Пятый акт (джен)

— Отлично, Страйф. Мы останавливаем симулятор, — проскрежетал динамик незнакомым голосом.

Воздух заискрился, сквозь очертания поросших травой холмов проступила холодная серая сталь. Клауд стоял по стойке «вольно», даже не запыхавшись.

Через мгновение боковая дверь с шипением отворилась, и вошли Ценг и еще один человек — вероятно, тот, чей голос он слышал из динамика. Клауд внимательно посмотрел на него. Руфус? Нет, спутник Ценга более зрелый, смуглее и в очках, которых Руфус никогда не носил.

— Страйф, позволь тебе представить Лазарда, нового исполнительного директора СОЛДЖЕРов.

— Интересно, сколько лет пройдет, прежде чем я перестану быть «новым», — заметил Лазард с кривой усмешкой, протягивая руку.

Клауд озадаченно взглянул на нее, не сразу уяснив, что должен пожать ее. Он сделал это очень аккуратно — в последний раз, когда он обменялся рукопожатием с Сидом, он чуть не сломал пилоту пальцы. Хотя вообще-то Сид был сам виноват, нечего было отпускать пошлые шуточки насчет переодевания в женское тряпье.

— Значит, теперь я работаю у вас?

— Почти, — сказал Лазард. — Ты выполнил все три виртуальных миссии без сучка и задоринки. Но мне любопытно, как ты оцениваешь симулятор?

Потратив некоторое время на раздумье, он ответил:

— Реалистичный, но режим моделирования боя в полевых условиях малоэффективен.

— Отчего же?

Он шаркнул ботинком по полу.

— Поверхность ровная и гладкая, регулируемый климат. Я раньше дрался с кое-какими из этих тварей. Их гораздо труднее убить, когда ты по уши в грязи, или глаза жалит песок, или дует такой сильный ветер, что сбивает тебя с курса. — Он подвигал кистями. — И меч вонзается в настоящее тело иначе. Если сопротивление существует только у тебя в голове, удары всегда наносятся так, как ты ожидаешь.

Об искусстве владения мечом Клауд мог говорить очень долго.

Похоже, его ответ понравился Лазарду.

— Да, система не без изъянов. Экономически она выгодней, чем полевая подготовка, но на самом деле не заменит реального боя. Поэтому мы подготовили еще один тест для проверки твоего мастерства в битве с другим СОЛДЖЕРом. Цель — обезвредить противника.

Клауд сдвинул брови.

— Как именно обезвредить? СОЛДЖЕР опасен даже без меча или материи.

— Разумеется, с точки зрения обычного человека, — сказал Лазард после паузы. — Но представь себе бой между двумя равными по силе штатскими. Он заканчивается, когда один из них лишается оружия, а второй — нет, не так ли? То же самое справедливо и для СОЛДЖЕРов.

Клауд, поразмыслив, согласился. Тогда это будет довольно просто.

Ценг выскользнул за дверь и вернулся с СОЛДЖЕРом в темно-фиолетовой форме. Его лицо частично скрывал шлем, который большинство СОЛДЖЕРов не удосуживались носить. Второй Класс. А тест был не такой уж формальностью, иначе они бы поставили бы его против Третьего.

— Кунсель, это кандидат Страйф. Я тебе о нем рассказывал.

— Привет, — дружелюбно поздоровался тот. Клауд вежливо кивнул. Ни к чему портить отношения со своими будущими коллегами. — Ого, так вы не шутили, ребята. Уверены, что наш новичок — не замаскированный Первый, и тестируют его, а не меня?

— Страйф вступает в ряды СОЛДЖЕРов немного постфактум, — объяснил Ценг. — В связи с этим нам пришлось изменить условия экзамена. Ты — последнее испытание.

— Конечно. Не волнуйся, я буду играть честно, — добавил он, обращаясь к Клауду. — Каждый заслуживает шанса стать СОЛДЖЕРом.

— Можете пользоваться материей, но, пожалуйста, без локальных катастроф, — предупредил Лазард. — У тренировочного зала прочные стены, однако землетрясения и призывающие заклятья... в общем, надеюсь на ваш здравый смысл.

Оба кивнули в знак согласия. Ценг и Лазард вернулись в наблюдательную комнату.

Кунсель сделал пару приседаний.

— Ну что, готов немного побуянить?

Клауд вскинул Первый Цуруги и склонил голову, давая СОЛДЖЕРу Второго Класса право начать поединок. Кунсель ухмыльнулся.

— А ты самоуверенный парень, да?

