Предел свободы. Часть четвёртая (джен)

Лондон, Гриммо 12, Рождество.

Семейное гнездо Блэков не слишком подходило для празднования Рождества. Даже украшенный всевозможной атрибутикой светлого праздника дом выглядел так, словно темный властелин очень надеялся на подарки и приготовил свое обиталище к приходу Санты. Принесенная мистером Уизли рождественская елка не слишком хорошо смотрелась рядом с ногой тролля, которую Блэки приспособили под держатель для зонтиков. Эта пара смотрелась настолько странно, что даже украшавшие елку прищепки, затычки для ванной и штепсели не слишком-то и бросались в глаза. Портрет матери Сириуса также проникся этим своеобразным рождественским духом и вместе с привычными оскорблениями выкрикивал массу соответствующих пожеланий снующим туда-сюда членам Ордена Феникса.

Тем временем Гарри и Сириус сидели в гостиной и играли в волшебные шахматы. Сириус рассказывал о юности Мародеров, о временах, когда отец Гарри безуспешно пытался добиться внимания красавицы Лили Эванс и о многочисленных проделках, которые как бы между делом он совершал вместе с друзьями. Несмотря на обоюдную приязнь, доверительной атмосферы почему-то не возникало. Сириус выглядел так, будто его что-то угнетало. Он постоянно порывался что-то сказать, но тут же одергивал себя. Так продолжалось до тех пор, пока в комнате не появился Дамблдор и с добродушной улыбкой не произнес:

— Сириус, мой мальчик, ты не оставишь нас с Гарри наедине?

Блэк молча поднялся с кресла и, бросив взгляд, значение которого Гарри не понял, на директора, вышел из гостиной.

Тем временем Дамблдор установил заглушающие чары, а затем, мельком взглянув на доску, рукой передвинул ладью.

— Тебе шах, Гарри.

Поттер молча смотрел на директора. Начало беседы не предвещало ничего хорошего. Его чувства буквально вопили об опасности, хотя директор и не сказал ничего необычного. Гарри не стал комментировать положение на доске, а вместо этого постарался незаметно нащупать волшебную палочку. Молчание затягивалось.

— Твоим друзьям, Гарри, стоит научиться шифровать свои послания. Ну или как минимум не доверять ничего важного почтовым совам, — с этими словами Дамблдор вытащил из мантии свиток пергамента и передал его Поттеру. Тот погрузился в чтение.

Послание было коротким. Оно содержало краткое описание найденных у Мундугуса Флетчера вещей, выводы Драко и Симуса и по-настоящему важную фразу: «Твои догадки подтвердились».

Тем временем Дамблдор внимательно рассматривал сидевшего перед ним юношу, который в этот момент как никогда напоминал ему Тома Риддла — за одним исключением: последний всегда хорошо умел прятать свои эмоции.

Гарри неотрывно смотрел в глаза Дамблдору, который, однако, нисколько не был смущен сим фактом. Директор достал из складок своей бордовой мантии небольшой мешочек и жизнерадостно предложил:

— Лимонную дольку?

Не дождавшись ответа, Дамблдор достал из мешочка одну и с видимым удовольствием отправил её в рот. В помещении стояла абсолютная тишина, нарушаемая лишь звуками перекатываемой во рту лимонной дольки. А затем Гарри достал палочку. Его движения были стремительны. Пожалуй, в этот момент атакующая змея могла бы ему позавидовать и устыдиться собственной неуклюжести. Однако Дамблдор, очевидно, был готов к подобному повороту, поскольку еще не успевший вскочить на ноги Гарри, опрокинув кресло, отправился в полет к дальней стене, а его уже направленная на директора палочка плавно переместилась тому в руку, а после была отложена на столик рядом с шахматной доской.

Директор подождал, пока Гарри немного придет в себя, а затем негромко заявил:

— Боюсь, имело место ужасное недоразумение.

— Объяснись, — хрипло произнес Гарри, продолжая сверлить взглядом Дамблдора и в то же время пытаясь подняться на ноги.

— Рад, что мы можем начать конструктивную беседу, — улыбнулся директор. — Я так полагаю, что твое предположение, о подтверждении которого сообщает мистер Финниган, состояло в том, что я каким-то образом причастен к смерти твоих опекунов.... Не знаю, каким образом ты пришел к этому выводу, но хочу заверить тебя, что твои друзья никак не могли найти доказательств твоей гипотезы, потому что таковых не существует в природе. Что же касается истории с мистером Флетчером, то, как я уже говорил, имело место ужасное недоразумение.

