Веро́ника (гет)

С момента последнего, а если быть точнее, того самого кошмара с пещерой прошло уже порядка полутора месяцев. Несмотря на то, что Ника теперь высыпалась и выглядела очень хорошо, она чувствовала себя истощенной морально и магически.

Будто дышать с каждым днём становилось всё сложнее.

Тренировки с Северусом давали плоды: она научилась выставлять простенькое протего, совершенно не задумываясь над тем, какое заклинания будет использовать оппонент. Непосредственно до атаки. Следующим этапом будет умение отбиваться. Рано? Пожалуй, нет. Ей нужно научиться защищать себя, и чем раньше она научится это делать, тем лучше. Логичный вопрос: от кого? Логичный ответ — от врагов семьи, коих не мало.

Из-за этих тренировок ее магический резерв к вечеру был почти пуст. Хотя раньше такого не наблюдалось.

Морально же она чувствует себя настолько уставшей, будто после раннего подъема, без завтрака, её отправили в логово Пуффендуйцев и не отпускали целый день, рассказывая о свойствах животных и трав, а также милые истории из жизни. Или как просидеть несколько часов подряд на уроке профессора Локонса.

Тихо хмыкнув, она привлекла внимание одного из близнецов.

— А ты что ничего не ешь? — удивлённо спросил Фред. — Давай, бери и накладывай! Ещё целый год не будет этих чудесных тыквенных пирожков! — Не смотря на протесты подруги, он сложил ей в тарелку абсолютно разные блюда: тыквенный салат, тыквенный пирог, тыквенные шипучки, поставил кружку с тыквенным соком.

Оценив свои труды довольной улыбкой, он отвернулся к брату, не услышал тихого вздоха подруги.

Посмотрев Фреду в затылок, Ника мысленно застонала.

Как бы ей не нравилось общаться с близнецами, она остаётся Малфой. Некоторые, смешные на их взгляд вещи, она считает совершенно неприемлемыми по причине собственного воспитания.

Шум, который эти двое на постоянной основе поддерживают вокруг своих персон, её время от времени раздражает.

Зависть? — такой была первая мысль, когда она поймала себя на эмоции гнева, во время громких улюлюканий людей.

А может, просто желание отдохнуть? — может. Однако легче от этого вывода не стало, потому что такой возможности у Ники нет: в спальне все время шушукаются соседки, а к своему разочарованию она сейчас не может поддерживать заглушающие чары достаточно долго; в библиотеке, несмотря на то, что сейчас далеко не весна, всё равно приходиться натыкаться на людей; в гостиной она предпочитает не задерживаться, ибо не все Гриффиндорцы приняли её принадлежность к их факультету (и хотя ей на это наплевать, расслабиться в такой обстановке трудно). В коридорах Хогвартса одна она не хочет ошиваться — мало ли на какие ловушки можно напороться.

У неё и без того в последнее время прибавилось проблем: головные боли, усталость от занятий, отсутствие кошмаров, к которым она привыкла, новые люди и понимание того, в какую сторону нужно копать, чтобы найти ответы.

Но всё это потом. А сейчас пир в честь Хэллоуина, веселые близнецы, прожигающий спину взгляд брата и самодовольные воспевания самого себя Локонса.

★

Когда, сидя за столом факультета, она в шутку бросила близнецам: «как думаете, а в этом году, в самый разгар Хэллоуина, случится что то интересное?» — то совершенно не имела в виду нападения в стенах этой чертовой школы. Самого безопасного места на территории магической Британии.

Хотя после второго такого нападения Ника уже не считает это место таковым.

В этот раз она решила не опускать балдахин, и, лёжа на кровати, пялилась в потолок.

Нападение.

Надпись — угроза.

Застывшая кошка Филча.

Кто будет следующим? — этот вопрос был в голове у каждого, знавшего о нападении.

Она же размышляла, может ли это быть как то связано с ухудшением ее здоровья.

