Пение Огня (джен)

Мы вернулись уже ближе к вечеру. Глядя с низины нашей деревни и видя гигантскую гору, окутанную сплошным туманом и кажущуюся неприступной крепостью, думается, будто она очень близко, но на самом деле, это не так.

Пешим ходом, чтобы добраться до ее вершины понадобится, в меньшей мире, около двух недель.

А верхом на драконе — всего несколько часов.

Когда мы пролетели через огромное отверстие сверху открывающее невообразимый вид на мир, что распростерся внизу, в долине было непривычно тихо. Без нас она выглядела пустой и неуютной, несмотря на всю свою чарующую красоту и яркость, коих не сыскать нигде на земле. Но стоило нам появиться в ее недрах, как она словно ожила, зацвела пуще прежнего и заблагоухала сочными, расслабляющими ароматами.

Будто встречала нас, как мать свое пропавшее дитя.

Оган высадил меня у костра и освободившись от веревок не без моей помощи, сразу же улетел на охоту. Нас не было почти целый день и за это время мы ни разу не поели, даже не перекусили толком. С утра мне кусок в горло не лез от волнения и страха, а к вечеру от мыслей, что заполнили мою голову и ничего кроме них я уже не замечала. Огану же было попросту некогда. Ему все время приходилось быть настороже, следить за тем, чтобы оставаться незамеченным и быть готовым к возможной борьбе. Так что ему было даже хуже, чем мне. И голод его терзал нестерпимый.

Вяло махнув ему рукой, я осталась стоять на месте, лениво наблюдая, как он стремительно улетает, превращаясь в крошечную точку в небе. Затем, когда бескрайние, нежно-голубые просторы поглотили его я опустила голову, позволяя растрепавшимся волосам закрыть лицо и обняла себя руками, зябко поежившись.

Если честно, то несмотря на еще одну раскрывшуюся правду, я чувствовала себя… изнуренной. Я должна была радоваться, может даже, быть счастливой, но почему-то все выходило иначе.

Вместо радости я испытывала только усталость. А вместо счастья — бессилие.

Хотя о чем вообще речь? Как можно ощущать счастье и радость, если все… так плохо.

Нет, я довольна, правда. О большем я и просить не смела: помирилась с отцом и у меня не осталось сомнений в том, что мы действительно близкие люди, а не злейшие враги, как думалось вначале. Да и недомолвок между нами больше нет, чему никак нельзя не порадоваться. Я выяснила все, что можно о своих настоящих родителях и точно знала, что какая бы причина не вынудила их так поступить — меня они любили и всего лишь хотели уберечь, оставив на воспитание людям. Да и на душе стало намного легче, спокойнее, будто еще один тяжкий груз спал с моих плеч.

Разве о чем-то можно сожалеть? Да не о чем…

Но почему-то, я ощущаю себя такой… потерянной.

Проигравшей.

Это тупик. Я проделала такой путь, и все для того, чтобы напороться на глухую стену, где три угла и только один выход. И он находиться за спиной, не спереди.

Куда мне теперь идти? Что делать? Как быть?

Я горько усмехнулась. Папа был прав, говоря, чтобы я не делала глупостей. Надо же… Он знает меня гораздо лучше, чем я сама. Во всяком случае не ошибся, решив, что я непременно захочу их найти.

И я хочу их найти. Очень. Хочу понять, что произошло. Хочу узнать, что стало причиной такого поступка, такой отчаянной меры. Хочу во всем разобраться и в конце концов успокоиться, и поставить в своей, не менее загадочной истории жирную, окончательную точку. Чтобы не приходилось больше к этому возвращаться и мучиться отголосками прошлого. Чтобы не пришлось больше искать ответы на вопросы и раскрывать все тайны и секреты, что встанут на моем пути. Я уже устала от этого… Хочется просто покоя и тишины… Оставить все в прошлом, где им и место…

Но незнание убивает, душит, не дает спокойно жить. Оно возвращается раз за разом, вселяет в сердце тревогу и беспокойство, омрачает все светлое, что есть в жизни, и оттеняет его печалью и чувством безмерной утраты, которую не сможет восполнить ничто… И если я хочу покончить с этим — придется нырнуть в его глубины с головой. Только так я смогу хоть что-то сделать, хоть как-то сдвинуться с мертвой точки, в которую сейчас попала.

