Тео. Теодор. Мистер Нотт (джен)

Мыслей не было — было неприятное ощущение, будто бы он задыхался под водой, как будто Арчи и Дин снова пытались, играясь, потопить его в едва тёплом Канале. Лихорадочно пытаясь всплыть, Тео дёрнулся и перевалился на бок.

— Ну что ты, друг, как? — участливо спросил его молодой мужской голос, слегка хриплый. Виски пульсировали от головной боли, сковывая каждое движение. — Агуаменти!

Снова поток воды. На этот раз Теодор пересилил себя и смог закрыться от него рукой. Запах гари и сажи бил в нос, а вода размазывала эту пепельную грязь по всему его облику. Мантия растрансфигурировалась обратно, и всё его тело промокло от этой воды. «Проклятье, неужели нельзя привести в чувство как-то иначе?!»

С приливом злобы Теодор рывком сел и дёрнул головой, разбрызгивая вокруг себя воду.

— Цел? — заботливо спросил незнакомец. Тео провёл рукой по лицу, с неприязнью отмечая, что лишь размазал этим грязь по коже, и, наконец, повернулся к говорившему.

Это был худощавый юноша, откуда-то знакомый, одетый в неброскую кожаную куртку, подражая героям детективных комиксов, которые так любил приятель Малфоя. Их взгляды пересеклись, и несколько мгновений Тео пытался понять, откуда он его знает. Мысли ворочались медленно, темнота вокруг — полумрак, рассеянный волшебным светом, наколдованным его безвестным спасителем, скрывал черты, но Нотт всё же узнал его.

— Спасибо, Уилл, — с хрипотцой в голосе ответил Тео. — Твоими стараниями — цел.

Уильям Пендлтон, ровесник Тео из аристократического, но захиревшего, рода протянул ему руку и рывком поднял Нотта на ноги. Тому тут же пришлось опереться на первую доступную опору — плечо второго мага. Они не виделись с приснопамятного утра, когда их занятие прервало сообщение о масштабной катастрофе в северной Шотландии. Панси и Тео отправились тогда в Ивернесс, а Пендлтон потерялся где-то вместе с Тики по пути. Это было лишь год назад — но этот год ощущался как настоящая жизнь.

— Я заметил, ты не дался так просто. Чем эти твари тебя приложили? — с сочувствием спросил его Пендлтон, когда Тео воспрял. Подобрав с пола свою палочку, Нотт несколькими десятками чар привёл себя в порядок, избавившись от мокрой грязи на лице и одежде, да и высушив саму одежду.

Проследив за взглядом Пендлтона, Тео увидел кучу костей на том месте, где находился тот ублюдок, что напал на него первым. Второй из них лежал истлевшим прахом в коридоре.

— Ментальная дрянь, — не стал он вдаваться в подробности. Как объяснить пришествие к нему какого-то, по-видимости, сильного вампира, Тео не знал. — Вампиры, проклятые отродья магии.

— Вампиры! Да-да! — покивал ему Уилл. — Ну, пойдём?

Он подождал, пока Тео перешагнёт прах противников и наколдовал некие чары, которыми убрал в мешочек останки вампиров.

— Ты как тут оказался? — наконец, спросил Теодор.

— Вызов Министерства, — пожал плечами Уилл. — Я сегодня был дежурный обливатор, а здесь всё-таки Лондон. Здесь какие-то маги жили, а потом всё сгорело. Вот, пришёл вызов. Гляжу — две горстки праха тёмных тварей, и ты лежишь. Наверное, зажали они тебя в тупике.

— Да, повезло, что ты меня нашёл, — вздохнул Теодор. Краем глаза он заметил, выходя на площадку, как Уилл слегка скривившись потирает свою левую руку в районе внутренней части предплечья, но не придал этому значения. — Так что, можно тебя поздравить с министерской должностью?

— Ага, — хмыкнул парень. — Вот, работаю. Мотаюсь каждый понедельник… на работу, — осёкся он. Теодор, с трудом преодолевая из-за головной боли каждую следующую ступеньку, наконец, достиг первого пролёта.

Уличный воздух заднего двора, куда его вывел Пендлтон, подействовал оживляюще. После («А сколько времени вообще?») четверти часа на полу в бывшем доме Джоли, в золе и прахе, поднятых в воздух после краткой стычки, его чуть ли не тошнило.

