На чердаке (джен)

Утро только наступило, а солнце уже ярко светило в небе. На улице, хоть, и был только конец мая, стояла жара, поэтому во всей огромной квартире окна были нараспашку. Часы утверждали, что время всего семь утра, но в доме творился настоящий балаган.

Димка встал в четыре, когда солнечные лучи только начали показываться из-за крыши соседней пятиэтажки. Парень осмотрелся и понял, что проспал всю ночь в мягком кресле, укрытый, видимо, кем-то из взрослых пледом. Даня спал рядом на его кровати, обеими руками обнимая котов-сарделек. Боба видно не было, но дверь в комнату приоткрыта, значит, кот уже ушел завтракать. Дима сладко потянулся. Неприятно ныла щека, но сонный мозг не воспринял эту информацию всерьез. Прохладный утренний воздух заполнил комнату, заставив Диму зябко поежиться и укрыть руки пледом. Подросток, кинув быстрый взгляд на электронные часы, стоявшие на столе, счастливо прикрыл глаза, потому что до будильника оставалось ещё куча времени, которое можно потратить на сон. Какая-то навязчивая мысль мельтешила в сознании, пытаясь о чем-то предупредить, но Дима, уверенный, что спать ещё три часа, отмахивался от нее.

Зуб пронзила острая боль, заставив парня резко подскочить и принять сидячее положение. Страх мгновенно сожрал сон вместе с настроением, заставив сердце ускорить ритм, а грудь болезненно сжаться. Вечером, пока Даня ходил за ноутбуком, Дима успел подслушать, как Юля разговаривала по телефону с Сергеем, и знал, что прием у него сегодня в девять двадцать. Внезапное желание пойти и обнять Юлю тоже было чем-то странным. С одной стороны, парень хотел, чтобы мама его обняла, успокоила, сказала, что все будет хорошо, а с другой, хоть, все и знали про страх, показывать его не хотелось. К тому же было ещё слишком рано, а за это время Дима успел сделать один важный вывод: без особой причины будить кого-либо в доме раньше будильника категорически нельзя. Они нашли друг друга. Что взрослые, что подростки, любили бодрствовать ночью и спать днём. А Юлю по утрам так и вообще дергать было опасно для жизни. Нет, к маме прямо сейчас он не пойдет, но и спать тоже больше не ляжет.

Зуб снова начал болеть, поэтому, не долго думая, Дима побрел в ванную, надеясь, что почистив его несколько раз, станет легче. На улице радостно галдели птицы, когда парень зашёл на кухню и поставил чайник кипятиться. Пока металлический друг грелся на плите, подросток позалипал в телефон, насыпал Бобу, прибежавшему на шум ещё корма, порисовал в скетчбуке, прикормил с балкона воробья. С завтраком Димка решил не заморачиваться и просто сделал бутерброд с колбасой, который даже не смог съесть полностью, потому что воспаленная десна и вся щека в целом приносили дискомфорт. В итоге, Димка ограничился одним лишь чаем, и ещё раз почистив зубы, включил в зале телевизор, сфокусировав все свое внимание на какой-то комедийной передаче, которую просто обожала мама.

А ровно в семь, сразу после будильника Влада, в квартире начались непривычный переполох и суматоха, ещё больше нервируя парня. Сначала все было, как обычно. Назойливая мелодия, которую из комнаты родителей было почти не слышно. Через десять минут ещё одна. За ней неразборчивые шумы, ворчание, тихие ругательства, а после в коридоре показалась сонная Юля, кутаясь в свой любимый бордовый халат. Девушка уже на одних инстинктах, не открывая глаз, зашла в ванную и вышла оттуда уже совершенно другим человеком. Димка, не раз наблюдавший эту картину, только удивлялся, как маме удавалось проделывать такие трюки с внешностью, всего лишь умывшись и причесавшись. И это Юля ещё не заплела косы и не накрасилась. Дима осторожно выглядывал из зала вместе с Бобом, но девушка и в силу своей невнимательности, и сонного состояния их не замечала, уверенно направившись на кухню. Подросток уже порывался обнять маму, зная, что Юля его обязательно пожалеет, просто так, ничего не спрашивая, но был остановлен на входе телефонным звонком. Юля, отставив чашку с чаем, сразу же бодро ответила.

