Не стоит благодарностей, Раиса! (джен)

Примечания:

Этот драббл описывает то, что произошло между Карлом и Итаном, пока Раиса бегала за аптечкой. Этот драббл рекомендуется к прочтению и является каноном фанфика. Ну а если вам не хочется читать что-либо с намеками на слэш, то вкратце: Гейзенберг сделал Уинтерсу из металла те самые отгрызенные ликаном пальцы на левой ладони.

~Hilfe für dich~

— Рая? — обратился Гейзенберг к Раисе, вытаскивая ящик с инструментами.

— Ась? — отозвалась кудрявая девочка, оторвавшись от созерцания обрубков на левой руке Итана, на которых сейчас не было бинтов. Выглядело это одновременно и пугающе, и завораживающе.

— На третьем уровне вот тут, — Карл тыкнул в место на карте отверткой, — в шкафу аптечка имеется. Принеси ее. Если за тобой бронированный солдат увяжется, не ломай его, а веди прямо сюда, он нам пригодится.

— Окей, — легко согласилась Раиса, вскочив с места. — Итан, вот тебе спиртяга, если что, вопи благим матом! — С этими словами Раиса поставила на стол пузырек с лекарством и покинула комнату.

Легким кивком головы Карл закрыл за ней дверь и повернулся корпусом к Итану.

— Пиздец, как тебя загрызли, просто ужас, — скривился Гейзенберг, разглядывая пострадавшие пальцы Уинтерса. — Кольцо-то сними.

Итан, изо всех сил стараясь не задеть больные участки кожи, снял кольцо и надел себе на палец правой руки. Сидеть здесь с Хайзенбергом наедине казалось Итану ужасающей пыткой, сидящая рядом и вечно болтающая Раиса могла бы скрасить эту операцию. Но Раисы не было, а сам Итан еще до сих пор не отошел от того вчерашнего случая, когда Гейзенберг неожиданно зализал ему тот страшный порез на ладони. Причем зализал в самом прямом смысле этого слова.

Карл аккуратно взял левую ладонь Итана и покрутил под ярким светом электрической лампочки.

— Ну, тут либо ампутировать окончательно, либо на оставшиеся сухожилия пришпандоривать. Как поступать будем?

Итан исподлобья глянул на Карла. Вот тебе Сцилла и Харибда. Что то, что это было не совсем приятно, но что поделать, не ходить же ему, Итану, всю оставшуюся жизнь с тремя пальцами.

— Давай на сухожилия, — выдохнул Итан.

— Не скажу, что ты сделал прямо идеальный и верный выбор, но крови ты сейчас потеряешь куда меньше, нежели согласившись на ампутацию, — хмыкнул Гейзенберг, туго закрепляя на запястье Итана ремешок с кругляшком кожи. — Дергаться будешь?

— Буду, — угрюмо усмехнулся Уинтерс.

— Тогда щас зафиксируем, нет проблем, — Карл пододвинул брусок металла под руку Итана и завязал еще один ремешок. — Пойдет?

— Побежит, — сжал зубы Итан. Несерьезность Гейзенберга его чуть ли из себя не выводила.

Карл хрипло рассмеялся.

— Хорошо ты все-таки шутишь, Итан… — покачал головой механик, доставая со дна ящика два тонких медных прутика по три-четыре сантиметра длиной. Под взглядом Карла прутики гнулись, меняя форму, постепенно становясь согнутыми в дуги, с причудливыми формами и крючками на концах. Прутики повисли над двумя пострадавшими пальцами Итана — Карл что-то прикидывал, склоня голову набок. Затем Карл вонзил крючки в пальцы, а начала прутьев положил на кусок кожи.

От неожиданной боли Итан охнул, сгибаясь в три погибели и зажмуриваясь, чувствуя, как гладкий металл проходит глубоко в мясо и там крепко цепляется за нити сухожилий.

Тут Уинтерс вздрогнул и замер от внезапного прикосновения теплых и слегка колючих губ Карла к его пальцам. Едва Итан открыл глаза, Карл отпрянул от его ладони, не сказав ни слова, и уже доставая отвертку, чтобы закрепить прутья на кожаном кругляшке.

По спине Итана пробежали мурашки, против своей воли мужчина прокрутил это воспоминание в памяти и содрогнулся — так это было на самом деле приятно… не так ужасающе странно и мерзко как тогда, когда Карл слизывал кровь с его пореза, отнюдь.

Итан решил проигнорировать это действие и целиком сосредоточился на мыслях о будущем, ближайшем и не очень. Как долго Раиса будет идти за аптечкой и обратно? Знает ли Миранда об их плане? Получится ли спасти Розу и жива ли на самом деле Мия? Воспоминания о семье давались невероятно горько и тяжело, отвлекая от больных манипуляций с его обрубками единственного выжившего Лорда. Боль душевная приглушала боль физическую.

Очнулся блондин лишь тогда, когда Карл снял с его запястья ремни и, выдохнул «На этом все». Уинтерс осторожно взглянул на левую руку, и глазам своим не поверил — вместо жалких кровавых остатков мизинца и безымянного оказались собранные в подобие отсутствующих пальцев железные пластинки. Итан согнул и разогнул их. Получалось великолепно, правда, причиняло невыносимую боль. Из-под пластинок потекла кровь. Уинтерс тихо выругался.

— Не советую пока ничего делать с новоприобретенными пальцами, — Гейзенберг поджег сигару и сделал затяжку. — Сгибать тоже. Нужно подождать, пока все заживет, срастется и станет единым целым.

— Но ведь… организм отвергает все чужеродное, ведь так? — удивился Итан.

Карл хрипло засмеялся, выдыхая дым.

— Не в твоем случае, Итан, не в твоем случае.

Уинтерс заметил, что Карл особенно выделяет его имя в своей речи. Четко так произносит, твердо, медленно. Словно имел на это какой-то пунктик.

Итан хотел спросить Гейзенберга об этом, но вместо этого хрипло произнес:

— Спасибо, Хайс. — Он все еще мысленно не мог разобраться, Гейзенберг он или Хайзенберг.

— Ты можешь звать меня просто Карл, — широко улыбнулся фиррокинетик.

— Окей, Хайс, — ответил Итан, тихо фыркнув.

В дверь постучались.

— Кхем, я разъебала троих твоих реактивных солдат, — с виноватой мордашкой Раиса положила на стол аптечку и отпрыгнула от нахмурящегося Карла. — Ну извини, они слишком быстрые были, чего я еще могла сделать-то…

Итан вздохнул. Сейчас начнется…