Золотая Звезда (гет)

— Ты попала, сестрёнка!

Вздрогнув, Эла украдкой огляделась. Что гномы, что эльфы — все уже были порядком пьяны. Галадриэль так и вовсе подначивала Элронда поучаствовать в распитии эля на скорость, но Владыка Имладриса отказывался, ссылаясь на усталость и завтрашний выезд. Тауриэль с Кили молча смотрели друг на друга, будто общались без слов. Вдруг вспомнив кое-что, Эла зашарила взглядом по залу в поисках хоббита. Найдя полурослика, девушка тихо предупредила Торина, что отлучится и выскользнула из-за стола.

Стукнув Бильбо по плечу, Эла глазами указала ему на выход. Почти трезвый хоббит резво подскочил на ноги и послушно потопал следом за рыжеволосой.

— Бильбо, слушай… — девушка воровато оглянулась и снизила голос до шёпота. — А где Аркенстон?

Хоббит покраснел и машинально схватился за бок. Эла, улыбнувшись, про себя порадовалась. Значит, камень был в непосредственной близости от Торина, но никак на него не влиял.

— Ты планируешь отдать его?

— Хотел, но никак не могу застать Торина одного!

Хмыкнув, девушка попросила хоббита подождать и унеслась в зал, но почти сразу вернулась под руку с Торином, уговаривая его не сердиться и обещая, что это ненадолго. Узбад, увидев перед собой сразу же сжавшегося Бильбо, вопросительно приподнял бровь.

Эла, одобрительно улыбаясь, кивнула хоббиту. Прикусив губу, мистер Бэггинс вынул из-за пазухи сияющий Аркенстон и протянул его Торину.

— Торин, прости, что не отдал его сразу! Но я так перепугался! Ты был таким… Таким…

— Безумным. Я понял, мистер Взломщик, — узбад забрал камень из рук Бильбо и грустно усмехнулся. — Сколько же бед принесло нам Сердце Горы. И что мне теперь с ним делать? Лучше бы полурослик увёз его отсюда, право слово.

Эла задумалась, глядя на Аркенстон. Что-то царапало ей слух, не давая мысли оформиться. Как сказал Торин? Сердце Горы? Сердце. Спросив у гнома разрешения, девушка взяла камень в руки, оглаживая его пальцами. Тёплый, слегка пульсирующий, Аркенстон и правда был сердцем.

— А что, если его вернуть? Ну, Горе. Раз он — Сердце, разве он не должен быть на своём месте?

Торин уставился на неё такими удивлёнными глазами, что златоглазой стало не по себе. А потом гном, схватив её в охапку, закружил девушку по коридору.

Эла, прижимающая Аркенстон к груди, непонимающе моргнула, когда узбад, посмеиваясь, чмокнул её в нос. Промелькнула было мысль, что Торин всё же сошёл с ума, увидев камень, но в глазах гнома были лишь радость и восхищение.

— Умница, Эла. Осталось немного. Дождёмся Дис, предъявим камень народу, чтобы не сомневались, и вернём его в шахты.

— Мне ещё завтра трупы сжигать, если ты не забыл.

Хмыкнув, Торин поставил девушку на землю и обнял её одной рукой за талию, второй забирая камень. Подбросив злополучный булыжник на ладони, гном с трудом подавил желание хряснуть его о пол, чтобы он больше не вмешивался в судьбу Королевства-под-Горой, но сдержался. Хоббит, шедший чуть в стороне от обнимающейся пары, украдкой выдохнул. Бильбо до последнего мига боялся, что Торин снесёт ему голову за то, что полурослик утаил Аркенстон.

Когда пара вошла в зал, гости и жители Горы на миг замерли, будто ослеплённые сиянием «камня государя». Но стоило Торину поднять его над головой, как Чертог наполнился радостным рёвом.

Узбад, не убирая руки с талии своей избранницы, повёл её к столу. Эла, искоса глянув на Торина, только усмехнулась. Несмотря на все опасения, гном даже в непосредственной близости Аркенстона сохранял разум, а это значит, и дальше всё будет хорошо. Усевшись за стол, девушка вцепилась в кубок с вином и сделала большой глоток, с облегчением выдыхая. Торин, с удивлением приподняв бровь, наблюдал за происходящим, но молчал.

Закончив пир, эльфы распрощались и убыли в лагерь, пообещав с утра зайти попрощаться. Фили вызвался провожатым, Кили и Тауриэль отправились на прогулку по Эребору.

