Нити судьбы: Хогвартс (гет)

Утро выходного дня выдалось серым и мрачным, но это обстоятельство совершенно не мешало Большому залу гудеть, словно переполненный улей. После вчерашней статьи о Серафине Блэквуд весь Хогвартс жил в ожидании новой сенсации. Ученики наперебой строили догадки, кому на этот раз достанется «честь» стать мишенью нового репортажа Риты Скиттер. И когда почтовые совы стали дюжинами пикировать на столы в поисках своих хозяев, привычный утренний шум в Большом зале перерос в настоящий гвалт.

— Есть? — спросил Рон, откусывая пирог с патокой, наблюдая, как Гермиона разворачивает газету.

— Слушайте, — произнесла Гермиона и без лишних слов начала читать вслух:

Чему научит новая профессор?

По многочисленным просьбам родителей и учеников мы продолжаем знакомить вас с новыми преподавателями нашей легендарной Школы Чародейства и Волшебства. Сегодня перед вами поистине необычная личность — профессор Элизабет Лунарис, с энтузиазмом принявшая предложение о переводе в Хогвартс из престижного Салемского института ведьм.

Это не просто очередной преподаватель! За её академичной внешностью скрывается женщина с удивительной историей — той самой, что заставляет задуматься: какие же новые веяния принесёт она в наши древние стены? В этом году ей доверили вести курс магловедения и эксклюзивный факультатив «Магические права волшебниц» для старшекурсниц. Её появление обещает внести свежий взгляд и новые идеи в учебный процесс.

Элизабет Лунарис родилась в 1951 году в семье, где смешались магия и обычная жизнь: её мать была волшебницей, а отец — маглом. После ухода отца воспитанием девочки полностью занялась мать, Анна Блэкторн, известная своими прогрессивными взглядами на роль женщин в магическом сообществе. С детства Элизабет слышала от неё, что мужчины ненадёжны и недостойны доверия. «Волшебницы — избранные, а мужчины — не более чем приложение к волшебным палочкам», — внушала она дочери.

Окончив с отличием Салемский институт ведьм по специальности «магическое право», молодая волшебница быстро проявила себя как талантливый лектор и исследователь. Её работы по вопросам равноправия в волшебном мире вызывали живой интерес как в академических кругах, так и среди активисток различных организаций.

— «Она мастерски балансирует на грани», — восторженно говорят о ней близкие подруги. — «Её лекции — это настоящая «история прав»!»

Однако не все разделяют такой взгляд. Находятся и такие, как, к примеру, бывший коллега Лунарис, пожелавший остаться неизвестным, который заявляет: «Это не образование, это промывание мозгов!». Ходят слухи, что на её факультативах студентки в роли «угнетённых» волшебниц разыгрывают суд над фигурками мужчин-профессоров, хотя официальных подтверждений, по данным наших источников, этим практикам нет.

За последние пять лет преподавания в Салемском институте Элизабет Лунарис заслужила репутацию внимательного и чуткого педагога. «Она умеет найти подход к каждой студентке, — делится её коллега профессор Винтерс. — На её лекциях царит атмосфера доверительного диалога».

Хотя некоторые в магическом сообществе относятся к Элизабет с настороженностью — особенно из-за её связей с радикальными организациями, такими как «Ведьмы за равенство» и даже магловским движением W.I.T.C.H. — её профессиональные качества не подвергаются сомнению. Даже самые консервативные коллеги вынуждены признать: когда дело касается Магловедения и прав волшебниц, Лунарис является одним из ведущих экспертов.

Её лекции — это не просто академические занятия, а страстные выступления, подкреплённые глубокими знаниями. Студенты отмечают, что после её уроков по «Магическим правам волшебниц» многие начинают совершенно по-новому осознавать своё место в волшебном мире. Пожелаем же новому преподавателю успехов в её благородном деле!

Рита Скитер,

специальный корреспондент

«Ежедневного Пророка.

— Думала, мне нечего будет сегодня сказать, если статья окажется такой же грязной, как и предыдущая, — сказала Гермиона, откладывая в сторону «Пророк» и подвигая к себе тарелку с недоеденными тостами, — но здесь странная смесь… С одной стороны — натянутые восхваления, а с другой — всё те же грязные намёки.

— Ну да, «мастерски балансирует на грани», — набив рот яичницей, хмыкнул Рон, — между чем и чем, интересно? Между образованием и пропагандой?

— И как всегда никаких фактов, — добавила Джинни, наливая себе чай, — классический приём Скитер.

— Но почему она вдруг поёт дешёвые дифирамбы Лунарис? — недоуменно спросила Гермиона, — в прошлой статье про Блэквуд не было ни одного доброго слова!

— Может, Скитер сама разделяет её взгляды? — предположила Джинни, — «Ведьмы за равенство» и всё такое…

— Или просто выгодно поддерживать скандального преподавателя? — фыркнул Рон. — Больше скандалов — больше продаж газеты.

