Иван Альбус Ефремов и Орден Сокола (джен)

Расхворавшийся Гера провел в лазарете недели две. Первый день он пил декокт 'Львиное сердце', чем-то похожий на несладкий какао и старательно ел шоколад, которого совсем не хотелось. От браслета невозможно было избавиться: ни разбить, ни снять. Без волшебства его любимая книга «Новейшая история магии» оказалась сущей филькиной грамотой. Иногда подходила фельдшерица, давала очередную порцию бурды и под переводом пыталась его успокаивать, но слушал он ее вполуха. Голову заполняли крикливые мысли о собственной неполноценности. И, таким образом, он все время пролеживал лицом в подушку, трясяь от страха. Раз в три дня приходил заспанный Гурген и приносил телефон. Ничнего, кроме как писать записи в ассамблеум, не получалось. Внедриться внутрь не позволяло отсутствие магии. Его не раз посещала мысль о том, чтобы стереть эту локацию к чертям собачьим, но мысль о том, что ассамблеум нужен для возрождения Снейпа, его останавливала.

— Слушай, Гуго, протащи меня в Ассамблеум, я посмотреть там хочу новости…

— Чи карели, там смерть наборот идет. А запах –чхи-чхи. Тебе плохо будет.

Живое воображение Соболевского самопроизвольно нарисовало склелет, обрастающий мышцами и кишками.От видения было не отвязаться, и Гера уткнулся лицом в подушку, под которой он держал скомканную мантию.

— Мне и так плохо. Хоть новостей бумажных принеси, хоть фанфиков…

— Могу, но в Ассамблеум нельзя. Мы врачи, Джек спасатель, мы привыкли… А ты даже лошадки не видишь.

— Тестралов? Не вижу. Невидимок кормлю.

— Ну зарезий меня, будешь видеть, — пошутил Гурген.

— Но я же дрался за жизнь, поножовщину видел…

Гера просил оставить ему телефон, хоть и неволшебный кусок пластика и кремния, чтоб хоть играть во время долгих бессонных часов в лазарете, но Гурген был непреклонен. Однако папку все-таки принес. Черт, и не читалась эта папка. Новости видеть не хотелось, а фанфики, жалкая пародия на настоящую жизнь в Хогвартсе, раздражали. И с ума сводило отстутствие ноутбука, вдруг его захватил Джек, но гораздо больше беспокоило то, что за невыход на связь его уволили с работы. Откуда же он будет доставать деньги на интернет? Короче, Соболевский чах на глазах.

И как назло, однажды заявилась профессор МакГонагалл. Вот уж с кем и в здравом-то уме разговаривать не хотелось, а сейчас и вовсе не моглось.

— Мистер Сейбл, — Минерва даже пустом лазарете делала серьезную мину при плохой игре и называла русский квартет вымышленными именами. –Как ваше самочувствие?

Гера нашел в себе силы едва лишь перевернуться навзничь, даже не делая попыток сесть, когда с ним разговаривала директор.

— Отлично, мэм.

Минерва только поджала губы. По всему было видно, что Соболевский плох

— Мадам Помфри предлагает вам лечь в клинику им. Святого Мунго. Она утвержает, что раз улучшений нет, вам потребуется серьёзное лечение.

— Я впрервые в жизни видел дементора, на меня давит груз прошлого.

— Но мистер Фелкон здоров.

— Я защитил его, приняв весь удар на себя. Это мой долг.

Взгляд Минервы скользнул по краешку мантии, торчавшей из-под подушки, но быстро возвратился к лицу Германа.

Она понизила голос до шепота:

— Может быть, это мистер Фелкон практиковался в черной магии? Ведь его бабушка — ведьма, и отнюдь не белая.

— Не хотел бы вас расстраивать, но Вольдеморт вернулся. Это его методы, разве нет?

Гера закатал левый рукав пижамы до локтя, демонстрируя отсутствие метки.

— Поппи, он действительно в своём уме? — обернулась Минерва к кабинету фельдшерицы. Услышав оттуда утвердительный ответ и что-то ещё про генерализованное тревожное расстройство, она начала водить палочкой по руке, пытаясь выявить иные темные метки, например, бабушки Цахик.

Сразу после ухода директрисы Гера натянул мантию и побрел прочь из лазарета, пока на нем действовало заклинание перевода. Во дворе было холодно, но он побрел к спортивному сараю, чтобы полетать на метле. От мадам Хуч брел маленький мальчик, гораздо младше всех остальных первокурсников. Гера знал его, это был Тедди Люпин, сын преподаватля-оборотня и мамы-метаморфомага Тонкс. Сирота. В руках у него волочилась метла.

— Гуд морнинг, мистер Сейбл.

Черт, слетело заклинание, Минева сняла, наверное. Опять тарабарщина, которую Гера не понимал.С трудом собирая слова по-английски, которые он знал благодаря школьным друзьям, он выдавил из себя:

— Листен, Тедди… Вейт… Сей транслатум лингва… вит мейджик ванд…

Как ни странно, мальчуган понял корявые ломаные слова и отчаянно затряс палочкой, твердя заклинание. Из палочки сыпались бесполезные искры врассыпную. Гера только начал раздражаться, что его адмантиновый браслет заблестел, как всегда бывало, как всегда бывало, когда он испытывал сильные эмоции.

— Подожди, я сам, — Тедди, конечно, не понимал, но когда его взяли за руку, повиновался. — Зен тугезер, «транслатум лингва».

Поводимый рукой Германа, Тедди едва выкодовал это заклинание и засиял от счастья.

— Мистер Сейбл, вы меня понимаете?

— Да, Тедди.

— Вы оборотень? У вас такой больной вид…

— Нет, Тедди, я просто заболел.

— А когда вы вернетесь в теплицы?

— Вот увидишь, выздоровлю и вернусь. Дай метлу, я хочу покататься. И я тебя тоже покатаю.

Мальчик с готовностью положил метлу на землю, чтобы Гера подхватил ее с земли.

— Вверх! — скомандовал Гера, вытянув правую руку над метлой. Но летательное средство оказалось неподвижно.

— Вы не можете колдовать? Вы сквиб?

— Нет, Теддди, я просто болен, вот и не могу. У меня… эээ… отобрали палочку.

— Мадам Помфри всегда отнимает палочку, кодгда я болею.

— И это правильно. Покатай тогда меня ты.

Тедди Люпин оказался на редкость послушным ребенком. Они уселись на метлу и взмыли над землей метра на два.

— Вы ведь из Дурмстранга, да? Как мистер Фелкон?

Но мешанина относительно волшебства у мальчишки была жуткая. И как он только учится? И него же только недавно должна была проснуться стихийная магия. А врочем, она и есть стихийная.

— Да, а что?

— А вы можете лечить, как мистер Фелкон?

— А кого надо полечить?

— Сэмми.

— А кто этот мальчик, я его не знаю.

— Это не мальчик, это девочка. Самуэлла Уилкс-Доннован, моя подружка.

— А…эта слизериночка… а что с ней случилось?

— Я слышал, как она говорила с Кирой и Элизой, что у нее умер папа. Она все время плачет и ходит с какой-то книжицей, в которую то и дело пишет.

— Дневник? Это не дело. Писать дневник это словно вариться в собственной боли, не получая ничего со стороны. Давай я отведу ее к Фелкону.Он волшебник.

— Он мне так нравится, мы с ним славно играем на уроках… Я хочу с ним дружить, как вы.

— Невилл, ой, профессор Лонгботтом говорит, что тебе обязательно надо с ним… дружить. Мы как-нибудь отведем тебя к нему. Он так славно играет на дудочке, наверное, ты бы захотел научиться.

— А он научит?

— Наверное. Он добрый.

Наговорившись с мальчиком и как следует продрогнув, Гера возвратился в Малую башню. Первое, что он увидел в коридоре, это был встревоженный Ефремов, который тут же закричал:

— Абанамат, Герка…. Ну ты голова два уха, мы тебя половиной Хогвартса ищем! Мадам Помфри уже вся извелась! Где ты бегаешь?

— Так, на метле полетал… с Тедди Люпином…

— А нечего тебе на метле делать, свалишься еще, а мне отвечать!

От волнения Соболевский опять сбился на вы:

— А вы заберете меня из лазарета? Я там больше не могу… И вы не заходите…

— Да заберу я тебя, заберу, вот сейчас собрался забирать… Тебя Гурген навещал? — Ефремов грозно навис над Соболевским. Тот молча кивнул, смешавшись под натиском. — Навещал. И сказал мне, что тебе не лучше. Мы вот с ним тебе ксанакс выписали, будешь пить под моим наблюдением. А вещи свои из лазарета забери и извинись перед фельдщером. Она к тебе со всей душой.. а ты к ней задницей…

Герка продолжал осыпать старшего друга и доктора вопросами:

— А с работы меня уволили?

— Да.

— Так мне порключ нужен туда и обратно, чтоб трудовую забрать…

— Да не сработает он под браслетом.

— А когда вы меня… ну с меня его снимете?

— Через две недели еще. Когда тревога пройдет. В теплицы завтра выходишь и ищешь новую работу по удаленке. Найдешь, мы тебе трудовую заберем. Переведем на новую.Хватит киснуть и морально разлагаться.

…Минерва, взбодрившаяся зельем ясного ума, сидела в своем директорском кабинете. Включенный ноутбук стоял рядом на столе, но на него она пока что внимания не обращала. Она и внимательно смотрела в дубльдум, на дне которого лежал жетон с мантии Ефремова, старательно перемешивая палочкой содержимое сосуда.Дверь в кабинет распахнулась, и в нее вошел непрошенный Доусон. Едва подавляя свое недовольство, МакГонагалл зыкрнула на Доусона:

— Я вас не ждала, профессор!

— Профессор МакГонагалл, я хотел бы с вами серьезно поговорить о нашем преподавателе Фелконе.

— Что еще?! — гнев директрисы был неприкрытым.

— Мне кажется, господин Фелкон — самозванец.Я специально делал запрос в Дурмштранг, и в архиве выпускников 76 года нет никакого Джона Фелкона. Ни Джека Мойзека, ни Германа Сейбла и Хьюго Реззюректа за другие годы. Хотя Хьюго больше похож на школьника… Они совершенно не умеют обращаться с темной магией.

— И вы носились с этими фантазиями две недели?!

— Нет, я носился с этими, как вы изволите выразиться, фантазиями… но на самом деле фактами… с самого начала….

«Жалко, что на Ефремове не было жетона в день нападения дементовов», — подумала Минерва.

…— — Мне кажется, — продолжал Фабиус — что они вообще полумагглы.

— Когда кажется, христианам креститься надо! — вскипела Минерва. — Держите ваши факты и выводы при себе и держите их в поле зрения.

Со стены заговорил портрет Альбуса Дамблдора:

— Я всегда говорил, что в Хогвартсе каждый, кто просит помощи, находит ее. И в этот раз я скажу то же самое. Постарайтесь помогать им по мере возможности.. И старайтесь не распространяться о своем отрытии перед учениками

Лицо Минервы окамененло. Ну и кто тут истинный директор в конце концов? Она или десять лет уже как покойный Альбус. А все равно, хоть и портрет, а как живой во все дела нос сует. Снять его? Припрятать в кладовку к старику Филчу? Или увести в Инвернесс?Что он там в своем посмертии делает? Ах, напоить бы портрет признаваллиумом. В какой-то момент ей захотелось испепелить узорчатую гробницу Альбуса и все портреты разом заклинанием адского огня, так что с конца ее палочки даже слетела искра, благо, что утонувшая в дубльдуме. Вот как при Северусе все по струнке ходили, хоть он им и потачки давал, как выяснилось.

— Доусон, до свидания.

Не успела захлопнуться за ним дверь, как вошел вызванный Невилл с красными от недосыпания глазами и помятым лицом.Минерва вскочила:

— Лонгботтом! И где вас драклы носят!

«Мерлиновы кальсоны, подняла в такую рань и еще орет!»

— Я пришел, мадам МакГонагалл.

— Что вы только по ночам делаете? На помеле летаете?

— Вы знаете, что я с детства боюсь высоты…

— Я знаю, что вы выделывали на седьмом курсе, как вы вели Армию Дамблдора и прочее… Сейчас не время для ребячеств, мантикора вас задери, а вы…И это все из-за вас! В Хогвартсе бардак, я была вынуждена оправить на пенсию мадам Спраут, хотя она была вполне работоспособна…

— У нее больная мать, за которой нужен постоянный уход…

— …Я предлагала ей оплатить пансион ее матери в доме престарелых Святого Мунго…А что получается: декан Грфиффиндора ведет гербологию, хотя это ставка предназначена для декана Хаффлпаффа… декан Гриффиндора должен вести трансфигурацию, которую продолжаю вести я, хотя я как директор не обязана…

— Но вы же помните мою СОВУ по трансфигурации… вы не допустили меня до ЖАБА.

— Я прекрасно это помню. Как и то, как вы заколдовали фальшивые галеоны АД на седьмом курсе. Я сама еле разобралась в такой трансфигурации!

— Но откуда…

— Мне сдала его Гермиона Грейндждер, ныне Уизли.

— Протеевы Чары это была ее идея…

— …А декан Хаффлпафа Доусон ведет ЗОТИ от Слизерина… А декан Слизерина на ладан дышит… Он не учит троечников, как Северус, который вдалбливал знания даже откровенным идиотам, троллям с гухулугскими головами, он выискивает, видите ли, уникумы! Трелони… ладно, у нее нет дома и я разрешила ей здесь жить, но пришлось надумывать ей ставку бригадира эльфов. Я не решилась нарушить волю Альбуса и вообще Сибилла помогла нам в битве… Но вы притащили в Хогварт четверых обормотов, один из которых не делает ничего…

— …Джек телохранитель Фелкона…

— ….Другой появляетвся в теплицах два раза в трое суток…

— …Он работает, помогает спасать людей от безумия… Вы же знаете, как лично мне это важно…

— Вашим родителям это не поможет. Я консультировалась с Фелконом, он сказал, что дефект слишком велик… Да и вылечись они вдруг, разве признают они во взрослом мужчине своего годовалого Невилла?... А третий… третий провалялся в лазарете две недели и я уже опасаюсь, можно ли его подпускать к детям…

— Он вчера вышел в теплицы…

— … Я видела, он бродит как сомнамбула…

— -… Но они все в беде и должны держаться друг друга… К тому же Фелкон так помогает детям, он толкько что взялся за Сэмми Уилкс, у которой умер отец….

— …обыкновенный мародер и жулик, которому поделом ему и надо. Ладно, я согласна, Фелкона я оставлю под своей защитой, кто бы там ни вызвал дементоров, но остальным я выписываю выходное пособие, и пусть они отправляются на все четыре стороны. В маггловскую Россию. Где им и место.И еще: Тед Люпин совершенно не готов к учебе, как психически, так и магически, у него нет ни усидчивости, ни стабильной магии… Я не могу с ним возиться каждый раз. Его надо отчислить.

— Но его бабушка…

— …Драклова бабушка! Да, я знаю, что она не заберет его, раз она спихнула его нам, но у мальчишки есть крестный в конце концов!

— Андроменда не отдаст своего внука тому человеку, из-за которого погибла ее дочь.

