Янгчен (джен)

ВНЕШНИЕ ВОЗМОЖНОСТИ

Хэньше умылся водой из бадьи. Окуни он голову дольше, чем на минуту, и от холода бы посинели губы. Он был «центрянином», как молодёжь Племени Воды в Бинь-Эре любила называть граждан Царства Земли и Народа Огня. Однако цзунду никогда особо не волновал холодный климат. Это всегда было наименьшей из его забот.

Он зажмурил глаза, позволив жидкости стечь по носу. Затем он обеими руками схватил маленький деревянный тазик и швырнул его в дальнюю стену пустой казармы. Вода разлилась по полу. Будто пренебрегая его яростью, бадья издала глухой стук и отскочила, вместо того чтобы разломаться.

Вот до чего его довели. Плачет, прячась в умывальне. Хэньше хотелось кричать о несправедливости всего этого.

Он не торопился вытирать лицо рукавом. Умывание было одним из немногих моментов дня, когда он цзунду свободен от прихотей шанов. Будь их воля, они бы и во сне ему нотации читали. Он прошёл мимо пустых деревянных кроватей и неиспользуемых стоек для оружия. Бинь-Эр, как и его города-побратимы в других странах, был лишён любой возможности обороняться от суверенных земель вокруг.

В коридоре он подозвал лидера своих наблюдателей — молодую женщину по имени Мики. Он приказал слугами выглядывать из-за углов и окон, на случай появления чего-либо подозрительного.

— Где Аватар? — спросил он.

— Ушла. Я лично видела, как она взлетела на своём бизоне.

— А её спутник?

Глаза Мики расширились.

— Я не знаю.

Хэньше уставился на неё.

— Вы потеряли из виду медлительного старика?

Женщине было нечего ответить. Хэньше вспомнил, что она была не-магом с маленьким братом под опекой. Не самый здоровый озорник: вечно болел тем или иным видом кашля.

— Вот что я тебе скажу, Мики. Почему бы тебе не проверить, не влез ли он на крышу, чтобы шпионить за нами?

Хэньше указал на строительные леса из бамбука, доходящие до самого высокого окна чертога, которые остались ещё с давней незаконченной работы по перекраске интерьера.

— На… на крышу, господин?

— Я знаю, что она крутая и немного обледеневшая, но именно там ты нужна мне, как никогда, — Хэньше положил руку ей на плечо. — Над нами обрели преимущество, потому что мы не ожидали наблюдения с высоты. Давай не будем повторять одну и ту же ошибку дважды.

Хэньше платил всем своим наблюдателям из собственного кошелька, специально набрав людей, у которых было мало альтернативных способов заработка. Без его регулярной щедрости они оказались бы на улице. У Мики задрожали губы, но она всё равно подошла к подмостям и с трудом вылезла на первый уровень.

Заброшенная конструкция со временем потеряла в устойчивости. Она шаталась и скрипела под тяжестью веса Мики, а собиравшаяся месяцами пыль осыпалась. Девушка оглянулась через плечо, прежде чем попытаться подняться выше.

Хэньше ободряюще улыбнулся ей.

— Ты отлично справляешься, Мики, — сказал он. — Продолжай в том же духе.

Ему потребовалось сделать несколько глубоких вдохов, прежде чем распахнуть двери комнаты для совещаний. Мужчины и женщины внутри уже встали со своих мест. Будь они зеркалами под солнцем — он бы сгорел заживо.

Хэньше не переставал улыбаться.

— Ну что за встреча, а?

Тэин, известный среди простолюдинов Бинь-Эра тем, что никогда ни слова не говорил на публике, стал первым, кто потерял самообладание:

— Я не люблю, когда на меня указывают пальцем, Хэньше! — крикнул он. — Я не люблю, когда на меня указывают пальцем! Ты сказал, что с Аватаром у тебя проблем не возникнет! А это что тогда?!

Тэин обернулся к Сыдао, который должен был быть их шпионом, внедрённым в ближний круг Аватара.

— А ты? За что мы тебе платим, идиот?! — продолжал орать Тэин. — Ты позволил ей целый месяц наблюдать за портом? Это что, настолько трудно, уследить за девчонкой?

— Она непредсказуема! — прорыдал Сыдао. — Ничего из этого не случилось бы, если бы вы знали меру!

Неправильный ответ. Тот, кто платил тебе, никогда не был виновен. Хэньше наблюдал, как торговцы набросились на Сыдао, словно стая рыб, обгладывающая труп в воде. Каким-то образом этот город менял людей, стирая внешний слой приличия до самых костей.