Я хочу знать.

Если даже… Если даже моих родителей уже не будет в живых, я хотя бы буду знать, кем они были. Этого будет достаточно…

Наверное…

Правда, я совсем не знаю, с чего начать. Было бы просто замечательно, если бы я смогла вспомнить… Но что-то подсказывает мне, что это произойдет еще не скоро. Воспоминания только-только начали пробиваться сквозь брешь, что образовалась здесь, в мире, что напоминает мой прежний, тот самый, в котором я родилась…

Я резко вскинула голову, пронзенная озарением, как стрелой со смертоносным ядом, отравляющим душу слепой надеждой. Вот оно… Вот то, за что я смогу зацепится. Как же все просто, Господи!..

Охваченная возбуждением, в миг встряхнувшим с меня всякое оцепенение и усталость, я принялась суетливо и несколько нервно расхаживать у костерка, раздраженно стаскивая с себя теплую одежду и бросая ее на поваленные стволы цветущих деревьев вместе с внезапным пробуждением осознав, что все еще не переоделась и мне становиться все жарче, да настолько, что дышать уже трудно. Избавившись от раздражающей накидки и сбросив платье, оставшись в одной сорочке и нисколько этого не смущаясь, в конце концов у драконов другие порядки, да и в долине я одна — Азера не было видно еще с прошедшей ночи — я, вздохнув с облегчением, задумчиво потеребила кончик выбившейся из растрепанной ветром косы и пыталась сложить пришедшую в голову картинку воедино.

Мой отец был полноценным драконом, Истинным, как назвал таких как он, Оган. Значит, у него есть свое обиталище, место, где он проживал и куда забрал мою мать, а потом и жил с ней, нарушив все драконьи Заветы. Всего таких пять, а раз в долине осталось только два ныне живущих Земляных дракона, значит оно тут же отметается, иначе я бы уже знала своих родителей в лицо. Оган им быть никак не может, так как никогда не проводил Ритуала. Да и Азер тоже, раз уж они почти всю жизнь пробыли вместе.

На этой мысли я нервно хихикнула, стыдливо прикрыв рот рукой, словно боялась, что кто-то услышит мой смех, а следом и мысли, и осудит только за одно их существование. Старая привычка подавлять себя во всем все еще напоминала о себе и я всерьез опасалась осуждения, немного испуганно озираясь по сторонам. Пришлось напомнить себе, что сварливых и честолюбивых старух принижающих всех остальных в деревне — и которым почему-то все это позволяли, — для меня больше нет и они не имеют надо мной никакой власти. Наконец-то, свобода! Полная и безоговорочная. Как же долго я об этом мечтала…

Тряхнув головой, отбросив ненужные сейчас мысли, я сосредоточилась на главном и запустив в волосы пальцы, чуть дернула пряди, еще больше растрепав их, превратив в самые настоящие космы, но меня, откровенно говоря, это волновало мало.

О видах драконов, к сожалению, я знала не так уж и много. Пусть и интересовалась ими в свое время, но все же не придавала особого значения, больше заботясь о тайне, которую упорно скрывал Оган. А стоило бы. Знала бы, что это сыграет решающую роль и выведет меня из тупика, в который я сама себя загнала, обязательно бы обратила внимание.

И так, постараюсь припомнить, что я выяснила о драконах по памяти. Их пять видов и все они разные, со своими особенностями и отличительными чертами. Есть Земляные драконы, Морские, Небесные, Огненные и Черные. Если я ничего не напутала, то все верно.