— Мне это показалось признаком хороших манер, — ответил Клауд. Образ стоящего перед ним человека дробился в осколках его памяти, хотя он знал, что они раньше никогда не встречались. То есть, Кунсель — один из старых друзей Зака.

— Если будешь недооценивать СОЛДЖЕРа Второго Класса, проиграешь! — Умница Кунсель не потянулся за оружием, а, воспользовавшись преимуществом первой атаки, метнул Ледяное заклинание.

Воздух затрещал, тут же остывая. Клауд выбросил вперед руку, и мгновением позже над ней расцвело Огненное заклинание среднего уровня. Пламя взревело и поглотило ледяные кристаллы до того, как они успели осесть на пол. Раздалось шипение, тренировочный зал заволокло туманом. Клауд поднял свой меч.

— Надо же, какой прыткий! — удивился Кунсель под ожесточенный лязг стали. У него был широкий меч, как у Зака, но более легкий и короткий. Словно по волшебству, Клауд вдруг понял, что они с Заком тренировались вместе.

Лучше не углубляться в воспоминания Зака, пока Кунсель кружит рядом, стараясь взломать его защиту. Их клинки сплетались и грызли друг друга, каждый из бойцов норовил выбить меч из руки противника. СОЛДЖЕР Второго Класса попятился, но Клауд следовал за ним шаг за шагом, преграждая путь к отступлению, нанося мощные, быстрые удары.

Неплохо. Кунсель был в классической форме, его движения отличались расчетливостью, но перемещался он тяжеловато. Клауд парировал его выпад, увидел брешь, прыгнул в нее с мечом наготове — и в последнюю секунду остановился.

Лицо Кунселя побледнело. Клауд отступил, не доведя до конца смертоносную атаку — атаку, отразить которую смог бы только Сефирот. СОЛДЖЕР шарахнулся от него, стремясь оставить между ними как можно больше свободного пространства, и нащупал материю. В воздухе полыхнула молния, но, прежде чем она достигла цели, Клауд вызвал Барьер. Перед ним возникла полупрозрачная мерцающая стена. Заклинание рассыпалось безобидными искрами.

Они обменялись серией ударов, Кунсель изо всех сил пытался устоять на ногах под яростным натиском. Клауд перебрал несколько способов справиться с ним. Если бы он ввел в игру второй меч, битва закончилась бы практически мгновенно. Нет, одного более чем достаточно. Голубые глаза оценивающе сузились, и он шагнул назад, когда его оппонент поспешно блокировал очередной выпад. Кунсель выругался, невольно раскрываясь. Резкий удар по его пальцам рукоятью Первого Цуруги — и меч СОЛДЖЕРа оказался на полу.

Позаботившись об оружии, Клауд нырнул, огибая соперника плавным движением, поймал кулак, нацеленный ему в лицо, и выхватил Ледяную и Огненную материю из нарукавника Кунселя.

— Сдаюсь! — крикнул СОЛДЖЕР за миг до того, как Клауд подсечкой уложил его на пол.

Клауд отпустил его руку и попятился, давая Второму возможность прийти в себя. Вскоре дверь снова открылась, и вошли Лазард с Ценгом.

— Вы в порядке, сержант? — спросил Турок.

Кунсель кивнул, с трудом переводя дыхание.

— Просто... дайте мне минуту, отдышаться. Я не ожидал такой бешеной гонки.

Клауд вернул Кунселю отнятую у него материю, которую тот принял, выдохнув: «Спасибо». Сам он совсем не устал. Неужели он действительно так быстро двигался? Он старался ограничиться разумной скоростью и считал, что Кунсель делает то же самое, поскольку СОЛДЖЕР хорошо поддерживал заданный им темп. В его планы не входило довести противника до изнеможения. Наверное, долгая борьба с Сефиротом исказила его восприятие пределов способностей рядового СОЛДЖЕРа.

— Итак, сержант Кунсель, каков ваш вердикт? — спросил Лазард.

— Наймите его, — посоветовал Кунсель. Он стоял, упершись руками в колени, и все еще тяжело дышал. — Этот парень дерется как Первый. Надо быть ненормальным, чтобы позволить ему уйти. Кроме того, я собираюсь брать у него уроки работы с материей.

Клауд нахмурился.

— Уроки работы с материей?

— Ты должен научить меня своему сверхскоростному методу, — устало улыбнулся Кунсель. — Я думал, после первого заклинания преимущество у меня в кармане, но ты метнул огонь так быстро, что свел его на нет!

