Детективное агентство «Лунный свет» (гет)

Запрокинув голову, Пэнси с сомнением поглядывала на стеклянное здание. Шея затекла, но оторваться от сияющей на солнце высотки было сложно. Зачем магглы штамповали компактные муравейники, если большая часть земель принадлежала им, а не волшебникам?

Лондонский Сити Пэнси ненавидела всем сердцем и старалась бывать здесь как можно реже. Ничего ее не привлекало — ни архитектурные уроды, выросшие из земли, словно гигантские копья, ни переполненные сумасшедшими городскими жителями улицы. И того и другого в этом районе было в избытке, особенно людей. Наверное, даже больше, чем микробов на вечно грязных руках Хагрида.

Но, несмотря на предубеждения, сегодня Пэнси стояла в самом эпицентре маггловской жизни и, стиснув зубы, стойко сносила толчки и случайные касания прохожих. Еще минута, и она элегантно вольется в поток странно одетых людей, войдет в здание, приветливо улыбнется консьержке — та была настолько суровой дамой, что и Салазар без веской причины не стал бы с ней связываться, поднимется на лифте на двадцатый этаж и, сложив пальцы в кулак, двинет ублюдку по челюсти.

Она не спала ночь — сходила с ума от надвигающейся катастрофы, металась по комнате, как загнанный в ловушку лунный теленок. Голодная до страданий совесть, о наличии которой до определенного времени Пэнси и не подозревала, жрала ее изнутри смачными кусками. Засадить еще одного близкого приятеля в Азкабан значило подвергнуть себя бесконечным мукам.

Сразу после шокирующего допроса Пэнси бросилась в офис, чтобы в ярких красках поведать обо всем Грейбэку, но на подходе к Лютному энтузиазма значительно поубавилось.

Глазастая девчонка, которая покрывает своих корешей-очкариков.

В голову закрались обоснованные сомнения: уж кто-кто, а Фенрир внимать ее аргументам не станет, он сдаст Забини на радость всему рыжему семейству. Выходит, очередной мешок золота за дружбу. Можно было бы напроситься в гости к мистеру Берку и беззастенчиво вывалить накопившиеся тревоги на него. Бенджамин бы точно не осудил ее за нерешительность, но вот беда — Пэнси непреднамеренно загубила его ненаглядного котяру, так что о встрече с Берком речи не шло. Тогда в поисках поддержки она отправилась в лавку «Магических предсказаний и оберегов мисс Браун»‎, но, судя по сантиметровому слою пыли на подоконнике, Лаванда не появлялась там как минимум несколько месяцев. Похоже, бизнес последовательницы Трелони переживал не лучшие времена. Странно, что они это никогда не обсуждали.

По возвращении домой Пэнси первым же делом написала Дафне, умоляя о встрече, но та оказалась занята какими-то глупостями, ей несвойственными. Кажется, Гринграсс увлеклась кем-то, да и в целом после случая с Милли отдалилась от старой компании. В общем, на письмо Дафна ответила торопливо и без подробностей. Эдакая отписка с пожеланиями всего хорошего.

Итак, оставшись один на один с моральной дилеммой, до самого рассвета Пэнси не сомкнула глаз. Часы тянулись мучительно медленно. Около полуночи она параноидально вслушивалась в тяжелые шаги Грейбэка на лестнице, а от глухого хлопка чердачной двери и вовсе затряслась, как пойманный с поличным воришка. Под утро, прислонившись лбом к оконному стеклу, апатично наблюдала, как Бонни гоняет садовых гномов по участку, извергая изощренные угрозы. Маниакально считала удары собственного сердца и думала, думала, думала. Решение напрашивалось самое пренеприятное.

Блейз жил здесь давно, еще с тех пор, как на пятом курсе мать вручила ему ключи от просторной квартиры. Хоть район и считался маггловским, а значит, волшебнику опасно было и Люмосом воспользоваться лишний раз, место приобрело невероятную популярность среди слизеринцев, как, в общем-то, и сам Блейз. Репутация миссис Забини долгие годы тянула сына на дно, но собственная конура вдали от Хогвартса с его идиотскими правилами добавила парню очков и позволила пробиться в элитный круг.