Земляных сразу же отметаем, остается четыре. Ну, Морские, определенно обитают вблизи океанов и морей или даже в них самих. Небесные, наверное, где-то под землей или в горах. Огненные, э-м-м… Скорее всего там, где есть вулканы. Все же огонь — их стихия. А вот Черные… Даже представления не имею. Если честно, то по ним было очень мало записей в книгах, будто бы их… недолюбливали. Да и сам Оган говорил, что они самые жестокие из всех существующих видов драконов. Интересно и немного странно. За что же их так заклеймили? Явно ведь не просто так.

Впрочем, это не так уж и важно. Определенно, что Черный дракон не может быть моим родителем, раз уж они были такими… такими особенными.

Теперь остается только три. Морские, Небесные и Огненные. Что ж, уже лучше. Круг поисков сузился и времени потратится тоже чуточку поменьше. Да и сосредоточиться будет намного легче. Чем меньше дорог — тем проще сделать выбор.

Остается только узнать, как их всех найти. Я ведь не могу двигаться вслепую. И в одиночку я не справлюсь. Мир такой огромный и я по сравнению с ним — просто капля в море. Мне обязательно понадобиться помощь. Только вот… Согласиться ли Оган? Это ведь будет непростое путешествие, ох какое непростое. В этом я даже не сомневаюсь. А он не из тех, кто любит бывать вдали от дома. Это я уже поняла.

Но и без него мне никак не обойтись. Оган, в отличии от меня уже повидал мир и если даже не весь, то большую его часть. И опять же в отличии от меня, он способен чувствовать себе подобных и наверняка знает все обиталища драконов, а это очень поможет мне в поисках. Я хоть и тоже дракон, но неполноценный, а всего лишь полукровка и даже не знаю, смогу ли так же как он почувствовать других драконов, и тем более пройти сквозь туман и не заблудиться в нем, плутая до самой смерти.

Может, в нашей деревне и терпеть не могут драконов, пресекая любые о них разговоры и выдворяя чуть ли не каждого, — будь то торговец или даже богатырь, — кто осмелиться рассказывать о них сказки и легенды, за всем уследить все равно не смогли бы и кое-что я все-таки узнавала. По крупицам, по чуть-чуть, выхватывая то тут, то там, но я сумела таки собрать кое-какие тайные знания и довольствоваться ими, смакуя каждую новую деталь, что мне удалось вызнать. Поэтому для меня не было загадкой то, что попасть в обиталище дракона могут только сами драконы или драконоборцы, следующие знаку сердца любимой, что была похищена драконом. Именно благодаря этому секрету в одной из самых красивых легенд драконоборец смог попасть на остров дракона и даже убить его, положив конец гнету огнедышащих змиев, хоть и не смог спасти свою любимую, которая к тому моменту уже обратилась в пепел.

Я тяжко вздохнула, рассеянно взирая на зеленые ковры под ногами и серо-бурые скалы.

Жаль, что я не успела дослушать это легенду до конца — сказочника, что поведал ее нам, ребятишкам, прогнали из деревни разгневанные жители, едва не закидав несчастного камнями насмерть и больше он у нас не появлялся, хотя прошло уже много ни мало лет семь, если не больше.

Единственное, что я знаю, так это то, что по этой легенде было написано множество сказок и историй, а так же поставлено с десятки вертепа и все они имели большую любовь у жителей любых деревень и даже град, больших и малых.

Я же считала их несколько однотипными и скучными. Предсказуемыми. С избитым сюжетом и одинаковыми героями, созданными как на подбор, без каких-либо отличий и особенностей, просто списанных одна с другой.

Мне же всегда хотелось послушать иную историю, отличную от других сказку, где главными героями будут не драконоборец и девушка, а дракон и Невеста.

Скупо улыбнувшись, я поняла, что моя мечта, можно сказать, сбылась. Только я не ожидала, что сама стану частью сказки и сама буду играть свою роль, но уже так, как мне захочется.

И все-таки жизнь — очень странная штука. Она может дать то, что совсем не нужно, а может отнять самое дорогое. Может разрушить, а может и воссоздать. Порой она идет такими путями, что невозможно предугадать, чем закончиться сей путь и лишь после, стоя победителем в конце извилистой тропы и глядя на пройденную дорогу, становиться ясно, для чего все это было нужно.