— Я не верю ни единому слову.

— Аластор мог бы гордиться тобой, Гарри. Но перейдем к сути. Все дело в том, что после несчастного случая, произошедшего с миссис Фигг, которая, если ты не в курсе, приглядывала за тобой, мне пришлось найти кого-то... более сноровистого. К сожалению, образ жизни мистера Флетчера не предполагает полного соответствия нормам морали, и потому я могу себе представить, что он не смог удержаться и ограбил дом твоих родственников, после того как увидел, что их постигла столь ужасная судьба. Я подозреваю, что мистер Флечтер мог бы вмешаться и помочь твоим родственникам, но здесь мы имеем дело с еще одним свойством его натуры. Увы, он не очень храбр. Но, несмотря на это, он выполнил свой долг члена Ордена и известил меня о нападении Пожирателей на дом твоих родственников. Я не стал выспрашивать подробности, поскольку в тот момент твоя предполагаемая смерть спутала все карты. К сожалению, мой недосмотр привел к этому разговору. Я не могу допустить, чтобы посеянные в результате действий мистера Флетчера семена недоверия дали всходы. И потому мы должны разрешить этот вопрос здесь и сейчас. Подойди сюда, Гарри. Присядь и возьми свою палочку. Думаю, так ты будешь чувствовать себя гораздо спокойнее.

Поттер сделал так, как было сказано, однако недавняя демонстрация убедила его, что наличие палочки не слишком облегчает его положение. Дамблдор между тем продолжил:

— Здесь, в этом флаконе, находится зелье правды, любезно предоставленное профессором Снейпом. Сейчас я приму три капли, и ты получишь возможность задать свой вопрос, глядя мне в глаза.

— Я бы предпочел клятву, — сказал Гарри.

Дамблдор на мгновение задумался.

— Боюсь, обстоятельства этого дела слишком запутаны. Я, конечно, мог бы дать клятву, что я не убивал семейство Дурслей собственноручно, но тебя ведь интересует моя причастность, а это, увы, гораздо более сложный вопрос. Как я уже говорил, мне неизвестны детали нападения и конкретные действия мистера Флетчера, а поскольку я возглавляю Орден, в котором состоит или состоял мистер Флетчер, чью судьбу еще предстоит прояснить, то, соответственно, являюсь ответственным за его действия или бездействие. И, таким образом, моя причастность — это действительно довольно сложный вопрос, который мне бы не хотелось выносить на суд магии.

— Я понял, — резко ответил Поттер. — Тогда у меня другой вопрос — как я узнаю, что в этом флаконе действительно зелье правды?

Дамблдор усмехнулся:

— Аластор действительно мог бы гордиться тобой. Что же касается твоего вопроса, то здесь все просто — ты испытаешь действие зелья на себе. А чтобы предотвратить возможные злоупотребления с моей стороны, я дам тебе клятву, что задам всего один четко сформулированный вопрос.

Гарри не оставалось ничего другого, кроме как согласиться. И действительно, пока что все предложенное директором звучало разумно. После принесения соответствующей клятвы Дамблдор задал оговоренный вопрос:

— Ты действительно считал, что я убил или приказал убить твоих родственников?

После того как прозвучал вопрос, Гарри мгновенно осознал, что во флаконе действительно было зелье правды. Его неудержимо тянуло рассказать Дамблдору обо всех сомнениях, терзавших его с момента пробуждения в гробу. Собрав всю свою волю, Гарри ограничился короткой версией:

— Да.

Дамблдор печально улыбнулся и принялся за очередную лимонную дольку. Как и было оговорено, они выждали определенное время, пока не закончилось действие зелья.

— Полагаю, теперь твоя очередь задать свой вопрос, — сказал директор и принял три капли зелья.

Гарри немедленно ухватился за предоставленную возможность и спросил:

— Давали вы приказ прямо или косвенно членам вашей организации или посторонним лицам убить Вернона и Петунью Дурсль?

Дамблдор также ограничился коротким ответом:

— Нет.

Они вновь выждали, пока кончится действие зелья. После этого Альбус жизнерадостно произнес:

— Я рад, что теперь мы можем вновь доверять друг другу.

— Доверять?! — изумился Гарри. — Сэр, вы просматриваете мою почту, о каком доверии может идти речь?

Радостное выражение тут же пропало с лица Дамблдора.