Сама Пэнси в квартире бывала нечасто. В окружении электронных приборов она ощущала себя особенно уязвимой. Ее пугал выпрыгивающий из металлического ящичка хлеб, говорящая коробка с колдокарточками и этот гудящий гроб, который морозил еду. Даже добираться в Сити было непросто: иногда она брала «Ночного Рыцаря», но недоделок Шанпайк не отлипал от нее всю дорогу, а однажды совсем охамел и своими мерзкими пальцами потрепал за щеку, словно дворовую подружку. Аппарировать же она опасалась из-за сумасшедшего трафика — попасть под колеса тупого маггла не больно-то хотелось, а переходить дорогу по странным правилам она страшилась еще сильнее.

— Отличные брюки! Клеш — пушка, — внезапно обратилась к ней девушка с цветными волосами.

Пэнси напряглась. Проклясть мерзавку прямо на пешеходном переходе при многочисленных свидетелях чревато. Кингсли вон и Уизли засадил в камеру, не постеснялся. С Паркинсон и вовсе церемониться не станет.

— Чего? — Пэнси неуверенно покосилась на девицу, но та лишь широко улыбнулась, демонстрируя два ряда ровных зубов, и, не сбавляя хода, повторила:

— Очень стильный фасон.

— Спасибо, — окончательно растерялась Пэнси.

Нежданный комплимент сделал свое дело: в груди потеплело, а сама она расплылась в слабоумной улыбочке. Что ни говори, а на лесть Пэнси была падка почти так же, как на взрослых мужиков.

— Че встала, кобыла, жить надоело?!

С ужасом Пэнси уставилась на бородатого деда, выкрикивающего гнусности из автомобиля, а потом, будто в нее с минуты на минуту зашвырнут навозной бомбой, припустила к тротуару. Мерзкие магглы, когда уже придет какой-нибудь другой, более адекватный, Волдеморт и укажет им их место!

После всех душевных терзаний, бессонницы, отвратительного опыта коммуникации с идиотами, звонок в квартиру Забини Пэнси вдавливала с особой жестокостью, представляя оборзевшую физиономию хозяина. Но когда на пороге возник встревоженный Тео, удивилась не на шутку.

— Пэнси?

— Где он? — быстро вернув себе самообладание, холодно отрезала она, а затем не очень изящно втиснулась между ним и дверным косяком и прямо в уличной обуви проследовала в гостиную.

Тео засеменил за ней, бормоча что-то о занятости и особых обстоятельствах. Скорее всего, этот бубнеж и стал последней каплей. Она вдруг разозлилась и на Нотта тоже: безусловно, он в курсе всех событий! Делакур с завидной регулярностью присутствовала на его вечеринках. Пэнси тут же вспомнилось, как он отчитывал Блейза у камина, пока она сама болтала с Пием. Как пьяный Уизли носился раненым гиппогрифом по залу в поисках супруги, стараясь не выдать ничем грязный секрет жены. И как выпорхнула растрепанная, слегка раскрасневшаяся и еще живая Флер из коридора.

— Вот почему ты завел тот разговор об Игоре, — Пэнси мигом развернулась и, не церемонясь, толкнула Нотта в грудь. — Библиотека была уже занята, не так ли?

— Мерлин, ну конечно не так, — закатил глаза тот, но когда она вновь продолжила свой путь, по-настоящему забеспокоился: — Пэнси, послушай.

Но Пэнси не слушала. Она уже летела туда, где в широком кресле у электрического камина полусидел-полулежал всклоченный Забини. Сложно было представить, что они виделись совсем недавно, потому что от того Блейза не осталось и толики присущего ему лоска. Невзрачный, неопрятный и как будто изможденный. Он исподлобья посмотрел сначала на нее, потом на Тео. Впервые за многолетнюю дружбу на красивом лице Забини не расцвела нахальная улыбка.

— Я, — он с усилием поднялся, но в следующий же миг рухнул обратно, прижимая ладонь к горящей щеке. Оплеуха вышла звонкой, резкой, под стать состоянию Пэнси.

— Сукин сын! Трахал чужую жену! Это ты убил ее?! — взревела она не своим голосом.

— Ты рехнулась вкрай с этим доморощенным агентством? — накинулся на нее Нотт, грубо встряхнув за плечи.

