы там уснули, что ли? — кто-то резко постучал в дверь.

Я схватила сумку и покинула уборную. Пока я пробиралась через заполненный посетителями зал, мне казалось, что все до единого смотрят на меня. Я чувствовала себя преступницей. По улице я шла понурив голову и стараясь ни на кого не смотреть. Я снова вцепилась в свою сумку, словно в спасательный круг, и чувствовала, как с каждым шагом колени подгибаются всё сильнее. Мне было страшно.

В лавке Всевозможных Волшебных Вредилок уже набилась приличная толпа, поэтому к кассе я протискивалась, наверное, дольше, чем шла до самогó магазина. Я дождалась, пока два мальчика разберутся, что именно они хотят купить из той кучи товара, которую притащили на кассу, — по-видимому, на всё у них не хватало денег, — и подошла к кассирше, хорошенькой блондинке.

— Мне нужно увидеть владельца магазина, мистера Фреда Уизли, — запинаясь на каждом слове пролепетала я.

— Его нет, — коротко обронила блондинка.

— Когда он будет?

— Приёмные дни — среда и пятница, — девушка растянула губы в отработанной улыбке.

— Но в среду меня здесь уже не будет, — я решила не отступать, потому что была уверена: в другой раз я уже не отважусь на такой визит. — Мне нужно его увидеть, — я упрямо сжала губы и упёрлась взглядом в кассовый аппарат.

— Я же сказала, его не будет до среды, — кассирша продолжала улыбаться, но взгляд её стал колючим. — Не задерживайте очередь, мисс.

Я прищурилась. Ну что же, я хотела по-хорошему. Я напялила такую же дежурную улыбку и процедила сквозь зубы:

— Проблем захотела?

— Чего? — опешила кассирша.

— Знаешь деревню под название Долина? — ляпнула я первое, что пришло на ум.

— Допустим, — блондинка сложила руки на груди.

— Так вот: там живет девушка, а точнее, она лежит при смерти, — продолжала я и, судя по поведению кассирши, достаточно убедительно: улыбка окончательно сползла с её лица, руки вернулись к кассовому аппарату. — Так вот: поступила информация, что она пострадала из-за одного из изобретений Уизли, — заливала я, а блондинка уже нервно барабанила пальцами по прилавку. — Я веду это расследование, и если сейчас же ты не свяжешься со своим начальником, завтра эта новость будет на первой полосе «Пророка»!

Девушка с испугом посмотрела на меня. Я прямо чувствовала, как улетучивается её самоуверенность.

— П-пройдёмте, — сдалась она, указывая мне на служебное помещение.

Я хмыкнула и пошла следом за ней. Блондинка провела меня на второй этаж прямо в кабинет близнецов.

— Пожалуйста, присаживайтесь, а я пока свяжусь с мистером Уизли, — вежливо сказала девушка и прикрыла за собой дверь.

Я села в кресло у стола и оглядела кабинет. Он был заставлен разной величины стеллажами, на полках вперемешку валялись бумаги и недоделанные изобретения. Этот кабинет очень сильно напоминал нашу лабораторию в Выручай-комнате. На подоконнике стоял приёмник, который был включен. Играла быстрая ритмичная песня, хотя, на мой взгляд, слова не совсем соответствовали мелодии. Парень пел любимой о том, что стоит попробовать начать заново ради всего, что они пережили. Песня отвлекала от тревожных мыслей, и я стала вслушиваться в слова.

Так трудно отпустить,

И я всё ещё слышу звук

Твоего голоса, поющего у меня в голове.

Я не могу сдаться,

Потому что верёвка медленно распускается,

Но вишу на волоске.

Это продолжается слишком долго,

И вот оно.

И снова слова случайной песни как никогда точно описывали всё, что происходит сейчас в моей жизни.

Так взгляни в мои глаза в последний раз,

Чтобы мы никогда не забыли

Путь, который мы прошли.

Когда мы оживали в момент наших встреч —

За это всё ещё стоит бороться,

Всё ещё стоит бороться.

Вот я и борюсь, и надеюсь, что Фред думает также. А парень в приёмнике тем временем продолжал:

Стакан, который наполовину пуст

Не смоет ошибок,

Он только одурманит.

Стоит защищать

Крошечный проблеск того,

Что сделает нас лучше.

Это продолжается слишком долго,

И вот оно.

Я оставила сумку в кресле и подошла к окну, чтобы лучше слышать песню. На улице веселились ребятишки, только что вышедшие из лавки вредилок.

Так взгляни в мои глаза в последний раз,

Чтобы мы никогда не забыли

Путь, который мы прошли.

Когда мы оживали в момент наших встреч —

За это всё ещё стоит бороться!

За любовь, которая хочет жить!

Я дам тебе всё, что я должен дать.

Так давай попробуем в последний раз,

Чтобы мы никогда не забыли —

За это всё ещё стоит бороться,

Всё ещё стоит бороться.

Теперь, когда мы знаем кто мы.

Теперь, когда мы, наконец, зашли так далеко —

Я готов к ещё одному шраму,

Потому что за это всё ещё стоит бороться.⁽¹⁾

А готова ли я к ещё одному шраму? Готова ли я к тому, что Фред может меня оттолкнуть? Всё это время я жила словно в какой-то розовой сказке, где всё в кружевах и шоколаде. Но ведь на самом деле так не бывает, и я знаю это по собственному опыту. Я позволила напрасным надеждам себя одурманить. О, Мерлин! И зачем только я сюда пришла! Если Фред мне не поверит — это убьёт меня! Не лучше ли сбежать, пока он не явился.

Я резко отвернулась от окна и замерла, словно поражённая заклинанием — возле выхода стоял Фред. В его глазах застыла непонятная мне боль.

— Ты ведь сказала, что мы никогда не увидимся, — прошептал он.

