Чувства взаимны лишь в дневнике (гет)

Примечания:

Ура, я смогла написать главу, чтобы выпустить ее на этой неделе.

— Сейчас же отвечай, какого хрена ты туда полезла, идиотка?! — с каждым новым словом Скарамуччи его пальцы вжимались в плечи девушки все сильнее, доставляя боль. Блондинка пыталась вырваться, но хватка была уж слишком сильной.

Люмин молчала, не в силах вымолвить ни слова. Она впервые видела Скарамуччу таким злым. Девушка помнила, как он над ней издевался, как ставил подножки, отбирал вещи и даже, бывало, причинял физическую боль. Люмин всю среднюю школу тряслась, стоило Скарамучче появиться на горизонте. Но блондинка поняла, что даже это не сравнится с тем страхом, который она испытывает сейчас под этими полными гнева глазами.

Люмин зажмурилась от страха, ожидая чего-то ужасного. Руки сами по себе взмыли вверх, прикрывая голову. Это была защитная реакция, и Скарамучча, видя настолько знакомое поведение девушки, резко отпустил еë. У нее была всегда такая реакция, когда на нее нападали обидчики, среди которых был и он сам. И воспоминания об этом заставляли Скарамуччу ненавидеть самого себя. Каким же он был глупцом, он доставил ей столько боли.

— Прости, я тебя сильно напугал? — как можно спокойнее спросил парень, и ответом на это ему был неожиданный всхлип.

— Пожалуйста, не бей меня, — тихим голоском попросила Люмин.

— Эй, ты чего? — удивленно спросил Скарамучча. — Я не собирался этого делать. Прости, я не должен был себя так вести. Я просто испугался за тебя сильно, понимаешь? Боялся, что ты упадешь, а я все же не успею тебя поймать. Я даже сейчас чувствую, как сильно стучит мое сердце… И все же, зачем ты туда полезла?

Люмин одарила его изумленным взглядом. Ей стало стыдно. Она заставила Скарамуччу волноваться за нее, хотя он не должен…

— Я хотела достать свой личный дневник. Арлекин закинула его туда. Но я не смогла, он… упал в воду, — на последних словах Люмин все же не смогла сдержать слез.

— Тьфу ты… Дневник, дневник… У тебя настолько голова забита этой книжкой, что ради него готова была жизнью рискнуть?! Забудь о нем, знаешь, сколько у тебя этих дневников будет? Хочешь, прямо сегодня, когда закончится экскурсия, куплю тебе новый дневник? Только прошу, не надо так расстраиваться, — Скарамучча провел большим пальцем по женской щеке, смахивая с нее слëзы.

— Ты не понимаешь… Дело не в самой записной книжке, а в душе и чувствах, которые я туда вложила. Я делилась с дневником своими переживаниями, проблемами. Рассказывала то, что другим не могу. Он был как будто моей поддержкой. Я писала, и мне становилось легче. А теперь все то, что я писала — просто пропало, а я бы хотела прочитать это в будущем…

— Ты же говорила, что делилась с ним своими переживаниями и проблемами? — уточнил Скарамучча, нисколько не насмехаясь над девушкой.

— Не только. Радостями тоже, — очередной раз всхлипнув, сообщила Люмин.

— Я уверен, что радостные моменты обязательно останутся в твоей памяти, а что касается переживаний и проблем… Просто отпусти их. Все твои переживания упали на дно этой реки вместе с твоим дневником. Тем более твои секреты теперь точно никто не прочитает. Разве это плохо?

Люмин задумалась на несколько секунд, и все же ее губы тронула легкая улыбка.

— Наверное, ты прав, спасибо, — поблагодарила девушка, окончательно вытерев глаза и с благодарностью взглянув на Скарамуччу.

«Я заметила, что с тех пор, как Чайльд меня отверг, чувства к нему начали угасать. И только записи в дневнике напоминали о них. Но теперь дневник утонул и больше никогда не вернется, как и мои чувства к Чайльду… Почему я никогда не замечала, что Скарамучча всегда пытался мне помочь, правда своеобразно из-за своих друзей? А я все это считала простыми издевательствами, какая же я дура…»

— Люмин, — голос Скарамуччи вырвал девушку из ее мыслей. — Хочешь, я буду твоим личным дневником? Ты можешь со мной делиться своими переживаниями и радостями, а я буду их хранить, как твои самые сокровенные секреты. Я же лучше, чем какой-то дневник.

