Мечты сбываются иначе (гет)

— Возмутительно и неуместно, — Снейп смерил Туманову презрительным взглядом.

— Не волнует, — отмахнулась девушка, — Лично у меня выходной. Могу расслабиться.

— Такой наряд позорит звание преподавателя. Тем более это просто нелепо. И в этом вы собираетесь разгуливать по Хогсмиду?

— Ага, — Алина пыталась запихнуть в сумку упирающегося Бладжера.

— Вы совершенно не в ладах с головой, мисс Равенкло. Ваше помешательство на оборотнях сыграет с вами злую шутку. Вряд ли ваш стеснительный дружок оценит эту мерзость, — оскалился зельевар.

— Тебя так живо беспокоит душевное равновесие Рема, что я вновь наталкиваюсь на подозрения, — шутливо подмигнув, Лина замкнула молнию, чуть не защемив хвост юркого хамелеона.

— Осточертели подобные намеки! — взвился маг.

— Так не докапывайся. Я и так прекрасно знаю, что Рем будет не в восторге. Однако будем считать это шоковой терапией. Ему давно пора свыкнуться с мыслью, что он оборотень. Тем более, что это не для кого не секрет. Принять себя весьма важно, особенно, если нет возможности что-либо изменить, — магла взяла с полки журнал отчетности и принялась спешно ставить галочки напротив сдавших доклады студентов.

— Как глубокомысленно. Может, мне приобрести майку с черной меткой? — прошипел профессор.

Алина удивленно уставилась на мужчину. Казалось, что на его лицо всего на минуту набежала тень тоски.

— Северус, это разные вещи… — протянула магла растеряно, — У Ремуса это навсегда.

— У меня, представь, тоже, — Снейп опустился на стул и потер ноющее запястье. Не далее как час назад Лорд вновь призывал его и, не получив никакой интересной информации, привычно отыгрался на своем шпионе. Возможно, он никогда б так не разоткровенничался, если бы не апатия и опустошающая тяжесть бесконечного пренебрежения со стороны ударников фронта. Каждый жаждет признания своих заслуг, и Снейп не был исключением. А эта надоедливая девчонка вторую неделю подряд помогала ему с ингредиентами для зелий и даже находила добрые слова в его адрес. Впрочем, эти редкие комплименты были излишне приправлены едкими и порой слишком личными подколками. Тем не менее, неизбалованному зельевару все равно было приятно где-то глубоко в душе, пусть его разум не готов был с этим согласиться.

— Рано или поздно война закончится, — пожала плечами Алина, подбирая правильные слова — Тогда для многих наступят перемены.

— Вопрос лишь в том, кто доживет до этого светлого часа. И светлого ли, — хмыкнув, собеседник взмахнул палочкой, призывая стопку исписанных тестовых листов по свойствам алмазного порошка.

— Ты собираешься работать в выходной? Тебе стоило бы передохнуть, — покачала головой Лина.

— В отличие от вас, мисс Равенкло, не имею привычки расслабляться. Тем более, не считаю приятным времяпровождением посиделки в грязных барах с подозрительными личностями.

— Жаль, я бы с удовольствием провела время в баре вместе с тобой. Думаю, это могло бы тебе понравиться, ведь тогда подозрительной личностью был бы именно ты, — последняя галочка заняла свое место, — Эх, еще пять работ стрясти.

— Пить сливочное пиво не в моем стиле. А студентов нужно держать в страхе.

— Сливочное пиво и не в моем вкусе тоже. Правда, и в распитии огневиски я не партнер. Думаю попробовать мятный ликер. А страх это не универсальное средство, что, впрочем, не делает его менее действенным в некоторых вопросах. Однако я не внушаю такого ужаса. Сложно сравниться с грозой подземелий, — Туманова немного покраснела от волнения, осознавая, что у них впервые протекает некое подобие дружеской беседы.

— Советовал бы вам черемичную настойку. Мятный ликер имеет опасный остаточный аромат, раздражающий нервную систему нашего уважаемого наставника львиного факультета. К тому же в «Метлах» ликеры просто отвратительны, — заметил Снейп.

— Вот это забота, — поразилась собеседница.

— Ничуть, смею вас заверить. Это элементарная предусмотрительность. У мадам Памфри тоже сегодня выходной, так что заведующим больничным крылом к своему несчастью являюсь в данный момент я. Нет желания носиться с желудочными спазмами бестолковых пьяниц.

— Можете быть спокойны, достопочтенный медмаг, мы собираемся в «Кабанью голову».