Пэнси повалилась на диван. Забини же, так и не отняв длинных тонких пальцев от щеки, горько разрыдался — один в один Билл Уизли.

— А ты тоже хорош, — Пэнси принялась отчитывать раскрасневшегося Тео. — Прикрывал такое непотребство!

— Да, хорош! Я только и делаю, что переживаю за своих друзей: за Дафну, за тебя, а теперь вот и за него, — яростно указал он в сторону поникшего Блейза. — Где твоя поддержка? Где твое гребаное сочувствие?

— А твое? Прикрываешь его?

— Я не убивал! Ее прикончил муж! — выкрикнул Забини, и Пэнси вытаращилась на него, словно впервые в жизни увидела. — Мы с Тео пили всю ночь напролет, накачались в стельку, а наутро я узнал из «Пророка»… Она хотела убежать со мной, понимаешь? У нас были планы, вся жизнь впереди. Мы собирались скрыться на Сицилии, но она боялась оставить дочь. Моя Флер.

— Безмозглый дятел, сношал ее в Хогвартсе под носом у Макгонагалл! Вас видели портреты, Блейз, о чем ты думал?

— О любви! Но тебе не понять.

— Да что с вами? Вытрахали весь здравый смысл? — всплеснула она руками, не веря собственным ушам.

— Мы. Пили. Всю ночь! — отчеканил Теодор так, что у Пэнси желудок прилип к позвоночнику. Нотт был известен и чопорностью, и суровостью, но так резко и отчужденно не обходился с ней никогда.

— Тео, если у них была связь… — залепетала она нерешительно. — Такую тайну ведь не скрыть. Рано или поздно…

— Мы стоим друг за друга горой, — отрезал он ледяным тоном и, помедлив, добавил: — В отличие от тебя.

— Подумай трижды перед тем, как меня обвинить, — прошептала Пэнси потрясенно. — Блейз, скажи же ему! Нотт, на моем месте ты бы тоже сдал Милли!

— Нет, Паркинсон. Ни Милли, ни Дафну, ни тебя.

Она еще какое-то время беспомощно пялилась на приятелей, ожидая, что вот-вот один из них обнимет ее и усадит в кресло и вместе они все хорошенько обсудят, как обсуждали прежде любые невзгоды. Но ничего подобного не произошло, и потому, оскорбленная их обособленностью, Пэнси стремительно выбежала из квартиры, на прощание громко хлопнув дверью. Никто, разумеется, не простил ей Милисенту. И Блейза тоже не простят.

* * *

Передвигаться по Косой Аллее ожидаемо было куда приятнее, чем по центру Лондона. Никаких тебе вшивых магглов с пиликающими устройствами в потных ладонях, ни жестянок на колесах, мчащихся со скоростью Снейпа, ни церберов-консьержек. Сплошное раздолье, да и воздух чище. Одно лишь омрачало прогулку — за ней угрюмой тенью тащился Грейбэк. Его колючий осуждающий взгляд явственно ощущался на затылке, побуждая ее ускориться. Молчание, в котором они пребывали последние сутки, душило посильнее дьявольских силков, а его компания только усугубляла положение.

После ссоры с приятелями Пэнси вернулась домой, намеренно игнорируя Фенрира, офис и прочие обязательства. Вечером она также предпочла «Виверне» добровольное затворничество, потому что прекрасно понимала — к ним наверняка присоединится Рональд Уизли, напьется до икоты и примется терзать ее вопросами. Короткое упоминание о Забини под юбкой Делакур, и авроры перешьют под него все дело. В Министерстве миссис Забини терпеть не могли и при первом же подвернувшемся случае спустили бы на нее дементоров. Поводов насчитывалось как минимум семь, или сколько там мужей она похоронила. Однако добраться до вдовы оказалось не так просто, что еще больше распаляло представителей власти. Отомстить безжалостной женщине через сына вполне в духе козлов вроде Финнигана и Томаса. Нет, придать огласке тайный роман Блейза с вейлой Пэнси не находила в себе мужества, что бы там ни думал на ее счет упертый Нотт. Правда, и в алиби приятеля она ни на секунду не поверила. Придурки сочинили этот бессвязный бред прямо там, в гостиной.

