Мы - слизеринцы (гет)

Вечер выпускников проходил практически в полной тишине. Естественно, собравшимся сложно было находиться вместе после всего, что они пережили. После того, что потеряли в этой жизни, в этой школе и в этой войне. После того, как мир каждого из них рухнул. У всех разные истории. Бегло окидываю их взглядом. Вот Панси. Сжимает в руках свёрток, перевязанный зеленой лентой. Наверняка сын — единственное, что держит её здесь. Постоянное напоминание о Блейзе… Далее Грегори. Отвергнутый семьей, замкнувшийся в себе. Он посвятил эти два года поискам тела Забини. Единственному, что он мог сделать для Панси. Взгляд натыкается на обветренное лицо. Сейчас в этой женщине практически невозможно узнать первую красавицу школы Дафну Гринграсс. О её высоком происхождении напоминает только древний семейный перстень — единственное, что осталось Дафне в воспоминание о семье. О былом величии нет и воспоминаний. Потрёпанная одежда, покрасневшие глаза и плохо расчёсанные волосы, она совсем не похожа на свою младшую сестру, сидящую рядом. Единственную наследницу огромного состояния Гринграсс — Асторию Малфой. Дорогие украшения и одежда не мешают Астории оставаться в глубокой печали. Не мешает до крови впиваться ногтями в ладони от одного только взгляда на своего супруга. На Драко, который сидит с видом как минимум победителя, но в глазах — боль... Как и его отец двадцать лет назад, Драко старается показать, что у него всё хорошо. Но я знаю, и, увы, не я один, что после кончины отца в Азкабане, Драко сорвался. Знаю, что очень долго по Косому переулку ходили слухи, что младший Малфой сошел с ума. Тысячи галеонов из сейфа Малфоев уходили на алкоголь и азартные игры. Стараниями Нарциссы, окончательно поседевшей за короткое время, Драко в конце концов успокоился. Этот брак по расчету сделал несчастными обоих, но что поделать — семейные ценности, кровь, честь… Перевожу взгляд на Грэхэма. Тот не смотрит на окружающих, на лице пара синяков. Мурашки снова бегут по коже, когда я вспоминаю очередную сцену с его избиением. Поневоле вспоминается моя молодость, и мне становится жаль Монтегю. Глаза машинально стараются отыскать остальных. А разум шепчет — их больше нет. В мыслях проскакивают картины из их жизни. Трейси Девис — не выдержавшая тяготящего рабства. Теодор Нотт — не смирившийся с появлением метки на левом предплечии. Винсент Кребб — поцелуй дементора. Милисента Булстроуд — передозировка. Маркус Флинт — не переживший смерть любимого. Блейз Забини — невольно перечеркнувший жизни двоих. Эти дети выросли у меня на глазах... но последний год обучения в школе чародейства и волшебства стал роковым, и сейчас совсем уже не детская озлобленность, тоска, боль поселились в их сердцах … Определение на змеиный факультет определило их судьбу…