— А ты обещал не искать меня…

…Я никогда раньше не видела Фреда таким взрослым. Тогда, два года назад, мы были ровесниками, на вокзале я видела его сквозь пелену слёз, урывками, теперь же… Мне по-прежнему семнадцать, а Фред… Он больше не выглядел как семнадцатилетний мальчишка. Передо мной стоял молодой мужчина. Парень стал гораздо шире в плечах, а его руки налились силой. Верхняя пуговица на рубашке была небрежно расстегнута. Его рот был чуть приоткрыт, и я снова захотела попробовать на вкус губы Фреда, опять ощутить его тёплые ладони на своей спине. С трудом я поборола желание броситься к Фреду, прижать его к себе и никогда не отпускать. Нельзя. Пока нельзя.

— Ты выглядишь совсем как тогда, — тихо сказал Фред, подходя ближе.

— Я вернулась всего пару месяцев назад, — пояснила я.

— Почему не пришла раньше?

— Были некоторые трудности.

Мы смотрели друг на друга практически не моргая. Я напрочь забыла всё, что собиралась сказать, и представления не имела, что делать дальше.

— Мелисса, — Фред решился и сделал несколько шагов ко мне.

— Я не Мелисса, — вырвалось у меня, и парень тут же замер. — Я ведь уже говорила, это не моё имя.

— А я говорил, что мне всё равно, — перебил меня Фред.

— Нет! Ты должен узнать, — упрямо сказала я и сжала руки в кулаки. — Я так больше не могу! Не могу снова притворяться! Не могу и не хочу.

Я достала волшебную палочку и направила её на себя.

— Что ты делаешь?! — Фред ринулся вперёд, но я жестом остановила его.

— Пришло время узнать, кто я такая.

Я взмахнула волшебной палочкой, и сняла с себя чары.

— Ну вот, — я кисло улыбнулась. — Привет, Фред.

Глаза парня метались от моего лица к спрятанной в кармане палочке. Повисла напряжённая тишина. Стены давили на меня, казалось, комната сужается. Всё внутри дрожало, словно я ждала приговора. Хотя, в какой-то мере так и было.

Фред всё так же стоял, словно прирос к месту и с сомнением смотрел на меня. И с каждой секундой его взгляд становился всё холоднее.

— Нет, — отчеканил он, и я почувствовала первый удар. — Ты нарочно выдаёшь себя за Мелиссу! — второй удар. — Ты же Эль, та больная дочь контрабандиста Освальда.

— Эль?.. — прошептала я.

Лучше бы меня действительно ударили. Слова Фреда гудели в ушах. Мне показалось, парень вырвал моё больное сердце прямо из груди и разбил его о каменный пол на тысячи осколков. Для него я лишь дочь Освальда, лишь больная дочь контрабандиста… Какая же я дура!

— Кто-то из взрослых знает, что ты здесь? — учтиво спросил Фред. — Нужно сообщить Макгонагалл, чтобы тебя забрали.

Он уже шарил по столу в поисках пера и пергамента. А я в растерянности продолжала стоять на месте.

— Я — это она… Мелисса… — тихо сказала я. — Ты смотришь на меня, но ты… не видишь меня.

Фред поднял на меня беспокойный взгляд, но тут же отвернулся.

— Мерлин, что же я наделала, — схватившись за голову, шептала я словно сумасшедшая. — Зачем? Ну зачем? Глупая Мишель. Какая же ты глупая… Идиотка…

— Фред, ну ты долго ещё? — в кабинет без стука влетела… Анджелина Джонсон! В глаза бросилось нарядное платье и алые маки в тёмных волосах. Она скользнула по мне мимолётным любопытным взглядом и снова обратилась к Фреду: — Уже все собрались, ждут только нас.

— Подождут, — не слишком любезно буркнул Фред.

— Но это же обручение! — возмутилась Анджелина.

Я посмотрела сначала на неё, а потом на Фреда. Насколько мне известно, обручение невозможно лишь без жениха и невесты…

Как я так стремительно сорвалась с места и вылетела из этого треклятого магазина, я сама не поняла. В глазах стояли слёзы, а в ушах до сих пор отдавалось эхо унизительных слов Фреда: «дочь контрабандиста». Я для него всего лишь поставщик товара! И даже Мелисса для него никогда ничего не значила, раз он связался с Анджелиной. С Анджелиной! Которая чуть не убила Мелиссу! Значит, все его слова, все признания в любви были ложью! Наверное, стоило прислушаться к болтовне девочек в дамской комнате, тогда бы ничего этого не случилось и мне не было бы так больно! Я же до последнего не верила тому, что говорили в школе, не позволяла досужим сплетням испортить моё мнение о Фреде. Но теперь мне больше ничего не остаётся, кроме как бежать: как когда-то я убегала от смерти Фреда, вот только теперь я бегу от него самого и от боли, которую он мне причинил.

Я не поняла, как добралась до замка. Влетев в спальню, я забилась в угол, обхватила колени руками и заплакала, оставаясь наедине со своей болью.

* * *

В комнате резко стало светло. Я подняла голову и увидела, что девочки уже вернулись из Хогсмида.

— Нужно будет отправить ему сову, — весело прощебетала Джинни.

— Я вложу открытку с голубками и толстыми ангелочками, — засмеялась Гермиона, подходя к своей тумбочке, возле которой, свернувшись калачиком, сидела я. — Мерлин, Мишель! Ты меня напугала!

Я подняла глаза, и девушка отступила на пару шагов. Наверное, я выглядела как ходячий кошмар, вернее, кошмар сидячий, загнанный в угол.

— Мишель? — беспокойно позвала Ванда. — Мишель! — подруга подлетела ко мне и опустилась на колени. — О, Мерлин, что случилось?!

— Он не поверил, — простонала я, и из глаз снова потекли слёзы.

— Что? — не поняла девушка.

— Он мне не поверил, — повторила я.

— Ох, — выдохнула Ванда и обняла меня. — Ты только держись. Всё будет хорошо.

Я начала громко всхлипывать и уткнулась в плечо Ванды, заливая её новую блузку своими слезами.

* * *

Я проснулась слишком рано. Только-только начало светать и девочки всё ещё досматривали свои волшебные сны.

В голове до сих пор эхом отдавались последние слова Фреда и то, как холодно он посмотрел на меня. А ведь когда-то в его глазах было столько любви, столько нежности и тепла… Правда, тогда он смотрел не на меня, а на Мелиссу. На эту чёртову Мелиссу, которая навсегда разлучила нас! Это всё она виновата! Из-за неё Фред не замечал меня! Меня настоящую! «Хороша — дальше некуда», я вспомнила слова Ванды и горько усмехнулась.