Высокопоставленный представитель Народа Огня никогда бы не поднял скандал в официальной обстановке. Гражданин Царства Земли, которого не заботит его репутация? Торговец Племени Воды, отказывающий в своей легендарной щедрости? Неслыханно. Только если речь не о шанах.

«Воздушная кочевница схватила нас за горло», — задумался Хэньше. Только в Бинь-Эре.

Сколь бы ни было забавно смотреть, как в кои-то веки за него отдувается кто-то другой, но Хэньше действительно нужно было выполнять свою работу. Он поднялся на помост, где ранее сидела Аватар, и топнул ногой, как делали судебные приставы минувших дней.

— Друзья мои, — сказал он, — пожалуйста, сохраняйте спокойствие.

Госпожа Ноэхи, которой так понравилось провоцировать Аватара, теперь обкусывала свой кулак, как суповую кость.

— Спокойствие?! Царь Земли сровняет нас с землёй, Хэньше! Сам попробуй сохранять спокойствие!

Он и сохранял. Пытался. В отличие от остальных, он не мог допустить общественной паники. Хэньше продолжал постукивать ботинком по платформе, пока все не обратили на него внимание.

— Мои уважаемые друзья! Как ни трудно в это поверить, но мы должны благодарить юную Янгчен.

Хэньше бы никак не сошло с рук такое высказывание, если только он не припас туз в рукаве. Поэтому шаны решили довериться ему, позволив продолжить.

— Она напомнила нам о фатальном изъяне нашей системы, — сказал он. — Мы существуем исключительно по прихоти истеричного Царя Земли. Мы не менее бессильны перед Лордом Огня или вождём Племени Воды, если они вдруг решат отказаться от своих торговых соглашений. Любой мировой лидер может покончить с нами, если того захочет.

— Хочешь сказать, что у тебя есть способ исправить это? — фыркнула Ноэхи.

— Именно. И я уже говорил вам о нём раньше. «Единодушие».

Несколько более молодых шанов, недавно занявших свои должности, не распознали кодового слова.

— Я думал, что проект «Единодушие» так ни к чему и не пришёл, — сказал Тэин, старый ветеран своего дела. — Что это лишь теория, которой был одержим твой предшественник. Он никогда не делился с нами подробностями, только возможностями.

— Уверяю вас, проект совершенно реален и уже готов, — сказал Хэньше. — Душим работал над ним с Чайси, цзунду Джондури, на случай подобного развития событий.

Шаны нервничали, несмотря на то, что проект и был ответом, который искали они. Их нерешительность вызывала у Хэньше отвращение. По крайней мере, у Аватара хватало смелости повышать ставки.

— Мы оказались не в лучшей ситуации, — сказал Хэньше. — «Единодушие» позволит нам снова подняться на ноги. У нас никогда не было жёсткого ультиматума, на который можно было бы опереться, когда дело доходит до переговоров с Царём Земли, но теперь есть.

Он прошёл вдоль помоста, обходя большой стул и маленький столик, на котором стоял чайный сервиз Аватара.

— Если мы втянем этот проект в игру, то ни Аватар, ни Царь Земли не будут иметь над нами власти. У нас будет полная безнаказанность. Царь Земли подпишет любую хартию, какую вы захотите. Мы сможем переписать законы Омашу, если захотим. И Аватару придётся не совать нос в чужие дела.

Вот тут монахиня ошиблась. Чтобы прийти к соглашению в чём-то, нужно сначала давать обещания, а только потом беспокоиться об их исполнении. "Продаёшь луну за сребреник, а покупателю отдаёшь лестницу"

— Теперь же, — сказал Хэньше, — я, как и всегда, решу вашу проблему. Возражения?

Ну, хоть в этот раз их нет. Хэньше взял полупустую чашку, оставленную Аватаром, и поднял её в воздух. Поднимая тост лишь для самого себя, он произнёс слова противника.

— За наше будущее, — вымолвил он, а затем допил чай Янгчен.

Одним из самых глупых аспектов должности цзунду было то, что тебя оценивали изо дня в день, каждое мгновение. Беседа с утра не задалась — навсегда останешься неудачником. Произнесёшь убедительную речь во второй половине дня — в глазах окружающих снова будешь выглядеть солидно, как надёжная личность.

Сегодня рабочий день у Хэньше прошёл так себе. Мужчина привнёс щепотку надежды в катастрофу, имея за плечами лишь искреннюю уверенность. Когда другие шаны ушли, госпожа Ноэхи сказала ему пару слов на прощание.

