Четыре способа убить систему (гет)

— Я не люблю Браун... Я не люблю Браун. Я не люблю Браун!

Сириус стоял перед зеркалом в пустой комнате, впиваясь взглядом в собственное отражение, снова и снова повторяя эти слова сквозь зубы.

— Я не люблю Браун! — Его кулак со всей силы врезался в зеркало. Стекло рассыпалось осколками по полу, а по его руке тут же побежали тёмные струйки крови.

— Господи... Бродяга, что Эмма тебе такого сделала, что ты её так ненавидишь? — раздался голос Джеймса, входящего в комнату.

Сириус дёрнулся, резко обернувшись к другу, который осторожно переступал через осколки.

— Репаро! Джим, ты что тут делаешь?..

— Собираться пришёл! Мы же, вообще-то, сегодня уезжаем, если ты не забыл! — Джеймс раздражённо провёл рукой по волосам. — Я думал, ты уже давно готов. Полчаса тут торчишь — мог бы и мои вещи закинуть в сумку за это время. А ты решил просто тут поорать!

— Ладно, ладно, прости... Сейчас быстро соберёмся.

— Что с тобой творится в последнее время? — Джеймс наклонился к шкафу, выдёргивая оттуда смятые футболки, но взгляд его был пристальным.

— Всё нормально.

— Ну да, конечно. Ты только что орал на всю комнату, что ненавидишь Браун. Вы еще час назад прекрасно ладили! С чего вдруг?

— Ну просто...

— Так, стоп... — Джеймс резко выпрямился, прищурился и шагнул ближе, в упор изучая лицо друга. — Охренеть... Ты же сам себя в этом убеждал. Сириус, да ты в неё влюбился! Так я и знал! Ну и как тебя угораздило?.. Всему виной ее имидж шлюшки с короткими топиками и красной помадой, да?

— Так... Настала моя очередь сказать тебе эту фразу. Джим, если кто-то об этом узнает...

— Да-да-да, — перебил Джеймс, закатывая глаза. — Благодаря Эмме я прекрасно знаю, что будет дальше в этой пламенной речи. Ты затолкаешь мне мои кишки в рот, спалишь волосы и выколешь глаза осколками моих же очков.

— Ну вообще-то я хотел сказать не так... — пожал плечами Сириус, комкая в руках свою толстовку. — Но, знаешь, этот вариант тоже сойдёт. Серьёзно, Джеймс, ни слова никому. Вообще никому, понял?

— Понял, понял. Она же прибьёт тебя, если узнает. Обещала же!

— Вот именно...

— И что ты собираешься делать?

— Ничего.

— Как это — ничего?!

— Буквально. Я не собираюсь ничего делать, кроме как выкинуть эту дурь из головы...

— То есть ты даже не попробуешь?..

— Джим, я не хочу, чтобы ее на меня стошнило, — вздохнул Сириус. — Тебя, конечно, этот аргумент не останавливает с твоей Эванс... Но Эмма — не Лили. Тут всё куда сложнее.

— Сложнее?! Да вы с Эммой лучшие друзья! Что тут может быть сложного? Она тебя не ненавидит, любит, спит с тобой в одной комнате! Да это же в тысячу раз проще!

— Вообще нет... Вот если бы, гипотетически, мне нравилась Эванс — не смотри на меня так, это просто пример — то проблем бы не было. Я бы просто понаблюдал, подстроился и делал всё как надо. А с Браун мы фактически живём вместе три с половиной года. Я знаю о ней всё, но до сих пор нихуя не понял!

— Ну а если бы мне нравилась Браун...

— То ты бы получал по ебалу от нее, а не от Эванс. Я в курсе. Давай собираться. И ещё... Джим, пожалуйста, давай просто забудем этот разговор. Мы едем отмечать Рождество... Не будем портить праздник.

— Ага... Едем отмечать Рождество с тобой и... с Браун! — воскликнул Джеймс. — И как ты будешь с ней жить?

— Ты что, дурак что ли? Какая разница, где мы с ней живём — в школе или у тебя дома? Мы в любом случае постоянно вместе.

— Ну логично... Но я бы не смог нормально существовать, если бы Эванс спала на соседней кровати.

— Ты и сейчас не можешь нормально существовать, когда она просто в одной гостиной с тобой... — Сириус покачал головой, уголок губ дрогнул в усмешке. — Мы с тобой разные.

— Ну вообще-то...

— Пожалуйста, давай закроем эту тему.

— Ладно. Но...

— Джим!

— Хорошо, хорошо.

