Огранённые (гет)

Ххххх «Хххххх», 27 сентября 1979 года Третьей эры.

Рэин вошёл в комнату для тренировок. Внутри не было людей, хотя обычно кто-то из помощников Эрвента ждал его там. Рэин уже начал считать их своими личными ассистентами, но не учителями — учителем по-прежнему оставался Эрвент. Хотя в последнее время он появлялся всё реже. За последнюю неделю Рэин ни разу его не видел.

Клеток сегодня оказалось немного. Бо́льшая часть птиц, особенно хищные или крупные, не жили в этом помещении постоянно: их приносили на время занятий. Сейчас здесь были лишь клетки с маленькими комнатными пташками.

Несмотря на полное одиночество, Рэин начал тренировку. Такое уже случалось: иногда помощники опаздывали из-за того, что в исследовательской части корпуса что-то выходило из-под контроля. Он отпер клетку с волнистым попугайчиком. Хотя Рэин и помнил о правиле не заводить любимчиков, всё равно не смог удержаться от того, чтобы потрепать его по голове.

Он отправил птичку в полёт, закрыл глаза и будто вселился в её тело. Рэин видел комнату с высоты и даже почти ощущал сопротивление воздуха. Теперь ему не был нужен тактильный контакт, чтобы делать подобные вещи. Он заставил попугайчика исполнить две мёртвые петли и с удовольствием отметил, что вестибулярный аппарат больше не бунтует против таких трюков. Рэин даже посетовал, что сейчас здесь нет сокола или ястреба: домашние птицы были податливы и послушны, поэтому он начинал терять к ним интерес. Да и тренировки в помещении уже не казались такими увлекательными. Рэин предпочитал практиковаться на открытом воздухе — там было, где развернуться.

Вдруг дверь в комнату отворилась. В движении Рэин различил лишь смазанный силуэт на пороге, но даже на такой скорости не оставалось сомнений, кому он принадлежал. Рэин слишком резко оборвал связь с попугаем, из-за чего птичку тряхнуло в полёте, а сам он пошатнулся и прислонился ладонью к стене, чтобы не потерять равновесие окончательно.

— Здравствуйте, господин Эрвент! — удивлённо и слегка обрадовано произнёс он.

— Здравствуй, Рэин. Сегодня у нас возникла непредвиденная ситуация, поэтому все заняты, но моё участие уже не требуется, — Эрвент улыбнулся. — Так что я решил сымпровизировать для вас групповое занятие. Покажем тебе кое-что интересное. Пойдём.

Сегодня на нём были зелёные клетчатые брюки и вельветовый пиджак цвета мха. У левого плеча красовалась вышитая яблоневая веточка с белоснежными цветами, опадающие лепестки которых словно осели на лацканах.

— Господин Вальдау обмолвился, что ты уже начинаешь контролировать не только птиц, — сказал Эрвент по дороге. — Кошки, кролики, мыши. С мышами, по его словам, получается особенно хорошо.

— Да, но всё не так впечатляюще, как можно подумать, — смущённо ответил Рэин. — И мне кажется, я ещё не до конца освоился с птицами.

— Ты и не должен — в этом суть. Помнишь, мы обсуждали? Чем меньше зацикливаешься, тем легче переключаешься. Жаль, что я пока не видел, как ты применяешь телепатию на других животных. Может быть, загляну к тебе на вечерней практике. А сейчас мы займёмся кое-чем другим.

Наконец они пришли в спортзал, где остальные подопечные уже дожидались их появления. У стены зачем-то стоял стол, а на нём — три небольших ящика, обитых кожей. Когда Рэин приблизился, Эрвент снял с них крышки, и оказалось, что внутри лежали камни. Одни, фиолетовые, насыщенные в глубине и почти прозрачные у граней, имели вид шестиугольных призм с обоими заострёнными концами. Другие, солнечно-оранжевого цвета с пузырьками и трещинами внутри, напоминали капельки и были размером с куриные яйца. Третьим, самым маленьким, тёмно-красным, почти непрозрачным, чья-то умелая рука придала формы параллелепипедов со срезанными углами.

— Выбери один, — предложил Эрвент. — Например, какой-нибудь из фиолетовых.

С этими словами он накрыл крышками два оставшихся ящика.

Все присутствующие, даже Пандэлеана, с интересом наблюдали за происходящим. Даар тоже смотрел внимательно. Этого нельзя было сказать по выражению лица, но Рэин понемногу стал понимать язык его тела.