— Ну, а если... — Гермиона выпрямилась, положив руки на стол, — если Скитер специально создаёт ей репутацию «спорного профессора»? Чтобы потом было что разоблачать?

— Логично, — кивнул Гарри, — сначала покажет её «прогрессивной героиней», а потом — «радикальной фанатичкой». Вот тебе двойная сенсация.

— Как по мне, так после слов о том, что волшебницы — избранные, а мужчины — приложение к волшебным палочкам, — мрачно проворчал Рон, отодвигая пустую тарелку, — я не хочу обсуждать ни Лунарис, ни Скитер. И понимаю, почему МакГонагалл сделала её факультатив необязательным. Кстати, она идёт к нам.

Профессор МакГонагалл подошла к их столу и, вручая каждому по свитку с тёмно-зелёной печатью, произнесла:

— Это разрешения на посещение Запретной секции. Поттер, у вас сегодня отбор в команду по квиддичу — надеюсь, нам удастся собрать достойный состав. Мисс Грейнджер, зайдите ко мне в кабинет, пока будет идти отбор.

Четверо друзей переглянулись, а МакГонагалл развернулась и направилась дальше, внимательно осматривая столы в поисках нужных учеников и вручая им пергаменты.

— Судя по её тону, не думаю, что это что-то серьёзное, — тихо сказала Гермиона, когда директор отошла достаточно далеко, — но интересно, зачем она меня вызвала...

— Мне тоже интересно, — сказал Рон.

— И мне... — подхватила Джинни, подмигнув Рону.

— А мне вот интересно, зачем к нам направляются Уильям и Изольда, — заявил Гарри, наблюдая, как двое студентов из Гогенгейма приближаются к их столу. — Сейчас, похоже, узнаем что-нибудь интересное.

Уильям и Изольда вежливо поприветствовали четверку друзей и заняли свободные места рядом.

— Гарри, — произнёс Уильям, поправляя складку на манжете, — мне известно, что Гриффиндор забронировал стадион с одиннадцати. Скажи, будь любезен, как долго продлится ваша тренировка?

— Э... Думаю, часа три-четыре, — ответил Гарри, явно не ожидавший такого вопроса. — Вы тоже хотите сегодня потренироваться?

— Видишь ли, — начал Уильям, и его длинные пальцы описали в воздухе изысканную дугу, указывая на кузину. — Вчера Изольду избрали капитаном нашей команды, и мы решили не откладывать и провести тренировку сегодня же.

Изольда добродушно улыбнулась.

— В отличие от вас, мы даже не представляем, на что способен каждый игрок в нашей команде. Большинство из нас впервые встретились только на прошлой неделе — разные страны, разные школы, разные традиции, разные стили игры… Мы не знаем возможностей друг друга, а времени на подготовку катастрофически мало, но амбиции у нас — грандиозные: мы намерены бросить вызов всем факультетам Хогвартса!

— А как вам Хогсмид? — поинтересовалась Джинни, резко меняя тему. — Слышала, вам устроили небольшую экскурсию.

— О, это замечательный пример старой патриархальной Англии, — глядя на Джинни, ответил Уильям, небрежно откидывая со лба прядь волос.

— Нам очень понравилось, — поддержала его Изольда. — В Штатах такие деревни почти исчезли — урбанизация изменила наши места. Правда, всё впечатление от экскурсии подпортил ваш «Ежедневный пророк».

— «Новая звезда Хогвартса!», — сказала Гермиона, указывая глазами на свёрнутую рядом газету.

— Ну да, — пожала плечами Изольда. — Понимаете, профессор Блэквуд... откровенно говоря, — не всем и не всегда нравится с первого взгляда. Строгость и надменность — её защитная оболочка, и мы это знаем, ведь долгое время она была нашим деканом в Ильверморни. Поэтому было особенно неприятно читать эту статью вашей Риты Скитер.

— Я всецело разделяю мнение кузины, — подхватил Уильям, лёгким касанием пальцев успокаивающе коснувшись её руки. — Статья откровенно тенденциозна, хотя, должен признать, в «Нью-Йоркском Призраке» подобные «сенсационные» материалы — увы, обычное явление. Наши журналисты порой забывают, где заканчиваются факты и начинаются… творческие интерпретации. Мы давно научились не обращать внимания на эти вымыслы. Конечно, понимаю, что громкие истории вокруг гибели мужей Блэквуд и их жён выглядят настораживающе, но Конгресс детально проверял каждый случай и ничего подозрительного не нашёл. Ну, а про карьеризм… — и он широко улыбнулся, — так этому нас учат буквально с пелёнок.

— Мы не пытаемся её обелить, — спокойно продолжила Изольда, — но статья была откровенно несправедливой и, если честно, испортила нам настроение. Хотя сама профессор Блэквуд на это только рассмеялась и сказала, что плохая реклама — тоже реклама.