— Доброго бобра, Котик! Чего в такую рань?

Судя по интонации и обращению, звонил или Сергей, или Ирина, мамина коллега и лучшая подруга.

— Чего? — выслушав собеседника воскликнула Юля, — Совсем рухнула? Картина или… — Юля выругалась, и Дима понял, что сейчас к маме лучше не подходить. Мальчики искренне удивились, когда Юля впервые употребила нецензурную лексику. Сами они, конечно, тоже ругались, но слышать это из уст воспитанной девушки, было непривычно, но как они позже выяснили, мама позволяла себя подобную роскошь лишь в самых исключительных случаях, даже не замечая этого.

В этом была вся Юля. Дима уже привык к тому, что Влад с мамой были что-то вроде противоположностей. Педиатр владел собой, был терпелив, спокоен, наблюдателен, ещё не разу не повышал голос, что нельзя сказать о Юле. Она, почти как Димка, очень вспыльчива, громогласна и нетерпелива, выходит из себя буквально по щелчку пальцев, особенно, если нет настроения. Когда девушка впервые накричала на него по какому-то пустяку Дима даже испугался и расстроился, но спустя полчаса заглянув к девушке в зал, чтобы извиниться, как посоветовал Даня, Юля лишь жестом пригласила присоединиться к просмотру передачи и мягко его обняла, ничего не сказав. Подросток от удивления даже забыл извиниться. Так и сидел, плавясь от нежных поглаживаний по голове. Но, спасибо наблюдательному и умному Дане, разъяснившему ситуацию.

Со слов брата Юля была, как взрослый ребенок. Она любила дурачиться, постоянно смеялась, шутила, баловалась, никогда не контролировала свои эмоции и не задумывалась, что о ней подумают. Девушка всегда говорила, если ей что-то не нравилось и была очень искренна, открыта, в какой-то степени наивна. Только за всем этим она умело скрывала свои страхи, сомнения, неуверенность. Юля умела подстраиваться под ситуацию и людей, показывала им только то, что они хотели видеть, тем самым занимая выгодную позицию. Девушка легко выходила из себя, кричала, но она делала это не со зла, а потому, что ей нужно было выпустить эмоции. Это была настоящая Юля, эмоциональная, пылкая, открытая, и Влад, и мальчики любили ее такой, какая она есть. Все в доме научились распознавать, когда к девушке лучше не подходить, а если она начинала ругаться, то просто соглашались со всем, что она скажет, зная, что через несколько минут Юля успокоится и все забудет. А зачастую девушка даже приходила извиняться за свои эмоциональные всплески, во время которых могла сказать что-то очень обидное, но по совету Дани и Влада Димка просто не воспринимал сказанное мамой в порыве злости. Девушке и самой это не нравилось, и она честно пыталась стать сдержаннее и терпеливее, но все это заканчивалось жуткой эмоциональной усталостью и истериками, поэтому она бросила глупую затею, особенно после близкого знакомства с Владом, которому, кажется, даже нравилось иногда злить супругу.

— Нет, а я говорила! — не успокаивалась Юля. На другом конце, насколько слышал Дима, тоже кричали. — Блин, мне сына к зубному везти, — хлопнула себя по лбу девушка. — Да поняла я! — огрызнулась Юля на громкие возмущения собеседника. — Отменяй занятия на неделю, нафиг! Я скоро буду. Да, позвоню, позвоню.

Юля раздражённо закатила глаза и принялась искать чей-то номер, не замечая замершего в дверях парня. Димку передёрнуло, а внутри все похолодело. Он был уверен, что Юля поедет с ним, но, видимо, не судьба. Настроение упало ниже плинтуса, а страх медленно начал закрадываться в душу, царапая своими длинными когтями. Дима поспешил не сосредотачиваться на этом чувстве, понимая, что к врачу они пойдут в любом случае. Рано или поздно. Лучше, конечно, поздно, но Даня говорил, что все может стать ещё хуже, а значит и больнее. Боли Димка боялся, а следовательно и врачей, которые, обычно, ее и причиняли.