«А как вообще он меня нашёл?» — забеспокоился Тео. Вампиры не просто так нашли его, они будто бы следили за ним («Вот, чьи взгляды меня преследовали», — с холодком, прошедшим по спине, понял Тео), но Уилл нёс чушь: дома грязнокровок никогда не отслеживались, отслеживались палочки. Может, он тоже…

— Слушай, а давно на дома грязнокровок повесили, ну…

— Чары слежки? Не знаю. Знаю, что сейчас за этим делом следит девица Мидс. Гризельда, что ли, или Гертруда, квоффл её разберёт, — пожал он плечами. — Хотя грудь у неё что надо, — добавил он торопливо.

Если бы Тео смотрел на его лицо, он бы увидел лёгкий румянец — но ещё до того, как Пендлтон заговорил про груди Гертруды Мидс.

Он туда не смотрел. Вместо того он вспомнил, как уже много лет назад Гертруда Мидс, тогдашняя семикурсница, рассказывала, что отец ей выхлопотал место в отделе ограничения колдовства несовершеннолетних.

— Да-да, Гертруда, — кивнул Тео и скривился от очередной порции болезненных чувств. — Уже четыре года там работает.

— Вот-вот. Тебя подкинуть?

— Сможешь в Хогсмид?

— А, конечно. Не вопрос. Я думал, ты снова в Уэльс свой… Ну, то есть, или где ты там живёшь.

Аппарация добавила ещё больше болезненных чувств, которые были буквально исполнены боли. Оказавшись на земле, он аж присел от боли на несколько минут, а когда звон в голове и пульсирующая боль в висках утихли, понял, что Пендлтон аппарировал его за валуны у тропинки к Хогвартсу.

«Странное место. И что ещё он говорил про Уэльс?»

Тео стряхнул палочку в ладонь, стараясь быть незамеченным, и…

— Петрификус Тоталлус! Инкарцеро! Финита Петрификус!

Уилл, явно не ожидавший такого подвоха, оказался лежачим на земле, связанным канатом по рукам и ногам. Канат даже проходил между его челюстями, чтобы он не мог откусить себе язык — Теодор читал что-то такое в романе магического беллетриста из Бельгии, имя которого вылетело у него из головы, и после тех впечатлений эти чары выходили у него именно такими.

— Уилл, ты что-то недоговариваешь, — сев на корточки рядом со сверстником, мягко сказал Тео. — Как ты меня нашёл?

Он ослабил чары, а глаза Пендлтона, выросшего вне Хогвартса, наполнились слезами, которые он тщетно пытался сморгнуть.

— Я просто слежу за тобой, Нотт, — наконец, сказал он. Совершенно ровным и спокойным тоном. — Это задание моего мастера. Следить и защищать.

— Защищать? И кто же твой мастер?

— Имя Рабастан тебе что-нибудь говорит?

Он произнёс последнюю фразу язвительно и желчно, так, будто бы хотел напугать Тео. Тео не испугался. «Наверное, этого стоило ожидать».

— И вообще, — продолжил Пендлтон. — Если бы не я, ты бы издох там в своих судорогах ментальных атак. У тебя долг Жизни передо мной, Нотт.

— Фините, — с недовольством ответил Тео на эту претензию. На этот раз он сам протянул улыбнувшемуся Уиллу руку и помог подняться. — Долг Жизни… что же. Я сделаю всё, чтобы отплатить тебе тем же.

— Мастер говорит, что все его знакомые астрологи ставят на одного из двух. И второй — преступник номер один, Нотт, — со значением прошептал худющий Пендлтон, приподнимая свой рукав. Там красовалась чёрная метка. — И мастер говорит мне, что это ошибка, которая может стоить мне жизни.

Тео хотел было отступить от его горячного шёпота на шаг, но Уилл схватил его за рукав.

— И я не хочу лишиться жизни, Нотт, — торопливо зашептал он, бегая взглядом, будто бы получил неожиданную надежду на спасение. — Я хочу жить, завести детей и вернуть славу моему роду. Вот тебе и долг жизни, понимаешь!

— Понимаю.

Боль накатила с новой силой, и это заметил даже его визави, решивший тут же попрощаться и исчезнуть. Тео доковылял до замка и беспрепятственно — миссис Пинкертон не стояла, чтобы проверить его, как сторожевой дог, — прошёл внутрь, отправившись в душ и спать.