— Ну, нам пора... — поднимаясь, сказал Уильям, — хотя, с вами всегда так приятно беседовать, мне бы очень хотелось продолжить этот разговор на более приятные темы, но у нас куча домашних заданий, а вам предстоит отбор в команду.

— Мы обязательно ещё вместе сходим в Хогсмид! — сказала Джинни.

— Очень на это надеемся, — откликнулась Изольда, следуя за кузеном и делая прощальный жест рукой в сторону всей четвёрки.

— До встречи на поле! — бросил вслед Гарри.

— Знаете, — тихо начала Гермиона, как только Уильям и Изольда отошли от стола, — я понимаю их возмущение. С позиции Уильяма и Изольды профессора Блэквуд намеренно очернили... Вполне вероятно, что она вовсе не то чудовище, каким её выставила Рита Скитер.

Сказав это, Гермиона резко поднялась из-за стола, невзначай толкнув локтем Рона, который как раз тянулся за кувшином с тыквенным соком:

— Так... мне пора к МакГонагалл, а вам — на поле.

Спустя десять минут она, постучав в дверь и получив разрешение войти, села за парту напротив профессора.

— Мисс Грейнджер, — начала МакГонагалл, и в её обычно строгом голосе явственно прозвучала редкая нота участия, — мне в полной мере понятно, какое бремя легло на вас троих. Особенно тяжело, должно быть, мистеру Уизли — скрывать нечто столь важное от собственной сестры... Но, к сожалению, иного выхода у нас нет.

Профессор выпрямилась, переходя к делу:

— Сегодня утром я получила от Кингсли новые сведения, требующие вашего внимания. — сказала она, мельком глянув в окно, за которым виднелись группы студентов, — полагаю, вы уже обсудили «творения» мисс Скитер? Как, впрочем, и вся школа.

МакГонагалл замолчала, неторопливо прошлась по кабинету и заняла своё привычное место за столом.

— Кингсли встретился с Ритой Скитер и поинтересовался, что подтолкнуло её к публикации этих материалов, — сложив руки в замок на столе, продолжила МакГонагалл, — сама Скитер быстро поняла, что попала в какую-то неприятную историю. Опережая любые её попытки исказить правду, министр задал ей прямой вопрос: как получена информация? Естественно, Скитер не покидала Британию для сбора материала; статьи к ней «прилетели» в загадочном конверте — там были почти готовые рукописи, оставалось только подписать их своим именем. За публикацию этих статей ей пообещали сто галлеонов... Кто же является их истинным автором — выяснить так и не удалось.

Гермиона в знак понимания медленно кивнула головой:

— Значит, профессор, вы тоже пытались понять, кому понадобилось всё это?

— Разумеется, — подтвердила МакГонагалл. — Кто-то явно вбросил эти материалы с определённой целью. Пока мы не выясним, чья это рука, судить о мотивах затруднительно.

— А как восприняли публикации профессор Блэквуд и Лунарис?

— На удивление спокойно. Я только что беседовала с Элизой — она равнодушно пожимает плечами: мол, статья — скорее милая; она читала о себе гораздо более жуткое. И профессор Блэквуд отнеслась к новости так же бесстрастно — заметила лишь, что после расследования в Конгрессе ничто её уже не пугает; а болтовня об этой статье скоро утихнет.

— Получается, — заключила Гермиона, — эти статьи задуманы не для того, чтобы вывести профессоров Блэквуд и Лунарис из себя или испортить их репутацию среди студентов. Иначе мы бы уже наблюдали последствия…

— Вы правы, — согласилась МакГонагалл. — Полагаю, кто-то «щупает почву», наблюдает за реакцией коллег, администрации, родителей… Посмотрим, к чему всё это приведёт. Кстати, последнюю статью о профессоре Фелле Кингсли уже прочитал. По его мнению, материал довольно нейтрален.

— Сто галлеонов — весьма щедрое предложение, — задумчиво сказала Гермиона, — это говорит о серьёзных намерениях заказчика.

— Пока это ни о чём не говорит, — сухо заметила МакГонагалл, — учитывая, что Скитер до сих пор не видела ни кната этих денег.

Разговор оборвался. Обе замерли в размышлении, затем профессор неожиданно смягчила интонацию:

— Это всё, что я хотела вам передать от Кингсли. Больше я вас не задерживаю, полагаю, вы, как обычно, проинформируете Поттера и Уизли — они, я уверена, заждались вас.

МакГонагалл встала, и Гермиона, поблагодарив её, поспешила на поле для квиддича. Тем временем на газоне стадиона собралось более пятидесяти человек, ожидавших начала отбора в команду. . К счастью, профессор МакГонагалл при регистрации кандидатов устроила серьёзный отсев, благодаря чему Гарри предстояло не так много работы, чтобы окончательно собрать команду. Практически весь состав был определён. Рон, как опытный вратарь, уверенно занимал своё место. Джинни, ставшая одним из лучших охотников, вдобавок способная при необходимости заменить Гарри в роли ловца, также была вне конкуренции. Ричи Кут заметно подрос, и Гарри с интересом хотел посмотреть, не растерял ли тот своей скорости и меткости. Дин и Джимми, уже имеющие опыт игры в команде, рассматривались на позиции загонщика.