Нет, ну если все сложилось сразу Ника была бы рада. Но в то же время недовольна. Слишком просто сложенные вещи либо неправдивы, либо недолговечны, — такое мнение у нее осталось после маленькой лжи брата насчёт того, откуда он достал букет из синих гребер на ее восьмилетие. Позже в саду матери они нашли пустующую грядку.

Девочка лениво повернула голову к тумбочке. Взяла в руки свой дневник, медленно долистав до страницы с записанным кошмаром.

Регулус. Семейство Блэк. Домовик Кикимер.

О своем родстве с семейством Блэк она знает хорошо: ее мама в девичестве носила эту фамилию. Однако она ни разу не упоминала о наличии брата, носящим имя Регулус.

Сначала у нее закрались сомнения насчёт того, что Регулус — имя из прошлого. Но, насколько Ника помнит, род Блэк прервался после поимки наследника совершившего преступления.

Можно, конечно, ждать летних каникул и отправиться в Косой переулок, где она сможет приобрести древо любой чистокровной семьи магической Британии, но у нее в любом случае остается время, и она не хочет его терять. Поэтому нужно придумать у кого можно спросить.

У мамы? — слишком подозрительно, несмотря на любовь Нарциссы к дочери.

У Северуса? — она итак занимает слишком много его личного времени, а тут ещё и это.

Спрашивать у однокурсников ей не хочется — засмеют.

Может быть у тети Меды? — неплохой вариант. Но то, что они хорошо общаются по переписке, не гарантирует Нике того, что ей можно доверять тайны. Хотя... Их родство не позволит сильно навредить Нике — семейство Тонксов в таком случае получит магический откат.

Резко поднявшись с кровати, вызвав удивленный писк Патил и Браун, вздрагивающих теперь от каждого шороха, Ника дернула выдвижной ящик тумбочки и достала письменные принадлежности, дописав в дневнике:

Написать тете Меде насчёт Регулуса Блэка.

Перелистнув несколько страниц, она нахмурилась: а может ну его? Она ребенок, в конце концов.

Несколько секунд бессмысленно глядя в рукописный текст, она громко захлопнула книгу, чем ещё раз вызвала вздрагивание однокурсниц. И Ника решила запереться в душе.

★

Тете Меде Ника так и не написала. Но хотя бы ситуация с нападением для нее теперь была освещена Северусом.

Кошку заколдовали, а не убили, — от этой мысли стало немного, но легче. Скоро профессор Стебль вырастит мандрагоры, а позже Снейп сварит нужное зелье.

Через два дня после произошедшего ей пришло письмо от Нарциссы, в котором она выражала беспокойство насчет их с Драко безопасности. Видимо от Северуса узнала.

Грейнджер теперь появлялась в комнате за несколько минут до отбоя, уходила, когда Ника ещё расчесывала волосы, а днём в комнате не появлялась — один раз, сидя за домашним заданием в библиотеке, Вероника наткнулась на однокурсницу и пришла к выводу, что теперь львиную долю своего времени она проводит здесь.

Так же Ника заглядывала на кухню, где домовик Вилли, увидев её, снова радостно улыбнулся и с готовностью принял заказ на очередную порцию бутербродов. То с каким удовольствием он выполнял свою работу заставило девочку улыбнуться в ответ, а после вспомнить Добби. Ему так не повезло, и он, к сожалению, на служении у семьи Малфой.

В субботу она, так же как все ученики, направилась на поле. Не смотря на сильный шум вокруг, здесь ей становилось легче, не то что в стенах школы.

После свистка, объявившего о начале матча, Ника перевела взгляд на Вуда — капитана команды Гриффиндора, которого после той тренировки несколько дней избегала. Но вот так неудача: они оба были готовы идти до конца, да к тому же жили в одной башне, потому, не смотря на разницу в возрасте, бегать от него было проблематично. Он выловил её в гостиной и предложил ей вновь посетить тренировку. Ника тогда кое как совладала с собой, и вопросом «зачем?» отвязалась от Вуда раз и навсегда.