Надеюсь, у меня будет также.

Раньше я ненавидела себя за то, что прочла те строки.

Теперь же благодарна, что осмелилась на проступок и украла книгу, тем самым запустив цепочку событий, которая привела меня сюда, в эту долину и раскрыла тайну о моем истинном происхождении.

Осталось лишь последнее: довести историю до конца.

И пожалуй, это будет самое сложное, что мне предстоит сделать. Сказки учат, что последние страницы — самые интересные, но и самые непредсказуемые, полные опасностей и неопределенности. Ведь именно тогда становится ясно, справится герой с трудностями и достигнет своей цели, или этого не случится никогда. Ведь только на последних страницах раскрываются все переплетения сюжета и все становится на свои места.

И я буду надеяться, что справлюсь. Чтобы не случилось.

Очнувшись от размышлений, я обнаружила себя стоящей посреди небольшого ручейка, весело сбегающего по камням и исчезающего за поворотом среди густых зарослей кустарника. На губах блуждала мечтательная улыбка, а в душе царило ощущение невесомости и странное чувство уверенности в будущем, какое бывает только у тех, кто верит в то, что делает. Верит в себя.

Выходит, я верю, что у меня все получиться? Что я распутаю этот клубок и смогу дойти до конца, преодолев все препятствия на моем пути?

Мечтательная улыбка стала чуточку шире и нежнее. Было бы здорово…

Забавно, но сейчас я даже чувствую себя героиней сказки, которая вот-вот сотворит чудо и все обязательно будет хорошо.

Только вот, жизнь не сказка, и все не случается, как по волшебству. В жизни, чтобы хоть чего-то добиться, приходится бороться и порой, не на жизнь, а насмерть.

Думая об этом, я даже не подозревала, насколько окажусь права.

Моя улыбка померкла. Иллюзия сказки рассеялась. Я снова оказалась в долине, наедине с собой. Совсем одна.

Вздохнув, я сложила руки на груди и побрела обратно к скале-черепу, успев уйти довольно далеко, пока была погружена в раздумья. Мне стоит сейчас не слоняться по долине, как неприкаянная душа, а переодеться, помыться и приготовить что-нибудь поесть. Оган скоро вернется и кто знает, может и не один, а вместе с Азером. Пропадает же он где-то с прошедшей ночи.

Хотя, если верить словам Огана, (а сомневаться в них мне не приходилось), Азер — птица свободного полета и делает, что хочет. Так что, вполне может быть, он уже не прилетит обратно. Тем более свой родной дом, как я поняла, он недолюбливает. Пусть и не совсем понятно, почему.

Добравшись до черепа, я взяла из своей спальни банные принадлежности и долго отмывалась, попросту смывая с себя этот день, переполненный событиями, переживаниями и глубокими думами, что не давали мне покоя и лишь разрастались день ото дня, вселяя в душу чувство некой тревоги, значение которой я никак не могла понять. Что же меня так беспокоит?

Вымывшись, я наскоро обтерлась и одевшись, быстренько перебралась на кухню, которая была совсем недалеко от моей спальни, просто сразу заметить ее за гобеленами было непросто. Даже сейчас я все еще иногда путалась и плутала среди толстых, вышитых диковинными узорами и картинами, тканей, сильно усложнявших поиск так необходимого помещения, когда желудок урчит от голода.

Приготовив поздний ужин, я отметила, что время близиться к ночи, а Огана все еще нет. Прошло уже несколько часов с его отлета, где же он может быть? Почему задерживается? Может, что-то случилось?

При этой мысли мне стало нехорошо. Тревога ударила по нервам, как смычок по струнам. Я вдруг очень отчетливо поняла, что совершенно одна в огромной долине и меня некому защитить. Тут же, словно по насмешке судьбы, вспомнился тот пронзительный, испытующий взгляд из тьмы, забитый под завязку откровенной злобой и внушающий безотчетный ужас, пробирающий ледяными, крючковатыми пальцами до костей. А вслед за ним, пугающий своей реалистичностью сон, где черный дракон напал на меня, совершенно точно собираясь сжечь.