— Но есть же приют Святого Мунго в конце концов. Там ему и место.

— Минерва, Минерва, не нервничайте вы так… — покачал головой ненавистный портрет Альбуса. — Невилл, поухаживайте за начальником, предложите ей успокоительного зелья.

МакГонагалл, вся трясущяяся от переполнявших ее эмоций, нервно опустилась в кресло. Лонгботтом спокойно открыл шкафчик с зельями, безошибочно определил три пробирки успокоительного и лекгим заклинанием отлевитировал к директрисе. Та покачала головой. Схватив свободной рукой пробирки, Невилл неловко стал возиться с чайным сервизом, наливая чай на двоих. В директрисину чашку он вылил все три пробирки.

— У меня в детстве тоже не было стабильной магии, как вы помните. Я попытаюсь научить его пользоваться магией раньше, чем его сверстники, — вздохнул Невилл.

— Ты идеалист. И, кстати, я проверила проверенные тобой эссе по гербологии. Ты ставишь им Д и В, но мадам Спраут просмотрела их и считает, что они едва переваливают за Тролля…

…Посидев в тишине несколько минут, молчание прервала директриса очень усталым голосом:

— Невилл, будь добр, посмотри что с моим интерсентом…

— С чем-чем? А, с интернетом… А что случилось.

— Интер-нет не работает… батарейка есть и заряжена, но интернета нет.

«Так вот что она так взорвалась? У нее маггловская интернет-зависимость?»

— Разрешите узнать, зачем он вам нужен?

— Хм, я хотела бы писать электронные письма родителям магглородков.

— Пока интернета нет, я не смогу вас научить их писать. Нужна точка доступа wi-fi… а ее у нас нет. Попробуйте обратиться в ближайшее интернет-кафе с желательно беспатным вайфаем. Я думаю, в ближайшем маггловском поселении есть таковое.

— Спасибо, Невилл. И прости мою минутную слабость.

МакГонагалл собрала пергаменты, закрыла и уменьшила ноутбук до размеров блокнота и спрятала в карман, всем видом показывая, что утренняя пятиминутка окончена и Невиллу можно удаляться.

... Северус очнулся посреди ночи. Очень хотелось пить, есть и болело горло. Воротничок сюртука невероятно душил, но руки не шевелились. От лежания на неудобном диване болела поясница. Так плохо он не чувствовал ни разу за последние десять лет. В какой дрянной ролевухе он сейчас? Его периодически дергали из покоя Ноосферы, заставляя видеться то с Джеймсом Поттером, то с Сириусом Блеком, то с Люпином. Но больнее всего было видеть Лили, вызванную на потеху ролевиков. Фред Уизли, Добби, Белла и Петтигрю — были мелочью. Одного персонажа он никогда не видел — это Вольдеморта. Лорда всегда играл либо рослый парень, либо вовсе хрупкая девица.

К Дамблдору он мог ходить на портрет, но дело всегда ограничивалось смолл-токам[1], а пройтись с ним по призрачному вокзалу Кингс-Кросс ему не удавалось. Какая-то часть Ноосферы противилась этому. Не потому ли, что он, в отличие от Альбуса, насовершал много зла СОБСТВЕННЫМИ РУКАМИ. Да, Альбус попросил убить себя, но это был всего лишь ассистированный суицид... Так за что их развели по разные стороны в Ноосфере?

Дамблдор избрал себе нового мальчишку на посылках, Лонгботтома, но подсматривать за дрессировкой новой марионетки было противно, и он уходил бродить по портретам Хогвартса, перемолвиться смолл-током с Полной Дамой или поязвить над полоумным сэром Кэдоганом,который смешно скакал на пони и так же потешно тряс копьем. Да, мальчишка Лонгботтом сильно вырос за последний курс, овладел многим мастерством благодаря своему упорству и его, Северуса, подсказкам, но мальчик так и не смог преодолеть своей восторженности перед Альбусом. Пусть они делают что хотят, шпионить за ними он не собирался. Нашпионился за 19 лет жизни.

— Северус, мальчик мой, — раздался со стены знакомый голос. — Ты ожил. Ты полностью ожил. И ты не растаешь через час. Ты будешь…

Будь проклят этот старый ма… харизматик, что он еще задумал такого, что он должен еще?

— …нуждаться в еде и питье, сне, отправлении, но не в сексе, — ровным голосом продолжал Альбус Персиваль Вулфрик Брайан Дамблдор, как будто он не слышал его мысли. А может, он и правда сейчас не может их слышать? — Той потребности, которой ты сознательно лишал себя все эти долгие годы посредством зелий. Ты не в ролевухе, ты в Ассамблеуме…

Снейп решительно не понимал некоторых слов из того, что говорил Дамблдор, но слушал внимательно.

— …ты здесь не затем, чтоб тебя подкладывали под кого-то или кого-то из экзальтированных барышень под тебя, как это делают поголовно все фикрайтеры…

Да ух, в ролевухах (это что, эти «фикрайтеры»?) ему устраивали сплошь постельные сцены, почему-то больше мужеложские. Хорошо, хоть до скотоложства с собаками, волками и оленями не доходило.

— … ты здесь затем, чтобы помочь выбраться из беды одному человеку. Но это не Гарри. Как ты знаешь, Гарри выжил и попросил повесить твой портрет в кабинете директора. Но он сейчас в безопасности. Ты должен помогать другому человеку.

— Это не сын Лили, это всего лишь чужой человек, и я никому ничего не должен, — едва слышно прохрипел Снейп, чувствуя, как изо рта ползут серебристые нити. — Надеюсь, это не ваш внебрачный сын?

— Нет, мальчик мой.

— Я вам не мальчик.

— Мне 150 лет, а тебе всего 38, ты втрое младше меня…

Ну началось!

— И ты должен помочь ему, ибо этот человек спасает человеческие жизни зачастую из чистого благородства, ничего за это не прося… и еще он достоин того, чтоб основать волшебную школу в России. Он в беде. За ним охотится Вольдеморт.

— Вольдеморт? Но разве Гарри не убил Вольдеморта? Я видел его на вокзале Кингс-Кросс под лавкой…

— Но потом же ты больше нигде его не видел, не правда ли?

— Он тоже ожил?

— Ты прав. Он ожил.

— Но ведь я больше не смогу шпионить для вас… Вольдеморт убил меня как предателя.

— Ты не должен будешь шпионить. Ты будешь охранять. Конечно, на первых порах у него были телохранители, один из которых сквиб, другой безумец, а третий совсем еще дитя…

— Но вы же отправляли детей на войну, не так ли?

— Да, отправлял. Но многое изменилось с тех пор. Да и эти люди до недавних пор считали себя маглами и не вполне ориентируются в магии, особенно в темных силах.

— А разве вы не пошлете Невилла?

— Невилл сильно вырос за эти 10 лет, сильно помог мне поначалу, но он нужен Хогвартсу. Ведь ни один даже самый могущественный волшебник не может находиться в двух местах одновременно. Сейча я позову этого человека. Он врач, как , кажется, уже сказал тебе. Дай ему осмотреть и лечить себя. Тебя надо поставить на ноги, прежде чем ты начнешь лечить себя сам.

— Но мои книги, кнги…

— Они отошли Хогвартсу по твоему завещанию. Они в запретной секции, но Невилл в любой момент может взять любую из них.

— А деньги, дом…

— Да, к сожалению… Деньги отошли Хогвартсу на ремонт, а дом продан… Тебе придется зарабатывать. Но при благоприятном исходе ты переедешь в Россию. Увидимся.

Невидимый Дамблдор исчез с легким вздохом, и через неслолько минут включился свет.

Так и есть, почти ролевуха. Толкьо цвета как в Гриффиндорской гостиной. Невилл постарался? А вот и он. Вот и бородатый мужчина лет 50ти, бородатый молодой мужчина лет 30ти со встревоженным лицом, неевропейский подросток и еще один 50тилетний бритоголовый дядька с лицом пройдохи как из Лютного переулка.Ну уж не этого надо охранять. Навреное, бородатого. Они обступили его и принялись говорить на родных языках, каждый из которых он теперь понимал, потому что был соткан из мыслей на этих языках. В основном, от молодых это были восторженные привествия. От Невилла тоже. Все звали его «профессор Снейп», хотя они были едва моложе, чем он теперь.Это было приятно.

— Доброй ночи, мистер Снейп, — подал голос бородатый, неся в руке большой пластиковый чемодан оранжевого цвета на металлических ручках. — Меня зовут Иван Ефремов, в Хогварсте меня называют Джон Фелкон.

Нервый молодой мужчина щипнул бородку, направился куда-то вне поля зрения и защелкал клавишами, что-то печатая на невидимой печатной машинки.

— Так, портреты я убрал, все чисто.

Ефремов-Фелкон склонился к Снейпу и спокойно проговорил:

— Разрешите осмотреть вас.

Руки его мягко, но настойчиво расстегивали многочисленные пуговицы сюртука., пока не оголили тело до пояса.Затем он закатал левый рукав выше локтя. Затем он неторопливо раскрыл чемоданчик, вынул резиновый стетоскоп, который он помнил с маггловского детства (у мадам Помфри была деревянная трубочка) и манжету с резиновой грушей. Бритоголовый пройдоха активно помогал натянуть манжету на руку, накачивал грушу и смотрел на диск с циферблатом и стрелкой. А, манометр. Вспомнил.

— 110/60. Мало. И пульс под 130.

Неужели он тоже врач? Так кого же защищать?

Бородатый прослушал дыхание, биение сердца и повесил стетоскоп на шею, прицепив его дужками с ушными затычками сзазди. Как обычные врачи в его детстве. Снейп попытался что-то сказать, но бородатый Ефремов остановил его жестом. Он положил ладонь на его грудь и простукивал руку пальцами, внимательно прислушиваясь к полученному звуку. Заакончив с этим, дальше он пустился прощупывать живот, поминутно спрашивая, не больно ли где. Живот предательски заурчал. Врач полез спускать брюки, но Северус не выдержал и остановил его. При таком количестве людей… Кишечник Ефремов был вынужден прощупать сквозь брюки и что там под ними.

— …И шум в сердце функциональный. Мистер Снейп, вы чего-нибудь хотите?

— Пить… — одними губами произнес Северус.

— Джек, да он обезвожен. И кишечник спазмирован. Ему бы срочно инфузию физраствора, так мы его не распоим… — властно командовал Ефремов.— И первый стол в течение дней хотя бы пяти.

Пройдоха Джек ответил:

— Ничего, счас прямо отсюда спасательскую инфузионку закажем…

— Плачу я, — возразил Иван.

— Так. Телепортируйте его в Малую Башню,на мою кровать. Я заночую здесь.

— Нет, Джек, — возразил нервный. — Изо всех вас телепортироваться не смогу я, так что я приму заказ. Я открою Ассамблеум на полный доступ, если меня тут увидят, никто не удивится. Гурген, забери меня утром.

Джек предложил:

— Сэр, может, вы хотите что-то заказать на Косой или Ноктюрн Аллеях? Я могу купить все прямо сейчас, потому что я лечу в Дырявый котел.

Невилл достал из кармана миниатюрную книжечку, которую увеличил до размеров большого гримуара.

— Нам срочно нужен эпициклический кулон, — лихорадочно полистав книгу, он показал записи Джеку. — Вот ингридиенты.

Джек внимательно стал переписывать это на свой видавший виды glofiish.

— Золотой котел… — сипел Снейп, и его голос вовремя усилили сонорусом— нужен золотой котел. А также серебряный и оловянный. Мне нужно…

Онемевшая рука наконец отошла и он мог прощупать собственное горло — никаких шрамов, так что говорить нет сил просто от слабости. Джек наклонился к нему и записал еще несколько необходимых ингридиентов под диктовку.

— Как обустроитесь, отзвонитесь…

Разве теперь в Хогвартсе есть телефон?

— .. я могу прислать посылку с почтовой совой.

— Нет уж, возвращайся сам. Добро целее будет.

Снейпа одели, переложили на волшебные носилки и укрыли мантией-невидимкой. Невил, Ефремов и Гурген протащили их в окно, и Северус почувствовал, что его как будто несет на портключе. Да, вот они, ворота Хогвартса с крылатыми кабанчиками.

— На Хагрида бы не наскочить, он у нас полувеликан, его конфундусом не заколдуешь, — бубнил Джек.

Так кто же из них сквиб, если колдуют все?С этой мыслью Снейп провалился в забытье.

После взбучки у Минерв, сонный Невилл поплелся в теплицы, размышляя о том, не придут ли его сегодня инспектировать отсутствующих ассистентов или же МакГонагалл со своим интернетом доберется и до Ассамблеума и найдет там спящего Геру. Первым уроком шла гербология у первого курса хаффлпафффа, так что Невилл решил не морочить себе голову, а дать им что попроще, с чем бы они могли возюкаться самостоятельно. Первым делом он выставил замшелый поддон и спросил:

— Кто знает, что это такое?

— Схистотега! — радостно закричал Тедди Люпин. — У бабушки светильник есть такой, он зеленый и светится.

Бесполезная вещь, но плодящаяся как плесень. От нее бы поддоны почистить, ассистентам дать, но сейчас их не было. Или первокурсникам? Нет, нельзя, разворошат пол-теплицы, потом за самими убирай. А ведь еще уроки сегодня.

— Десять очков Тедди Люпину.— Он выложил ножи для земли. — Пусть каждый сначала отрежет себе по пять дюймов мха и к следующему уроку вырастит себе зеленый светильник.

Пододждав, пока ученики разберут куски плесени себе, он велел:

— Откройте учебники на странице 142 и читайте про полезные свойства схистотеги. И сидите тихо. Я наложу контролирующее заклятье, чтоб оно снимало по пять баллов с того, кто будет шуметь. А я пойду доваривать удобрения для следующих занятий.

А сам убрался в подсобку элементарно дрыхнуть.

На ближайшей перемене он ринулся в Малую башню, проверить ассистентов. Гурген ставил капельницы Снейпу, развалившемуся в исподнем белье, и кормил его с ложечки какой-то бурдой. В ногах больного покоилась желтая лунишка, согревая конечности. Джека с обещанными покупками видно не было.

— Он вернулся и спит у Геры, — сообщил Ефремов. — Туда же и покупки свалил.

— Гера и Хьюго могут идти на работу?

— Да, вполне. За больным я прослежу сам, до обеда я примерно свободен. Северус, вы поели?

Снейп кивнул.

— Тогда я должен провести ещё одну диагностику, мистер Снейп.

Снейп кивнул.

— Невилл, помоги мне, я буду задавать ему вопросы, а ты проверь, правильно ли он отвечает.

— Боюсь, у меня не так мого времени, — покачал головой декан Гриффиндора. Но остался.

Ефремов спросил полное имя, имена родителей, год поступления и окончания Хогвартса, год рождения. Невилл кивал, подтверждая правильное.

— 9 января 1960.

— Сколько вам лет?

— 38.

— Неверно. Вам 48 лет.

— Но, профессор, он погиб 38летним и для него время остановилось.

— Какой сейчас год?

— Не знаю... Календарь...

Невилл вывел Ефремова в коридор и потихоньку проговорил:

— Я его не узнаю... Он такой тихий, податливый, даже наивный.