Кем бы я ни стала, для Фреда я всего лишь больная девочка, которая просто учится с его сестрой. Я перевела взгляд на Джинни, она мирно посапывала в своей кровати. На её тумбочке по-прежнему были семейные фотографии, на одной из которых кривлялись близнецы. Вдруг, буквально на миг, улыбка сошла с лица Фреда, и я столкнулась с тем самым взглядом… Лишь на миг… И вновь его физиономия засияла, а потом вытянулась в какой-то немыслимой гримасе. Я застонала и отвернулась. Больше он никогда на меня так не посмотрит… Никогда!

Я так и просидела, практически не шевелясь, пока не проснулись остальные. Ванда весело поприветствовала меня, но я успела заметить в её глазах тень беспокойства. Подруга о чём-то щебетала, я послушно кивала, периодически повторяя «угу», как дрессированная сова. В конце концов Ванда сдалась. Она за руку отвела меня в Большой зал и заставила поесть, я даже не поняла, что ела. Я словно стала какой-то пустой: внутри больше ничего не было, но там всё равно что-то болело.

На сдвоенном уроке по зельям профессор Слизнорт устроил нам пробный тест: мы должны были приготовить Напиток Живой Смерти без помощи учебника. Я сосредоточенно возилась над своим котлом, не обращая ни на кого внимания. А в голове по-прежнему был только Фред и навязчивая мысль, что сегодняшнее задание это очередной знак.

— О, мисс Освальд, ваша работа, как всегда, безупречна, — похвалил меня Слизнорт, и прежде чем осушить мой котёл, профессор отвлёкся на когтевранца, который по неосторожности опрокинул несколько колб с полки. Воспользовавшись моментом, я быстро отлила немного зелья в маленький пузырёк и спрятала в карман.

На обед я не пошла, перед этим еле-еле отвязавшись от Ванды. Я знала, что в гостиной в ближайшие полчаса никого не будет, поэтому решила, что для задуманного мною это самое подходящее место. Я сняла мантию и, аккуратно свернув, положила её на кресло, а сама села на диван.

Я крутила в пальцах пузырёк с Напитком Живой Смерти. Достаточно всего одной капли, чтобы навсегда покинуть этот кошмар, но я выпью его целиком. Я столько раз убегала от смерти, столько раз меня кто-то спасал. Я уже получила достаточно намёков, что мне пора расстаться с этим миром. И я сделаю это, потому что жить так больше не могу. Не могу и не хочу. Я устала.

Медленно вынув пробку, я замерла и посмотрела на зелье, которое должно окончательно поставить точку. Руки тряслись, и я крепче сжала пузырёк. Удивительно, — на лице появилась лёгкая улыбка, — всё снова сводится к зелью.

Я выдохнула, и медленно поднесла флакон к губам.

— НЕ СМЕЙ!!! — резкий окрик, толчок в спину…

Ванда резко выбила из моих рук пузырёк. Тот грохнулся на пол и разбился, а зелье проело в ковре дыру.

— Ты с ума сошла! — девушка трясла меня за плечи. — Зачем! Ну зачем, Мишель!

— Я не могу жить без него, — всхлипнула я. Меня начало трясти, и, словно выйдя из транса, я только сейчас поняла, что чуть не натворила. Из глаз полились горячие слезы, а в душе снова закровоточили старые раны.

— Это не конец света, — шептала Ванда, обнимая меня. — Этот идиот тебя не достоин, слышишь! Он не стоит ни одной твоей слезинки! Ох, повезло же ему, что я не знаю его имени! Я бы его голыми руками задушила!

— Я не могу без него, — простонала я.

— Сможешь, — твёрдо сказала подруга. — Он ещё пожалеет, что бросил тебя. Он обо всём пожалеет.

Ванда гладила меня по волосам и пыталась успокоить. А я разрыдалась еще сильнее, потому что перед глазами проносились наши с Фредом дни, которые теперь не вернутся никогда.

* * *

Шёл мелкий моросящий дождь. Я шагала по Косому переулку, с трудом пробираясь сквозь плотную толпу прохожих. Все были в чёрном и больше напоминали дементоров, но я не обращала на них внимания. Вдруг где-то впереди промелькнула знакомая рыжая макушка.

— Фред! — позвала я, но он не услышал. — Фред, постой!

Я расталкивала людей, пытаясь догнать парня. Бежала вперёд так быстро, как только могла, натыкаясь на прохожих. Я должна догнать Фреда, догнать во что бы то ни стало. Растолкав остатки толпы, я вылетела на небольшую площадь. В этот момент к Фреду подошла девушка, взяла его за руку и увела прочь. Но это была не Анджелина, присутствие которой я ещё могла бы вытерпеть, это была Мелисса Освин. Моя маска. Моя тень.

Я закричала и проснулась. Ко мне, почти скатившись с кровати, тут же подлетела Ванда.

— Что случилось? — с тревогой спросила она. — Ты кричала.

— Кошмар приснился, — прошептала я, смахнув слёзы с глаз.

— Пойдём, — подруга потянула меня в ванную.

— Вас ждать? — поинтересовалась Гермиона, они с Джинни уже собрались.

— Нет, мы догоним, — отмахнулась Ванда, и закрыла за нами дверь.

Я уселась на край ванны и вздохнула.

— Что происходит? — скрестив руки на груди, спросила подруга.

— Ты знаешь, — тихо сказала я.

— Ты снова за своё? — ледяным тоном спросила она. — Мишель, я всё расскажу твоему отцу! Это не шутки!

— Ты о чём? — я недоумевая посмотрела на Ванду.

— Вот, — она бросила мне флакончик с таблетками, которыми снабдила меня Медди. — Нашла у тебя в тумбочке. Что это?

— Не волнуйся, это успокоительное, — объяснила я. — Медди специально положила, оно помогает от кошмаров.

Ванда хмыкнула, и на её лице появилось выражение «так я тебе и поверила».