— Борис Андреевич, утро добрым не бывает, — рыкнула Юля, снова обратив на себя внимание мальчика. — Она рухнула! — с каплей иронии объявила девушка, пожав плечами, словно собеседник находился в комнате. — Стена! — резко гаркнула Юля так, что Димка дернулся в сторону. Девушка молчала, слушая указания, как понял подросток, директора студии, но тот факт, что мама разговаривала так, по сути, со своим начальником и пугал, и восхищал одновременно. — Да, я сейчас приеду, — уже спокойно ответила Юля, спустя какое-то время разговора. — До встречи.

Девушка с глухим стуком положила телефон на столешницу, устало потерла лицо ладонями, и повернув голову в сторону заорала:

— Влад! Поднимайся! У нас стена рухнула! О, Димон, утречка! — наконец заметила парня Юля. — Я тебя разбудила?

— Нет, я сам встал, — Димка прошел на кухню и сразу же нырнул в объятия мамы, Боб от хозяина не отставал, крутясь под ногами, тоже требуя ласки.

— Какая стена?! — влетел на кухню взъерошенный Влад.

— В студии у нас, — вздохнула девушка. — Я давно говорила, что в соседнее здание перебираться надо, а он тянул, — развела руками девушка. — Ты сам тут справишься?

— Конечно, — кивнул мужчина. — Если Дима обещает сильно не капризничать.

— Котик, извини, но мне, правда, нужно быть там, — с сожалением проговорила девушка, заглянув парню в глаза. — Сходишь с Владом?

— Будто у меня есть выбор, — вздохнул подросток, но тем не менее улыбнулся маме. Он ее понимал и не злился, к тому же, когда она так просила.

— Спасибо, дорогой, — Юля чмокнула парня, и глянув на время, буквально сорвалась с места. — Опаздываем!

Влад, тихо ругнувшись, кинулся за супругой, чуть не сбив Даню, зашедшего на кухню, и Боба, кинувшегося спасаться бегством от обезумевших взрослых.

— Что случилось? — сонно пробормотал парень, посмотрев вслед скрывшийся родителям.

— Ты не поверишь, — усмехнулся Дима, поспешив рассказать брату все случившиеся события.

Как итог, утро прошло в суматохе. Влад с Даней заняли обе ванные, поэтому Юля просто долбила ногой в одну из дверей, ругаясь, что ей надо накраситься, но так и не дождавшись реакции, словно маленький ураган, начала носиться по дому, собирая какие-то документы и попутно одеваясь. Боб сначала хвостиком бегал за девушкой, но когда она споткнулась о него и с криком упала, напугав Даню, сбившего сушилку в ванной, Боб поспешил забраться на руки к Диме.

— Мам, это рубашка Влада, — заметил Димка, наблюдавший за всей картиной из зала, поглаживая питомца.

— Черт! — выругалась девушка, бросив разбирать бумажки на журнальном столике, а потом махнула рукой. — Оверсайз! — буркнула девушка, вызвав у Димки тихий смешок.

— Юля, найди ещё Димкино свидетельство о рождении и полис, — заглянул в зал Влад, но Юля, тихо рыкнув, швырнула в него подушку. Мужчина успел увернуться, и снаряд поймал Даня.

— Юль, а можно я в школу не пойду, а с Димкой поеду, — Дима с благодарностью посмотрел на брата, и подростки одновременно уставились на девушку жалобными глазами, но в отличие от Влада, на нее они не действовали. Юля оставалось непреклонна.

— Котик, я бы с удовольствием, но твоя физичка мне уже весь мозг вынесла с этой несчастной контрольной, — не отрываясь от бумаг ответила Юля, — и если ты ее сегодня не напишешь, то она окончательно меня достанет, и я пойду в школу. А ты знаешь, что тогда будет, — девушка смерила сына снисходительным взглядом.

— Знаю, не надо, — со вздохом отозвался Даня, ободряюще улыбнувшись поникшему Димке. — Пап, сними Юлин галстук и возьми другую рубашку, потому что её надела мама, — прокричал Даня, скрывшись в коридоре.

В итоге, ненакрашенная Юля в рубашке Влада, своих красных брюках и с распущенными волосами, устроила в квартире настоящий бардак, но собрала необходимые ей документы. Даже в таком виде девушка выглядела красиво и уверенно, поэтому и мысли не возникало о том, что что-то в ее образе не так. Влад, с горем пополам, но успел собраться и выпить необходимый ему кофе. Портфель Дане собрал Дима, просто сметя половину содержимого стола в сумку, и сунул в руки мешок с собственной спортивной формой.