— Это еще почему? — хмыкнула Люмин, понимая, что Скарамучча на роль ее личного дневника — так себе.

— Потому что я могу сделать вот так, когда тебе плохо, — с этими словами парень резко приблизился к девушке и обнял, нежно прижимая хрупкое тело к своей груди, а его голос тем временем снизился до шепота: — а бездушная книжка так не может.

Люмин чувствовала, как ее щеки начинают пылать, но все же, переступая через свое смущение, девушка в ответ обнимает парня. Они, наверное, могли бы так стоять вечность, если бы не голос Нин Гуан, напоминающий о том, что им пора идти. Люмин отстранилась и двинулась вперёд, но Скарамучча неожиданно схватил её за руку, останавливая и вновь разворачивая к себе.

— Люмин, пока я собрался с мыслями, я хочу сказать кое-что. Ты мне нравишься… Как девушка, — на одном дыхании выдал Скарамучча. — И это не шутка.

— Оу… Неожиданно, — блондинка даже слегка растерялась от такого заявления. — Ты мне тоже, наверное. Прости, что так неопределенно, я просто правда еще не разобралась в своих чувствах. Но могу сказать точно: твое внимание мне безумно приятно, Скар.

— Вот они, нашли время для признаний, — надоедливый голос Арлекин прозвучал совсем близко. — Мы вас устали ждать. Догоняйте.

Люмин нахмурилась. Ей почему-то очень не нравилось, что Арлекин слышала весь их разговор. От неё что угодно можно ожидать.

Остаток экскурсии Скарамучча, боясь, что Люмин опять что-то учудит, постоянно крутился возле неë, в результате чего стал личным фотографом девушки. Чайльд же нахмурился, видимо, от того, что про него забыли, и всю дорогу с ними не перекинулся ни словом.

Под конец дня все были абсолютно уставшими, и самым заветным желанием было улечься спать. Нин Гуан еще в автобусе, что вез их до отеля, сказала, чтобы все сразу готовились ко сну, ибо завтра им надо было снова вставать в восемь утра.

Скарамучча за беседой, в которой ребята делились своими впечатлениями от посещения красивых мест в городе, даже не заметил, как невольно проводил Люмин до еë комнаты.

— Ну, тогда спокойной ночи, Скар, — она раскрыла руки и коротко по-дружески обняла. Парень молчал, но стоять и ждать от него ответа было бы максимально глупо, поэтому блондинка тут же развернулась и уже коснулась двери своего номера.

Но уйти ей не дали руки Скарамуччи, что опустились на ее плечи и легко развернули к себе. Люмин посмотрела на одноклассника с немым вопросом.

— Люмин, раз уж мы друг другу вроде как нравимся, могу я поцеловать тебя в щеку? — он спросил это так легко, будто спрашивает о совершенно обыденных вещах, а вот щеки блондинки начали приобретать розовый цвет.

— Ну… Это так странно. Да. То есть нет. А-а, я не знаю! — Люмин совсем запуталась, она сама не знала, что ответить. Она не до конца разобралась с собой, а значит еще рано давать Скарамучче какие-то надежды.

Но, видимо, ответ совсем не интересовал парня, ведь он тут же наклонился к лицу Люмин и оставил на щеке лёгкий поцелуй, а пока девушка соображала, что произошло, и возвращалась в реальность, Скарамучча успел пожелать ей доброй ночи и начать удаляться по коридору к своей комнате. Люмин не могла перестать улыбаться.

— И чего это у тебя улыбка до ушей, будто Чайльд предложил встречаться, — хмыкнула Арлекин, заставляя все хорошее настроение улетучиться. — Или как будто со Скарамуччей поцеловалась. Ты определилась уже с парнем или будешь сразу с двумя мутки крутить?

— Точно не с двумя, я же не ты, Арлекин, — не осталась в долгу Люмин. — Тебя не должно касаться, с кем я и что делаю. Надеюсь, мы поняли друг друга.

Люмин сразу же ушла в ванную, чтобы приготовиться ко сну и уже через двадцать минут девушка заснула, стоило ее голове коснуться подушки.

Арлекин же не спешила спать. Она поднялась с постели и, надев тапочки, что взяла с собой в поездку, двинулась из комнаты. Судя по всему, парни еще не спали, поскольку из их комнаты доносились разговоры. Девушка остановилась около их двери и постучала пару раз. Тут же получила разрешение войти.