Оставалось выбрать всего лишь одного охотника, чтобы команда выглядела действительно непобедимой. Ажиотаж вокруг отбора был нешуточный: как и предполагал Рон, передние ряды трибун были забиты до отказа — здесь собрались не только гриффиндорцы, но и ученики Пуффендуя, Когтеврана и даже Слизерина. Все они пришли с разными целями: кто-то — чтобы понаблюдать за игрой потенциальных соперников, кто-то — просто за интересным зрелищем, а некоторые — чтобы увидеть в деле самих Гарри Поттера и Рона Уизли.

Уже на подходе к стадиону Гарри заметил, что Рон вдруг выпрямился, стал неожиданно статным и шёл с таким видом, словно его фотографирует сам Бозо для обложки «Выбери себе метлу».

— Рон, — окликнула его Джинни, когда они приближались к полю, — у тебя шнурки развязались.

— Где? — спросил Рон, нагибаясь, и тут же получил лёгкий пинок от сестры.

— Это чтобы ты не воображал, — рассмеялась она.

Рон резко выпрямился, пробормотав что-то недовольное, и быстро огляделся — явно пытаясь понять, много ли народу заметило его неловкость. Но через мгновение сам расхохотался, видимо, представив себя со стороны.

Первым, кого заметил Гарри среди собравшихся у поля, был Деннис Криви, а рядом с ним стояли Ричи, Найджел и Джимми; вся четвёрка возбуждённо обсуждала предстоящие испытания.

— Привет, Гарри! — нервно крикнул Деннис и тут же слегка дрожащим голосом спросил: — Мы уже начинаем?

Гарри с улыбкой положил ему руку на плечо и отвёл чуть в сторону:

— Запомни, Деннис, и передай ребятам, ладно? Видишь, какой уверенный в себе Рон? Когда-то он так нервничал, что мог пропустить даже самый лёгкий мяч, а слизеринцы этим пользовались, пытаясь вывести его из себя. Волноваться перед отбором и перед игрой — это нормально, но, если сумеешь поверить в себя — всё получится. Просто верь.

На поле Гарри заметил Демельзу Робинс. Он с надеждой окликнул её и быстро подошёл к ней:

— Демельза! Ты всё-таки решила участвовать в команде?

— Нет, Гарри, я просто пришла поболеть и поддержать вас. Хоть и не играю, всё равно за вас болею!

— Жаль, нам тебя правда будет не хватать, — с неподдельным сожалением сказал Гарри, — если вдруг передумаешь — знай, что всегда рад видеть тебя в команде.

К Гарри подошли Рон и Джинни — Джинни вскочила на метлу и крутанулась над землёй.

— Почему Демельза не хочет играть? — спросил Рон.

— Хочет всё свое время отдать подготовке к ЖАБА, — ответила Джинни, взмывая ещё выше.

— Да, действительно жаль… — Рон почесал затылок и спросил: — Гарри, мне сразу встать на ворота или подождать?

— Подожди минутку, Рон, — начал Гарри, оглядывая собравшихся. — Давай сначала отсеем тех, кто едва держится на метле. Ричи, Джимми, Дин... — позвал он, и трое парней, перебрасываясь шутливыми репликами, подошли ближе. — Нам нужен всего только один охотник, а в остальном команда в сборе. Ваш опыт мне известен. Мы ищем игрока, который сразу включится в процесс и будет биться с нами на равных. Предлагаю разбить претендентов на группы по десять человек. Пусть каждый из вас возьмёт себе группу и посмотрит, как они летают. Кто совсем не справляется — отправляем на трибуны, чтобы не мешали. Тех, кто летает уверенно — возвращаем в центр поля. Помните: выбираем только лучшего, поэтому смотрите внимательно.

Через час, когда первый этап подошёл к концу, в центре поля осталось только десять претендентов.

— Теперь разделимся на пары, — скомандовал Гарри, обращаясь к участникам отбора. — Перейдём ко второму этапу. Мне нужно увидеть не только, как вы летаете, но и насколько вы ловки: как уворачиваетесь от бладжеров, забиваете голы, делаете быстрые проходы. Важны не только сила, но и манёвренность, скорость, умение работать в команде.

