Просыпаться в этот раз Алкариэль не хотелось. Ибо впервые за много лет ей снились не охватившие просторы Ард Гален пожарища, не кривые ятаганы и перекошенные рожи орков, не тараны, пытающиеся высадить мощные ворота Артахери, и не гибнущие в битвах воины. Ей снились звезды, и их серебряный, такой ласковый и нежный свет успокаивал фэа. Где-то вдали, а, может быть, совсем рядом — она никак не могла определить точно — слышался голос мужа. В звуках его явственно ощущались забота и бесконечная нежность. То, что раньше было частью ее жизни, пусть и недолго, а после ушло. Воспоминания о былых прогулках накатывали одно за другим, однако не причиняли боли, и это было удивительнее всего. Звучала арфа, и Алкариэль никак не могла понять, наяву это происходит или по-прежнему во сне.
Проснулась леди Врат от первых лучей Анара, осветивших покои. Сев на постели, она посмотрела на зарождавшийся день и, уже привычно нахмурившись, потерла лоб.
Ласковый ветер играл легкими занавесями. Звонко пели синицы, рассевшись на ветках яблони.
— Странно все это, — задумчиво пробормотала в конце концов нолдиэ и встала.
Есть не хотелось, однако, наскоро приведя себя в порядок, она все же спустилась на кухню и плотно позавтракала — день обычно бывал до отказа наполнен хлопотами, и перекусить вплоть до самого вечера зачастую просто не удавалось. Однако, прежде чем идти заниматься делами, она все же зашла в библиотеку и спросила у стоявшего возле палантира верного, нет ли новостей.
— Нет, леди, — ответил тот. — Я бы сразу доложил.
— Конечно, — кивнула она и отправилась читать доставленные ночью донесения.
Перед тем как идти в кладовые, она снова зашла уточнить. И после еще раз, перед тем, как отправляться в одно из селений авари. Когда перед визитом в оружейную она зашла в четвертый раз, воин не выдержал и спросил:
— Вы ждете каких-то известий, леди?
— Не знаю, — честно призналась Алкариэль и, пожав плечами, улыбнулась с извиняющимся видом. — Может быть, жду, а может, и нет.
Страж посмотрел на леди задумчиво, а после обернулся и бросил быстрый взгляд в окно, из которого хорошо была видна западная часть горизонта. Словно сам надеялся там что-то увидеть.
Весь день и весь вечер нолдиэ упрямо гнала от себя беспокойные мысли и странное, взволнованное ожидание. Лишь иногда, когда она замечала в поднебесье птицу, появлялась мысль, что теперь, после того, как Тьелпэринквар заключил договор с валар, возможно все.
«Даже…» — сердце вновь, в очередной раз, гулко заколотилось, но леди привычным усилием воли уняла волнение и вернулась к повседневным делам.
Так минуло несколько дней. Алкариэль уже почти уверила себя, что ей показалось, что странный сон был вызван радостью от победы над Врагом, когда к ней в мастерские прибежал взволнованный гонец:
— Моя леди, палантир! Вас вызывают!
— Кто?
Нолдиэ распрямилась и, отложив в сторону длинный перечень необходимых руд, вопросительно посмотрела на воина. Судя по его лицу, можно было подумать, что заговорили камни равнины Лотланна, и в то же время в глазах сияло безграничное счастье.
— Кто? — повторила вопрос Алкариэль.
И воин выдохнул:
— Лорд Макалаурэ!
Нолдиэ вскрикнула, всплеснув руками, мастера зашумели, начали задавать посланцу вопросы. Но тот и сам не знал более того, что уже сказал.
Алкариэль крикнула уже на ходу: «Я скоро вернусь!» и опрометью бросилась к двери. Миновав двор, она рывком распахнула дверь в донжон и птицей взлетела в библиотеку. Страж, увидев ее, сразу вышел, а Алкариэль, не чувствуя собственных ног, бледная от волнения, подошла к столу и долго стояла, вглядываясь в такую знакомую фигуру в видящем камне. Фигуру мужа.
