Выбор леди Мэри (гет)

* * *

Робин Гуд, Мач, Уилл и Джон умчались, как подстреленные гоблины. Пожар тушить, не иначе. МЧС средневековья. Сейчас еще и деньги раздавать будут несчастным обитателям хозяйского дома. И, само собой, огребут благодарностей и всенародной любви.

— Гад ты, а не Гуд, — пробормотала Мэри, с ненавистью глядя на Джак. Та старалась к леди не приближаться, мало ли что ей в голову стукнет. Ее и Алана оставили охранять буйную… гм… гостью. «Пленницу! Так и говори, нечего тут строить из себя добродетель!»

Уныло вздохнув, Мэри покосилась на мешок со своими вещами. Уже темнело, а она даже зубы не почистила. И есть охота… но местную стряпню даже нюхать не стала. И ругаться не с кем, Алан ей вообще симпатичен, а Джак близко не подходит. Вероятно, и сбежать можно попробовать, но куда? В каком хотя бы направлении? Откуда примчался переполошенный Алан, она заметила. Значит, где-то там Найтон. Только стоит ли идти туда сейчас? Что ей там делать? На угольки полюбоваться? В раздумьях она молча лежала на ворохе тряпья и тихо злилась.

— Мэриан, есть будешь? — осторожно окликнула ее Джак.

— Это не «есть», — любезно сообщила ей леди, не открывая глаз, — этакую похлебку в Найтоне свиньям варили.

Она услышала, как тихо фыркнул Алан.

— Мач старался, — тем не менее, заверил он ее вполне серьезно.

— Если еще кто-нибудь что-нибудь мне скажет, порву голыми руками, — убедительно прорычала леди. Впечатленные разбойники стихли. Потом она услышала тихий шепот — они переговаривались, стараясь ее не беспокоить.

" Развели тут тайны Мадридского двора.» — хмыкнула Мэри.

— А он в тебя влюблен, между прочим, — мстительно ухмыльнувшись, громко заявила леди. Голоса моментально стихли.

— Ты о чем это? — нервно хохотнул Алан. Мэри приподнялась на локте, сделав удивленное лицо:

— О, это тайна? Извини. На твоем месте, София, я бы выбрала его.

— Почему? — растерянно хлопнула ресницами сарацинка.

— А потому что я, — это слово она произнесла с нажимом, — считаю, что так будет лучше.

— О, черт… — тихо пробормотал Алан, неслышно отступая в тень. — Говорил я, ничего хорошего из этого не выйдет.

— Знаешь, Мэриан, — не выдержала Джак, в сердцах шваркнув оземь миску с похлебкой, — если бы Робин верил в такие вещи, я бы сказала ему, что тебя околдовали!

— А разве нет? — Мэри смотрела на нее в упор, не мигая и не шевелясь. — Любовь — это просто такая магия.

Она вновь откинулась на импровизированную постель, поморщилась — платье измялось, хорошо, что только нижнее, блио она даже доставать не стала.

— Ты не можешь любить Гизборна, — тихо произнесла сарацинка.

— Ты не можешь любить Уилла, — немедленно отозвалась Мэри.

— Он хороший! — тут же возмутилась Джак и ойкнула, прикрыв рот рукой.

— Давай посчитаем, кто больше народу прикончил, — устало предложила леди. — О, извини, я и забыла! Ноттингемский гарнизон — это же не люди, так, расходный материал. Не трогайте меня, хорошо? Я придумываю, как отсюда сбежать.

И вновь тихо хохотнул невидимый в сумерках Алан.

О, вот и идея! Раз он все одно стал работать на Гая, почему бы это не сделать именно сейчас? Главное, найти, чем его убедить.

Она еще долго перебирала в уме варианты, сосредотачиваясь и стараясь не обращать внимания на недовольное бурчание некормленого желудка. И едва не пропустила появление Гуда сотоварищи.

От них воняло пожарищем. Именно так. Этот нехороший запах сильно отличался от обычного дыма костра. Мэри невольно поморщилась, неохотно поднимаясь со своей лежанки.

— Могли бы и помыться по дороге, — сварливо заметила она, демонстративно не обращая внимания на Робина. — Ну что? Когда вы меня домой отвезете?

— У тебя нет больше дома, — мрачно процедил Робин, устало падая возле костра. — Скажи спасибо Гизборну!

— Спасибо тебе огромное, Роберт Хантингтон! — взвилась Мэри, так и подскочив на месте. — Если бы не ты, ничего этого не было бы!

— Вообще-то, она права, — робко вклинился Алан, с сочувствием поглядывая на леди.

— Это отчего это?! — грохнул Малыш Джон, прожигая умника суровым взглядом.

— Оттого это! — громогласно встряла Мэри. — Нечего было лезть не в свое дело!

— Мэриан, прекрати, — сдержанно проговорил Гуд. — Лучше бы ты поинтересовалась, что с твоим отцом.

