Война Драконов: секреты Дурмстранга (гет)

* * *

Гай хмуро вышагивал по темному кабинету, иногда потирая свой чуть заостренный подбородок. Мысли его постоянно меняли направление — было так много вещей, о которых он должен был подумать.

— Скажешь, когда мне уйти,— нарушила тишину Элен, сидевшая на парте, скрестив ноги, и наблюдавшая за передвижениями Ларсена.— Если, конечно, я тебе не мешаю…

— Если бы мешала, я бы тебе сказал,— спокойно ответил Гай, меряя шагами расстояние от глухой стены до доски, на которой кто-то размашистым почерком написал расчеты угла отклонения Темного Заклинания, при столкновении с ему подобным. Расчеты содержали три ошибки, Ларсен определил это со второго взгляда, но даже это не смогло задержать его внимание настолько, чтобы задуматься над ошибками неизвестного ученика.— Ты говорила с Марианной?

— Да, и с Юлианой тоже,— ответила девушка, поправив черный «хвостик» волос, что блестящей змейкой спускался из-под берета по плечу на грудь. Гай некоторое время смотрел на волосы Элен, а потом возобновил движение — так ему легче думалось.

— Что там у нас с Айзеком?

— Да ничего особого, трудится, как все «гномы», веселится по причине и без, получает замечания и выговоры,— пожала плечами девушка, накручивая на палец кончик «хвоста». Ее внимательные голубые глаза, которые всех немного удивляли на этом смуглом лице с черными бровями и ресницами, следили за каждым движением Гая, даже за тем, как он приподнимает брови или прикусывает изнутри щеку. Они уже несколько лет были близки, поэтому Элен знала Ларсена, как саму себя, и могла легко догадаться, что Главу что-то беспокоит. Хотя его постоянно что-то беспокоило, стоять во главе такой махины, как Орден Драконов, — дело беспокойное в любом случае.— Ему явно нравится Эйидль, а девчонка ценит его внимание, потому что, когда все от нее отвернулись, это наша бывшая жертва протянула ей руку помощи…

— Да уж, похоже на Айзека, он нам потрепал нервов со своей независимостью и неуязвимостью,— Гай усмехнулся немного устало, взгляд его скользил по партам и стенам, повсюду глаза натыкались на стеллажи и полки, но ничто не могло удержать его внимания больше, чем на пару мгновений.

— В общем, Марианна считает, что там ничего такого нет.

— Хорошо, но все равно, на всякий случай, пусть не спускает с него глаз, может, он нам еще пригодится. Что сама Эйидль?

— Ну, немного приподняла голову и не пышет ненавистью направо и налево, с ней теперь общается ее одноклассница, так что, думаю, твой план работает. Пусть я и не понимаю, ради чего мы ослабили хватку на загривке котенка,— усмешка скользнула по губам Элен, пламя единственной горевшей здесь свечи отразилось в камне кольца на указательном пальце девушки.

— Это мое дело,— мысли Гая опять вернулись к Марии, он помнил, как подрагивали ее руки, когда они в последний раз виделись, когда они заключали странный и немного кощунственный для обеих сторон договор. Что от их сделки выигрывала Истенко, Гай пока так и не понял, и именно над этим его мысль работала. Зачем восточникам платить такую цену? Ладно, за Эйидль, тут можно понять, но Цюрри…? Зачем им Цюрри? Эта мысль не давала покоя и бередила что-то глубоко внутри.

Нет, у Гая был вполне приемлемый ответ на этот вопрос, ну уж слишком он был нелепым, он не мог принять его как рабочую версию. Лука бы не позволил Марии творить глупости, когда дело касается всего Поиска. В данном отношении жизнь каждого из них не стоила ничего — так не раз повторял ему Учитель.

— Элен, тебе лучше уйти…

— Погоди, я хотела рассказать тебе про Юлиану,— девушка соскочила с парты и поправила юбку.

— Хорошо, что там опять?— Ларсен поморщился: Йохансон становилась досадной проблемой, которую ему придется тоже решать. Но пока что были более насущные.

— Она считает, что может наладить отношения с Феликсом,— Элен хмыкнула,— она буквально в этом уверена.

— С чего бы это?