Клауд пожал плечами и отвернулся, чувствуя себя неуютно. Он никогда не вспоминал об этом, но ЛАВИНА обнаружила весьма редкий вид материи, когда они готовились к битве с Сефиротом. Клауд наловчился сплетать заклинания быстрее, потому что знал, как проворен Сефирот, знал, что любой из них мог отвлечь его максимум на несколько секунд. Материю, не успевшую разогреться за столь малый отрезок времени, просто-напросто нельзя было использовать в бою.

— Он и мечом орудует виртуозно. Ты так размахиваешь этой штукой, словно у тебя в руках легкая рапира.

— Да, — Лазард задумчиво посмотрел на него. — Скажу откровенно, Страйф, у меня были сомнения насчет кандидата со стороны, но ты и впрямь очень талантлив. Добро пожаловать к СОЛДЖЕРам.

Кунсель хлопнул его по спине.

— Поздравляю! Жду не дождусь нашей первой совместной миссии. — И улыбнулся еще шире. — Надеюсь, мне будет дозволено выразить свою радость в связи с тем, что ты наш союзник?

— Спасибо, — кивнул им обоим Клауд.

Потом его закружил вихрь событий. Ценг тоже пожелал ему всяческих благ и куда-то исчез, а Лазард заставил его подписать дюжину контрактов, которые Клауд, снедаемый паранойей, перечитывал дважды, чтобы не пропустить ни единого пункта, напечатанного мелким шрифтом. Ему устроили экскурсию по новому месту службы, велели завтра на заре явиться с докладом в комнату для совещаний и вручили длинный список контрабандных товаров, в основном наркотиков и еды, плохо сочетавшихся с мако.

Наконец, когда все документы и инструкции были рассортированы, Кунсель отвел его в казарму и не уходил, пока Клауд не пообещал дать ему позже несколько советов по управлению материей. После чего дверь все-таки закрылась у него за спиной, и Клауд Страйф, свежеиспеченный СОЛДЖЕР Третьего Класса, смог осмотреть свое новое жилье.

Он заподозрил, что ШинРа выделила ему апартаменты, предназначенные для Вторых, а не для Третьих, однако не собирался жаловаться. Комната была небольшой, но вмещала стол, кровать и шкаф, где уже висели пижама военного образца и две СОЛДЖЕРовских униформы Третьего Класса. К комнате примыкал отдельный санузел. Окон не было, и на секунду им овладела клаустрофобия, но Клауд напомнил себе, что каюты на «Хайвинде» вдвое меньше этой. Единственное разница между ними заключалось в местоположении.

Отсутствие окон гарантировало дополнительную конфиденциальность, но сокращало количество запасных маршрутов в случае побега. Клауд для пробы постучал по стене. ДСП и изоляция. Что ж, если сбудется самый худший прогноз, он ускользнет отсюда прямо сквозь стену. Вдобавок, под рукой всегда было вентиляционное отверстие.

Итак, он все-таки попал в штаб-квартиру ШинРа. Что дальше?

Сейчас ему не оставалось ничего другого, кроме как обживаться на новом месте — затем он постарается найти путь, который сведет его с Ходжо. Желательно не пересекающий порога лаборатории и медсанчасти. Какое-то время придется действовать так, как подсказывает чутье, ничего не упуская из виду и строя планы по мере надобности.

Поскольку у Клауда не было вещей кроме тех, что на нем, распаковкой он не занимался, а вместо этого обошел комнату в поисках микрофонов и скрытых камер. Пусть даже его документы не вызвали нареканий, он все равно ожидал, что ШинРа станет шпионить за ним. Шива, да они сглупили бы, если бы вели себя иначе.

Он дернулся от резкого стука в дверь. Посетитель? Уже? Он провел в комнате не более пяти минут.

Должен ли он ответить? Возможно, это Зак. Или Кунсель или Лазард что-то забыли. Разумеется, он мог только мечтать об уединении. Клауд вздохнул и открыл дверь.

Он не ожидал увидеть красный кожаный плащ.

— Генезис?

— Страйф.

СОЛДЖЕР выглядел превосходно. Он так и лучился здоровьем. И почему-то был очень рад.

— Добро пожаловать в ШинРа, — небрежно сказал он, входя в комнату. Близкое соседство с Клаудом его вроде бы совсем не беспокоило. — Ты здесь, чтобы убить Сефирота?

Клауд помрачнел при напоминании.

— Кажется, ШинРа косо смотрит на такие фортели своих сотрудников.

— Сефирот будет в восторге, когда услышит об этом. Что тебя сподвигло согласиться работать на них?

К подобному разговору Клауд был готов.