* * *

Следующие несколько недель Теодор провёл в максимально тихом и безынтересном графике. Он работал с книгами и выполнял задачи старшего префекта, назначал и принимал отработки за декана, согласовывал матчи плюй-камней (и на одном из них даже чуть не заснул; Джинни, составившая ему компанию, действительно уснула на его плече), посещал Визенгамот и проводил репетиции.

Приближалось Рождество и окончание семестра, преподаватели решились дать контрольные проверочные работы, и ко всему прочему добавились ещё и домашние задания.

Словом, школьная жизнь Тео вновь стала насыщенной, но с исчезновением из его жизни Кэрроу и отсутствием других приключений стало тихо и спокойно.

Единственным ярким пятном стало ужасающее откровение, которое он получил после очередного сеанса отработок — с началом зимы студенты-младшекурсники стали слишком часто баловаться с льдом и снежками, и отрабатывать их отправляли под присмотр Нотта на очистку без палочек рам картин. Миссис Пинкертон приносила списки магических картин в башню префекта, а Тео брал книги и делал домашние задания за наколдованными столом и стулом, пока провинившиеся подростки тряпками чистили вековую пыль с доспехов, рам и оконных ниш.

В один из дней, когда у него никак не получалось посчитать градиент сходящегося вектора нормальной тяги для простейшего оперения метлы — всё время произведение векторов оказывалось скалярным — он волей-неволей подслушал спор троих третьекурсников, двух хаффов и гриффа, которые не могли решить, кто из них видел настоящую рекламу летом.

— …там должны были выступить Ведуньи и Майли Сайрус!

— Нет, никакой Майли, там должна была выступать Ханна Монтана!

— Да при чём тут вообще Ведуньи, там Битлы и Квин должны были соединиться!

— Кто такие эти твои Битлы? Вот Ролинг Стонс — вот, это да!

— Парни, займитесь делом, — раздражённо окликнул их Тео. — Хватит переговариваться о пустяках. О чём вы вообще?

— Как же, мистер Нотт, сэр, вы разве не слышали про летний фестиваль в Шотландии? — спросил самый рослый из них. Блондин с Хаффлпаффа с соломенного цвета волосами щеголял причёской а-ля Фред и Джордж и мог радоваться, что его первые редкие усики под носом были достаточно светлыми, чтобы их пока никто мог не замечать.

— Что-то слышал, — буркнул Тео.

— А мы туда не попали, — расстроенно продолжил третьекурсник. — Потому что в Портйеррок не добраться.

— Я наколдую сейчас Силенцио, — погрозил Тео. Мальчишки заткнулись и начали усердно работать. Тео в сердцах вывел на бумаге «ПОРТЙЕРРОК» вместо формулы градиента.

Это название ему показалось знакомым. Как будто бы он его уже видел и слышал — но где это место находилось, ему было неведомо. «Кажется, Снейп что-то говорил… про события там», — подумал Теодор.

Когда отработка закончилась, Нотт отправился в библиотеку. Её закрывали на замок попеременно четыре декана, и сегодня была очередь Слагхорна — который, разумеется, переложил эту обязанность на Нотта. В голове у него всё ещё крутилось название злополучного местечка, которое крутилось в голове то тут, то там.

— Акцио, атлас Британии!

Фолиант не относился к маггловской литературе, потому что его составителем был сам мистер Скамандер: он наложил на маггловскую топографию свои изыскания и исследования коллег, получив тем самым полный справочник на двадцать лет назад. Таких книг в Хогвартсе было десять штук, и ещё несколько попало из коллекции Дамблдора, судя по полке с корешками. Тео пытался сначала зарываться в данные оттуда для своих политических памфлетов, но понял, что это было бесполезно — большинство магических существ были паразитами, которые размножались там, где была магия, поэтому докси не водились в горах, зато в избытке — в магических кварталах.

Это ещё сказал Локхарт на первом… нет, втором курсе, а в магических источниках и влиянии их на тварей он был экспертом. Это Тео помнил хорошо. Учителем, правда, был дрянным. «А может это ему Слагхорн привил страсть к театру?» — развлекался мыслями Тео, перелистывая атлас в поисках индекса территорий.