Что касается Фенрира, дотошный волчара перемену ее настроения, конечно, заметил и сложил два и два: не явилась в паб — значит что-то скрывает. Пэнси все утро изображала недомогание, но ее маленькая драма на Грейбэка особого впечатления не произвела. Он вообще обладал феноменальным чутьем: на слух воспринимал пульс собеседника, учащенное дыхание и прочие физические проявления эмоций. Даже Бонни бросил затею прятать от него колбасу, потому что, отвечая на наводящие вопросы, все время прокалывался и в конечном итоге выдавал себя с головой. Но в отличие от эльфа Пэнси была, во-первых, хитрой и расчетливой слизеринкой, а во-вторых, фактически хозяйкой оборотня, так что Грейбэк не смел открыто давить на нее, довольствуясь не самыми искусными отговорками.

Они уже почти добрались до лавки, когда Пэнси, не выдержав, воскликнула:

— Совсем нечем заняться?

— Есть, — рыкнул он и ринулся к двери широченными шагами.

— Тебе не в чем меня подозревать. Я сыта по горло этими переглядками!

— Прошу, — он дернул на себя витиеватую ручку и отнюдь не любезно распахнул перед ней дверь, сшибая позолоченный колокольчик. От такого яростного джентльменства жалобно заскрипели петли.

— Я бы прекрасно справилась сама.

С высоко поднятой головой Пэнси впорхнула в помещение, стараясь не акцентировать внимание на недовольной морде партнера.

— Ну да. Как обычно, замесишь говно, а потом беспомощно барахтаешься в нем, — ухмыльнулся он злорадно.

— Я отлично веду дела, а ты всего лишь часть контракта! Не забывайся! — выкрикнула она, сдувая с лица непослушную прядь.

Накануне, когда Поттер еще не втянул ее в семейные дрязги рыжих Уизли, а гордость изнывала от дурного поступка Игоря, Пэнси решилась на удлиненную челку, о чем почти сразу пожалела. Расставания всегда давались ей сложнее, чем остальным, хотя бы потому, что уже и так долгие годы она носила каре — даже обстричь нечего.

— Тихушница!

— Я ничего не скрываю, — заверила она и тотчас осознала, что вынужденно вступила на опасную территорию учащенного дыхания и завязывающихся в узел внутренностей, которые Грейбэк тоже наверняка чувствовал.

— Ага, и потому мы приперлись в лавку зубочисток старого хрена! Че, пересралась с дружками? Там, где мокруха, всегда твои кореша, Глазастик. Утомила!

Пэнси тяжело сглотнула. Обвинения, пока никак не обоснованные, прозвучали в присутствии свидетеля. Из-за прилавка на них изумленно вытаращился Гаррик Олливандер, вцепившись синеватыми пальцами в бархатистый чехол от палочки.

— Не обращайте внимания, сэр, — она мимолетно одарила его улыбкой. — Он про другого хрена. Мы не о вас.

— Ну что вы, — протянул мастер, — продолжайте. Уверяю, вы меня ни капли не смущаете.

С этими словами он возобновил работу и невербально отлевитировал чехол в почти забитый сундук с изогнутой крышкой. Полки в лавке заметно опустели, с тех пор как она была здесь в последний раз. Уж не намечался ли в стране какой-нибудь экономический кризис? Мысль эта ее по-настоящему огорчила — только-только открыла счет в «Твилфитт и Таттинг» и снова окунаться в нищету!

— Ты у меня уже в печенках сидишь, — шепотом набросилась она на Грейбэка. Тот все еще скалился на нее, как растревоженный кошками бешеный пес. — Принимайся за работу, чтобы хоть как-то окупить свое недешевое содержание.

Она, конечно, не могла не понимать, что сильно перегибает: Фенрир остался жить на чердаке, категорически отказавшись от комнаты в особняке. Питался сам, вместе они стол никогда не делили. Домом он занимался исправно по собственной инициативе. Бонни же от соседа с ликантропией вообще фанател, используя того в качестве плотника по поводу и без. И все равно о своих словах Пэнси не пожалела — в конце концов, ей просто хотелось посильнее задеть Грейбэка, и, судя по исказившимся чертам лица, цели она благополучно достигла.

— Помой полы в офисе, — принялась она перечислять с энтузиазмом, — приберись на рабочем столе или…

— Или займись котом, который застрял в Хогвартсе, пока Берк не откинулся от горя, — прошипел он сквозь зубы.