Честно говоря, со всем тем, что происходило со вчерашнего дня, я напрочь об этом забыла. И видимо, зря.

Потому что если тогда я была с Оганом, то теперь рядом не было совершенно никого.

Я была одна.

Похлопав по щекам, я заставила себя отбросить все мысли прочь и тем более жуткие воспоминания, и спустилась вниз, с нарастающим беспокойством вглядываясь в стены высоких скал, уже не чувствуя себя в безопасности, хоть и окруженной ими со всех сторон.

Наоборот, появилось ощущение, что я в ловушке.

— Добрый вечер.

Будучи и так на нервах и к тому же, застигнутая врасплох, я подпрыгнула на месте и резко обернувшись, уставилась во все глаза на Азера, нарочно или нет, подкравшегося ко мне со спины. Подавившись собственным криком, я длинно выдохнула и запустила пальцы в волосы, откидывая их назад, все силами пытаясь унять обезумевшее сердце, готовое вот-вот выпрыгнуть из груди. Боги мои… Так ведь и умереть можно!

— Я тебя напугал, — догадался он, внимательно приглядываясь ко мне. — Что-то не так?

— Нет, все в порядке, — заверила его я, хотя и слепому было бы ясно, что это наглая ложь. — Просто Огана уже долго нет.

Оборотень нахмурился, затем всмотрелся в вечернее небо и спросил:

— Давно он улетел?

— Часа два назад, наверное, — ответила я, проследив за его взглядом. — Вы с ним не виделись сегодня? — спросила, но Азер почему-то промолчал, не сводя глаз с вышины и мне показалось, или он действительно выглядел сильно встревоженным?

И словно только дожидаясь этого момента, на темнеющем небосводе появилась точка, стремительно увеличивающаяся в размерах и уверенно направляющаяся к нам. Я улыбнулась, ни капли не сомневаясь, что это Оган наконец возвращается с охоты и уверенно сделала шаг вперед, как вдруг Азер сделал нечто совершенно неожиданное: он вытянул руку, преградив мне путь и я ткнулась в нее грудью, растерянно вытаращившись на оборотня, жестом велевшему мне зайти ему за спину.

— Азер?..

Приложив палец к губам, он таки отвел меня себе за спину и оставил там, в недоумении таращиться ему в затылок, в полном неведении, что происходит.

Точка все ширилась и росла, превратившись в дракона, спикировавшего на землю, ударив по ней как молния, расколовшая дерево напополам. Столбы пыли взметнулись вверх, я прикрыла лицо рукой и успела заметить, как мгновенно вспыхнувшие линии на руке Азера, мигнув, угасли. Он расслабился, принял непринужденную позу и обернувшись ко мне, весело улыбнулся, давая понять, что все хорошо. В это же мгновение туша оленя упала к нашим ногам и мы оба на нее уставились, а затем из, медленно, словно нехотя, рассеивающейся стены пыли вышел Оган, вытряхивая травинки из своих волос одной рукой, а в другой нес какую-то бесформенную и растрепанную по краям ткань.

Я густо покраснела и торопливо отвернулась, закрыв лицо ладонью, чувствуя, как горят щеки, а от стыда хочется провалиться сквозь землю.

— Ну, как охота? — спросил вовсю веселящийся Азер, пользуясь неведением Огана, который все еще возился с пылью и травой, на этот раз убирая их со своего подбородка.

— Не очень, — ответил он, не разделяя веселье своего брата и даже, кажется, не обратив на это никакого внимания. — Все зверье куда-то разбежалось. Будто спугнул их кто.

— Ну, если ты расхаживал по лесу голышом, то ясно с чего они все разбежались, — выдал Азер и в этот раз не заметить насмешливую дурашливость в его тоне было просто невозможно. Видимо, Оган решил так же, раз в воздухе повисла немая сцена.