— Мальчики, мальчики, мальчики, — в комнату влетела Эмма, напевая рождественскую мелодию и кружась в длинном свитере и полосатых гольфах. — Рем уже свалил через камин, и я могу не скрывать свое истинное лицо за маской адекватности...

— Ты и раньше этим не занималась, — поморщился Джеймс.

— Так, я не поняла... — скривилась Эмма, рассматривая их. — А какого черта вы ещё не собраны? Блин, у тебя дома, Поттер, уже мои родители и Джон! Шевелитесь давайте!

— Да, мы сейчас. Браун, свали-ка отсюда, — поспешно сказал Джеймс, делая вид, что собирается снять толстовку. — Я сейчас разденусь.

— Фу... Меня уже начало тошнить. Жду вас в гостиной.

Едва дверь захлопнулась за ней, Джеймс резко развернулся к другу.

— Прости, но я все-таки в последний раз хотел бы затронуть эту тему. Вот в НЕЕ ты влюбился, Сириус!? Серьёзно?

— Ты спрашиваешь так, будто впервые её увидел.

— Я никогда не смотрел на нее как на человека, в которого можно влюбиться. А сейчас попробовал... Фу... Это же кошмар! Ой, прости... — Джеймс скорчил гримасу, но в глазах читалось искреннее недоумение.

— Слава Мерлину, что вкусы у нас с тобой разные, — усмехнулся Сириус, закидывая вещи в сумку.

— Ну Эванс хотя бы красивая, умная, милая...

— Ага, особенно милая, когда бьет тебя по лицу и орет на тебя, словно сумасшедшая.

— Ну и что! Почему Браун!? Какого хрена?

— Потому что... Потому что она это — она, ясно? Я уже со столькими девчонками перевстречался... Но ни с одной не было так... по-настоящему. А потом дошло — есть только одна, с которой мне никогда не скучно. Которая красивая... Да черт, которая безумная, смелая, которая... — он резко оборвал себя и провел рукой по лицу. — Со мной такого еще не было. Чувствую себя полным психом. Ну как ты обычно.

— Спасибо! — скривился Джеймс. — Ну как ты умудрился влюбиться именно в эту бешеную? Полшколы мечтает с тобой мутить! Выбрал бы любую!

— Я и выбрал, — резко сказал Сириус. — И когда-нибудь она будет моей. А сейчас — давай, собирайся, или нас реально прибьют.

* * *

Каникулы проходили очень хорошо. Через пару дней после Рождества Джер и Алекс забрали Эмму, Сириуса и Джеймса к себе.

Как-то вечером Алекс собрала всех троих на кухне.

— Так, дети, — начала она с напускной серьёзностью, — Джер ушёл гулять с Джоном, потому что я его выгнала. Рема нет, так что давайте я научу вас настоящей чёрной магии...

— Звучит многообещающе, — усмехнулся Сириус.

— Мы что, опять будем учиться пить абсент залпом? — подняла бровь Эмма.

— Нет... Этот опыт нам всем лучше забыть. Так вот, у меня есть кое-что покруче... — Алекс достала несколько самокруток. — Сегодня пробуем это.

— Чего? — сморщился Джеймс. — Что это вообще?

— Травка, — невозмутимо объяснила Эмма. — Может дать кайф. Либо веселье, либо полный релакс.

— Джим, если не хочешь, я тебя не заставляю. А еще меня смущает, что Эмма рассказывает про это с таким знанием дела... — Алекс бросила на дочь подозрительный взгляд.

— Я уже курила траву просто.

— Где взяла? — удивился Сириус.

— В гостиной Когтеврана. Они там все не такие уж тихони, как кажутся...

— Моя малышка уже совсем большая, — с театральным всхлипом произнесла Алекс, вытирая воображаемые слёзы.

— Алекс, твоя дочь даже взрослее, чем ты можешь представить... Но не по интеллекту, — съязвил Джеймс, закатывая глаза.

— А ты от неё недалеко ушёл, — усмехнулась Алекс. — Зато она хотя бы выглядит умнее.

— Спасибо, мам! Я так тронута...

— Так, ладно. В этот раз мы собрались с вами прекрасным составом. С вами нет самого умного и ответственного... Можем расслабиться по-настоящему. Берите.

Эмма и Сириус ловко взяли самокрутки, привычным движением зажав фильтры зубами. Джеймс же вертел свою в пальцах, растерянно моргая.

Алекс глубоко затянулась и блаженно закатила глаза. Джеймс наконец последовал её примеру — и тут же страшно закашлялся.

— Фу, как мерзко! Как вы это вообще делаете? — скривился он, вытирая слезящиеся глаза.