— Понимаешь, Невилл, мне приходилось констатировать смерти, а воскрешения никогда. И я не реаниматолог. Я полагаю, что у не полностью включились лобные доли, где содержится личность. К тому же обезвоживание сильно влияет на мозг.

— ...Или мы сплели его не из тех мыслей, — горько и едва слышно произнес Лонгботтом.

Тем временем Гурген засобирался идти. Достал из шкафа мантию, протер сияющий значок.

— Где вы это взяли? — подозрительно зашипел Снейп, опровергая недавние слова. Палец его указывал на значок.

— Это? Минерва дала, подарила, — с гордостью изрек Гурген.

— Снимите это немедленно! — приказал Снейп. — Лонгботтом, вы идиот. Это же аметист!

— И что?

— Это же следилки. Аметист используется для записи информации в омниноклях и дубльдуме. В дубльдум вклеена половина жеода аметиста! Она и даёт возможность хранить мысли.

'Так вот что директриса делала всю ночь и так орала утром, — подумал Невилл. — Надеюсь, там ничего компрометирующего, ведь они появлялись в них только на уроки.'

Ефремов тоже помрачнел. Гурген отодрал значок от мантии и отдал Снейпу.

— Вот и хорошо, соберите остальные. Когда я получу палочку, я дезактивирую это, а выдам вам трансфигураты.

— Может, их сразу унитаз? — спросил Гурген.

— Нет.

— Оденем старым мантии, а эти скажем помыть сдали, в прачечную.

Гурген отворил дверь в молодежную комнату. Гера затравленно сидел под открытым пологом, Джек оккупировал его ноутбук. Товарищи вели оживленную дискуссию.

— … а вы медицину помните?

— Ну помню.

— А как мне будет под таблетками колдовать, когда браслет снимут?

— А что касается психотропных, то ту уже действие будет сильно зависеть от того, как именно, посредством чего напряжение воли преобразовываеться в результат. Если никаких физических структур в этом не задействовано, то по логике вещей всё функционирование мага "под лекарствами" будет продиктовано его внутренним состоянием — если он будет подавленный, сонный и рассеянный, то очевидно магия стухнет. Если, например, будет пить транквилизаторы (в соответствующих дозах), то будет энергичен, бодр и магичен по самое небалуйся. Под нормотимиками — не в самой высокой форме, но стабилен и т.п. Ты же под феварином колдавал, нэ?

— А под галоперидолом ты вообще будешь парализован! — заорал Гурген, обрывая значки с мантий Геры и Джека.

— Отдай парню инструмент, он работает! — прикрикнул Ефремов на Джека.

— Но он же сейчас в теплицы пойдет!

— Все равно. Мы будем с Северусом сидеть, ему уход нужен.

Невил увел ребят за собой.

Вольдеморт навестил имение Гринграссов, но нашел в доме каких-то магглов. Десятилетний мальчишка, увидев его, радостно заорал:

— Мам, пап, смотрите, к нам Вольдеморт пришел! Вы просто нарядились, или вы Ральф Файнс?

— Питер, не открывай, это жулики.

— Авада Кедавра! — ребенок упал на пороге, Волдеморт трансгрессировал обратно в Годрикову Лощину.

Долго вымаривал Люциуса, почему так получилось, и отослал домой в Малфой-Мэнор поговорить с Драко Асторией про Дафну. А сам уселся болтать с Ниной Михайловной, которая вязала ему свитер с василиском. Милая маггловская старушка его успокаивала. Он как будто возвращался в детство, которого у него не было. Когда он мечтал, чтоб у него были родители. И еще она напоминала ему одну няньку из приюта, которая, в отличие от миссис Коул, была добра со столь жестоким ребенком. Она часто приносила ему его любимый яблочный джем. Наверное, она была сквибом, Том чувствовал в ней какие-то отголоски магии. Тогда сквибов отдавали в маггловские приюты и школы. Вероятно, от них и рождались грязнокровки. Вообще, его теория абсолютного зла и господства магов над магглами разваливалась на глазах, зато зрело новое. Завоевать Англию — это мало, Гриндевальд мыслил шире, надо было завоевать весь мир. Как он говорил Беатрисе, продлевать влияние на Европу Горан рассказывал про некоего Ленина, который советовал захватить железные дороги и телеграф..Коммуникации. Захватить международный каминный узел. Но не министерства магии стран, а правительства магглов. Посадить своих людей… Искать в диких уголках стихийных колдунов и привлекать под свои знамена. Жаль, в Англии никто сейчас не стоит в очериди в оппозиции. Две войны сильно напугали население. Вампиры, оборотни и великаны были плохой идеей. Только человеческие существа, не больше. Ну максимум дементоры, хотя из последнего полета вернулся только один, хотя он посылал двоих. Видимо, этот психолог не так прост, если умеет раздирать дементоров в клочки, и действительно такой же сильнный колдун, как и его бабушка. А значит, с ним нужно заключить альянс, а не уничтожать раньше времени. Может, он окажется сговорчивым, в отличие от непмиримого Дамблдора. Впрочем, тот дед ненавидел его с самого начала, а этот, по незнанию...

— Может, Тиграшу погулять вывести? — предложила бывшая регистраторша — птичий оборотень.

— Пусть этим займется Цахик, — распорядился Вольдеморт.

Глядя в окно, как пустельга молча кружит над понурым армянином и выспрашивал, где бывает Ефремов в Москве. Но Нина Михайловна иссякла. Надо будет Горана в поликлинику записать, пусть он выспрашивает. Через десять минут он решил загнать пленника в подвал, но тут явились Люциус, Драко с ящиками еды, испуагнные Бетти и Айрин и горстка каких-то обормотов-оборванцев. Видимо, из Лютного переулка.ЩВольдеморт хотел со злости изнасиловать девок, но его опередила Мери-Сью, вылезшая из толпы обормотов. Она обвила Беатрис одной рукой через плечо и тискала её грудь, а другой выламывала левую руку, оголяя предплечье. Ну всё, пора клеймить и этих, с сексом можно и повременить. И она былы клеймлена первой. Потом Айрин, потом обормоты. У Драко метка должна была сохраниться со старых пор, а потому Волдеморт обошел его стороной.

Горан, магглорожденный пожиратель смерти, вдруг обратился к собранию:

— Вот, говорят, у вас в школе есть такой урок как маггловедение... Мы с Тиграном хотели бы преподать один из них. Я знаю, что в школе этому предмету уделяется слишком мало времени, а между тем колдунам было бы очень полезно знать, чего можно достичь немагическими средствами. Итак, маглы изобрели множество разных вещей, в т.ч. и для убийства.

— Но у нас есть ружья, — возразила Мери-Сью. — Это тоже изобретение магглов, которое мы переняли в 18-м веке.

— То, что у Тиграна, немного круче. Тиграш, выноси!

Армянин спустился в свой подвал и вышел оттуда, бороздя снег дулом своего ак-47.

— Срочно подыми, прицел собьешь! — Тигран повиновался. — Вот это одна из таких вещей. Смотрите, что можно сделать с его помощью. Тиграш, покажи.

Тигран прицелился в дубовую стену дома и десятком выстрелов выбил на ней букву«S». Слизерин? Нет, пустельга мысленно ответила, что это какая-то буква армянского алфавита.

— Подумаешь! — скептически скривилась Мэри-Сью — Наделать дырок в доске можно и ружьем!

— Да, может; — согласился Горан — но не с такого расстояния и не с такой скорострельностью. И если у вас есть ружья, то. при удачном попадании обычно достаточно одной дырки.Но не всегда это получается удачно, не правда ли? . И если наделать таких дырок в теле врага очередью, то враг умрёт и более не восреснет.

Тигран выпустил вторую очередь, с дребезгом мазнувшую по стеклу. Туда, где за окном сидела Нина Михайловна, пытавшаяся спрятаться от выстрелов. Пули изрешетили ее пухленькую фигурку, а одна из них попала прямо в висок. Пернатая голова бабульки взорвалась и мозг с кровавым хлюпаньем вылетел на пол. Мертвое тело нелепо осело на пол. Вольдеморт метнулся в дом.

— Нагайна, можешь сьесть ее мозги, — прошептал он привычные иероглифы на парселтанге. Языком по контуру. Серебристые иероглифы слетали с его губ и оседали на змее, тая на ее чешуйчатой коже. Такое бывало с ним, когда он был сильно разгневан. Змея медленно стала натягиваться на кровавый комок. Вольдеморт отвернулся. Он руками поднял труп Нины Михайловны и вынес на улицу. Люциус чинин разбитое окно. Бережно уложив окровавленное тело посреди двора, Вольдеморт призвал неоконченное старушкино вязание и прикрыл им тело. А потом спалил заклинанием адского огня.

— Адеско Файр!

— Но Лорд, свитер могла бы довязать и Нарцисса! — залепетал Малфой.

— Мне не нужен свитер, связанный заклинанием. Ты предатель. — Понятно, это было о Гринграссах.

Огненная химера пожирала старушечье тельце, обнажая обгорелые ребра.

— Мне нужен человек, который будет ухаживать за мной.

— У тебя есть дочь.

— Она не моя дочь, она дочь Беллы и Рудольфуса. Так что она вполне сойдет мне в наложницы, но не няньки.

— А мы с Гораном?

— А вы с Гораном — круциатус дженио!

Империус, наложенный на Тиграна, пал, и армянин, ничего не понимая, встал в оцепенении. Синемордый монстр мучил тото англичанина, которого он видел у Тер-Петросяна, насылая на него боль на расстоянии. Автомат был в руке. «Надо убить его и бежать! — промелькнуло в его мозгу, но он не знал где находится. — Судя по тому, как сейчас говорят те в остроконечных шляпах, мы в Англии. Надо добежать до посольства, хоть российского наконец.» Но над ним кружил сокол и пошевелиться он не мог, а после опять впал в забытье, думая что находится на службе у Левона Акоповича.

Отойдя от заклятия, проклятые поднялись на трясущихся ногах. Вольдеморт с горечью смотрел на горску пепла, оставшуюся от бабки и ее творения. Горан спросил птицу, как там армянин.

— Под воздействием, все нормально.

— Можно продолжить?

— Да.

— Тепрь стрельбу по стаканам…

— Нет, лучше по бутылкам, вон их сколько напили.

— Бутылки великоваты.

— Уменьшь до стакана, — пожала крыльями пустельга Цахик.

Горан побрел в дом, левитируюя трясущимися руками ящики с едой, отчего те прыгали в воздухе, и вернулся с ящиком пустых бутылок в руках. Отойдя на полтораста ярдов, как раз к самому забору, он понадевал пять уменьшенныхи обрезанных бутылок на колья изгороди.

— Дамы и господа! — обратился Горан к новообращеннм Пожирателям Смерти — задача: встать спиной к цели, по хлопку в ладоши развернуться и поразить все стаканы. Сделать это надо как можно быстрее. Тигран первый. Милорд, прошу сигнал.

Вместо Вольдеморат Люциус хлопнул в ладоши, Тигран крутанулся на каблуках, вскинул автомат и одиночными выстрелами разбил все стаканы. На пять стаканов потребовалось восемь выстрелов, и на всё, включая разворот, ушло всего шесть секунд.

— А теперь, господа, — сказал Горан — прошу восстановить мишени и попробовать повторить то же самое.

— Делайте. — приказал Волдеморт.

Сколдовать "Repairo" на таком расстоянии было проблематично, поэтому Горан отлевитировал новую порцию трансфигуратов. А вот дальше дело пошло хуже — ни у кого не получалось сколдовать заклинание быстрее, чем за пять секунд, а точность прицеливания на таком расстоянии оказывалась почти нулевой. После получаса стрельбы заклинаниями по стаканам Пожиратели Смерти начали шумно возмущаться тем, что никто не колдует боевые заклинания на таком расстоянии, да ещё по таким мелким мишеням.

— Эффективность действий в бою в значительной степени определяется тем, с какого расстояния бойцы могут поразить противника! — безапеляционно заявил Горан — Для того, чтобы обнаружить меня или стрелка, врагам придётся ставить сигнализацию на тысячу ярдов от охраняемой территории (с этого расстояния он может вести прицельную стрельбу), а это далеко не всегда возможно. Из-за высокой скорострельности при неожиданной встрече с несколькими врагами у него есть реальные шансы убить их до того, как они убьют меня или Тико. И наконец, колдуны владеют заклинаниями, защищающими от заклинаний, но не готовы отразить нападение обычным оружием, насколько я знаю. Я не утверждаю, что я могу действовать эффективнее вас; но я уверен, кто совместные действия колдунов и обычных стрелков будут намного эффективнее, чем всё, что вы до сих пор делали.

— Скажи, а чего онстоит без своей железки? — скептически спросила Мери Сью.

— Гораздо больше, чем колдун без палочки. — спокойно ответил Горан — Милорд, он и даже я сам могу показать леди рукопашный бой?

— Хм, рукопашным боем мы тоже владеем. И большинство из присутствующих тоже. Кроме мисс Лестранж-Розье и миссис Уилкс.

— Этот человек — весьма ценная собственность. Это военный. –Продолжал Горан. — Это — курица, несущая золотые яйца. Всякий, кто причинит ему вред, приводящий к уменьшению пользы от него, должен будет компенсировать его хозяину нанесённый ущерб. К тому же я чую в нем пульсацию магии. Его можно обучить магии, а он взамен усовершенствует ваши знания рукопашного боя.

— Левон Акопович, у меня патроны в рожке кончились, там всего 30— тихо сказал армянин Вольдеморту, и птица синхронно перевела это с армянского.

— Леди и джентельмены, на этом демонстрацию магловских боевых искусств я предлагаю считать закрытой. — сказал Волдеморт и медленно удалился в дом. Где открыл шкатулочку перьев пернатого обортня и сидел, баюкая на руках сытую Нагайну, напившись оланзапина. В принципе Мери-Сью могла бы быть полезной в доме, но она оскорбиться. К тому же это гораздо лучший боец, нежели нянька.

Северус немного ожил, когда Джек принес ему инструменты и ингридиенты. Иван Львович удалился в «молодежную», чтобы почитать перед обедом. Подготовиться к очередному сеансу групповых занятий и все тщательно спланировать. Джек и Северус разберутся сами, без помощи. Снейп, проводив взглядом врача, потянул:

— Жаль, Невилл ушел, у него палочка…

— Ну у нас заменители есть, мобильники.

— Но вы же разговариваете по ним, как по телефонам. У меня отец магглом был, я знаю про телефоны… Но такого не видал.

— Это и есть телефоны, только переносные. Гера виртуозно им колдовал, и нас научил.

— Идиоты, все вам нужно с азов растолковывать. Магу нужна именно палочка. Она же не генерирует магию, а служит проводником от магии человека к магии природы. Правда, Альбус — а вы знаете кто это?

— Да, Дамблдора мы знаем.

— … говорил, что только дети со стихийной магией могут без палочки. И еще весьма могущественные волшебники, которые достигли такого уровня волшебства, что палочка им нужна разве что для указания направления индукции магии…. Но вы явно к ним не относитесть. Ничего я не понимаю.

— А Гера и не просил нас понимать, он просто учил нас заклинаниям и движениям.

— Это тот нервный молодой мужчина?