Я почувствовала на себе его взгляд и покраснела еще больше. А затем раздалось тихое шипение. Оган процедил:

— А сразу сказать не мог?

— Ну прости, ты был немного занят, — произнес явно ни в чем не раскаивающийся Азер. — Да к тому же: почему бы твоей Невесте не увидеть все твои достоинства?

Вот этого выдержать я уже не смогла. Подняв голову, глядя на долину сквозь растопыренные пальцы, которые буквально обжигали мои пламенные от смущения щеки, я подхватила юбки и бросилась прочь, слыша в спину заразительный смех Азера, явно оставшегося довольным произведенным результатом.

Я бы тоже посмеялась, наверное, но моя совесть бы мне этого не простила.

* * *

Следующий день я встречала воспоминаниями о вчерашнем вечере. И вовсе не о той неловкой ситуации, в которую попала и которую усугубил Азер, с чего-то вдруг решив над нами подшутить. Нет, я вспоминала то вечернее время когда шутки кончились и после короткого пересказа о встрече с отцом, я смогла поделиться своим желанием хоть что-то разузнать о своих настоящих родителях, в том числе и мыслями, которые успела собрать в кучку до возвращения драконов в долину.

И вопреки моим опасениям, они поддержали меня, выразив искреннее, как мне показалось, желание помочь. Азер же и вовсе заявил, что ему будет очень интересно взглянуть на дракона, сумевшего преодолеть магическую силу Ритуала. Подавляя слепую надежду и острое чувство потери, мне пришлось напомнить ему и себе в том числе, что исходя из всего, что мы уже знаем, вряд ли они живы и вероятнее всего их, на самом деле, уже нет на этом свете.

На это Азер лишь загадочно улыбнулся, оставив мои слова без ответа.

И очень озадачил этим. Значит ли это, что он знает больше, чем говорит?

И почему он вообще так сказал? Если это была всего лишь шутка, то очень плохая и даже больше — жестокая. Хотя не думаю, что он стал бы таким шутить. Но утверждать, все же, не берусь. В конце-концов, я знаю его всего ничего, как в прочем, и он меня.

Выслушав мои соображения, Оган сказал, что в этом есть смысл и что по его предположениям я вполне могу быть отпрыском Огненного дракона, судя по цвету моих глаз и волос, в самом деле отливающих красноватым при ярком свете солнца.

И это вполне может быть правдой. Тем более если припомнить мою нездоровую тягу к огню. Откуда еще могут быть во мне такие… такие особенности? Если только это действительно так.

Жаль, что я не додумалась спросить у папы, какого цвета был дракон в своей звериной ипостаси. Сейчас бы не мучилась этим вопросом.

Наш разговор продлился до самой ночи и закончился тем, что мы составили план о том, как будем выяснять мою принадлежность к какому-либо из трех выбранных мной видов драконов. Все довольно просто: драконы могут попасть в любое из обиталищ Великих Предков и в том, в котором я почувствую родство или нечто схожее, и будет моим настоящим домом.

Но, честно говоря, у меня были сомнения на это счет и весьма немалые. А вдруг я ничего не почувствую? Или не пойму, что почувствовала? И если даже почувствую, смогу ли я вообще пройтись по местам, где родилась и где провела первые годы жизни, пока не случилось… то, что случилось. Вдруг кости Великого Предка облюбует другой дракон и ему не понравится, что чужаки, да еще в компании полукровки, которой по сути, вообще не должно существовать, заявятся к нему в дом? Что тогда?

Молчать об этом я не стала, но в ответ получила лишь короткое: не беспокойся, все обойдется.

Мне бы их уверенность…

Время было уже за полночь, когда мы наконец сошлись во мнении и разошлись по спальням. Вернее, я пошла в спальню, а драконы остались снаружи и улеглись спать на скалах в драконьих обличьях.