Он взял наугад один из фиолетовых кристаллов, и, как только пальцы коснулись гладкой поверхности, ощутил приятную, освежающую прохладу, исходящую от камня.

— А теперь воспользуйся телепатией, — сказал Эрвент, отворяя дверцы у большой клетки, стоявшей чуть в стороне. В ней сидело около двух десятков канареек.

Рэин побледнел. С самого первого дня он избегал взаимодействия с ними, если предоставлялась такая возможность. Болезненные воспоминания о доме всё ещё были слишком свежи.

Он сжал камень в кулаке и подозвал одну из птичек к себе, прежде чем повелеть ей что-нибудь, но вместо одной канарейки из клетки вырвался жёлтый вихрь. Растерявшись, Рэин не смог остановить птиц и едва успел уклониться. Стайка стремительно пролетела мимо него, чуть не задев крыльями, и когда Рэин обернулся, он увидел, как все канарейки мирно рассаживаются на турниках в другом конце спортзала.

— Ты держишь в руках аметист, — пояснил Эрвент. — Он усиливает магические способности. Обычно его применяют для увеличения мощности артефактов, однако в вашем случае они воздействуют непосредственно на организм. Использование камней может сбивать в начале обучения, но сейчас, когда ты уже освоил азы, самое время перейти к ним.

Рэин медленно вертел в руке кристалл. Лёгкая прохлада держала тело в приятном напряжении. Казалось, что все чувства обострились, а реакция улучшилась.

Из неприметной коробки под столом Эрвент вынул нечто, напоминающее кулон: чёрный шнурок, на котором висел металлический зажим с маленькими регулировочными винтиками. Он взял аметист у Рэина из рук, вставил в это приспособление, а затем повесил юноше на шею и заправил под спортивную кофту. Остальные в это время самостоятельно проделали те же манипуляции.

— Эффект сохраняется, пока камень находится в непосредственной близости к телу, — сказал Эрвент и дважды легонько хлопнул Рэина по груди в том месте, где под одеждой немного выпирал аметист. — Ну, начнём!

С помощью жребия он разделил шестерых учеников на две команды. Рэин оказался вместе с Пандэлеаной и Куандэлом и был не очень рад такой компании.

— Ваша задача — снять аметисты с соперников, сохранив свои, — объявил Эрвент. — Комана, все члены которой останутся без камней, будет считаться проигравшей. Победители же в награду выбирают меню на завтра.

Закончив речь, он достал из кармана серебристый свисток и дал сигнал к началу тренировки.

Все сорвались с мест. Рэин окружил себя ореолом летающих птиц и ринулся к Иуоре, сочтя её самым слабым противником. Управлять канарейками, было легко, как никогда — они повиновались каждой мысли, едва она успевала оформиться в сознании.

Эмита попыталась преградить ему путь, но из-за птиц не смогла даже приблизиться, поэтому переключила внимание на Пандэлеану. Вдруг откуда-то сбоку выскочил Куандэл и дал знак усмирить канареек. Как только просьба была исполнена, он подошёл вплотную и, заведя руку за воротник Рэина, быстро нашёл шнурок.

— Ты спятил?! Мы в одной команде! — воскликнул Рэин и попытался отстраниться, но Куандэл крепко держал подвеску.

В этот момент Рэин разглядел его пустые глаза и понял: на самом деле перед ним Даар. Почти половина птиц отделилась от общей стайки и атаковала его, пока остальные канарейки не давали другим противникам приблизиться и взять числом. И всё же маленькие коготки и клювики не могли остановить Даара, который в этот момент, казалось, отринул всё человеческое, в том числе сомнения и боль. Рэин попытался сбросить его с себя, но Даар вернулся в привычный облик, став выше и тяжелее. Несмотря на борьбу, он всё ещё держал шнурок, но вдруг его рука странным образом разжалась, а сам он отступил дёрганно и неестественно, словно в обратной перемотке. Рэин оглянулся и увидел Пандлеану.

— Беги! — крикнула она.

Повторять дважды не требовалось. Рэин пулей пересёк спортзал и, оказавшись вдалеке от всех, быстрым взглядом окинул помещение, чтобы оценить обстановку. Он увидел, как Эмита поймала настоящего Куандэла за плечо, но тот стал бесплотным, чтобы освободиться. Аметист позволил ему использовать способность не только на руке, но и на всём теле. Даже одежда будто стала частью его самого, и пальцы Эмиты вместо руки или кофты схватили лишь воздух. Но Куандэл не сохранил концентрацию: сначала сквозь его ногу прошёл его же кроссовок, а затем с шеи соскользнула и подвеска с аметистом.