В течение следующих двух часов испытания были по-настоящему напряжёнными. Участники должны были прорваться сквозь жёсткую защиту Дина и Джимми, чтобы получить шанс поразить ворота. Но Рон, стоявший на последнем рубеже, оказался непоколебим — он отражал удар за ударом с хладнокровием опытного стража. К концу испытаний на поле осталось двое: Деннис Криви и Найджел Уолперт. Оба летали уверенно, справлялись с самыми сложными пируэтами, демонстрируя молниеносные пике и сложные финты — Маллета и Порскова, пробовали подсечки, и захваты. У обоих был какой-то особый, очень похожий стиль игры — Гарри никак не мог сделать выбор. Наконец, он подозвал их к себе.

— Отличная работа! Кто вас тренировал? — поинтересовался он.

— Мы всё лето тренировались у Джимми дома, — сразу отозвался Деннис. — Оливер Вуд нам помогал.

— Оливер?! — Гарри непроизвольно улыбнулся. — Похоже, он и сам многому научился в «Паддлмир Юнайтед». Таких финтов раньше в его арсенале не было.

— Да, сразу видно, что Оливер в отличной форме, — сказал, приземлившийся рядом Рон, дружески похлопая Денниса и Найджела по плечам. — Молодцы, ребята.

— Но нужен только один охотник, — заметил Дин, — что ж, вытягивать жребий, что ли?

— Войдёте оба, — принял решение Гарри, — а во время тренировок определю, кто из вас будет играть в основном составе, а кто пока будет запасным. Никаких обид друг на друга и на команду, договорились?

— Мы давно решили не обижаться друг на друга, — засмеялся Деннис. — Мы ведь друзья с первого курса!

Гарри был доволен результатом отбора: Деннис и Найджел оказались отличным новым приобретением для команды, и теперь у него было ощущение, что состав получился действительно мощным и сбалансированным. С такими игроками появлялась надежда в этом году завоевать Кубок.

— Вот и отлично, — с улыбкой подытожил он. — Состав получается сильным и ровным. Думаю, у нас есть все шансы на победу. Главное — продолжать в том же духе. На сегодня всё, ребята. Всем спасибо! Первая тренировка — во вторник!

— Смотри, Гарри, — положив руку ему на плечо, прошептал Рон, кивком указывая на край поля. — С такими ребятами точно придётся попотеть, чтобы выиграть.

У дальнего края арены появлялась команда Гогенгейма. Впереди всех шла Изольда. Она двигалась так легко и свободно, словно вся арена принадлежала только ей. Слабый ветерок играл огненно-рыжими локонами, которые красиво развевались у неё за плечами, а зелёные глаза, как два изумруда, пылали задором. В руке поблёскивала «Молния» — точь-в-точь как у Гарри.

Изольду грациозно сопровождали три охотницы: Арабель Лафарг, Кларк Кэнди и Парсонс Белль. Они шли по полю так непринуждённо, словно отправились на прогулку. Девушки беззаботно переговаривались, время от времени звонко смеясь над своими шутками, полностью игнорируя любопытные взгляды с трибун.

Следом за ними — трое сильных и высоких игроков — Андрей Рысев, Ханку Тхая и Муганга Киганзи. Парни обменивались краткими репликами, в которых сквозила зарождающаяся командная солидарность. У всех в руках были новенькие «Нимбусы-2001».

Четыре девушки и трое парней — вместе они выглядели сильной командой. Им ещё только предстояло научиться летать друг рядом с другом, но, наблюдая, как они сдержанно улыбались, обменивались взглядами и короткими репликами перед первой тренировкой, Гарри не сомневался: вскоре эти яркие личности превратятся в настоящую команду, которая, как и предсказывал Уильям, составит большую конкуренцию всем четырём факультетам. Знакомый спортивный пыл охватил его: игры в этом сезоне действительно обещали быть интересными.

— Привет, — сказала Изольда, подходя к Гарри. — Вы уже закончили тренировку?

— Да, — коротко ответил он, переводя взгляд на Арабель. Подходя к ним, девушка, отчаянно поправляла развевающиеся на ветру волосы, но его порывы снова и снова срывали пряди ей в лицо.

— Волосы не мешают тебе во время полёта? — спросил Гарри, когда все поздоровались друг с другом.

— Я так торопилась, что не успела как следует уложить их, — улыбнулась Арабель, искоса поглядывая на Гарри.

— Было бы интересно на вас посмотреть, — обратился Гарри к Изольде, — только не хочется смущать.

— Почему смущать? — удивилась она. — Наоборот, если вы останетесь, команда будет стараться ещё сильнее, чтобы произвести впечатление. А мне это только на пользу: так я лучше увижу их сильные и слабые стороны. Так что я не только не против, а даже всеми руками «за».

Сказав это, Изольда повернулась к команде и, собрав их в круг, начала что-то объяснять. Игроки периодически поднимали головы вверх и, наблюдая за её жестикуляцией, пытались понять, что она ожидает от каждого.

Чтобы не мешать обсуждению какой-то сложной комбинации, Гарри вместе со своей командой отошёл к трибуне, где их ожидала Гермиона.