— Можешь написать Медди и убедиться, — устало вздохнула я.

— Ладно, — сдалась подруга и села рядом со мной, — тогда у меня другой вопрос: сколько ты будешь страдать из-за этого мерзавца?

— Ванда, я…

— Мишель, ты кричала во сне! — воскликнула подруга. — Из-за него ты страдаешь! А я не могу больше смотреть, как ты мучаешься!

— И что ты предлагаешь? — хмыкнула я.

— Есть два варианта, — самодовольно сказала девушка. — Первый: ты говоришь мне кто он, и я его убиваю, перед этим подвергнув средневековым пыткам. В истории магии, между прочим, неплохо отражено. После чего я буду полностью уверена, что он страдал сильнее тебя. И второй: ты выбрасываешь этого придурка из головы, начинаешь жить полной жизнью, возможно, встречаешься с кем-то другим, и все счастливы!

— Ванда, я… Я его люблю.

— Тогда, пожалуйста, страдай на здоровье, — девушка поднялась, и подошла к зеркалу. — Только каждый раз, как будешь плакать из-за него, вспомни, что он сейчас где-то лапает свою вертихвостку и ему глубоко плевать на то, что из-за него человек чуть не лишил себя жизни! Может быть тогда ты, наконец, поймёшь, что он недостоин ни тебя, ни единой секунды из тех, что ты потратила на пустые мысли о нём!

Я опустила голову, прекрасно понимая, что Ванда права. Я не нужна Фреду. Он сейчас где-то в светлом доме проснулся в одной постели с Анджелиной, они счастливы вдвоём. Как бы я хотела его разлюбить! Как бы я хотела больше не думать о нём!

— Наверное, ты права, — тихо сказала я.

— Ну наконец-то! — девушка взмахнула руками, после чего заставила меня стать рядом с ней. — Посмотри на себя, ты же такая красивая, просто загляденье! И сейчас, когда у тебя самый расцвет, ты стала какой-то серой, тусклой, словно старуха одинокая.

— Правда? — я будто посмотрела на себя новыми глазами и поняла, что и в этом Ванда права.

— Я не позволю, чтобы ты сама себе испортила последний год в Хогвартсе, — заявила подруга. — Поэтому с сегодняшнего дня у тебя начинается терапия по изгнанию из сердца твоего непутевого, как бы там его ни звали, — Ванда улыбнулась своим словам. — Теперь ты каждое утро будешь становиться перед зеркалом и твёрдо говорить своему отражению, что больше не любишь его.

— Кого? Отражение? — пошутила я.

— Не хватай меня за язык, — рассердилась Ванда. — И так до тех пор, пока он не будет изгнан из твоего сердца! — Ванда сурово сжала губы, вполне артистично изобразила жест изгнания и снова улыбнулась. — А потом я познакомлю тебя кое с кем.

И она лукаво подмигнула мне.

— Может без этого? — скривилась я.

— Да я же не заставляю тебя с ним встречаться! — буркнула девушка. — Просто ты интересна одному когтевранцу. Он хороший парень и, кстати, отличник. Тебе понравится, — Ванда задумчиво почесала затылок, а потом снова всплеснула руками. — Нужно собираться! А ты прямо сейчас начинай свою терапию. И учти, я всё слышу, — она погрозила мне пальцем и выскочила в спальню.

Я уставилась в зеркало усталым взглядом. Когда-то я заставила себя смириться с тем, что мы не можем быть вместе, но теперь я не хочу просто смиряться. Смириться — значит продолжать любить, а я больше не желаю этого!

— Я не люблю тебя! — твёрдо сказала я своему отражению за неимением иного. — И никогда не любила!

Я проглотила таблетку успокоительного и вышла к Ванде. Она уже почти собралась. Я быстро надела форму, и когда подруга отвернулась, чтобы поправить волосы, я подошла к тумбочке Джинни и с силой опустила фотографию близнецов лицом на тумбочку. Вернее, лицами. Что ж, придётся и Джорджу пострадать. За компанию.

— Счастья тебе с Анжелиной, — шепнула я и пошла на завтрак.

* * *

Странно, но терапия доктора Ванды возымела действие, и очень скоро. Каждый день я повторяла своему отражению, что больше не люблю Фреда Уизли и начинала верить в это. Успокоительное Медди помогло избавиться от кошмаров, а самовнушение и от Фреда. Я больше не думала о нём, не думала вообще. Любое упоминание о парне со стороны Джинни начинало меня жутко бесить, и я старалась не принимать участия в подобных диалогах. Я даже сумела избавиться от его фотографии напротив моей кровати. Каждый день я, мстительно улыбаясь, укладывала её лицом на прикроватную тумбочку. Джинни, раз за разом возвращая карточку в нормальное положение, удивлялась тому, что сквозняк роняет именно близнецов. Она упорно поправляла снимок, но потом ей это надоело, и девушка спрятала фотографию:

— Всё равно только кривляются, — поморщилась она.

Время шло, в Хогвартсе становилось холодно, как и у меня на душе. Я чувствовала что там, где когда-то были кровоточащие раны, выросли ледяные столпы, которые теперь держали меня, словно сваи.

Уроки, учителя, студенты — всё это стало напрягать. Я понимала, что теряю время на повторное прохождение материала, который уже и так знаю. Поэтому я пошла к Макгонагалл и написала заявление в Департамент образования, чтобы получить разрешение на досрочную сдачу экзаменов ЖАБА. Я надеялась, что так смогу быстрее приступить к работе в Отделе тайн, о которой летом мне рассказал отец.

Узнав о моём решении, папа снабдил меня всей возможной литературой о перемещениях во времени, которую только сумел достать. Я часами сидела в библиотеке (а именно там Макгонагалл велела хранить все эти книги) и изучала законы времени. Но в первую очередь я поставила точки во всех вопросах, которые остались после моего перемещения. И самое главное — я наконец поняла, для чего всё это было нужно, почему моё путешествие — фиксированная точка. Подробно изучив это явление, я с трудом, но всё же проанализировала своё пребывание в прошлом и нашла-таки одно незначительное событие, без которого могла бы измениться вся реальность. Этим важным моментом оказался допрос близнецов Уизли. Тогда я предупредила их о сыворотке правды, потому что чётко знала, когда и как Амбридж должна узнать об ОД. Если бы я не попала в прошлое, некому было бы предупредить мальчишек, и Амбридж выведала бы об ОД намного раньше. И только один Мерлин знает, как бы тогда всё повернулось. Теперь у меня осталась всего одна загадка, которую я так и не смогла разгадать — карточка с ланью, которую передал мне Снейп.