— Ой, Поттер, ты ничего не понимаешь, — лениво проговорила Алекс, не открывая глаз.

— Сколько ты не курила? — усмехнулась Эмма, глядя на счастливую маму.

— Почти три года... Сначала благодаря травке я залетела с Джоном, а потом благодаря Джону бросила курить... Ну а теперь всё вернулось на круги своя.

— От этого... можно забеременеть?! — Джеймс побледнел, с ужасом глядя на самокрутку.

— Ещё как! У нас двое детей — и оба благодаря этому, — с ухмылкой подтвердила Алекс.

— Ты поаккуратнее с ним, — фыркнул Сириус, наблюдая за перепуганным другом. — Джим уже думает, что к утру станет матерью-одиночкой.

— Мам, а нахрена ты дала нам травку, от которой люди хотят друг друга? — удивлённо подняла бровь Эмма. — Мы, вообще-то, втроём в одной комнате живём...

— Какую твой отец достал, такую я вам и дала, — беззаботно пожала плечами Алекс. — Да ладно, не парьтесь. Мы же все вместе. Включим музыку, поорём, подурачимся — и спать. Каникулы же.

— Ну да, да...

Вскоре они все расслабились и устроили в гостиной настоящую анархию. Было весело, но недолго — уже через час Алекс просто отрубилась на диване.

— Ладно, пошли, — тихо сказала Эмма, выключая музыку.

— Нормально так вштырило, — усмехнулся Сириус, когда они закрылись в комнате.

— Нахрен мама рассказала про этот эффект? Я теперь ужасно хочу сосаться, — проговорила Эмма, оценивающе оглядывая друзей.

Она быстро открыла тумбочку и достала бутылку виски.

— В бутылочку играть будем? — спросила она, сделав несколько глотков прямо из горлышка.

Мальчики тоже начали пить по очереди, непонимающе глядя на подругу.

— Ну вы чего? Бутылочка — это игра такая сомнительная. Но мне кажется, что сейчас нам она как раз подойдёт. Крутим по очереди — на кого укажет, с тем и целуешься. Понятно?

— Ничего не понял, — покачал головой Джеймс.

Он уже с трудом связывал слова, зато улыбался во весь рот.

— Блин, Поттер, какой же ты тупой. Вот так клади бутылку на пол и крути её давай!

Джеймс сделал странное движение рукой, но бутылка повернулась и указала на Эмму.

— Блин, хотела, конечно, посмотреть, как вы с Сириусом сосетесь, ну ладно... — поморщилась девушка. — Иди сюда, чего сидишь?

— Сириус, а мне можно целовать Браун? — Джеймс еле сдерживал хохот.

— Что ты у него-то спрашиваешь? — Эмма фыркнула.

В комнате быстро становилось жарко, и голова кружилась сильнее.

— Да целуй уже, — закатил глаза Сириус.

Джеймс подполз к Эмме и начал целовать её в губы. Девушка закрыла глаза — и через секунду уже забыла, с кем целуется. Она быстро обняла друга за шею и села ему на колени.

— Эй... — напряженно протянул Сириус.

Однако, никто не обратил на него внимания.

— Эй! Эм, ты сейчас его не только целоваться научишь так! — испуганно вскрикнул Сириус.

— Ой... — Эмма сползла с Джеймса и с отвращением вытерла рот рукавом.

— Блин, кайфово, — блаженно протянул Джеймс, растягиваясь на полу. — Я представлял, что это Эванс...

— А я — что это кто угодно, только не ты, — передразнила она, запуская подушкой прямо ему в лицо. — Давайте сменим правила... А то в таком состоянии через полчаса у нас будет тройничок.

— А как еще можно в это играть? — поднял бровь Сириус.

— Ну, можно отвечать на вопросы, когда бутылка укажет, — пожала плечами Эмма, ёрзая на месте. — Правду и только правду.

— Отлично! — тут же оживился Джеймс. — У меня куча вопросов...

— Ну что, играем?

— Давай.

Эмма резко покрутила бутылку. Стеклянное горлышко медленно остановилось, указывая на Сириуса. Она прищурилась, изучая друга, который напрягся, будто перед допросом.

— Сириус... — она закусила губу, подбирая слова. — Вот скажи... Тебя никогда не тянуло к Рему?

В комнате повисла тишина. Джеймс сначала замер, а потом грохнулся на пол от смеха.

— В каком это смысле? — Сириус скривился.

— Ну знаешь... — Эмма давилась смехом. — Может, чувствовал, что вы с ним типа... созданы друг для друга...