— Они предложили мне выгодный контракт.

— И ты подписал его?

— Это лучше, чем альтернатива.

Генезис полуудивленно-полунасмешливо хмыкнул, но перестал допытываться. Взамен он процитировал:

— Мой друг, твое заветное желанье -

Богини Дар, источник мирозданья.

— О чем ты? — Клауд скрестил руки. Он читал «Без любви», как и все жители Мидгара, но точное определение Дара Богини варьировалось от пьесы к пьесе.

— То... зелье, или как там оно называется, которое ты дал мне в Утае. У тебя есть еще? — Его голос понизился, слова прозвучали чуть ли не скороговоркой.

Вопрос огорошил Клауда.

— Одного флакона не хватило? — Перед этой дозой не устояла бы самая запущенная геостигма, но деградация могла развиваться иначе.

— Не для меня, — тихо сказал Генезис. Он выглянул за дверь, проверяя, нет ли кого в коридоре, а затем уточнил: — Для друга. Анджила.

Клауд с минуту пытался связать имя с человеком, которому оно принадлежало. Анджил... Анджил? Наставник Зака, черные волосы, бастер, белое крыло. Гайя, как он забыл? Он же встретился с Заком во время миссии, когда Анджил погиб, вынудив убить себя собственного ученика. Клауд внезапно почувствовал приступ тошноты.

— Деградация. Конечно, у меня есть еще два... — его голос дрогнул, стоило ему коснуться мешочка, висящего на бедре. Что-то было не так.

С нарастающим ужасом он отцепил мешочек и вытряхнул его содержимое на кровать.

Стекло. Ничего, кроме обломков стекла. Его эфиры, зелья, стимуляторы, лекарства... и вода Аэрис. Все разбито, уничтожено, словно и вовсе не существовало. Почему он раньше не заметил?

— Неужели... в том бою с большерогом... — прошептал он, перебирая живописное месиво. Когда он ударился о ящик. Должно быть, тогда это и произошло.

Он бросил взгляд на Генезиса. СОЛДЖЕР смотрел на рассыпанный по покрывалу мусор так, будто его мозг отказывался постигнуть истинное значение того, что видели глаза.

— Анджил... — Генезис вдруг развернулся и схватил Клауда за плечи. — Что это было? Где ты его взял?

Клауд покачал головой.

— Ты ошибаешься. У меня не...

— Но кто-то же сделал его! — Пальцы Генезиса сжались, больно впившись в предплечья Клауда

Он вырвался.

— Я его не достану! Девушка, которая сотворила снадобье... ее больше нет! — Как еще это объяснить?

Генезис уставился на него, точно громом пораженный.

Клауд помялся. Он чувствовал себя мерзко, но что было делать? Он не знал принципов действия Великого Молебна, не знал, почему источник в церкви обрел свои магические свойства, обуздавшие даже геостигму, болезнь, неподвластную самым сильным зельям, заклинаниям и лекарствам.

И это грозило вылиться в массу проблем. Генезис теперь здоров, но Анджил продолжает деградировать. Что случится потом? Уйдет ли Анджил из ШинРа? Клауд порылся в воспоминаниях Зака, отлавливая какие-нибудь подсказки. Анджил был наиболее здравомыслящим из двоих дезертиров и в конце пожертвовал собой. Скорее всего, он не станет уничтожать мир. Это внушало надежду. Но как он поступит? Задержится в ШинРа до своего смертного часа? Навсегда исчезнет в Научном Департаменте? Сбежит и проведет оставшиеся месяцы жизни отшельником, чураясь человеческого общества?

Или, что, вероятно, еще важнее, как отреагирует Генезис на состояние своего друга?

— Ну... может, и есть способ его вылечить, — осторожно сказал Клауд. — Я знаю одного человека... он еще не создавал такой воды, но если я растолкую, в чем дело...

— Отведи меня к нему! — взмолился Генезис.

Клауд помотал головой.

— Нельзя. Он прятался, когда я в последний раз слышал о нем. — В сущности, он почти не лгал. — И нет никакой гарантии, что это вообще возможно. Просто зыбкий шанс.

Зыбкий шанс на то, что Аэрис удастся воспроизвести свое чудо. Клауд не хотел просить — бедная девочка так испугалась, когда он упомянул о ее наследии Цетра, — но она наверняка не откажется помочь, если это избавит Зака от боли при потере учителя.

В любом случае, он выиграет немного времени. Пока Генезис и Анджил рядом, сохраняется статус-кво. Холландер тоже будет в ШинРа, и, если повезет, не позволит Ходжо дорваться до власти. Генезис не кинется раздувать пламя хаоса, ставшего причиной их миссии в Нибельхейм.