Закрыв дверь, семейство поспешно спустилось к машине. Влад похлопал по карманам и под ругань Юли вернулся в квартиру за ключами и забытыми документами. Только после этого Воронцовы всё-таки смогли выехать со двора. За всей суматохой Дима сумел отвлечься и от тянущей зубной боли, и от страха, но сейчас, сидя в машине, где тишину нарушала включенная Юлей музыка, он снова начал волноваться. Накрыло непонятное чувство беспокойства. Пугала неизвестность.

— Дима, — позвала Юля парня.

— А? — отозвался подросток, заметив, что мама с Даней не сводят с него обеспокоенных взглядов. — Я в порядке, просто задумался, — поспешил заверить их Дима.

Юля закатила глаза, всем своим видом показывая, что она не поверила, а Даня лишь покачал головой и стукнул кулаком в плечо, в знак поддержки. Легче не стало, но в душе потеплело, потому что за него беспокоились, кому-то кроме Дани было не все равно. Страх не унимался, но парень хотя бы мог от него отвлечься и не начать плакать, словно маленький. Этого он тоже боялся, потому что все немногочисленные походы к стоматологам, точнее к одной, да и вообще к любым врачам заканчивались слезами. Димке кардинально не везло, ибо любая встреча с врачами заканчивалась для него чем-то болезненным.

— Держись там и звони, если что, — шепнул Даня, вырвав друга, не заметившего как они подъехали к школе, из размышлений, и напоследок коротко улыбнувшись, убежал в сторону дверей. Близнецы, стоявшие у ворот одновременно помахали руками и скорчили рожицы, явно пародируя грустную моську Димки, вызвав улыбку и ответную гримасу. До начала уроков оставалось около пяти минут.

До студии, где работала Юля они добрались достаточно быстро. Девушка пыталась завести разговор, чтобы немного отвлечь подростка, но Димке совершенно не хотелось разговаривать. Ему нужно было немного времени, чтобы хотя бы попытаться настроиться, смирится с собственной участью, морально подготовиться, а Юля, наоборот, раздражала. Парень понимал, что она хочет помочь и ценил это, но сейчас, ему нужно было немного другое. Ругаться с мамой не хотелось. Димка старался как мог, чтобы не огрызнуться, зная, что девушка, которая сама сейчас была не в самом лучшем расположении духа, ответит грубостью на грубость. Плохо, что не было Дани, обычно усмирявшего пыл своего друга. Ссориться именно сейчас Дима очень не хотел, ему и так хватало переживаний, а если он поругается с мамой, то будет чувствовать себя ещё хуже. Он любил ее слишком сильно, поэтому очень боялся, что она может обидеться на него из-за какой-нибудь глупости.

К счастью, все ещё был Влад. Он мягко и ненавязчиво попросил девушку оставить парня в покое, и она без пререканий послушалась. Хотя, парень думал, что взвинченная из-за рухнувшей стены мама должна была как минимум огрызнуться. Дима подумал о том, что взрослые похожи на них с Даней. Один серьезный и спокойный, вроде, как взрослый, следит за неугомонным и вспыльчивым, вроде бы ребенком, прекрасно понимая, что они не смогут обойтись друг без друга. Парни были необходимы друг другу так же, как Юля с Владом, а теперь взрослые не могли обойтись без детей как и они без них.

— Ого, уже участковый прибежал, — удивилась Юля, когда они подъехали к изостудии.

Дима посмотрел в окно, где возле машины МЧС стоял достаточно молодой парнишка в форме, беседуя с мужчиной в костюме. Люди в рабочих комбинезонах и спасатели сновали туда-сюда, молодая девушка с длинными вьющимися, словно гусеницы, темными волосами в таком же как у мамы костюме, только пастельно-синего цвета, с кем-то ругалась по телефону, обходя кругами клумбу. Увидев машину, она на мгновение отвлеклась, с улыбкой помахала Юле с Владом и снова вернулась к разговору.

— Ещё бы он не прибежал, — фыркнул Влад. — Не думаю, что он хочет спать на диване.