Эла устало откинулась на спинку своего кресла и ничего не выражающим взглядом смотрела в потолок. В голове приятно шумело от выпитого, но девушка всё равно то и дело возвращалась мыслями к произошедшему за последние дни.

«Как я сказала Торину? Что я не боец? А так ли это? Если хорошо подумать, то мне не хватает только холодной головы, которая позволит мне думать в бою, а не бросаться сломя голову под ятаганы орков. Брезгливость и омерзение пройдут, человек привыкает ко всему. Навыки есть, осталось только найти им применение.» Задумавшись, Эла поднесла к глазам ладонь и внимательно начала осматривать её, будто видела впервые в жизни. Одно слабое усилие — и на пальце послушно вспыхивает огонёк. Златоглазая прекрасно понимала, что стоит только ей пожелать, и в тот же миг этот огонёк превратится в огненный смерч, который выжжет Эребор дотла. Наблюдая, как язычок пламени скачет с пальца на палец, девушка слегка улыбнулась. Ну уж нет. Эребор стал долгожданным, столько лет разыскиваемым оплотом спокойствия, тихой гаванью. Местом, где можно скрыться от всего и всех, не обращая внимания на бурю, разошедшуюся снаружи.

Правда, что-то подсказывало златоглазой, что в скором времени она покинет Эребор. Ей не давало покоя произошедшее в Лихолесье. Торин, подошедший к расслабленно развалившейся на стуле девушке, хмыкнул.

— Устала?

— Как лошадь после скачек. Но я хочу ещё вина, что-нибудь перекусить и камин в своей комнате.

Вместо ответа гном попросту подхватил девушку на руки и понёс по коридорам, по пути отдав распоряжения Двалину, который попался на дороге. Рыжебородый гном только хмыкнул вслед узбаду и его возлюбленной, послушно направившись на кухню. Не опуская девушку на пол, Торин открыл дверь в её покои ногой и аккуратно усадил Элу в кресло возле полыхающего камина. Странное, отрешённо-равнодушное настроение златоглазой настораживало, но пока узбад молчал. Дождавшись Двалина, который принёс две корзины — одна со снедью, вторая с несколькими бутылками — Торин отпустил соратника и плотно закрыл дверь, прекрасно зная, что этим вечером никто к ним не сунется. Разве что по совсем уж серьёзному поводу. Придвинув к камину изящный столик, гном расставил на нём угощения и достал кубки, один из которых сразу наполнил вином и протянул девушке.

Не отрывая взгляда от пламени, трещавшем в камине, Эла взяла кубок в руки и осушила почти наполовину одним глотком. Молча долив вина в кубок златоглазой, Торин налил и себе, после чего устроился в кресле напротив.

Эла, ушедшая с головой в свои мысли, не замечала внимательного взгляда гнома. Который, пользуясь моментом, рассматривал ту, что завладела его душой и сердцем. Торин вспоминал ту девчонку, которую отряд встретил на своём пути. Сейчас у него язык не повернулся бы назвать Элу чужеземкой или ребёнком. За сравнительно недолгое время рыжеволосая путница каким-то неведомым образом срослась со Средиземьем. Узбад отметил и потяжелевший взгляд, свойственный тем, кто видел смерть и чудом избежал её. Приключения, которые выпали на долю этой невозможной девушке, закалили её, превратив из сырой заготовки в изящный клинок, способный оттяпать неумёхе лишние пальцы. Эла заметно похудела, оставшись всё так же широкоплечей и коренастой, но стала неуловимо похожа на гномов ещё больше. Даром что Торин теперь мог обхватить её талию одной рукой. Гнома неизменно раздражали эльфийские одежды на избраннице, но сделать с этим пока ничего не мог. Разве что раздеть девушку, но… Ещё рано. Слишком рано, как бы не хотелось Торину обратного.

В очередной раз осушив кубок, Эла потянулась за бутылкой снова. Наблюдая, как златоглазая планомерно напивается, гном только вздохнул.

— Что с тобой происходит, Эла? — девушка, вздрогнув, подняла на него слегка удивлённый взгляд. — Ты только молчишь и пьёшь.