Портйерроком оказалось местечко, буквально несколько домов, в юго-западной Шотландии, Гэллоуэе. Не так далеко оттуда находился и, собственно, Хогвартс, где в тот момент над атласом склонился Теодор. Он вспомнил, где впервые увидел это название — на афише в кафе у самого берега Канала в Дувре, где они сидели с Джинни.

Теодор отнял взгляд от карты и задумчиво нахмурился. Снейп говорил, что «в Портйерроке что-то произошло», намекая на уменьшение числа магглорождённых в Хогвартсе. И действительно, нет-нет, да приходило ощущение, что среди студентов других факультетов не хватало примелькавшихся лиц, не вернувшихся в Хогвартс. Там должен был случиться музыкальный фестиваль, о котором судачили мальчишки, и на который…

«О, нет», — пронзила его разум догадка. — «Тюбер!»

Тим Тюбер искал своего брата-сквиба Ронни, и даже ритуалами они с Тео не смогли найти его следов — решив, что младший Тюбер сбежал на континент.

«Лестрейндж хвастался, что обеспечил Лорду Барьер», — вспомнил следующий факт Теодор. — «А в Портйерроке случилось нечто, из-за чего не все грязнокровки вернулись в школу». Неужели…

Он сел на скамью у стола, где был разложен атлас. Это было неожиданным и очень страшным откровением, от которого у Тео возникло лишь больше вопросов. Не про Барьер ли ему напоминала леди Виктория? Не она ли рассказала Лестрейнджу — или тому, кто задавал вопросы за него, — как именно создать Барьер?

«Триста сорок восемь миль», — вспомнил он. Подскочив, Тео тут же ринулся вымерять наколдованным шнурком расстояние по карте, а потом складывать его столько раз, сколько было в нём длины относительно мерки масштаба… результат его обескуражил.

От Портйеррока до Дувра было триста сорок семь миль. До Хью-Тауна на островах Силли у Корнуолла — триста сорок. До Аллихиса в Ирландии — триста двадцать. Вся Британия попадала в радиус трёхсот сорока восьми миль от Портйеррока.

Одного этого было достаточно, чтобы счесть слова леди Джонс правдой. Это она дала подсказку Пожирателям и предупредила Теодора. Это там Лестрейндж дал Тёмному лорду Барьер. Это там сгинул в безвестности Ронни Тюбер, тринадцатилетний сквиб, ставший жертвой и заложником леди Малфой чуть больше года назад.

Той ночью Теодор видел кошмарные сны. Это было обыденностью. Но в этот раз Ронни Тюбер своими открытыми и честными глазами смотрел на него с грустным видом, пока его огромные игрушки в аляпистых костюмах рвали на части магов — Уилла Пендлтона, Перси Уизли, Аластора Муди, Людо Бэгмена и сотни других.

* * *

В следующий понедельник Теодор зашёл к Тюберу, договорившись о встрече заранее, через камин в министерском Атриуме. Заседание Визенгамота было в очередной раз бессмысленным, не было половины представителей-пэров Низкого Визенгамота, а в Верхнем Визенгамоте многомудрые лорды и леди устроили беспощадную брань, как в трущобах Шеффилда, споря друг с другом по вопросу пошлин и податей. Это было абсурдным для Тео — Барьер мешал любым перемещениям грузов, хоть сколько-то насыщенных магией: они горели, взрывались, портились…

— Тюбер-холл, — чуть слышно произнёс Тео, торопливо оглянувшись вокруг с готовностью поставить невербальный щит — или атаковать непрошенного надсмотрщика. После нападения вампиров (полностью понять, что это было такое, он так и не смог — очень уж всё было странным, но отправил послание для Джереми Яксли из Хогсмида с просьбой о встрече) Тео стал тщательнее беспокоиться о своей безопасности.

Второй раз можно было и не спастись.

Тюбер-холл встретил его пустой гостиной. Вокруг царил беспорядок, чувствовалась общая неубранность, кое-где пластами виднелась пыль, напитавшаяся магией: экскременты магических паразитов, крошки и упаковки от волшебных сладостей, бутылки и липкие следы от алкоголя…

Нотт поморщился. Он не раз был свидетелем того, как взрослые маги совершенно забывают о том, что в их руках сила, способная одним лишь движением палочек очистить всё вокруг от грязи, залатать одежду или даже зачаровать новую. Маги, особенно одиночки, будто бы забывали о том, что магия — инструмент, данный им от рождения, и превращались видом в бродяг. Маггловские калики-переходники, волшебники-сказочники, что бродили в немытом виде в Средние века по Острову, на самом деле продолжали существовать в отдельных магических кварталах в виде неумытых грязных и вонючих волшебников.