— Я хочу есть, — пожаловался Рон. — Давайте я быстро сбегаю в Большой зал, наберу еды и принесу сюда. А вы пока посмотрите, как они сыгрываются.

— Хорошая идея, Рон, — поддержал его Гарри. — Признаться и я голоден.

— Я помогу Рону, — сказала Джинни, — а заодно переоденусь, пока они летают.

— Отнести твою метлу? — предложил Дин, обращаясь к Гарри.

— Спасибо, Дин, не стоит, вдруг ещё пригодится, как я понимаю, тебя уже ждут. — Ответил Гарри и широко улыбнулся.

Дин кивнул и поспешил догнать остальных. Гарри, задержался на какое-то время, внимательно посмотрел на поле и, поднявшись по ступеням на трибуну, сел рядом с Гермионой. Та с каким-то необычным для себя интересом следила за командой Гогенгейма: её внимание было всецело поглощено стремительно проносящимся по небу игрокам.

— Гарри, тебе не кажется, что Арабель заигрывает с тобой? — негромко спросила она, оторвавшись от наблюдения и переводя на него взгляд.

— Что?.. Нет!.. — Ответил Гарри чуть ошарашено. — Она со всеми так. Ты же видела — с Роном, Дином, Уильямом она куда оживлённее и игривее, чем когда я рядом.

— Ох, Гарри, Гарри, когда же вы с Роном повзрослеете! — глубоко вздохнув, проговорила Гермиона. — Неужели ты и, правда, не видишь? Арабель всё время старается привлечь твоё внимание.

Гарри перестал следить за тренировкой и, повернувшись к Гермионе, уставился на неё, машинально продолжая перебирать в руке свою палочку.

— Ещё в «Хогвартс-экспрессе» я обратила на неё внимание, когда они зашли в наше купе. Давай взглянем объективно: идеальные черты лица, фигура, которой позавидует любая фотомодель, ум — острый как лезвие, амбиции, мелодичный тембр голоса — каждый жест, каждый взгляд рассчитан на то, чтобы вызывать восхищение. Её красота не просто привлекает — она гипнотизирует. Согласись, даже ты не мог не заметить, как на неё заглядываются все парни в радиусе пятидесяти ярдов? Согласен?

— Пока что да. Всё, что ты говоришь, верно. Но с чего ты взяла, что она заигрывает со мной?

— Слушай дальше, разберём по пунктам. Её «равнодушие» — слишком уж демонстративное. Настоящее безразличие выглядит иначе: человек просто не замечает тебя, не подстраивает позу, не ловит момент для зрительного контакта. А она... — Гермиона слегка нахмурилась, — Она изображает незаинтересованность, но при этом всегда поворачивается к тебе вполоборота — это жест открытости. Когда проходит мимо, замедляет шаг — видимо, ждёт, что ты заговоришь с ней. Её смех в твоём присутствии выше обычного, будто она специально модулирует голос, чтобы звучать привлекательнее. И её «случайности» — поправленные волосы, внезапные вопросы — это не спонтанность, Гарри, это продуманные ходы. Поверь, мы, девушки, чувствуем, когда поведение переходит границы обычного флирта. Все прекрасно знают, что кроме Джинни тебя никто не интересует — Арабель это тоже знает. И, всё равно, продолжает свою игру... Гарри, меня это настораживает.

Гарри посмотрел вверх, Арабель, ловко уклоняясь от бладжера, стрелой пронеслась к воротам, где гигантская фигура Муганги Киганзи грозно заслоняла все три кольца. Тем не менее, извернувшись в невероятном финте, она каким-то чудным закрученным ударом всё-таки отправила квоффл прямо в цель.

— Ловко... — негромко прокомментировал Гарри. — Я как-то не задумывался об этом, — сказал он, вновь посмотрев Гермионе в глаза. — А, понимаю, в меня невозможно не влюбиться, это же очевидно! — неуклюже пошутил он, за что тут же получил от Гермионы лёгкий подзатыльник. Потирая макушку, он озадаченно спросил: — Но зачем ей всё это?

— Не знаю… Но ты присмотрись повнимательнее, Гарри, хорошо? — сказала Гермиона. — Вполне возможно, что это часть чьего-то большого плана... — Она замолчала. Несколько минут Гермиона с интересом следила за стремительными манёврами игроков. — А вообще, должна признаться, что команда Гогенгейма меня впечатляет. Ты знаешь, как я отношусь к квиддичу, но не могу не признать: команда подобрана не только идеально со спортивной точки зрения, но и внешне — они все очень эффектно выглядят.

Гарри прищурился, внимательнее всматриваясь в тренирующихся игроков, его охватило странное ощущение — как будто девушек в команду подбирали специально по цвету волос.