— Я вообще-то натурал, — фыркнул Сириус. — Я думал, что это заметно... А что с Поттером? Он сейчас задохнется как будто.

— Не обращай внимания, — отмахнулась Эмма, кусая кулак, чтобы не расхохотаться.

— Ага, конечно, — Сириус прищурился и резко крутанул бутылку. — Так, Поттер... Почему тебе так смешно? Развернутый ответ давай.

— Вот чёрт... — Эмма прикусила губу, отводя взгляд.

— Блин, — Джеймс вытер слёзы смеха. — Кажется, с этого момента это уже не игра, а полноценная война...

— Колись, — Сириус скрестил руки на груди.

— Ну... Понимаешь... — Джеймс почесал затылок. — Мы с Эммой пишем одну историю... И там ты, типа, встречаешься с Ремом.

— Чего? — Сириус поднял брови.

— Это называется фанфик, — поспешно объяснила Эмма. — Но он получается очень атмосферным и драматичным!

— То есть... Мы там с Ремом влюблены? — Сириус скривился. — Ну вы и извращенцы...

— Да нет же! — Джеймс замотал головой. — Мы не описываем постельные сцены!

— Отлично, отлично... — Сириус медленно провел пальцем по горлышку бутылки. — Получается, я о вас многое не знаю. Становится интересно...

— Да? — Джеймс прищурился, внезапно оживившись. — Мы о тебе тоже... Берегись.

Он резко покрутил бутылку, и та остановилась на Эмме.

— Помни — только правда, — торжественно провозгласил Джеймс. — Эм, вот тебе задачка: у тебя трое друзей. Надо выбрать — переспать, выйти замуж и убить. Как распределишь? Хотя я уже догадываюсь... И мне это не понравится.

— Да тут и думать нечего, — Эмма рассмеялась, запрокинув голову. — Всё же очевидно.

— Ну-ка, ну-ка, — Сириус подпер подбородок ладонью, явно заинтересовавшись.

— Ну так ясно же! Переспала бы с Сириусом, за Рема вышла замуж, а ты, Джим, сгорел бы в аду, прости...

— Это ты сгоришь в аду за такой ответ, — Джеймс обиженно надул щеки, швыряя в нее подушкой.

— Не ной, я бы с тобой не переспала, даже если бы мы остались последними людьми на земле, — рассмеялась Эмма, крутя бутылку. — Так... Сириус... Какое бы у тебя было предсмертное желание?

Сириус задумался, уставившись в стену.

— Я... не знаю, — покачал он головой. — А при каких обстоятельствах я умираю?

— Ну... — Эмма тоже задумалась. — Смотри, допустим, война. Мы вчетвером бежим по горящему зданию. На тебя падает стена... Мы все бросаемся к тебе. Мы с Ремом пытаемся тебя вытащить, Джеймс валяется рядом в истерике... И ты можешь попросить нас о чём угодно. Например, чтобы мы с Джимом никогда не публиковали нашу книгу.

Сириус задумчиво посмотрел ей в глаза, чувствуя, как алкоголь и травка развязывают ему язык.

— Я бы... — он словно боролся сам с собой. — Я бы попросил Джеймса перестать реветь, как девчонка... И чтобы ты меня поцеловала.

В комнате повисла тишина. Джеймс едва заметно одобрительно кивнул, а Эмма удивлённо приподняла брови.

— Даже перед смертью не мог бы думать ни о чём, кроме поцелуев? — усмехнулась она.

— Ну да, — пожал плечами Сириус. — Зачем себе изменять? Тем более, мой первый поцелуй был с тобой — было бы символично на тебе же и закончить.

Джеймс картинно закатил глаза и откинул голову назад.

— Можно я теперь покручу? — раздражённо спросил он.

Не дожидаясь ответа, он резко повернул бутылку, которая снова указала на Эмму. Скрестив руки на груди, Джеймс пристально посмотрел на подругу.

— Браун, — начал он серьёзным тоном. — Вот ты в теории согласна переспать с Сириусом, поцеловать его... Скажи честно — это потому что ты такая беспринципная, или потому что он тебе небезразличен?

— Поттер, ты что делаешь? — зашипел Сириус.

— Тихо, — отмахнулся Джеймс. — Эм, отвечай по-честному!

Эмма растерянно моргнула.

— О чем ты? — пьяно спросила она.

— Не тупи, а просто вспомни мой вопрос, — закатил глаза Джеймс.

— Ну... — Эмма прищурилась, стараясь сфокусироваться хоть на чем-то. — Я не знаю... Просто он для меня родной человек. То есть мне не было бы противно с ним целоваться или спать. Но я никогда специально об этом не думала. Я просто... очень его люблю... и он мне не отвратителен в любом плане...