Она похолодела. От ощущения дежавю заломило кости. Вот так же враждебно Фенрир смотрел на каждого встреченного им мага. Пэнси эта участь раньше каким-то образом обходила, и к ее заскокам он обычно относился с веселым снисхождением. Но, кажется, особое отношение осталось в прошлом. История повторялась, словно написанная под копирку, она методично растеряла всех друзей — Гарри, Игоря, Тео, Блейза, а теперь вот и Грейбэка. Не то чтобы за приятельство с оборотнем стоило держаться, но одиночество страшило ее не хуже бедности. Еще с тех пор, как навеки исчез Патрик.

— Кажется, ваш собеседник удалился, — раздался рядом старческий голос.

Из-за прилавка к ней хромая подошел мастер волшебных палочек, а она и не заметила. Должно быть, надолго провалилась в себя, раз не услышала, как покинул магазин Фенрир. А он наверняка сделал это громко и эффектно, привлекая внимание каждого прохожего от Косой до перекрестка с Лютным.

— Плевать. Я пришла к вам, сэр, — выпалила Пэнси, параллельно припоминая, зачем вообще заявилась к Олливандеру.

— Сломалась палочка, мисс Паркинсон? — подсказал он без капли любезности в тоне.

— Нет, с ней все в порядке, — она бессмысленно покрутила древком у носа Олливандера, будто хвастаясь аккуратностью пользования. — Я хотела уточнить у вас, можно ли скрыть заклинание, сотворенное накануне, от аврорской проверки?

— Неужели мистер Нотт отказался просвещать подругу? — лукаво протянул старый интриган.

Было заметно, что Пэнси ему не нравилась, так что, по аналогии с Грейбэком, он бил не в бровь, а в глаз. Казалось, весь мир давил на больную мозоль.

— Мы не поддерживаем отношения, — гордо расправив плечи, выдала она очередную ложь. Впрочем, прогноз вышел весьма правдоподобным.

— Нельзя, — предположил он, и Пэнси завелась.

— Ну почему нельзя, можно. Думаете, ваше правительство настолько контролирует нас, что диктует, с кем общаться, с кем спать и с кем вести бизнес? За кого вы принимаете нас, мистер Олливандер? Дети Пожирателей Смерти — не рабы зарвавшихся магглолюбов! Я оборотня дома держу, да будет вам известно.

— Нельзя укрыть заклинание от аврорской проверки, мисс Паркинсон. Память палочки ничем не истребить.

— О! — Она не нашла более вразумительного ответа, потому выдавила невнятное: «Ну, до свидания, сэр»‎, и, сконфуженная, поплелась на улицу. Словесные дуэли с некоторых пор выходили у нее отвратительно.

— И я так же, как и вы, не всегда доволен правительством, мэм, — кинул он ей вслед, когда Пэнси, придерживая расшатанную ручку, была уже одной ногой на крыльце.

Грейбэк все-таки добил несчастную дверь. А Грейнджер, Поттер и те же Уизли — волшебников Магической Британии. Так стоило ли им помогать?

* * *

Пэнси безвольной куклой валялась на кровати, бессмысленно рассматривая едва колышущийся балдахин. Ветра почти не было, что только омрачало положение: в комнате стоял затхлый запах, но единственное очистительное заклинание, которое она помнила, проблему не решило. Вполне возможно, от напряжения она сходила с ума. А может, у нее начался ранний климакс. Мать боялась наступления климакса, как отец — возрождения Темного Лорда, и ежедневно принимала какие-то сомнительные микстуры. Наверное, ей тоже пора было обеспокоиться сохранением молодости: прикрыла веки в двадцать пять, открыла — а на пороге пятый десяток и варикоз.