— Ну, в какой-то мере, она права, если ты помнишь, каким Цюрри был раньше, как он на нее смотрел и что вытворял для нее, одна ночная серенада у дверей нашего крыла чего стоила,— по губам девушки пробежала улыбка, глаза как-то мечтательно прикрылись, словно сама Элен бы не отказалась оказаться на месте Юлианы.

— Но после этого она предала Феликса, бросив в трудную минуту и начав встречаться с его лучшим другом,— напомнил Гай, внимательно глядя на подругу и обдумывая новый вариант действий. С одной стороны, был договор, но, с другой стороны, он еще не получил платы по соглашению.

— Да, но Феликс постоянно один, не может быть, чтобы он был против, если в его жизнь вернется любимая девушка с глазами, полными раскаяния, и ласковыми руками,— хмыкнула Элен, в ее голосе звучало такое знание мужской психологии, что Ларсен даже рассмеялся про себя.

— Ну что ж… Если Юлиана не боится оказаться в затруднительном положении и так уверена в себе, скажи ей, что пусть попробует. Но также передай ей, что, если после ее действий наш Чемпион хотя бы попытается с собой что-то сделать, я сам закопаю ее в сугробе оглушенной, и меня не будут мучить угрызения совести,— проговорил Глава Драконов, сложив на груди руки, и взглянул на часы.— А теперь иди.

— Хорошо,— Элен потрепала друга по плечу.— Выше нос, Рождество не за горами.

— У меня ощущение, что я успею раньше поседеть,— хмыкнул Ларсен, провожая взглядом девушку, а потом снова начал мерить шагами комнату, возвращаясь к своим размышлениям.

Турнир. Пропавшая библиотека. Мария. Эйидль. Сестра.

Он вздохнул, прикрывая глаза, нащупал в кармане зачитанный свиток, что утром принесла фея из срочной почты, доставленной совами еще накануне. Руки похолодели, но Гай постарался успокоиться, потому что от того, что он изведет себя волнением, все равно ничего не изменится. А у него полно других забот.

Каждая отдельно взятая жизнь — это лишь камень на мощеной дороге, что ведет по пути Поиска.

Учитель вошел тихо и тут же затворил дверь, поворачиваясь к Гаю.

— Добрый вечер,— парень был рад видеть своего старшего товарища, человека, который назначил его на эту ответственную должность, который направлял их, не давая заблудиться, всегда помогал и поддерживал.

— Здравствуй, Гай, у тебя усталый вид, я это заметил еще днем в классе,— Учитель подошел и положил руку на плечо Ларсена, заглядывая в глаза с искренним волнением и заботой.— Что-то случилось?

— Нет, Учитель, просто слишком много всего с самого начала года, голова идет кругом,— он не жаловался, он просто делился со страшим другом своей жизнью. А эта жизнь была посвящена Поиску, Реликвиям, а значит, его личные проблемы должны были отходить на второй план.

— У тебя есть сомнения или вопросы?

— Юлиана напросилась войти в контакт с Феликсом, «гном» Айзек крутится рядом с Эйидль, Мария Истенко все играет в какие-то свои игры…

— Ею управляет Лука Винич, будь с ней осторожнее, не доверяй ей,— предостерег Учитель, в голосе его звучала тревога.— Ты же понимаешь, что она легко повернется к тебе спиной, если ей это прикажут. Винич пойдет на все.

— Я знаю,— кивнул Гай, старая боль уже почти не тревожила.— Я осторожен, но часто не могу понять, чего они добиваются. Например… они попросили за Феликса.

— Взамен?

— Мы… еще не договорились о цене,— Гай смотрел прямо в глаза Учителю.— Зачем он им?

Мужчина прищурился, видимо, у него тоже не было ответа на этот вопрос.

— Думаю, таким образом они пытаются подобраться к Эйидль.

— Но и ее они просили оставить в покое…

— И ты согласился.

— Да, потому что взамен я получаю информацию о библиотеке.

— Да, библиотека,— Учитель задумался, скрестив руки на груди.— Ищите ее тоже, но учти — ни один из вас не должен входить в нее, ты помнишь?

— Да, вы уже говорили, Учитель, но я так и не понял, почему…

— Я сам не знаю, почему, просто так было передано мне от моего предшественника,— темные глаза смотрели чуть задумчиво, с немым вопросом, явно обращенным в прошлое, которое донесло до них всю эту старую историю.