Как только это произошло, Эмита потянулась за шнурком, но вдруг, неизвестно откуда снова появилась Пандэлеана. Двигаясь быстро, как в ускоренной съёмке, она перехватила аметист и бросила его Куандэлу, который, лишившись усиления, снова обрёл плотное тело.

Глядя на то, как Пандэлеана прикрывает своих, откровенно говоря, бесполезных партнёров, Рэин даже слегка проникся к ней симпатией. Однако долго размышлять на эту тему у него не вышло — тренировка была в самом разгаре.

Очень скоро он почувствовал стремительно нарастающую усталость. Обычно она не наступала так быстро. Рэин огляделся по сторонам, и заметил, что все остальные тоже утомились. Особенно это сказалось на Иуоре, а потому у Пандэлеаны наконец появилась возможность сорвать с неё аметист. Следующей без камня осталась Эмита из-за того, что Рэин и Куандэл окружили её, не оставив места для манёвра. У них получилось это лишь благодаря Пандэлеане, отвлекавшей Даара, который, впрочем, вскоре от неё отделался и забрал аметист Рэина, к этому времени уже еле стоящего на ногах.

Те, кто лишился своих камней в изнеможении отходили к стене, хотя всё ещё могли попытаться отобрать их обратно.

— Слишком сложно, — пожаловалась стоящая рядом Эмита. — Я вижу так много вариантов будущего, и это меня только запутывает.

Рэин хотел приободрить её, но от усталости едва мог пошевелить языком.

Вскоре обоих камней, своего и Эмиты, лишился Куандэл: из двух Пандэлеан он доверился той, которая оказалась Дааром — и вот два самых сильных противника остались один на один. Кажется, оба они устали настолько, что были не в силах использовать способности, поэтому просто стояли друг напротив друга. Иногда кто-то из них дёргался вперёд, и тогда другой чуть отступал, но расстояние между ними не сокращалось.

В один момент Рэину показалось, что Даар ещё не истощён, а лишь притворяется и пытается понять, сколько сил осталось у Пандэлеаны. Вдруг, словно в подтверждение этих мыслей, он выставил вперёд руку, которая, как в фантасмагорическом видении, удлинилась метра на два, став похожей на тонкое белое щупальце. Пандэлеана, больше не способная обернуть время вспять, сделала шаг назад в бессмысленной попытке защититься и рухнула на пол, как только Даар снял обе подвески: ту, что принадлежала ей, и отобранную у Иуоры.

Несмотря на усталость, он поднял поверженную соперницу на руки, отнёс к остальным и усадил прямо на стол. Эмита забрала у Даара все аметисты и положила их в ящик, накрыв крышкой. Иуора в это время достала жёлто-оранжевые камни и раздала каждому по одному. Едва прикоснувшись к его гладкой поверхности, Рэин почувствовал, как по всему телу разливается приятное тепло, а силы начинают понемногу возвращаться. Он жадно схватил камень обеими руками и прижал к груди. Остальные тоже крепко держались за свои камни и выглядели заметно лучше, чем минуту назад.

— Превосходно! Даар, Пандэлеана, выше всяческих похвал! — комментировал Эрвент, пока все приходили в себя. — Рэин, отлично! Ты продержался дольше, чем можно ожидать от новичка, и твоя координация стала гораздо лучше. Куандэл, молодец, только потренируйся точнее контролировать каждую часть тела, чтобы больше ничего не терять.

Куандэл гордо вздёрнул нос, уделив преступно мало внимания последней части высказывания. Эрвент тем временем сунул ему в руку потерянный кроссовок и продолжил:

— Эмита, очень хорошо по сравнению в прошлым разом. Главное, не забывай, что ты можешь оценивать все варианты будущего по степени вероятности. Обращай внимание на то, что видишь чётче, а что мутнее.

Эмита кивнула, а стоящая рядом Иуора вдруг заговорила сама, не дожидаясь, пока очередь дойдёт до неё.

— Я хотела вылечить Даара, но только мешала ему.

После этих слов Рэин впервые заметил следы, которые его канарейки оставили своими коготками — неглубокие, но многочисленные. Иуора подошла к Даару и приложила ладони к царапинам, которые тут же начали затягиваться.