— Да какой он мужчина, так, сопляк, мальчишка инфантильный.

— Я вижу, как он смотрит на Ефремова, прямо как 12летниий Гарри на Дамблдора.

— Да он и считает Вано вторым Дамблдором… Уж не знаю за что. У нас самый большой колдун он сам, Герка.

— Он очень плохо выглядит, чем он болен?

— Ерунда, дементоры. Провалялся в лазарете две недели, не помогло.

— Я должен спросить его, что ему давали.

Джек не придумал ничего умнее, как срочно позвонить Герке на телефон. Поприветствовав молодого друга и узнав, не колдует ли он там, он передал трубку Снейпу.

— Да, профессор Снейп, что вы хотели у меня спросить? — гооврила трубка Гериным голосом.

— Мистер Герман, какого цвета было то зелье, которое вы принимали в лазарете?

— Бежеватое.

— С баргяно-красными прожилками?

— Нет, просто как жидкое какао.

— Я все понял. Зельевар просто саботировал ваше лечение. Наверное, Слагхорн…

— — … Нет, ко мне приходил Доусон из Дурмстранга, мы обратились к нему после моей болезни.

Джек отнял мобилу у Снейпа и выключил связь.

— Доусон… Вот зря с ним Вано общается…

Снейп не раз видел его с портрета и был тоже недоволен его повадками.

— А сам Герман не мог его чем-то разозлить?

— Да нет, я не слышал и не видел, чтобы Гера с ним общался. Он подчеркнуто холодно от него отворачивался.

— Но вот этим он и мог навредить. С Доусоном надо общаться.

— Но Ефремов нашел к нему подход… как он говорит «с идиотами тоже можно разговаривать»…

— Похоже, Доусон вообще невзлюбил вас всех вчетвером. Вы же русские.

— Да, но Минерва сказала, что мы из Дурмстранга…

— …и сделала большую идиотскую глупость. Я от нее не ожидал.

Они поговорили еще немного о том, как к Ефремову в голову залезает Вольдеморт и его бабушка Цахик, как она заклевала бабку в поликлинике и как Сусанна, жена Ивана, покрылась птичьим пухом. Снейп просветил Джека, что возможно Сусанна стала соколиным оборотнем, и что пух ее на основании остр как иглы, и этими иглами тоже можно заразить человека, чтобы он опушился перьями. Но это в принципе излечимо, если подобрать зелья.

— Ну уж вылечи ты ее, а то тут семейный скандал разразился из-за этого. Вано-то как страдает.

— В семейных скандалах я не помощник, вот если б она сама ко мне обратилась… Впрочем, ладно, будем зелье варить мне для восстановления здоровья.

— А как?

— А ваш Герман не учил?

— Не, он сам не варил ничего никогда. Да и наверное, все ваши мерные приборы в унциях, а он этого не понимает.

— А ты понимаешь, Джек?

— Я да. Я же в Англии работаю.

— Ну пока что ты сидишь в Хогвартсе и ничего не делаешь.

— Ну, руководи, буду делать.

«А этот пройдоха ничего, далеко пойдет. Вот око Тезала достал».

— Эпициклический кулон будем варить?

— Нет. И лучше убери фолиант с глаз подальше, чтоб его не видел Ефремов. Если к нему применяют легилемецию, то могут раскопать в его памяти местонаходжение гримуара. Тогда Вольдеморт узнает и нападет на Хогвартс. Да и палочка как раз нужна для него.

…Под чутким руководством Северуса Джек развернул на столе поле деятельности: доску для нарезки ингридиетнтов, ступку, мешалку, колбочки, спиртовку и котел.

— Не бери оловянный, бери серебряный.

— Слушай, я одного не понимаю, как можно олово на огонь ставить? Оно ж легкоплавкое, из него припой делают….

— Я сам в 11 лет так задумывался, но тут оловом называют какой-то другой металл, которого я не знаю. Может, пресловутый мифрил, которого тут у волшебников завались. Вот и клепают из него простые школьные котлы. Хотя Лонгботтом на первом курсе и такой умудрился расплавить.

— Это Невилл что ли, которого ты зовешь?

— Угу. Недотепа такой был.

— А, я видел, знаю, как он еще паука убитого боялся.

«Интересно, это только Невилл может знать, он на 7м курсе рассказывал про Лже-Хмури. Этот пройдоха и есть легилемент? Надо проверить всех четверых, кто из них легилемент.»

…Ефремов сидел за преподавательским столом и спокойно обедал, ожидая занятий. За гриффиндорским столом сидели Гера и Гурген, о чем-то переговариваясь. Гера почти ожил по сравнению с утренним. На правой руке у него был намотан носовой платок, видимо, прикрывавший адмантиновый браслет от чужих глаз. На директорском кресле-троне преспокойно сидела Минерва и также преспокойно ела, полностью игнорирую существования психолога.

По окончании обеда она объявила, что сегодня факультативных занятий с психологом не будет, и что все участники могут преспокойно потратить эти полтора часа тренинга на личное время. Малыши, а Ефремов считал всех младшекурсников не старше 14 лет малышами, огорченно загомонили, а заплаканная Сэмми Уилкс наколдовала в сторону преподавательского стола небольшое облачко тумана — видимо, хотела наколдовать что-то грозное, но это единственное, что у нее получилось. Элиза сразу стала утихомиривать подругу. Тедди Люпин яростно бросил вилку так, что она попала в какого-то райвенкловца, тоже из младших, но из тех, кто на факультатив не ходил, а значит, Ефремов его и не знал. Обиженный мальчишка вынул палочку, пригрозил ею Теду, но ограничился тем, что грозно зыркнул.

«Ох, побъет же мальца в коридоре, дело ясное. Надо бы вмешаться, когда все выйдут.»

Но вмешаться в пацанячий конфликт Минерва не дала. Она первым же делом повлекла преподавателя психологии к себе в директорский кабинет. Не считая того раза, когда она выдернула его туда полусонным и он там разговаривал с Дамблдором на портрете, Ефремов там и не бывал. Но с того раза он ничего не помнил. Вот они подошли к горгулье, Минерва назвала какой-то бессмысленный пароль, что-то из названия сладостей. Горгулья отъехала в сторону и взгляду открылась винтовая лестница, которая повлекла их обоих вверх подобно эскалатору. Голова слегка закружилась. Они оказались перед дубовыми дверями, на которых висел молоток в виде грифона. МаКГонагалл шустро отперла замок, и двери сами медленно распахнулись. Да, как и дОлжно перед настоящим директором. Почему же он всего этого не помнит? Запился и заспал. Впрочем, он кажется здесь был, когда с него снимали воспоминание о Гедеоне Блейне. Или это было не здесь, а в классе психологии, помнится он был так взбешен, что ничего не помнил. А, нет, был, тогда у него был нервировавший его хвост и из камина вывалилась эта пьянчуга-аврор. Впрочем, сейас заваривается какая-то нехорошая каша, а в голову лезут одни глупости.

— Профессор Макгонагалл, я уже подал объяснительную записку насчет дементоров, дал вам снять воспоминания... что вы от меня хотите?

— Давайте попьем чаю, — предложила Минерва, хлопоча с чайным сервизом.

— Простите, но на обеде я достаточно поел.

— Мне кажется, десерта было маловато. Лимонных долек или имбирного печенья?

Про лимонные дольки не раз рассказывал Гера, что Дамблдор их очень любил и всегда предлагал собеседнику, особенно в критический момент. Неужели и она продолжает эту традицию? А вдруг в этих дольках что-то пмдмешано? Но на вид это не русские мармеладки, а леденцы в фантиках. Ладно, посмотрим.

Минерва уселась за директорский стол, уставленный магическими приборами и уселся в кресло напротив. Уж лучше бы оно стояло сбоку, ничто не так давит на психику, как раздражённый тиран во главе стола. Прям как в департаменте. Над своими подчинёнными он так не нависал.

Минерва прилевитировала к нему чашку с чаем и блюдце с лакомствами и елейным голосом предложила рюмочку ликёра-медовухи от мадан Розмерты. Ефремов принял посудины, но пить не стал.

Минерва демонстративно отхлебнула из своей чашечки и прокомментировала:

— Не бойтесь, никакого зелья я вам не подлила. Я пью то же, что предлагаю вам.

"Ага, выжрала перед этим антидот, вот ей ничего и не будет!"

— Я хотела бы поговорить с вами относительно Германа Соболевского.

— И что же, по-вашему, он натворил? Вызвал дементора?

— Я сохранла ваше воспоминание, — взмах руки к круглому стеклянному шкафчику-витрине, сплошь уставленному пробирками с притертой пробкой. — Я вам верю, потому что вы не умеете стирать и модифицировать воспоминания, но мне оно кажется неполным.

— Я дал ровно столько, сколько смог упомнить.

— А что было в свертке, который нес Герман?

— А вы не брали его воспоминаний, когда навещали его в лазарете?

— Поппи запретила внедряться в его голову. Так что же было в том свертке?

"Набор юного Темного Лорда вызови дементора сам. Конечно же, запрещённый селеноид фелис!"

— То, что мы хотели выбросить. Так, один мусор.

— Тогда какого дракла вам надо было переться в Лес, когда уборкой мусора занимаются домовики?!

— Хорошо, я хотел сохранить это в тайне, — на ходу придумывал Иван, — это был аквариум. Невилл попросил Геру собрать какие-то подлёдные водоросли... Для чего, сам не знаю, спросите герболога.

— А зачем вы сопровождали его, если ЛИЧНО ВАМ не было необходимости туда переться?

— Я гулял. Я имею на это право?

— Ну вы же утверждаете, что подвергаетесь ментальным атакам Цахик и якобы возрождённого Волдеморта... да и как он мог воскреснуть, если я собственными глазами видела, как он разлетелся на миллиарды хлопьев?

— Примите возрождение Тома Риддла как факт.

— Да вы бредите, также как и Соболевский. Вы что, собирали в лесу каннабис? Тогда и вас нельзя подпускать к детям.

— Давайте лучше о Германе, — напомнил Иван. — Мы ведь с этого начали. Он вполне здоров, вышел в теплицы...

— ...И бродит там как сомнамбула. И Поппи говорила про какое-то расстройство...

— Это сказал ей я, когда навещал больного. Это было поздно вечером, и я не стал его тревожить. И долечивать его я буду сам.

"Ага, перед обедом Снейп сказал, что он считает, что лечение Геры саботировал Доусон. Чем же я ему насолил? Впрочем, Гера не разрешал с ним общаться и, кажется, оказался прав"

— Долечивать уже никого не нужно. Я приняла решение уволить Соболевского и Арутюнянца. С выплатой выходного пособия, разумеется. И выкинуть этого бездельника Мосеева, который не только проедает хогвартские харчи, но и ничего не делает. Разве не он должен был сопровождать вас в лес, раз уж вы подвергаетесь угрозе непонятно чего?

— Верните этому 'бездельнику' ноутбук и он столько денег для Хогвартса заработает...

"Рассказывал он, как примитивна экономика магов. Экономика мира волшебников хоть и не отделена от маггловской, здесь даже понятия не имеют об арбитражных операциях. В доминирующей экономике магглов курс обмена золота на серебро постоянно колеблется, так что всякий раз, когда он отличается на 5% или более от соотношения веса семнадцати сиклей к одному галлеону, необходимо изымать золото или серебро из экономики волшебного мира, пока там будут способны поддерживать собственный обменный курс. Принести тонну серебра, обменять на сикли (заплатив 5%), обменять сикли на галлеоны, отнести золото в мир магглов, обменять на серебро (которого станет больше, чем в начале операции) и повторить.Вроде бы в мире магглов соотношение серебра к золоту составляет 50:1. В любом случае, не 17:1. Вдобавок, серебряные монеты были меньше золотых. Любой грамотный и усидчивый финансист смог бы захватить её целиком с помощью хеджирования."

— Нет уж, ноутбук я сдам в министерство Магии, в отдел неправомочно используемых магловских изобретений!

"Как же, отдаст, да её там саму и засудят. Игрушка ей понравилась."

— В любом случае вы оставите меня. А за этих троих вступятся мадам Помфри и Филч.

— Какие важные персоны, однако! Определенно это Визенгамот и Международная конфедерация магов. Я делаю вам портключ до России и вы убираетесь немеленно.

— Ладно, буду краток. Мы вчетвером уедем отсюда через пять дней, когда Герману станет лучше. Но вы должны заказать нам Хогвартс-экспресс, потому что ни трансгрессии, ни портключа он сейчас не выдержит.

— А как же он и другие исчезает из здания каким-то чудесным образом и возвращается всегда через главные ворота. И к тому же по двору летает запрещенный Селеноид Фелис.

— Ну это спросите Хагрида. Он по запрещенным зверушкам специалист.

— Я не могу спокойно снимать с него воспоминания или шарить у него в голове, он полувеликан. Все заклятья рассчитаны на людей или оборотней. Мне приходится верить ему на слово.

«Ага, а как же на него Невилл Фиделис нанес? Модифицированная версия? Тогда Невилл мог бы и без Снейпа нас всех защитить.»

— Мерлин с ним, с Селеноидом, изловите сегодня с Хагридом, и пусть он убирается вместе с вами.

— А вдруг мы появимся у ворот Хогвартса все вчетвером? Или нет, даже в Большом зале. Это мы можем.

— Это блеф, в Хогвартс трансгрессировать нельзя.

— А мы знаем, как обойти защитные антитрансгрессионные заклинания, Минерва Владимировна! — рявкнул Иван. Почему и отчего вдруг «владимировна», он не знал, но так уж вырвалось.

«А вот не блеф, — подумала Минерва и удивилась: — если они такие большие колдуны, что могут обойти антитрансгрессионный барьер и колдовать, указуя на цель мерлин знает чем, то к чему им наша хогвартская защита? Ох, что бы то ни было, пусть остаются хотя бы до конца расследования с этими книгами».

— Хорошо. Я принимаю ваши условия. Но с оговоркой: Соболевский отправится в больницу Святого Мунго прямо сегодня, Мосеев займет его место в оранжереях. А вы, мистер Фелкон-Ефремов, будете осуществлять прием посетителей. Ведь у Уилкс умер отец и мадам Помфри бессильна изменить ее настроение зельями. С девочкой надо поговорить. — Минерва ни на йоту не поверила Невиллу, что Ефремов уже принимает Сэмми. –И к тому же, к тому же… в рамках той же самой вашей ставки… Вы просто обязаны посетить Поттера!

— А что не так с Поттером?

— Гермиона, бывшая мисс Грейнджер, а ныне миссис Уизли, говорит, что у него военный синдром. Национальный герой, мальчик-который-выжил-дважды, спивается. И его жене не кому обратиться.Магглорожденные психологи наверняка решат, что он сошел с ума, а колдомедиков с такой специальностью нет. Только вы.

Ефремов внезапно почувствовал себя плохо. От напряжения дурнота хлынула в голову и сердце. Страшное видение разгневанного Вольдеморта, несущего на руках старушачий трупик без половины головы ворвалось ему в мозг. Он понял, что лицо побагровело, наверное. Сложил руки на груди, пытаясь замаскировать этим жестом то, что он держится за сердце и пытается унять боль. Он согнулся в кресле, прижимаясь лбом в край стола, и едва не застонал. Дышать было совсем нечем.

