Breaking the ice. Хроники (джен)

Когда Тувок обнаружил, что кто-то на «Вояджере» тайно связывается с кейзонами — опять! — капитан Джейнвей не слишком удивилась. Во всяком случае, не так, как в первый раз — ведь почему бы тому, что случилось однажды, не повториться снова? — тем более что Сеска перед бегством «любезно» объяснила свои мотивы, которые вполне могли бы показаться весьма резонными и кому-нибудь другому. Но вот когда Тувок порекомендовал не ставить в известность об открывшихся обстоятельствах коммандера Чакотая — тогда капитан Джейнвей с целую минуту не могла прийти в себя от шока.

Тогда она, кляня себя последними словами, все-таки не решилась задать прямой вопрос, но теперь, когда Тувок выработал план действий по выявлению предателя, стоило все-таки прояснить щекотливый момент.

— Тувок, в прошлый раз вы порекомендовали, — она с трудом удержала за зубами слово «попросили», ибо та «рекомендация» куда больше смахивала на просьбу, — оставить коммандера Чакотая в стороне от этой проблемы. Почему? Вы его подозреваете?

Она ждала привычного: «Я подозреваю всех, кроме тех, чья непричастность недвусмысленно доказана следствием», но, к ее удивлению, Тувок немедленно и твердо ответил:

— Нет.

— Нет? И это все?

— Капитан, несмотря на то, что я подозреваю всех, кроме лейтенанта Пэриса, чью непричастность установил до того, как предложил его кандидатуру на роль «подсадной утки», мы с вами оба понимаем: наиболее вероятно, что предатель — маки.

Джейнвей кивнула, соглашаясь. Ей, несмотря на серьезность ситуации, очень хотелось пошутить на тему «всех» и поинтересоваться, включена ли она сама в этот список. Однако она воздержалась. Не столько потому, что Тувок не одобрял шуток, тем более в таких обстоятельствах, сколько потому, что — и она только теперь это осознала — этот несерьезный вопрос не разрядит обстановку, а, наоборот, заставит главу тактической службы задуматься над тем фактом, что в этот раз он вознес над рамками своих подозрений еще одного человека. Сколько бы вулканцы ни утверждали, что им не знакомы такие понятия как «неосознанные действия» или «проекция», — чем больше Джейнвей с ними общалась, тем больше понимала, что это чрезмерно оптимистичное утверждение очень далеко от реального положения вещей.

— Однако, Тувок, наиболее логичный кандидат на роль «подсадной утки» для вашего плана тоже — кто-то из маки. Если кто-то из них признает, что ему неуютно на корабле Звездного флота — для Сески это будет выглядеть более чем правдоподобно. И намного более вероятно, что она поверит кому-то из своих бывших коллег, чем Тому Пэрису.

— Вряд ли Сеска упустит источник информации о «Вояджере» только по той причине, что не любит мистера Пэриса, — усмехнулся Тувок.

— Нет, не упустит. — Джейнвей на мгновение задумалась. — Но в любом случае коммандер Чакотай может знать или заметить что-то, чего не знаем или не можем заметить мы. Это, в конце концов, его люди. Ваша рекомендация, Тувок, выглядит не очень-то логичной. — Джейнвей просто думала вслух, но, уже сказав эти слова, поняла, что они прозвучали как провокация.

— Мы вполне способны обойтись без экспертной оценки коммандера Чакотая в этой ситуации, — жестко отчеканил Тувок. И уже другим тоном добавил: — Мы поставим его в неприятное положение, заставив принять участие в установке капкана на одного из «его людей». И то, что обстоятельства не требуют его обязательного вмешательства, представляется мне удачным.

Джейнвей почувствовала сильное желание придержать руками падающую челюсть. Или поинтересоваться, кто этот человек и куда он дел труп невинного убиенного лейтенанта Тувока.

Вулканцы восприимчивы к чужим эмоциям, они способны заметить проблеск эмоциональной реакции там, где представителю любой другой расы и в голову не придет подобное предположение. Но, несмотря на это, Джейнвей никогда не слышала о том, чтобы вулканцы щадили чужие эмоции. И уж тем более никто бы не предположил подобную деликатность в Тувоке.

Н-да, а еще говорят: старую собаку новым трюкам не научишь. Ха.

— В случае с самой Сеской коммандер Чакотай справился превосходно, — напомнила Джейнвей. — «Хотя один бог ведает, скольких седых волос ему это стоило», — добавила она мысленно. Перевела взгляд на Тувока, и поняла, что тот думает о том же.

— В этот раз наша антреприза рискует затянуться на несколько недель.

— Вы правы, — кивнула Джейнвей. — Что ж, действуем по вашему плану. Надеюсь, — она усмехнулась, — лейтенант Пэрис не злоупотребит нашим распоряжением «держаться вызывающе».

На самом деле, она не сомневалась как в том, что Пэрис воспользуется карт-бланшем на полную допустимую катушку, так и в том, что он получит от этого море удовольствия и, возможно, даже сможет немного повеселить посвященных. Это было бы нелишним.

— Я лично прослежу за тем, чтобы он не перешел границ допустимого, — серьезно заверил Тувок.

А может, и не сможет. Тувока, пожалуй, повеселишь.

Повисло молчание. Джейнвей чуть ли не впервые с момента знакомства с этим человеком не знала, что ему сказать. «Ваши намерения делают вам честь»? Для вулканца, вероятно, нет оскорбления страшнее, чем подозрение в том, что в основе его решений лежит хотя бы тень эмоций. «Вот уж не думала, что вы когда-нибудь научитесь не только понимать тонкости взаимоотношений тех рас, что не способны относиться к происходящему безэмоционально, но и станете принимать это во внимание»? Шутки Тувок не одобряет. Наконец, она сдалась и вернулась к теме разговора:

— Рано или поздно нам придется все ему рассказать.

— Чем позже, тем лучше. Коммандер Чакотай — не слишком хороший актер.

Джейнвей рассмеялась. В каком-то смысле Тувок был прав: Чакотай всегда предпочитал говорить правду — или хотя бы ту часть правды, которая не вредила делу, что заставляло собеседника обманываться самостоятельно. Очень по-вулкански, кстати. Но как фундамент для будущего объяснения с Чакотаем озвученный Тувоком резон подходил весьма неплохо. Хотя правдой являлся меньше чем наполовину, а то и меньше чем на треть.

— Чакотай… — она запнулась и все же договорила в спину уходящему Тувоку — в глаза бы вряд ли смогла: — Он вряд ли поймет.

Скорее уж, оскорбится тем, что его держали в неведении, но этого она говорить не стала.

Тувок чуть повел плечами, и его левое ухо дернулось, выдавая невидимую сейчас усмешку. И Джейнвей поняла: ему это и не нужно.