— Иришка, конечно, бывает жестока, но не настолько же, — усмехнулась Юля, поцеловала мужа и, извернувшись, чмокнула в щеку Димку, выйдя из машины. Стоило оказаться на улице, как Юля громко объявила о своем присутствии, резво направившись в сторону директора в своей излюбленной импульсивной манере. Борис Андреевич, словно ребенок, неосознанно шагнул за спину сразу же напрягшегося участкового, который бросил взгляд на Ирину. Как понял из короткого диалога Дима, участковый встречался с Ирой. К маме сразу же присоединилась коллега, и обе девушки грозно начали наступать на своего директора, а МЧС с рабочими поспешили скрыться в здании, видимо, предчувствуя бурю.

— Бедный Борис Андреевич, — вздохнул Влад, выехав со двора.

— Почему? — спросил Димка, продолжая наблюдать за развернувшейся баталией, но они слишком быстро оказались на главной дороге.

— Ты же знаешь свою маму, а теперь представь, что ее две. Иришка же почти ее копия, только немного чудная, как мне кажется. Они уже давно говорили, что здание на соплях держится и нужно переезжать в соседнее, девочки даже с документами разобрались, одна только подпись оставалась. Но Борис Андреевич тянул, и вот, чем кончилось.

— И что теперь? — с любопытством спросил Дима, оставив тщетные попытки рассмотреть происходящее у изостудии.

— Да, как обычно, — пожал плечами Влад, взглянув на парня через зеркало в салоне, — девочки пошумят, мозг повыносят, а завтра начнут обустраивать новую студию.

Димка хотел спросить что-то еще, но все мысли разом улетучились из головы, потому что Влад круто повернул в сторону, припарковавшись между двумя другими машинами. Парень почувствовал, как внутри все похолодело и перехватило дыхание. Он замер испуганно смотря на возвышавшееся двухэтажное здание скрытое в тени ряда высоких деревьев и двух жавшихся к нему пятиэтажек.

— Пойдем, Дим, — улыбнулся Влад и открыл заднюю дверь, заставив Димку вздрогнуть. — Все хорошо, — заверил педиатр, протянув подростку руку, за которую он, к удивлению мужчины, ухватился.

Пока они шли Дима не проронил ни слова, лишь крепче прижимаясь к Владу. Да, он все ещё немного опасался своего опекуна, не доверял ему так, как Юле, но сейчас он единственный, кто был рядом, и как думал Димка, не даст в обиду. Резкая мысль о побеге проскочила в мыслях, но так же быстро растаяла. Это раньше можно было убежать, спрятаться, и никто потом искать не будет. Сейчас это было уже не актуально. За них с Данькой волновались, беспокоились, поэтому долго скрываться все равно не получится, а тянуть время за хвост не хотелось. Страх клокотал внутри, заставляя колени дрожать. Парень не чувствовал своих движений, не замечал ничего вокруг, передвигался на автомате, следуя за уверенным и спокойным Владом. На лице у мужчины как и всегда играла мягкая улыбка. И если Даня научился различать, когда это была искренняя эмоция, а когда всего лишь маска, за которой мужчина прятал свои настоящие чувства, то Дима нет. Парень в отличие от друга не умел читать людей, тем более таких профессионалов, как Влад. Но одно Дима понял точно, педиатр всегда добивался своего и никогда не пытался навредить им. От этого становилось хоть немного легче, потому что в данный момент Влад был единственной спасательной соломинкой, за которую парень хватался, чтобы не начать истерить, как какой-нибудь малыш, хотя, был близок к этому.

Здание встретило жёлтым коридором, серой плиткой на полу, гардеробом справа и стойкой регистрации слева. На первом этаже находилось всего пара кабинетов, туалет и кладовка, поэтому там было достаточно тихо, не считая лёгкого гула, создаваемого людьми. Разговаривали улыбчивые медсестры в регистратуре, переговаривались между собой родители и утешали хныкающих детей, двое подростков-близнецов, напомнившие о Илье и Макаре, в шутку дрались руками, смеясь. Но Диму будто парализовало. Липкий страх растекся по всему телу, заморозив, не позволяя соображать. Парень просто замер, не в силах двинуться. Влад же спокойно взял бахилы, надел сам и вручил пару Диме, который автоматически взял их, никак не отреагировав. Педиатр вздохнул, чувствуя, как будет сложно. Мужчина мягко ухватил подростка за плечи, усадив на свободное сиденье и попросив подождать, подошел к медсестре в регистратуре, сразу же узнавшей его. Получив талончик, терпеливо выслушав бесполезную для него информацию о местонахождении кабинета, бросая взгляды на Диму, Влад вернулся к подростку, так и сидевшему на месте, сжимая в руках бахилы. Влад снова вздохнул. Забрал из рук парня синие пакетики и самостоятельно натянул их на кроссовки Димы.