— Анапнео! Эннервейт! — Это наколдовала Минерва. — Вам лучше?

— Да, — ответил Иван, когда наконец раздышался.

Сначала ей пришло в голову, что собеседник симулирует или того хуже, спровоцировал у себя недомогание невербальной магией, но в этот момент он был так уязвим, и проникнуть в его мысли не составило труда. Ужаснувшись тому, что так напугало его, она даже почувствовала отголоски того магического удара, который сейчас ощутил Ефремов, то она сжалилась. Ну пусть остается, пусть. Ему действительно грозит опасность. И если он тут скончается без видимых причин, ей же придется объясняться и перед его друзьями, и перед его родными, как и отчего умер Иван Львович.

— Давайте я провожу вас в лазарет.

— Не стоит такой любезности, я либо доберусь до него сам, либо отправлюсь к себе и отдохну. У меня это давно, и я знаю какие лекарства при этом принимать.

— Но Поппи сможет определить и скорректировать ситуацию, если вы вдруг подверглись магическому воздействию. Не могу же я вас за этим отправлять в Мунго.

— А его значит, нужно?

— Его— да. Там его полечат лучше, чем здесь.

— Ну, воля ваша.

Она проводила его до больничного крыла, поясняя, что снимает с него все часы на сегодня, а он в свою очередь заявил, что после отдыха примет только девочку и никого больше, потому что сил никаких нет, и к Поттерам он отправитадся завтра утром, после проводов Германа в Мунго. В лазарете их ждал интересный сюрпириз в виде Соболевского, приведенного Гургеном. Мадам Помфри слушала его деревянной трубочкой. Потом она наколдовала какое-то заклинания, после которого вокруг плеча молодого человека засияло радужное сияние, смещаясь цветами к красной гамме.

— Ну, у меня от давления зелья кончились, но могу предложить в качестве паллиатива Льдинки.

Гера застегнул рубашку и мантию. Принял до боли знакомый Ефремову бумажный пакетик. И обернулся.

— Гера, Гуго, выйдите, — велела Минерва.

Юноши повиновались.

Смотровую занял Иван Львович. Но перед дамой он не стал оголять свою волосатую грудь, а сообщил фельдшерице, что прослушать его можно и сквозь майку. Потом красная радуга обвилась и вокруг его плевча. Минерва стояла за спиной и внимала колдомедику.

— А вы подверглись ментальному удару, но у вас тоже повышено давление.

— А цифры сказать не можете?

— Нет, я оперделяю по цвету, какое зелье нужно давать и сколько. Тоже в зависимости от его цвета. Вам я тоже ничего кроме льдинок дать не могу.

— Мы можем идти?

— Да, — сказала Поппи.

Минерва удалилась восвояси, а трое товарищей побрели в малую башню.

— Чего с тобой-то произошло? Ты ж у нас гипотоник? — вопросил Ефремов у Геры.

— Да блевал он минут десять. Говорил, сердце чуть не выблевал, — уточнил Гурген. — Прям перед семикурсниками. Но я сказал, что это похмелье.

— Ксанакс пил? — вопросил доктор.

— Пил. И магический удар схватил. Вольдеморта видел. Как он бабку на руках нес.

«Хм, одно видение на двоих? Надо Снейпу рассказать.»

Минерва, недовольная тем, что из нее-таки выбили согласие оставить эту гоп-компанию в школе, пошла к Слагхорну и вытребовала у него два флакона Феликс Фелицис и два флакона Признаваллиума. Под угрозой продлить его контракт со школой еще на год. Гораций так просился на пенсию, что без звука выдал директрисе просимое. Она спокойно оделась в теплую мантию и ушла в Хогсмид. Обменяв галеоны на фунты в местном филиале Гринготса, она зашла в Визжащую Хижину и преобразилась. Костюм как в прошлый раз, а лицо она себе сделала попроще, не желая повторения той ситуации на почте. Лучше бы, конечно, оборотное зелье, но она же мастер трансфигураций, чьи труды не раз публиковались в журнале «Трансфигурация сегодня».

Превратившись в благообразную пожилую леди, она глотнула пару капель Феликс Фелициса (уж на два-три часа хватит, не сутки же) и трансгрессировала на развилку дорог, ведущих к маггловским поселениям, и, подождав первого попавшегося прохожего, она выяснила, где есть ближайшая почта или интернет-кафе. Узнав нужное, она энергичной походкой направилась в указанное место. В подворотне она увеличила ноутбук и вошла в двери.

Молодой админ приятной наружности порадовал ее известием, что да, бесплатный вай-фай у них есть, и она может подключиться и заодно перекусить. И что научить писать электронные письма он может за две минуты.Для начала они создали почтовый ящик на её настоящую фамилию (вдруг придется провести в Хогвартс интернет и она и вправду будет писать родителям учеников параллельно с их совами). Потом она зарегистрировалась в Фейсбуке, попутно поражаясь, сколько же разных минерв, макгонагалл и прочих поттеров тут развелось. На ее счастье, поиск Джоан Роулинг оказался положительным. И одна страница была помечена как настоящая страница реальной знаменитости. И, что самое удивительное, эта, с позволения сказать, писательница была онлайн. Разослав под наблюдением юноши емейлы на несколько случайных адресов с какой-то гостевой книги и приняв один ответ, она отправила юношу за едой. Он ушел за компьютер, а появившийся официант принял нехитрый заказ. Всё шло как по маслу. Джоан Роулинг не только была онлайн, но и ответила на её записку, где объявила ссылку. Прочитав написанное по ссылке, Минерва узнала, что будет пресс-конференция для журналистов в Лондне, в таком-то заведении и в такой-то час. Конечно, время совпадало с уроками, но уж директор-то может его хоть раз прогулять? Составим расписание так, чтобы Невилл вел и гербологию и трансфигурацию в один день. Нет, гербологию свалим на этого конягу Флоренца.

Немного поболтав (початившись) с Джоан, она представилась журналисткой первой же попавшейся газеты (из гостевой которой она брала адреса емейлов). Роулинг, к её счастью, поверила её словам и даже сообщила, где она может взять пригласительный. Правда, к билету нужен был паспорт и её магопаспорт тут не подмога. Но конфундус решит проблему. Или она явится в своём облике, что будет лучшим пропуском на 100%. Будет, так сказать, незваной, но желанной гостьей.

Перекусив и расплатившись, тут же в кафе она приобрела журнал с портретом Мегги Смит, чтоб потом скопировать ее одежду для пресс-конфенции.

...По дороге в осточертевшие аппартаменты, троица наткнулась на крохотного Филиуса Флитвика. Декан Райвенкло пропищал, что после обеда Тед Люпин избил Флогистона Блейна, младшего брата того семикурсника-ликантрофоба. С одной стороны, Ефремов был доволен, что малыш Тедди наконец осмелился поступить по-мужски (как сообщил Гера, пацанёнок дружил с девчонками), но с другой... С недавних пор, а именно с приема Блейна-старшего, на него, профессора Фелкона, начали падать все дисциплинарные разборки. О чем он не преминул в мягкой форме заявить Флитвику. Ведь они, педагоги со стажем в несколько десятилетий, не могут справиться с двумя детьми?

— ...В конце концов, чем думает Доусон? — мысленно он сказал 'какой же задницей?'.

— Доусон сейчас занят. А в свободное от работы время пытается ликвидировать ров на опушке леса.

"Там, где лопнул дементор? Так что же этот так называемый профессор ЗОТИ вот уже две недели колдует над простой канавой?! Или он заставит Гуго и Джека её ЗАКАПЫВАТЬ?!"

— Знаете что, уважаемый Флитвик, у меня сегодня по расписанию тяжёлая консультация.

— Да-д., Джон, Минерва вывесила объявление, что у вас нет занятий, а только консультационные часы.

— И кого же я должен принимать? Блейна или Люпина? Я что, разнимать их должен? Или наложить взыскание?

— Джон, они оба сейчас на отработке у Филча.

"Закапывают яму? Им полезно."

— Простите, но я недомогаю, — Ефремов потряс пакетом с пилюлями. — Только после того, как приду в себя.

— Вообще-то, драку затеял Тед... хоть он и не с моего факультета... Но его отец... Столько сделал для школы и Ордена Феникса...

— Понял. Приму. — Откусил Ефремов.

"Короче, за свою ставку я должен сосать у всего Хогвартса. Ну и Минерва... стерва. На нервах. Вот кого действительно жаль, так это Тедди. Он ведь уже ко мне привязался. Что же будет после нашей беседы? Он же в Москву сбежит. Или с Астрономической башни сиганет. Сказать, чтоб он регулярно писал мне письма? И придется ведь отвечать. Он хоть и маленький, но человек. Это взрослого можно уговорить или кинуть, хоть как-то довести до его сознания, что пора расставаться…"

Когда они удалились от Флитвика, Иван Львович осведомился у Геры:

— Слушай, а ты не пробовал телепортироваться из Ассамблеума прямо в замок?

— Нет, а что?

— Меня Минерва ебала, что мы шастаем через ворота.

— Надо попробовать. Да, кстати, у меня браслет треснул пополам… — Герман развязал платок на руке и едва не уронил половинки адмантина.

— Северусу скажи, что делать. А повязку оставь, я думаю.

...В 'мужицкой' появилась третья кровать, принесенная Джеком из соседней пустующей спальни по совету Снейпа.

— Ну и что ты тут разлегся, как барин? — громыхал Иван, накинувшись на Джека. — Минерва нас уволила, я дней пять у неё выпросил, ради Северуса. Ты вставай и шагом марш в оранжереи, с Гургеном.

— Брешешь?

— Нет. Геру в Мунго кладут.

— Вот пусть он сегодня доработает, а я завтра выйду? — кочевряжился сибаритствовавший Джек. — Я финансист, и в грядках...

— Будешь в грядках! Ты на парня посмотри, какого он цвета и как он на ногах еле держится.

— ...Господа, не орите мне над ухом, — подал желчный голос проснувшийся Снейп. — Я только что принял зелье и должен спать...

Только сейчас вошедшие заметили, что на столе стоит котел и мерный стаканчик.

— Увы, профессор Снейп, нам придется вас побеспокоить, — ангельским тоном иконописного отрока подольстил Гурген.

— Мерлин с вами, всё равно разбудили, — добурчал Северус.

— Я тут на ноуте напоминалки поставил, когда Севу зелья принимать, — встрял Джек.

Ефремов взбесился окончательно и вытолкал взашей и Джека, и Гургена. Слишком много народу на три больных головы. Когда лишние товарищи ушли, Ефремов полез в шкаф, где стояла его укладка и невилловы зелья. Снейп приподнялся на кровати, придирчиво приглядываясь к колбочкам, но от комментариев воздержался. Ефремов невозмутимо мерил себе давление. О, херня-то какая.Придется миллиграмм феназепама в вену и 40 мг анаприлина под язык. Укололся, взял таблетки. Пощупал пульс у Соболевского, прикинул давление по пульсу. Тоже высоковато для 30 лет. Феназепама ему не давать, он и так на бензодиазепинах, анаприлин миллиграмм 10.

— А льдинки нужно? — поинтересовался парень.

— Стресс был? — осведомился Снейп.

— Ага, и магический удар.

— Тодгда двух штук будет достаточно.

Ефремов измученно залег на свою кровать, предварительно взбив и увеличив подушку. Неугомонный даже в больном виде Гера, шнырнул за чем-то в свою «молодежную», оставив расколотый браслет около котла. Пока шатающийся парень шарился у себя в комнате, Ефремов потихоньку начал пересказывать подробности своего видения. Снейп заинтересованно приподнялся на локте.

— Так вот от чего вас придется защищать… надо учить вас окклюменции, мистер Ефремов.

— Если «Ефремов», то «товарищь», — машинально поправил Иван, даже не обращая внимания на незнакомое слово. А может и знакомое, может Гера и говорил ему… сейчас же все плыло.

«Вот, помяни дурака, он и появится!»

Гера ввалился в мужицкую с неизменной историей магии в руке. Когда же ему надоест эта белиберда? Ведь не такая уж она и толстая, мог бы уже и прочесть от корки до корки. Или как маньяк перечитывает и заучивает? Герка бухнулся на джекову постель и открыл свой любимый томик, даже не спрося разрешиния побыть в гостях. Впрочем, он и правда сейчас нужен. Сенйп внимательно допрашивал обоих о магическом ударе, совместных видениях.

— Да. Вольдеморт ожил, я еще перед Новым годом это узнал, — сообщил Гера.

— А вы не проводили никаких совместных магических ритуалов с товарищем Ефремовым? — уточнял Снейп. — Может, укололись связующим зельем, делающим кровь обоих участников родственной?

— Не, только на брудершафт пили.

— Это маггловское суеверие.

— Да он же легилемент! — воскликнул Гера. — Он прям мои мысли читает!

— Только магглы говорят о "чтении мыслей". Разум — не книга, чтобы открывать, когда захочешь, и исследовать на досуге. Мысли не выгравированы на изнанке черепа, чтобы любой захватчик мог их прочитать. Разум — это сложная и многослойная вещь, Герман — или, по крайней мере, большинство разумов. — Он ухмыльнулся. — Тем не менее, это правда, что владеющие Ментальным Проникновением способны, при определенных условиях, копаться в мозгах своих жертв и правильно интерпретировать свои находки. Темный Лорд, к примеру, почти всегда узнает, когда ему лгут. Только те, кто преуспел в Ментальной Блокировке, то есть окклюменции, способны спрятать чувства и воспоминания, которые противоречат лжи, а значит, могут произносить ложь в его присутствии, не боясь, что она будет обнаружена. Да, и кстати: легилеменцию часто путают с проницательностью. Интуицией и опытом.

— Но ведь мы видели одно и то же видение…

— Да, согласен. Легилемнистическая индукция. И поэтому я буду с вами обоими заниматься окклюменцией.

— Только не мучайте нас, как Поттера, — тихо добавил Гера.

Снейп изогнул бровь, но промолчал.

— Да, кстати, Герман, у вас в руках очень полезная книга. Если вы оба достаточно хорошо себя чувствуете, я вам почитаю один познавательный раздел. Эссе по Истории, написанное Игорем Каркаровым на выпускном курсе. Игорь Каркаров был создателем идеологии Волдеморта. Данный текст следует рассматривать как личное (причём, весьма предвзятое) мнение автора, а не как истину или руководство к действию. Но прочесть стоит.

«Все наши сведения об истории крайне недостоверны; это касается как истории магии, так и истории маглов. К сожалению, многие исторические документы тенденциозны, так что судить по ним о произошедших событиях довольно сложно; хорошо, если об исследуемом событии сообщают разные источники, причём написанные независимыми авторами.

Одна из теорий происхождения колдунов и маглов гласит, что в незапамятные времена, задолго до возникновения человечества, существовал остров, известный под разными именами, самым распространённым из которых является "Атлантида". Учёные до сих пор не могут определить точное местонахождение этого острова, а некоторые полагают, что в легендах речь идёт о разных странах. Остров был населён колдунами, которые с помощью магии сделали его пригодным для жизни. Вся остальная земля была непригодна для жизни людей либо из-за плохого климата, либо из-за населявших её чудовищ, предпочитавших жить в местах с благоприятным климатом.