— Но мы с тобой тоже дружим, а тебя передергивает от одной мысли о сексе со мной, — не сдавался Джеймс. — Значит, Сириус тебе нравится!

— Джеймс, знаешь, почему мне противно даже представлять такое с тобой? — Эмма закатила глаза. — Потому что мы с тобой как противные брат с сестрой. А с Ремом и Сириусом у нас другие отношения. Дело не во внешности... А именно во взаимоотношениях. Они мне самые близкие и лучшие друзья, а ты — мой тупой брат, которого я обожаю.

Джеймс уставился на неё широко раскрытыми глазами, на ресницах заблестели слёзы.

— Это так мило, — протянул он.

— Ты совсем в говне, — засмеялась Эмма.

Она перевела взгляд на Сириуса и удивлённо заметила, что он уставился в стену с пустым выражением лица.

— Эй, ты в порядке? — нахмурилась Эмма, подползая ближе.

— Да, — резко кивнул Сириус, будто очнувшись.

— Меня тошнит, — тут же заявил Джеймс, переводил взгляд между ними.

— Ванная там же, где и была, — закатила глаза Эмма. — Слабак.

Джеймс поплёлся в ванную, непрерывно подмигивая и строя Сириусу какие-то непонятные знаки. Тот лишь устало потёр лицо руками.

— Так что с тобой? — прищурилась Эмма, усаживаясь напротив и пристально изучая его лицо.

— Ничего, — Сириус отрицательно покачал головой. — Всё нормально.

— Да ну?

Она сделала глоток из бутылки, снова закрыла её и крутанула между ними.

— Можешь не спрашивать, я и так понял, что должен отвечать честно, — усмехнулся Сириус.

— Вообще-то хотела спросить, почему ты ненавидишь кошек... — ухмыльнулась Эмма. — Но теперь рассказывай, что с тобой такое.

— Понимаешь... — он закрыл глаза. — Я просто думал, что ты считаешь меня последним уродом и мразью... Ну, точнее, ты сама так говорила. А сейчас ты такое говоришь...

— Сириус, ты такой же дурак, как и все мужики, — вздохнула Эмма, придвигаясь ближе и кладя голову ему на плечо. — Не надо всё воспринимать буквально... Если бы я действительно так к тебе относилась, я бы не рассказывала тебе свои тайны, не обнимала бы тебя и не общалась бы вовсе... Эти мои слова были только про твоё отношение к тем девчонкам, которых ты меняешь каждую неделю. Только и всего. Я знаю, что с нами ты — самый лучший человек на свете. Ты никого из нас не бросишь и не предашь. Просто ты никого, кроме нас, к себе не подпускаешь. И я это ценю, поверь. И мальчишки тоже. Но для всех остальных ты действительно урод. Но нас это не касается.

— Да... — задумчиво кивнул он. — Вы единственные, кого я когда-либо подпускал так близко. И вряд ли смогу так довериться кому-то ещё.

— Ну, когда-нибудь придётся, — пожала плечами Эмма. — Влюбишься так сильно, что сам всё расскажешь, лишь бы она тебя не послала из-за твоей замкнутости.

— Знаешь... Ты права, — кивнул Сириус. — Когда влюбляешься, оказывается так сложно что-то скрывать...

Он задумчиво смотрел на неё. Она лежала у него на плече, всем телом прижавшись к нему. И ему казалось, сердце сейчас выпрыгнет из груди.

— У тебя прошло это к Рему? — наконец осторожно спросил Сириус.

— Да, — кивнула Эмма, не поднимая головы. — Без этого как-то пусто... Я привыкла, что сердце чем-то занято. А эти одноразовые свидания уже не радуют. В общем-то я такая же мразь, как и ты. Что-то я сейчас об этом подумала только... Прости, что назвала тебя так. Я не сильно отличаюсь.

— Да всё нормально... Ты вовсе не мразь. Ты пыталась заполнить пустоту, а мне... просто было скучно.

— Что-то, кстати, ты давно не называл женских имен, — прищурилась Эмма, поднимая голову. — Завязал?

— Да... Ещё пару месяцев назад, — кивнул Сириус.

Они молча смотрели друг другу в глаза, слегка улыбаясь, будто научились читать мысли друг друга без слов.

* * *

— Доброе утро... — Джер осторожно переступил через порог, оглядывая разбросанных по комнате подростков. — Хотя бы все одеты, уже хорошо...