— Пойдем, — улыбнулся подростку педиатр, заглянув в глаза. Димка испуганно посмотрел в ответ, порадовав Влада хоть какой-то реакцией и коротко кивнув, поднялся на ноги, сразу же ухватившись за руку опекуна, сжав пальцами белую ткань рубашки.

Влад мягко погладил подростка по голове и направился на второй этаж, чувствуя, как подрагивает Димка. Говорить что-то было бессмысленно. Подросток находился в каком-то отстраненном состоянии, с трудом сдерживая свои эмоции, поэтому тревожить его не стоило, чтобы не сделать ещё хуже и не вызвать намечавшуюся истерику раньше времени. Хотя Влад и ожидал, что рано или поздно нервы у парня всё-таки сдадут. Конечно, лучше пораньше, но педиатр думал, что Димка, всячески пытавшийся храбриться, сам этому не обрадуется.

В тишине они поднялись на второй этаж и стоило ступить в коридор, где первым шел кабинет хирурга, как Дима резко замер. Сегодня было, как не к стати, многолюдно. Все места заняты, несколько таких же несчастных, как Влад, папаш были вынуждены стоять с детьми на руках. И если один держал маленькую девочку, которой на вид было около трёх лет, и она хмурясь тискала в руках какую-то игрушку, то второй страдалец прижимал к себе ревущего сынишку, тот был постарше, но в школу наверное ещё не ходил. Влад смотрел на этих зашуганных, зареванных детишек, которых успокаивали родители, говоря, что «никто ничего делать не будет», «просто посмотрят и они пойдут домой». В углу, за огромным фикусом не менее напуганные подростки залипали в телефоны, огромными глазищами следя за открывавшейся и закрывавшейся дверью. Влад не любил эту часть здания не меньше детей. Здесь всегда было шумно. Одни малыши пугали своим криком и плачем всех остальных. Яркие картинки с улыбавшимися животными, на которых пытались отвлечь внимание своих чад родители, только больше злили. В отличие от детей, они счастливо улыбались, им же не надо было лечить зубы.

Влад уже собирался побыстрее провести Димку дальше по коридору, чтобы не напугать и так взволнованного парня ещё больше, как из кабинета донесся по истине душераздирающий крик, резко создавший в коридоре тишину. Дети мгновенно замолчали, взрослые, как по команде, перевели взгляды на белую дверь с номером тринадцать и рисунком котика, один из подростков под фикусом перекрестился. Давно уже поломанная и потёртая металлическая ручка резко дернулась вниз, и из помещения вышла обеспокоенная, немного побледневшая женщина с ревущей девочкой. Следом высунулось старое сморщенное лицо врачихи, чьи белые волосы виднелись из-под медицинской шапочки. Черные полоски нарисованных бровей и ярко-красная помада, от вида которой Димку начало подташнивать, выделялись и смотрелись нелепо. Огромные очки, через линзы которых, наверное, можно было пожарить шашлыки, чуть съехали, когда она обвела серьезным взглядом помещение, заставив взрослых подобраться и напрячься, а детей в ужасе замереть и замолчать. У Димки при виде женщины внутри все оборвалось. Он инстинктивно крепче сжал край пиджака Влада так, что побелели костяшки пальцев. Парень задержал дыхание и почувствовал, как по коже пробежал холодок, когда он попал в поле зрения старушки. Дима с трудом подавил желание нырнуть в объятия педиатра и спрятать лицо от пронзительного взгляда ведьмы, но парень, как и остальные дети, был прикован страхом к месту и мог лишь с ужасом взирать на опасность, не в силах что либо сделать, как кролик, перед удавом.

— Виноградов, — резко объявила женщина, заставив несчастного подростка под фикусом испуганно подскочить. Последний раз недовольно обведя взглядом зашуганных пациентов, зачем-то остановив свой взор на Димке, будто узнав, чудище снова скрылось в совсем логове.