Колдуны активно пользовались магией, и потому не нуждались в магловских технологиях. Тем не менее, колдунам были нужны слуги, и колдуны создали маглов по собственному образу и подобию, но совершенно не владеющих магией. Маглы прислуживали в домах (сейчас эту работу выполняют домашние эльфы), работали на стройках и землекопных работах; маглов нередко использовали для жертвоприношений в ритуалах тёмной магии. Важнейшим отличием маглов от создавших их колдунов было отсутствие морали (т.е. способности воспринимать понятия добра и зла) — для жизни и работы им вполне хватало страха перед наказанием и любви к детёнышам.

Существует и альтернативная теория, гласящая, что колдуны произошли от людей и являются следующим этапом эволюции, а Атлантида была местом, где от маглов произошли первые колдуны. Известные нам факты не позволяют отдать предпочтение ни одной из этих теорий.

Некоторые колдуны, неспособные найти себе мужа или жену, сожительствовали с маглами, в результате чего появились первые полукровки; это сразу же вызвало множество юридических коллизий, связанных с неопределённостью общественного статуса полукровок, часть которых владела магией, а часть была сквибами (впрочем, сквибы рождались и в семьях, где оба родителя были колдунами; нередко это порождало обвинения жены в адьюльтере с маглом).

Жители Атлантиды активно исследовали земли, лежащие за океаном, и в экспедиции часто включали маглов в качестве носильщиков и охранников. По всей видимости, часть маглов не пожелала возвращаться в Атлантиду, и в результате на материках появились автономные поселения маглов. Нам неизвестно, в каких отношениях были жители Атлантиды с беглыми маглами, и вообще, были ли такие отношения. Тем временем маглы плодились и размножались.

Примерно семь тысяч лет назад (историки до сих пор спорят о дате) в Атлантиде начался упадок магических технологий. Сейчас трудно определить, было ли это вызвано природными причинами, магией или социальными процессами; несомненным остаётся то, что буквально в течении жизни одного поколения величайшая цивилизация деградировала до уровня варварства, а общество распалось на враждующие группировки. В борьбе за власть руководители группировок бездумно применяли в качестве оружия все имевшиеся в их распоряжении средства, и это привело к тектоническим сдвигам, в результате которых на острове начались извержения вулканов, а потом остров опустился на дно океана.

Ещё в самом начале гражданской войны некоторые колдуны бежали с острова; по мере ухудшения ситуации число желающих сбежать росло, но возможности для бегства уменьшались. Достигнув магловских поселений, некоторые беглецы благодаря владению магией сумели захватить власть, и из магловской истории мы знаем, что правители практически всех древних государств были колдунами, а некоторых маглы даже обожествляли. Видимо, именно отсюда пошла традиция разделения людей на аристократию и плебес, в которой считалось, что различие между высшими и низшими генетическое.

В этот период истории, когда Фундаментальные знания о магии были почти полностью утрачены, колдуны мало обращали внимание на чистокровность, и в результате потомки колдунов постепенно утрачивали способности к магии. Чтобы поддерживать веру народа в то, что правитель владеет магией, правители-сквибы стали использовать фокусы, когда с помощью магловских технологий совершается что-то такое, что неискушённый зритель может принять за колдовство. При этом среди маглов оказалось растворено огромное множество сквибов, и у сквибов иногда рождались дети с очень сильными колдовскими способностями. Для сохранения своей власти правители стали ограничивать доступ к изучению магии, некоторые правители вообще запрещали магию.

В следующем периоде истории (у разных народов это произошло в разное время) произошло разделение властей: светская власть была у правителей, которые не владели магией и передавали власть от отца к сыну; магия сосредоточилась в храмах. Параллельно с этим деградировали знания о природе магии, и храмовая магия сопровождалась вознесением молитв богам — неким сверхестествненным существам, обладающим разумом. Сама мысль о том, что столь могучие существа будут прислушиваться к молитвам людей, выглядит весьма нелепо, но несколько тысячелетий маглы пользовались этой схемой для объяснения мироустройства. К достоинствам такой схемы следует отнести то, что она сильно уменьшает количество бунтов: потенциальные бунтовщики понимают, что они могут убить жрецов, но ничего не смогут сделать богам, которые, видимо, захотят отомстить за смерть своих жрецов. С другой стороны, бунтовщики нередко создавали собственные культы, позволявшие представить военное столкновение как войну богов.

Если власть и богатство передаются по наследству, то жреческие должности в большинстве случаев передавались в зависимости от способностей (хотя надо заметить, что на возможность занять высокий пост влияли не столько способности к магии, сколько умение плести интриги). При храмах создавались научные центры для изучения магии, и в научных центрах отбор сотрудников вёлся действительно по способностям к магии. Некоторые учёные со слабыми способностями к магии начали создавать и развивать то, что мы сейчас называем "магловские технологии"; в тот период не было запретов на контакты колдунов с маглами, так что магловкие и магические технологии весьма успешно сочетались.

В храмовой культуре были реализованы две основные тенденции:

Если законы допускали вступление жрецов в брак, это приводило к попыткам жрецов передавать власть по наследству, игнорируя реальные способности детей к магии; это вело к деградации магической науки.

Если законы предписывали жрецам целибат (безбрачие), то наиболее способные колдуны не оставляли потомства, и это вело к деградации населения.

Известны попытки оценки магических знаний по неким формализованным критериям типа экзаменов или испытаний; в теории это должно было пресечь проникновение сквибов во власть, а в реальности приводило к тому, что школы готовили учеников не к реальной жизни, а к сдаче экзаменов. Взлёт магических знаний происходил только в периоды, когда общество сражалось или с природой, или с соседними сообществами; но такая напряжённая борьба не может длиться долго: она заканчивается либо гибелью общества, либо победой, а после победы наступает застой и деградация магических знаний.

Особый интерес представляет иудейская магическая система, созданная Моисеем — это самая древняя система из доживших до сегодняшнего времени; кроме того, порождённые из неё Христианство и Ислам контролируют примерно треть населения и более половины обитаемой территории Земли. Как и большинство магических систем того времени, иудейская магическая система была в виде религии; от всех остальных она отличалась заявлением, что опирается на поддержку не каких-то местных богов, а самого Творца Вселенной (следует заметить, что на фоне несопоставимости масштабов Вселеннй и Земли такое заявление выглядит совершенно нелепо, но для древних людей, не обладавших приборами, был характерен геоцентризм и антропоцентризм). Законы Моисея запрещали колдовство и предписывали сжигать колдунов (европейский средневековый обычай сжигать ведьм идёт именно оттуда); таким образом была заложена основа для централизации магии под управлением коэнов (потомков Аарона — брата Моисея). Отличительной чертой иудаизма было поголовное вовлечение населения в магические ритуалы — это позволяло использовать магические способности латентных колдунов, и эта система обеспечивала народу магическую защиту даже в те периоды истории, когда не было явных магов. Для поддержания нужной формы народу предписывались весьма строгие правила поведения и питания; история чётко показывает связь магических способностей народа с соблюдением этих правил. В качестве объекта концентрации магических способностей народа был построен Ковчег Завета — ящик размером 125*75*75 см из дерева и золота, перед которым приносились ежедневные жертвоприношения из животных, хлеба и вина, а также воскурение благовоний. Одним из ключевых постулатов Иудаизма является учение о Мессии — человеке, который установит иудейские законы по всей Земле.

Централизованная система проработала не слишком долго — как водится, в коэнской иерархии стали появляться сквибы, а вне коэнского сословия рождались весьма способные колдуны, многие из которых получили известность как пророки; а некоторые колдуны пытались основывать собственные культы. В конце 11-го века до н.э. Давид (младший сын пастуха Исайи из Вифлеема) показал себя очень способным воином (особенно прославила его победа над великаном Голиафом) и быстро сделал карьеру, венцом которой стало помазание его на царство. Царь Давид ликвидировал автономию колен и объединил страну под своим управлением, а его сын Соломон построил Иерусалимский Храм, в котором хранился Ковчег Завета; попутно были уничтожены все альтернативные места культа. Несмотря на успешность правления Соломона, последствия этого были весьма плачевны: страна была истощена тяжёлыми налогами, а двое из сыновей Соломона разделили страну, и сначала северное царство, а потом и южное были завоёваны иноземными войсками, после чего иудеи никогда не имели государственного суверенитета, попременно попадая под власть Египта, Вавилона, Персии, Македонии, Сирии и наконец Рима.

В период владычества Вавилона иудейский царь Иоаким, подстрекаемый египетскими эмиссарами, попытался поднять восстание, но потерпел сокрушительное поражение, и в наказание вавилонский царь Навуходоносор повелел разрушить Иерусалимский Храм, а иудеев пересились в Вавилон. Вскоре после этого Вавилон был захвачен персами, а через семьдесят лет после начала изгнания иудеям удалось вернуться обратно и отстроить Храм. Однако, Ковчег Завета так и не был найден (ряд легенд утверждает, что Соломон подарил Ковчег Завета царице Савской, и та увезла Ковчег Завета в Эфиопию). Жертвоприношения в отстроенном Храме взобновились, но пророки в народе больше не рождались.

Следует заметить, что в тот период истории наблюдается чёткая корреляция между распротранением железа (оружия и орудий труда) и снижением уровня магии. Само явление совершенно бесспорно, а вот вокруг объяснения этого эффекта ведутся бесконечные споры:

Существует мнение, по которому железо вносит изменени в общее магнитное поле Земли, и эти изменения препятствуют сосредоточению магической энергии на нужном объекте. Говоря простыми словами, если при отсутствии железа колдун может легко сконцентрировать магию, то наличие железа приведёт к концентрации магии не там или не в той форме, в какой это было нужно колдуну. После вступления человечества в железный век колдунам пришлось отказаться от чувствительных к магнитному полю заклинаний и разрабатывать взамен них новые; разумеется, такое ограничение не могло не привести к снижению уровня магии.

Другое объяснение заключается в том, что появление железа делало магловские способы достижения цели экономически более выгодными, чем магические, и в результате финансирование направлялось магловским учёным, а не колдунам.

В пользу первой версии говорит то, что при строительстве Ковчега Завета и Иерусалимского Храма железо принципиально не использовалось, хотя железные орудия труда уже были.

Характерным примером "железной" цивилизации был Древний Рим (сначала республиканский, потом имперский). Вооружив свои легионы железными мечами и практически не используя магию, Рим сумел не только захватить, но и удержать в подчинении все земли, окружавшие Средиземное Море. В первом веке до н.э. Рим окончательно захватил Галлию и начал вторжение в Германию. Не имея возможности (из-за низкой плотности населения) выставить и прокормить достаточно многочисленное войско, галлы и германцы сделали ставку на магию, основав Дурмстранг и начав интенсивную разработку новых заклинаний, способных действовать в присутствии значительных масс железа. Галлию римляне сумели захватить, но на Рейне их удалось остановить.

В первом веке н.э. на исторической сцене появился человек, известный под именем "Иисус Христос" (первая часть имени = греческая форма еврейского имени "Иешуа", вторая = греческое слово "Спаситель"). Ииусус был великим колдуном: он трансфигурировал большие массы вещества (история сохранила два случая: "превращение воды в вино" и "насыщение нескольких тысяч человек пятью хлебами и двумя рыбами"), лечил больных наложением рук и даже воскрешал мёртвых (хотя есть предположение о том, что воскрешённый Лазарь был не мёртв, а просто впал в летаргический сон). С такими способностями Иисус вполне мог стать царём, но сквибы, занимавшие высшие должности в храмовой иерархии, сумели убедить римлян (чьей провинцией тогда была Иудея) распять Иисуса на кресте. Несмотря на то, что Иисус не выполнил важнейших работ, ожидавшихся от Мессии (в частности, не создал государства, живущего по законам Моисея), его последователи объявили его Мессией.

К сожалению, Иисус, обладавший огромными магическими способностями, не сумел подобрать себе учеников, способных освоить магию (хотя у многих апостолов прослеживаются неплохие задатки), и после гибели Иисуса от рук маглов его апостолы вместо развития магической школы стали создавать тоталитарную секту, в которой члены секты сдавали в общую кассу всё своё имущество, и на эти средства финансировалась деятельность проповедников, вербовавших новых членов. Распродажа имущества и отказ христиан от производительной деятельности приводили к разрушению экономики и снижению налоговых поступлений; естественно, это не могло остаться без внимания властей, и вскоре христианство подверглось преследованиям, граничившем с геноцидом. Несмотря на преследования (а может, и благодаря им), христианство набирало популярность, и через три века стало государственной религией.

Надо заметить, что уже к моменту возникновения Христианства Римская Империя была в весьма плачевном состоянии, сползая в пучину регулярных гражданских войн. Принятие Христианства в качестве государственной религии было попыткой остановить деградацию государства и общества, но эта цель не была достигнута, и Римская Империя распалась на две части, а затем Западная Римская Империя пала под ударами варваров (гуннов, готов, вандалов), и Западная Европа погрузилась во тьму Средневековья. Варвары были язычниками, но не имели развитой магической системы, поэтому довольно быстро крестились в Христианство, а христианские иерархи жестоко боролись с колдовством.

В начале седьмого века живший в Мекке араб Мухаммед, пообщавшись с иудеямии и не добившись от них признания его Мессией, объявил себя пророком и создал новую религию — Ислам. Объединив под знаменем Ислама арабов, Мухаммед начал завоевательный поход, продолженный его последователями; мусульманам удалось завоевать Ближний Восток и Северную Африку (позже Ислам приняли некоторые другие государства), но завоеваннные территории не удалось удержать в составе единого государства.

Ислам сугубо негативно относился к магии: практически во всех мусульманских литературных произведениях колдуны изображены злобными преступниками, использующими магию для нарушения закона в корыстных целях; иногда положительному герою удаётся заполучить магический артефакт или подружиться с магическим существом типа джинна, но он никогда не изучает магию. В результате исламизации были разрушены или загнаны в подполье многие магические школы, в т.ч. аккадско-шумерский культ богини Иштар и персидский Зороастризм; египетская магическая школа ещё раньше была уничтожена христианами.

В Западной Европе ведущую роль в объединении государств и народов для борбы с Исламом взяло на себя Католичество (западная ветвь Христианства). Для борьбы с мусульманскими проповедниками была создана Инквизиция, которая, впрочем, боролась не столько с мусульманами, сколько со всеми, кого можно было заподозрить в покушении на власть Католичества. В Испании, Португалии и Франции Инквизиция в основном брала на себя роль арбитра в религиозных спорах, объявляя проигравших еретиками и отправляя их на костёр (надо заметить, что сожжение организовывалось светскими властями, а инквизиторы "просили" "казнить без пролития крови"); в Англии и Германии Инквизиция боролась преимущественно с колдунами.

К этому времени колдуны уже разработали достаточно эффективные меры противодействия преследованиям. Помимо умения скрывать магию от маглов и создания защищённых от маглов резерваций, колдуны научились внедрять своих агентов в правительства и даже в Инквизицию. Один из наибольших успехов колдунов в этой тайной войне был достигнут Анной Болейн, сумевшей добиться разрыва английского короля Генриха Восьмого с Католичеством; её дочь Елизавета добилась неимоверного могущества своей страны. Кристобаль Хунта одно время был главой испанской Инквизиции.