— Вы думаете, что там есть ответ на вопрос, где хранятся Реликвии?

— Боюсь, что там нас ждет ловушка, именно поэтому не стоит туда заходить, я бы не хотел, чтобы что-то случилось хоть с одним из вас,— Учитель потрепал парня по плечу.— Следите за восточными Драконами, потому что, если они найдут и вывезут Реликвии, мы все погибли.

— Да, Учитель, я помню,— кивнул Ларсен, сжимая кулаки от бессилия.— Мы не позволим Темным силам взять власть над Дурмстрангом, Академия Сибири никогда не получит возможности запустить свою лапу на наш святой остров.

— Вот и хорошо,— Учитель выглядел довольным, и Гай улыбнулся — он был рад, что старший товарищ доверяет ему. Не хотелось бы подвести этого мудрого и сильного человека, который стоял во главе Поиска и Защиты.— Восточные Драконы никогда не должны подойти к Реликвиям, Гай. Чего бы это вам ни стоило…

— Да, Учитель.

* * *

Утро в школе выдалось довольно спокойным и тихим, студенты привычно плелись на завтрак. Только ученики классов «дракон» были немного взволнованны и напряжены: в этот день профессора проводили среди них первый в году контроль знаний, и каждый «гном» знал, что для высшего ученического состава это отнюдь не легкое сочинение на отвлеченную тему. Учебники и свитки устилали столы в Центральном Зале наравне с тарелками и кубками, феи истрепали крылышки, зависая в воздухе и зачитывая вслух параграфы из книг или задавая вопросы, чтобы проверить подготовку своих подопечных.

Утро было вполне обычным, поэтому в конце завтрака, как всегда, в Зал тенью скользнул Ящер, глаза его угрюмо смотрели в пол, пока он, сгорбившись, шел к ближнему столу, натянув на руки перчатки и опустив голову как можно ниже.

— Феликс, сегодня же контроль,— голос Даяны, маленькой грустной феи, что появилась над столом с миской, полной мяса, звучал очень грустно и без особой надежды.— Ну, ты хоть что-то почитал? И где ты был ночью? Я прибралась в твоей спальне, а ты так и не пришел…

Цюрри молчал, как обычно уткнувшись глазами в тарелку, зло насадил на вилку кусок мяса и начал методично жевать. Даяна вздохнула — она давно перестала надеяться на ответ, на то, что ее живой и веселый Феликс, который улыбкой и шуткой мог очаровать даже профессора Сциллу, вернется. Фея уже начинала забывать, какой он был раньше, ужасно тоскуя по своему подопечному, потому что угрюмый и злой полузверь, что сидел перед ней, явно не был тем мальчишкой. Даяна вздохнула и собралась уже улетать, когда в воздухе натолкнулась на спешащего Хелфера. Его маленькие ручки были наполнены тарелками, он улыбался, из-под лихо сидевшего синего беретика выбивались кудри.

— Привет, Даяна, полетели со мной, а то ты какая-то грустная, поздороваешься с Марией,— проворковал «мужичок в одежках», как звали его среди фей, потому что у него был целый гардероб вещей, которые ему периодически шила и вязала подопечная.

Даяна пожала плечиками и полетела в другой конец Зала, где было довольно шумно и оживленно. Она заметила чуть грустные глаза старосты, веселый взгляд светловолосого мальчика шестого класса Стю, кривоватую усмешку прижавшейся к нему подруги. Фей шестикурсницы, Буль, выглядел очень недовольным — всем было известно, что он терпеть не может молодого человека своей студентки, да и его фею, Ут, тоже.

— Всем доброе утро, а я с гостьей,— Хелфер поставил перед Марией тарелки и кубок.— Приятного аппетита.

— Привет, Даяна,— староста улыбнулась фее, кивнув Хелферу.— Как у тебя дела?

Маленькая девушка лишь неопределенно повела плечиками, зная, что Мария и так обо всем догадывается. Даяне Мария нравилась еще с тех пор, как они на пятом году обучения Феликса познакомились поближе, тогда будущая староста и подопечный Даяны вместе готовили проект по Опасным Зельям. Это были замечательные веселые вечера в комнате подготовки, тогда все смеялись и много шутили, тогда Феликс еще был собой…

Хелфер что-то начал ворковать чуть встревоженной Марии, смотревшей куда-то за спину Даяне, Брандон Стюдгар шептал на ухо своей девушки, от чего Сибиль тут же залилась краской и ущипнула друга за руку. Именно в этот момент что-то за спиной Даяны разбилось, и раздался испуганный девичий крик, чуть придушенный.