— Не знаю, узбад. Но почему-то чувствую, что мои приключения здесь ещё не закончены. Что-то ещё произойдёт, из-за чего я покину своды Горы на какое-то время. Где-то слышала интересную мысль, что за порог выходит один человек, а возвращается уже абсолютно другой. Вот со мной будет точно так же. Сейчас в моей голове столько страхов, что я забываю как дышать. Я вернусь в Эребор… Целой, наверно. Но буду уже действительно наречённой эльфами Ареллен Лауренель, а не той девочкой, которая свалилась на отряд, как снег на голову.

— Да уж, твоё появление было на редкость фееричным. Ты не хочешь уходить из Эребора?

— Нет. Это немного странно, но я чувствую себя здесь на своём месте.

Хмыкнув, Торин вдруг резко поднялся из кресла. Наполнив свой кубок, узбад поставил его поближе к креслу Элы и, не особо задумываясь, поднял девушку на руки, отчего та пискнула и вцепилась свободной рукой в его шею. Усевшись в кресло и усадив на свои колени златоглазую, гном дотянулся до своего кубка и отсалютовал удивлённой девушке.

— За победу?

Фыркнув, Эла легонько стукнула своим кубком о кубок Торина и глотнула вина. На коленях узбада было на удивление спокойно. Как будто так оно и должно быть, как будто так и было всю жизнь. Как будто так будет всегда.

Они проговорили полночи. Эла рассказывала о своей жизни. Как жила с родителями, как ушла от них. Сколько и зачем тренировалась. Торин рассказывал о скитаниях, возведении Чертогов Эред Луина, племянниках и сестре. Вино уже давным-давно кончилось, кубки стояли на столике. К еде Эла так и не прикоснулась, что слегка беспокоило Торина. На исходе ночи, когда уже начало светлеть небо, девушка задремала прямо на коленях узбада. Уткнувшись носом в шею гнома, обнимая его обеими руками, Эла тихо сопела, чуть хмуря брови. Улыбнувшись, Торин осторожно встал с кресла, стараясь не разбудить своё сокровище. Узбад благодарил Махала и Эру за несносную девчонку, которую они всё же послали ему. В возрасте, когда все остальные гномы уже строили семьи и воспитывали детей, Торин только познавал незнакомое доселе чувство. Сто девяносто лет для наугрим — почти вся жизнь. Род Дурина славился своим долголетием, но сколько отмерено именно ему, неизвестно.

Уложив девушку и укрыв её, Торин на миг замер рядом с ложем, вглядываясь в расслабленные черты лица. Совсем ещё ребёнок, которому не дали детства. Ребёнок, который стал способным, практически безжалостным воином.

Вздохнув, гном вышел из комнаты, не давая себе больше времени на любование. Он хотел, чтобы ни один из подданных не сомневался в златоглазой. А значит, надо держаться, как бы ни хотелось другого. Совсем другого. Не просто обнимать её, слушая рассказы. Хотелось целовать, смотреть в затуманенные желанием глаза, ласкать, пить стоны… Рыкнув, Торин со всей силы ударил в стену кулаком и тяжело задышал. Нельзя, нельзя, узбад! Эльфийка-целительница, уезжая, предупредила гнома о «несорванном цветке» избранницы и, сверкая глазами, пригрозила в случае чего лишить нетерпеливого возможности продолжать род.

— Могла бы и промолчать, зараза остроухая… — Торин еле слышно застонал, привалившись к стене боком. — О, Махал! Скорее бы Дис приехала!

С усилием потерев глаза, узбад вошёл в свои покои, которые были не так далеко от комнат Элы, и почти сразу рухнул в кровать. Последняя мысль, которая мелькнула в голове Торина, была о том, что долго он так не протянет.

* * *

Население Эребора потихоньку собиралось на завтрак. Торин, сидевший рядом со своим отрядом, что-то тихо рассказывал Элронду, когда в зал шмыгнула заспанная и довольно помятая Эла. Зевающая девушка пристроилась рядом с Фили.

— Зачем столько пить? — наследник в руки Элы кружку с крепким бульоном. — Выглядишь ужасно.

— И тебе доброе утро, Фили. Надо было раньше предупредить о коварстве гномьего вина.

— Раньше надо было думать, сколько будешь пить!

Двалин, хохотнув, придвинул к мрачной девушке тарелку с мясом и хлеб. Закатив глаза, Эла молча принялась за еду. Состояние и правда было не очень хорошим, только вот кого-либо винить она не собиралась. Сама захотела, сама напилась. Зато легче стало, что ни говори.