Вроде бы, ничего такого в этом нет и все, как обычно, но… Почему-то я почувствовала тревогу. Сразу же вспомнилось странное поведение Азера, когда прилетел Оган. Он как будто… ожидал увидеть кого-то другого. Интересно, кого? И почему?

С этой же тревогой я проснулась сегодня утром. Она тихонько засела в груди и точила мои нервы, размывая с трудом внушенные покой и убежденность, что все обязательно будет хорошо.

Снова пришлось напомнить себе, что я не в сказке и ничего не случается как по волшебству.

Но окончательно расшатало мой покой вовсе не тревога, а осознание одной простой истины — сегодня мне не снились сны. Никакие. Вообще. Ни единого. Даже те реалистичные видения не посещали меня, нагоняющие откровенную жуть при пробуждении.

Когда я это поняла, то почему-то очень испугалась. Прямо до дрожи. До холодка по спине. Странно… И страшно.

И это лишь усилило мою тревогу.

Ведь если так рассудить, то я наоборот должна была обрадоваться, испытать облегчение, что они перестали меня беспокоить и теперь я буду спать спокойно, без томительного ожидания и пугающих предположений о том, что увижу сегодня.

Но вместо этого испытывала лишь как время уходит сквозь пальцы. Вытекает, будто вода меж камней. Будто кровь сочиться из вспоротых вен… Словно у меня его больше не осталось.

Словно жизнь сделала последнее предупреждение, а я не услышала его и теперь меня ждет расплата…

Дернувшись как от удара, я вышла на залитую солнцем поляну, с трудом высмотрев через пелену света двух оборотней о чем-то озабоченно переговаривающихся с друг другом, и поглядывающих на меня серьезно, без доли вчерашней легкости и теплоты. С чего вдруг такая перемена?

И почему мне кажется, что от меня опять что-то скрыли? Я почувствовала это еще вчера, во время разговора… Когда они наконец научаться доверять мне?

Или этого не случится никогда?

Тревога заворочалась внутри, свернувшись клубком, тяжело засев в груди.

К тому моменту, когда я подошла к ним, Азер уже обратился в дракона и взмыл в небо, стремительно исчезая в вышине. Слишком стремительно.

— Доброе утро, — добродушно поприветствовал меня Оган, внимательно приглядываясь ко мне, так же, как вчера это сделал Азер. — Ты в порядке? Выглядишь уставшей… — подметил он. — Ты хорошо спала?

Тяжело вздохнув, действительно чувствуя себя именно так, я решила не лгать.

— Если честно, не очень…

Оган сделал шаг ко мне, во взгляде появилось беспокойство и что-то еще, какое-то чувство, которое я не смогла разобрать. Может, если бы чувствовала себя лучше, то смогла бы. Но сейчас я даже думать об этом не хотела. Только отдохнуть…

— Плохие сны? — Уще один шаг и он оказался очень близко ко мне. Протянул руки и поправил накидку, небрежно наброшенную на плечи. Я не спешила отвечать, мысленно отметив, как точно его попадание, а он нахмурился и дотронулся до моего лба. — Жара нет… Что с тобой?.. Все-таки дурной сон?

На этот раз я кивнула, и вдруг поймала себя на остром желании все рассказать. И о своих снах и о том, что в них вижу и почему они меня так беспокоят… Раньше я как-то упускала этот момент. То не придавала значения, то попросту забывала, а после, когда все-таки задумалась об этом, не улучила подходящего момента. При Азере делать этого не хотелось, а других возможностей не предоставилось.

А сейчас мне вдруг показалось это очень важным: рассказать ему все. Почему-то я ощущала себя так, что если не сделаю этого сейчас, то не смогу уже никогда.

Вцепившись в его руки, я чуть подалась вперед и быстро сказала, нервно облизнув губы, не желая даже знать, как при этом выглядела:

— Выслушай меня, пожалуйста… Это очень важно!

И едва я это произнесла, как меня окатило удушливым дождем откровенного ужаса.

Широко распахнув глаза я, словно оцепенев, таращилась на Огана, который тоже почувствовав это мгновенно напрягся, словно натянутая тетива и настороженно прислушался к тишине, подняв руку.