— Пап... Привет... А сколько там времени?.. — Эмма с трудом приподнялась на локтях, моргая от яркого света.

— Два часа дня.

— Ни хрена себе... Мама нам что-то слишком крепкое подсунула...

— Ага, — усмехнулся Джер, присаживаясь на край кровати. — Зато мои мечты сбываются! Ты теперь встречаешься с аристократом?

— Чего? — скривилась Эмма. — Нет, конечно. Ты тоже дунул, что ли?

— Ну да, да... Нет, я-то дунул. Но то, как вы целовались, я видел ещё до этого.

— Сириус, просыпайся! — Эмма пнула ногой лежащего рядом друга.

— М-м?..

— Мы с тобой что, сосались?..

— Чего?.. Нет, конечно... — удивлённо протянул Сириус, протирая глаза. — Хотя помню только, как мы курили с Алекс. Может, и сосались...

— А может, это был и не аристократ, — задумчиво протянул Джер, разглядывая Джеймса, распластавшегося на полу без признаков сознания. — А может, это была и не ты, Эм...

— О боже, заткнись, — поморщился Сириус, закрывая лицо руками.

— А что? — Джер развёл руками с наигранной невинностью. — Я зашел, увидел что-то странное, испугался и ушел сразу. Так что деталей не знаю. Даже сколько вас там было — не разглядел. Хотя надеюсь, обошлось без тройничка... А то родители Поттера его к нам больше не пустят.

— Кошмар... Я больше никогда не буду курить, — простонала Эмма.

— Думаю, дело не только в травке... — Джер подошёл к столу и поднял пустую бутылку виски. — Ну да. Весёлые у вас каникулы! У меня в школе такого не было.

— Не пизди, пап...

— Ладно, у меня были и покруче. Так, а Поттер жив вообще?? Джи-и-им! Подъём!

— Мерлин, как же плохо... — тут же застонал Джеймс, с трудом приподнимая голову. — Где я?

— О-о-о... Ну всё, Поттер скончался. Тащите его в ванну, если не хотите потом отмывать пол, — засмеялся Джер и вышел из комнаты, оставив подростков разбираться с последствиями бурной ночи.

— Джим, ты что-нибудь помнишь? — спросил Сириус, подходя к другу.

— Если я начну говорить это вслух, меня стошнит... — простонал Джеймс, прикрывая глаза ладонью.

— Значит, то же, что и мы, — пожала плечами Эмма. — С завтрашнего дня начинаем каждое утро с зарядки. А то мы в Хогвартс вернемся трупами... Если вообще вернемся.

Они кое-как дотащили Джеймса до ванной и вернулись в комнату, устало переглядываясь.

— Как-то страшно ничего не помнить, — пробормотала Эмма.

Она неуверенно поднялась, подошла к зеркалу и стянула футболку, оставшись в одном топике.

— Сириус... — голос её дрогнул. — Пусть бы это был ты, а не Поттер...

На её коже были свежие засосы — на груди, рёбрах, плечах.

— Чёрт... Почему я ничего не помню? — Сириус с досадой провёл рукой по лицу.

— Снимай футболку, — приказала Эмма.

Он послушно стянул её и подошёл к зеркалу.

— Ну и ночка выдалась... — ахнула Эмма, разглядывая красные царапины и засосы на его белой коже. — Ой, блин... Как низко тут у тебя засос... Практически в штанах! Слава Мерлину, что я ничего не помню...

— А я бы хотел такое помнить, — удивленно протянул Сириус.

— Тебе кажется. Думаю, мы творили это не в лучшей форме... А вдруг нас обоих так Поттер разукрасил?

— Фу... Да, лучше уж не помнить.

* * *

Как-то вечером мародёры сидели у своего любимого камина. Ремус делал домашнюю работу, Джеймс делал вид, что делает домашнюю работу. Эмма сидела в поперечном шпагате, уткнувшись в учебник по прорицанию, а Сириус скучающе подбрасывал снитч Джеймса.

— Блин, офигеть, сколько же есть видов гаданий! Мне еще учиться и учиться! — проговорила Эмма, не отрываясь от книги.

— Мне кажется, или это единственный учебник, который ты открывала за жизнь? — усмехнулся Ремус. — Может, заглянешь в трансфигурацию для разнообразия? Там тоже есть много интересного!

— Неправда... Мне хватает того, что я иногда хожу на пары по ней. Прорицание — это единственный предмет, который меня заводит. На прошлом занятии я нагадала, что у нас будет новый Мародер! — глаза Эммы загорелись.