Невольно посмотрев на игроков в зеленой форме, она разглядела среди них брата и тихо хмыкнула. Не смотря на их ссору он продолжал вести себя как ни в чем не бывало. Будто ему плевать. Хотя, если на то пошло, ему, возможно, действительно все равно.

Откинувшись на спинку деревянной трибуны, девочка невидящим взглядом уставилась на игроков.

Вокруг Поттера как всегда приключения. Бладжер, нет сомнений, заколдованный, все время пытался выбить из игры именно его.

Сразу после матча Ника, из-за резкой головной боли, сорвалась в больничное крыло. Мадам Помфри встретила ее с удивлением, однако после осмотра начала кудахтать над ней как курица-наседка. Как девочка потом узнала, ее показатели свёртываемости крови были не такими, какими должны быть при остальных ее показателях. К тому же, после ее жалобы на головную боль, медсестра покачала головой, а после принесла поднос аж с четырьмя зельями, заставив выпить все.

После этого Ника провалилась в спасительную тьму, где не было головной боли, усталости и кошмаров.

★

Медленно разлепив глаза, Ника скривилась от шума, что был слышен справа от нее. Переведя взгляд, она прищурилась и с запозданием поняла, что уже полторы минуты пялится на домового эльфа семьи.

Сглотнув, она размяла пальцы на руках и ногах, после чего аккуратно приподнялась. Пригляделась, чтобы понять к кому их эльф пожаловал, однако, как оказалось, в этом не было нужды.

— Ах, если бы Гарри Поттер только знал! — вздохнул Добби, и Ника сдержала порыв фыркнуть. — Если бы он знал, как много он значит для нас, несчастных рабов, отребья волшебного мира. Добби помнит времена величия Того-Кого-Нельзя-Называть. С нами, домашними эльфами, обходились как с крысами и тараканами, сэр. С Добби, правда, и сейчас так обходятся, — признался эльф. Ника опустила глаза на свои колени и поджала губы, прекрасно понимая, что это правда. — Но

все-таки с тех пор, как вы победили Кого-Нельзя-Называть, жить стало гораздо легче. Темный Лорд потерял свою силу, Гарри Поттер остался жив. Для нас это как рассвет, сэр, Гарри Поттер сияет лучом надежды… — продолжал он восхвалять Поттера. Девочка уже перестала слушать, но эльф вдруг замолчал, и Ника снова взглянула на него. Тот резко вскочил и схватил в руки кувшин с водой, который уже хотел разбить о свою голову, чтобы сделать себе больно.

— Добби, не смей! — хрипло, но громко и повелительно сказала Вероника, обратив на себя внимание. Боязливо оглянувшись на дверь, она торопливо поднялась на ноги и под ошарашенным взглядом Поттера выхватила у эльфа из рук кувшин. — Не смей себя бить! Что у тебя с руками? — поставив кувшин на место, прошипела девочка. Она аккуратно схватила кисти его рук, разглядывая бинты. — Ты сам или тебя заставили?

— Я сам, маленькая хозяйка! Добби плохой эльф, Добби очень виноват! — он вырвал руки из её хвата и заревел.

Зажмурившись от столь резкого, пускай и тихого, шума, девочка уже хотела шикнуть на эльфа, однако Поттер продолжал расспрос:

— Так, значит, Тайная комната и правда существует? Вы сказали, что она когда-то уже открывалась?

— Добби, о чем ещё ты успел рассказать? — взвилась девочка, перестав, наконец, хрипеть. Не смотря на любовь к эльфу, его сейчас хотелось хорошенько стукнуть.

— Ну... Эльф Добби не сказал ничего плохого о вашей семье, мисс... — боязливо пролепетал домовик, чувствуя настрой Вероники.

— Да плевать мне на это, — буркнула девочка, вызвав удивление у однокурсника. — Ты какие то тайны семьи рассказал? — настойчиво продолжила Ника.

Эльф начал трястись, вызвав у своей хозяйки новую волну раздражения.

Ника отошла от них, села на кровать и зарылась пальцами в волосы.