Задумавшись о прошедшем вечере, Эла пропустила момент, когда рядом с ней устроился Торин. Моргнув, златоглазая удивлённо уставилась на гнома.

— Как ты себя чувствуешь?

— Как заново родилась. На сегодня только сожжение трупов?

— Можем перенести на завтра, если хочешь.

— Лучше сразу разобраться, не хочу тянуть. Да и, несмотря на холод, тела скоро начнуть разлагаться.

Фили, сидевший рядом, выразительно скривился, мол, нечего за столом такое обсуждать. Фыркнув, девушка опрокинула в себя остатки бульона и с силой потёрла глаза. Единственное, чего ей очень сильно не хватало в Средиземье, так это самого обычного кофе. Но, насколько она знала, даже у эльфов не было растения или травы с подобными свойствами, а мирувор был слишком дорог и редко эльфы отдавали его другим. Не говоря уже о том, что секрет эликсира они хранили пуще всех сокровищ.

Не сдержавшись, девушка в очередной раз зевнула, чем вызвала у Торина улыбку. Эла нравилась ему той самой непосредственностью, которой не было у подданных или у эльфов. Этикет, чтоб ему пропасть!

— Пойдём, узбад, — Эла текучим движением поднялась из-за стола. — Разберёмся с погребальными кострами и отдыхать.

— Это тебе отдыхать можно, а у меня дел невпроворот.

Хмыкнув, девушка направилась к выходу, не переставая потягиваться и разминать суставы. Она упорно не могла вспомнить, в какой момент разговора она вчера уснула, но точно помнила, что не в кровати. А проснулась заботливо укрытой по самый нос, будто её спеленали перед сном. Чуть покраснев, Эла отогнала мысль о том, чего бы ей хотелось вместо разговоров и сна. Судя по глазам Торина вчера, узбаду хотелось едва ли не большего…

Выйдя всё теми же тайными коридорами, гном и златоглазая остановились. Эла, приподняв бровь, удивлённо присвистнула, глядя на сваленные в множество куч тела орков.

— Людей, эльфов и гномов уже убрали отсюда?

— Да, Трандуил забрал своих, когда уезжал. Великие Орлы забрали павших Элронда, Даин и Бард тоже справились ещё вчера.

На миг задумавшись, девушка молча перекинулась в птицу. Павших орков было слишком много, чтобы сжигать каждую кучку по отдельности. Торин благоразумно отошёл подальше, давая птице простор для действия. Примерившись, Эла разом испепелила первые ряды трупов с такой мощью, что от них остался только слой жирной сажи да мерзкий запах. Узбад только хмыкнул, глядя на это и лишний раз поблагодарил Махала, что подобная мощь на их стороне. Жар от пламени заставил гнома отойти ещё на пару шагов назад, но он не отрывал взгляда от парящей в вышине птицы. Раз за разом она опускалась вниз, чтобы волной огня стереть с пустоши ещё несколько сотен тел.

Закончив расчищать поле битвы, Эла приземлилась перед вратами Эребора и выдернула клювом перо из крыла, тут же обращаясь в человека. Покрутив пышующее жаром перо в руках, девушка подошла к Торину.

Гном, непонимающе изогнув бровь, смотрел на Элу. Улыбнувшись, златоглазая вдруг протянула перо ему. Хмыкнув, узбад осторожно протянул руку, ощущая опасный жар, который тут же сменился мягким теплом, стоило ему взять прикоснуться к перу.

— Тёплое. Зачем?

— Хочется. Ну и лишняя проверка, не сожжёт ли моё пламя тех, кого я не хочу терять. Пойдём к Бомбуру, узбад. Я проголодалась.

Торин погладил перо кончиками пальцев, с изумлением замечая, как оно слегка искрит. Закинув руки за голову, Эла с наслаждением потянулась и пошла вперёд, не дожидаясь ответа гнома. И не оглядываясь на пустошь, затянутую чёрной сажей.

В коридоре узбад заметил ещё одну особенность подарка. Перо светилось, будто слабенький фонарь, освещая пространство на пару шагов вперёд.

Эла, оглянувшись на гнома, только усмехнулась.

— У меня ничего нет, Торин Дубощит, чем бы я могла тебя отблагодарить. Так что считай это моим подарком на твою коронацию. Такое будет только у тебя… — девушка на миг замолкла, после чего со смешком продолжила. — Ну, если только никто не подловит меня и не ощипает!