— Что моё — то моё, Хэньше, — заявила она. — Я не позволю отобрать то, что заработала. Позаботься об этом.

— Конечно.

Хэньше поклонился, чтобы скрыть свою насмешливую ухмылку. Ноэхи делала вид, будто голыми руками вытащила свои богатства из морских глубин, тогда как, вероятно, в глаза не видела спиралевидную устрицу прежде, чем с неё снимут раковину. Её отец заполучил монополию на добычу жемчуга только потому, что их с Царём Земли обучал каллиграфии один и тот же мастер. А Ноэхи унаследовала состояние папочки, когда у того прихватило сердце и он скончался.

«Заработала». Вот в чём была проблема этих торговцев. Они притворялись предприимчивыми и рисковыми, в то время как всё, что они делали, — пили из реки, к которой больше никого не подпускали.

Когда шаны разошлись, Хэньше не сразу осознал, что министр Сыдао всё ещё в комнате. Как только они остались вдвоём, советник Аватара сел на помост и обхватил свои колени, как будто Хэньше заботился о его проблемах и позволил бы поплакать себе в плечо.

— Всё пропало, — простонал Сыдао. — Теперь ни Тэин, ни кто-либо ещё мне и гроша не заплатит.

«Ты мне в отцы годишься, жалкий морской слизняк».

— Не беспокойтесь об этом, — сказал он, смотря на Сыдао со спины. — Ещё не всё пропало, пока Аватар вас не уволила. На самом деле вы играете важнейшую роль. Мне нужно, чтобы вы лично направились в Джондури, передав цзунду Чайси, что «Единодушие» продвигается вперёд. Пусть перестанет валять дурака и позаботится, чтобы грузовые суда добрались до Бинь-Эра в кратчайшие сроки.

Сыдао погладил свою бороду, ухватившись за проблеск надежды, что его кошелёк не убавит в весе.

— Почему бы не отправить к ней почтового ястреба?

— Чайси не решает важные дела через ястребов, ибо не считает их достаточно надёжными, — лишь одна из множества её черт, которая раздражала Хэньше. — Встретиться нужно лично.

— А что вообще такое «Единодушие»?

«Так бы тебе и рассказал, трепло ты эдакое».

— Крайне убедительный аргумент. Чайси всё объяснит, когда вы доставите послание.

— В своих перемещениях я привязан к Аватару, — сказал Сыдао. — Мне придётся обманом склонить её к выбору Джондури для следующего официального визита.

Для Хэньше странно было наблюдать, как двое взрослых мужчин строят козни юной девушке, так ещё и Воздушной Кочевнице.

«Мы объявили войну Аватару, — подумал он. — Просто она ещё об этом не знает».

— Это не должно быть трудно, — сказал Хэньше. — Она точно захочет повторить своё послание перед другой аудиторией. Готов поспорить, что она уже рассматривает Джондури в качестве следующей остановки на своём пути. Заставьте её подумать, что она получит там то, что хочет.

Повелительница четырёх стихий всё ещё была человеком со своими потребностями, а в потребностях людей он что-то да понимал.

— Аватар должна получить то, чего желает больше всего. Место в учебниках истории, довольно маленькое: несколько формальных побед и аккуратный портрет. Чтобы показать Четырём Народам, как ей не всё равно.

Он уставился на пустой стул на помосте, а затем спросил:

— Вы знаете, что сделал бывший цзунду Душим, после того как ушёл в отставку?

— Нет, — сказал Сыдао, несмотря на то, что сам ранее упомянул имя этого человека. — А что?

Просто наглядный пример.

— А я вам поведаю. За накопленные богатства Душим выкупил гостиницу на реке Су Оку. Целыми днями купался в маслах и парфюмах прямо над водопадом. А потом он умер! Тихо, во сне. Пришёл и ушёл.

Хэньше вздохнул.

— На деле никому нет дела до моих предшественников. Никто не хочет их помнить. Каждый из них получил то, что хотел, а затем, так или иначе, исчез.

Снаружи донёсся робкий вопль, а затем глухой стук, словно снег упал с крыши.

— А им повезло, да? От кого то остается несколько строк в учебнике, а от кого-то и тире между дат не останется...— сказал Хэньше.

Янгчен пробралась в свои покои через окно. Там уже ждал Бома, задремавший на стуле. Увидев её в разорванных одеяниях, покрытую сажей, он испуганно завизжал.