— Я понимаю, что это неприятно и не стану рассказывать тебе, что это было необходимо. Вместо этого я просто открою тебе план, с помощью которого предполагаю сокрушить Волдеморта.

— Это тот, про который вы говорили, что время еще не пришло?

— Именно, — кивнул Дамблдор. — Более того, я и сейчас считаю, что время еще не пришло, но мы должны доверять друг другу хотя бы до определенной степени.

Гарри молча кивнул, соглашаясь с утверждением.

— Итак, в общих чертах план состоит в том, чтобы застать Волдеморта в определенном месте, откуда нельзя просто аппарировать, и уничтожить его. Несомненно, наш враг очень сильный волшебник, и мне одному, признаюсь честно, вряд ли удастся покончить с ним одним ударом. Помнится, я уже показывал тебе контракты с наемниками? Так вот, как только Волдеморт окажется в нашей ловушке, мы просто превзойдем его численно. Забросаем трупами, если уж на то пошло. Как это ни печально, но, принеся малую жертву, мы сможем сохранить множество жизней простых волшебников в дальнейшем. Даже если он возьмет с собой небольшую свиту, этих сил все равно будет недостаточно, чтобы справиться с таким количеством боевых магов, которых я лично поведу в бой.

— И что заставляет вас думать, сэр, что Волдеморт явится в вашу ловушку с малой свитой, а не соберет в кулак все наличные силы? — нахмурился Гарри.

Пока что план выглядел бессмысленным, да и его собственная роль была непонятна.

— Видишь ли, Гарри. Нельзя просто собрать небольшую армию и начать штурм Министерства, не привлекая никакого внимания. Если он поступит таким образом, то объединенные силы наемников, аврората и других структур Министерства просто не оставят его сторонникам шансов. Это не говоря уже об Ордене Феникса. Волдеморт понимает это, и потому тщательно скрывает свое возвращение и копит силы.

— То есть... вы хотите заманить Волдеморта прямо в Министерство магии? — медленно произнес Гарри, глядя на директора так, словно тот сошел с ума.

— Именно так, мой мальчик! — радостно воскликнул Дамблдор. — И, предвосхищая последующие вопросы, в министерстве Волдеморту понадобятся две вещи: пророчество и ты!

Гарри с изумлением смотрел на директора. Неужели ему всерьез предлагают просто стать приманкой для темного волшебника? Дамблдор же продолжал:

— Не стану вдаваться в детали, но это пророчество крайне интересует Волдеморта. Члены Ордена Феникса несут постоянное дежурство у Зала Пророчеств на случай, если кто-нибудь попытается выкрасть его для Темного Лорда. К сожалению, одного пророчества совершенно недостаточно для того, чтобы выманить нашего противника.

— И тут в игру вступаю я, — хмыкнул Поттер.

— Верно, мой мальчик, — кивнул Дамблдор. — Через двойного агента наш противник получит сведения, что одним из охранников Ордена будет Сириус Блэк. Разумеется, информация о ваших отношениях также не останется для него тайной. Хорошо зная Тома, могу сказать, что он не устоит перед искушением поймать сразу двух зайцев. Он начнет шантажировать тебя жизнью Сириуса и заставит явиться в Министерство. Тебе останется только подать сигнал, и все силы Ордена и наемники незамедлительно блокируют Министерство. Формальности с Министром я улажу.

Последнее звучало как-то излишне оптимистично с учетом ситуации, но после всего услышанного Гарри полагал, что Дамблдор прячет в рукаве еще не один козырь. Сейчас же его интересовало другое.

— Что помешает Волдеморту просто убить Сириуса после того, как я соглашусь явиться в Министерство?

— Его собственная жестокая натура, — печально произнес Альбус. — Он непременно захочет сделать это у тебя на глазах. Тем не менее, я признаю, что риск очень велик. Но что касается Сириуса, то он готов на него пойти. Да пожалуй, любой, кто пережил прошлую войну, согласился бы и не на такое, только лишь бы не допустить новой. Сейчас все зависит от Сириуса. Я лично восстанавливаю его окклюменционные щиты. Мы не можем допустить, чтобы наш враг мгновенно узнал о наших планах. Сириус имеет достаточную подготовку, но после Азкабана... Думаю, примерно после сдачи СОВ мы готовы будем приступить. Что скажешь, мой мальчик?

— Скажу...что мне надо подумать... Хорошенько подумать...

— Я понимаю, — кивнул Дамблдор и не прощаясь покинул гостиную, оставив Поттера наедине с его мыслями.