Клауд знал, что у него в запасе еще много месяцев, но порой они казались днями.

Генезиса его слова не обрадовали.

— Сколько времени это займет? — спросил он.

— Не знаю. Сначала нужно с ним связаться. Сколько выдержит твой друг?

— Лучше ты мне скажи. По-моему, ты прекрасно разбираешься в деградации. Я думал, Холландер говорил о ней только мне.

На смену отчаянию пришли любопытство и холодная изворотливость.

Повисла пауза. Клауд ломал голову, какое объяснение предложить теперь. Сколько дыр он оставил в своих импровизациях? Это была работа для Турка. Что сказал бы Винсент?

Винсент вообще ничего бы не сказал. Вот почему они были друзьями тогда, в его прошлом. Клауд решил, что эта философия ему нравится, и принялся методично очищать покрывало от осколков.

В конце концов Генезис позволил ему проигнорировать вопрос и, скрестив руки на груди, прислонился к стене, словно они были недавно воссоединившимися друзьями, а не чужими друг другу людьми, чьи дороги сходились лишь дважды.

— Ты уже видел Сефирота?

— Меня только сегодня наняли. — Он отправился на поиски мусорной корзины, которую обнаружил в санузле. Стекло мелодично зазвенело, падая на ее пластмассовое дно.

— Он придет попозже, — веско сказал Генезис.

— Зачем?

Если ШинРа планировали заманить его в здание, чтобы Сефирот сразился с ним на хорошо знакомой территории, они были слишком наивны. Единственное, чего они добились бы — угробили небоскреб.

— Для беседы, я считаю. Ты его заинтересовал.

Клауд черкнул мысленную заметку избегать Сефирота, по крайней мере, весь сегодняшний день.

— Если не хочешь его видеть, советую пойти в тренировочный зал — он там едва ли бывает, — добавил Генезис, спокойно рассматривая его ярко-синими глазами, в которых пылала мако.

Удивленный Клауд тоже внимательно посмотрел на него, но СОЛДЖЕР Первого Класса лишь слегка вздернул подбородок и не отвел глаз.

— Почему ты мне это рассказываешь? — медленно спросил Клауд. Генезис не производил впечатления человека, помогающего другим по доброте душевной.

Тот пожал плечами.

— Ты — самое занятное приключение, случившееся здесь за очень долгое время, Страйф. А взъерошенный Сефирот — уморительное зрелище. Он похож на большую капризную серебряную птицу.

И все? Клауда ошеломила мысль, что нечто подобное сделал бы Зак. Однако во всех его воспоминаниях Генезис был переполнен злобой и горечью из-за болезни — он никогда не сталкивался с тем, кого журналисты окрестили «воином-поэтом», обладателем острого, дерзкого ума, и считал их статьи откровенной чушью.

— Спасибо.

Генезис отвесил насмешливый поклон, а затем помедлил, словно неуверенный, стоит ли озвучивать следующую фразу. Клауд смахнул последние осколки стекла с одеяла в тишине.

— Это наименьшее, чем я могу отплатить тебе, — пробормотал Генезис.

Рука Клауда замерла над корзиной, стеклянная пыль сверкала между пальцами.

Генезис чопорно отвернулся и направился к двери.

— И вера в Дар благой его ведет,

И клятва, данная друзьям когда-то.

Благодарность. Генезис благодарил его, скупо и уклончиво, как умел.

Осознание вытеснило воздух из его легких. За все время своего похода он морально готовился к травле, к тому, что ШинРа снова будет гнать его, как бешеную собаку — и не возражал бы, если бы это помогло спасти дорогих ему людей. Но он никогда не думал, что кто-то поблагодарит его за усилия.

Он не расстанется с Генезисом на такой ноте.

— Стой!

Генезис остановился, едва повернув голову, обрамленный ярким светом ламп из коридора.

Клауд хотел сказать что-то вроде «я ничего особенного не сделал» или «это единственное различие, которого я добился до сих пор», но слова приклеились к языку. Когда пауза затянулась и Генезис вопросительно поднял бровь, Клауд выпалил:

— Почему Сефирот никогда не приходит в тренировочный зал?

Улыбка, изогнувшая губы СОЛДЖЕРа, была мрачной.

— Интересный вопрос. Причина в его отношениях с главой Научного Департамента. И, скажем так, Научный Департамент известен тем, что время от времени реквизирует оборудование для своих целей.

Джекпот.