С каждым днём такой жизни я всё больше чувствовала себя всё более застывающей, отчасти потому, что мне на всё было плевать. Я смеялась над шутками друзей, хотя на самом деле мне не было смешно, прилежно выполняла обязанности старосты школы, хоть меня это нисколько не заботило, выращивала свой цветок для курсовой по травологии, тогда как мне было абсолютно безразлично, вырастет он или нет. Наверное, я действительно застыла. Но так я не чувствовала боли, правда, я вообще ничего не чувствовала, но опять же, мне и на это было плевать. Будущая работа — единственное, что меня заботило.

Рождественские каникулы пролетели как один день. Я вдоволь наговорилась с Медди, которая как раз вернулась из Испании, и даже пару раз ходила гулять вместе с Вандой. Одна из прогулок закончилась поздно вечером у двери магазина Всевозможных Волшебных Вредилок в Косом переулке. Ванда собиралась навестить свою кузину, которая там работала. Я же не имела ни малейшего желания наткнуться на Фреда.

— Не понимаю, ты же так любила этот магазин, — недоумевала подруга. — И Кларисса хотела с тобой повидаться.

— Передавай ей привет, — я улыбнулась.

— Ну пошли-и-и, — заныла Ванда, ухватив меня за рукав. — Как раз купишь себе какую-нибудь блевотную ерунду.

— Нет, это всё для детей, — твёрдо сказала я и в этот момент заметила в витрине магазина одного из близнецов, но не разглядела, кого именно. Парень смотрел прямо на нас, забыв, кажется, о работе. — Я пойду, уже поздно.

— Как хочешь, — сдалась Ванда и отпустила меня, а я тут же трансгрессировала домой.

Новый школьный семестр встретил нас не только январскими холодами, но и шалостью третьекурсников. Двое ребят купили в магазине Уизли портативное болото новой продвинутой версии и пустили его в ход в одной из комнат третьего этажа. В общем, вот уже вторую неделю преподаватели никак не могут избавиться от этого идиотского болота, видимо оно оказалось с дефектом. И я нисколько не удивилась, что пострадала та самая комната, где летом на меня упал шкаф — какое-то прóклятое место, честное слово. Учителям пришлось перекрыть половину коридора, и я каждый раз посылала близнецов гиппогриффу под хвост, когда мне приходилось идти в библиотеку в обход (а царство книг я посещала с завидной регулярностью).

— Мишель, ты скоро? — в очередной раз спросила Ванда.

— Сейчас, — отмахнулась я, перерывая содержимое своего чемодана. Дело в том, что сегодня на практике по зельеваренью нам предстояло готовить какое-то взрывоопасное зелье, и профессор Слизнорт просил всех одеться в то, что потом не жалко будет выбросить. Вот я и пыталась отыскать у себя такую вещь. К счастью, на дне чемодана я нашла ярко-красный свитер с большой оранжевой буквой эф. Я быстро натянула его, закатала рукава и поспешила на урок.

К моему большому сожалению и к радости профессора Слизнорта, моё зелье не взорвалось. Сначала я расстроилась, потому что уже не могла дождаться, когда избавлюсь от свитера. Но потом поняла, что ничто не помешает мне просто отправить его на помойку. Сегодня же.

Я уже шла на обед, после чего намечалось грандиозное мероприятие по сжиганию свитера, но меня окликнула знакомая шестикурсница.

— Тебя Макгонагалл ищет, — сказала девушка. — Просила, чтобы ты зашла к ней прямо сейчас.

— Спасибо, — я недовольно скривилась и поплелась в кабинет директора.

— Вы хотели меня видеть, профессор? — вежливо спросила я, заглядывая в просторный кабинет.

— Да, мисс Освальд, проходите.

Я прошествовала к столу директрисы, глядя прямо перед собой.

— Что-то случилось? — спросила я. — Третий курс снова приволок какую-то дрянь из магазина вредилок?

— Нет, нет, мисс Освальд, пришёл ответ из Департамента образования.

— И что там? — нетерпеливо спросила я.

— Боюсь, вам отказано в досрочной сдаче экзаменов, — с сочувствием сказала Макгонагалл.

— Ну ничего, доучусь со всеми, — я улыбнулась, но мои глаза не смогли скрыть досаду.

— Мишель, мне очень жаль, — Макгонагалл подошла ко мне и погладила меня по плечу. — Они не нашли веской причины удовлетворить ваше прошение, а я же не могла рассказать, что однажды вы уже учились на седьмом курсе.

— Да, я всё понимаю, профессор.

— Вот и хорошо, — Макгонагалл одобрительно кивнула. — А теперь у меня будет к вам одна просьба как к старосте школы. Нужно наконец избавиться от болота на третьем этаже.

— И как я это сделаю? — я скептически подняла бровь.

— Не вы, — директриса указала в ту часть кабинета, куда я не посмотрела, когда вошла. — Фред с Джорджем прибыли, чтобы устранить все неполадки и убрать болото.

Я повернулась и увидела близнецов Уизли.

— Мисс Освальд провёдет вас на место, — обратилась к парням Макгонагалл. — Мишель, проследите, пожалуйста, чтобы всё было в порядке, а когда Фред с Джорджем закончат, проводите их из школы.

— Хорошо, профессор, — я кивнула и направилась к выходу. — Прошу за мной, мистер Уизли и мистер Уизли.

Я посмотрела на Фреда и пошла дальше, поняв, что уже точно ничего к нему не чувствую.

— К чему вся эта официальщина, Мишель? — спросил Джордж, когда мы вышли из кабинета Макгонагалл. — Ты разве не помнишь нас?