Сердце медленно билось, отсчитывая мгновения, с усилием гнало по жилам кровь. Супруг молчал, разглядывая ее так же жадно. Наконец, леди не выдержала и почти что рухнула без сил на ближайший стул:
— Ты точно не морок? А впрочем, о чем это я, ведь Врага больше нет… Прости, я, наверное, сама не понимаю, что говорю. Мысли путаются.
— У меня тоже, — признался Маглор. — Но это точно я. Это я, родная. Прости, что не могу тебя сейчас обнять, хотя очень хочу. Я вышел из Мандоса, один из первых. И уже нашел корабль, что доставит меня в Белерианд. Жди. Я скоро.
— Жду! — горячо воскликнула Алкариэль и протянула к палантиру руки, словно в самом деле так могла обнять мужа. — Очень жду!
Она хотела рассказать, как истосковалась, как устала без него, как ей тяжело одной управлять Вратами. Пусть даже ей и помогают. Слова теснились, но от волнения она не могла произнести ни звука. Только слезы, пролившись из глаз, потекли по щекам, и нолдиэ их вытерла широким жестом. Макалаурэ резко подался вперед и протянул руку.
— Я понял тебя, — ответил он ей на невысказанное. — И потороплюсь.
Алкариэль уже в голос всхлипнула, потом улыбнулась счастливо и тоже протянула руку к камню:
— Жду тебя.
Муж снова заговорил:
— Теперь я должен торопиться — фалатрим зовут меня. Я отплываю вместе с Турукано и его женой. Еще к нам хотят присоединиться Анайрэ и Амариэ.
— Да, конечно, — кивнула Алкариэль. — Будь осторожен.
— Теперь непременно, — улыбнулся менестрель. — Очень хочется тебя обнять по-настоящему, а не во сне.
Они попрощались, и палантир погас. Нолдиэ еще сидела некоторое время, глядя в пустоту перед собой, а после вскочила и кинулась искать Оростеля. Советник нашелся в кабинете. Увидев лицо леди, он вскочил, и она выпалила на одном дыхании:
— Макалаурэ возродился и уже направляется к нам сюда, в Белерианд!
— Слава Единому! — воскликнул он в ответ и, подойдя к окну, рывком распахнул створки. Вдохнув полной грудью, прошептал: — Неужели все и правда закончилось? Даже не верится.
— Мне тоже, Оростель, — согласилась Алкариэль и опустилась на ближайший диван. — Но, видимо, нужно что-то сделать?
— Что вы имеете в виду? — уточнил тот.
— Не знаю, — пожала в ответ плечами. — Лорд возвращается домой. Нужно же сделать что-то? Мне никогда прежде не приходилось…
— Да мне, в общем, тоже, — признался советник.
Он отошел от окна и, сложив руки на груди, прошелся по комнате.
— Впрочем, полагаю, — заговорил скоро он, — вы правы. Необходимо выслать отряд к Бритомбару, чтобы встретить его.
Алкариэль просияла:
— Да, верно! Он же не может ехать через Белерианд один. Но как же Врата?
— Вайвэ останется тут, не в первый раз. Вы ведь тоже отправитесь с нами?
— Разумеется! — почти возмутилась нолдиэ от того, что друг рассматривал даже теоретически возможность обратного.
— Значит, решено — вы, я и отряд воинов.
— Когда? — уточнила деловито Алкариэль.
Теперь, когда стал ясен примерный план действий, волнение начало стихать, и только сердце нет-нет да принималось учащенно колотиться в груди при мысли, что ее мельдо скоро вернется к ней.
— Не прямо сейчас, — ответил Оростель и, вернувшись к столу, достал карту. — Ему еще предстоит пересечь море, а это займет несколько месяцев.
— Уверены? — леди встала и присоединилась к нему у стола.
— Да. Теперь, когда Стихии больше не чинят препятствий…
И они, послав гонца за Вайвионом, принялись обсуждать план действий.
* * *
— Все фэар могут вновь обрести роа!
— Свобода!
— Кто-то уже вышел?
— Где нолдоран?