Стоило хлопнуть двери, как со всех сторон одновременно раздался детский плач, причем, разрыдались все, включая спокойную до этого трёхлетнюю девочку.

— Ну, с Богом. Не поминайте лихом, — выкрикнул подросток, выйдя на середину. Он взглянул на своего товарища, который посмотрел так, будто провожал друга на казнь, и решительно зашёл в кабинет.

Напряжение хоть и не спало, взрослые явно расслабились. Кажется, только Влад совершенно никак не отреагировал на врачиху. Точнее, Дима просто не почувствовал, чтобы педиатр, стоявший рядом с ним, не заметил никакой реакции. Он оставался совершенно спокойным и непоколебимым, что нельзя сказать о Диме. Все звуки слились воедино, превратившись в шум, напоминавший помехи телевизора. Единственное, что отчётливо слышал парень, отдававшийся в ушах стук собственного сердца. Картинка перед глазами начала плыть, а ноги в миг ослабли, и парень бы упал, но Влад вовремя подхватил подростка под руку и провел вперёд по коридору, усадив на свободное сидение, подальше от жуткого кабинета.

— Дима, — позвал Влад, сев перед парнем на корточки, — посмотри на меня, ну же, Дима, — не дождавшись реакции, педиатр легко похлопал подростка по щекам.

— Это она, — выдавил парень, перехватив руки мужчины, и с паникой посмотрел на Влада.

— Кто? — нахмурился мужчина.

— Ведьма, — шмыгнул носом Димка и резко подался вперёд, обняв педиатра, который лишь чудом не упал. Владу пришлось подняться, позволив подростку уткнуться носом куда-то в районе груди, до куда дотягивался парень в свои тринадцать. — Давай уйдем, пожалуйста, папа, я тебя прошу, — куда-то в одежду начал тараторить парень, оставляя мокрые пятна от слез на рубашке опекуна, и не замечая, как обратился к Владу. Это произошло на каких-то рефлексах: когда Даня так говорил, то получал желаемое, как думал Дима. Педиатр, если и заметил, то особого значения не предал, не до этого было. Он был немного взволнован реакцией Димы, не понимая, чем она была вызвана, ведь они даже в кабинет не успели зайти. Но парень о том, что Влад тоже волновался не узнает, а то начнет паниковать ещё больше.

— Дим, мы бы ушли, честно, но нельзя. Пойми, пожалуйста, — с сожалением проговорил Влад, думая как бы ему лучше поступить. — Пойдем-ка к окошку, подышим, — предложил педиатр, когда парень спустя пару минут успокоился.

Влад обнял Димку одной рукой и провел мимо нескольких кабинетов и ряда взрослых до зоны ожидания, где висел телевизор, который был виден из коридора. Здесь обстановка была поспокойнее. Дети, конечно, волновались, но не истерили и не плакали, а все их внимание сосредотачивалось на мультиках. Влад подвёл подростка к уже открытому окну, через которое в душное помещение проникал свежий воздух. Димка сразу же подставил немного покрасневшее лицо под лёгкий ветерок, позволяя охладить горячую кожу. Парень глубоко вздохнул, чувствуя, что становится легче, и облокотился на стоящего рядом Влада. Вокруг сидели взрослые с малышами, неуклюже ходили совсем крошечные дети, скучали подростки. Медперсонал сновал туда-сюда: по коридору, из кабинета в кабинет, с бумагами, какими-то перчатками. Но никто не заострял внимания друг на друге. Взрослые лишь мысленно сочувствовали друг другу и желали терпения, так же как и дети.

— Извини, — шмыгнул носом Димка.

— Не нужно. Ты как?

— Уже лучше.

— Расскажешь, что случилось? Ты неплохо держался.

— Это все та ведьма, — буркнул Димка.

— Амелия Леонидовна? В очках? — не понял Влад.

— Ага, — обиженно отозвался подросток. — Она мне уже вырывала зуб. И это больно, очень. А ещё ругалась. Мне, наверное, около шести было. Пап, я не хочу больше, пожалуйста, давай уйдем, — опять завел свою шарманку парень.