Впрочем, других поводов для беспокойства у Пэнси было с лихвой. Весь вечер она перебирала в голове слова, которые сгоряча наговорила Грейбэку, отчаянно пытаясь оправдать вспышку гнева чем-нибудь вразумительным. Не так-то грубо это все прозвучало, если не раздувать из искры Адского Пламени. К тому же она действительно его счастливая звезда, потому что к сегодняшнему дню оборотень бы сгнил в одиночной камере, как гнила…

Железные тиски сдавили грудь. Уж кто-кто, а Милисента точно не создана для чудовищных условий Азкабана. Каждый день Пэнси собиралась отправить запрос о состоянии заключенной подруги и каждый день находила десятки причин дать заднюю. Но Милли хотя бы спятила и почти прикончила ее, а вот вина добродушного Блейза еще не доказана. Даже если допустить, что Флер отказалась бежать с ним на Сицилию из-за дочери, Забини, которого она знала, напился бы и переспал с кем-нибудь еще. С другой стороны, пока она тянула время, в доследственном изоляторе метался несчастный Уильям. Память о его сиплом шепоте: «я не убивал»‎, до сих пор резала ухо похлеще хора Флитвика. Вот же заладили — этот не убивал, тот не убивал. Как будто Делакур сама на себя напала и задушила, потому что мириться с такими никчемными мужчинами была уже не в силах.

В носу защипало — мерзкий запах! Протяжно выдохнув через рот, Пэнси слезла с мягкого покрывала и медленно потащилась к двери — стакан апельсинового сока, возможно, с капелькой водки, благоприятно отразится на мыслительном процессе.

— Какого драккла! — взвизгнула она, распахнув дверь.

На пороге комнаты топтался Фенрир, вид у него был подавленный. Пэнси лихорадочно пробежалась глазами по небритым щекам и шее, по заострившимся чертам лица и для себя отметила приближение полнолуния. В такие дни он становился особенно хмурым и, как будто это вообще возможно, более грубым.

— Зайди, — примирительно бросила Пэнси и потянула за рукав затертого плаща — несменной брони — вглубь комнаты.

Грейбэка она не боялась ни до полнолуния, ни после. Все дело было в контракте, надежно защищавшем ее от любых поползновений оборотня, а может, в том, что он уже спасал ей жизнь. Иногда она представляла, что будет, когда Фенрир покинет страну в следующем марте, потому что успех агентству в основном обеспечивали его нюх и смекалка, но до дня икс оставалось около полугода, так что времени найти другого, более сговорчивого, оборотня и использовать его на всю катушку было предостаточно.

— Ну и вонища, — брезгливо наморщившись, оповестил он. Пэнси просияла.

— Ты тоже чувствуешь? Слава Мерлину, — с облегчением призналась она. — Значит, я не сошла с ума и у меня не ранний… Неважно.

— Еще бы. Горбин урод, конечно, — фыркнул он.

— Горбин вернулся? — обрадовалась Пэнси.

Сам по себе кот никаких добрых эмоций у нее не вызывал, а вот его хозяин — напротив. Расстраивать Берка, который к тому же тяжело болел, она не хотела и потому заботилась о пронырливом фамильяре как могла. А могла она исключительно руками Грейбэка.

— Вернулся, ага, щас, — ухмыльнулся Фенрир и, присев на белый пуфик, обтянутый лакированной кожей, с отвращением оглядел флаконы и баночки с косметикой на столике. — Мы со Скабсом вытащили его из канавы с дерьмом под Хогсмидом. Нормально пушистого потрепало.

«Миссис Норрис, не иначе», ‎ — пристыженно отметила про себя Пэнси.

— Где-то здесь лазит. — Грейбэк широко расставил ноги, уперся локтями в колени и уложил острый подбородок на сбитые костяшки рук. Скорее всего, подрался накануне. С ним и не такое случалось.

— В доме? — удивилась Пэнси.

— А сама не чуешь? — он шумно потянул воздух носом. — Нассал у тебя под кроватью.

— Вот мстительный клочок шерсти! — Пэнси стрелой подскочила с покрывала и горячо выругалась: — Чтоб он сдох, мерзавец!

Губы у нее затряслись, в горле образовался сухой ком. Ей-то казалось, все слезы были выплаканы по Игорю, но казанова Блейз, категоричный Теодор, Фенрир со своим подозрительным прищуром, тающий на глазах Берк, а также собственное бессилие перед пакостным котом прорвали к чертям хрупкую плотину — несколько раз немелодично всхлипнув, Пэнси позорно ретировалась к окну и тихо заревела.

— Ну че ты, Глазастик, — подкравшийся со спины Фенрир ласково потрепал макушку, испортив единственное, что оставалось у нее в непревзойденном состоянии — укладку. — Не мокни из-за котяры.