По тому, что видел Тео своими глазами в Тюбер-холле, Тим Тюбер стремительно рисковал оказаться таким же уже в недалёкой перспективе.

— Тео, привет, — в гостиную, привлечённый звуками камина, вышел с палочкой в руках хозяин дома. Со спутанными длинными волосами, глубокими мешками под глазами, в домашнем халате со странного вида пятнами. — Ну и денёк, да?

Нотт пожал руку своего вассала и вздохнул. Тюбер выглядел плохо. Бездействие его угнетало и убивало.

Беседуя о погоде — в Англию пришла неожиданная декабрьская метель — они перешли в кабинет по анфиладе коридоров. В свой первый визит Теодор был там же. Тогда его проводником был Мартин Тюбер, человек, который тогда затеял игру и попытался выскользнуть из-под вассалитета Ноттов — и в конечном итоге удачно использовавший своего сюзерена себе же на пользу.

Дерри фыркал на то соглашение не меньше леди Виктории.

— У тебя есть какие-то новости? — с едва теплящимся огоньком надежды в глазах спросил Тюбер, когда Тео вспомнил о летних событиях.

— У меня есть догадки, — ответил Теодор, отведя взгляд. — Я не уверен в том, что они правдивы. Но они есть.

— Ты… вёл расследование? — брови Тюбера поднялись в изумлении. — Я… это очень ценно. Спасибо, Теодор.

Тео даже смутился. Самую малость. И тут же подумал, что это изумление Тима нужно использовать. В своих целях.

— Я… использовал свои источники, — вздохнул картинно Нотт. — Говорил с людьми из Аврората. С лордами Визенгамота. Всё указывает на то, что Барьер был создан ритуалом, для которого были принесены жертвы.

— Конечно, не мудрено, тёмная магия Того-кого-нельзя-называть, — согласно покивал он. — Какие могут быть сомнения. Проклятые практики.

«Которые откуда-то известны леди Виктории Джонс», — подумал Тео. Сказал он, впрочем, совсем другое.

— Никто не знает, откуда Тёмный лорд вытащил этот ритуал, и никто из моих… — «агентов»? «людей»? «контактов»? — собеседников не был свидетелем этого. Но есть факты, и есть арифмантика, которая даёт нам инструменты.

Тим Тюбер сжал кулаки так, что костяшки пальцев аж побелели. Теодор придал своему голосу ещё больше сожаления.

— Если не ударяться в подробности, Тим, то всё выглядит так, что центр купола этого Барьера должен находиться где-то над юго-западной Шотландией.

— Акцио, карта Британии! — скомандовал Тюбер. С одной из полок к ним слетел глобус, подобный тому, который стоял в одном из холлов Хогвартса. Не успел Теодор удивиться тому, как лихо Тюбер призвал глобус картой, так чуть не поперхнулся отпитым из бокала вином, когда разглядел, что это был за глобус.

На «восточном» полушарии глобуса была изображена Великобритания — Британские острова. Британия — Англия, Уэльс, Шотландия, острова в Канале и Ирландском море, Оркнеи и Шетланды, Ирландия, в конце концов… а с другой стороны, на «западном» полушарии — Колонии. Британская Индия, Южная Африка, Австралия и Вестралия, Зеландия и россыпь океанских островков.

Иначе говоря, это был очень странный глобус.

Замаскировав удивление под кашель, который погружённый в новую идею Тим Тюбер даже не заметил, Тео всё-таки отпил вина и продолжил речь.

— Галлоуэй. Именно там будет точка, которая позволит описать окружность для Оркнеев, Ирландии и Дувра.

— Да, и правда, — задумчиво протянул Тюбер. Теперь он гипнотизировал шар с рисунком взглядом, словно тот мог дать ему ответ. — Ты можешь не продолжать. Теперь я всё понял. Ронни отправился именно туда и там и пропал, да?