— Прекрасно, просто прекрасно... — сарказм в ее словах разобрать не смог бы только глухой.

Кажется, она просидела в таком состоянии всего пару минут, как вдруг эльф замер и утих, перестав реветь.

— Добби должен уйти! — пискнул названный, и, повернувшись к Нике, виновато объяснился: — мне очень жаль, маленькая хозяйка, что глупый эльф Добби вел себя так. Добби пытался спасти сэра Гарри Поттера от опасности в Хогвартсе. Простите, мисс, — он замер, будто желая дополнить, но вдруг испарился.

«Это безумие какое то!» — только и успела промелькнуть мысль, когда девочка вдруг нырнула под одеяло, услышав шаги.

Прикусив губу, она с ужасом слушала разговор учителей.

Ещё одно нападение. В этот раз на человека.

★

Следующие несколько недель она провела в прострации. На уроках она предпочитала не высовываться, занятия с Северусом попросила на время прекратить.

Даже взрыв раздувающего раствора на уроке зельеварения не заставил ее обеспокоится. Наоборот, по отточенной схеме она выставила щит, защитив тем самым и Дафну, стоящую в паре с ней.

А что уж говорить о дуэльном клубе? Она и не ожидала от него чего грандиозного, на подсознательном уровне понимая глупость затеи. Собрать школьников разных возрастов в одном месте и разрешить им сражаться друг с другом? Глупость. А решение сделать главой дуэльного клуба не Флитвика, а Локонса — глупость в квадрате.

Хотя, стоит признать, победа над Паркинсон улучшила ей настроение, которое сразу после ухудшилось — во время дуэли ее брата и Поттера. Второй оказался змееустом, что вызывало лишь новые вопросы, которые появились у нее в голове только после того, как однокурссник отвлек рептилию шипением. В тот момент она стояла рядом с каким то пуффендуйцем, а змея поползла к ним.

Желание свалить, именно свалить из стен школы, — не смотря на воспитание, она предпочтет использовать именно это слово — заставило ее написать письмо Делакурам, с уточнением о возможности провести у них рождественские каникулы. Через четыре дня она получила положительных ответ.

★

— Добрый вечер, месье и мадам Делакур. Я благодарна вам за то, что вы разрешили мне провести рождественские каникулы в вашем Поместье, — с лёгким акцентом проговорила девочка, вызвав у Апполин и Бастиана улыбки.

— Размещайся, дорогая. Чувствуй себя как дома, — проворковала мадам Делакур. — Очень жаль, что твой брат не смог отправиться с тобой, но Флер верно заметила: он будущий глава рода и ему нужно тратить время на образование, а не на что то другое, — слова Апполин, не смотря на все уважение девочки к ней, заставили Веронику тихо фыркнуть. Вроде как и не было никаких намеков, а все равно обидно от этих слов.

Пока старшие Делакуры принимали ее в холле, к ним спустились Флер и Габриэль. Первая встретила гостью как полагает этикет: лёгкий кивок головы, обмен любезностями и предположение проводить ее к гостевой комнате. Вторая же влетела в нее и очень крепко обняла, заставив всех стоящих рядом людей сначала чуть чуть отчитать ее, а после посмеяться над простотой ребенка.

Когда Флер проводила ее до комнаты, то вместо того, чтобы остаться с Никой и поговорить, оставила ту наедине с собственными мыслями.

Оглядев комнату, Ника тихо выдохнула: полная противоположность ее комнате в Мэноре. Там вся комната сделана в темно-зеленых и черных, реже серых тонах, а здесь белый, светло-серый и изысканный синий. В комнате было два окна: около одного стоял стол, а другое, в пол, выходило, судя по всему, на балкончик. Справа от входа стоял туалетный столик и шкаф, справа кровать, тумбочка и дверь, ведущая, предположительно (а куда ещё, собственно, может?) в ванную.

Вероника ещё раз вдохнула свежий, чуть прохладный воздух — они проветрили в комнате перед приездом — и улыбнулась: здесь ей дышится намного спокойнее и легче, чем в Хогвартсе.