— Арлекин? — удивился один из жильцов комнаты. — Мы думали, это Нин Гуан пришла. В чем дело?

— Скар, мы можем выйти, поговорить на минутку? — она отыскала взглядом синеволосого, что сидел в телефоне и что-то показывал рядом сидящему Чайльду. Тот вскинул бровь, недоверчиво взглянув на Арлекин.

— О чем мне с тобой говорить? — холодно спросил Скарамучча, не отрывая взгляд от экрана.

— Это не займет много времени, если тебе будет неинтересно. Я сразу уйду к себе и отстану от тебя.

Скарамучча тяжело вздохнул, но все же поднялся на ноги и поплелся в коридор, Арлекин последовала за ним.

— Так и о чем ты хотела со мной поговорить? — поинтересовался Скарамучча, опираясь на стену.

— Это насчет Люмин…

* * *

Люмин проснулась и тут же потянулась рукой к телефону, чтобы взглянуть на время. Часы показывали 8:15, и она вскочила.

— Почему будильник не сработал, и меня никто не разбудил?! Арлекин, ты это специально?! — сразу с наездами начала Люмин.

— Нет, я как раз хотела тебя будить, — спокойно ответила девушка. — Я все равно была в душе, поэтому решила дать тебе еще немного поспать. Если хочешь, можешь все равно думать на меня плохо, но я ничего подобного не задумывала.

Нет, Люмин больше не поведется на этот добренький тон. Где-то нужно искать подвох. Поэтому блондинка первым делом начала проверять свои вещи на целостность и сохранность, но все было в порядке, и девушке ничего не оставалось, как пойти, наконец, в ванную, чтобы осуществить утренние водные процедуры.

В первую очередь автобус должен был их повезти на завтрак, который никому пропускать не хотелось, поэтому все собрались максимально быстро.

— Чайльд, Скар, доброе утро, — Люмин, улыбаясь, подбежала к парням и помахала им рукой.

— И тебе утречка, — поздоровался Тарталья и вместе с Люмин уставился на Скарамуччу, ожидая от него тоже приветствия.

— Угу, — буркнул тот себе под нос.

— Эй, Скар, что-то случилось? — Люмин обеспокоенно положила руку ему на плечо, но тот дернулся, намекая, что трогать его не надо.

— Не знаю, он все утро такой, — пожал плечами Тарталья. — Со мной не разговаривает, лишь смотрит, как на врага народа. Скар, ты просто не выспался, или у тебя что-то произошло? Мы можем как-то тебе помочь?

— Можете, — наконец подал голос Скарамучча. — Отвалите от меня и не разговаривайте. Это самое лучшее, что вы можете сделать.

— Скарамучча, привет, — в поле зрения ребят появилась Мона, что мило улыбалась и махала синеволосому, который на еë появление неожиданно оживился.

— О, Мона, доброе утро, — радушно поприветствовал ее Скарамучча. — Мы можем сесть в автобусе вместе?

— А? — не поняла девушка, которая не ожидала такого счастья для себя. — А… Да, конечно. А как же твои друзья?

Мона покосилась на Люмин и Тарталью, на лицах которых читалось крайнее недопонимание всего происходящего.

— Они вместе сядут, им так лучше будет, — процедил сквозь зубы Скарамучча и, неожиданно взяв Мону под ручку, повел куда-то в сторону, лишь бы подальше от собственных друзей.

Люмин вместе с Чайльдом так и остались стоять в ступоре, шокированные поведением своего друга. На него это не было похоже. Блондинка негодовала: только вчера Скарамучча говорил, что она ему нравится, а сегодня уже бегает с Моной. А что, если…

— Чайльд! — она резко на него развернулась и схватила за рукав кофты. — Скажи: это все был очередной ваш прикол, который затянулся?!

— О чем ты? — не понял Тарталья.

— Вчера мы со Скарамуччей признались, что нравимся друг другу, а сегодня он уже относится ко мне так, будто я пустое место. Прикол был в том, чтобы меня влюбить в него, а потом сделать больно, начав ухаживать за другой девчонкой?! — Люмин закусила губу. Если это действительно такая ужасная шутка, то она разревется на месте. Это слишком больно и слишком жестоко.

— Нет! Я сам ничего не понимаю, Люмин. Послушай, то, что Скарамучча любит тебя — не шутка и не прикол, это правда. Я не понимаю, почему он так ведет себя. По крайней мере, он мне говорил искренне, что влюблен в тебя!