Кто-то закричал и вскочил, а фея кувырнулась в воздухе и задохнулась от паники, потому что Феликса не оказалось на месте. Он был у стены, прижимая к ней белокурую девушку с ужасом в больших серо-голубых глазах. Было видно, как парня трясет.

— Юлиана!— прошипела Мария, вскакивая и бросаясь через Зал, Даяна следовала за ней, как и друзья старосты. В Зале было еще трое студентов, двое из которых — сонные младшекурсники.

Даяна не сразу поняла, что происходит, но ужас в глазах Юлианы и руки Феликса, что сжимали девушку, его дрожащее от ярости тело — все это красноречиво говорило о том, что Цюрри вышел из себя.

Фея с испугу замерла, сжимая кулачки — она знала, на что способен Ящер в неуправляемом гневе, в звериной ярости, что так легко вспыхивала в нем и завладевала его телом. Но раньше он выливал все свои эмоции на мебель и стены, а теперь… Теперь он явно пытался убить Юлиану… Пусть эта блондинка и была предательницей, но Даяна не желала ей смерти…

В воздухе мелькнула палочка, и Феликса отбросило на пол, Юлиана закашлялась, отскакивая, скривив рот и хватаясь за горло.

Мария не убирала палочку, и фея считала это вполне умным решением, потому что староста присела рядом с лежащим на полу Цюрри, видимо, обездвиженным заклинанием.

— Не освобождай его!— в истерике запищала Юлиана, увидев Марию рядом со своим бывшим парнем, чуть не ставшим ее убийцей.— Он… он… монстр!

— Заткнись!— староста подняла глаза, ее рука медленно и почти ласково поглаживала плечо лежащего на полу Феликса.— Убирайся отсюда, пока я не позволила ему закончить то, что он хотел сделать…— в глазах Марии был гнев. Потом она отвернулась от Юлианы и посмотрела в глаза Цюрри, которые полыхали от ярости и бессилия. Даяна спустилась еще ниже, она боялась за Феликса, а еще сильнее — за старосту, которая была слишком близко к разъяренному зверю.— Феликс, послушай… Я тебя сейчас отпущу… Только если ты попытаешься повторить или причинить кому-то зло, я снова воспользуюсь палочкой, хотя мне это неприятно… Хорошо?

За спиной Марии с палочками в руках стояли двое ее друзей, но Даяне все равно было страшно. Хотелось крикнуть — не надо, не отпускай!

Девушка некоторое время молчала, вглядываясь в разные глаза Ящера, а потом медленно взмахнула палочкой. Ей бы отойти, отскочить, но Мария не двинулась, все еще держа руку на плече Феликса.

Всего мгновение — и он вскочил, чуть не уронив старосту, и вылетел из Зала, оставив за собой гулкую тишину.

* * *

Лука вздохнул и отвел глаза: она выглядела слишком усталой. Брови сосредоточенно сведены на переносице, и от этого хотелось встать, подойти к ней и обнять, закрыть от всех тяжестей, что легли на плечи этой хрупкой девушки.

Парень дописал свою работу и поставил немного кривую точку в конце пергамента. Можно было подниматься и уходить, но Лука не спешил: он мог без всяких осторожностей рассматривать Марию, которая сегодня сидела с Яковом в соседнем от Луки ряду, и ему было хорошо видно, как она смотрит в свой свиток — но думала девушка явно не о Темных существах.

Он не знал, что занимало ее в последние дни, да и в последнее время это стало уже привычным. Просто потому, что он не имел права этого знать. Но так хотелось проникнуть в ее нелегкие мысли — и помочь ей. Хотя сейчас он вполне мог догадаться, ему уже рассказали о том, что произошло утром в Центральном Зале.

Винич отвел глаза от Марии и тут же столкнулся взглядом с Яковом: тот тоже был насторожен, кажется, только они двое и заметили эту странную, едва уловимую перемену в девушке — потому что почти все время были рядом. И не могли понять, что происходит, но спрашивать не имели права.