В России магия процветала вплоть до конца первого тысячелетия н.э. — русские волхвы практиковали примерно ту же систему, что и европейские друиды, и в довольно суровом климате обеспечили весьма приличное развитие цивилизации. Но в 988 году н.э. князь Владимир насильно крестил население в Православие (восточную ветвь Христианства) и начал преследования волхвов. Некоторые историки полагают, будто единая религия должна была объединить страну, но в реальности мы видим, что никакого объединения не произошло, княжества продолжали вести междоусобные войны, и к моменту вторжения татаро-монголов, владевших собственными магическими технологиями и позаимствовавшими многое из Китая, Россия оказалась полностью беспомощной. После принятия Ислама татаро-монголы лишились доступа к магии, и русские князья постепенно объединили страну под властью Москвы, сбросили татаро-монгольское иго, а затем сами покорили татарские ханства (Казанское, Астраханское, Крымское). Тем не менее, магия в России так и не возродилась, ограничившись уровнем деревенских колдунов, действующих под пристальным оком церковных и светских властей.

В дохристианские времена колдуны достаточно эффективно выявляли детей, владевших магией, и забирали их для обучения. В раннехристианский период, когда среди священнослужителй было значительное число колдунов, клирики и колдуны соперничали в выявлении детей, владевших магией; тот, кто первым сумел выявить такого ребёнка, привлекал его в свою структуру (многие историки объясняют напряжённость отношений между клириками и колдунами именно этим соперничеством за молодых талантливых адептов). Однако, после того, как Инквизиция вынудила колдунов скрываться, потребность Церкви в адептах с магическими способностями резко упала; в результате множество юных колдунов, родившихся и воспитанных среди маглов, оказались предоставленны самим себе. Некоторые из них стали заниматься наукой и достигли весьма значительных высот; но некоторые выросшие среди маглов колдуны пытались внедрить мораль среди неспособных освоить понятия морали маглов, и результаты были катострофическими (как уже говорилось выше, мораль чётко связана с владением магией).

Наиболее страшным периодом для колдунов Западной Европы следует считать период религиозных войн, последовавших за Реформацией, начатой Мартином Лютером в 1517-м году: и католики, и лютеране подозревали колдунов в сотрудничестве с врагом, а суды действовали по законам военного времени. Именно в этот период европейские колдуны окончательно сформировали режим скрытности и свели контакты с маглами к минимуму. Ряд историков считают, что именно исчезновение доступа к магии обусловило быстрое развитие магловских технологий, превратившееся в научно-техническую революцию, в результате которой маглы достигли гораздо больших успехов, чем колдуны в периоды наибольшего развития магии. По всем признакам Мартин Лютер был латентным колдуном: его проповеди и книги делали упор на моральные понятия, чем кардинально отличались от магловских текстов того времени, опиравшихся на древних авторитетов. В умах маглов понятия морали чудовищно исказились, что и привело к многочисленным войнам и к жесточайшим репрессиям над побеждёнными, причём всё это делалось не ради выгоды, а вопреки ей.

По следам Мартина Лютера пошла и Французская революция 1789-го года: начав с лозунга "Свобода, равенство и братство!", революционеры быстро перешли к массовым казням на гильотине. Революционная смута закончилась приходом к власти Наполеона Бонапарта, объявившего себя императором и развязавшего войну, охватившую всю Европу; после поражения Наполеона в войне с Россией власть была возвращена династии Бурбонов.

Примером французских революционеров вдохновлялись Владимир Ульянов-Ленин и Лев Троцкий, устроившие в октябре 1917-го года революцию в России. К разочарованию русских колдунов, живших на нелегальном положении, все эти революции, несмотря на их антиклирикальный характер, не устранили неприязни маглов к колдунам, а колдуны, пытавшиеся участвовать в революциях, уничтожались своими соратниками-маглами; именно по такому сценарию развивались события в России, где Иосиф Сталин уничтожил практически всех колдунов в руководстве страны и партии (так называемую "ленинскую гвардию"). Вплоть до начала войны с Германией советская власть, объявившая себя атеистической, преследовала колдунов так же, как христианских и иудейских клириков.

Пришедший к власти в Германии в 1933-м году Адольф Гитлер, в отличие от остальных революционеров, всеми силами пытался привлечь на свою сторону колдунов; многие колдуны (в основном маргиналы, обладавшие сильными способностями, но не нашедшие себе достойного места в магообществе) восприняли немецкий нацизм как шанс возродить величие магии, но основная масса колдунов подчинилась решению официальных властей магомира воздерживаться от участия в делах маглов. Адольф Гитлер предоставил колдунам возможность развивать тёмную магию, в том числе с принесением человеческих жертв, для чего были организованы коннцентрационные лагеря для политических противников режима и для людей, объявленных неполноценными. В 1939-м году Германия развязала Вторую Мировую войну, превысившую по числу жертв все предыдущие войны; на захваченных территориях можно было набирать человеческий материал для жертвоприношений в любом необходимом количестве.

Почитатели тёмной магии, втёршиеся в доверие Адольфу Гитлеру, не оправдали возлагаемых на них надежд: они сумели собрать достаточное количество древних книг с рецептами тёмной магии, но не учли, что в двадцатом веке колдовство приходится адаптировать под присутствие огромных масс железа, а в книгах, написанных до широкого распространения железа, эта проблема даже не упоминалась; изменились и задачи, стоявшие перед колдунами: например, ранее никогда не возникала потребность обеспечить магловскую технику топливом, дефицит которого был одной из наиболее острых проблем Германии.

Летом 1941-го года Адольф Гитлер совершил фатальную ошибку, напав на Россию. Иосиф Сталин, потерявший в первые же месяцы войны практически всю армию и наиболее развитые территории страны, сумел отказаться от продемонстрировавших свою негодность идеологических установок и начал привлекать к защите России все те силы, с которыми до этого боролся, включая православный клир и колдунов (в России на тот момент не было никакого магического самоуправления и магических школ, но были колдуны-самоучки). В результате величайшего напряжения сил Россия уже в конце 1941-го года сумела нанести Германии первое поражение под Москвой, во второй полвине 1942-го остановить германское наступление на Сталинград, а летом 1943-го под Курском произошёл перелом в ходе войны, и в конце весны 1945-го года Германия была окончательно разгромлена.

Тёмные колдуны, служившие Адольфу Гитлеру, постоянно обещали создать некое "чудо-оружие", для чего отвлекали ресурсы, крайне необходимые действующей армии. Будучи не в силах придумать что-то действительно эффективное, тёмные колдуны организовали настощий конвейер смерти, пытаясь гекатомбами усилить действие своих заклинаний. Ряд исследователей указывают на факты, свидетельствующие о том, что применяемая нацистами магия наносила больше ущерба Германии, чем России.

После поражения Германии руководители магомира стран-победительниц приложили огромные усилия для сокрытия участия колдунов в военных преступлениях, совершённых режимом Адольфа Гитлера. Побудительные причины такого поступка легко понять: колдуны стран-победительниц постарались уклониться от участия в войне, и если бы стало известно, что отдельные колдуны участвовали в военных преступлениях, это могло бы вызвать гонения на колдунов независимо от степени их вины. С другой стороны, подделка улик была проведена весьма небрежно, и сейчас магловские исследователи находят всё больше неувязок между количеством жертв и предъявленными на Нюренбергском процессе технологиями уничтожения людей. Необходимость сокрытия ранее сказанной лжи заставляет лгать снова и снова, и эта ложь стоит непреодолимой стеной на пути отмены режима скрытности.

Вероятно, наилучшим временем для выхода из режима скрытности было начало 19-го века — в этот момент умы маглов были готовы воспринять новое знание, в т.ч. магическое. Но руководители магомира осторожничали, выжидали, и к середине 19-го века маглы изобрели паровой двигатель — началась научно-техническая революция. По мере развития магловской техники колдуны лишались возможности предложить маглам что-то ценное, а опасения, что маглы истребят колдунов просто из страха перед их возможностями, никуда не делись.

Ещё Первая Мировая война продемонстрировала превосходство магловских технологий над возможностями колдунов; а Вторая Мировая война окончательно показала неспособность колдунов переломить ход истории — проиграла сторона, использовавшая колдунов. Безусловно, даже сейчас всё ещё есть ряд областей, где колдуны умеют делать то, что недоступно маглам, но маглы неуклонно сокращают разрыв, а в большинстве областей маглы давно превзошли магические технологии. В настоящее время даже самые рьяные сторонники отказа от режима скрытности не могут предложить безопасного плана действий, и колдунам приходится продолжать скрываться от маглов. Некоторые полагают, что колдуны смогут помочь маглам преодолеть какой-нибудь сильный кризис; но я очень сомневаюсь, что колдуны найдут решение кризиса раньше, чем это сделают маглы.»[2]

— Ничего не понял, — признался Ефремов.

— Ну как же! — запротестовал Гера (видать, ему быстро полегчало) –Гриндевальд, а это предшественник Волдика, воевал на стороне Гитлера. То есть Адольф думал, что он повелевает магами, а на самом деле Гриндевальд повелевал Гитлером. А когда Дамблдор победил его в 1945м году, вот война и закончилась. В СССР разрушили волшебное сообщество, и нам его восстанавливать, если победим!Религиозная культура подорвана за 70 лет, вместо неё строится новая культура,никому нет дела до еще одной явно-магической школы, которая филиал Хогвартса. Организуем школу, назовем Звартноц[3], будем принимать туда христианские народы Кавказа и армян, у когорый армяне в роду до седьмого поколения… А моя Карине Рафаэловна будет армянский преподавать…

— А кто эта Карине? — в один голос поинтересовались Снейп и Иван Львович.

— Ну… моя учительница армянского. Я к ней на курсы ходил.

— А при чем здесь армяне, простите? — Снейп должен был выяснить все.

— Да я наполовину армянин, грузин и еврей, — сухо прокомментировал Ефремов.

— Но Ефремов это чисто русская фамилия?

— Бабушка грузинская армянка, а дед грузин. А отец еврей. Только фамилию сменил.

— Христианские народы Кавказа подвергались геноциду со стороны Османской империи, так что выживание нации как армяне вполне могло культивировать себе мощные колдовские защитные ресурсы.Как раз там попытка использовать колдовство привела бы только к усилению притеснений вплоть до геноцида. Дарвиновский отбор работает так, что иногда выживают сильные и агрессивные, а иногда — наоборот, покорные, — заключил Сенйп.

— Кстати, Невилл говорил, что оживший Вольдеморт спелся с каким-то молдаванином… — настырничал Герка.

— Молдавия — по низовому мифотрворчеству народа как раз является местом наибольшей концентрации цыган, плюс мощные традиции колдовства от самой Украины и западнее... Закарпатье там и т.д. вглубь. Опять-таки отсылаю к низовому мифотворчеству.В том-то и дело, что в колдовство были вовлечены только колдуны, а основное население не занималось колдовством. У цыган же колдовством занимаются массово (с переменным успехом); а у евреев масса "накачивает маной" своих колдунов. Поэтому Гитлер и занимался уничтожением цыган как конкурентов.

— Северус, — подал голос Ефремов, — А откуда ты так хорошо знаешь мировую историю, причем маггловскую?

— Ну, у меня мать ведьма, а отец маггл. Тобиас Снейп. Пьянь такая был, маму бил, но книжки читать любил. И меня в комнате с книгами запирал. И я читал все подряд. Ну, иногда отец рассказывал, как Англию бомбили…

Тут прозвонил одиноко стоящий ноутбук. Гера поднялся, зачерпнул мерным стаканчиком из котла и подал Снейпу. Тот выпил и выставил надоедливого парня вон, мотивировав это тем, что после зелья надо спать.

Вечером того же дня в комнаты ввалился Невил с ассистентами. Джек был полностью изморен.

— Что, назанимался агрофитнесом? — подколол Иван. — Герка так каждый день, и не один час.

— Так он же молодой, ему что?

— В его возрасте все хронические болячки начинаются... Ладно, что новенького?

Невилл подал голос:

— Так ужин уже, у вас что, часов нет?

— Ой, абанамат, всё проспал. Как там наша?

— Полдня пропадала, как сквозь землю провалилась, а теперь требует принять девочку.

— А Люпина? Флитвик мне всю плешь проел, прими да прими.

— Ну, они ещё и на отработке сцепились, оба в больничном крыле. Сколько вы будете беседу вести?

— Часа потора.

— Маловато. У нас тут конфиденциальное дельце намечается.

— Хорошо, я понял. Придется лично за нашим гриффиндурнем присмотреть, как бы чего до больницы не утворил. А пока я его поесть отведу.

— Ага, а мы тут, в покоях.

Невилл запер комнату на два коллопортуса, наложил заглушающее заклятие и дополнительный пароль на комнату, от Герки Ефремова. Они действительно вызвали эльфа с ужином, Снейп поел овсяной кашки и оживился. Когда эльф убрал грязную посуду, Снейп начал разворачивать деятельность.

— Так, наш пройдоха все достал, для этого нам нужно немного того, что принадлежит человеку, шерсть волка и Око Тезала.— Насчет Ока Гурген недоуменно поглядел на Снейпа. — Оно используется в заклинаниях трансфигурации и трансформации. Оно связано с перенесением души. Его не трудно использовать, но тяжело его достать. Конечно, мы получим не крестраж, но оно даст мне защиту моей жизни. Ты, кстати, где его достал, око?

— Ну я его из Стратокумулюса Альтостратуса вытряс, — прихвастнул Джек.

— Этот все торгует запрещенными артефактами?

— Да.

— Надо как-то притушиь его деятельность. Если Вольдеморт интересуется эпицикликой… А интересуется он потому, что больше крестражей он сделать не может, у него и так осталась одна восьмая часть души. Если Вольдеморт доберется до Стратокумулюса… это крах. Всем понятно?

— Ну, что мне его ликвидировать?

— Нет, ликвидировать остальные экземпляры ока Тезала. Это проще. Это твое задание. Потом я сотру память вам обоим.

— А какую часть тела мы будем брать? –заерзал Гурген, фантазирую невесть что.

— Невилл, вырежи мне зуб. Пока я недавно возродился, я как бы молод как дитя. Конечно, лучше всего молочне зубы, надежнее, но они у меня здоровее, чем раньше.

Снейп, помогая себе пальцами, широко разинул рот, подставляя его Невиллу. Невилл колебался.

— Зуба будет не хватать…

— Костеростом вырастим, если захочу, — подбодрил Снейп и снова разинул рот.

Ну да, у всех волшебников были здоровые зубы до глубокой старости, потому что их время от времени выращивали уколами костероста.

— Секо! — неуверенно повел палочкой Лонгботтом. Десна Северуса треснула и закровоточила. Снейп бесстрашно вынул совешненно целенький зуб. И поторопился остановить кровотечение — Ферула, Тергео!

— Стой, — увернулся Снейп от нацеленной палочки. — Кровь тоже нужна.