— Ну а что могло случиться? — уже чуть ли не плача спросила девушка.

— Вчера к нам вечером заходила Арлекин и позвала Скарамуччу на минутку поговорить. В итоге, они разговаривали минут двадцать, а по возвращению Скар тут же лег спать. А сегодня уже вот такой. Может, Арлекин что-то наговорила ему? — догадался Тарталья.

— Что?! — возмущению Люмин не было предела. — Опять она?! Да что же она лезет постоянно в мою жизнь?! Из нее правду не вытянешь, придется разговаривать со Скарамуччей.

— Так, ребятки, послушайте меня внимательно, — голос Нин Гуан заставил прервать обсуждение. — Завтра утром мы уезжаем. Поэтому сегодня вечером все желающие могут сходить со мной в магазин и купить что-то из еды в поезд. Остальные останутся в отеле, но вести себя достойно! Мы договорились с вами?

— Я не знаю как, но нужно уговорить Скарамуччу остаться в отеле сегодня вечером, тогда я смогу с ним поговорить наедине, — шепнула Люмин Чайльду.

— Меня он точно слушать не станет. Как видишь, со мной он тоже не разговаривает.

— Спрячь где-то его кошелёк, без денег-то он точно не пойдёт, — тут же придумала Люмин.

— Ага, чтобы он меня еще и в краже обвинил, ловко ты это придумала, — Тарталье эта идея явно не понравилась.

— Ну пожалуйста.

Люмин снова схватила его за рукав и посмотрела на рыжеволосого щенячьими глазами. Чайльд тяжело вздохнул, закатив глаза. Ну что поделаешь с этой девчонкой? И во что он только ввязывается?

— Чего только не сделаешь ради друзей, — обречённо пробормотал Тарталья. — Хорошо, уговорила.

— Спасибо, Чайльд, ты лучший, — она порывисто его обняла в знак благодарности. Сегодня вечером точно все решится, и они со Скарамуччей снова будут общаться.

Люмин стояла у стены, и Тарталья, как только объятья закончились, неожиданно поставил руку на поверхность рядом с девушкой, нависая сверху.

— Люмин, — серьезно произнес он. — Ты так быстро переключилась на Скара и даже успела влюбиться в него, хотя несколько дней назад признавалась мне в любви. Ты уверена, что Скарамучча тебе нравится?

— Уверена, — твердо ответила девушка. — Но почему тебя это волнует? Ты же сам меня отверг.

— Может, я передумал? — хмыкнул Тарталья. — Если честно, я немного жалею, что отшил тебя. Ты мне, кажется, начинаешь нравиться. У нас вполне бы могло все получиться. Я это серьёзно.

Сердце девушки пропустило удар. Казалось бы, вот то, чего она так хотела, о чем мечтала пять лет. Она нравится Чайльду, и он, кажется, намекает на отношения. Но почему она не светится от счастья и не прыгает от радости? Нахрена ей Скарамучча, если тут все складывается с тем, в кого она так долго была влюблена? Но Люмин уже не чувствовала никакого притяжения к Тарталья. Ее тянуло к Скарамучче.

— Нет, Чайльд. Я, наверное, ошиблась. У меня нет к тебе чувств. Мне казалось, что люблю тебя, но как только Скарамучча снова начал ко мне хорошо относиться, я поняла, что до сих пор люблю его. Наверное, эту влюблённость в тебя я просто накрутила, напридумывала, чтобы заполнить пустоту внутри, что осталась после ссоры со Скаром в пятом классе. Прости, что ввела тебя в заблуждения.

Тарталья хохотнул и, наконец, отстранился от девушки, кажется, нисколько не обидевшись.

— Как забавно, — усмехнулся Чайльд. — Сначала я тебя отшил, теперь ты меня. Не переживай, все нормально. Если ты любишь моего друга, то я буду только рад за вас и, конечно же, помогу вам наладить отношения, чем смогу. Давай и правда будем просто друзьями.

Люмин радостно кивнула. В душе поселилось какое-то долгожданное облегчение. Еë волновало, что действительно, как и говорила Арлекин, она ухлестывала за двумя парнями сразу, но теперь, кажется, она окончательно разобралась в себе.

К Чайльду она испытывает лишь дружеские чувства. Она любит Скарамуччу. И они обязательно будут вместе…