— Если честно, то нет, — безразлично ответила я, думая о том, что сейчас могла бы наворачивать бифштекс. Фред шёл молча, и после моих слов Джордж тоже на несколько секунд затих. Но он не собирался просто так униматься.

— Откуда у тебя фирменный свитер Уизли? — спросил он.

— Что? — переспросила я.

— Мама дарит нам их на каждое Рождество, — Джордж указал на мой свитер, который я собиралась выбросить.

— Купила в Косом переулке, — не моргнув глазом соврала я.

— С именной буквой?

— Именно с ней.

— Но твоё имя Мишель, — заметил парень, — а на свитере эф.

Я посмотрела на оранжевую букву и хмыкнула:

— Это первая буква моего второго имени.

— И какое же твоё второе имя? — не унимался Джордж.

— Франческа, — сказала я первое, что пришло в голову.

— Мишель Франческа Освальд… Ну-ну, — Джордж лукаво улыбнулся и скользнул взглядом по шраму на моей левой руке. Догадался? Да плевать!

— Мы пришли, — я открыла перед близнецами дверь и впустила их в комнату с огромным болотом, где уже развелась всякая живность.

В аудитории пахло тиной, квакали лягушки, шуршали камыши…

— Ух ты-ы-ы! — выдохнул Джордж. — Откуда? Мы же его в продажу ещё не пускали.

— Не знаю, — буркнул Фред.

Он опустился на корточки на самом краю болота и открыл чемоданчик с инструментами.

Я устроилась на лавочке в углу и занялась оформлением фотоальбома, а близнецы ломали головы, соображая, как убрать болото. За всё это время я ни разу не взглянула на Фреда даже мельком. Эх, знала бы Ванда, какая я молодец…

— И всё-таки, — снова завёлся Джордж. Парень облокотился о подоконник напротив меня. — Мы сотрудничаем с твоим отцом и пару раз покупали у него товар через тебя. Ты и правда не помнишь?

— Перед тем, как вы сбежали из школы? — уточнила я. Удивительно, как легко мне было общаться с Джорджем, совершенно не обращая внимания на Фреда. Парень кивнул в подтверждение. — Я действительно не помню, мне об этом Джинни рассказала.

— С тобой… э-э-э… что-то не так? — осторожно поинтересовался Джордж.

— В тот период я была сама не своя, — пояснила я, вспомнив, что тогда как раз ходила под заклинанием внушения. — Но некоторые называли меня больной, — язвительно добавила я и посмотрела на Фреда. Тот тут же отвернулся, но я знала, что он всё понял.

— Семейный? — Джордж указал на альбом.

— Скорее, школьный, — я пожала плечами и подвинулась, освобождая место для Джорджа, который как раз примостился рядом.

— Можно посмотреть?

— Да, конечно, — я протянула парню альбом, и дружелюбно улыбнулась.

— Это твоя мама? — спросил Джордж, рассматривая одну из немногих фотографий, обитатели которых не двигались.

— Да, — кивнула я и снова улыбнулась.

— Ты на неё очень похожа, — заметил парень. — Где она сейчас?

— Мама умерла, когда я родилась, — тихо сказала я.

— Ох, прости, я не знал, — Джордж с сожалением посмотрел на меня. — Как её звали?

— Мелиссой. Мелиссой Освин.

Я заметила, как во взгляде Джорджа что-то изменилось, но он тут же уставился в альбом.

— Ты серьёзно? — спросил он.

— Да, а что? — с наигранным интересом отозвалась я. Мне было любопытно, куда заведёт нас этот разговор. Неужели Джордж действительно всё понял?

— Одну мою знакомую так звали, — тихо сказал он и с беспокойством посмотрел на брата.

— Ту, что училась вместе с вами на седьмом курсе? — с любопытством спросила я, продолжая следить за реакцией Джорджа. — Фред вроде с ней встречался. Не так ли, Фред? — я повернулась ко второму близнецу, чтобы и его реакцию увидеть.

— Угу, — безразлично буркнул Фред, продолжая работу.

— Не удивляйтесь, это достаточно распространенное имя, — пояснила я. — А ваша Мелисса, наверное, сейчас в каком-нибудь Техасе на лошадях катается, — с улыбкой сказала я, ловя удивлённый взгляд Джорджа. — Ведь там находится Американская Академия Волшебства?

Парень вернулся к фотографиям, а я почему-то вспомнила о свадьбе Фреда и Анжелины. Мне стало безумно любопытно, когда же состоится торжество, и я решила невзначай спросить у Джорджа.

— Мне вот всегда было интересно, после школы реально продолжать общение со своими однокурсниками? — полюбопытствовала я.

— Почему бы и нет, — ответил Джордж, рассматривая мой альбом.

— Вот и я так думаю, — я натянуто улыбнулась. — Кстати, Анджелина Джонсон из нашей команды с вами ведь училась?

— Да, а что? — Джордж быстро посмотрел на меня и снова отвернулся к альбому.

— Просто интересно, как она, — я пожала плечами. — Вдруг замуж уже выскочила.

— Нет, ей не до этого. Она до сих пор в квиддич играет, — сказал Джордж. — Да и парня у неё нет…

— Как нет? — опешила я. — Но, как же…

— Как же что? — Джордж внимательно посмотрел мне в глаза, пока я пыталась собраться с мыслями.

— Как же такая красавица и до сих пор одна? — выкрутилась я. Парень ничего не ответил и снова уставился в альбом. Я посмотрела на Фреда, который по-прежнему возился с болотом, и мне почему-то снова захотелось убежать. Я перевела взгляд на свои руки и предпочла замолчать, пока ещё чего-то не натворила.

— Откуда у тебя эта фотография? — вдруг воскликнул Джордж. Альбом был открыт на странице, посвящённой лучшим друзьям: сверху был снимок со мной, Колином и Вандой, а внизу красовалась фотография Алисии в компании близнецов. Та самая карточка, которую я украла у гриффиндорки в день своего исчезновения.

— Это… неважно, — отмахнулась я, и потянулась к альбому левой рукой, чтобы забрать его, но Джордж снова скользнул острым взглядом по временнóму шраму и резко схватил меня за запястье.

— Твой браслет…

— Да, купила в вашем магазине, — нервно сказала я.