— Ага, — закатил глаза Джеймс. — Задолбала меня уже... И главное, когда я смотрел в этот долбанный шар, там ничего не было!

— Какой еще новый? — нахмурился Сириус.

— Не знаю... — пожала плечами Эмма. — Но точно знаю, что кудрявый. Может, мы на каникулах напьемся и примем в наши ряды Джона или папу. Но волшебный шар врать не может, поверьте. Я видела в нем тебя и этого пацана. Правда, со спины.

— Эм, прорицание — это очень... неоднозначный предмет, — осторожно начал Ремус. — Его нельзя воспринимать...

— Тихо ты! Это практически мой профильный предмет. Тем более, ты знаешь, как выглядит наш профессор...

— Да всем уже давно всё понятно, — протянул Джеймс. — Ты просто запала на профессора Олдриджа...

— Нет, конечно. Просто он очень приятный. Поэтому у меня есть стимул делать что-то по его предмету. Не то что к Слизнорту и Макгонагалл... Ты, кстати, закончил мою домашку, Рем?

— Твою — да.

— Супер! Спасибо! — Эмма подползла к Рему и чмокнула его в щёку. — Ты даже не представляешь, как я рада, что ты мне больше не нравишься! Теперь могу спокойно сваливать на тебя свою работу без угрызений совести.

— Очень мило. Могла бы не так откровенно про это говорить, на самом деле.

— Но я же не могу тебе врать...

Дверь гостиной распахнулась, и в комнату вбежали Лили с Алисой. Джеймс моментально выпрямился, принял умный вид и демонстративно углубился в книгу.

— Мерлин, сколько понтов, — фыркнул Сириус, наблюдая за этим представлением.

Девочки подошли к их камину. Лица у всех были бледные, глаза широко раскрыты.

— Вы уже слышали? — прошептала Алиса, обнимая себя за плечи.

— О чём?

— Тёмные маги... — Лили сглотнула ком в горле. — Они убили всю семью гриффиндорца со второго курса...

— Что?! — в один голос вскрикнули мародёры, вскакивая с мест.

— А вы не были на ужине? Дамблдор выступал с речью... — Алиса опустилась на диван, обхватив колени. — Началась настоящая война, ребята.

— Война?.. — Эмма побледнела. — Как в сороковых?

— Волшебная война. — Лили сжала кулаки. — Не знаю, что и страшнее... У тёмных магов куда больше возможностей, чем у фашистов.

— У кого? — переспросили Джеймс и Сириус в унисон.

— Потом объясню, — вздохнул Ремус. — Насколько всё серьёзно?

— Волдеморт хочет уничтожить всех магглорождённых и полукровок, — Алиса уставилась в пламя камина. — Чистота крови, разделение миров... Он не остановится ни перед чем.

— Отлично... — Эмма скривилась. — А это не странный повод для резни? Чем ему мешают «грязнокровки»?

— Он фанатик. Так что, в принципе, не особенно отличается от Гитлера, — пояснил Ремус.

— Зашибись... И что делать?

— Дамблдор сказал, в школе мы в безопасности, — тихо сказала Лили. — А на каникулах... Будьте осторожнее. Всегда держите палочку наготове.

— Ладно, мы пойдём, — Алиса встала. — Хотели сделать что-то для того мальчика... Хотя вряд ли это поможет... Пока.

Девочки ушли, а мародёры остались сидеть в тяжёлом молчании, переглядываясь.

— Война за чистоту крови?.. Это же полный бред, — Эмма нервно провела рукой по волосам.

— А у меня дома сейчас наверняка праздник, — Сириус мрачно усмехнулся.

— Чёрт возьми... — Джеймс вдруг вскочил. — Лили же магглорождённая! Она в опасности! Я её спасу, и тогда она наконец-то меня полюбит!

— От кого ты собрался её спасать в школе? — скривилась Эмма. — На каникулах ты с ней не видишься.

— Я буду караулить её дом! Спасу — и она меня полюбит!

— О господи...

— Джим, думаю, в первую очередь опасность грозит взрослым магглорождённым и мракоборцам, — осторожно заметил Ремус. — Вряд ли они станут нападать на детей.

— Мракоборцы... Мои родители мракоборцы! — Джеймс побледнел. — Я должен написать маме!

Он выбежал из гостиной, оставив друзей в тревожном молчании.

— А если... — Эмма неуверенно закусила губу. — Если взрослые — обычные магглы, но случайно родили волшебника... Это может считаться преступлением в волшебном кодексе чистокровности?

— Не знаю, — Ремус беспомощно развёл руками.

— Не знаешь? А кто знает? Мне что, к Дамблдору идти спрашивать? — голос Эммы дрогнул.