«Любопытный подбор», — подумал Гарри, наблюдая, как рыжеволосая и озорная Изольда, на своей «Молнии» парившая над полем, быстро и чётко отдавала указания. Высокая и стройная блондинка Арабель, невысокая и чрезвычайно подвижная брюнетка Кларк Кэнди и мужественная чернокожая ведьма Белль Парсонс носились по стадиону так, словно в воздухе они чувствовали себя гораздо увереннее, чем на земле. — «Ну, точно», — мысленно усмехнулся Гарри, — «кто-то явно решил, что разноцветная команда будет лучше смотреться на поле». Эта мысль показалась ему настолько абсурдной, что он невольно улыбнулся. Хотя, если задуматься, в этом был свой резон — контрастные фигуры игроков действительно позволяли легче отслеживать их перемещения во время быстрой игры.

Наблюдая за охотницами, Гарри время от времени переключал внимание на загонщиков — Андрея Рысева и Ханку Тхая, отрабатывающих удары по бладжерам. Андрей с силой отправлял чёрный мяч в сторону тренировочных манекенов, а Ханку Тхая, двигаясь с хищной грацией, перехватывал его и тут же отбивал обратно.

Через некоторое время вернулся Рон, неся огромную сумку, из которой доносился аппетитный запах. Расстелив еду на прохладных от ветра скамейках трибуны, они с наслаждением принялись утолять голод, наблюдая за происходящим на поле.

Пока Андрей и его напарник — перуанец Ханк Тхая, не уступающий ему ни в силе, ни в ловкости — пытались остановить очередную атаку охотниц, Гермиона воспользовалась моментом и рассказала Гарри и Рону то, что ей поведала профессор МакГонагалл.

— Всё это действительно очень странно, — задумчиво произнёс Гарри, дожёвывая куриную ножку и внимательно наблюдая за тренировкой.

— Ты это видел?! — Рон вдруг подскочил со скамейки, чуть не поперхнувшись. — Они даже не напрягаются, щелкают защиту как орехи! Бум, бум, бум и гол! Честно, хоть не смотри...

Он махнул рукой, откусил огромный кусок пирога и продолжил уже с полным ртом, сменив восторженный тон на философский:

— Сейчас нет смысла ломать голову, кто за этим стоит. Как сказала МакГонагалл — главное наблюдать и ждать развития событий…

— Джинни идёт, — прервал его Гарри и помахал ей рукой.

Джинни стремительно взбежала по ступеням трибуны и, слегка запыхавшись, подошла к ним, сжимая в руке конверт.

— Письмо? — первым спросил Гарри, глядя на пергамент. — От кого?

— От папы.

— От папы?! — хором воскликнули Гарри и Рон, переглянувшись.

— Что-то с мамой?! — сразу выпалил Рон, и инстинктивно потянулся к письму. Голос его дрогнул.

— Да, но не переживай, — Джинни рассмеялась, ловко уклоняясь от его руки. — Всё здорово! Мама идёт на поправку!

— Слава Мерлину! — Рон проговорил, вознеся глаза к небу. — Ну, давай же, читай!

Мои дорогие,

Сегодня случилось настоящее чудо — ваша мама снова с нами. Да, она проплакала всё утро, но эти слёзы, кажется, смыли ту страшную пелену, что окутывала её все эти месяцы. Джордж и Перси носятся по дому как угорелые — то распевают песни, то душат нас с мамой в объятиях, будто боятся, что это сон. Молли, конечно, ворчит, грозится отправить их в больницу Св. Мунго «на проверку мозгов», но её ворчание сейчас — самая прекрасная музыка для наших ушей. А когда она рявкнула: «Артур, избавь меня от этих идиотов!» — я понял: наша мама действительно вернулась. Уступаю перо маме.

Дорогие мои птенчики,

Я так по вам скучаю... Как вы там, в Хогвартсе? Джинни, доченька родная, ты хоть спишь нормально? Не перетруждайся с учёбой. И присматривай за своим братом и за Гарри. Рон, мальчик мой, ты не мёрзнешь? Знаю, как ты не любишь носить тёплые свитеры, но одевайся потеплее — на улице уже холодно! Гарри, надеюсь, ты ешь как следует? Гермиона, золотце, не забывай отдыхать между книгами.

Я так горжусь вами — моими храбрыми, умными, замечательными детками. И так рада, что вы все вместе там. Держитесь друг за друга, мои любимые. Скоро увидимся — обещаю, к вашему приезду испеку гору пирогов.

Целуем вас без счёта и крепко-крепко обнимаем,

Ваши мама и папа.

И в этот миг случилось нечто, что не требовало слов. Тот неимоверный груз, месяцами давивший на плечи, мешавший дышать полной грудью, — вдруг свалился. Не рассосался постепенно, а рухнул разом, и на его место хлынуло ослепительное, всепоглощающее чувство счастья и освобождения. Казалось, сама душа, сжавшаяся от горя, расправила крылья. Они словно заново родились. Мир, ещё недавно казавшийся серым и безрадостным, вдруг заиграл яркими красками. Сама жизнь обрела новый вкус. Игра, стадион, ветер в лицо — всё закружилось в вихре настоящего момента, такого острого и желанного теперь, когда боль осталась позади. Именно поэтому, без единой подсказки, их мысли, очищенные и облегчённые, разом вернулись к тому, что было здесь и сейчас.