Но сегодня эта перемена стала еще ярче, может, потому, что было заметно, как то и дело Мария поднимает голову и оглядывает класс, словно ища кого-то, но не находя. И было понятно, кого — Ящер исчез, и после завтрака его так никто и не видел.

Лука тяжело вздохнул, уставившись в исписанный его косым леворуким почерком пергамент, где он постарался изложить все то, что знал о сфинксах. Этот вопрос вызвал на губах легкую улыбку: именно Мария когда-то на пятом году обучения устроила ему мини-лекцию об этом таинственном существе. Он помнил, как горели ее глаза, как она жестикулировала и показывала, с таинственным лицом задавала ему загадки. Тогда все было так просто и так спокойно…

Лука очень жалел, что именно подруге поручили эту непростую роль — Главы Драконов, хранителя всех тайн этой полной секретов школы. Сначала, когда он только узнал о выборе, Винич был зол и даже завидовал, считал, что достойнее Марии, но все это быстро прошло, потому что парень видел, как легкая и веселая девушка на глазах взрослела, как гас в ее глазах детский озорной огонек. За несколько месяцев она так изменилась, что Луке тогда снова захотелось быть на месте Марии, но уже совсем по другим причинам: избавить ее от груза, вернуть ей озорную улыбку.

— Профессор, я закончила.

Лука вздрогнул и тут же поднялся, следуя за Марией к столу преподавателя, чтобы оставить работу, а потом выйти из класса. Девушка ласково ему улыбнулась:

— Мог бы и не ждать меня.

Лука лишь пожал плечами, забирая у нее сумку, в которой всегда было много книг и учебников.

— Ты в порядке?

Мария кивнула, задержав взгляд на лице друга. Конечно же, она поняла, что он имеет в виду, но предпочла ничего не говорить об этом.

— У меня встреча с Айзеком,— заметила девушка, направляясь по коридору учебного корпуса в противоположную от Зала Святовита сторону.

— В библиотеке?— парень поспешил за ней. Раз Мария сказала о встрече, значит, Лука может присутствовать.

— Он там гномит,— улыбнулась девушка, толкая высокую резную дверь, с которой на них воинственно смотрели два сфинкса, сверкавшие красными кристаллами глаз и белыми когтями. Сегодня, видимо, день Сфинкса, раз повсюду они натыкаются на это существо.

Библиотека была почти пуста — эхо от их шагов разносилось по огромному залу с куполообразным потолком, который искусные руки гномов украсили сценами прошлого, вырезанными на камне. Длинные ряды стеллажей прерывались на закутки со столами и пуфами. Почти полная тишина придавала этому месту таинственную торжественность.

Мария остановилась, Лука последовал ее примеру и понял, зачем они это делают: тут же стало слышно, что в правом ряду кто-то движется и даже насвистывает себе под нос.

— Привет, Ай, как работа?— Мария подошла к «гному» и улыбнулась. Лука знал эту ее улыбку — искреннюю, которая доставалась близким и дорогим ей людям, кому она беспредельно доверяла.

— Как сфинкс,— фыркнул Айзек, расставляя книги и слезая со стремянки. Лука поперхнулся — ну, точно сегодня какой-то необычный день.

— И почему же?— Мария видимо тоже заметила это странное совпадение.

— Ну как…— шестикурсник широко улыбнулся друзьям.— Издалека кажется вполне доступной и красивой, как все женщины. Подойдешь — вцепится в тебя львиными когтями и хвостом по физиономии надает, а потом еще и обчихаешься от пыли, словно кто-то тут большими крыльями помахал…

— Сказочник ты, Ай,— Лука опустил на пол сумку Марии и свой рюкзак. Он следил за подругой, пытаясь понять, было ли связано настроение девушки с тем, о чем она пришла говорить с Айзеком.

— Неее, сказки рассказывать я еще не начал,— «гном» заговорил чуть тише, потом огляделся, словно не был уверен, что их не услышат.— В общем, посетил я эту вашу экскурсию… Замешался среди синих и черных мантий, никто и не заметил бедного меня…

— Ты был в зверинце?— уточнил Лука.

— Ну, меня попросили полюбопытничать,— пожал плечами парень, словно извиняясь за такой интерес к месту, которое они уже много раз посещали на младших курсах и во время занятий.