Тревога ударила в виски. В ушах зазвенело. Я кое-как пролепетала едва ворочающимся языком, запинаясь буквально на каждом слове:

— Э-это -т-тот с-сам-мый з-зверь, д-да?

— Это не зверь… — тихим, осевшим голосом произнес Оган и повернувшись ко мне, легонько подтолкнул. — Возвращайся в пещеры.

— Но…

— Быстро!

Вздрогнув и невольно сделав шаг назад, я бросилась прочь. Вцепившись в полы накидки так, словно от нее зависла моя жизнь, я бежала не разбирая дороги, ориентируясь только на череп гигантского дракона, и постоянно на что-то налетая. Споткнувшись опять, я услышала за спиной шелест крыльев и обернувшись, увидела как Оган обратившись в дракона, молниеносно исчезает в бесчисленных пещерах и подземных переходах сокрытых в стенах, окружающих долину плотным кольцом.

Я снова почувствовала себя в ловушке.

Захотелось мгновенно сбежать отсюда. Убраться как можно дальше. Куда угодно, лишь бы не быть здесь.

Неловко вскочив с места, я снова бросилась бежать, но будто сама природа взбунтовалась против меня. Трава царапала голые ноги, кусты цеплялись за платье, — мое любимое, — грозя разорвать его в клочья, коренья выступали из травы и подставляли мне подножку.

Или может, это не природа взбунтовалась, а я не могу справиться собой?

Споткнувшись в очередной раз и рухнув на колени прямо в узкий ручей, я осталась сидеть на месте, уже успев понять, что ничего из этого не выйдет. Беспомощно всхлипнув, я ударила кулаком по мутной воде, разбрызгав ее по платью и лицу. Да что со мной такое? Что за страх так душит меня?

Обхватив себя руками, я шмыгнула носом и задрала голову у ясному, непричастному ни к чему, что творилось под ним, по-весенне голубому небу. Такому бескрайнему и безмятежному. Легкому и воздушному. И вдруг поняла, что все, что твориться со мной сейчас — происходит только в моей голове.

Иными словами, я сама себя запугала до полусмерти.

Осознание собственного страха помогло мне успокоиться. Он все еще присутствовал во мне, тесно переплетаясь с тревогой, но теперь я уже знала, с чем имею дело и могла это контролировать.

Встав с колен, я вытерла лицо, и сделала глубокий вдох и выдох, мысленно сосчитав до пяти. Окончательно успокоившись, я задумчиво подняла взгляд, так же как и Оган недавно, настороженно вглядываясь в безопасные на вид, равнодушные скалы.

Это ощущение… Я ведь не придумала его. Оган тоже это почувствовал, а значит, я не сумасшедшая и все это — реально… Только очень странно. Что за существо способно так напугать, при этом оставаясь в тени?

Оган сказал, что это не зверь. Но кто же он тогда? Дракон?

И тут я снова почувствовала это. Леденящий кости ужас и бесконечная злоба, заморозившая мой затылок, превратив его в сплошной кусок льда. Напряженно выпрямившись, я медленно, слишком медленно обернулась.

Легкий, но колючий порыв ветра окатил меня с ног до головы, вынудив прикрываться от него. Сморгнув пыль, я убрала руку и опустив ее, не поверила своим глазам.

Передо мной был дракон. Черный, как сама ночь. Как мгла из самой глубокой бездны.

Его взгляд с вертикальным, узким, будто у змеи зрачком, пронзал, словно острием кинжала, входя глубоко в тело, доставая до сердца и тараня его насквозь.

Я инстинктивно сделала шаг назад. В горле запершило, в голове воцарился хаос. От него так и веяло угрозой, смертельной и безмерной. Она заполнила собой все пространство, стало нечем дышать. Легкие сдавило, воздуха катастрофически не хватало. Нужно вдохнуть…

Продолжая пятиться, я все поняла. Ошибки быть не может. Это он.

Дракон из моих снов.

И он стал реальным.