— Мы с тобой решили, что он не поехал, — Нотт трагично опустил взгляд на столешницу. Он уже оставил переживания о Ронни Тюбере в прошлом. Теперь же ему нужно было заручиться праведной помощью Тима для того, чтобы… чтобы в каком-то будущем всё же кинуть вызов коту. Как-то просил его Карамеди руками Уингера, Лестрейндж и вся Британия.

Он преисполнился этим и чувствовал, что должен. Тёмный лорд был той самой лестницей, по которой Теодор Нотт мог подняться к власти и не просто остаться «лордом Визенгамота», одним из сотни, а стать кем-то большим.

И каждая палочка на его стороне была важна.

— Он всё же поехал… — Тюбер горько закончил фразу за него и прикрыл глаза. Прикрыл их с горечью. Он опёр свой лоб на кулак руки, локтём поставленной на стол, и всхлипнул. Из сжатых в боли глаз вытекла и капнула вниз слезинка.

— Это ещё одна причина, по которой я никогда не приму власть лича, — тихо, почти шёпотом, сказал Нотт спустя минуту.

Тюбер встрепенулся. Злость была во взгляде его красных глаз, гнев утраты бушевал в его виде, ярость слышалась в его хриплом голосе.

— Не примешь? Ты ведь лорд Визенгамота, Нотт! Ты лижешь ему зад каждый понедельник, а тогда, в августе, замарался в первый же день! Мой выпуск Хогвартса хотел с палочками в руках идти на Министерство и возвращать власть Скримджеру, но как же, сам Теодор Нотт, сраный лорд и сюзерен, призывал сплотиться!

— Послушай…

— Как давно ты знал о том, что случилось с Ронни? Месяц? Два? Через полторы недели Рождество, и я верил, что Санта сможет вернуть мне брата. Моего любимого брата! Единственную родную душу! Сука!

— Тим…

— Зачем ты это говоришь? Зачем, во имя чего, мистер Нотт? Я ведь и так скован клятвой вассала, и даже отец не смог бы её нарушить! Твои лживые слова не воскресят мне брата, Нотт! А то, что проклятая тварь и её приспешники узурпировали власть, известно и без тебя! Проклятье.

Из него словно выпустили дух. Крик, заполнявший пространство вокруг, угас, и вместо гневного мага на стуле напротив Теодора Нотта оказался совсем молодой, разбитый одиночеством волшебник. Тим Тюбер был старше Тео на сколько — пять, шесть лет? Затворник в своем доме, он остался без связи с родителями, братом, а другой брат и вовсе исчез. Казалось, только надежда на лучшее держала в нём силы.

Тео подался вперёд и положи свою ладонь на его, подрагивающую в беззвучных всхлипываниях.

— Тим. Мне жаль. Мне очень жаль. Я узнал всё только недавно. Если бы я знал раньше… я бы сказал тебе. Ведь в первую очередь ты не только мой вассал. Я смею надеяться, что ты — мой друг.

Тео действовал по наитию, с холодным разумом подбирая те слова, которые, как ему казалось, были подходящими при случае. «Джинни бы сказала, что я мерзкий слизеринец», — подумал он. — «А Невилл и вовсе б оскорбился».

— И нет, я не вылизываю задницу Тёмному лорду. И прочие лорды — тоже. Многие из них. Чтобы что-нибудь сделать, нужно придумать план и начать первые шаги. И я уже сделал эти первые шаги, будь уверен. Садисты, что мнили себя профессорами, покинули Хогвартс навсегда. Ногами вперёд.

Их взгляды вновь встретились. Теодор старался говорить ровным, спокойным, уверенным голосом. Таким, чтобы успокоить своего собеседника.

— И, конечно, я хочу, чтобы ты был уверен. Мы отомстим за каждого погибшего. Каждого, кого убил Тёмный лорд и его самые тёмные и мерзкие прихвостни. Я обещаю тебе, друг.

— Как я могу помочь? — тихо спросил Тюбер. Нотт на миг прикрыл глаза, с трудом удерживая себя от триумфальной улыбки.

— Помнишь, ты писал, что после чьего-то саботажа весь сок стал гноем? Он ведь хорошо горит?

В Хогвартс Теодор Нотт возвращался полный уверенности в том, что любой штурм замка, если он всё же случится, обернётся для Тёмного лорда большими потерями от огня. Гной бубонтюбера горел очень хорошим магическим пламенем.

Даже слишком хорошим.

«Для диадемы. Например».