— И…?— Мария пристально смотрела на Айзека.

— В общем, Яновских был очень удивлен моим чрезмерным любопытством, но явно польщен и доволен,— Айзек почесал затылок, словно пытался найти там нужную информацию.— Если короче, то наши мороки — это второе поколение в школе, и лет им от трехсот до пятисот. Их родители были первыми мороками-волками в школе, и сначала служили этакими смотрителями и не жили в зверинце…

— То есть?— Лука еще не понимал, зачем им знать все это о волках, которыми никто обычно особо не интересовался, но понимал, что просто так Мария бы не поручила своему преданному информатору заниматься этим.

— Ну, когда школа только была построена, нужно было защитить любопытных детей от них самих — чтобы не упали куда или не заплутали в шахтах. Так вот в начале каждого из запретных коридоров сидел морок, который останавливал любого человека, что пытался сунуть свой нос не туда, куда позволено,— Айзек явно выглядел довольным собой, но Лука пока так и не понял, к чему они идут с этой историей.— Мороки были любимыми питомцами гномов, потому что…

— Потому что волк-морок не может проникнуть в голову гнома, у них зеркальное сознание,— прошептала Мария, ее голос был полон благоговения.

— Ну, наверное, Яновских выразился менее конкретно, но не суть. Короче, эти самые зверюшки были так любимы нашими маленькими строителями, что были как комнатные собачки… Некоторых из них даже научили подражать человеческим голосам…

— Эта способность сохранилась?— прервал друга Лука, все больше интересуясь этой историей.

— Никому неизвестно, потому что с тех пор, как гномы ушли из Дурмстранга, а мороков заперли в зверинце, звери перестали общаться с волшебниками,— пожал плечами Айзек, обмахиваясь веничком от пыли и с довольной гримасой глядя на Марию. Девушка о чем-то сосредоточенно думала.

— Значит… это возможно,— наконец, проговорила она, поднимая глаза. Лука чуть наклонил голову, ероша черные волосы, пытаясь уследить за их разговором, хотя понимал, что чего-то еще не знает. То, что Мария что-то от него скрывала, не было новым, но его всегда задевало, если кто-то еще знал, а ему она не рассказывала. Хотелось, чтобы он всегда был первым, кому бы лучшая подруга открывала новые мысли и новую информацию.

— Возможно,— кивнул Ай, став серьезным.— Мороки были все время с гномами, думаю, слышали много интересного…

— Эйидль слышала что-то интересное?— догадался Лука, пытаясь найти ответ в карих глазах Марии, в которых плясал огонь факелов. Девушка кивнула, легко коснувшись руки Луки, словно извиняясь за то, что ему самому пришлось догадываться, что она не рассказала ему раньше. Парень лишь сжал ее пальцы — он всегда старался показывать ей, что все хорошо, чтобы Марии не приходилось еще и о нем беспокоиться. Со своими чувствами он справится сам.

— Загадку, странную и пока что не очень нам понятную,— Айзек взглянул на Марию, и та кивнула, словно позволяя другу говорить.— Эйидль сама не понимает, что слышала, но мне показалось, что это важно… Только мы пока так и не поняли, о чем это… Нет, понимаем, конечно…

— Так что за загадка?— нетерпеливо спросил Лука.

— Синие, зеленые, потом закрою красные, белые через один, желтые с юга, и станет ясно мне, как выбраться из круга,— процитировала Мария, рука ее чуть подрагивала, Лука чувствовал это, сжимая ее пальцы.

— И… о чем это?

— Видимо, о кристаллах,— пожал плечами Айзек,— потому что Эйидль вспомнила эти слова, когда я мыл камни в Зале.

— Так значит… Значит, Эйидль действительно новичок с острова с драконом на груди?

— А зачем вам новичок, да еще с острова, да еще с драконом на груди?

Трое ребят вздрогнули, Лука и Мария оглянулись: из-за стеллажа вышел широко улыбающийся мальчик из Хогвартса. На его носу были странные очки, а зеленые глаза смотрели с нескрываемым любопытством.

— Простите, что подслушивал, да еще вмешался, но я с острова, и у меня есть шрам на груди в виде дракона,— улыбнулся парень, оглядывая трех друзей с самым невозмутимым видом.