— Всё в порядке, — приободрил её Эрвент. — Ты научишься лучше чувствовать момент, когда мы уделим этому больше времени на тренировках. А пока…

Его прервало шипение рации, и слегка искажённый голос произнёс:

— Нестабильная работа объекта «Маяк» при питании от сети.

— Вынужден оставить вас, — тут же сказал Эрвент и, уже двигаясь к выходу, добавил. — Даар, объясни Рэину про янтарь. Пандэлеана, ты познакомишь его с гранатом. Эмита, расскажи про сочетания камней. — Закончил он уже у самого порога. — Потом подкрепитесь и наслаждайтесь свободным временем. Вы отлично поработали сегодня.

С этими словами дверь за ним закрылась.

— Давай уже, начинай! Быстрее закончим, — нетерпеливо обратился Куандэл к Даару.

Тот в ответ чуть ссутулился и сцепил руки в замок, что, по мнению Рэина, могло свидетельствовать о недовольстве. И всё же Даар заговорил:

— Этот жёлтый камень — янтарь. Он не усиливает способности, но помогает быстрее восстановиться. Во времена Новой Эры его вставляли в артефакты, чтобы медленнее уставать при использовании. На обычных людей янтарь не действует. Эрвент говорит, что не чувствует ни тепла, ни притока сил, когда держит его.

Теперь, когда Даар впервые произнёс настолько длинную речь, Рэин понял, почему он избегал разговоров. Его голос, хотя и был красив, не выражал эмоций ровно так же, как и лицо.

Некоторое время все продолжали стоять и напитываться энергией, не произнося ни слова, только крепко сжимая камни. Рэин взглянул на Даара — проходили дни, и он уже почти не боялся это делать. Теперь он замечал, что каждый раз Даар выглядел немного по-иному, будто, возвращаясь к своему истинному облику, постоянно забывал про какую-нибудь маленькую деталь. Он не менялся до неузнаваемости, всегда был высок, бледен, темноволос, но его чёлка иногда становилась чуть длиннее обычного, или глаза оказывались посажены слишком широко, или губы делались тоньше. Неужели Даар стал так силён и даже не замечал, что никогда не перестаёт использовать свою способность?

Спустя несколько минут Куандэл положил янтарь обратно в коробку, и все повторили за ним. Рэин сделал это крайне неохотно: ему не хотелось расставаться с источником живительного тепла, хотя он уже восполнил силы, отнятые аметистом.

Затем Пандэлеана открыла третий ящик. Она вынула оттуда сразу шесть тёмно-красных камней и быстро раздала каждому по одному. От них исходил холод, но совсем не похожий на тот, который излучал аметист. Он не освежал, не держал тело в приятном напряжении, не дарил лёгкость. Камень не хотелось прижать к разгорячённому телу в знойный летний день — казалось, он вытягивал всё тепло.

— Это гранат, — невозмутимо произнесла Пандэлеана. — Он ослабляет магические способности. Изначально люди вставляли его в ученические артефакты, чтобы снизить их мощность. И хотя ощущения от граната не самые приятные, нам он тоже может помочь. Ты стал сильнее, а значит, есть шанс, что при освоении чего-то нового ты не совладаешь с собственной магией и случайно навредишь себе или окружающим. Гранат способен это предотвратить.

Едва закончив речь, Пандэлеана собрала у всех камни, положила их в коробку и плотно прижала крышку. Рэин заметно поник при мысли, что ему придётся иметь дело с холодным, высасывающим саму душу гранатом, но вспомнив о том, ради чего он оттачивает свои навыки, отбросил все сожаления. Смерть родителей и Иджи окажется напрасной, если он не предотвратит ещё большие жертвы — Рэин не мог предать их память таким жестоким образом.

— Одинаковые камни усиливают друг друга, а разные, наоборот, блокируют, — подала голос Эмита. — Они могут делать это даже на небольшой дистанции, контакт с телом не обязателен. Обычно камни способны погасить своё действие, если находятся на расстоянии примерно двух метров, но в каждом случае всё индивидуально. Чем крупнее камень и чем лучше он обработан, тем больше радиус.

— Кончай уже это занудство, — вмешался Куандэл. — Проще на примере показать.

Двигаясь, как всегда резко и нервно, он сунул Рэину в руку янтарь и сказал:

— Запомни ощущение.

