Птица Смерти (джен)

Бернард затухал на глазах. Конечно, он старался бодриться, не показывая Жаку с Анри своего самочувствия, но наедине со мной мрачнел и резко терял всю распирающую его энергию.

У нас уже давно не было никаких тайн друг от друга. Слишком многое связало нас за прожитое время. Изредка я оглядывался назад и ужасался: неужели Ализон умерла всего шесть недель назад?

— Вы опять вспоминаете сестру? — с присущей ему проницательностью поинтересовался Бернард, пока я промывал ему рану тряпицей, смоченной в вине.

Я кивнул, стараясь смыть выделяющийся гной, не причиняя Нуармону излишней боли.

— У вас при этом такое лицо... — он покачал головой. — Не мучьте себя. Отпустите сестру и живите дальше. Назовите дочь в её честь, в конце концов!

— Не мешайте, — проворчал я, беря кусочек гноя на палец и отходя к окну. Нельзя было не признать одного: его слова действительно — уже в который раз, — меня задели.

Цвет и консистенция гноя показались мне подозрительно знакомыми. Я поднес руку к носу и сморщился.

В происхождении запаха у меня не было ни малейшего сомнения. Слишком часто ощущал я именно эту гнилостную нотку, пробивавшуюся даже сквозь благовония маски.

— У меня для вас плохие новости, Бернард.

Он рассмеялся.

— Вы будете плохим шутником, если скажете, что у меня чума.

Я медленно кивнул.

— Я ужасный шутник.

Никогда ещё не видел Бернарда таким. На несколько секунд его лицо затопил животный страх, но затем всё схлынуло. Исчез возраст, исчезли эмоции и мысли. Казалось, что на сундуке сидел человек, заглянувший в глаза тем самым высшим силам, в существование которых он не верил.

— Я подозревал, — глухо сказал он. Голос Нуармона был иссушен.

Так быстро.

— Лекарства не помогают, верно, де Лузиньян?

— Лерой.

— Простите, забыл. Впрочем, окончите перевязку. Думаю, до смерти я ещё успею сделать несколько крайне важных вещей.

Я пожал плечами и вернулся к бинтам, давно уже плавающим в котелке с кипящим вином. Всё то время, что шла перевязка, Бернард помалкивал, погруженный в свои мысли.

— Вы слышали о Перье? Они живут у леса, — неожиданно спросил он.

Я покачал головой.

— Вот и услышали. Дело в том, что у всей семьи проблемы, — меланхолично сказал Нуармон. — Вы вместе с Жаком должны поехать туда и разобраться, как раз по вашей части работа. Анри вас довезёт.

— А вы?

— Я останусь, Лерой. Знаете, вы мне открыли далеко не те знания, которые можно с лёгкостью воспринять. К слову, вы не надели маску.

Я не видел в этом смысла. Слишком долго я работал с Бернардом бок о бок, ухаживая за его открытой раной, и, если мне суждено было заразиться, то судорожно и наспех надетая маска вряд ли принесла бы мне пользу.

Нуармон, уже почти вернувшийся в своё обыкновенное состояние, усмехнулся, глядя на моё состояние.

— Ваше лицо восхитительно легко читать. Собирайтесь и позовите Анри.

На окраине леса, куда по указаниям Бернарда нас довёз немногословный Анри, никого не было. Ни единого человека, ни одного, даже самого захудалого, строения.

Спрыгнувший с телеги Анри недоумённо оглядывался.

— Наверное, я ошибся, — негромко сказал он. — Свернул не там.

— Может, Бернард дал вам неверные указания? — осторожно уточнил я.

Кучер зло сверкнул на меня глазами:

— Граф Нуармон не ошибается! — заявил он. — Один раз ошибся, когда с вами начал знаться. Вы-то его до беды и довели! Рану эту, небось, сами ему растравливаете, на наследство надеетесь!

Он поднял меня над землёй, прижав спиной к сучковатому дереву. Я зажмурился и уже было начал вспоминать все молитвы, которые учил в далёком детстве, как вдруг Жак вскрикнул:

— Кажется, наш дом горит!

Мы с Анри одномоментно взглянули в ту сторону. И в самом деле, над крайним домишком, укрытым дешёвой черепичной крышей, вился густой столб чёрного дыма.

Кучер отбросил меня, как куль с мукой, с искаженным лицом вскочил на телегу и стегнул клячу. Лошадь взвилась и со всей возможной скоростью помчалась к городку, который с каждой секундой всё больше и больше укрывался траурной завесой чумного дыма — Бернард унёс с собой всех больных и, по нелепой случайности, верного Анри, безвозвратно метнувшегося за хозяином в самое пекло.

Оказалось, что Анри действительно ошибся. Если бы мы только добрались до дома семьи Перье вместе с ним, то план Бернарда — во всяком случае, та его часть, о которой я догадывался, — оправдался бы.

Я собрался с духом и постучал.

Мне открыла дверь круглощекая румяная женщина в усыпанном мукой платье. Она оглядела нас с Жаком и всплеснула руками:

— Доктора! Как же вы вовремя! — мы не успели опомниться, как мадам Перье втащила нас в дом и принялась хлопотать вокруг, — У нас старшенькая дочь болеет, я уж думала, в город придётся одной ехать!

Я сглотнул, представив себе больную чумой в этом неожиданно тёплом и уютном домике, пропахшем сдобой, но не успел ничего сказать, как меня втолкнули в полутёмную комнату и заперли за мной дверь. Я сделал несколько шагов, приближаясь к кровати, и внимательно взглянул на лежащую на кровати спящую девушку, светлые волосы которой разметались по подушкам.

К моему счастью, последующий тщательный осмотр не обнаружил ни единого признака чумы. У девушки была обычная лесная лихорадка, столь частая среди охотников, лесников и тех, кто живёт на опушках.

Узнав эту новость, мадам Перье громогласно заявила, что не отпустит нас, покуда её Аннет не выздоровеет. Мы не были против.

К вечеру в дом вернулась и её младшая дочь. Я взглянул на неё и обомлел.

С чумазого личика четырнадцатилетней нескладной девицы на меня смотрели знакомые глаза редкого оттенка красного дерева — те самые, которые с одного взгляда читали все мои мысли, точно лицо моё было открытой книгой.

— Мадам Перье, — негромко спросил я, уже догадываясь, какой ответ меня ждёт, — а где ваш супруг?

Женщина вздохнула.

— Сгорел, думаю, в сегодняшнем пожаре. Он говорил, что скоро умрёт и чтобы я о нём не жалела.

— Папа редко появлялся, — встряла в разговор грызущая яблоко Роза. — Раз в полгода где-то. Хотя вот шесть недель назад приехал сюда, сперва каждую ночь к нам ходил, потом реже.

Поздно ночью, сидя на деревянном пороге, Жак спросил у меня:

— Это потому герцог хотел, чтобы мы приехали сюда и непременно с Анри?

Я кивнул. Кажется, впервые в жизни моя догадка совпала с догадкой Жака и, как ни странно, оказалась истиной.

Над Францией простиралась ночь. Пахло дымом от сгоревшего городка.