Видя, как Гермиона, радостно улыбаясь, размазывает слёзы по щекам, как Рон отворачивается, пряча влажные глаза, как Гарри крепко обнимает их всех, — Джинни смахнула слезу и сказала:

— Я уже написала ответ от всех нас!

— Теперь-то я самый счастливый человек! — сипло сказал Рон, быстро вытирая рукавом лицо.

— Какие впечатления от команды, счастливый человек? — спросила Джинни, толкая брата в плечо и устраиваясь между ним и Гарри. Её лицо светилось безудержной радостью.

— Придётся здорово постараться, — ответил Гарри, нежно обнимая её за плечи, — они двигаются так слаженно, как будто лет пять играют в одной команде.

— А финты какие! — оживился Рон, жестикулируя. — Красиво, круто, и чертовски эффективно! А мячи из разряда «неберущихся»!

— Ты и не такие отбивал, — сказал Гарри, опасаясь, не потеряет ли Рон снова уверенность.

— Любой мяч, Гарри, можно отбить — даже самый сложный, — с неожиданным спокойствием ответил Рон, беря в руки пирог, который он отложил, пока Джинни читала письмо. — Вся фишка в том... — он загадочно подмигнул, — как именно это сделать.

Посмотрев на Гарри, Гермиону и Джинни, он не смог сдержать довольной улыбки:

— Вы бы видели сейчас свои рожи! Точно Малфой пригласил вас к себе на чай!

Все четверо залились смехом, и в этот момент к ним стремительно подлетела Изольда.

— Не помешаю? — немного запыхавшись от полёта, спросила она. — Не смогла удержаться — уж очень хотелось услышать ваше мнение. — Призналась она, поправляя перчатку. — Ну, Гарри? Как тебе наша команда?

— Впечатляет, — честно ответил Гарри. — Агрессивно, динамично, слаженно и... очень уверенно.

Изольда прищурилась, вглядываясь в Гарри, словно пыталась разглядеть что-то, ускользнувшее от неё раньше.

— Честно говоря, не ожидала от тебя такой короткой, но очень профессиональной оценки, — сказала она, явно несколько озадаченная его словами.

— Почему? — искренне удивилась Джинни.

— Я иногда наблюдала за Гарри сверху, хотела увидеть его реакцию, — ответила она Джинни, и, повернувшись к Гарри, продолжила, — но ты, если не ошибаюсь, даже не смотрел тренировку! Когда успел всё заметить?

— Гарри у нас везде поспевает, — расплывчато ответила Гермиона, толкнув его в бок локтем. — И глаз у него, поверь, острый…

— Ладно, мне бы надо команду собрать для разбора... — сказала Изольда и привстала, но вдруг резко повернулась. — Гарри, а не хочешь пролететь со мной пару кругов наперегонки?

— Почему бы и нет… Хочешь выяснить, чья «Молния» сегодня быстрее? — улыбаясь, спросил Гарри, вставая со скамьи.

Изольда оживлённо закивала, а затем стремительно сбежала по трибуне вниз. У подножия она собрала игроков, и пока Гарри с друзьями спускались, энергично объясняла что-то команде. Наконец, поправив защитные очки, Изольда вместе с Арабель подошла к Гарри.

— Как насчёт трёх кругов над стадионом? — предложила она, ловко вращая в руке метлу. — Арабель, даст нам сигнал.

— Согласен, — кивнул Гарри, занимая позицию рядом с Изольдой у воображаемой стартовой черты. Оба, подавшись немного вперёд, застыли в стартовой готовности. Арабель медленно подняла руку, оценивающе окинула обоих взглядом, выждала несколько секунд и вдруг резко опустила кисть.

Две «Молнии» взмыли вверх почти синхронно, оставляя за собой сдвоенный серебристый след. Первый круг они прошли вровень: Изольда немного вырывалась вперёд на прямой, но потеряла преимущество на вираже.

На втором круге налетел резкий порыв ветра. Увеличивая скорость, Гарри почувствовал, как под ладонями древко метлы мелко завибрировало, но «Молния» продолжала послушно реагировать на каждый его импульс. Изольда сделала резкий подъём и стремительное пике, снова вырвавшись вперёд.

Она была впереди на полкорпуса, когда они вместе вошли в последний вираж. Гарри мастерски вжался в метлу до предела и «Молния» рванула вперёд, моментально сократив дистанцию. Он догнал Изольду и буквально вырвал победу, проносясь над финишной чертой на долю секунды раньше неё.

— Блестяще, Гарри! — выкрикнула Изольда, откидывая растрёпанные волосы, когда они плавно пошли на снижение. — Что ж... посмотрим каков ты в игре!