— Успокойся, — твёрдо сказал Сириус, не отрывая взгляда от пламени в камине. — Я напишу Андромеде... Она точно должна в этом разбираться, её муж ведь магглорожденным...

— Напиши ей, пожалуйста, — вздохнула Эмма, подтянув колени к груди. — Я, если что, заставлю родителей переехать поближе к Хогвартсу... Пусть хоть в палатке в Запретном лесу живут. А кто такие мракоборцы? Это типа волшебная армия добра?

— Вроде того, — кивнул Ремус. — Пока всё было спокойно, они работали в Министерстве. Теперь им придётся воевать.

— Жесть... Волшебная армия... — Эмма задумалась. — А женщин туда берут?

— Эм, ты о чём? — Ремус нахмурился. — Ты что, всерьёз хочешь воевать?

— Ну да, — пожала плечами девушка. — Это же первая по-настоящему крутая профессия в нашем мире. Я не хочу быть огородником или банкиром. А сражаться со злом — звучит как в кино...

— Ты слишком романтизируешь, — покачал головой Ремус. — Это страшно. Постоянная опасность, смерть вокруг...

— Всё равно лучше, чем сидеть сложа руки, — проговорил Сириус. — Если к нашему выпуску война не закончится, я хочу стать мракоборцем.

— Ты хотя бы парень, — вздохнул Ремус.

— Что за сексизм!? — вскрикнула Эмма. — Рем, я дерусь лучше тебя!

— Я и не собираюсь в мракоборцы...

— То есть ты не хочешь бороться с тёмными магами?

— Может и хотел бы... — Ремус потупил взгляд. — Но кто возьмёт в мракоборцы оборотня?

— Ты же думал, что тебя и в Хогвартс не примут, — Эмма ткнула в него пальцем. — Ладно, до этого ещё далеко... Будем надеяться, что эта война скоро закончится и все выберут те профессии, которые им нравятся, — мечтательно проговорила Эмма.

— И кем ты хочешь стать? — спросил Сириус, подпирая подбородок рукой.

— Астрологом! — Эмма сделала паузу. — Шучу. Художницей. Волшебной художницей. Буду рисовать шедевры и оживлять их. Продавать за тысячи галеонов. Сидеть в мастерской с кисточкой, вечно пьяная и голая, вся в красках... Богатая и счастливая. Вот.

— Звучит круто, — улыбнулся Сириус.

— А ты?

— Не знаю. Не хочу работу, связанную с магией. Твой папа показывал мне свой гараж... Машины, мотоциклы... Мне это нравится. Хочу в этом разбираться.

— Аристократ-автомеханик, — засмеялась Эмма. — Самое странное сочетание во вселенной. Ну а ты, Рем? Думаю, твое будущее связано с книгами... Я права?

— Да...

— Вау! Да ты настоящая прорицательница! — Сириус театрально развёл руками, закатывая глаза.

— Да у тебя и правда дар, Эм, — ухмыльнулся Ремус.

— Ну а если серьёзно... Кем хочешь быть?

— Мне бы хотелось писать книги. Может, детские... Где волк всегда добрый персонаж, — засмеялся он.

— Ну вот мне кажется, что именно у тебя всё получится, — задумчиво сказала Эмма.

— Почему только у меня?

— Ты же сам сказал, что тебя не пустят на войну. А вот нас пустят...

— Вообще, меня тоже могут не взять, — Сириус мрачно покачал головой. — Моя фамилия здорово испортит мне репутацию во взрослой жизни. Среди нормальных светлых волшебников мало дураков, которые станут связываться с Блэком.

— Да брось, это просто предрассудки, — отмахнулась Эмма.

— Предрассудки? — Сириус горько усмехнулся. — Вспомни, как на первом курсе гриффиндорцы от меня шарахались. Только вы трое не боялись. И то, потому что один оборотень, второй придурошный, и ты магглорожденная и не имела представления об аристократии. Если даже дети знают, что Блэки — неадекваты, то взрослые тем более... А уж мракоборцы...

— Тебя возьмут, — твёрдо сказала Эмма. — Ты единственный из нас, кто реально выглядит как человек, способный дать кому-то пизды... Нас с Джимом разве что из жалости примут. Надеюсь.

— С чего ты взяла, что он вообще захочет стать мракоборцем? — спросил Ремус.

— Да я уверена! — Эмма закатила глаза. — Ему надо направить в нужное русло его наклонности быдло.

— Тем более он из семьи мракоборцев, — кивнул Сириус. — С ним всё ясно.