Баргряные капли стекали по углу рта, смешиваясь со слюной. Гурген подскочил с пробиркой. Собрав достаточно, он сам наложил кровоостанавливающие заклинания. Северус стал к столу, поставил на спиртовку золотой котел и начал священнодействовать, помешивая в котле палочкой Невилла. Гурген резал крылья жуков для зелья, потом он их толок при помощи ступки и пестика, глядя как в котле плавится пресловутое Око.Но сложности появятся позже, с того момента, когда эпический процесс станет комбинацией в равных пропорциях зелья, заклятия и заклинания трансфигурации. Но в данный момент, зелье, которое являлось первой стадией, уже содержало несколько ключевых компонентов, среди которых была кровь Снейпа.

— Смотрите, это сущность Северуса, — тихо проговорил Невилл, глядя на серебристо-зеленую жидкость в котле. Все как завороженные смотрели на тихую и ароматную красоту в котле.

… Снейп аккуратно доставал что-то оттуда. Медальон, который он сделал, был красивым и выглядел не смертельно опасным. Это был небольшой шарик сантиметра два в диаметре с зубом внутри.

— Он еще не готов, — сообщил Снейп — Невилл, Держи. Мне надо сделать последнее заклинание.

Он держал медальон, пока Снейп направлял палочку.

— Ullus res muta. Anima irreti. Sanguinum ad vitrum transmuta! — Появилась яркая вспышка света, и медальон вздрогнул в его руке.

— Готово, — произнес Северус.

Лонгботтом чувствовал, как этот медальон бьется, подобно маленькому сердцу, но, в то же время, он знал, что он чувствует ничто иное, как свой бывшего учителя. Он сконцентрировался на этом, сжимая медальон крепче, крепче…

— Теперь его надо хранить.

— Я могу положить его в свою банковскую ячейку, — предложил Джек.

— Нет, его должен кто-то носить его на себе. Обязательно. Чтобы питать своей аурой.

— Ну, Вано под колпаком у бабки, Герке доверить нельзя: дай два шарика, один разобъет, второй потеряет. — заключил Джек.

— А я? — Предложил Гурген.

— Нет, все вы рискуете попасть под ментальную индукцию, причем все. И Джек тоже.

— Ну, впизду такой медальон, — зевая, отшутился Джек.

— Вот! Правильно! В пизду! — ликовал Гурген, что-то задумав.

Невилл непонимающе поглядел на него, но потом до него дошло:

— Да, хорошо бы. Он должен хранится на теле или внутри жиовго тела. Но среди нас нет ни одной женщины.

— А самка селеноида? — Изогнул бровь Снейп, поднимая живой тридцатисантиметровый овал с кровати. Лунишка-селеноид разлепила сонные глазки и зевнула.— Полостную операцию ей делать нельзя, ибо самкаокружена плотнымбиополем, которое не допускает уколов и побоев. Как мантикора.Прорехи в ауренаблюдаются только в области рта, ануса и гениталий.Сами понимете для чего.

— Я знаю, что если у человеской женщины в матке что-то есть, то женщина небеременеет. — Рассуждал Джек, неоднократно сталкивавшийся с бабами с маточными спиралями, на которую он однажды даже наширнулся членом. — Так вот вопрос: будет ли у животного течка, забеременеет ли оно, и возможно ли потерять шарик при, допустим, случке?

— Самка рожала?

— Нет даже кота не видела, но как сам видишь, уже течная.Хм, я думаю, принцип работы спирали (инородного тела в матке) укошачьих самок такой же, как у женщин.

— Эта операция новая, плохо изучена и нигде неприменяется, так что специалистов по ней нет, и в экстраполяции придётсяопираться на данные женской гинекологии. Я в Интернете читал! — голосил Гурген, приняв на руки лунишку.

— Значит, течка будет. Но не забеременеет. А вот от котов ее надо беречь. Все может случиться.

— Хорошо, что будет течка, — задумчиво потянул Снейп, перекатывая талисман в ладони. — Я смогу собирать ее целебную пыльцу…

… — но мне все равно интересно, как открывать и закрыватьнерожавшую шейку матки, — не унимался молодой армянин. — Где у нас препараты? Окситоцин или простагландин?

— Нету.

— Но в свое время принимал роды у миссис Норрис для Филча… Я, кажется, могу сделать это заклинаниями. — проговорил Снейп.

Он попытался оглушить лунишку ступефаем, но заклятье отскочило от ауры и попало в Гургена. Гурген остолбенел. Заклятье с него сняли быстро, но он был какой-то прибабахнутый. Однако старательно разинул пасть животного, придеживая овал корпусом и локтями. Луна хрипела и ворчала. Заклятие попало в рот и животное замерло. Гурген отложил ее на кровать и надел резиновые перчатки из укладки. Потом отобрал у Северуса талисман и обработал его антисептиком, чтобы он не дай бог не загноился во внутренностях кошки-луны. Джек сделал укол успокоительного в разинутый рот луны. Гурген осторожно раздвинул мех под хвостом, ища вагину. Ничего кроме носового расширителя у них не было, но пришлось использовать его, чтобы хотя бы просунуть палочку внутрь для заклятия. Луна оглушительно завыла почти человечьм голосом, несмотря на оглушитель и успокоительное. Рев был похож на рык здорового мужика.

— Силенсио! — Снейп целился ей в рот. Луна умолкла, но неистово засветилась лунным светом. Потом коснулся палочкой ее вагины. Из половых органов потекла слизь. Северус быстро вкатил шарик вовнутрь. Гурген, как обладатель самых тонких пальцев, проталкивал шарик вглубь, пока не удостоверился, что он на месте. Снова палочка и заклятие. Джек вколол страдающей животной даме еще и противоспазмалитического. Но оглушитель снимать не стали, пока заклятие не пройдет само собой, а положили животное на место в ведро.

... После ужина и беседы с девочкой, Ефремов в мрачном настроении ввалился к Гере.

— Ну, рассказывай, чем занимался и как самочувствие.

— Ну так, погулять успел. Примерз. Теда в лазарете навестил. Он мне снитч настоящий подарил.

— Его сильно избили?

— Кого, Теда? Да в колдолазарете никто больше пары дней не задерживается. Заживет как на собаке. А как девочка?

— Да… подленькая девочка мне попалась. Я ее по тренингам хорошо знаю, она в меня влюблена. Мне-то конечно ничего, я знаю как в психологов влюбляются, но я боюсь что она будет выдумки по всему замку рассказывать. Будто я с ней спал, с нимфоманкой чертовой. И получается, по ее милости я стану педофилом.

— А разве вы с ней не справились?

— Ну, я ее проработал как мог, накричал. Велед дневник писать, а потом мне показывать. Чтоб свести общение к минимуму. Но все равно нас завтра не будет тут, гори оно огнем.

— Дневник она и так ведет, мне Тед говорил. Ей из дома тетрадку прислали.

— Ну и слава богу. Обойдется.

— Да, но Иван Львович! Вы не понимаете! Дневник может быть опасен! На первом курсе Джинни Уизли получила дневник, посредством которого она общалась с Вольдемортом! Это может быть снова тот же трюк!

Ефремов скептически зыркнул на Геру, но согласился:

— Ладно, завтра перед отъездом заберу. Для контроля якобы.

Невилл размагичил мужицкую и с довольным-предовольным Гургеном завалился к оставшимся. Ефермов пошел к себе отдыхать. Гурген же внес геркин ноутбук и торжественно вручил хояину:

— Мы такое дельце провернули, — лыбился он.

— Отстань, я историю магии потерял.

— Да теперь она тебе ни к чему. В Мунго новых книжек дадут.

Невилл мялся.

— Слушай, ты ведь можешь своим друзьям оттуда позвонить, а я… Ты мне не пиши совиной почтой, Минерва будет перлюстрировать. А я не успею сделать фальшивые галеоны к утру. Но может с Флитвиком передам, он же там Блейна навещает… Ты же там один будешь…

— Ну ты меня навещай по вечерам…

— Так это же в Лондоне, а из замка трансгрессировать нельзя.

— Ну ты из Леса…

— Нет, лучше галеоны с Флитвиком. Ты туда будешь говорить, а на моем записка отобразиться. Как ваша СМС.

Поговорив еще немного ничегонезначащих слов, он забрал у Геры телефон, мотивировав это тем, что ему тоже хочется поиграться и полазить по интернету после тяжелого дня.

— Но ты можешь пить зелья...

— Которые для меня не диво, и вообще их нельзя пить часто. Ты ещё просто не привык. А я на них вырос.

— Ну хочешь, ксанаксу дам? Сокращает время засыпания...

— Спасибо. Тебе может не хватить.

— Тогда играйся. Только не пиши ничего от моего имени в аську... И деньги особо не трать. Загрузи Оперу, она мало берет. Лучше музыку послушай армянскую. И молитву "Хайр мер". Она одна послана богом, а остальные молитвы придумали попы. А нервы успокаивает...

...Забравшись в холодную холостяцкую постель, он раз пять прокрутил армянскую молитву, не понимая ни слова, ничем не проникся и загрузил фото Дамблдора. Золотилась рамка вокруг черного экрана, а Невилл мысленно призывал старого директора появиться. Уже почти уснув, он увидел умное лицо в очках-полумесяцах, лицо с длинной бородой, перевязанной посередине.

— Профессор Дамблдор, — позвал он негромко. — Сегодня был полный провал.

— Что-то тебя беспокоит, мой мальчик?

— Да, то что было утром. Мы вшестером вылетим отсюда завтра же. Из меня не получилось двойного агента, какового вы сделали из профессора Снейпа.

— Северус многому научил тебя на седьмом курсе. Ты удивительно стойко держал АД, лавируя между товарищами, нами со Снейпом и Керроу.

— Тогда я был сильнее, потому что был связан сопряженным пророчеством с Гарри, который действовал на пределе своих сил. А ещё у меня, как никогда одиннадцати лет был друг. Северус. Хотя ему тоже я не мог сказть всего.

— Я думал, что ты замкнутый человек, что тебе комфортно в одиночестве и молчании.

— На этот раз вы ошиблись. Нам было хорошо молчать с Луной Лавгуд, потому что мы были изгоями. Она даже говорила, что наш АД для нее — "это такое чувство, как будто у тебя есть друзья".

— Ты взрослый мужчина, Невилл, тебе уже не друзья нужны, а жена. Та же Луна.

— Луна постоянно пишет мне, посылает открытки, только я не чувствую к ней ничего, кроме дружеских чувств.

— Так что же тебя волнует сейчас?

Ага, старый черт, не можешь с портрета легилемнистировать. Ну слушай.

— Только теперь у меня появились настоящие друзья. Такие, каких у меня не было с 11 лет.

— А как же Гарри?

— Ну вы же прекрасно знаете, что он был замкнут в себе и зациклен на Роне с Гермионой. Они были единым целым, а я лишь существовал сбоку.

— Но ведь ваши отношения заметно потеплели, после Битвы и войны.

— Опять-таки вы делали из меня шпиона.

— Ты носишься с его крестником, как отец.

— Ну уж нет, это совсем другое. Это брошенное дитя, хуже чем я в детстве. А эти люди — полноценная мне ровня.

Дамблдор резко вильнул в сторону в своих рассуждениях:

— Невилл, ты закрыл Переход?

— Да, мы с Роном закрыли его, ещё тогда, когда первый раз тайком отправляли Гуго на работу.

— Через пять дней ты создашь портключ и отправишь их в Москву.

— Да, но вы же слышали, что Германа отправляют в больницу.

— Его нельзя оставлять одного, он смотрит на Ефремова, как Гарри на вас.

— Он тоже взрослый мужчина. К тому же он и сам заботился о своем наставнике, чтобы тот осваивал магию.

— Но он любит его как отца!

— Я понял, ты тоже нашел себе 'отца'. Тоже Ефремова.

— И что с того! — вспылил Невилл.

— И Снейп был тебе таким же отцом, а не другом, — давил Дамблдор. — И ты во всём подражал ему.

— А сейчас я хочу быть самим собой.

— Отважным мальчиком с большим серцем? — Альбус был ехиден. — 'Мальчик-с-большим-и-отважным-сердцем', который выжил дважды, спивается на твоих глазах. Потому что он так и остался мальчишкой, хотя и думал, что повзрослел в 17 лет. А тебе стоит быть мужчиной.

Дамблдор перевел дух и продолжил:

— Тебе придется вскрыть мой саркофаг, и достать палочку, от которой отказался Гарри. Теперь она ничья и ты можешь завладеть ею, не побеждая Гарри.

Видимо, Невилл не совладал со своим лицом и выдал свой ужас.

— Успокойся, мой мальчик. Ничего страшного ты не увидишь. Северус забальзамировал мой труп, и он лежит там нетленный, будто я сплю.

Разговаривать с портретом человека, которого он знал при жизни и который давно умер было на первых порах противоестественно. Но еще противоестественней была его просьба. Это Вольдеморт мог спокойно шариться по могилам в погоне за могущественным артефактом, но не Невилл.

— Я был в музейной комнате и искал палочку Северуса. Но там оказался муляж, простой кусок деревяшки.

— Ты чистокровный мальчик и должен знать, что мага хоронят с его палочкой.

— Да. Знаю. И поэтому пошел побывать на его могиле. Там же, где лежит Диана Шеридан Миртл. Мне жутко. Я вижу живого Северуса, которого с трудом узнаю, и вижу надгробие, под которым лежит почти разложившийся труп... И у меня это не совмешается в голове. Неужели мне надо стать гробокопателем, чтобы вернуть палочку Снейпу?

В его словах было столько горечи, что Альбус решил смягчить ситуацию.

— Нет, выкапывать Снейпа я тебя не заставлю. После возрождения у него наверняка сменилась магия. Ты можешь одолжить ему денег на новую или, если он попросит свою старую назад, ты сможешь призвать её моей.

— Но как же мы переправим русских друзей в Москву, а Герман останется один в Мунго?

— Я буду навещать его в телефоне, и еще попрошу Дейлис Дервент приглядеть за ним.

"А, ну да, директор-целительница с двумя портретами, в Хогвартсе и больнице."

— И ещё, добыв палочку, а тебе достаточно будет простого Диффиндо и Репаро, ты мощный колдун, не забывай навещать меня в кабинете. Только скажи горгулье и дверям 'Куст-курица' по-русски. Потренируй произношение.

Невил два-три раза повторил бессмысленную для него фразу. Пароли комнат друзей он вскрывал и под заклинанием перевода... хотя там он был хранителем тайны чар Доверия Фиделис.

Дамблдор похвалил Невилла за русский и серьёзно велел:

— После отъезда русских я выдам тебе новые инструкции, только после того, как ты заберешь Бузинную палочку. И больше не открывай Переход.

— До свиданья, профессор, — настойчиво оборвал Невилл и отключил телефон. Что ж, портрету можно болтать хоть сутки, но ему-то надо выспаться.

Только он убрал телефон под подушку и навалился на неё, на глазах у него выступили слёзы. Так он не плакал с 11 лет.

[1]smalltalk –короткий разговор вежливости на английских многолюдных сборищах. Обыно затрагивает ничегонезначащие темы.

[2]http://forum.exler.ru/index.php?act=Attach&type=post&id=17014641. Апраксис искренне благодарит Дмитрия Карпова ака http://karpion/livejournal.comза текст, безвозмездно подаренный специально для данной работы.

[3] Звартноц — разрушенный храм в Армении. В переводе на русский означает «Храм Бдящих сил».