— Тихо, — настойчиво прервал Влад. — Успокойся. Мы пришли к Серёге. Сначала узнаем, что скажет он, а потому уже будем думать. Не паникуй раньше времени, хорошо?

Дима надулся, но кивнул.

— Отлично, тогда пойдем. Как раз десять минут осталось.

Внутренности снова свело, руки подрагивали и вообще плохо слушались, а сердце выплясывало лезгинку, но Дима послушно сел в коридоре, напротив двенадцатого кабинета, стараясь не вслушиваться в очередные крики, доносившиеся со входа. Влад же заглянул в помещение, поздоровался, кажется, со всеми присутствующими, к Димкиному удивлению, и отдав бумажку, сел рядом с ним. Парень чувствовал себя как на иголках. Его буквально трясло. Он старался отвлечься, думая о том, что сейчас Даня с близнецами сидят на ненавистной математике.

На телефон пришло уведомление. Дима с удивлением открыл мессенджер, обнаружив сообщение от Дани, и не просто текст, а голосовое. Сделав звук потише, парень поднес динамик к уху, слушая как под монотонный голос преподавательницы брат интересуется, как у него и дела и желает удачи, а близнецы наперебой несут какие-то бредни. Дима впервые за время нахождения в больнице смог улыбнуться, и коротко ответил Дане, понимая, что в ближайшее время он ему точно не ответит. У математички была чуйка на телефоны, поэтому это сообщение было настоящим подвигом, и радость от того, что у него есть такие друзья, на мгновение перекрыла страх.

Дверь кабинета открылась, заставив Димкино сердце испуганно замереть, но оттуда просто вышла медсестра.

— Не волнуйся, — мягко шепнул Влад, потрепав по голове. — Дим, скажи, а что конкретно тебя пугает?

— Боль, — без раздумий выдал парень, отдав телефон Владу, чтобы тот убрал его в карман, которых у Димки в штанах не оказалось. — Вы же всегда делаете больно. И не надо мне говорить про то, что врачи не стремятся навредить, а наоборот, Данька эту лекцию постоянно читает. От боли это совершенно не спасает.

— Хорошо. Я тебя понимаю, — кивнул Влад. — Но ведь можно потерпеть пару минут. Правда? Разве, когда я делал прививку было так больно?

— Нет, наверное, — задумавшись, ответил Дима. — Но стоматологи — это совершенно другое. Там не пару минут, и не немного. А прям очень больно, — парня передёрнуло.

— Знаешь, все ведь и от врача зависит, — протянул Влад. — Тебе просто не везло. Поверь, ближайшие минут пятнадцать больно не будет.

— Оставь эту ложь во спасение для маленьких детей, — отмахнулся Дима. — Мне уже не помогает. Мне страшно. Просто до чёртиков. И всегда будет, кто бы мне что не обещал.

— Возможно, — не стал спорить мужчина, мягко приобняв подростка. Влад ожидал, что Димка отстранится, но тот, видимо, и вправду, был слишком напуган, поэтому даже придвинулся ближе. — Но ведь можно снизить страх до обычного волнения. Хочешь я расскажу, что будет делать Серёга?

— А ты знаешь? Ты же не стоматолог? — с нотками недоверия спросил Дима.

— Во-первых, я тоже лечил зубы, а во-вторых, я часто бываю здесь и наблюдаю за работой. Я знаком со всеми врачами, работающими в этом кабинете.

— Допустим.

— Ты сядешь в кресло. Серёга наденет перчатки, нашутится, позадает вопросы по типу: «Какие жалобы и были ли травмы», настроит лампу. Ты откроешь рот, он просто осмотрит твои зубы и скажет, что делать.

— Но ведь мы знаем, что нас отправят туда, — Дима кивнул в сторону кабинета хирурга.

— Может и нет, — пожал плечами Влад. — Если зуб качается, то Серёга сам справится с этим.

— Не качается, — вздохнул Дима. — Кстати, мне рассказывать про мяч, огнетушитель, дверь?

— Про что? — удивился Влад.

— Ну, мы же пробовали его вырвать, — ответил Дима так, словно это было совершенно очевидно. Но прокомментировать Влад не успел. Из кабинета выглянула медсестра, назвала три фамилии, и Влад, сориентировавшись быстрее, чем Димка, у которого ноги отказали от страха, затянул подростка в помещение.