Потом дал второй. Разливающиеся по телу волны тепла усилились, и Рэину показалось, что он зашёл с мороза в жарко натопленное помещение. Не успел он насладиться этой иллюзией, как Куандэл забрал один янтарь и достал из коробки аметист.

Все чувства притупились ещё до того, как кристалл оказался у Рэина в руке. Камни больше не излучали ни прохлады, ни тепла; лежали на ладони как обычная речная галька.

— Ящики оклеены кожей, — пояснила Эмита. Куандэл закатил глаза, но она не удостоила эту реакцию вниманием. — Кожа ослабляет действие камней, но не подавляет полностью. Однако здесь три слоя, и они почти ничего не пропускают.

— Ну всё, идём? — нетерпеливо спросил Куандэл.

— Да идём-идём, — раздражённо ответила Пандэлеана и, расправив плечи, прошествовала к выходу. Остальные потянулись за ней.

За обедом все оживлённо болтали, радуясь внезапно освободившемуся времени, но Рэин и Даар, по обыкновению, молчали. Больше и громче всех говорил Куандэл. У него было превосходное настроение. Он то и дело расплывался в хитрой улыбке и становился похож на нашкодившего кота, уверенного, что никто не найдёт следов его злодеяния. Это казалось странным, но Рэин не понимал причин такого поведения и не хотел в них вникать.

Куандэл вообще его раздражал тем, что строил из себя гордого одиночку, но на самом деле постоянно нуждался в компании и успевал заскучать за пару минут наедине с собой. Время от времени он вспоминал о семье: родителях и двух братьях, — но тон, с которым он говорил о них, приводил Рэина чуть ли не в бешенство. Куандэл притворялся, будто совсем по ним не тоскует. Его незрелое сознание не могло принять, что скорбь — не признак слабости.

Потом все переоделись и перешли в комнату отдыха. Девочки расположились на диване. Эмита заплетала Иуоре косички, а Пандэлеана быстро собрала волосы в излюбленный пучок. Куандэл бесцельно слонялся из угла в угол и пинал перед собой подушку. Даар сидел за столом и рассеянно водил карандашом по бумаге. Рэин сразу направился в конец помещения, туда, где за стеллажами стояло фортепиано.

Он открыл крышку и заиграл медленную, ленивую мелодию под стать атмосфере в комнате. Выходило не очень — руки начинали многое забывать.

Спустя некоторое время дверь отворилась и внутрь заглянул Вальдау.

— Пандэлеана, с вами хочет поговорить господин Эрвент.

Это никого не удивило, ведь он периодически приглашал своих подопечных на беседы.

— Сейчас? — уточнила девушка.

— Да. Господин Эрвент уже освободился.

После этих слов они оба скрылись в коридоре.

Куандэл плюхнулся на место Пандэлеаны. Он недолго о чём-то разговаривал с Эмитой, но Рэин не прислушивался к словам, во всяком случае до тех пор, пока не услышал восклицание:

— Может, ты уймёшься?!

Он выглянул из-за стеллажей и как раз вовремя, чтобы увидеть, как Эмита пыталась влепить Куандэлу пощёчину, но её рука прошла сквозь его лицо.

— С каких пор ты научился так делать? — подозрительно спросила наблюдавшая за разворачивающейся сценой Иуора. — Ты что, стащил аметист?

Не успел Куандэл ответить, как Рэин пересёк помещение и уже стоял рядом. Казалось, что в голове щёлкнул переключатель, и его осенило: вот он — шанс.

— Что у тебя в руке? — спросил Рэин, прищурившись.

— Ничего, — Куандэл повертел в воздухе пустой ладонью.

— А в другой? Той, которая за спиной?

— Ничего, — повторил Куандэл раздражённо.

— Покажи. Или я сам посмотрю.

Куандэл, явно недовольный тем, что так глупо выдал себя, протянул руку и разжал кулак. На ладони и в самом деле лежал аметист.

— Ты должен был оставить это в ящике! — воскликнула Иуора.

— Я верну его на место, — твёрдо сказал Рэин, забирая камень. — Эмита, пожалуйста, сходи со мной. Будешь свидетелем, если появятся вопросы.

Они вышли в коридор вдвоём. Рэин замешкался, не понимая, как лучше поступить. Это часто случалось с ним в ситуациях, когда необходимо быстро действовать, принимать решения, строить план на ходу. Иджи бы не растерялась.