Пэнси вздрогнула, приготовилась послать его к дементору под мантию, но в последний момент передумала, задохнувшись запахом пота и табака: совершенно неожиданно он крутанул ее за плечо и прижал к себе, кольцом сомкнув руки вокруг острых лопаток. Воротник жесткого плаща больно уперся в щеку, но отпрянуть она отчего-то не спешила.

— Фенрир, — позвала она через минуту, немного успокоившись и отлепившись наконец от теплого бока.

Он промолчал, терпеливо ожидая исповеди, но Пэнси замялась. Последний шанс Блейза остаться непричастным. Однако не Блейз обнимал подругу в провонявшей кошачьей мочой спальне, не ему и выбирать.

Тонкий тюль колыхнулся на ветру, точно парус, и настойчиво вклинился между ними. Пэнси запоздало вспомнила про дистанцию, приличия и приближающееся полнолуние и неловко отступила. А потом на одном дыхании, словно вновь очутилась на экзамене по зельеварению, выдала все как есть. Или чуточку больше. Она зачем-то упомянула и обвинения Игоря, у которого совсем крыша поехала от предстоящей женитьбы, и жадную до сплетен матрону с портрета, и необоснованные претензии Теодора, и хамоватого маггла в черном автомобиле.

— Пацана надо протрясти, — только и сказал Грейбэк, как будто говорил о каком-то бедолаге из Лютного, а не близком друге Пэнси.

— Ни в коем случае, — возразила она, энергично замотав головой. — Я пока не решила, как поступить.

— Харе прикрывать их, Глазастик, — укоризненно ответил он и потянулся к карману за сигаретами.

Разочарованная тем, как в итоге сложился разговор, она безучастно отвернулась к окну. Небо темнело, первые звезды зернами проклевывались сквозь глубокую синеву.

— Ужасные цветки эти анютины глазки,⁽¹⁾ — поддавшись меланхоличному порыву, она вытащила сигарету из его пачки и аккуратно прикурила. С первым вдохом табак непривычно продрал гортань. Давненько она не баловалась, курса с пятого.

— И че не так с глазками? — Если Грейбэк и удивился ее поступку, то виду не подал. Подумаешь, папиросы. Тут человеческие судьбы на кону выстроились гладкими шахматными фигурками, кого волновали дурные привычки.

— Меня так дразнил, — выдохнула она слова вместе с густым дымом, — Патрик.

— Святой?

Она покачала головой и несдержанно хихикнула. За окном наливался нежный августовский вечер, но в глазах стояла прошлая жизнь. Морозное утро, крики родителей в кабинете. И они, бледные и испуганные, цепляются друг за друга, будто разлучаются навек.

— Моя мама, когда уже была на сносях, как-то раз приехала в гости к мадам Розье, — начала она непринужденно, а вот Фенрир отчего-то напрягся. Вероятно, терпеть не мог выслушивать личные бредни сопливых девчонок. — У них был роскошный особняк, Фаджу и Малфою такие хоромы и не снились. Серьезно, я бывала там однажды. Мадам Розье разводила эти цветки — целое пестрое поле перед домом. Мама тогда долго любовалась, до самого заката. А потом твердо вознамерилась назвать дочь Пэнси вместо достойной Пенелопы. Неказистое имя для чистокровной, но мать уперлась, как спесивый гиппогриф. Да и отец недолго сопротивлялся, так как все равно возлагал все надежды…

Она резко замолчала, прикусив язык. Ну что за дура! Размякла, как забродившая тыква. Быстрым движением она вытерла нос и влагу со щек.

— На Патрика, — вдруг закончил Грейбэк.

Пэнси перевела на него потрясенный взгляд. Он кисло улыбался, густые тени залегли под уставшими глазами.

— Ты можешь отпираться, Глазастик, но чистокровные почти все поголовно гниды. Держись от них подальше и тем более не лей сопли по каждому долбоящеру, — предупредил он, а затем, не выпуская папиросы изо рта, покинул ее спальню.

Прошло не менее получаса, прежде чем она сумела отвести заплаканные глаза от двери и еле различимо прошептать:

— Я знаю.

1) Pansies

Вернуться к тексту