— Но мы выпускаем их без инициалов, — Джордж прищурился. — Такой был только у одного человека…

Я выжидающе смотрела на него. Ну давай, Джордж, говори уже, я ведь знаю, что ты всё понял, причём ещё в коридоре, а в альбоме искал лишь подтверждение своим догадкам.

— Ты ведь Мелисса, правда? — тихо спросил он, и я кивнула. — Вот почему Макгонагалл сказала, что ты уже однажды училась на седьмом курсе… — Джордж ещё несколько секунд внимательно меня рассматривал, а потом его губы расплылись в широкой улыбке. — Я знал! — воскликнул он. — Знал, что нужно было искать на четвёртом курсе!

— Чего? — не поняла я.

— Неважно, — отмахнулся парень. — Фред, я её нашёл! С тебя причитается.

Но Фред никак не отреагировал на слова брата, продолжая анализировать болото.

— Нет, ну ты хоть в обморок упади ради приличия, — воскликнул Джордж, — неожиданность как-никак и всё такое…

— Джордж, он знает, — сказала я, и парень снова удивлённо на меня посмотрел.

— Откуда?

— Я ему рассказала, но… — я запнулась, решив, что дальше продолжать не стоит.

— Я ей не поверил, — Фред наконец обратил на нас внимание.

— Мой брат идиот, — Джордж развёл руками. Мне стало неуютно. — Теперь-то ясно, почему ты, Мишель, тогда была такой загадочной — ты ведь всё наперёд знала. Наверное, круто путешествовать во времени.

— Это, скорее, опасно, — я поморщилась, вспоминая, как чуть не умерла. — Вот, например, если разрушишь фиксированную точку, то тут же изменится реальность, и ты умрешь.

— Но ты цела, а значит, всё хорошо, — парень одобрительно мне улыбнулся.

— Да, я изо всех сил старалась, чтобы реальность не изменилась, — кивнула я. — Но, похоже, перестаралась, потому что… В общем, тот мир, в котором я жила до перемещения во времени был немного другим…

— О! Люди были двухголовыми, я угадал? — предположил Джордж, и я рассмеялась, в этот раз по-настоящему.

— Нет, — серьёзно сказала я. — В том, другом мире, одного человека… как бы это лучше выразиться… его не было.

— В смысле? — не понял Джордж.

Я прикрыла глаза, и выдохнула.

— Фред погиб во время битвы за Хогвартс.

В комнате повисла гробовая тишина, даже жабы перестали квакать. Джордж изумлённо смотрел на меня, а Фред и вовсе застыл с отвисшей челюстью.

— Что ты такое говоришь? — холодно спросил Джордж. — Это не смешно.

Я понимала, что мне не поверят без доказательств, и быстро открыла альбом на последней странице, где была вырезка из Пророка со списком жертв.

— Вот, — я указала на имя Фреда, — это из прошлой версии… мира.

Джордж неотрывно разглядывал страницу, а я снова уставилась на свои руки.

— Ты спасла моего брата? — прошептал парень.

— Нет, — коротко ответила я. Оба близнеца вопросительно на меня посмотрели, и я видела, что теперь и Фред ждёт объяснений. — Я попала к вам спустя два месяца после похорон, — каждое слово давалось мне с огромным трудом. — Тогда я уже знала, что Фред скоро умрёт. Я думала, что смогу остаться надолго и как-то предотвратить это, но, оказалось, что копия, каковой была я, не может находиться в прошлом более года. Кроме того, я коснулась сама себя, тогда, в Хогсмиде, и получила рану, которая ещё сократила моё время. Если бы я осталась, то не прожила бы даже дня. И… когда это выяснилось, я поняла, что не могу спасти Фреда, поэтому я ничего не сделала. И как ты выжил — я не знаю, потому что тебя должно было завалить обломками стены на восьмом этаже, — я неотрывно смотрела в одну точку, чувствуя, как трясутся мои руки.

— Это правда? — тихо спросил Джордж.

— Я была на похоронах и два месяца наблюдала, как ты сидишь на его могиле, неужели я могу врать о таком? — прошептала я. — И после возвращения я ещё долгое время думала, что Фред мёртв, пока не увидела вас на вокзале первого сентября. Я не больная, — последние слова я сказала еле слышно и снова опустила голову. — А в остальном этот мир такой же, как и был. Смерть Фреда это одно из изменчивых событий, другими словами, для реальности подходят оба варианта: жизнь или смерть. Но я всё равно не понимаю, почему он выжил.

— Так мы же с Перси до восьмого этажа-то не добрались, не успели, — отозвался Фред. — Мы как раз подбирались к лестнице, когда откуда ни возьмись выскочила серебристая лань и преградила нам путь. Пришлось свернуть на шестой. А через пару минут наверху и правда случился обвал.

Серебристая лань. Но лани не бывают серебристыми, только если это Патронус…

— О нет! — я зажала рот рукой, потому что до меня наконец дошло.

— Что? — в один голос спросили близнецы.

— Я знаю, кто спас Фреда, — я вскочила и мигом достала из своей сумки маггловскую почтовую открытку. — Её мне оставил Снейп. Я не понимала, что это значит, но теперь знаю: лань — его Патронус, и он защищал Фреда, потому что… потому что я, перед тем, как вернуться в своё время, проболталась, что Фред погибнет. О, Мерлин!

Я беспомощно опустилась обратно на лавочку, прикрыв лицо ладонями.

— Ты это заслужила, — прочитал Фред. — И как это понимать?

— По-моему, всё предельно ясно, — сказал Джордж, и в комнате снова наступила тишина.

Поверить не могу. Снейп спас Фреда! Он спас его для меня! Чтобы мы могли быть вместе! Эх… Знал бы он, что не всё так просто.

Я отошла от потрясения и быстро сложила все свои вещи обратно в сумку. Близнецы молча копошились возле болота, а я смиренно сидела, глядя в окно и понимая, что вся моя былая уверенность куда-то улетучилась.

— Так, — вдруг сказал Джордж, потирая руки. — Мы выяснили, как убрать болото, но для этого требуются ещё кое-какие инструменты. Нужно сходить за ними в Хогсмид. Я быстро.