— Идём, — скомандовал Рэин и повёл Эмиту в противоположную от спортзала сторону. Мысли о сестре придали ему сил.

— Куда ты?

— Помоги мне, — вместо объяснений ответил он одними губами, и Эмита послушно пошла следом.

Нужно было найти укромный уголок. Сохранялись подозрения, что общая комната прослушивается, а значит, с другими помещениями дело могло обстоять так же. Рэин доверял Эрвенту, но тот, вероятно, сам был под наблюдением. Не стоило забывать, что он связан с правительством, против которого затеял двойную игру. Любые подозрительные разговоры на территории комплекса ставят под удар в первую очередь Эрвента, а этого Рэин не хотел.

За каким местом не станут следить? За тем, где никому не придёт в голову задержаться.

Едва подумав об этом, Рэин отворил одну из двойных дверей, отделяющих лестничную клетку от коридора, и поманил Эмиту за собой. Они остановились в пролёте между этажами. Рэин быстро зашептал, чуть ли не захлёбываясь словами от волнения:

— Ты говорила, что почти не видишь прошлое. А с аметистом?

— Когда как. Иногда, вроде, получается, иногда — нет.

— Можешь попробовать сейчас? Это очень важно.

— Рэин, послушай… — уголки бровей Эмиты жалобно опустились.

— Нет, Эмита, это ты послушай, — перебил он, не узнавая сам себя. — Эрвент не может сказать нам всё, как бы ни хотел. За ним следят, поэтому часть информации мы должны добыть самостоятельно. Разве ты не хочешь, разделаться с теми тварями, которые погубили наши семьи? Разве ты не хочешь, чтобы никто больше не оказался на нашем месте?

— Хочу.

— Тогда нужно точно понимать, с чем мы имеем дело. В отдалённое прошлое сложно заглянуть. Я прав?

— Да.

— Значит, среди нас шестерых проще всего увидеть, как напали на меня. Расскажи, что случилось после того, как я потерял сознание. Это было пятого июля, — Рэин вложил аметист в руку Эмите.

— Я попробую, — прошептала она, нервно накручивая тёмно-рыжую прядь волос на палец, — но я всё ещё почти не умею ориентироваться по датам. По воспоминаниям и ассоциациям получается лучше.

— Ищи день, когда я в последний раз видел свою семью.

Эмита кивнула. Она села на лестницу, а Рэин опустился перед ней несколькими ступенями ниже. Девушка положила одну руку ему на голову, а во второй крепко сжала аметист. Она закрыла глаза и долго сидела так, не шевелясь. Рэину казалось, что прошло минуты три или пять, и всё это время он не отводил глаз от Эмиты, пытаясь по её лицу угадать, удалось ли ей что-нибудь рассмотреть. Она выглядела безмятежно, а ещё какое-то время спустя её губы расплылись в робкой, нежной улыбке — не похоже, что она видит смерть Иджи.

Очнувшись от оцепенения, Эмита быстро-быстро заморгала, помогая себе вернуться в настоящий момент.

— Прости, Рэин, — виновато сказала она. — Мне кажется, у меня не получилось.

Эмита ослабла, даже побледнела. На вторую попытку сил точно не хватит.

— Ничего, всё в порядке. Главное, что ты попробовала, — Рэин пытался скрыть разочарование в голосе. — И всё равно, можешь рассказать, что ты увидела?

— Ты сидел в какой-то комнате, — неуверенно начала она. — Очень светлой. Кроме тебя там находились старик и девушка. Кажется, у девушки была очень длинная тёмная коса, ниже пояса. И она говорила на непонятном языке. Может быть, на лаокарском. Старик говорил на эквийском. Он кого-то ждал.

Рэин сосредоточенно вслушивался в каждое слово. Описание длинноволосой девушки настораживало: никого настолько приметного не было в его окружении. Эмита тем временем продолжала:

— Потом раздался звонок в дверь. Девушка ушла, а когда вернулась, с ней были ещё двое: другая девушка и молодой человек. И эта другая девушка сначала замерла на пороге, как будто не верила своим глазам, а потом бросилась к тебе в объятья. А молодой человек… Ну, я видела его со спины. У него были светлые волосы и загорелая кожа. Но, знаешь, мне кое-что показалось.

— Что? — каждая мышца в теле Рэина напряглась.

— Один раз он повернул голову, и у него было такое же пустое выражение лица, как у Даара.