— Сильно подозреваю, что он в Ноттингемской тюрьме, — не менее сдержанно ответствовала леди. — И только попробуй заявить, что это не твоя вина.

— Благородный человек не стал бы мстить беззащитному старику и невинным людям, — с непоколебимой убежденностью заявил Уилл.

— Благородный человек чужих невест не ворует, — с презрением бросила Мэри.

— Я не понимаю, что с тобой происходит, Мэр, — Робин не смотрел на нее, не злился, он просто устал и до смерти замучился объяснять элементарные вещи. — Здесь все знают, что он вынудил тебя дать согласие. Более того, он соврал, когда заявил, что король возвращается…

— Я знаю, — так же спокойно перебила его Мэри. Он изумленно вскинул голову, поймав ее яростный взгляд.

— И тебе все равно?!

— Мне не с королем спать, — небрежно пожала плечами Мэри, с удовольствием отметив, как перекосило народ. Она оперлась плечом о ствол неопознанного дерева и, пренебрежительно усмехнувшись, скрестила руки на груди.

— Да и потом, он мне все рассказал.

— С какой это стати, интересно?! — подпрыгнул Мач. — Вот так дела! Леди, вы что это, совсем на его стороне?!

Гомонившие разбойники немедленно смолкли, уставившись на Мэри кто с возмущением, кто недоверчиво… а кто и понимающе.

— Я на его стороне, — четко выговорила она, не сводя взгляда с Робина. — Потому что на твоей стороне я больше быть не могу.

— Почему? — Гуд стиснул руками свой лук, изо всех сил стараясь оставаться спокойным. — Что я сделал не так, Мэр?

Она чуть прищурилась, поинтересовалась вкрадчиво:

— А чем ты вообще лучше него?

Примолкшие разбойники разом возмущенно загалдели, перебивая друг друга, однако развернуться кампании в защиту благородного народного заступника Мэри не позволила.

— Хочешь знать, почему я так думаю? — крикнула она, перебивая гвалт.

— Тихо! — гаркнул оный заступник, обведя народ грозным взглядом. — Просвети нас, будь любезна.

— Яблоко от яблони, да, Робин? — она уже не скрывала обуявшую ее злость. — Напомнить тебе, как твой благородный папаша оставил Гая без семьи?

— Что? О чем ты? — изумился Алан. — Робин, ты же говорил, что не знал Гизборна.

— Ну конечно же! — с деланным ужасом всплеснула руками Мэри. — Робин Гуд невинен, аки жена Цезаря! Только нимб осталось отрастить.

— Мэр, ты ничего не знаешь об этом! — вот теперь он не выдержал, тоже вскочил на ноги. — Мой отец не виноват ни в чем!

— Неужели? — ласково прошипела девушка, обвела горящим взглядом любопытно-изумленные физиономии. — Хотите послушать, как граф Хантингтон соблазнил жену своего друга, пока тот воевал в Палестине? Как заделал ей бастарда, пока тот проливал кровь на Святой земле? Как оставил без родителей и крова двоих его детей? Знаете, как звали этого друга? Сэр Роджер Гизборн!

— Хватит! — закричал Робин, напрягшись от нахлынувшей злости. — Все было не так!

— А как, замечательный ты наш?! — сама того не замечая, Мэри, сжав кулаки, наступала на Гуда. — Где я соврала? Ах, да! Извини, забыла добавить — ведь твой старший друг постоянно попадал в неприятности, из-за тебя, между прочим! Но кому это интересно, если Робин Гуд замечателен и великолепен, а Гай Гизборн — дрянь и сволочь по определению! И вот теперь тебе осталось окончательно уподобиться своему папочке и отнять у Гая меня тоже!

Последние слова она почти кричала, не сдерживая ярости, о, как давно она хотела высказать это, даже не подозревая, что странный выверт судьбы даст ей такую возможность. А Гуд только молча качал головой — Мэри не давала ему и слова вставить.

— Вот так ничего себе, — растерянно протянул Джон. — Это что же получается, ты с Гизборном знался раньше?

— Это было давно! — свирепо огрызнулся Гуд. — Тогда я не знал, каким мерзавцем он станет!

Хлесткая пощечина мотнула его голову.

— Не смей, — ее голос заставил опасливо отступить даже тех, кто, в принципе, привык ходить под смертью. — Ты в этих своих походах тоже не фиалки сажал. А твой любимый-разлюбимый король, наверно, рыдал горючими слезами, приказывая вспороть животы пленным сарацинам!

Приглушенно охнула Джак, но леди ничего не слышала.

— И это я еще молчу про всех перещупанных тобою по пути из Святой земли крестьянок! Так что не рассказывай мне, что такое мерзость, — бросила она презрительно, брезгливо отворачиваясь от совершенно деморализованного Гуда. — Вы все здесь ничуть не лучше.