Гном только фыркнул на такое заявление, не посчитав нужным отвечать. В молчании они вышли из коридоров. Эла, не долго думая, свернула в сторону кухни — после оборота и правда дико хотелось есть. Торин, решив, что девушке вряд ли что-то угрожает, предупредил её и ушёл по своим делам.

Заглянув на кухню, златоглазая потянула носом и довольно улыбнулась. Бомбур был знатным поваром. Выпросив у толстячка кружку с супом и несколько кусков вяленого мяса, Эла устроилась в уголке и принялась за еду. Сунувшийся было Кили был с криками прогнан, мол, нечего тут до обеда выпрашивать. На обиженно-вопросительный взгляд наследника девушка только пожала плечами, опустошая кружку. Она уже не раз замечала, что каждый из отряда относится к ней не иначе как к младшей сестре. Бомбур всё время намеревался накормить, Двалин нередко отдавал ей своё одеяло в походе, Оин чаще, чем остальных, проверял на травмы и царапины. Суровые, привыкшие к кочевой жизни гномы оберегали девчонку, свалившуюся им на головы, как свою. И за это Эла была бесконечно благодарна им.

Погрузившись в воспоминания, девушка не сразу услышала, как её зовёт Бомбур. Рыжебородый толстячок, не дождавшись вразумительного ответа, плюхнул перед ней ещё одну кружку супа. Благодарно посмотрев на гнома, златоглазая принялась за вторую порцию.

* * *

Торин, забрав с собой Бофура, Нори, Двалина и ещё с десяток Железностопов, руководил восстановлением Главных Врат. Фили, Кили и всё те же Железностопы под руководством Бифура отливали из железа новые створки.

Помыкавшись и поняв, что её присутствие, мягко говоря, не к месту, Эла спросила разрешения у Торина и ушла в сокровищницу разбирать завалы по сундукам. Раньше, по словам Балина, в сокровищнице царил идеальный порядок. Пока Трора не настигло безумие. Именно тогда золото было выброшено из сундуков, разбросано по залу. Именно тогда начался повальный обмен камней на монеты, которых раньше было в разы меньше. И именно тогда Трор окончательно потерял разум, поддавшись шёпоту проклятого злата. Балин, качая седой головой, только и сетовал, что не смог удержать Короля от шага в эту треклятую пропасть. С каждым днём в сокровищнице Трору становилось только хуже.

Грустно усмехнувшись, Эла ссыпала ещё горсть монет в сундук, стоящий рядом. И вдруг замерла, настороженно принюхиваясь, после чего вдруг закопалась по самый локоть в кучу золота.

Разбрасывая монеты и камни в стороны, девушка неистово взрыкнула, когда наконец руки наткнулись на искомое. Достав из-под завала небольшой, в локоть длиной сундучок, обитый чёрным металлом. Огладив гладкое дерево пальцами, Эла несмело его приоткрыла, заглядывая внутрь, но тут же захлопнула обратно, поворачиваясь к Балину.

— Позови Торина или Гэндальфа, пожалуйста. Срочно.

Что-то мелькнуло в глазах девушки, отчего Балин припустил к вратам со всех ног. Спустя несколько минут, которые для Элы растянулись почти в вечность, в сокровищницу ворвались Торин на пару с Гэндальфом. Маг был явно обеспокоен сильнее, чем гном, что девушку слегка удивило. Встав на ноги, златоглазая, с трудом оторвав от себя сундучок, протянула его Торину.

— Открой, узбад. А ты, маг, объясни, если сможешь…

Непонимающе переглянувшись с Гэндальфом, узбад забрал из рук Элы сундук и открыл его. Моргнув, Торин медленно перевёл взгляд на златоглазую, которая чувствовала себя крайне странно.

Сняв с пояса уже ставшие родными клинки, девушка тяжело сглотнула, разглядывая руны. Гэндальф достал из недр сундука кинжал.

— Я не понимаю… Вообще ничего не понимаю! Откуда у мастера Квана эти мечи? Это просто невозможно…

Гэндальф, вытащив кинжал, внимательно рассматривал лезвие. В сундуке так же нашлась ещё одна мифриловая кольчуга и несколько неогранённых камней. А так же свиток, к которому ни Торин, ни маг не могли прикоснуться. Огладив бороду, Гэндальф молча протянул сундучок девушке, взглядом указывая ей на свиток.