Парень улыбнулся и ушёл. Я сидела в том же положении, но теперь чувствовала на себе взгляд Фреда, и мне казалось, что стены начинают сближаться и вот-вот раздавят меня. Я слышала каждый шорох на этом дурацком болоте, а вместе с ним и каждый вдох Фреда. Это начало раздражать.

— С меня хватит, — буркнула я, схватила сумку и побежала к выходу, но дверь с силой захлопнулась прямо перед моим носом. — Открой, — тут же потребовала я.

— Нет, нам нужно поговорить, — мягко сказал Фред за моей спиной.

— Мне не о чем с тобой разговаривать, — холодно ответила я.

— Ты можешь молчать, говорить буду я, — Фред выдохнул и продолжил: — Я хотел перед тобой извиниться и сказать, что верю тебе.

— Уже поздно, — буркнула я, всё ещё стоя к парню спиной. — Дверь открой!

— Нет, я не договорил, — отозвался он. — Мне потребовалось время, чтобы во всём разобраться, но я действительно сожалею о том, что тогда наговорил. Просто… Я даже не представлял, что всё так. Но теперь… Я понял, каким был идиотом и какой девушке позволил уйти.

Я хмыкнула и бросила сумку на пол. Руки сами сжались в кулаки, а по телу разлился уже привычный холод.

— Какой же ты лицемер, — процедила я сквозь зубы, и наконец обернулась. Фред стоял в трёх шагах и тепло смотрел на меня. — Думаешь, всё так просто? Что скажешь пару ласковых слов, и я снова брошусь тебе на шею? Боюсь тебя огорчить, но этого не будет!

— Я так не думаю, — спокойно сказал парень, продолжая с теплотой смотреть на меня.

— Серьёзно? — я ухмыльнулась и скрестила руки на груди. — Тогда скажи, пожалуйста, Фред, как меня зовут? А? Дам подсказку: в моём имени больше трёх букв, и к пиву оно не имеет никакого отношения! Нас столько раз знакомили, мы работали вместе, а ты даже имени моего не запомнил! И ты ещё смеешь приходить сюда! Дверь открой, пока я её не вышибла!

— Я пришёл сюда потому, что знаю, что ты всё ещё меня любишь, — парень улыбнулся краешком губ и достал из внутреннего кармана пиджака мой тёмно-синий дневник.

— Любила, — поправила я Фреда. — А сейчас я абсолютно ничего к тебе не чувствую!

— И поэтому ты до сих пор носишь мой свитер, — усмехнулся парень. Я резко сняла его с себя и швырнула в болото.

— Я собиралась его выбросить!

— Ты всё равно меня любишь, я знаю это, — Фред ехидно улыбнулся и шагнул ближе, а я нервно отступила назад.

— Послушай, я не Мелисса, понятно?! — выкрикнула я, чувствуя, как внутри что-то начинает ломаться. — Я не она, никогда не была ею и не стану, потому что не хочу. И я не люблю тебя, слышишь, не люблю!

— Хорошо, — Фред прищурился и снова шагнул ближе. — Тогда вспомни, что я сказал тебе в Выручай-комнате, когда ты разбила мне сердце.

— Ты сказал, что тебя тянет к Мелиссе как магнитом, — отчеканила я.

— Нет, — выдохнул Фред. — Я сказал, что закрываю глаза и чувствую, как меня тянет к тебе. Закрываю глаза, поняла? — парень подошёл ближе, и внутри меня снова что-то рухнуло. — Меня не внешность привлекала, а ты: твой характер, твои мысли, твоя душа, наконец, — Фред улыбнулся мне, и в этот момент я почувствовала, как все ледяные стены, которые я строила на протяжении стольких месяцев, разом рухнули и превратились в пыль. — В дневнике ты постоянно разделяешь себя на Мелиссу и Мишель, ты считаешь, что, изменив внешность, стала другим человеком, но ведь это не так. Разве ты стала думать по-другому только оттого, что твои волосы поменяли цвет? Или ты чувствовала иначе? Всё это время была именно ты, самая настоящая ты. Всё, что говорила мне Мелисса, все её чувства — это ведь твои чувства, твоя любовь и твоё тепло. И я снова скажу это: меня тянет к тебе, и только к тебе, как магнитом, словно ты моя вторая половина, мой полюс притяжения, — парень улыбнулся и подошёл слишком близко. Я напряглась, понимая, что больше мне некуда отступать, за спиной уже была дверь. — Я понимаю, что после всего случившегося ты вправе не верить ни одному моему слову. Но мне и правда нужно было время, чтобы разобраться во всём. Джордж всегда говорил, что до меня туго доходит. И, думаю, тебе стоит забрать это, — Фред протянул мне дневник, и я дрожащими руками взяла его, заметив внутри закладку.

Я даже не поняла, как открыла тетрадь на нужной странице, где после оборванной строки Фред дописал пару слов. Глотнув воздуха, я внимательно посмотрела на знакомые буквы «…я бы могла всё рассказать, но он…», так заканчивалась моя строка, после чего пошёл почерк Фреда: «Он так долго не понимал, что та девушка, которую он искал почти всю свою жизнь, всегда была рядом — достаточно просто обернуться».

— И… И что, он обернулся? — дрожащим голосом спросила я.

— Более того, — шепнул Фред, я подняла голову и поняла, что он стоит впритык ко мне, — прямо сейчас он пытается объясниться ей в своих чувствах.

Дневник полетел вниз, а у меня внутри разрушилось последнее крепление, и казалось, я вот-вот упаду. Фред улыбался, как никогда до этого, а я даже моргнуть толком не могла. Парень легонько коснулся моей щеки и склонился чуть ближе. Меня тут же начала бить дрожь и я судорожно сглотнула. Фред снова улыбнулся, и я почувствовала его дыхание на своих губах.

— Эй, вы чего закрылись? — донёсся приглушённый голос Джорджа, после чего дверь резко распахнулась, больно ударив меня по спине. Фред уничтожающе посмотрел на брата, а я схватила сумку и стремглав убежала прочь.

---

1) My Darkest Days — Still Worth Fighting For

Вернуться к тексту