Души переговаривались, удивлялись и… спешили за майяр к невиданным ими до тех пор вратам. Серые, как и все в Мандосе, они не были тусклыми, а словно светились изнутри. Фэар проходили, а слуги Намо все продолжали объявлять волю валар. Казалось, не было ни единой души, которая не стремилась бы обрести тело вновь.
— А если я еще никогда не имела роа? — растерянно спросила малышка проплывавшего мимо майа.
— Так оставайся, — ответил тот. — Никто ж тебя не гонит.
— Но я хочу получить роа, — тихо произнесла она.
— Тогда проходи.
— Я буду совсем крохой?
Майа призадумался и лишь спустя некоторое время произнес:
— Сомневаюсь. Твоя душа выросла и окрепла.
— Так я теперь как все нолдор?
— Не совсем. Ты еще очень юна. Твои родители живы?
— Только отец.
— Скажи мне, кто он, и я попрошу ветра передать ему весть о твоем возвращении, — с улыбкой предложил майя.
— Лорд Айканаро Арафинвион, — ответила она.
— А-а-а, — протянул слуга Намо, — один из этих… лучше сиди здесь.
— Но…
— Сиди, я говорю!
— Вот ты где, — радостно проговорила фэа Лантириэль. — А мы с Морьо тебя обыскались.
— Я хочу возродиться, — ответила дочь Аэгнора.
— Конечно. Думаю, нам стоит пойти вместе. А ты как считаешь?
— Меня не пускают…
— Что? — подошедшая фэа Карнистира грозно двинулась на майа. — Это ты ее хочешь удержать? А как же договор?!
— Я лишь сказал, что такой крохе лучше здесь…
— Не тебе решать.
Слуга Намо предпочел не спорить и удалился от сына Пламенного. Сам же Фэанаро решил удостовериться, что все нолдор покинут Чертоги, потому как, несмотря на уговоры Макалаурэ и Карнистира, он все еще был в Мандосе.
— Ланти, ты готова? — спросил Морьо.
Синдэ кивнула. Карантир взял на руки малышку и уверенно пошел к вратам.
— Знаешь, мне немного страшно, — призналась Лантириэль.
— Боишься вновь получить тело? — удивился Карантир.
— Нет, — тут же ответила целительница. — Но вдруг… вдруг это ловушка?
— Сомневаюсь, — подумав, отозвался Морифинвэ. — К тому же Кано нашел бы способ сообщить нам об этом.
— Он уже возродился?
— Должен. Он отправился в числе первых, — сказал Карантир и тут же пояснил: — Наш менестрель очень тоскует по жене.
— Конечно. Хорошо, что мы вместе… ой, то есть нет, я имела в виду…
— Я понял, мелиссэ, — фэа нежно потянулась к возлюбленной, и вскоре они втроем прошли через врата, шагнув в чистейший изначальный свет этого мира для того, чтобы спустя несколько мгновений обнаружить себя на траве в садах Лориэна.
— Так вот ты какая! — воскликнула Лантириэль, глядя на малышку.
— Очень похожа на отца, — произнес Морьо, — лишь глаза Анд… мамы.
— Это и есть Анар? — спросила эльфиечка, глядя на окутывавший их свет.
Синдэ кивнула, а Морифинвэ вскочил на ноги и, качнувшись, произнес:
— Этого просто не может быть. Ланти, это… это Лаурелин!
Целительница охнула и с восхищением огляделась по сторонам. Дочь Айканаро с интересом изучала мир и свое тело, Морьо замер, не веря своим глазам, и вздрогнул, когда Лантириэль прижалась к нему, запустила пальцы волосы и нежно коснулась губ.
— Мелиссэ, — прошептал он, целуя любимую.
* * *
Яркий свет Анара слепил глаза. В груди росло и ширилось ожидание чуда. Точнее, оно уже случилось, и Итариллэ с трудом верила в произошедшее.
Она неторопливо брела по дорожкам сада, вспоминая не такой уж и далекий день, когда ощутила осанвэ мужа. Короткое и еще очень неумелое, но оно само по себе ей сказало о многом.