— Что-то мне подсказывает, что это должна прочесть ты, Эла.

Прикусив губу, златоглазая прикоснулась кончиками пальцев к ленте, что удерживала бумагу, отчего та вспыхнула, осыпаясь пеплом на дно сундука. Развернув свиток и заглянув в него, Эла растерянно моргнула, переводя взгляд на стоящих рядом соратников.

— Я не знаю этого языка, — девушка развернула бумагу к Торину. — Это ведь кхуздул? Я видела такие руны здесь, в сокровищнице.

Торин ошарашенно кивнул, переставая что-либо понимать. Сундук, которого он не помнил в сокровищнице. Кинжал, ножны которого практически полностью повторяли те, принесённые девушкой из другого мира. Теперь ещё и свиток на древнем языке гномов.

— Ты можешь прочесть, Торин? — Эла смотрела на гнома почти умоляюще. — Пожалуйста.

Узбад, прищурившись, только успел прочесть первую строчку, как свиток рассыпался пылью, издевательски вспыхнув перед этим. Гэндальф хмыкнул, оглаживая бороду и задумчиво глядя на кинжал. Повернувшись к Балину, маг попросил седобородого гнома пригласить в сокровищницу Галадриэль и Элронда, которые, к счастью, не успели выехать. Пока ждали эльфов, Торин успокаивал нервно вздрагивающую Элу. Девушка не понимала, что происходит и что вообще думать, а от того боялась.

— Эла, посмотри на меня, — Торин встряхнул златоглазую за плечи, заставляя поднять взгляд. — Медленно вдохни. А теперь выдохни. Мы разберёмся с этим, не волнуйся.

В сокровищницу быстрым шагом ворвались Владыки, за которыми еле поспевали Фили и Кили, успевшие услышать разговор эльфов с Балином.

— Ареллен? — Галадриэль внимательно посмотрела на девушку, после чего на краткий миг коснулась её лба пальцем. — Так легче?

Эла только кивнула, чувствуя себя так, будто её под завязку накачали успокоительным. Магия эльфийки окутала мягким покрывалом, давая ощущение защиты и поддержки. Рядом стоял Торин, который так и не выпустил плеч златоглазой из своих ладоней. Тряхнув головой, Эла протяжно выматерилась в полголоса.

— И что же это значит, господа и дама? — Эла запустила руку в сундучок, доставая увесистый рубин. — Ножны и лезвие кинжала — почти один в один мои мечи.

— Сложно ответить, Ареллен.

Элронд, забрав у Гэндальфа кинжал, внимательно его рассмотрел, после чего протянул оружие Белой Леди. Которая, в свою очередь, осторожно прикоснулась к лезвию, будто общаясь с ним.

— На кинжале, ножнах и кольчуге — очень похожая на твою сила. Как будто здесь был твой родственник или очень близкий человек… Но, как мы все знаем, это невозможно.

— Или возможно, Митрандир, — Галадриэль вздохнула. — Как я уже говорила, твоя фэа отсюда, Эла, она принадлежит Арде. Быть может, когда фэа была здесь в прошлый раз, она оставила этот сундучок тут. Или где-либо ещё, зачаровав эти вещи так, чтобы они нашли хозяина. Но я не помню чародеев навроде тебя. Митрандир?

— Тоже не слышал о таких. Если только на Востоке, но там всё во власти Синих Магов. Искать ответы придётся долго, едва ли не всю человеческую жизнь.

Вздохнув в очередной раз, Эла задумчиво почесала затылок. После чего вдруг махнула рукой и снова выругалась, заставив Торина шутливо нахмуриться, мол, нечего тут ругаться в приличном обществе!

— Кстати, Торин. Ты успел что-то прочитать?

— Только самое начало. «Той, что снова вернёт чистое пламя». Дальше… — Торин развёл руками. — Ну, сама видела.

Златоглазая, прикусив нижнюю губу, думала. Может ли быть такое, что она, а точнее — её душа — бывала здесь? Или замешано что-то страшнее, чем путешествие фэа по мирам? А если и замешано, то чем это грозит друзьям и тем, кого она уже может назвать семьёй?

— Да к чёрту это всё. Будет время — разберусь. Не будет — значит так тому и быть! Когда там Дис приезжает?

Примечания:

Следующие главы скорее всего станут чуть меньше объёмом, господа и дамы.

Ибо я лучше буду лить меньше воды, зато будет больше действий)