— ЧТО… — он быстро спохватился и понизил тон, — Что произошло?

— Не сейчас. Просто… не сейчас.

Бома видел её в любом состоянии и любом настроении, раненой и здоровой. Он знал, когда ей просто нужно было остаться наедине с собой. Старик кивнул и ушёл. Янгчен села на кровать, не удосужившись даже переодеться, и закрыла лицо руками. Она растирала щёки ладонями вверх и вниз.

Злоба и решительность цзунду потрясли её. То, как он изначально казался простым, загнанным в угол руководителем, выглядело столь убедительно. Она окончательно потеряла хватку? Сначала Кавик почти провёл её, изображая бедного и набожного воришку, теперь это.

Вся её кожа была покрыта грязью. Чтобы сбежать, ей нужно было дождаться, пока Хэньше и Сыдао уйдут, а затем медленно и тщательно проложить себе магией земли путь, ведущий на безопасное расстояние от здания. Она выбралась из-под грунта, прикрыла нору и запрыгнула на соседнюю крышу, пока её никто не видел. Технически идеальный план побега.

Но затем она заметила какой-то переполох в чертоге, какую-то ​​толпу, собравшуюся вокруг горя. Она прижалась телом к крыше, чтобы подождать, пока люди медленно разойдутся. Выглянув из-за козырька, она увидела женщину на носилках без сознания, тело которой не двигалось, а рука была вывернута.

Должно быть, это произошло, когда Янгчен ещё была под землёй. Больше всего в жизни она хотела в ту же секунду спуститься и вылечить покалеченную, но если бы резко вернулась, то Хэньше догадался бы, что она и не покидала чертог собраний. Несколько логических выводов, и он бы осознал, что его планы всё это время подслушивали.

Так что она, впиваясь ногтями в ладони, просто ждала, пока женщину не унесли. Кем бы ни была раненая, теперь её страдания были на совести Янгчен. Аватара, не оказавшей помощь.

Она должна была загладить свою вину и перед женщиной, которую бросила, и перед жителями города в целом. Ей никогда не удастся всё исправить, если её противники обладают тузом в рукаве, который сделает их неприкосновенными.

«Единодушие». Какой проект, ценность или оружие могли дать Хэньше и шанам такую ​​уверенность в противостоянии с Царём Земли? Да, Янгчен неудачно впутала в дело переменчивого и вспыльчивого правителя. Но Его Величество должен был представлять собой ту грань, которую, ввиду взаимного риска, и Аватар, и шаны согласились бы не переступать, оставаясь в определённых рамках.

Хэньше заверил своих хозяев, что в скором времени у них не будет никаких рамок. «Единодушие» позволило бы им ни перед кем не отчитываться. Она не могла позволить это. Она не думала, что мир сможет с этим справиться. На её долю выпало отказать шанам в том, чего они хотели.

Иногда Янгчен задавалась вопросом, имеет ли она право непосредственно вмешиваться в проблемы, вместо того чтобы просто реагировать на них. Но она не один раз наблюдала за пассивными Аватарами, переживая переполнявшие их сожаление и стыд. Она вспоминала случай в Тиеньхайши из своей жизни и думала о том, как всё могло сложиться, если бы ей удалось поговорить со Старым Железом прежде, чем он облачился в свои доспехи и достиг суши.

Ни в одной из великих библиотек мира не было сказано, что стоит просиживать кресло, пока где-то происходит чудовищная несправедливость. Лучше отразить удар меча, чем залечивать рану.

Янгчен встала и стряхнула грязь со своих рук. «Хотите боя — вы его получите». Подозвав Бому, она приказала ему обойти всех врачей вблизи чертога собраний в поисках раненой женщины, соответствующей её описанию, и оплатить лечение из остатков бюджета, который был рассчитан на поездку в Бинь-Эр.

Вернувшись, он смог помочь ей собрать вещи.

— Если ты покидаешь город, то это может стать хорошей возможностью избавиться от Сыдао, — сказал Бома. — Эта продажная локтевая пиявка даже не скрывает, за кого воюет.

— Нет, не сейчас, — ей нужно было прикинуться глупышкой, касаемо преданности министра. В конце концов, послание Хэньше к своей коллеге в Джондури должно быть доставлено доверенным курьером. — У нас с Сыдао есть планы на поездку, которые нужно обсудить.

И ещё Янгчен нужно было завербовать кое-кого. В одиночку. Того, кто внезапно стал ещё более необходим.