Принцесса остановилась у самой кромки прибоя и поглядела на укрытую лазурной синью даль.
«Неужели теперь не придется прощаться с ним навсегда? — подумала она и порывисто прижала ладони к груди. — И он навсегда останется со мной… Как такое возможно?»
Ответа она пока не знала — Туор очевидно плохо владел новым для него искусством и многого объяснить во время того короткого разговора попросту не успел.
«Значит, придется учить его», — подумала Итариллэ. Но эта мысль, как и сами предстоящие хлопоты, была приятна.
Она обернулась и посмотрела на видневшиеся вдалеке городские стены, умело спрятанные между скал. Дозорные на валганге стояли неподвижно, всматриваясь вдаль, однако в позах их ощущалось характерное напряжение. Город, затаив дыхание, ждал возвращения своего лорда.
Принцесса уже привычно разулась, закрыла глаза, и мысль ее полетела вперед, обгоняя ветер. Туда, где в полях шелестели высокие травы, лаская ноги коней, где птицы пели в густо-синем небе, рассказывая всем и каждому о победе. Отряд эльфов Виньямара спешил домой, и впереди Итариллэ наконец разглядела того, кто занимал теперь все ее мысли. Сердце подпрыгнуло в груди и учащенно заколотилось.
«Melmenya! — воскликнула мысленно она. — Муж мой…»
И ей показалось, что Туор услышал ее. Он чуть нахмурился, как часто делал раньше, когда слабое человеческое зрение мешало ему разглядеть цель, и стал выискивать впереди что-то.
«Прежние привычки умирают медленно», — поняла Итариллэ.
Однако теперь ей стало очевидно, окончательно и бесповоротно, что ее любимый бессмертен. Тот самый свет, которого никогда не бывало в глазах атани, зажегся в зрачках Туора. И Эарендила, что ехал теперь рядом с отцом. Принцесса невольно вскрикнула, и голос ее победной песней взмыл к небесам.
Воины на стене внезапно зашевелились, дозорные кинулись к воротам, и Итариллэ, вернувшись мыслями в Виньямар, подобрала подол платья и помчалась со всех ног туда, где показался уже въезжавший в город отряд.
— Туор! — воскликнула она на бегу и кинулась на шею торопливо спрыгнувшему на землю мужу. — Это и правда ты? Любовь моя…
— Да, это я, — прошептал в ответ тот и, обхватив шершавыми от мозолей ладонями ее лицо, принялся разглядывать дорогие черты.
Супруги молчали, чувствуя, что никакие слова не скажут теперь больше, чем говорили их взгляды. Наконец, Идриль улыбнулась и провела пальцем по короткой, аккуратной бороде Туора:
— И все же ты совсем, совсем не изменился!
— Ты этому рада?
— Да! Я люблю тебя таким, какой ты есть…
Она прижалась к его груди, и тот крепко обнял ее в ответ. Их сын спешился и, улыбнувшись понимающе, отвел свою лошадь в сторону.
— И мне не нужно будет с тобой прощаться, — закончила начатую ранее мысль Итариллэ.
Туор немного отстранился, аккуратно приподнял лицо жены и, поглядев на нее долгим взглядом, наклонился и поцеловал. Итариллэ прильнула к нему, с удовольствием запустив в длинные волосы мужа пальцы, и оба забыли на несколько долгих мгновений об окружающем мире.
Воины обходили лорда и его супругу, старались им не мешать, и только чайки привычно кричали в небесах.
Ирина Сэриэльавтор
|
|
5ximera5
Мы с соавтором обязательно будем ждать встреч с вами в новых главах! И от души надеемся, что вам понравится история! 1 |
Ирина Сэриэльавтор
|
|
5ximera5
Новые светила зажгли свет не только в небесах! Эльдар сделают все, чтобы преодолеть трудности, какими бы они не были! И не только Курво с Лехтэ ) Апереди речь пойдет о многих и многих ) надеемся, вам понравится история! Спасибо вам огромное за внимание к истории! До встречи в новых главах! 1 |