— Медмаг? — переспросил зелтевар, — Звучит отвратительно. Откуда только вы берете эти словечки. В «Кабаньей голове» вам решительно нечего делать. Хотите неприятностей на свою магловскую голову?

— Я ж с Ремом, ничего не произойдет, — беспечность Тумановой раздражала.

— Равенкло, вы, кажется, подзабыли, что ваши способности не защищают от ядов или метких ударов. Почему я обязан заботиться еще и о вашей безопасности, — профессор оторвался от контрольных.

— Может, потому что вы мой ангел-хранитель? Или мы друзья? — игриво предположила девушка.

— Очень смелая фантазия. У меня нет крыльев, мисс Равенкло. И я не имею привычки заводить друзей.

— Зря. Всем нужен кто-то близкий рядом.

— Стоит обратить ваше внимание на один занимательный факт. Сильнее всех ранит предательство так называемых друзей. Вы влезли в военные игры, здесь нет места привязанностям, тем более с учетом вашего шаткого положения, — голос мага был совершенно бесстрастным, но совершенно ясно звучал неравнодушный подтекст сказанного.

— Именно в военное время нужны союзники, дружба, надежда и любовь. Иначе теряется смысл борьбы, — отрицательно покачала головой магла.

— Не забывайте про чувство мести, тщеславия и элементарного желания одержать победу, — парировал Снейп.

— С такими ощущениями пусть воюют на стороне Лорда.

— Какая наивность. Да знаешь ли ты, девчонка, что половина твоих великолепных героев…

— Северус, Лиана… — вкрадчивый голос директора прервал душевные излияния брюнета, — Рад видеть вас обоих в добром здравии. Лиана, кажется, Ремус давно ищет тебя. Минут десять назад я видел его идущим в сторону теплиц. Думаю, стоит скорее продемонстрировать ему эту чудесную футболку.

Туманова смущенно кивнула и направилась прочь из учительской.

— Северус, я стал невольным слушателем вашей беседы с юной мисс Равенкло.

— Прошу прощения, директор. Больше подобного не повторится, — заверил младший волшебник.

— Не только в этом дело. Я заметил, что девочка проявляет к тебе излишний интерес. И, вероятно, благодаря этому факту ты сегодня был столь общителен и откровенен. Ты ведь знаешь, Северус, что я всегда был на твоей стороне. Тешу себя мыслью о праве называться твоим другом, — вкрадчивый голос директора не имел контраста с холодным взглядом, брошенным на ученика, пока тот, отвернувшись, листал потертый фолиант, предчувствуя неприятный разговор, — Я не исключаю возможной симпатии к твоей личности. Восторженные молодые особы бывают падки на загадочность и силу. Но как только девчонке раскроют глаза на твое прошлое…

— Мне наплевать… Мне всегда было плевать на чужое мнение, Альбус, иначе бы я не смог долго разыгрывать весь этот спектакль, — возмущенно вспыхнул зельевар.

— Мы оба знаем, что это не так. Северус, мальчик мой, я просто забочусь о твоем душевном равновесии, — директор поднял руку вверх, пресекая дальнейшие возражения, — Просто выслушай меня. Скоро война закончится, и при удачном раскладе ты будешь свободен от всего этого, как выражаешься, «шоу». Если б это была любая другая женщина, я был бы счастлив за вас. Но Алина слишком молода, неопытна и влюбчива. Отсутствие магии безусловный минус, но принадлежность к привилегированной фамилии и несметное наследство будет настолько привлекательным бонусом, что внимание к мисс Равенкло будет весьма активным.

— Ты хочешь сказать, что у такого ничтожества, как я, никаких шансов? — усмехнулся слизеринец.

— Я совершенно не это имел в виду. Просто обратил твое внимание на очевидные факты. Но, что более вероятно, Ремус…

— Они просто друзья, — настойчиво отмахнулся Снейп.

— Возможно. Но, мне кажется, ты слишком настойчив в этом убеждении, для незаинтересованного человека, не так ли? — лукаво улыбнулся старик.

— Директор, давайте закончим этот бесполезный разговор. Я заверяю вас, что у меня нет никаких интересов, кроме котлов, ингредиентов и уничтожения Лорда.

— Будь по-твоему. Надеюсь, ты услышал меня, Северус. Я не хотел оскорбить или разочаровать. Все только ради твоего блага, — дверь мягко закрылась.

— Или ради общепобедного блага… — пронеслось в голове мужчины.